Текст книги "Сумеречный патруль"

– Хорошо, не вопрос! Но с тебя пиво в пятницу.

– Само собой!

– Да, чуть не забыл, – уже отойдя, обернулся Плотников, – ещё расскажи ему, как и где он может попасть на территорию управления. И ещё: сними с него браслет контроля.

– Но из ваших слов я вчера понял, что браслет вы снимете только после завершения испытательного срока, – удивился Никитин, обращаясь к подполковнику.

– Да ты что, Илья Алексеевич? – выпучил глаза Плотников. – Я такого не мог сказать. Может, ты меня не так понял? Мы же не звери какие-то, чтобы настолько лишать человека свободы перемещения и общения! Нет, если тебе с браслетом понравилось, то мы можем и оставить…

– Спасибо за предложение, не надо, – поспешил перебить подполковника Никитин, жаждущий как можно быстрее освободиться от смарт-браслета на запястье.

– Ладно, – скривился Синицын и обратился к Илье: – Пойдём.

Они спустились на первый этаж и зашли в помещение, разделённое стеной на небольшой кабинет с несколькими столами, за которыми сидели и работали две женщины и парень, и просторную лабораторию – учебный класс.

– Знакомьтесь: это стажёр нашего управления Никитин Илья, – обратился Синицын к сидящим.

– Здравствуйте, – произнёс Никитин.

В ответ все присутствующие в кабинете, пристально посмотрев на новенького, почти одновременно его поприветствовали.

– Илья, проходи сюда, – указал Евгений рукой в сторону лаборатории. – Я сейчас приду.

Никитин зашёл в учебный класс и увидел в нём пару столов, на одном из которых расположились колбы, пробирки и склянки с различными жидкостями. Рядом с противоположной от входа стеной стояли застеклённые стенды, в которых что-то увлечённо искала, наклонившись, девушка в белом халате.

– Здравствуйте, – нерешительно произнёс Илья, привлекая её внимание.

Девушка резко обернулась и, выпрямляясь, недовольно поздоровалась с Никитиным:

– Привет. А ты кто?

– Меня Илья зовут. Я как бы стажёр, – извиняясь, пожал плечами Никитин и беглым взглядом оценил девушку: «А она очень симпатичная».

– А-а-а, – протянула сотрудница. – Ты тот самый индивид, из-за которого нам пришлось вчера всю ночь перепроверять все составляющие зелья беспамятства, а потом отписываться по всей этой работе до утра?

– Да я вроде как не специально.

– О, я вижу, вы уже познакомились, – прервал беседу вошедший Синицын. – Маша, – обратился он к девушке, – сегодня к концу дня нужно перепроверить результаты по той траве, что была изъята у русалок в «Яме», и подготовить отчёт для Пучкина.

– Хорошо, – буркнула та.

– А она кто? – спросил Никитин у капитана, когда Маша вышла из лаборатории.

– Маша Калинина, наш криминалист, – ответил Синицын и зашёл за стенды.

– Красивая, но какая-то стервозная, – прищурился Илья.

– А я смотрю, ты что думаешь, то и говоришь, – ухмыльнулся Синицын.

– Да-а-а, что-то я сегодня уже второй раз за день ляпаю невпопад, – согласился Илья.

– Давай с этим заканчивай, а то у тебя может сложиться самая короткая карьера в истории нашего управления.

– Думаешь, мне стоит попробовать здесь задержаться?

– Думаю, тебе стоит как следует постараться зацепиться за службу в ФСКА, если не хочешь, как минимум, загреметь в психушку и загубить свою жизнь.

– Это, конечно, очень весомый аргумент, – невесело хохотнул Илья.

– Итак, начинаем наш инструктаж, – важно заговорил Евгений совсем другим тоном, потирая руки. – Сейчас я расскажу тебе о средствах, которые используются в сумеречном патруле. Подойди ближе к стендам.

Илья послушно приблизился к стендам, за стеклами которых лежали привычные на первый взгляд вещи, после чего Синицын достал оттуда кнопочный телефон.

