Текст книги "Большая книга славянских мифов"

Перун преследует Велеса

Не счесть было богатств у Велеса, покровителя мудрецов и владыки загробного царства. От тяжести золота и драгоценных каменьев ломились сундуки в Нави.

Но как ни богат был Велес, больше всего он завидовал Летнице – красавице-жене Перуна – и ее стадам. Какие коровы-тучи водились у супруги громовержца, какие славные барашки-облака выгуливались по небосводу!

Попробовал Велес поухаживать за Летницей, но получил отпор. Тогда он наслал на Ирий демона Флинца, от взгляда которого пересыхали ручьи. И вот потихоньку стала убывать вода в Ирии, как будто бы она стекала в бездонную пропасть.

Однажды, когда Перун отправился по своим делам, откуда ни возьмись появился владыка преисподней. Нахмурилась Летница, увидев навязчивого поклонника. Но Велес, вкрадчиво улыбаясь, сказал:

– Моя дочь Дирцея обнаружила неиссякающий источник живой воды. Если ты хочешь, я немедленно отведу тебя туда.

Как только богиня покинула Ирий, Велес подхватил ее и вместе с небесным стадом упрятал в подземных пещерах. Не стало туч на небе, прекратились благодатные дожди.

Лада, мать сырой земли, подняла свой лик к небесам и взмолилась:

– О, Перун, сын мой! Такая-то мне награда за труды? За то, что даю зерно и плоды для людей, листья и травы скоту?

Загрохотал громовержец по небу на своей огненной колеснице, подъехал к пещере, где укрылся Велес, и закричал:

– Выходи лучше в чистое поле, а то я размечу твою берлогу!

– Нашел чем меня пугать! Ведь я от тебя спрячусь, – ответил Велес.

– Никуда от меня не уйдешь! – пригрозил Перун.

Велес, выскользнув из пещеры, бросился прочь. Перун помчался за ним, разя из колесницы молниями-стрелами. Обернулся Велес человеком в косматой шубе, затем превратился в корову и, наконец, в коня. Но каждый раз узнавал его Перун, метко ударял своими калеными стрелами.

В конце концов Велес спрятался под дерево, а Перун то дерево разнес в щепки. Попробовал властитель Нави укрыться под камнем – и его разбил громовержец.

Тогда Велес бросился в воду, притаившись на дне свернувшимся в кольцо Змеем.

– Вот там и сиди! – сказал Перун.

Затем он разломал стрелой-молнией ворота пещеры и выпустил свою супругу Летницу и стада-тучи на небо.

Два дня шел теплый дождь. Напилась влаги Лада и вернулось на землю изобилие.

Морана-пряха

Из всех богинь светлого Ирия одна Морана, жена бога-всадника Радегаста, жила в двух мирах: полгода в царстве владыки неба и еще полгода – во владениях мрачного Велеса. От теток-берегинь научилась она пророчествам, от Дирцеи – колдовству. Кроме того, подобно великанше Синеглазке, она была грозной воительницей.

Но частенько, когда воцарялась ночь и все ложились спать, Морана садилась за прялку. Горе тому, кто решил потревожить богиню в это время! Из-под рук Мораны выходили белые облака и темные тучи, холодные росы и густая мгла.

Стоило прялке умолкнуть, как прекращалась непогода и выглядывало ясное солнце.

Морана не требовала от смертных богатых жертв. Довольно было ей того, что, разгневавшись, она могла наслать на людей морок – ужасные видения. Что же могло рассердить небесную пряху? Не по нраву Моране были те, кто работает в пятницу.

Вот как-то раз одна девушка села прясть в запретный день. Не заметила, как засиделась далеко за полночь. Вдруг открылась дверь и в дом вошла незнакомая, очень высокая женщина в синем платье.

– Прядешь? – спросила она.

– Пряду, – ответила девушка, холодея от страха.

Недобро усмехнувшись, женщина достала из-за пазухи сорок веретен.

