Текст книги "Живые в Эпоху мёртвых. Старик"

– А знаешь, какой пистолет ты отвоевал? – задорно спросила она у Кирилла.

– Какой-какой. Железный, – попытался пошутить Кирилл. – «Макаров», конечно.

– Нет, это ИЖ-71. Почти тот же «макаров», но патрон более слабый. Дай сюда.

Он забрала пистолет у подростка.

– Меня Игорь учил. Я ему даже нормативы сдавала по сборке-разборке и стрельбе. Вообще-то я нормативы сдавала на ПМ.

Валя нервно засмеялась.

Адвокат задал уместный вопрос:

– Валя, а если ваш благоверный так оружие любил, то почему у него дома оружия нет?

– Оружие есть. Но оно в сейфах, а ключей у меня нет. Близок локоть – а не укусишь. Смотри, как надо, – сказала Валя.

Она ловко несколько раз разобрала и собрала пистолет, раскладывая детали в рядок.

– Понял?

– Да понял я.

Кирилл взял пистолет и несколько раз собрал и разобрал его. Получалось у него не так ловко, как у Вали. Сначала он даже немного запутался. Потом Валя повторила ту же самую процедуру с ТТ. Занятие по сборке и разборке закончилось теоретически-практическим курсом обращения с пистолетом и теорией стрельбы.

Два пистолета и по одной полной обойме к каждому.

Теперь можно было умереть с музыкой. Пусть с тихой и недолгой, но все равно не молча.

Глава 7
Спасение?

К утру они уснули. Нервное напряжение и обреченная усталость никого не обошли своим вниманием, заглушив страх. Исповедей больше не было. Да и говорить совершенно не хотелось. Самодельную лампадку из бутылки с вискарем погасили, чтобы не привлекать лишнего внимания зомби. Темень была – как у афроамериканца сами знаете где. Первым уснул Казарян, он улегся прямо на пол в углу комнаты. В этот раз он вообще не храпел, а спал тихо. Блидевский уснул сидя, даже не уснул, а просто выключился как холодильник или утюг. Сначала он что-то бормотал себе под нос, а потом старик услышал, как адвокат тоненько засопел. Еще Ефимыч слышал горячий шепот влюбленной парочки, поцелуи и недвусмысленные звуки из другого угла комнаты. Старик сам тоже не заметил, как он уснул.

Разбудил всех грохот выстрелов. Со стороны главного входа в подъезд доносилась частая стрельба. Затем оглушительно громко забухали выстрелы уже в вестибюле. Уверенный грохот вселял надежду. Они не могли поверить: их пришли спасать. Проснувшиеся люди срочно зажгли светильник. Казарян вместе с подростком отодвинули диван и шкаф от двери. Слишком растрепанная Валя тут же начала приводить себя в порядок и прихорашиваться, используя вместо зеркала стеклянные двери шкафа с магическими фолиантами.

Они кричали и стучали в дверь. Крашеный металл уныло резонировал ударам. Дверь без какой-либо обивки совершенно не мешала звукам идти сквозь нее и в одну, и в другую сторону.

Выстрелы переместились на лестничную клетку.

– Э, вы там живые или мне в дверь шмалять?! – донеслось с другой стороны двери.

Люди наперебой закричали, что они живые. Одновременно хотелось смеяться и плакать. Только тут они сообразили, что дверь заперта с их стороны. Старик трясущимися руками открыл замок и отодвинул засов.

За серой дверью их встретили четыре направленных в них дула. За бесконечно глубокими черными провалами каналов оружейных стволов были видны люди в экипировке из фильмов о будущем. Черные матовые шлемы, большие прозрачные забрала, кевларовые доспехи, увешанные оружием.

– Здесь гражданские. Отбой.

Военные в черной форме отступили назад, выпуская людей из салона магии. Все пространство вокруг было усеяно трупами. Сколько их было?

– Укушенные есть? – спросил большой человек.

Громадный человек, похожий на футуристического воина, подняв забрало, открыл лицо. Это был тот самый здоровяк из уазика, который вчера утащил напавшего на Валю танцора. Только тут дед обратил внимание на то, что в фантастической броне была только половина их спасителей. Вторую половину отряда составляли те же самые мужчины в казачьей форме, которые вчера приезжали за машиной Петрова.