– Начнём с того, что все средства строго подотчётны и максимально замаскированы под привычные для обывателя вещи, которыми они иногда в принципе и являются, за некоторыми исключениями. Вот основное средство связи, которым пользуются в сумеречном патруле. По нему никоим образом невозможно отследить местоположение абонента, от которого исходит звонок, и, кроме того, разговоры по нему не прослушиваются.

– Да ладно, – удивился Илья. – Что, прям-таки никак нельзя прослушать и отследить?

– Ну, – замялся Евгений, – отследить точно нельзя. А вот насчёт прослушки я не договорил. Наши руководители сочли, что в целях повышения эффективности контроля за деятельностью сумеречного патруля необходимо записывать разговоры, совершаемые по служебным телефонам. Поэтому запись разговоров ведётся, но только в архив ФСКА. Никто другой больше не может подслушать разговоры по этим телефонам.

– А это что? – указал Илья на кусок мела.

– Это волшебный мел.

– И что же им можно наколдовать?

– Ничего.

– Почему же он тогда волшебный?

– Потому что его изготавливают особым способом – с добавлением святой воды и пепла полыни, собранной в полнолуние. Всё это позволяет наделить магической силой надписи, которые сделаны этим мелом. Твой наставник покажет тебе, какие именно, но, насколько я знаю, все они предназначены только для защиты от той или иной магии сумеречного мира. По крайней мере, так написано в методичке по его использованию.

– А что? Магия бывает разной?

– Конечно. И что является нормой для одних сумеречных существ, может быть совершенно неприемлемо для других. Ты что? Разве ещё не читал историю сумеречного патруля?

– Нет, – признался смущённо Илья. – Я только позавчера вечером вообще узнал о его существовании, а сегодня впервые приехал в управление, так что я пока ничего не читал и вообще всё происходящее для меня очень странно.

– Обалдеть! Вот это у нас кадры работают, – закачал головой Синицын, громко вздыхая и поднимая брови от удивления. – Как можно человека знакомить со спецсредствами, если он даже ещё с азами сумеречного мира незнаком и не имеет ни малейшего понятия, с чем ему предстоит иметь дело?!

– Ну, в общих чертах мне рассказали, что лешие, водяные и тому подобные персонажи действительно существуют и задача ФСКА – осуществлять контроль их деятельности…

– Всё это понятно, – перебил Илью Синицын. – Твоей вины здесь нет. Просто я поражаюсь иногда происходящему в нашей конторе. Обычно людей набирают в ФСКА только после тщательного отбора и изучения кандидата в течение не менее шести месяцев. Всё это сопровождается постепенным вводом в курс дела, и только после ознакомления кандидата с рядом базовых документов и книг его допускают к стажировке в том или ином подразделении управления, уже в ходе которой и знакомят со спецсредствами. А в твоём случае получается всё наоборот! Тебя просто привезли в управление после того, как по необъяснимой причине не удалось обнулить, назначили стажировку в оперативном отделе и сразу же начали знакомить со всеми приколюхами. И это при том, что ты ещё абсолютно ничего не знаешь, с чем и кем будешь иметь дело.

– Ты так говоришь обо всём этом, как будто я виноват в произошедшем! – беспомощно развёл руками Илья.

– Да нет, я тебе ещё раз говорю: я тебя не виню. Просто, как появится время, обязательно прочти собрание сочинений по истории сумеречного патруля. В нём, конечно, целых три тома, но там много чего интересного написано…

Синицын отложил мел в сторону и достал из-под стекла электрошокер.

– Ну да ладно, что-то мы отвлеклись. Это многозарядный электрошокер. Самое ходовое оружие полевых сотрудников ФСКА. Позволяет осуществить без перезарядки снарядов и подзарядки самого прибора восемь выстрелов на расстояние до десяти метров с сохранением убойной силы наэлектризованных снарядов, которые при попадании кратковременно выпускают в цель электрический заряд в триста киловольт. Что позволяет практически полностью примерно на пять минут обездвижить и соответственно обезвредить любое существо сумеречного мира из ныне существующих.