– Напряди эти веретена до рассвета, пока я буду по другим домам ходить, – велела гостья.

С тем и ушла.

Догадалась девушка, что это приходила к ней сама богиня Морана. Но, как известно, глаза боятся, а руки делают. Схватив моток ниток, девушка спешно принялась наматывать его на веретена. И только когда намотала все сорок веретен, встала из-за прялки.

Тут вернулась Морана. Поглядев на сделанную работу, она проворчала:

– Быстро управилась, иначе бы не прясть тебе больше. Смотри, так бы и с тобой было!

С этими словами схватила Морана веретена и разломала их.

Морана-коровница

Знай, Владимир стольнокиевский, что было у Мораны и земное обиталище. Говорят, оно располагалось на вершине холма, под которым много лет спустя погребли Словена, потомка Скифа. Впоследствии там возник Новгород…

Макушку холма скрывала шапка из облаков. Даже ветры, Стрибожьи внуки, не могли ее развеять.

Каждую пятую ночь Морана прилетала на холм, чтобы наткать водяного полотна.

Потом она отправлялась к истоку реки Мутной. На берегу озера Мойско, на острове, у нее паслись рыжие быки и черные туры. Простой народ, зная об этом, называл Морану Коровницей. Говорили, что богиню частенько навещал Велес, принимая для этого образ рыбы или неизвестного чудовища.

И вот как-то ходил Перун по земле, поигрывая громовой палицей. Вдруг попался ему на глаза загон из толстых ивовых прутьев. А за ним – пасущиеся на заливных лугах рыжие быки да черные туры.

Во что бы то ни стало захотелось Перуну забрать пару животных к себе на небо. Пусть нагуливают жир на облачных пажитях, вместе с коровами и барашками Летницы!

Задумано – сделано.

Вернувшись, Морана стала пересчитывать своих быков и туров, да не досчиталась двух, самых статных и красивых животных.

Заварив котел с колдовскими травами, она принялась напряженно вглядываться в него как в зеркало, пока не увидела Перуна…

Гневом наполнилось сердце богини. Найдя следы похитителя, она вырезала их вместе с дерном, а затем побросала в огонь со словами:

– Как занялись дрова жарким пламенем, так же пусть разгорится сердце Перуна любовной страстью!

Между тем громовержец потерял покой. Ни объятья прекрасной Летницы, ни воинские упражнения с братьями Ладоном и Радегастом не могли удержать его в светлом Ирии. Как будто незримая сила тянула Перуна к истоку реки Мутной.

И вот, не в силах больше совладать с желанием, Перун помчался на озерный остров.

Морана как раз запирала загон, когда громовержец явился перед ней. Алчным взглядом он принялся пожирать стройный стран богини.

Коварно поведя круглыми плечами, Морана сказала:

– Если хочешь, чтобы я легла с тобой на ложе, принеси мне жернова из Нави. Они хранятся за двенадцатью дверями на Черной мельнице, что стоит за жилищем Велеса и Нии.

Задумался Перун.

– Но как же я проберусь к жерновам?

– Об этом не беспокойся. Или ты забыл, что мне подвластно колдовство?

И богиня протянула громовержцу пучок мелких красных цветов.

– Это разрыв-трава. С ее помощью ты сможешь отворить любые двери!

Не зная о том, что Морана задумала погубить его, Перун отправился в Навь. Он ехал так быстро, что дружина из духов-всадников и черных воронов осталась далеко позади.

Стоило Перуну достигнуть жилища Велеса и Нии, как на ограде зажглись глазницы черепов.

Откуда-то явились руки, схватили незваного гостя и бросили в глубокий колодец. Но громовержец не растерялся. Обернувшись петухом, он воскликнул:

– Клюв, пей воду!

Но едва вылетел Перун из колодца, как его поймали руки и бросили в огонь. Однако и здесь громовержец проявил смекалку – залил пламя водой.