– Чего молчите? Если есть укушенные – сразу нужно сказать, а то положим насмерть, и все. Разбираться некогда.

– Нет, с нами все в порядке, – сказал армянин. – Мы в салоне магии прятались, а там дверь железная и решетки на окнах. Нет укушенных среди нас.

Блидевский опустился на колени около стола и жалобно заскулил, а потом начал смеяться как сумасшедший. Его всего корежило и выгибало от смеха. У него была истерика. Старик поспешил ему на помощь.

Великан выловил глазами Валентину:

– Валентина Романовна, мы по поручению мужа вашего. За вами и еще кое-какими вещами приехали.

– Вещами? – растерянно спросила Валя.

– Да. – Верзила протянул ей ксерокопию листа и большую связку ключей.

Валя держала в руках ксерокопию с листочка, на котором ее Игорь от руки написал список того, что нужно было забрать в квартире.

– Вы узнаете его почерк, Валентина Романовна? Вы ключи его узнаете?

– Вы можете сами мне прочитать? Я ничего разобрать не могу. – Листочек дрожал в ее руках, как будто она стояла на виброплощадке.

– Я вам предлагаю подняться с нами. Вы все равно нам понадобитесь, так или иначе. Время дорого. Вы знаете, где Игорь Леонидович хранил самые важные вещи и документы?

– Да, конечно. Вещи я всегда сама раскладывала. Я прислуге не доверяла.

– Замечательно. Пройдемте.

– А как же… – Валя как-то беспомощно показала обеими руками на остальных ее товарищей, с которыми провела почти все начало катастрофы. Сомнений в том, что катастрофа будет только разрастаться, уже ни у кого не было.

– Мне жаль. Есть приказ. Я его исполняю. Они останутся здесь.

– Но как же…

– Нет, – жестко сказал здоровяк.

– Но, может, их куда-то…

– Никак нет! Я все сказал. Решайте сейчас.

Валя решительно развернулась. Он подошла к Кириллу. Он глуповато улыбался. Глаза подростка светились счастьем. Она какое-то мгновение смотрела на него, потом обняла, поцеловала и сказала:

– И все-таки я сука и стерва. Прости, если сможешь.

Она вновь развернулась и четким уверенным шагом вышла из аквариума, обогнув великана. Он пошел вслед за ней. А старика со всей остальной компанией все еще держали на прицеле двое военных в черной форме.

– Пилипенко, автоген и сварочник с генератором из машины тащите. Да еще команду Федорчука с собой возьми, а то сдохнете, пока до квартиры доберетесь. Скажите им, что я приказал.

Кирилл стоял так, как будто его неожиданно окатили ледяной водой. Казалось, он даже не дышит. Заплетающимися ногами он сделал несколько шагов назад в салон. Затем спокойно шагнул куда-то в сторону, но когда вышел обратно, у него в руках был тот самый трофейный пистолет. Он вжал голову в плечи и рванулся вперед, выставляя левое плечо.

Армянин ловко подбил ему ногу подсечкой и подхватил подростка на лету за одежду. Неуловимым ловким движением Казарян выкрутил у парня пистолет и уложил Кирилла на пол, завернув ему руку за спину так, что кисть оказалась между лопатками, Казарян придавил его голову коленом к полу и заговорил:

– Держи себя в руках. Ты же мужчина. Она обычная шлюха. Не стоит она твоей жизни.

– Я убью ее. Я их всех убью. Я смогу… – Кирилл натужно пыхтел и пытался выкрутиться, но это было так же бесполезно, как пробовать укусить свой локоть.

За ним с интересом наблюдали «солдаты будущего». Они даже стволы опустили. Кирилл все трепыхался на полу. Один из черных вояк подошел к Казаряну и, направив ему в голову пистолет, протянул к армянину вторую руку. Они сделал несколько манящих движений пальцами. Казарян безропотно протянул ему пистолет рукояткой вперед, все еще удерживая подростка.

