Текст книги "Добро пожаловать на Тутум"

В процессе разговора я выяснил, что на Тутуме пошивом качественной одежды (да, именно качественной) занимаются исключительно соплеменники Лаванды. Они будто кавказцы – живут везде, куда бы вы ни приехали.

Другое дело, феи немногочисленны. Со слов Лаванды, в Бронкастере их насчитывалось семнадцать, а на всём патриуме не больше сотни. В своё время они ввели четкое разграничение по территории, чтобы не мешать друг другу работать. На Астере вещи от фей ценятся на уровне «Армани» или «Кристиан Диор». Вот так забил нишу крылатый народец.

– Люди, конечно, неплохо шьют, но, в основном, безвкусно, – рассуждала Лаванда, подыскивая мне новый наряд. – Только прошу, не обижайтесь. Помню, жила в Башлевых Горах, трудилась, не покладая рук. Гномы и с пошивом мешка не справятся, железо – вот где им нет равных. Кстати, я тогда неплохо заработала. Как бы бородачи не прибеднялись, золота у них хватает. Сделав имя, переехала в Бронкастер.

– А эльфы, они шить умеют? – поддержал я разговор.

Судя по громкому хмыканью, Лаванду позабавил мой вопрос.

– С жителями Древнего леса тяжелее: нудны, придирчивы и платят копейки. Раньше ещё создавали что-то дельное, но сейчас окончательно обленились. Видите ли, для них деревья с растениями важнее. Вот пускай и цепляют на себя листочки!

Довольная шуткой, фея хихикнула.

– Нет, не подумайте, я тоже люблю, когда зелено, – поспешно добавила она, заметив, что ни я, ни Хани не поддержали её, – но не посвящать же этому всю жизнь. Тем более настолько долгую.

– Мне говорили, данки тоже нашли себя в этом ремесле, – заметила Хани.

Лучше бы она этого не делала. Милое личико Лаванды исказил гнев.

– Данки?! Эти жалкие ворюги постоянно подделывают вещи фей, причем неудачно. Они уничтожают всякую оригинальность, штампуя наряды в мерзких норах…

Она так разгорячилась, что будь в их языке отборный мат, пришлось бы услышать и его. Минут пять прошло, пока хрупкая Лаванда выговорилась, и лишь после мы продолжили.

– А как вам этот наряд, граф?

Сперва на меня оделись просторные серые штаны и алая рубаха, за ними кожаные сапоги. По ощущениям: обувь чуть жмёт, а одежда великовата. Только собрался сказать, как в меня полетела очередная горстка волшебных блёсток – село идеально, точно по мне сшили.

– Ничего себе! – восхитился я колдовству.

– Так больше нравится? – улыбнулась фея.

– Ещё бы! Вот только откуда-то чувство, что чего-то не хватает…

Лаванда прищурилась. Облетела меня несколько раз.

– Сейчас исправим!

Она взмахнула рукой – из рядов выбилась жилетка. И до трёх не сосчитал, как она была на мне.

– Пускай фасон староват: сейчас длинные почти не носят, но смотрится неплохо, ещё и штанам в тон, – ворчала синеглавая. – Теперь по мелочи.

Поверх жилетки лёг широкий пояс с серебряной застёжкой.

– Ваш кафтан к наряду тоже подойдёт, но не сегодня, – сказала Лаванда, подавая ножны. Она придирчиво осмотрела меня и, удовлетворённая проделанной работой, спросила: – Вы ведь собрались на праздник Огня?

– Да, – подтвердила Хани.

– Замечательно! Лишние вещи попрошу оставить. Впервые встречаю такой дивный материал, – фея указала тоненьким пальчиком на джинсы, – да и башмаки необычные. Увижусь с Тетёхой – передам.

Я не против. Не расхаживать же графу с торбой на плече.

– А можно и мне что-нибудь к платью? – Как выяснилось, скромность у Хани отсутствовала напрочь, но не зря же говорят: наглость – второе счастье.

Лаванда улыбнулась, и синий плащ с позолоченной застёжкой в виде солнца упал на плечи рыжеволосой девчонки. Радости не было предела, последовали поклоны и пляски. В конце она исполнила реверанс – ну будто в замке родилась.

– Спасибо, спасибо, спасибо! И ещё тысячу раз спасибо!

– Носи на здоровье, но с одним условием, – строго сказала фея.