– Почему из ныне существующих? – полюбопытствовал Илья, который привык во всём докапываться до самой сути предмета.

– Потому что против оборотней, вампиров и драконов это средство было бы совершенно бесполезно, – ответил Синицын.

– А это что? Пистолет Макарова? – улыбнулся Илья.

– Не совсем. Его механизм модернизирован, что обеспечивает практически бесшумную стрельбу, а вместо обычных патронов используются специальные резиновые пули с рунами смерти, которые при попадании в человека причиняют ему вреда не больше, чем от обычного травмата. Зато для существ сумеречного мира попадание таким патроном является смертельным.

– Даже так?

– Именно так, – подтвердил Синицын. – Поэтому данное оружие разрешено использовать только в случае прямой опасности для жизни и здоровья сотрудников ФСКА или других живых существ. Ты сможешь его получить только после сдачи зачёта по спецсредствам сумеречного патруля, ну и, конечно, при условии успешного окончания испытательного срока.

– Женя, – попросил Илья, – слушай, давай ты мне расскажешь и покажешь только то, что мне сейчас дадут, а об остальном – потом, когда испытательный срок пройдёт. А то у меня что-то уже голова болит от количества полученной сегодня информации. Боюсь, она треснет ненароком!

– Хорошо, – снисходительно и понимающе улыбнулся Синицын. – Значит, так: телефон, о котором я тебе уже говорил, ты получишь сегодня на складе на постоянное ношение. Кроме него, тебе ещё выдадут наручные маскировочные часы…

– Это с помощью которых можно менять одежду? – перебил Илья.

– Да, а ты откуда знаешь?

– Видел их уже сегодня в действии на КПП.

– Понятно, – утвердительно кивнул головой Евгений. – Ладно, продолжим… Ещё тебе выдадут прокси-карту для входа на территорию управления, оберег для защиты от магии колдунов и люминесцентные свечи, свет которых делает видимым присутствие бестелесных сумеречных существ, даже если они того не желают.

– Это всё?

– Пока да. Это всё, чем можно пользоваться не отчитываясь. Об остальном тебе расскажет дежурный, когда будет выдавать спецсредства перед непосредственным выходом в наряд, или наставник, а то у тебя действительно голова взорвётся от информации.

– Понял.

– И запомни один немаловажный момент: за каждое использование любого спецсредства, которое ты будешь получать у оперативного дежурного, в конце смены необходимо отчитываться, где оно применялось, во сколько, в отношении кого и почему. Все эти сведения вносятся в книгу дежурного при сдаче оставшихся спецсредств после смены. За этим процессом следит моя группа, и его неукоснительное выполнение очень рьяно контролирует ОСБ. Поэтому малейшее расхождение между информацией, занесённой в книгу оперативного дежурного, и фактическими обстоятельствами влечёт выговор, а если ты вообще скрыл использование спецсредства, то это наверняка будет грозить увольнением.

– Неужели всё настолько серьёзно?

– Вот именно. А ты как думал? Раньше на это не обращали такого внимания, но за последние пять лет это стало очень больным вопросом. Поэтому будь внимательнее, – по-дружески посоветовал Евгений.

Илья на мгновение задумался о том, каким же образом фиксировать каждое использование спецсредства. Но его размышления тут же прервал Синицын:

– Ну, в принципе, я закончил. Подожди минуту, я выпишу тебе накладную для получения первичных средств на складе – и можешь идти к Плотникову. Он тебе расскажет, что делать дальше.

Евгений убрал элементы экипировки сумеречного патруля обратно под стекло стендов.

– А что делать с этим? – поднял Илья вверх левую руку, обнажая браслет контроля на запястье.

– Я про него уже совсем забыл, – улыбнулся Евгений. – Вытяни вперёд руку.

Синицын достал из кармана брюк смартфон и приложил его к браслету. Экран гаджета засветился, после чего Женя провёл по нему несколько раз пальцем, затем прижал к экрану большой палец и сказал:

– Капитан Синицын! Снятие и отключение устройства блокировки номер ноль, семь, три, четыре, один, один, три.