Черный сунул «ижак» в карман. Трое других вояк сноровисто их обыскали и бесцеремонно запихнули обратно в салон магии. Пытавшегося сопротивляться Кирилла ударили в почку, да так сильно и ловко, что подросток потерял сознание. Больше никого не били. Старик набрал из кулера воды в один из стаканов и принялся мокрой тряпочкой вытирать Кириллу лицо.

– Братва. Вы не хулиганьте тут. Валить вас реально неохота. Тут и так второй день с зомби воюем, людей спасаем. Не надо, мужики. Ничего личного. Поймите.

– Спасите меня. Увезите меня отсюда, – залебезил Блидевский.

Он поднялся на колени и прямо так пополз в сторону вояк. Его резко разочаровали ударом грязного берца в лицо.

– Но почему вы нам не поможете? – опасливо спросил старик.

– Дед, мы вам уже помогли. Из такой задницы вас вытащили. Или ты не согласен? Дальше уж сами как-нибудь. Сейчас вокруг как дела делаются? Кто сумел сориентироваться – тот молодец. А кто нет – извини, не прошел естественного отбора. Кто может бороться за себя, тот выживает. Остальные – балласт и шлак. Соображай. А какая вам разница – тут мы вас оставим или по дороге выкинем. Сейчас везде одно и то же. Все равно погибнете.

Жесткий цинизм этого упакованного в броню крепкого парня обезоруживал и заставлял почувствовать себя беспомощным. Что же теперь им делать?

Кирилл медленно приходил в себя. Он перевернулся на бок и судорожно пытался вдохнуть воздух широко раскрытым ртом. Старик не знал, как ему помочь. Но тут за дело опять взялся Казарян. Он схватил Кирилла за шиворот и стал его поднимать и опускать. Получалось, что подросток приседает с его помощью. Наконец он задышал. Рвано, судорожно, но Кирилл дышал. Глаза подростка просто вылезли из орбит. Армянин усадил его на чайный столик и начал поднимать и опускать его руки.

Постепенно подросток окончательно пришел в себя и оттолкнул от себя армянина.

– Уж лучше бы они меня убили, – выдавил он из себя.

– Зачем так говоришь? – обиженно ответил ему Казарян. – Жить нужно, несмотря ни на что.

Кирилл понуро опустил плечи и уронил голову на грудь. Старику было жалко мальчика.

Действительно счастливое вызволение из мертвячьей осады отдавало горьким привкусом. Самое главное, что было абсолютно непонятно, что сейчас делать. Оставаться здесь уже нельзя. А как отсюда выбраться?

Из коридора послышалось:

– Степанищев, Егоров! Бегом на усиление! Морф на крыше. Глаза и стволы нужны.

Двое черных вояк выскочили из салона магии.

– Сынок, так мы не займем много места. Вы нас по дороге высадите. Может, пожалеете нас? – попробовал уговорить их старик.

– Не можем мы, дед. Приказ у нас! Понимаешь? Я, веришь или нет, дерьмом себя сейчас чувствую. Да я двое суток себя дерьмом чувствую. Думаешь, мы людей спасать не пытались? Но есть приказ. С казаками поговори. Они просто на хвост нам упали. Мародеры хреновы. Мы тут у вас морфа видели, выбираться вам нужно. Иначе без вариантов. Сожрет он вас, мужики.

– А что это за морфы такие? – Казарян зацепился за сказанную бойцом фразу.

– Э, мужики. Это вообще особая тема. Сейчас все умершие и погибшие в зомби превращаются. Кроме тех, у кого мозг поврежден. Трупы с разбитыми мозгами не поднимаются. Если зомби такой труп невосставший будет жрать или живого человека схавает, он мутировать с большой скоростью начинает. Становятся такие зомби здоровенными, сильными и быстрыми. Чем больше сожрал – тем больше изменился. Челюсти отращивают, когти, рога, хвосты с шипами и еще всякое такое. В общем, прыгают, бегают и убивают с невероятной скоростью и силой. Хитрые и очень опасные твари. Морфами их называют. Такого только из пулемета или из дробовика в упор завалить можно, если успеешь. Пока только одного убили, и то кое-как, но видели еще двоих, не убитых, пока по городу катаемся. Вот у вас третий по крыше бегает, получается. Если морф завелся, то без взвода тут делать нечего. Всех перебьет и сожрет. Мы когда такого убитым рассматривали, я чуть не блеванул. Страхолюдина адская. Громадную обезьяну лысую напоминает. Ты, дед, с казаками все-таки поговори, а мы точно вас не возьмем.

