Текст книги "Роль хрусталя в семейной жизни"

1 – й б о л ь н о й. Скоро успокоюсь.

1 – й а н г е л. Ну, перестаньте! Вы настраиваетесь на плохое, а надо на хорошее. У вас же анализы хорошие, врачи говорят, что на выписку идете…

1 – й б о л ь н о й. Анализы хорошие… А раньше я стихи хорошие писал… И все пошло прахом в этой суете, в погоне за заработками, в бесконечных романах… В сущности, только одна и была настоящая любовь…

1 – й а н г е л. Одна? Почему «была»? Разве вы больше не любите меня?

1 – й б о л ь н о й. Нет, я о другом… о другой. Не ревнуй, это было давно. Тогда и побыть наедине было негде, государство за нравственностью следило, представляешь? Представь себе, если бы сейчас государство следило за нравственностью! Что общего… А тогда было только одно место для любви – поезд. Ночь в Ленинград, день там гуляем сонные, ночь обратно – из последних сил… Как прекрасна поздняя молодость, полная энергии зрелость, роман, романс… В сущности, это последнее, что я написал, этот романс… Воспоминание о молодости.

1-й ангел вытаскивает из-под кровати гитару, аккомпанирует, 1-й больной поет.

Романс 1-го больного.

 
Не разрушай идеала, дева,
всю правду мне не открывай,
не угощай плодами древа,
от сердца их не отрывай!
Сама поешь… Уже поела?
Теперь ложись. Уже легла?
Теперь за дело. Это тело,
и за окном ночная мгла,
и стук колес, и недопитый
стакан на столике звенит —
любовного приметы быта,
точнее, сам любовный быт…
И не гоните мне про змея,
и не втирайте про змею!
Я уклоняться сам умею,
я сам такого напою —
мол, я любви твоей не стою,
мол, горе той, кого люблю…
Меж Петербургом и Москвою
я ночью и теперь не сплю,
теперь бессонница – расплата
за то, что перся на рожон
средь простынь мокрых и помятых,
под сдавленные стоны жен…
И вы мне голову морочить
про эти будете дела?!
Летит, летит под сенью ночи
амура «Красная стрела».
 

1-й ангел кладет гитару и, приподняв свой белый хитон, так что становятся видны стройные ноги неясной половой принадлежности, осторожно взбирается на 1-го больного верхом. Вздрагивают и ритмично покачиваются крылья.

1 – й б о л ь н о й. Так и умереть не страшно…

2 – й б о л ь н о й. Только не напрягайтесь, любимый…

Гаснет светильник над кроватью 1-го больного, загорается над кроватью 2-го.

2 – й б о л ь н о й. Не песня, блин, а чисто депрессняк. Я не понял! Этот реально долбится в реанимации, имеет, как хочет, не то телку, не то пацана. Точно, голубизна! А здесь зажмуришься, пока, конкретно, печень дождешься. Это по понятиям? Одним все, другим ничего. Короче, я не понял…

С небес спускается 2-й ангел.

2 – й а н г е л. Отдыхай, брат. Утром обход будет, ты поставь вопрос перед доктором – когда. Они могут, если надо, они из кого хочешь печень вынут…

2 – й б о л ь н о й. Нет, я не понял! Вы по жизни, типа, девчонки или пацаны? Я раньше тебя, конкретно, среди сестер не видел…

2 – й а н г е л. Не парься. Ну, ангелы мы. Если, прикинь, ты меня любишь, то я становлюсь как бы на самом деле девушка, а если мы с тобой просто дружим, то я на самом деле как бы мальчишка.

2 – й б о л ь н о й. Тогда слушай, братан, у меня к тебе вопрос чисто по делу. У меня, извиняюсь, конечно, невеста есть, и ты мне как женщина… ну, похер, извиняюсь, конечно. Но вопрос есть бизнесОвый, ты понял?..

2-й ангел наклоняется, 2-й больной говорит тихо и неразборчиво, слышно только часто повторяющееся слово «блин». Светильник над кроватью 2-го больного гаснет, над кроватью 3-го зажигается.