Браслет на руке Ильи засветился зелёным светом, и его ремешок, приняв жидкую форму, разъединился на две части, освобождая запястье. После этого браслет погас, и Синицын беспрепятственно снял его с руки Никитина.

– Готово!

– Так просто? – удивился Илья.

– А ты что – думал, будут танцы с бубнами?

– Нет, – улыбнулся Никитин, которого рассмешило выражение Синицына. – Просто я до сих пор не могу прийти в себя от всех этих штук. И вообще, изначально мне казалось, что в организации, которая работает со сверхъестественным, все ходят с волшебными палочками и только с помощью них творят волшебство.

– Ха-ха, – засмеялся Синицын. – Мы же не в средневековье живём, всё меняется. К тому же волшебные палочки – это одно из средств, которыми как проводниками магии пользуются колдуны, а в ФСКА колдуны не могут числиться штатными сотрудниками.

– Почему?

– А вот об этом ты спроси у Плотникова, а ещё лучше, прочитай в собрании сочинений об истории сумеречного патруля. Там всё очень хорошо об этом написано. А у меня ещё дела есть! Так что пойдём, выпишу тебе накладную на получение спецсредств, и отправляйся ты к Плотникову.

– Хорошо, хорошо, – поспешно заверил Синицына Илья.

Евгений отдал Илье накладную на бланке с водяными знаками и голограммой и объяснил, как пройти на склад, который находился в подвале.

Никитин без труда нашёл нужную ему дверь и постучал, но никто не ответил. Тогда он осторожно повернул ручку, чтобы убедиться, что дверь заперта, но та вдруг поддалась и открылась. Илья робко заглянул внутрь и увидел маленькую комнату с белыми стенами, ещё одной металлической дверью и специальным окошком для выдачи спецсредств, под которым расположился стол с привязанной к нему шариковой ручкой.

Илья зашёл в маленькую комнату, после чего дверь за ним сразу закрылась и заблокировалась с характерным щелчком металлических задвижек. Он оказался заперт, и ему стало жутко. Постучав по непрозрачному стеклу и преодолевая свой страх, он нерешительно произнёс, пытаясь одновременно разглядеть хоть что-то за стеклом:

– Здравствуйте! Есть кто?

– Слушаю, – раздался хриплый бас.

– Мне бы спецсредства получить! – попросил Никитин и огляделся вокруг, не понимая, откуда всё-таки доносится голос, так как тот точно исходил не из-за стекла.

– Накладная! – потребовал незнакомец, и под стеклом выдвинулся металлический ящик.

Илья положил бумагу в ящик, и тот сразу закрылся. Спустя минуту он снова открылся, и в нём уже лежала картонная коробка с описью.

– Распишись, где стоит галочка, и верни опись её мне, – объяснил голос.

Никитин послушно сделал всё, как велел голос, и ящик сразу же закрылся. Илья заглянул в коробку и увидел в ней кнопочный мобильный телефон, наручные часы, белую прокси-карту, круглый медальон с руническими надписями по кругу на тесёмке и зелёную люминесцентную свечу.

– Можешь идти, – разрешил голос, и входная дверь со щелчком разблокировалась.

Поспешно выйдя из комнаты, Илья приостановился в коридоре с коробкой в руках и замер, переосмысливая произошедшее. Он не страдал клаустрофобией, но вся эта ситуация с неожиданно закрывающейся дверью и грубым басом из ниоткуда казалась ему довольно зловещей.

Спустя минуту Никитин всё же пришёл в себя и направился к Плотникову. Немного поплутав по коридорам управления, он всё же добрался до четвёртого этажа и, увидев на одной из дверей знакомую табличку с номером четыреста два, с облегчением выдохнул. В ответ на стук изнутри раздался голос Плотникова:

– Да.

Никитин зашёл и обнаружил подполковника, который, как и прежде, был занят тем, что, сгорбившись, сидел перед экраном своего персонального компьютера и что-то быстро набирал на клавиатуре.

– Владислав Сергеевич! – окликнул подполковника Никитин, привлекая его внимание.