Объяснение было более чем понятным. Ничего больше не оставалось. Старик направился в вестибюль. Военный преградил ему дорогу.

– Дед, вам пока нельзя выходить. Погоди. Наши там скоро все закончат.

Вояка толкнул старика в грудь, но легонько так, даже бережно.

Военные были наверху немногим больше двух часов. Все это время они молча сидели в салоне. Старик увидел краем глаза, как мимо аквариума прошли черные фигуры с коробками и большими сумками. Выносили они что-либо до этого или нет, он мог только догадываться.

– Ладно, дед. Пора нам. Не поминай лихом. Удачи вам, мужики.

Стороживший их военный махнул на прощанье рукой и вышел из комнаты. Военные уезжали в спешке. Последним появился здоровяк. Он зашел в салон магии и вручил Кириллу оба пистолета: Иж и ТТ. Потом отдал Казаряну обе обоймы.

– Мужики, сволочами нас не считайте. Стволы возвращаем, только молодцу вашему баловаться не давайте. Прощайте.

Когда стукнула дверь, адвокат выбежал в вестибюль и кинулся к первому попавшему ему на глаза человеку в казачьей форме.

– Господин военный. Заберите нас отсюда. Заберите. Очень вас прошу. У меня ничего не осталось. Мне нечего вам дать. Я рассчитываю только на ваше добросердечье. Будьте так милостивы, заберите меня отсюда. Я на все готов. Я на все согласен.

– Отстань от меня. Не ной, а то соплями меня испачкаешь! С бугром нашим разговаривай. Фаля его кличут. А мне до етого самого, что ты на все готов… Похрен, короче. Ну, никуда вы мне не пригодились.

Со вторым казаком получился практически аналогичный разговор.

Из лифтового холла показались три человека в казачьей форме и бронежилетах. Они тащили с собой здоровенные разномастные баулы, сумки и узлы. Самый длинный тащил большой узел из одеяла. Из рваной дыры в центре узла торчал край норковой шубы.

Трое спустившихся казаков, не останавливаясь, вышли из подъезда, бросив по дороге своим товарищам:

– Э, пацаны. Идите наверх подсластитесь, а то там скоро все закончится. Недолго осталось.

Четверо суетившихся в холле казаков быстрым шагом пошли наверх. Потом спустились еще двое. Также с узлами. Мимо старика и его компании казаки проходили в одну и в другую сторону.

Адвокат заискивающе высматривал каждого. Казарян смотрел на все происходящее с таким выражением, будто у него зуб болит. Он сунул оба пистолетных магазина Кириллу в руку и сел на топчан в аквариуме, сосредоточенно изучая пол под ногами. Наконец адвокату удалось найти бугра Фалю.

Невзрачный худой мужик за сорок с выпирающим кадыком и черными четками в руке, которые он дергано мотал с неимоверной скоростью.

– Фаля. Будьте так любезны. Увезите нас отсюда. Будьте милосердны, – взмолился адвокат.

– Чего ты чирикаешь, фраер. Место будет – заберем. Только в кузове поедете. Довезем вас до заправки. Там в трех километрах пункт накопительный. А дальше сами. Зомбаков там нет. Чисто.

– Спасибо вам! Громадное спасибо!

– Да иди ты. Не елозь под ногами. Дожидайся здесь, пока закончим. – Фаля уже отвернулся от адвоката.

– Фаля, – на площадку перед аквариумом выскочил плотный низенький казачок, – там пацаны на седьмом сладкую хату вскрыли. Иди сам посмотри.

Вся компания, включая осунувшегося Кирилла, собралась в вестибюле, наблюдая за погрузкой награбленного добра. По оттопыренным карманам старик понял, что оба пистолета Кирилл держит при себе.

Сложно сказать, сколько времени прошло. Может, два часа, а может, все пять. Наконец казаки заторопились, это было видно по тому, что они уже не таскали узлы и баулы, а бегали с небольшими сумками.