– Каким же? – напряглась Хани.

– Чтобы о данках я больше не слышала! Никогда! Они не заслуживают даже малюсенького упоминания в истории моды. Обещаешь не вспоминать их?

– Обещаю!

***

По местным меркам за одёжку мы отдали целое состояние – четырнадцать золотых. Представляете, и это с учетом тридцатипроцентной скидки «только для друзей Тетёхи».

Несмотря на затраты, мы покинули обитель феи в хорошем расположении духа и направились к центральным воротам. Не прошло и двух минут, как нас чуть не сбила несущаяся на бешеной скорости телега. Да и сбила бы, но я вовремя оттолкнул Хани в сторону. Самого же развернуло так, что не удержал равновесие и влетел плечом в стену дома.

– Куда прёте, болваны! – гневно взревел извозчик.

– Сам дурак! – крикнула Хани, но мчащийся на всех парах обидчик вряд ли услышал. – Милорд, вы как? – Взволнованная, она подошла ко мне.

– Нормально. – Я потёр ушибленное место.

Я соврал. Плечо жутко болело, к тому же меня распирала злоба. Посмотрев вслед повозке, я мстительно улыбнулся. За ней тянулась дорожка из фруктов. Кое-где она уже прерывалась: глазастые детишки вовсю собирали нежданные угощения. Вряд ли хозяин погладит лихача по головке, если тот не довезёт часть товара.

– Подлец! Даже не остановился посмотреть, целы ли мы, – продолжала возмущаться Хани. – Запомнить бы его наглую морду!

– Чёрт с ним! Нас ждёт представление.

На тот момент мы и предположить не могли, что неприятное происшествие – самая малость из тех бед, которые свалятся на наши головы сегодня. Кто же знал, что некоторые кварталы Бронкастера лучше обходить стороной?

– Безлюдно как-то! – заметила рыжая, оглядывая улицу. – Милорд, вы уверены, что мы на правильном пути? По-моему, Тетёха говорила дальше сворачивать.

– Нет толкучки – нет проблем! – возразил я. – Да и сама посуди: так быстрее. Вон башня-ориентир, ворота чуть-чуть левее неё.

– Но, милорд…

– Хани, да что может случиться?

Неожиданно две напомаженные дамы в возрасте преградили дорогу. От них ужасно несло спиртным, но потом в разы сильнее – тут за поход в баню от вони не отмыться.

– Какой симпатичный и крепкий мужчинка! – поманила меня пальцем одна. – Просто лапуля! Хочешь обогатиться? Есть тут одно местечко, где бы ты пользовался успехом!

– Да, да и ещё раз да! – звонко вопила подруга. – Мы поможем тебе устроиться к Виолетте Лучезарной, красавчик. Ох, не благодари!

Ужас! Я впал в ступор. Не грубить же пенсионерам?

– У тебя уже, как минимум, две клиентки. Денежки так и посыплются в штаны! Покажешь тёте, что в них прячется, голубчик?

И эти люди возраста моей бабушки, если не старше! К счастью, я был не один.

– А ну, убрали грабли от милорда, старые дурёхи, – девчонка ткнула ближайшую кулаком.

– Ты чего дерёшься?

– Мой милорд! Никому не отдам!

По решительному виду Хани я понял: в обиду не даст. Дамочки недовольно взглянули на неё и, пошептавшись, отступили. Я с благодарностью воззрел на защитницу.

– Могла бы и поделиться! Жадина! – крикнула бабулька, отойдя на безопасное расстояние.

– Как ты меня назвала, карга? Я сейчас тебе, собака драная, последние три волосины да выдерну!

Рыжая закатила рукава платья и начала разминать кисти, пенсионерки тотчас прибавили ходу.

– Хани, чего это они такие возбуждённые? – растеряно спросил я.

– Не знаю. Наверное, полоумные, милорд.

Дошло до нас немного позже. Чуть ли не у каждого дома подобные дамочки прощались пламенными поцелуями с уходящими от них юношами. Зрелище преомерзительнейшее! Я всегда презирал людей, занимающихся проституцией. И без разницы: мужчины это или женщины.

– Милорд, поглядите назад! – Хани дёрнула меня за локоть.

Я обернулся: наши новые знакомые привели подкрепление. Не меньше тридцати боевых подруг. Внутри всё сжалось. Как же жадно они на меня смотрели.