Тут со всех сторон послышался конский топот и удары крыльев. Дружина духов-всадников и черных воронов накинулась на руки и отогнала их прочь.

Когда Перун подошел к Черной мельнице и коснулся дверей, они принялись отворяться сами.

Взял Перун жернова и пошел назад, не слыша, как за ним двери запираются сами. Дружина из духов-всадников и черных воронов осталась внутри. Рвалась, шумела, дралась; ломали двери кто зубами, а кто клювами и когтями.

Постоял, подождал Перун, да и воротился один к Моране. Пришел, а там, на дворе, Велес хозяйничает. Морана ударила Перуна прутиком и превратила в тура с золотыми рогами и серебряными копытами.

Между тем от Климбы, богини ночных страхов и ужасных пророчеств, еще хранящей обиду на Морану, услыхала Летница о том, что стряслось с мужем.

Зеленым шумом, силой расцветающих деревьев, трав и цветов явилась Летница на озерный остров. Тут и дружина Перуна подоспела.

В ярости богиня и духи-всадники разметали крепкие прутья загона. Бросились рыжие быки и черные туры врассыпную по мелководью. А черные вороны устремились вслед за ними.

Решила Морана поймать Летницу. Но богиня от нее то бабочкой ускользнет, то теплым дождем рассеется. Утомившись, Морана согласилась вернуть прежний облик Перуну, чтобы только возвратить свое стадо…

А что с жерновами?

Сказывают, что Сварог и Радегаст решили отдать их людям. А чтобы можно было муку день и ночь напролет молоть, Радегаст даже придумал устроить водяную мельницу. Бежит река, крутит колесо, только не ленись зерно подсыпать!

Смерть Радегаста

Однажды пировали боги в светлом Ирии. Желая поразить гостей, Сварог приказал сварить мясо в огромном котле глубиной в несколько верст.

Но когда сложили припасы, оказалось, что они не закрывают даже дно котла. Тогда Радегаст вызвался съездить к синему морю, настрелять гусей, лебедей и уток.

Целый день ехал Радегаст на запад, пока не добрался до крутого берега. На его счастье, кругом было полно птиц.

Бог-всадник, настреляв дичи, уже собрался возвращаться в Ирий, как вдруг увидел плещущуюся в тихой заводи, озаренную заходящим солнцем, золотую лебедь.

Радегаст только успел натянуть лук, как лебедь обернулась красивой девушкой в каменной короне.

– Это ты, Климба! – воскликнул сын Сварога. – Богиня ночных страхов и ужасных пророчеств!

Климба горделиво встала перед Радегастом и сказала:

– Забудем зло, что было между нами. Посмотри на меня. Разве я не прекрасна?

И тотчас в сердце Радегаста вспыхнула горячая страсть к девушке. Климба, взяв бога за руку, отвела в свое белокаменное жилище на взморье. Там она взяла с него страшную клятву:

– Обещай, что если кто-то из нас умрет, второй пойдет за ним в склеп живым!

Радегаст только рассмеялся. Он ведь знал, что боги бессмертны, но, сочтя клятву причудой женщины, согласился.

И вот с тех пор Радегаст стал частенько навещать Климбу.

Только разве есть что в мире, что может укрыться от всевидящего взора Мораны? Узнав об измене супруга, богиня наслала на Климбу смертный недуг.

Под вечер, оплакиваемая волчьим воем и вороньим граем, умерла возлюбленная Радегаста. Тогда из самой Нави приехала за дочерью Световида великанша Яга на санях, ударила в ворота костяной клюкой и сказала:

– Положите Климбу на погребальные дроги! Уже вырыт глубокий склеп в двадцать саженей. А тот, кто поклялся за умершей идти, пусть едет следом на коне!

Ничего не оставалось делать Радегасту, как подчиниться зловещей посланнице мира мертвых. Стал он собираться в скорбный путь. Надел свой серебряный шлем, на котором была изображена охотничья птица с расправленными крыльями, затем взял щит с головой черного быка и секиру. Наконец вскочил на коня с серебряными подковами и седлом, украшенным изображениями цветов, рога изобилия, колеса и рыбы.