3 – й б о л ь н о й. Одни любятся, другие шепчутся, а тут не уснешь. И сколько того сна осталось… Глядишь, до осмотра не доживу. Что характерно: без толку. У бандита свой толк, у профессора свой, каждому, как говорится, свое. А мне что? Пахал всю жизнь, как трактор «Кировец», оглянуться не успел, руки керосином отмыл – готово дело, на выход с вещами… И ссать снова хочется. Сестричка!

С небес спускается 3-й ангел.

3 – й а н г е л. Не кричи, отец. Сейчас…

3-й ангел достает из-под кровати утку, помогает 3-му больному пристроиться, слышно громкое журчание.

3 – й б о л ь н о й. Ох, хорошо… Спасибо, сестричка. Как тебя зовут, говоришь?

3 – й а н г е л. Сто раз тебе, батя, говорено: не сестричка я, а твой хранитель. Так и зови…

3 – й б о л ь н о й. Как?

3 – й а н г е л. Да как тебя самого зовут, так и меня зови, понял?

3 – й б о л ь н о й. Меня, допустим, Петром Степанычем… Так ты ж молодая еще, чтобы по отчеству…

3 – й а н г е л. Тьфу, бестолковый!.. Ну, ладно. Поскольку являюсь хранителем, скажу тебе одну вещь, а ты сам решай…

3-й ангел наклоняется, шепчет что-то на ухо 3-му больному. Зажигаются светильники и над кроватями 2-го и 1-го больных, теперь видны две пары шепчущихся и одна, занимающаяся любовью в позе «наездница». Послушав некоторое время шепот 3-го ангела, 3-й больной обращается ко 2-му.

3 – й б о л ь н о й. Слышь, парень! Братан! Слышь, зря вы это все придумали. Ты пойми, мне твои деньги ни к чему, в гробу карманов нету, а ты только зря потратишься. У меня ж настоящий рак, ты понял? Ну, возьму я твои тысячи, ну, поделюсь с ним, с хранителем моим…

3 – й а н г е л. Я на убийство ни за какие деньги не пойду, я ж хранитель, а не гадина безносая…

3 – й б о л ь н о й. …ну, впустит она воздуху мне в вену. Дашь еще этим, транспланс…

2 – й а н г е л. Трансплантологи не возьмут, я ж ему говорю – не парься…

3 – й б о л ь н о й. …ну, пересадят они тебе мою печень, и что? Группа-то подходит, это я согласен, ты правильно понял, да ведь я старый! И ты главное пойми: рак у меня. Рак. Понял-нет? И в печени, вполне может быть, эти…

3 – й а н г е л. Метастазы. Она тебе нужна, печень с метастазами, парень?

1-й ангел возносится на небеса прямо с 1-го больного, оправляя в полете хитон.

1 – й б о л ь н о й. Боже мой, что делает с человеком болезнь! Никто не становится лучше от страданий… В сущности, мы все здесь – просто животные, цепляющиеся за земное, телесное существование, готовые ради продления своей никчемной и мучительной жизни на все, на любую жестокость, подлость…

2 – й б о л ь н о й. Я не понял! Я не понял, пацаны! Почему пошел наезд на меня? Короче… Я ж чисто по делу бабла хотел тебе отсыпать, отец, я ж договориться хотел… Вы что думаете, если я реальный пацан, нах, так отмороженный до упора? А, блин, идите вы все в пень! Лучше музон душевный включу, оттянусь на шансоне…

3 – й б о л ь н о й. Да не нужны мне твои деньги, парень, меня без денег куда надо примут! Здоровье не купишь, слышал об этом?

1 – й б о л ь н о й. В сущности, это уже ад.

1-й ангел спускается с небес.

1 – й а н г е л. Опять?! Я же вас просила…

2-й больной, достав из-под подушки маленький приемник, включает его. Из приемника раздается его собственный голос.

2 – й б о л ь н о й (из приемника)…А теперь по просьбе нашего слушателя из блока интенсивной терапии песня «Прощайте, братаны».

2-й больной поет из приемника.

Ш а н с о н 2 – г о б о л ь н о г о.