– Хани, бежим! – выпалил я.

Мы рванули вперёд, не хуже американских футболистов в попытке заработать тачдаун. Бабки за нами. Ох, а сколько их встало на пути! Как ни старался не зашибить, но парочку особо цепких пришлось треснуть лбами.

– Наконец-то! – выдохнул я, когда покинули улицу разврата. – Сюда не сунутся, смотри сколько народу.

– Угу, все на праздник торопятся. Хвала богам, платье не испачкала, – осматривала себя рыжая. – Видели, как через ту троицу старух перепрыгнула?

– Так залюбовался, что чуть не споткнулся. Думаю, после сегодняшнего кросса желание у пенсионерок отобьётся на неделю, а то и на две.

Мы рассмеялись.

– Милорд, а мы отличная команда! – подбоченилась Хани. – Не находите?

– Без сомнения!

Приключения продолжились у центральных ворот. В толкучке под гордым названием «как шпроты в банке» меня чуть не обокрал невысокий щипач. Повезло – Хани заметила, как мужичонка потянул руку к моей жилетке.

– Милорд! – заорала она. – Сзади!

Заслуженная расправа не заставила себя ждать. Я развернулся, как учили на тренировке, и хорошенько вложился в удар. Сколько зубов выбил? Может восемь, а может и все десять. После такого вор надолго запомнит, что не стоит лезть в чужой карман. Хотя, как знать – таких жизнь ничему не учит.

Я не сразу заметил: все зубы, которые он собирал крючковатыми пальцами с земли, светились. Любопытное зрелище. Я уставился на Хани в надежде получить ответ.

– Помните, вы утром спрашивали о зубном колдуне? Полюбуйтесь его работой воочию.

– А почему светятся?

– Чтобы отличить наращиваемые с помощью магии от родных, – пояснила рыжая. – Если колдовские не сильно повредились, то их можно прикрепить обратно, а вот родные – увы, никак.

– Выходит, наш герой уже не впервой в такой передряге? – усмехнулся я.

– Тут и к гадалке не ходи.

Пока мы разговаривали, карманник закончил собирать зубы. Несколько треснувших плавились прямо в руках.

– Та фы хоть префтафляете, фколько я за них отфалил? – возмутился щипач.

Нет, вы слышали? Как будто я специально ему вмазал. Нет, ну вмазал я специально, но ведь он сам виноват.

– В следующий раз будешь думать, лезть ли в карман к моему господину! – угрожающе воскликнула Хани.

Если до слов девчонки народ недоумевал, почему я, дворянин, позволил себе ударить беднягу, то теперь зашевелился. Воров не любят ни богатые, ни бедные: два крепких парня уже подхватили беззубого. Уверен, они собирались поговорить с ним по душам, когда появились слуги порядка – три толстых жлоба.

В латах они выглядели, словно свиньи в фольге. Все трое на одно лицо. Чёрные круги под крохотными глазёнками, безобразно вытянутые губы над тройными подбородками. В общем, забудьте! Вместо мордатых рях представьте блин, налепите оладьи и пару пельменей. Сходства будет не меньше.

К моему удивлению, низкорослый, держась за челюсть, нырнул к ним за спины и принялся жаловаться. Он указывал то в мою сторону, то на выбитые зубы. Стражи недовольно уставились на меня.

– Так-так! Что за беспредел здесь творится? – по-хозяйски сложил руки первый.

***

– Зачем избиваете людей, господин? – сразу же подключился второй. – С виду порядочный человек, а ведёте себя, как самый настоящий разбойник. Но ничего, закон для всех один!

– Нехорошо. Нехорошо так поступать, – многозначительно пробасил третий. – Придётся задержать до выяснения обстоятельств! И вас, и вашу спутницу. Уж больно взгляд у неё хитрый. Вдруг неуловимая лисица-перевёртыш!

– Вы в своём уме? – от злости я побагровел. – Задержать за то, что вора проучили?

Народ принялся заступаться за нас с Хани, но толстая троица была непоколебима.

– Хотите сказать, что перед нами вор? – зевнул первый, удивлённо смотря на карманника. – Разве у вас что-то украли?

– Да! – воскликнул я и сразу же осёкся. – То есть, нет! Но он пытался! Хани, подтверди.

– Так всё и было, – уверяла рыжая. – Ворюга тянулся к жилетке милорда.