Но не было робости в сердце Радегаста. Не в первый раз он отправлялся в царство Нави. Когда-то ему удалось освободить души умерших людей. В бою с самим Велесом Радегаст добыл свою супругу Морану.

Ладон и Перун поделились с братом своим оружием. Перун вручил лук и стрелы, Ладон – копье.

Но прежде чем Радегаст отбыл в страну мертвых, к нему явилась Морана.

– Теперь, когда моя соперница мертва, я готова простить тебе измену. Но помни, Климба даже после смерти попытается отомстить тебе! – предупредила супруга.

– Я не боюсь чудовищ! – воскликнул Радегаст. – Ведь со мной будут чудесный конь, острая секира и добрый щит. Кроме того, посмотри, что мне дали братья. Их оружие не знает пощады, разя злобные порождения Велеса и Нии.

– И все же, возьми с собой…

С этими словами Морана протянула мужу коробочку с волшебной мазью, заживляющей любые раны.

Долго ехал Радегаст за санями. Наконец Яга привезла его к вырытой в земле глубокой могиле. Сначала опустили в яму тело Климбы, потом сам Радегаст сошел в нее вместе с конем и оружием.

Вот Яга закрыла могилу дубовым настилом и засыпала песком.

Оставшись возле тела Климбы, Радегаст первым делом зажег смолистый факел. Будто живая, лежала дочь Световида и Нонцены…

В полночь послышался шорох. Конь заржал, взбивая землю копытами. Радегаст увидел, как со всех сторон посыпались змеи. Тогда Радегаст натянул свой лук, достал из тула-колчана стрелы. Зажигая концы стрел в огне факела, он одну за другой стал посылать их в змей. С шипеньем вонзались стрелы в гадов, пригвождая к земле.

Но вот отверзлась земля, и из нее показалось гладкое рыло огромного змея. Шипя, он медленно пополз к Радегасту и обвил его ногу своим лоснящимся чешуйчатым телом.

Раскрыв ужасную пасть, чудовище полыхнуло огненной струей, намереваясь сжечь смельчака заживо. Но Радегаст прикрылся щитом с изображением черной бычьей головы.

Потом, не дожидаясь, когда змей снова нападет, Радегаст пронзил тело чудища копьем и только после этого острой секирой отсек ему голову.

Снова подошел Радегаст к Климбе. Не в силах противостоять ее колдовской красоте, он достал коробочку с целебной мазью и принялся натирать мертвое тело.

И – чудо, оно вдруг задвигалось, ожило. Климба открыла глаза и села…

Тут сверху стал сыпаться песок: это верная дружина Перуна пришла на помощь богу-всаднику. Своей секирой Радегаст быстро разрубил дубовый настил. Когда могила открылась, он посадил на коня Климбу, а потом вскочил следом.

По возвращении в светлый Ирий, где на радостях Сварог и Лада устроили роскошный пир, Радегаст сказал Климбе:

– Моя клятва исполнена, а теперь я хочу вернуться к жене и родичам. Ступай с миром в свое жилище на взморье.

Климба прикинулась благодарной за то, что сын Сварога спас ее от смерти, но в душе затаила злобу.

Вернувшись в белокаменный дворец, Климба начала усердно взывать к духам ночи, упырям и вурдалакам…

С тех пор начали Радегасту сниться ужасные сны. В них исполнялись пророчества Велеса. Ния и Дирцея пели радостную песнь. Вскрикивала горестно Карна, а Желя скакала по земле, рассыпая огонь из пламенного рога.

Узнав о мучивших мужа кошмарах, Морана выткала для него рубашку из волшебного полотна. Подобно невидимой броне, она защищала спящего от ночных призраков.

Покой вернулся к Радегасту. Однако спустя какое-то время Морана, а затем другие боги стали замечать, что бог… стареет.