Один из забегающих в здание казаков крикнул идущему ему навстречу быстрым шагом товарищу:

– Все, пакуемся. Десять минут – и отъезжаем. У пацанов на стреме уже маслята заканчиваются.

– Догнал! Там нет ничего больше. Куда полетел? Вернись. Остальных дождемся – и валим.

Через пять минут в холле появился пьяный Фаля, от которого зависела судьба застрявших в доме людей. Он остановился посредине лобби и внимательно посмотрел на компанию.

– Ладно, дед. Ну не звери мы, в конце концов. Впихнем вас. Только сейчас еще двое спустятся, и бежим отсюда.

От бандита в казачьей форме разило несметным спиртным, но, несмотря на это, держался он вполне уверенно. Может, потому и раздобрился, что пьяный был.

– Спасибо, спасибо вам. Я молиться за вас буду. – Блидевский был готов выпрыгнуть из штанов.

Он представлял собой жалкий комок страха. Что, противно? А как другие выглядели бы на его месте? Как бы выглядели вы? Все мы герои, когда сидим в удобных креслах за телевизором, компьютером, книгой, газетой.

Зашли три казака. Один был с пулеметом. Старик особо не был докой в стрелковом оружии, но зеленый металлический короб с торчащей из него лентой, несомненно, позволял назвать оружие пулеметом. Второй был с обычным автоматом Калашникова, а вот третий казак нес в руках что-то совершенно незнакомое. Оно напоминало большое ружье, но с барабаном под ним, и еще на конце толстого ствола стоял большой ребристый пламегаситель.

– Как там обстановочка, у машин? – осведомился Фаля.

– Морфа вояки завалили, по-моему. Они его из башенного КПВТ обстреляли. Больше не появлялся. Зомбаки на выстрелы идут. Но тут уже деваться некуда. Валим наглухо, и все, – доложил ему человек со странным оружием. – Уезжать надо, а то через трупы перелезть не сможем. Да и больше их стало.

– Еще двое братанов наверху осталось. Здесь их подождем.

– Фаля, а может, Комара за ним сгонять? А то на балакалку они не отвечают, – сказал человек с необычным оружием.

– А ты сам сгоняй.

– Чего я – шоха, что ли?

– Ты хвост не пружинь! Скажу – значит, пойдешь! – твердо отрезал Фаля.

В лифтовом холле отчетливо послышались шлепки. Похоже, кто-то босыми ногами топал по гладким плиткам. В таких обстоятельствах так мог идти только зомби. Казаки напряженно переглянулись и взяли на прицел выход из лифтового холла.

К ведущей вниз короткой лестнице в лобби вышла голая женщина. Это была Валя. Сомнений в этом быть не могло. Даже несмотря на избитое, опухшее лицо в ссадинах и кровоподтеках, они ее узнали. Синяки и ссадины покрывали все ее тело. Паховая область и внутренняя сторона бедер были залиты кровью. Красивые груди безобразно болтались из стороны в сторону.

– Вы чего, ослы? Ее с собой тащить собрались?

– Не, бугор. Без мазы. Может, те два баклана чего-то удумали. А мы-то нет. Все делаем так, как с краснозадыми рамсили.

– Блин! Она же мертвая! Дебилы!!!

Фаля вышел вперед и выстрелил из пистолета Вале в лоб. Она упала так же страшно, как и шла. Свалившись с лестницы, женщина выкрученной тряпкой рухнула на пол вестибюля. Все казаки одновременно пошли в ее сторону.

– Во телка дает.

– Да не телка уже это.

Дальше ситуация стала развиваться стремительно и трагично.

Кирилл двинулся вслед за ними, вытаскивая на ходу из кармана парки ТТ. Сочно и громко лязгнул передернутый затвор. Тихо щелкнул взводимый курок. Но почему-то никто не обратил на это внимания. Кирилл почти вплотную приставил пистолет к затылку Фали и выстрелил быстрее, чем кто-либо успел среагировать. Вторым выстрелом он убил пулеметчика. Казаки бросились врассыпную.