– Что? – не отрываясь от своего занятия, спросил Плотников.

– Я всё получил на складе. Что мне теперь делать?

– Молодец! Теперь можешь идти домой.

– А завтра во сколько приходить?

– Завтра… завтра… завтра… – монотонно повторял Плотников, будто проигрыватель, который заклинило. – Подожди! – воскликнул он, наконец-то оторвав взгляд от монитора и всматриваясь в Никитина. – А Синицын провёл с тобой занятие по спецсредствам?

– Вроде да, – неуверенно ответил Илья, сам до конца не понимая, проводил с ним занятие Синицын или просто побеседовал.

– А ты их получил со склада?

– Да.

– И тебе их активировали?

– Нет.

– Мгу, – закивал головой Плотников, раскачиваясь в кресле и закатывая глаза. – А тебе рассказали, как попасть в управление?

– Нет.

– Ох уж этот Женя! – вздохнул подполковник. – Ни о чём его нельзя попросить. Давай сюда прокси-карту, часы и телефон.

Плотников принялся сначала вносить данные в телефон, затем в прокси-карту, а уже потом синхронизировал все устройства.

– Итак, Илья Алексеевич, слушай и запоминай. По служебному телефону ты можешь звонить только на номера, которые в него записаны сейчас. Самостоятельно внести данные в телефон невозможно – и не пытайся! Часы настроены, и теперь при их помощи ты сможешь менять одежду тремя нажатиями кнопки. В память занесено пять различных комплектов, включая форму ФСКА, на первое время этого будет вполне достаточно. Также при помощи часов будет постоянно отслеживаться твоё местоположение, и, используя их, ты можешь подать сигнал бедствия в случае возникновения угрозы жизни. Отходить от часов на расстояние более пятисот метров нельзя, а в служебное время их вообще запрещено снимать. Всё это сделано для твоей же безопасности. Прокси-карту я также активировал и присвоил тебе соответствующий стажёру уровень доступа. Этого достаточно для того, чтобы попасть на территорию управления, в помещения общего доступа, кабинет офицеров оперативного отдела и архив.

Закончив свой монолог, Плотников зажмурился, наклонившись вперёд, и принялся тереть лоб пальцами правой ладони.

– Ах да, – продолжил он, не прекращая массажировать голову. – Опять чуть не забыл рассказать, как попасть на территорию управления! Напомни: ты в каком районе живёшь?

– Советский, Тулака.

– Точно, – затряс у себя перед лицом указательным пальцем Плотников. – Значит, ближайшие к тебе входы в управление расположены на остановке скоростного трамвая «Ельшанка», на стадионе Сельхозакадемии, в торговых центрах на Зелёном кольце и «Диамант», который рядом с ТЮЗом, а также у долгостроя рядом со сквером Пушкина. Этих входов тебе будет вполне достаточно на первое время. Об остальных узнаешь по мере необходимости. Запомни: использовать каждый вход можно не более двух раз подряд. Это в целях конспирации. В идеале, конечно, в очередной раз нужно использовать другой вход, нежели перед этим.

– И что? Я могу подойти к любой двери из указанных вами строений и при помощи вот этой карты, – Никитин вытащил из кармана прокси, – попасть на территорию управления?

– Нет, конечно, – усмехнулся подполковник, – в каждом из этих мест есть только одна дверь, с помощью которой можно попасть в управление. При приближении к ней на расстояние ближе полуметра прокси-карта меняет цвет с белого на синий – подобно тому, как лакмусовая бумага при пропитывании щёлочью. Так что тебе нужно будет только в первый раз самому найти дверь в каждом из этих мест, а затем уже просто использовать её для прохода.

«Вот это он мне новость рассказал про перемену цвета карты! Уж что-нибудь новенькое рассказал бы», – покачал головой Илья.

– Ты ведь уже знаешь, что нужно сделать, чтобы пройти через эти двери на территорию управления? – прищурился Плотников.

– Да! – ответил Никитин. – Нужно приложить к дверной ручке карту, а потом повернуть её по часовой стрелке на один полный оборот.