Юная Дзидзелия сразу догадалась, что дело в молодильных яблоках:

– Слуги Климбы отравили их!

Морана велела Прии, Спожине и Овсени срывать для Радегаста яблоки прямо с деревьев в Ирийском саду. Только ничем уже нельзя было помочь сыну Сварога. Он дряхлел на глазах и в скором времени умер.

Тучами подернулось небо, среди лета пошел на земле снег. Лада, мать сырой земли, перестала рождать травы.

В ворота Ирия снова постучалась костяной клюкой Яга, чтобы забрать тело Радегаста в Навь. Но прежде чем это случилось, из сгустившегося воздуха явился бог правосудия Прове – мужчина с длинными ушами, в короне и сапогах из бычьей кожи. Держа в руках знамя и раскаленный докрасна кусок железа, он сказал:

– Я пришел, чтобы восстановить справедливость. Согласно клятве, теперь Климба должна живой отправиться вместе с мертвым в могилу!

Яга кивнула.

– Это справедливо.

Звериным и птичьим языком она произнесла заклинания, и тут же с диким воем явилась Климба. Пришлось теперь ей самой ехать следом за гробовыми санями.

Когда добрались до могилы, и Климба стала сходить с коня Радегаста, тот вдруг взвился и со всей силы ударил колдунью копытом в грудь. Охнула Климба и мертвой повалилась на дно ямы.

В тот же миг рассеялись злые чары. Ожил Радегаст, встал с погребальных дрог молодой и сильный, как прежде. Просветлело небо, заколосилась густыми травами Лада, мать сырой земли.

Как появились ведьмы, ведьмаки и оборотни

Говорят, что Яга, старуха-людоедка с жилистым телом и костяной ногой, заколдовала своего отца Велеса. Вот как это случилось.

Однажды Яга выдаивала молоко у коровы, принадлежащей Моране. Велес, застав дочь на дворе богини, спросил:

– Чем это ты здесь занимаешься?

Старуха-людоедка ответила:

– А тем занимаюсь, что встань и стой!

После этого Велес не смог сойти с места, пока не разрешил Яге заниматься своими злодеяниями дальше.

С тех пор на земле развелись ведьмы, ведьмаки и оборотни.

Морана возвращает огонь в Ирий

Много было у Мораны-волшебницы чудесных вещей: колесница, запряженная крылатыми змеями, книга глубины, прялка, ткавшая белые облака и темные тучи, медный котел, в котором варились зелья… Но дороже всех сокровищ для богини была кукла, подаренная Талакой.

Богиня Талака, самая добрая дочь Лады, жила на самом краю Ирия. Она являлась покровительницей жатвы, плодородия и общественных работ. В честь нее существовал обряд взаимопомощи, когда люди собирались вместе, чтобы поставить мельницу или срубить мост.

Вручая Моране куклу, Талака сказала:

– Береги ее и всегда носи с собой, никому не показывая. А когда случится с тобой горе, дай кукле поесть и спроси у нее совета. Откушает она и скажет, чем помочь несчастью.

А рядом с Ирием простирался дремучий лес. В том лесу жила дочь Велеса, великанша-людоедка Яга с костяной ногой. Жила она в доме на птичьих ногах. Никого к себе не подпускала и ела людей, как цыплят.

Никто из богов и не отваживался ходить в тот лес. Одна Морана без боязни отправлялась собирать колдовские травы, ягоды и грибы. Кукла Талаки указывала ей дорогу и не подпускала к дому Яги.

И вот однажды стряслась беда. Да только не с Мораной, а с самим светлым Ирием.

Поздней осенью, когда дни стали коротки, а ночи долги, отправились Сварог с Радегастом, Ладоном и Перуном в полюдье: посмотреть, что делается в мире смертных. Остались в Ирии только богини.

Лада, как добрая хозяйка, раздала всем дочерям работы. Летнице велела лен расчесать, Дзидзелии – наткать полотна, а Моране – напрясть пряжи.