Глава 8
Территория

Кызя и его напарник жрали до самого утра. Кызя хотел протянуть время насыщения как можно дольше. Он не гнался за удовольствием, он боялся голода. Страх был следующим чувством, которое ему стало доступно. Его организм старательно работал над пищей. Потребность избежать голода породила еще одну трансформацию. Кызя начал запасать переработанную пищу. Действительно неразумно было оставлять питательную еду просто так или извергать из себя с остальными отходами вроде кусков одежды или обломков костей. У него на спине начал откладываться слой вещества, напоминающего воск. Слой был очень плотным, как резина, но эластичным при этом. Он мог стать дополнительной защитой от холода и ранений.

Медленно светало. Кызя с крыши наблюдал, как его недоразвитые собратья движутся где-то внизу. Еды видно не было. Но вдруг он увидел. Или правильно будет сказать, сначала услышал, а потом уже увидел еще одного конкурента. Бабуинообразная скотина забралась в одну из коробок его кормушки и напала на визжащую еду. ЕГО ЕДУ!!! В ЕГО КОРМУШКЕ!!!

Ярость начала закипать мутной жижей внутри сознания большого морфа. Кызя поднялся и погнал себя к месту кормежки беспардонной сволочи. Он ему задаст. Он вытрясет из него все, что эта скотина сожрала. За ночь у Кызи окончательно сформировались конечности для лазанья по зданиям. И еще у него развивалась память. Он точно помнил, где появился этот гад, хотя звуков оттуда уже не было слышно и унылые однотипные каморки его кормушки были похожи одна на другую.

Кызя сноровисто лез вниз. Слегка мешал живот, раздутый от обилия проглоченной пищи. Но в остальном все было намного лучше, чем сутки назад, когда он лез в коробку дичи со стреляющей палкой. Если под ним подламывалась опора, то он ловко перехватывался за другой выступ или щель в стене.

Спустившись к коробке с нарушителем, большой морф не стал ждать, а просто ворвался в разбитое окно. Это было неосмотрительно. Конкурент успел укрыться и устроить ему засаду. Противный гад прыгнул сбоку ему на спину и вцепился когтями. Кызя кое-как успел вывернуть шею под брюхо, чтобы тот не укусил его в голову. Он интуитивно чувствовал, что его голова – именно то место, ранение в которое неминуемо закончит его существование. А этого он не хотел. Кызя резко кувырнулся вперед вместе с обидчиком на спине. Эта сволочь выхватила своими зубищами здоровенный кусок его плоти из самого основания шеи. Большой морф в панике сделал козла. То есть он одновременно подпрыгнул высоко вверх на всех четырех лапах, впечатав сидящего на его спине морфа в потолок. Тот на мгновение ослабил хватку, чего хватило Кызе, чтобы сбросить урода со своей спины.

Жулик сразу молнией рванулся в сторону и попытался скрыться в следующей комнате. Кызя не стал бросаться так опрометчиво, как в первый раз, а плавной стелющейся походкой последовал за ним. Конкурент оказался в коридоре перед дверью. Это был тупик. Он обернулся к Кызе и разинул пасть. Жулик бросился первым, опередив большого морфа на какие-то мгновения. Они столкнулись примерно на середине пути между ними, как два стенобитных орудия.

Кызя протаранил его своей массивной башкой с прочной маской на морде. Удар был такой силы, что у Кызи затрещали позвонки в длинной мощной шее. В следующий раз нужно будет поберечься. Ошибкой врага было то, что он разинул пасть. Кызя ударил того всей своей массой прямо в середину нижней челюсти. Крепкие кости врага треснули. Во все стороны полетели зубы. Кызя сломал его нижнюю челюсть в нескольких местах. В голове у большого морфа зашумело. Враг был ошарашен и получил серьезное повреждение, но схватка на этом не закончилась. Оба морфа сцепились за еду, подстегиваемые страхом перед голодом. Кызю захлестывала ярость. Он молотил конкурента, кусал и рвал его когтями. Противник отвечал ему тем же. Наконец изловчившись, Кызя немыслимым образом изогнул шею и захватил челюстями коленный сустав морфа. Он сжимал его все сильнее и сильнее, челюсти большого морфа трещали от напряжения и наконец раздробили сустав противника. Все это время морфы лупили и царапали друг друга.