– Возможно, девице показалось! Женщины любят выдумывать! Уверен, бедняга просто хотел похлопать вас по плечу, чтобы выказать почтение, – широко улыбнулся второй и повернулся к «пострадавшему»: – Так ведь, милейший?

Тот быстро закивал, аж глаза на лоб полезли. Гадина!

– Нехорошо. Нехорошо так поступать, – повторился третий. – Если договоритесь с потерпевшей стороной, то отделаетесь возмещением ущерба… скажем, в трёхкратном… нет, в пятикратном размере! Есть тут неподалёку опытный колдун. Правда, за спешку он может взять несколько дороже обычного, но судя по одежде – золота у вас хватит.

Слушая этого клоуна, я опустил взор, чтобы не сорваться и не залепить ему в ухо. Но мой жест восприняли неправильно, стражи посчитали, что таким образом я соглашаюсь с обвинениями.

– Справедливо! – закивали первые двое.

– И не забудьте отблагодарить трёх бравых ребят, – разошёлся третий, – а то в Башне Узников окажитесь.

– Бравых ребят? Вас, что ли?

– Кого же ещё? – ржали они.

Я вскинул голову и посмотрел на стражей – они заткнулись и испуганно отступили.

– Мы… мы представители закона, – пропищал первый.

Закипая, я схватился за рукоять меча, когда чья-то железная перчатка легла на ладонь и сжала.

– Не спешите, граф Девиер. Адская смесь! Опять за старое взялись, мерзавцы? Свиргусы, вы у меня по ветру пойдёте! Все трое!

Командирским голосом обладал не кто иной, как младший начальник стражи Бронкастера. Пока толстяки сокрушено вздыхали, карманник рванул с места. Я бы кинулся вдогонку, но Фонарь опять остановил.

– Не стоит, граф Девиер. Его сообщники могут поджидать за углом. Вы же не хотите получить ножом в бок?

– Не хочу, – признался я.

Пылу поубавилось. Рыцарь вернулся к стражникам.

– Позорите доброе имя Бронкастера перед иноземными гостями. Если бы не ваш дядя, то висели бы… хотя нет, таких сальных бочонков ни одна верёвка не выдержит. А ну, прочь с глаз! – грозно приказал барон.

– Ты об этом пожалеешь, Георг фон Арн, – кинул первый, поняв, что рыцарь не даст мне расправиться с ними. – Будешь вместе с папашей-предателем сидеть, и очень скоро!

– И дружку твоему не сносить головы, – храбрился второй.

– Вот узнает дядя и тогда…

Фонарь сделал вид, что сейчас бросится на них. Испугавшись, толстяки понеслись прочь, но впопыхах один врезался в других, и вся троица покатилась по улице. Не знаю, донесёт ли их до Бойкой, но половину пути от крепостных стен до реки стражи наверняка преодолеют.

– Рад видеть вас, граф Девиер, и вас, сударыня, – Фонарь галантно поцеловал руку Хани. – Извините за вчерашние неудобства – проклятая служба.

Девчонка поприветствовала рыцаря кокетливой улыбкой. Я представил их друг другу как подобает этикету. По крайней мере, я так думаю.

– Вы как нельзя вовремя, Жо… барон, – исправился я, чуть не ляпнув «Жора». – Как вы догадались, что правда на нашей стороне?

– О, это несложно, – застеснялся рыцарь, – я наблюдаю за этой троицей и их пособниками уже не первый месяц. Братья Свиргусы постоянно грабят людей, но им всё сходит с рук.

– Свиргусы – почти что свинтусы, а этим всё сказано, – громко смеялась Хани.

– Да, вы совершенно правы, – поддержал барон.

– Разжалуйте их, а ещё лучше отправьте в Башню Узников! – словно вспомнив о манерах, рыжая прикрыла ладошкой рот. – Что вас останавливает?

Фонарь печально вздохнул.

– Дело в их дяде – Джако Свиргусе. К сожалению, он занимает пост старшего начальника стражи Бронкастера. Но если за троицей стоит Джако, то за ним – герцог Артийский, а против него не пойдёшь.

– Ясно, – я поджал губы. – Родственные связи решают многое и у меня на родине. Всюду коррупция!

Да, друзья, она будет существовать во все времена, пока есть те, кто хочет нагреться на других.