– Правильно, – утвердительно кивнул головой Плотников. – Ладно, достаточно! Сегодня уже поздно и у меня ещё куча дел. Так что можешь ехать домой отдыхать. Завтра жду к девяти утра. Познакомлю тебя с начальником оперативного отдела, в котором ты будешь проходить стажировку.

– Разрешите? – открыв дверь, спросил Никитин.

– Проходи, – ответил подполковник с залысиной, мешками под глазами и пшеничными пышными усами.

Илья зашёл в кабинет, где уже расположились все офицеры оперативного отдела, часть из которых сидела за столом. Те же, кому не хватило места, устроились на стульях вдоль стен.

– Товарищи офицеры, – обратился ко всем начальник оперативного отдела, – позвольте вам представить нового сотрудника ФСКА и стажёра нашего отдела, лейтенанта Никитина Илью Алексеевича.

Илья робко закивал головой, бегло осматривая окружающих, и замер на месте, не зная, как поступить дальше.

– Присаживайся, – указал подполковник на единственный свободный стул, стоящий у стола.

Никитин облегчённо присел, а начальник оперативного отдела продолжил:

– Илья Алексеевич, я – начальник оперативного отдела Управления ФСКА по Волгоградской области Пучкин Семён Павлович. А это все сотрудники оперативного отдела или, как ещё по-другому нас называют, члены сумеречного патруля. Всем вместе нам предстоит выполнять задачи по сохранению тайны существования сумеречного мира и расследованию преступлений, совершённых его представителями. Твоим наставником и напарником в случае успешного прохождения экзамена будет майор Костромской Глеб Владимирович.

– Есть! – недовольно буркнул хриплым баритоном майор, сидящий напротив Никитина, не отводя взгляда от шариковой ручки, которую он не переставал перебирать пальцами.

Позади Ильи раздались перешёптывания:

– Ни фига себе, псих будет наставником…

– Может, его ещё и к оперативной работе допустят?

– Разговорчики! – прикрикнул Пучкин и продолжил, обращаясь к Никитину: – И прежде чем, Илья, ты будешь допущен к выходу в составе сумеречного патруля, тебе придётся сдать зачёт. Так что не теряй времени и вместе с майором Костромским можешь идти готовиться к зачёту, который будет через месяц. Вопросы?

– Товарищ подполковник, но вчера начальник управления сказал, что у меня три месяца на подготовку, – отрывисто произнёс Илья.

– Лейтенант, это было вчера, а сегодня утром сроки уже изменились – согласно распоряжению начальника управления. Ещё вопросы?

В ответ Костромской и Никитин промолчали и только отрицательно покачали головами.

– Ну что же, тогда я вас двоих не задерживаю! Можете идти.

Явно недовольный решением своего начальника, Костромской резко встал из-за стола, небрежно задвинув стул одним движением, и вышел из кабинета. Никитин поспешил проследовать за ним и догнал уже в коридоре.

– Товарищ майор, товарищ майор, – затараторил он.

– Чего?

– Что мне сейчас делать?

– Снимать штаны и бегать, – не глядя на собеседника и не сбавляя шага, сердито ответил Костромской. – Ещё раз обратишься ко мне по званию, я тебе нос отгрызу. Понял?

– П-п-понял, – оторопело вытаращил глаза на майора Никитин. – А как мне к вам обращаться?

– Глеб или Глеб Владимирович, только без звания. Но лучше всё-таки Глеб, а то с отчеством чувствую себя старпёром.

– Уяснил. А куда мы сейчас идём?

– В архив. Я дам тебе список литературы, и ты будешь по нему готовиться в течение недели, – объяснил Костромской, – а по пятницам буду спрашивать, что ты изучил.

– А я думал, что вы мне будете всё рассказывать!

– Я что, на профессора похож?

– Вообще-то нет, но обычно наставники всё объясняют своим подопечным, – сказал Никитин.

– Вот я тебе всё и объясню, когда прочитаешь все книги из списка, который я тебе подготовил.