 
Я жизнь короткую потратил слишком рано,
зато ее потратил так, как сам хотел…
Теперь в душе моей огнем пылает рана,
а доктора идут на полный беспредел.
Прощай, бригада, и прощай, моя любовь,
за все у вас навек прощения прошу!
Все холодней моя отравленная кровь,
и я в больничке свой последний вдох дышу.
А на дворе, конечно, солнце ярко светит,
и с юга журавли опять летят назад…
Недолго прОжил я на этом белом свете,
зато прожИл на свой крутой особый лад.
 

2-й больной, громко всхлипнув, переключает приемник на другую станцию, раздается голос Синатры: «I did it my way!..»

2-й больной снова тыкает в кнопку приемника, оттуда звучит его пение.

Г о л о с 2 – г о б о л ь н о г о.

 
… прощения прошу!
Все холодней моя отравленная кровь,
и я в больничке свой последний вдох дышу.
Обиды все легко прощаю вам, брателло,
пора с разборками завязывать уже…
Лежит мое судьбой измученное тело
на предпоследнем безнадежном этаже.
Прощай, бригада…
Опустят два ханыги пьяных гроб в могилу,
и зарыдает моя старенькая мать,
девчонка вспомнит все хорошее, что было,
а пацаны в кабак поедут поминать.
Прощай, бригада…
 

2-й больной выключает приемник.

3 – й б о л ь н о й. Душевно спел, друг.

1 – й б о л ь н о й. В сущности, у нас нет национального искусства, кроме блатной песни. Несчастная страна…

2 – й б о л ь н о й. Я, реально, не понял, нах, чего ты, командир, всех жалеешь? Короче! Ты по жизни лучше, что ли? Если у тебя, типа, высшее образование, то мы все чмо? Ты что хочешь сказать, что ты лучше, а мы, конкретно, хуже, так? А ты прикинь, я отсюда выйду и вообще могу в институт связи поступить, тогда как будет? Я, может, нах…

Неожиданно 2-й больной замолкает. В наступившей тишине слышно, что он плачет. Минуту длится пауза.

2 – й а н г е л. Слышь, брат… Кончай переживать. Тебе ж нельзя, ты к операции подготовлен… Тебе нервничать нельзя, в любой момент печень привезут, прикинь. Ночью часто бывает… Разобьется кто… Кончай переживать, брат, тебе позитив нужен…

3 – й б о л ь н о й. Кончай, парень. Ты ж мужик или кто?

1 – й б о л ь н о й. В сущности, я не хотел вас обидеть. Просто дело в том, что мы действительно очень разные, как бы разные народы внутри одного народа, понимаете? Возможно, даже разные биологические виды…

3 – й б о л ь н о й. Тебе, профессор, насчет видов видней, конечно. Только я, извиняюсь, конечно, так думаю, что ни хрена мы не разные. Все смерти боимся до смерти, от страха и на баб кидаемся, все задержаться надеемся и денег хотим, с ними вроде не так страшно… Вот парень молодой переживает, ему обидно, что рано; и я, хоть и старый, и больной насквозь этим раком, а никак не хочу глаза зажмуривать; и ты суетишься, рассчитываешь об девку обмолодиться… Жизнь, профессор, она и без науки понятная – либо ты здесь живой, либо там неизвестно какой, может, тоже живой, вон как они, сестрички наши, с крыльями и в рубахах, а может, и никакой, одна зола в банке после климатория… Страшно.

1 – й б о л ь н о й. Не климаторий, а крематорий. В сущности, бессмертие души – это гипотеза, более удобная для чело…

1-го больного прерывает окрик.

3 – й а н г е л. Совести у вас нету, мужчины! Такие разговоры ночью… что ж, вы нас за людей не считаете? Нам еще дежурить до утра, а вы такие разговоры… Если не спится, попросите у доктора на обходе клоназепама, а ночью нечего митинги устраивать. Я завотделением скажу…

3 – й б о л ь н о й. Погоди, сестричка, не кричи, не сердись. Мужики всегда поговорить любят. Нам здесь по стакану нельзя, так хоть поговорить дай. А вообще по соточке-то сейчас в самый раз бы… Нету у вас спиртику?