– Я получил не такое хорошее образование, как вы, граф Девиер, – задумчиво протянул Фонарь. – Мои уши впервые слышат столь учёное слово. Но не будем сейчас о грустном. Вы ведь собирались на праздник?

– Да, – закивала Хани.

– Так позвольте же проводить вас!

Не отказываться же от столь любезного предложения? Болтая на нейтральные темы, мы незаметно перешли на «ты». Как и я, рыцарь часто делал паузы, чтобы подобрать нужные слова. Наверное, привык выражаться несколько проще.

Признаюсь, моя симпатия к Фонарю росла с каждой минутой. Добрый вояка, редкий человек, который не просто знает слова «благородство» и «честь», но и следует им. Люди его склада не умеют хитрить или лгать. Они, не стыдясь, говорят правду в лицо, потому что это правда. Из таких получаются самые верные друзья – не предадут, даже если на кону стоит их собственная жизнь.

Возможно, я сильно ошибался, ведь барон мог оказаться искусным актёром. Только зачем ему это? Раз идёт на контакт, то почему бы не подружиться – узнать ещё что-нибудь об Алькасаре и Бронкастере лишним не будет.

Размышления не мешали мне шутить и передвигать ногами. Про себя я отметил, что с этой стороны стены приятнее находиться. Жители более миролюбивые и воспитанные, нет такого количества отребья.

И всё же, разница не только в людях. Взять хотя бы улицы: вычищены до блеска, на каждой стоят лавочки, а за стеной – грязь и смрад. Хоть дома у реки и построили позже, чем в старой части города, но они ни в какое сравнение не шли с архитектурными шедеврами, которые я увидел здесь. Я бы сказал, что они напоминали постройки эпохи Раннего Возрождения. Эх, имелся бы фотоаппарат, сделал бы кучу снимков для старшей сестрёнки. Но чего нет, того нет.

Ближе к центру Бронкастера дома стали ещё краше, превратились в настоящие дворцы. Каждое такое «гнёздышко» окружал высокий каменный забор.

– Здесь обитает местная знать, – скривился Фонарь. – Имеют во владениях деревни и крепости, но прожигают жизнь в столице. Выбор глупцов… Как можно променять цветущий край на клетку?

– Разве что на такую!

Хани восторженным взглядом смотрела на королевский замок, возвышавшийся над остальной частью города. От обители королей Алькасара нас разделяла заполненная людьми площадь. Любуясь вместе с рыжей, я заметил на самой высокой башне огромные круглые часы. Их стрелка приближалась к полудню.

– Красота этого места обманчива, – иронично произнёс рыцарь. – Интриги и заговоры занимают умы его обитателей и ничего более, но…

Он не договорил – на стенах замка затрубили, да так громко, что рядом стоящего не услышать. Омерзительные звуки!

– Чтоб тебя! – в сердцах выругался я и прикрыл уши.

– К сожалению, вынужден вас покинуть, – с горечью в голосе объявил Фонарь, когда трубадуры умолкли. – Сигнал прозвучал и для меня. Торопитесь, представление скоро начнётся.

– А как же ты? – в один голос спросили мы с Хани.

– Не волнуйтесь, я найду вас, но немного позже, – обещал Георг. – Свита Хамиша Конфидиона и советника Синмара скоро пожалует на праздник – я обязан проверить посты. Попытайтесь оказаться как можно ближе к сцене.

– О, без проблем, – девчонка в очередной раз одарила рыцаря улыбкой.

***

Без проблем для Хани, но не для меня. Путь к цели лежал сквозь плотную толпу. Я шёл впереди, принимая удар на себя, рыжая семенила следом. Она, как будто не замечала давки – витала в облаках.

– Как вам Георг, милорд? – промурлыкала Хани.

– Хороший парень, – честно ответил я.

Протиснулся между двумя пекарями. От них так пахло сдобой, что в животе заурчало.

– Я тоже так считаю.

– С чего вопрос? – До меня только сейчас дошло, что Хани не ради забавы заигрывает с рыцарем. – Понравился?

– Да, – она зарделась. – Милорд, прошу, ничего не говорите Георгу. Я буду мечтать втайне. Сами понимаете: бедная служанка не чета рыцарю.

Опечаленная, она вздохнула.

– Ну, его тоже богачом не назовёшь, – возразил я. – Сложишь оружие без боя? Помнится, ещё вчера ты утверждала: важнее любви ничего нет!