«Ну вот, теперь ещё и хамоватый наставник – оплот негатива, которому явно нет никакого дела до меня, – думал про себя Илья. – Как будто я сам напросился к нему».

Одна из дверей открылась, и из неё в коридор вышел Блинов.

– О, Глеб Владимирович! – окликнул начальник управления майора. – А вы куда направляетесь? Да ещё и с нашим новым сотрудником?

– Здравия желаю, товарищ полковник. Иду проводить занятия со стажёром, – холодно ответил Костромской, в то время как Илья вытянулся, словно струна, по стойке смирно.

– Это правильно. Хорошо, что его за тобой закрепили. Уверен – если кто и сможет его обучить за такой короткий срок, то только ты.

– Буду стараться.

– Молодец, – похлопал Костромского по плечу полковник. – А когда зачёт, напомни?

– Через месяц, – ответил Глеб и хотел было уже идти дальше.

– Как через месяц?! – остановил его начальник управления. – Ты что, майор? Откуда информация?

– Пучкин только что довёл на совещании. Товарищ полковник, да я сам не понимаю, как такие сроки можно назначать, – пожал плечами Костромской.

Никитин, стоявший рядом с Глебом, наморщил лоб, пытаясь понять, почему его наставник говорит с начальником управления так, будто тому не было известно, кто сдвинул сроки стажировки. Хотя несколькими минутами ранее на совещании Пучкин недвусмысленно дал понять, что срок был сокращён по распоряжению Блинова. Однако ещё больше Илья недоумевал из-за реакции начальника управления, который так мастерски выражал удивление, демонстрируя свою якобы абсолютную непричастность к произошедшему. Более того, он будто бы находился в полном неведении по данному вопросу.

– Нет, так дела не пойдут! Я вчера разговаривал с Кумсковым о том, что пополнить ваш отдел необходимо как можно быстрее, – возмутился Блинов и тут же принялся размышлять вслух: – Значит, поступим следующим образом: с Алексеем Юрьевичем я ещё раз переговорю по этому поводу, но срок обучения однозначно будет сокращён. Нужно как можно быстрее определиться, будет лейтенант у нас служить или нет. Поэтому официально он будет числиться стажёром три месяца, а что касается экзамена и испытания, то их, наверное, проведём на следующей неделе.

– Товарищ полковник, – взмолился Костромской, – но я думаю, что и месяца-то мало, чтобы всему обучить. Обычно же подготовка к экзаменам проходит в течение трёх месяцев.

– Майор, – уставился на Костромского стеклянными глазами Блинов, будто смотря сквозь него. – В следующий понедельник я тебя жду у себя в кабинете вместе с ним, – он указал пальцем на Илью. – И если он не сдаст мне зачёт, то ты получишь выговор и будешь переведён из оперативного отдела в аналитики – без малейшей надежды на оперативную работу. Понятно?

– Да, – коротко ответил Глеб, не смея больше возражать начальнику управления.

– Вот. А тебя, – снова указал пальцем полковник на Илью, – мы, если не получится во второй раз обнулить, определим в психушку для прикрытия, чтобы тебе никто не смог поверить. Понял?

– Да, – резко кивнул головой Никитин.

– А то вон что: сроки они мне тут решили затягивать по вводу в должность стажёра! Да ты знаешь, что вопрос по его назначению, – в который уже раз указал пальцем на Илью Блинов, – находится на контроле в Москве?

Костромской хотел ответить, но полковник, которого явно очень сильно зацепило мнение Глеба по поводу сроков обучения, не дал ему этого сделать.