1 – й а н г е л. Вы, мужчина, с ума сошли? Пожилой, а говорите глупости…

3 – й б о л ь н о й. Не ругайся, дочка. Какие вы, новые сестрички, строгие… Знаешь, как помогает стакан принять? Все болезни проходят. Ну, потом вернутся, конечно, но на час-то, на два жизнь делается вечная. Песню споешь, задумаешься, поплачешь…

3 – й б о л ь н о й п о е т.

Песня 3-го больного

 
На закате за рекой солнце догорало,
невезение меня
догоняло.
Без тузов и козырей приходила сдача,
выпадало все не так,
а иначе.
Не досталось мне любви от людей и Бога,
дальняя в казенный дом
шла дорога.
И никто по мне теперь горько не заплачет,
потому что все не так,
а иначе.
Мне б картишки поменять с самого начала,
только в прикупе пустом
толку мало.
Жизнь одна, да и она ничего не значит,
потому что все не так,
а иначе.
 

3 – й а н г е л (горько плача). Больной!.. Ну, нельзя же так… Все сердце надорвали, сейчас буду валокордин пить…

2 – й а н г е л. Сильная песня, отец. Ее по телику крутят, нет? Или диск купить…

1 – й а н г е л. Это что-то такое… Это… Боже мой, как мне грустно!

1 – й б о л ь н о й. Ну, это вы зря… В сущности, Бог… Вы верите в Бога?

2 – й б о л ь н о й. Какой, реально, Бог, когда я вообще отпал! Ты, батя, короче, типа вообще, нах… Прямо… Ну, не знаю.

3 – й б о л ь н о й. Не расстраивайтесь, ребята. Это ж просто песня. Меня один мужик научил, наш, леспромхозовский. Сильно он в карты играл, вот и пел про это, значит… Его потом в поезде зарезали, вот такие дела.

2 – й б о л ь н о й. Я что сказать хочу… Короче, попросить прощения у тебя, батя. Потому что я, типа, хотел… ну, реально мочкануть тебя за печень… а это ж, ты прикинь, прямой беспредел. Поэтому прошу, нах, прощения у тебя вот при всех, как последнее говно…

3 – й б о л ь н о й. Брось, парень, не надо так… Все мы не ангелы…

1 – й, 2 – й и 3 – й а н г е л ы (хором). Это вы, больной, зря! За всех не расписывайтесь…

3 – й б о л ь н о й. То есть я в таком смысле, что как припрет, то за себя не ручайся…

1 – й б о л ь н о й. Нет, с этим нельзя согласиться. В пограничной ситуации можно сохранить себя как личность. Помните главный выбор, который делает герой Оруэлла? «Ее, а не меня…» А я думаю, что всегда надо выбирать – пусть меня, но не ее… В любом случае погибнешь, но тот, кто не предал, сохраняет самоуважение. Это последнее, что можно сохранить… В сущности, благородный выбор – это эгоистический выбор.

2 – й б о л ь н о й. Я не въезжаю, брат, о чем ты держишь базар, но, короче, по жизни так не получается.

1 – й а н г е л. Простите, что вмешиваюсь, но я знаю эту книгу. Там сказано, что нет героев, есть только недостаточно сильная боль… Не мучайтесь, любимый, замечательный!.. Не надо требовать от себя большего, чем дано человеку.

2 – й а н г е л. Сильно, профессор, вы гордые. Вы проще будьте с ребятами, ведь тоже не звери. Если до горячего дойдет, любой себя обнаружит…

3 – й б о л ь н о й. Тут ведь какое дело? Просто, мужики, надо по-честному сказать, чего хочешь, чего боишься. Возьми, допустим, меня: вот сейчас фактически жалею, что парню печень не продал. Ну, хочет он такую, с этими… как их… с мета… ну и ладно, деньги его. А мне-то они бы пригодились. В смысле, дочке квартиру… Ничего ей не оставляю, так вот бы и оставил… Печенку свою. Слышь, парень? Если с докторами договоришься, я не против.