– Знаю, но всё же… Наверное, вокруг него ошивается множество девиц из благородных семей. Или он уже обручен! Как думаете, милорд?

Улыбка непроизвольно растянулась на моём небритом лице. Я уже сочинил колкость, как неожиданно споткнулся. Нет, я не упал – врезался в идущего впереди. Уж больно тесно сегодня на площади Бронкастера.

– Извините, – пролепетал я, не глядя на задетого.

– Так это, ты бы под ноги смотрел, зашибиться же можно, – донеслось сверху.

Он развернулся. И тут я понял, что мои глаза на одном уровне с его животом. Тяжелые руки опустились мне на плечи. Я весь напрягся и медленно поднял голову. То ли гигантский человек, то ли полувеликан.

– Спасибо, обязательно учту на будущее, – осторожно проговорил я, не зная, воспринимать ли его слова как угрозу или дружеский совет.

Он кивнул и отвернулся. Слава богу, пронесло. Нет, я не струсил, но даже не представляю, как такому верзиле противостоять. Не минуло и двух секунд после встречи с гигантом, а Хани уже вернулась к обсуждению барона.

– Выходит, я права?

Я не обращал на рыжую внимания. Лучше на дороге сосредоточусь. Вдруг ещё в какого-то громилу врежусь, но не столь дружелюбного.

– Ответьте, милорд!

– Не доставай!

– Ну, милорд! – ныла Хани. – Я права или нет? Милорд!

Я понял, что если не отзовусь, то не умолкнет.

– В чем, радость моя?

– Что у Георга полным-полно девиц?

– Не говори глупостей – он не похож на бабника.

– Быть не может, – Хани выровнялась со мной и подозрительно сощурилась. – С такой-то внешностью и не ловелас? У вас странные представления о мужской красоте, милорд.

Я так и поперхнулся. Что она имеет в виду?

– Странные представления? Какой такой внешностью? – недоумевал я. – Чем он так хорош?

– Как чем?! – удивилась веснушчатая девчонка. – Между прочим, кареглазые блондины большая редкость в моих краях, милорд.

Во мне заиграло любопытство.

– А голубоглазые шатены?

Она хихикнула и махнула рукой.

– Эй! – обиделся я. – Я, что, страшный?

– Конечно же, нет, милорд! Вы неплохо смотритесь, но в наше время голубыми глазами никого не удивишь, да и ростом не вышли. А вот барон: высокий, широкоплечий, ладони с арбуз, а ещё лицо такое… мужское.

Я остановился. Возмущение так и рвалось наружу. Нет, понимаю, что я не эталон красоты, но где тактичность?

– А у меня, значит, девичье? – зло выпалил я.

– Нет, оно у вас просто смазливое, без той мужественности и суровости как у барона. Милорд, давайте уже пойдём, – невозмутимо попросила девчонка. – Народу всё пребывает.

– Да уж, комплимент за комплиментом, – ворчал я. – С твоих слов, я – женоподобный коротышка с маленькими ручками.

Хани виновато потупилась.

– Ну, зачем так грубо, милорд?

– Грубо? Кто бы говорил!

– Я больше не буду! – обещала она. – Вы самый-самый! А ещё вы очень смелый и добрый, и поэтому простите меня.

– Не нужна мне твоя лесть, – смеялся я. – Ладно, пошли – коротышка хочет поскорее попасть к сцене.

– Милорд, ну, не нужно так – сжальтесь над прислугой. Самой глупой прислугой на всём Астере. Так сойдёт?

Смотря, как Хани хлопает длинными ресницами, я растаял.

– Вполне.

Благодаря усердной работе локтями, мы пробились в первые ряды. Конечно, не по центру стояли, а чуть правее, но ближе уже не подобраться.

– Зато отсюда будет видно шествие, – заверяла Хани.

Цветные банты и атласная ткань украшали сцену. Позади неё громоздились высокие трибуны, почти доверху забитые знатью. Если не считать жесткого разделения на: бедняки внизу, богачи вверху – то получилась этакая смесь стадионного и уличного вариантов концерта. Забыл упомянуть важную деталь: доблестные стражи Бронкастера окружали сцену плечом к плечу – даже мышь не проскочит.

– С нетерпением жду начала, милорд, – глядела по сторонам Хани. – Как думаете, факиры будут?