Погасив огонь в Ирии, Лада оставила одну лучину там, где работали девушки, и сама легла спать.

Вот отгорела лучина в светце, Летница взяла щипцы, чтоб поправить огонь, да нечаянно и потушила лучину.

– Что теперь нам делать? – всплеснули руками богини. – Огня нет в целом доме, а уроки наши не кончены. Надо сбегать за огнем к Яге!

Улыбнулась Летница.

– Мне от чесалки светло! Я не пойду.

– И я не пойду, – сказала Дзидзелия, что ткала полотно. – Мне кросна глаза и так слепят!

– Тебе за огнем идти, сестра! Ты одна в дремучий лес без боязни ходишь! – закричали обе на Морану. – Ступай к Яге!

Не дожидаясь наступления утра, отправилась Морана в дремучий лес. На ее счастье там было полно гнилушек. Их света хватило, чтобы богиня нашла тропинку и осторожно двинулась между сумрачных елей.

Вдруг словно солнце зажглось. Морана еле успела сойти с пути. Как вихрь, промчался мимо белый всадник на белом коне. В лесу начало светать.

Пошла Морана дальше. Немного успела пройти, как вновь пришлось посторониться. То скакал красный всадник на красном коне. Стало всходить солнце.

Наконец к вечеру Морана вышла на поляну, где стоял дом Яги. Как и жилище Велеса и Нии, он был окружен оградой из человеческих костей, на которой торчали черепа. Засовом ворот служила человеческая нога, запорами – руки, замком – зубастая пасть.

Вдруг опять проехал всадник. Был он черным, на черном коне. Подскакав к воротам, он исчез, как сквозь землю провалился. Настала ночь.

Но темнота продолжалась недолго: у всех черепов на ограде засветились глазницы, и на поляне стало светло как днем.

Скоро послышался в лесу страшный шум. Треск деревьев смешался с хрустом сухих листьев. Подул сильный ветер, и из леса выехала Яга в каменной ступе. Сидя в ней, она погоняла пестом, а помелом заметала свой след.

Подъехав к воротам, Яга остановилась и, потянув воздух вокруг себя, закричала:

– Фу-фу! Пахнет духом бессмертных из Ирия! Кто здесь?

Морана подошла к Яге и, сунув ей под нос пучок одолень-травы, сказала:

– Это я, старуха! Лада и сестры прислали меня к тебе за огнем.

– Хорошо, – усмехнулась Яга, – вижу, ты обучена колдовству. Только сначала поживи у меня, поработай, тогда и дам огня. А если нет – проглочу!

Потом Яга обратилась к воротам, крикнув:

– Эй вы, мои крепкие запоры, отомкнитесь!

Ворота отворились, пропуская Ягу с Мораной.

Войдя в хижину на птичьих ногах, Яга растянулась на лавке и сказала богине:

– Давай сюда, что есть в печи!

Морана зажгла лучину и начала таскать Яге кушанье. А кушанья было настряпано на десять человек. Из погреба Морана принесла квасу, меду, пива и вина. Все съела, все выпила старуха. Богине оставила только немного щей, краюху хлеба да кусочек поросятины.

Укладываясь спасть, Яга велела Моране:

– Когда завтра я уеду, ты смотри – двор вычисти, хижину вымети, обед состряпай, белье приготовь, да пойди в закрома, возьми четверть пшеницы и очисть ее от чернушки. Смотри, чтобы все было сделано!

После этого Яга, уперев нос в потолок, захрапела, а богиня поставила старухины объедки перед куклой и спросила:

– Кукла Талаки, что мне делать? Как исполнить работу, которую задала Яга?

Кукла ответила:

– Не думай. Лучше поешь сама, да ложись спать. Утро вечера мудренее.

Рано проснулась Морана, а Яга уже встала, выглянула в окно: у черепов глаза потухают. Вот мелькнул белый всадник – и совсем рассвело. Яга вышла на двор, свистнула – перед ней явилась ступа с пестом и помелом. Промелькнул красный всадник – взошло солнце. Яга села в ступу и, погоняя пестом, поехала со двора.