Кызя отбросил искалеченного противника в сторону. Тот понял, что сейчас он проиграет, и, спасаясь от большого морфа, выпрыгнул в окно. Кызя высунулся следом за ним. Противник, панически перекидывая свое тело на руках по балконам здания, спускался вниз. Кызя в бешенстве ринулся в погоню. Разумеется, он догнал захватчика и сбросил его с высоты третьего этажа на бетонную отмостку перед домом.

Враг неуклюже плюхнулся на твердое покрытие. Раздробленное колено не позволило ему смягчить силу удара, и он нелепо приложился боком об асфальт. Самое плохое было в том, что при падении он сломал вторую ногу. Морф поднялся на передних лапах и, помогая себе изувеченными ногами, ринулся изо всех сил к выходу из квадратного двора, прямо к ближайшему выезду.

Кызя не торопился. Морф был значительно меньше, чем он, но все же изрядно потрепал Кызю в драке. Мощный мышечный панцирь по всему телу и щит из нового запаса на спине сберегли его от критических травм. У него была сломана всего пара или тройка костей, но глубокие раны от зубов и когтей конкурента были очень серьезными. Их еще латать придется.

Кызя рысил за врагом до самого выхода с территории жилого комплекса. Так они промчались через гостевую парковку, клумбы и скверик, но дальше Кызя не стал его преследовать. Конкурент скрылся, свернув налево из арки въезда. Другие дома были относительно неблизко, а если он увлечется погоней, то кто-нибудь еще сможет покуситься на его кормушку и его территорию. Он вспомнил о своем партнере. Как бы тот не возомнил о себе многого.

Кызя пошагал обратно. Он перемежал рысцу на четырех лапах с хождением на двух. В первом случае двигался быстрее, во втором – удобнее оглядываться по сторонам, да и видно было больше. К тому же у него освобождались передние лапы. Но самое главное – у него появилось новое чувство. Оно зародилось на стыке голода, удовольствия от насыщения и ярости. Это было чувство своей территории. То место, где вся еда принадлежит только ему, тоже по праву принадлежит ему – это ЕГО ТЕРРИТОРИЯ.

Он чувствовал, как клетки бурлили внутри тела. Запас питательных веществ в организме таял с катастрофической быстротой. Но и восстановление шло просто чемпионскими темпами. Организм Кызи готовился к новой схватке.

Кызя забрался в коробку, где захватчик пытался украсть его еду. Два тупых зомби жрали третий вкусный труп. Ну уж нет. Ближайшего к нему зомби морф просто выкинул в окно, а второму прокусил череп. Зомбак тут же обмяк и перестал трепыхаться. Кызя выпустил размозженную голову из пасти. Он досадливо поморщился. Какой противный вкус! Морф попытался сплюнуть, но конструкция всей пасти не позволила этого сделать. Нужно было почистить зубы. Он не понимал, что это такое и откуда это всплыло в его сознании, но чистка должна была спасти от противного вкуса. Морф потер лапами язык и небо, а потом зубы. Стало лучше.

Морф ощутил желание заесть противного мертвяка чем-нибудь вкусненьким. Сказано – сделано. Он разыскал в комнате оторванную голову правильного трупа и с удовольствием схрупал ее, как сочное яблоко. Потом он вернулся к прогрызенному трупу и выудил из него печень и почки, а затем сердце и легкие.

Распотрошенный труп он потащил с собой наверх, к своему подельнику. Партнера он застал на месте. Ленивый ублюдок сонно жевал ногу, торчащую из ботинка с высоким голенищем. Кызя задал трепку бессовестной твари: тот оставил его одного в бою с захватчиком. Маленький морф безропотно сносил побои. В наказание Кызя заставил его сожрать лежащие перед морфом ботинки. Ботинки были совершенно бесполезными и только мешали жрать и усваивать пищу. Пусть знает, мерзкая тварь, что значит вести себя не по-товарищески. Наказав партнера, Кызя сменил гнев на милость и оторвал для мелкого ногу от свежей добычи.