– Разве в программке не написано? – Какой вопрос, такой ответ.

– А фокусы?

Тьфу ты! Не говорить же ей, что меня больше интересовали правители Алькасара, чем представление, каким бы грандиозным оно ни обещало быть. Только подумал об этом, как вокруг заволновались:

– Смотри, герцог! Гляди, советник!

Между двумя рядами закованных в латы рыцарей ехали двое: старик в алой мантии и белокурый толстяк в пёстром костюме. Без сомнения, в красном – советник Синмар по прозвищу Мутнодум, а как попугай вырядился Хамиш Конфидион.

Не без помощи слуг герцог Артийский выбрался из седла. Синмар же скривился, когда к нему подбежал лакей. Советник с ловкостью молодого паренька спрыгнул с коня и встал по левую руку от Хамиша. Вместе они поднялись на сцену.

Морщинистое лицо Синмара прикрывала короткая седая борода. На груди старика висел массивный позолоченный амулет, пальцы сжимали черный посох с ярким красным камнем на конце. Волшебник окинул толпу не то мрачным, не то серьёзным взглядом.

В отличие от Синмара, Хамиш смеялся и размахивал руками, приветствуя народ. Он обладал круглым румяным лицом и выдающимся носом, под которым топорщились пышные соломенные усы.

Толстяк сказал что-то советнику. Синмар кивнул и взмахнул посохом. По шевелящимся губам я понял: произносит заклинание.

– Что он сделал? – вырвалось у меня.

– Первый раз в столице? А по одёжке не скажешь! – удивился кучерявый парнишка рядом. – Могущественный волшебник Синмар усилил голос лучезарного Хамиша, чтобы все слышали его праведные речи.

И действительно, голос Хамиша разнёсся на всю площадь:

– Я безумно рад приветствовать на празднике Огня жителей славного Бронкастера! Да что там Бронксатера – уроженцев всего Алькасара! Друзья, надеюсь, этот день моего скромного правления запомнится вам навсегда… – И в том же духе.

Кого-то он мне напоминает. Точно! Года три назад знакомая предложила сходить на семинар, уверяла, будет весело. Ну, я и согласился.

Большой зал. Поднимается занавес. Выходит приятный мужчина и обращается к собравшимся: «Братья, готовы ли вы услышать Господа?». И давай людям мозги пудрить. Знакомая радуется, кивает, улыбается. Хорошо, я с краю сидел – сказал, что в туалет, и не вернулся. Слышал, через пару месяцев того проповедника посадили. То ли за мошенничество, то ли за вымогательство, не в этом суть.

Так вот, лучезарный герцог напоминал проповедника секты. Нет, не внешне, а мимикой, интонациями, жестикуляцией. Хамиш обещал накормить каждого в столице, помочь нищим жильём, снизить налоги ремесленникам и торговцам, улучшить условия в королевской армии, не забывал при этом и о вассалах…

Говорил он лаконично, красиво. Кулачком махал, как бы подтверждая сказанное. Хотелось закричать: «Фальшивка!». Да уж, в мир попал другой, а проблемы те же.

После очередной порции пустых обещаний, герцог умостился на трибуне. В тот же час появились артисты.

***

Разодетые в костюмы животных, они дали музыкальное представление. Волки играли на лютнях, лисы – на флейтах, олени били в барабаны, а высокий медведь в бубен стучал. Так, с последним я погорячился, перефразируем на «звенел бубном», а то подумаете, что мордобой устроили. Ну да ладно, не будем заострять на них внимание.

На смену музыкантам веселить людей вышли карлики. Они забавно пародировали гномов и эльфов, безуспешно штурмующих Бронкастер. Народ безудержно хохотал, подбадривая героев весёлыми выкриками.

– Какие забавные! – счастливо улыбалась Хани.

После появилась гимнастка. За ней вышел поэт, он скучно восхвалял в своих работах добродетель герцога, а затем выбежал королевский шут. Думал, лопну со смеху – он отжигал не хуже Джорджа Карлина.

Когда шут уходил со сцены, я обратил внимание на башенные часы. Как быстро летит время, подумал я, праздник длился уже пятый час. Давненько я не радовал себя едой. Живот отозвался урчанием. Наверное, не один я такой – Хамиш поднялся с места и объявил:

– Вывезти телеги с вином, фруктами и сладостями! Ешьте сколько хотите, друзья мои! Обещаю, никто не останется сегодня голодным.