Оставшись одна, Морана осмотрела дом Яги и остановилась в раздумье: за какую работу ей прежде всего приняться. Глянула, а вся работа уже сделана. Кукла выбирала из пшеницы последние зерна чернушки.

– Тебе осталось только обед приготовить! – сказала кукла, прячась у Мораны за пазухой. – Поставь кушанье в печь, да и отдыхай на здоровье!

К вечеру Морана собрала на стол и стала ждать Ягу. Начало смеркаться, мелькнул за воротами черный всадник – и совсем стемнело, только светились глаза у черепов.

Наконец вернулась Яга.

– Все ли сделано? – спросила старуха с порога.

– Посмотри сама! – ответила Морана.

Яга все осмотрела, досадливо поморщилась, что не за что рассердиться, и сказала:

– Ну, хорошо!

Потом крикнула:

– Верные мои слуги, смелите пшеницу!

Явились три пары рук, схватили пшеницу и унесли вон с глаз.

Яга наелась, стала ложиться спать и опять задала работу Моране:

– Завтра сделай то же, что и сегодня, да сверх того возьми из закромов мак да очисти его от земли по зернышку. Кто-то по злобе земли в него намешал!

Сказав это, старуха повернулась к стене и захрапела, а Морана принялась кормить свою куклу. Кукла поела и сказала ей, как и вчера:

– Ложись спать. Утро вечера мудренее.

Утром Яга опять уехала в ступе со двора, а Морана с куклой всю работу тотчас сделали.

Старуха воротилась, оглядела работу и крикнула, как в прошлый раз. Явились три пары рук, схватили мак и унесли с глаз.

Яга села обедать. Все время, пока она ела, Морана стояла молча.

Нахмурилась старуха.

– Что ж ты не говоришь со мною? Стоишь как немая!

– Я хочу спросить тебя только о том, что видела: когда я шла к тебе, меня обогнал всадник на белом коне, сам белый и в белой одежде: кто он такой?

– Это ясный день, – ответила Яга.

– Потом обогнал меня другой всадник на красном коне, сам красный и весь в красное одет.

– Это красное солнце!

– А что значит черный всадник, который обогнал меня у самых твоих ворот?

– Это ночь темная – все верные слуги моей матери богини Нии!

Морана вспомнила о трех парах рук, но решила промолчать.

– Что ж ты еще не спрашиваешь? – удивилась Яга.

– Будет с меня и этого.

– Хорошо, – сказала старуха, – что ты спрашиваешь только о том, что видала за двором, а не во дворе! Я не люблю, чтоб у меня сор из дома выносили! Теперь я тебя спрошу: как успеваешь ты исполнять работу, которую я задаю тебе?

– Мне помогает кукла Талаки, – ответила Морана.

– Так вот что? Убирайся же ты от меня, дочь Сварога и Лады! Не нужно мне кукол-помощниц!

Выведя Морану за ворота, Яга сняла с забора один череп с горящими глазами и, надев на палку, отдала ей со словами:

– Вот тебе огонь для сестер Летницы и Дзидзелии, возьми его. Они ведь за этим тебя сюда и прислали.

Бегом пустилась домой Морана при свете черепа, который погас только с наступлением утра, и наконец, к вечеру другого дня добралась до Ирия.

Подходя к воротам, она хотела было бросить череп. «Верно, в жилище богов, – подумала она, – уж больше в огне не нуждаются». Но вдруг послышался глухой голос из черепа: «Не бросай меня, неси в светлый Ирий!»

Богини встретили Морану с превеликой радостью и рассказали, что с той поры, как она ушла, у них не было огня: сами высечь никак не могли, а если огонь приносили – он гас, как только переносили его через порог.

Так Морана, с помощью куклы Талаки, вернула огонь в Ирий.