Он восстанавливался, еще он бегал по всей крыше и осматривал свою территорию. Морфы разглядывали с крыши двор и кормушки. Кызя уже видел, где можно еще поживиться. Еда никуда не денется, но еще кто-нибудь может прийти за ней. Делиться едой он не намерен. Исключение составлял только его помощник. По улицам катались коробки. Из коробок стреляли. Он видел, как от выстрелов падают его тупые и медленные собратья. Он уже связал выстрелы, уничтожение зомби, травмы и еду. Еда не так уж и доступна, оказывается. Ну ничего. В его кормушке еще достаточно дичи, и ему не обязательно выколупывать еду из этих бегающих коробок, рискуя нарваться на жалящие выстрелы.

Кызя как раз разглядывал, как из далекого серого дома в одну из таких коробок в панике забегали мелкие люди. Он видел и людей, которые не лезли в коробки, а стояли вокруг и стреляли. Он разглядывал и одновременно изучал картинку. Морф услышал со стороны его лежки скуление на высоких нотах, больше похожее на тоненький писк. Оказывается, его партнер пытался привлечь его внимание. Это было началом коммуникации между новыми существами.

Кызя вернулся к маленькому морфу. Тот, высунув голову между выступами парапета, что-то разглядывал внизу. Кызя запрыгнул на парапет и в позе озадаченной обезьяны уставился вниз. Во дворе на его территории стояло много коробок. Точнее, там были коробки и раньше, но это были новые коробки. Он их не помнил. Там ходили люди. Морф втянул ноздрями воздух. Дышать он тоже научился, но то было не дыхание – оно больше напоминало проветривание легких. Это позволяло сканировать воздух и вынюхивать следы пищи. Кроме того, от притока воздуха в организм у него подскакивала скорость обмена веществ. Очень жаль, но Кызя ничего не учуял. Холодный ветер нес со стороны совершенно иные запахи.

Похоже, его заметили. Люди внизу засуетились, замахали руками. То есть они поменяли свое поведение. Это тоже нужно учесть на будущее. Наверху относительно небольшой зеленой коробки задвигалась нелепая маленькая ерундовина с большой палкой. Большая палка – это было плохо. Нехорошее предчувствие подсказало морфу, что нужно укрыться. Но вовремя исчезнуть он не успел. Грохот выстрелов и картинка вспышки пламени долетели до него одновременно с пулями из палки зеленой коробки. Фонтанами брызнули осколки кирпича и бетона. Одна из пуль попала как раз между боком морфа и прижатой к нему верхней лапой. Вторая разорвала ему нижнюю лапу, или ногу. Кызю сразу отбросило назад. Из лап и бока морфа вырвало здоровенные куски плоти. На месте попадания остались большие рваные раны. Он был в ярости. Еще он испытал чувство утраты и страха за свое существование. Зачатки этих чувств возникли у него во время падения с балкона после выстрела злобного человека и развились во время схватки с грабителем, забравшимся в его кормушку. Нужно было себя беречь. Он приложил к ранам куски оставшейся плоти последней свежей жертвы. Еще он начал впихивать в себя куски другой добычи. Нужно было восполнять силы.

Ярость его не оставляла. Люди появились на его территории и еще пытаются навредить ее хозяину. Так быть не может. Они должны занять свое место в его желудке. Еда не может повелевать хозяином. Но это пришлось отложить. Он должен набраться сил и восстановиться. Очень помог ему запас, отложившийся на спине. Переработанные питательные вещества потекли по организму к ранам. Он лежал долго. Старательно концентрируя энергию на процессе восстановления. Сложнее всего восстанавливались кости на нижней конечности – именно на это ушло много времени. Ему пришлось мелко дробить и глотать оставшиеся от добычи кости.

Почувствовав, что в какой-то мере он восстановился и готов к схватке, морф фыркнул своему партнеру. Тот понял его и высоко запищал в ответ. Прыгать с дома на дом было рискованно. Кызя мог уже оценивать свои шансы на успех. Даже в прежнем состоянии, до схватки с негодяем и до ранения из коробкиной палки, он едва не сорвался вниз. Еще нужно было не попасть под удары страшных палок с частыми выстрелами.