Толпа радостно завизжала. Ох, уж этот популист! Вспомнился древнеримский поэт Ювенал, а если точнее, крылатая фраза из его знаменитой сатиры: «Хлеба и зрелищ». Каким бы глупым не прикидывался Хамиш, он точно знал, как угодить простому люду.

Угощения разбирали, словно не ели три дня. Благо со мной Хани, а то и не досталось бы ничего. Девчонка, точно танк, пробилась к одной из телег и взяла еды.

– Ох! Эти в желтых масках не покладая рук трудятся.

– Ты о ком? – недоумевал я.

– На телегах! Ну, которые еду раздают, – как могла, объяснила рыжая. – Вы угощайтесь, милорд. Виноградик отменный, а вот ещё персики. Румяные какие. Наверняка, сладкие-пресладкие.

– Спасибо, Хани, – я оторвал от грозди несколько крупных виноградин.

У-у-у! Вкусно! С аппетитом принялся за остальное.

– Вы уж извините, милорд, – сказала Хани, жуя фрукты, – вина не достать. Там желающих в десять раз больше. Будут пить, пока из ушей не потечёт.

Я утёр губы и улыбнулся.

– Ничего страшного, я сегодня на безалкогольной диете… А персики сладкие, если останутся, ещё возьмём.

– Обязательно возьмём! Ух, ты! – воскликнула рыжая, тыча пальцем мне за спину. – Скорее смотрите туда, милорд. Не могу поверить глазам – это же оркши! Лучшие танцовщицы Астера!

– Оркши? Но они ведь… – Я уставился в указанном направлении: зеленокожие девушки в красных плащах поднимались на сцену. – И совсем не страшные.

Они выстроились в шахматном порядке. Все черноволосые с яркими оранжевыми глазами, похожими на кошачьи. Одна игриво усмехнулась, и я увидел короткие клыки.

– А с чего им быть страшными? – дивилась мне девчонка. – Вы, наверное, орков с мерзкими троллями или гоблинами перепутали. Вот те уродливые. – Для пущей убедительности Хани состроила рожицу.

Я не спорил и кивнул, хотя на самом деле ничего я не перепутал. Просто в моём воображении оркши выглядели иначе. Ну и черт с ним! В смысле с воображением, мне так больше нравится.

Зеленокожие девушки произвели настоящий фурор, когда скинули плащи и остались в облегающих костюмах. Какие контуры! Мужики кричали и свистели, как угорелые, позабыв о стоящих рядом женах.

– Не пяльтесь так, милорд! – Хани толкнула меня в бок. – Вы же не хотите смутить девочек?

– Не выдумывай! Совсем не смотрю… э-э-э… танцем увлечён.

– Так они ж ещё не начали!

Эх, Филя, Филя! Да ты ничем не лучше того забулдыги справа, который орёт: «Покажи мне зелёный свет, детка!».

Не знаю, чем бы закончился наш с Хани диалог, но в этот момент ребята в оленьих шкурах застучали в барабаны. Оркши задвигались по сцене. Такого я ещё не видел, но описать в двух словах попробую: шоу-балет с элементами акробатических трюков и восточного танца.

Вскоре к ним присоединились орки. Квадратные челюсти выступают вперёд, торчат клыки. Крепкие и высокие юноши, они исполнили несколько танцев вместе с соплеменницами. Костюмы на них волшебным образом меняли цвета, становясь то ярко-красными, то мрачно-серыми.

– Милорд, как он её подбросил! – восхищалась Хани.

Утомлённые, оркши покинули парней. Если вам нравятся брейк-данс, капуэро или дикие казацкие пляски с оружием в руках, то здесь этого было с лихвой.

– Какие мышцы! Какие упругие попки! – надрывались за моей спиной.

Кто там завывает? Я повернулся и увидел разукрашенных пенсионерок. Пьяные в стельку, они неслись к сцене. Оркам повезло, что стража вовремя дала отпор. Правда, одна всё же проскочила и, обхватив за ногу перепуганного танцора, счастливо завизжала. Представление остановилось. К радости зрителей, ненадолго – дебоширку уволокли.

– Мы любим вас! Приходите ночью на Цветочную улицу! – кричали уводимые стражей бабульки.