– Да вы знаете, сколько времени раньше обучали членов сумеречного патруля? – и, не дожидаясь никаких предположений, Блинов тут же принялся сам отвечать на свой вопрос, упрекая при этом подчинённых: – Вот, уже не помните. А мы с Романом Евгеньевичем вчера вспоминали: один день – и всё. Люди проходили испытание, давали клятву на верность сумеречному патрулю – и всё, они отправлялись патрулировать земли городов и сёл, чтобы оберегать людей от враждебно настроенных сумеречных существ. А сейчас, понимаешь, что устроили? – не успокаивался полковник. – Учить их надо месяц! Да некоторых вон по полгода в академии учат, да только выхлопа потом на выходе – ноль. Вон одних выучили, а они что учудили! С русалками загуляли! Втереться в доверие, видите ли, они хотели. Вроде полгода учились, а то, что с существами сумеречного мира во внеслужебное время нельзя общаться, – не за-по-мни-ли! Вот вам и учёба, – развёл руками полковник. – В итоге пришлось обнулить и поувольнять всех к чёртовой матери, а мы тут расхлёбывали потом всё, что они натворили. До сих пор аукается… А ты мне говоришь, майор, месяц, – ухмыльнулся Блинов. – До понедельника тебе срок – и баста!.. Я вот помню…

Полковник хотел продолжить свой монолог, но в этот момент его перебил Резник, который подошёл к нему со спины:

– Олег Владимирович, вас Керимов просил срочно выйти на него.

– Что опять случилось? – резко повернулся Блинов.

– По поводу укомплектованности сумеречного патруля и инцидента, произошедшего с обнулением Никитина, из главка звонил начальник отдела контроля подготовки! Необходимо обсудить пару моментов…

– Вот! – воскликнул Блинов. – Слышали?! Опять вопрос по укомплектованности… опять по Никитину генералы звонят. А вы мне сроки решили затягивать… Идите работайте.

Начальник управления повернулся к своему заместителю, и они вместе направились к центральной лестнице.

Никитин продолжил неподвижно стоять, впав в ступор. Он пытался уяснить всё информацию, которая вывалилась на него.

– Фух, – выдохнул Костромской, закатив глаза, и начал рассуждать вслух: – Я уже подумал, что он никогда не закончит свои рассказы, у меня даже ноги затекли. Неужели он серьёзно сейчас про срок до понедельника сказал?! Совсем из ума выжил. Ладно, пойдём в архив – тебе действительно готовиться нужно.

Глеб с Ильёй спустились в подвал, и последнему стало не по себе. Он вспомнил комнату с запирающейся дверью и жутким голосом, откуда забирал спецсредства.

– А начальник управления серьёзно говорил о том, что меня упекут в дурку, если я не сдам зачёт?

– Да.

– А он серьёзно говорил про сдачу зачёта в понедельник или это такая шутка была?

– Кто ж его знает, – пожал плечами Костромской. – Надеюсь, что пошутил.

– Лучше бы я вообще не заступал тогда на службу. Сначала безумный бомж с крутящимися глазами и золотым поясом, потом эта ваша ФСКА… Каждый день грозятся в психушку отправить… Да на фиг оно мне это всё нужно! – негодовал расстроенный Илья.

– Хорош ныть, – сдвинул брови Глеб и посмотрел на стажёра. – Какой, говоришь, пояс?

– Золотой.

– Хм, интересно, – улыбнулся Костромской. – Думаю, всё будет хорошо.

Никитин заметил, как в лице Глеба, источавшем до этого сплошные безнадёжность и недовольство, появились проблески живости, азарта и доброжелательности. И даже осанка и походка его наставника преобразились – в них появилась бодрость.

Костромской подошёл к первой двери с правой стороны коридора и приложил к ней прокси-карту зелёного цвета.

– А почему у вас карта зелёная? – полюбопытствовал Илья.

– Да не «у вас», а «у тебя», – поправил Глеб. – Сколько тебе ещё повторять?!

– Хорошо, – быстро согласился Илья. – Почему у тебя зелёная карта?

– Цвет карты, так же как и бумаги на развороте служебного удостоверения, соответствует определённой категории доступа.

– Это как?

Костромской открыл дверь, недовольно причмокнул губами, но всё же ответил:

– Белые карты – самый низкий уровень доступа у стажёров и сумеречных, находящихся на службе в ФСКА; белые карты с зелёной полосой – уровень доступа рядовых сотрудников управления; полностью зелёные – старший офицерский состав и начальники групп; жёлтые – у начальников отделов; красные – у начальника управления и его заместителей.