1 – й б о л ь н о й. Ночь правды? Что-то в этом есть детское… А мы здесь, в сущности, и правда как младенцы. Бытие хрупкое, лежим голые и беспомощные… Правда… А правда заключается в том, что я вас (обращается ко 2-му больному) боюсь. Кто вам помешает насчет моей печени договориться с врачами? Отключат меня, вот и печень готова. Здоровая. Не пил почти, не ел жирного… И о чем я сейчас думаю? А вот о чем: может, наоборот, мне вас как-нибудь отключить, не дожидаясь вашей естественной комы? А? То есть, в сущности, я готов убить…

2 – й б о л ь н о й. Ну, профессор! Вообще!.. Ну, ты, нах, крутой… Только я круче.

2-й больной пытается встать, за ним тянутся провода и трубки, падают колбы капельниц, а он рвется к 1-му больному, ангелы наваливаются на него и удерживают на кровати.

1 – й а н г е л. Охрану надо вызывать!

2 – й а н г е л. Брат, кончай выступать, тебя ж ментам сдадут!

3 – й а н г е л. Совсем озверели мужики!

2-й больной сдается, бессильно валится на постель, ангелы оставляют его. В палате наступает тишина, ангелы стоят у изножий кроватей, каждый у своего подопечного, больные лежат неподвижно и молча. После долгой паузы первым решается заговорить 3-й ангел.

3 – й а н г е л. Ну, побезобразничали – и хватит. Придет дежурный врач, вам ничего, а нам влетит. Лучше мы вам своего… ангельского успокоительного, а?

2-й ангел вытаскивает из складок одежды бутылку водки. 3-й ангел открывает ее и набирает в большой шприц выпивку. 1-й ангел отходит подальше и смотрит на происходящее неодобрительно, но молча. 3-й ангел сливает из шприца по нескольку кубиков в капельницу каждого больного.

2 – й а н г е л. Сейчас легкий кайф словите, ребята, и спать. А то совсем оборзели, тот же профессор… Ну, будем здоровы.

2-й ангел делает большой глоток водки из горлышка бутылки, передает 3-му, 3-й 1-му…

1 – й а н г е л (переводя дух). Боже мой, какой ужас! Как мне грустно…

3 – й б о л ь н о й. А чего грустить, сестренка? Выпила – спой, вот и вся грусть.

1 – й б о л ь н о й. В человеке живет неистребимая жажда выговориться, хотя бы в песне.

2 – й б о л ь н о й. Тоже, друганы называются… Нашли отморозка, значит? Ну, грохните меня, достала, нах, жизнь блядская! Давай песняка, брателло!

Ангелы медленно взлетают и кружатся над кроватями под хоровое пение больных.

Х о р б о л ь н ы х.

 
Жизнь свою, пока живем,
без просыпу губим:
водку пьем, да хлеб жуем,
да красивых любим.
Ненавижу я кровать,
мятую подушку,
не хочу я помирать,
не прижав подружку.
Камень на сердце лежит,
ангел пО небу летит,
но душа за ним лететь не желает —
надоел ей этот свет,
и на тот надежды нет,
и чего-то ждет душа, поджидает.
И не два, не полтора
и не Богу свечка —
был живой еще вчера,
а сегодня в печку.
Погубил я жизнь свою,
да и не жалею —
только песню допою,
ежели сумею.
Камень на сердце лежит…
 

Под припев ангелы спускаются и как бы танцуют со своими подопечными, двигая их кровати на колесиках. В разгар пения и танца с грохотом распахивается дверь палаты, и входят человек в красной одежде с надписью «реанимация» и человек в зеленой одежде с надписью «трансплантология». Все, кто был в палате, застывают.

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Ночной обход.

Ч е л о в е к в з е л е н о м. Нарушение режима.

В палате вспыхивает яркий свет.

2

Немая сцена: больные застыли на кроватях, ангелы у изножий, вошедшие возле двери. Наконец приходит в себя 1-й больной.

1 – й б о л ь н о й. Прямо «Ревизор»… «Чиновник с особым предписанием из Петербурга…» А ведь мы все ждем ревизора, и он придет, придет, и ответ предстоит держать…

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Не умничайте, больной. Вам давно спать пора, а вы тут устраиваете цирк.

Ч е л о в е к в з е л е н о м. Сестры, вернитесь на пост. Вы тут чем занимаетесь, а? За аморальное поведение с больными, распитие спиртных напитков на рабочем месте вылетите в одну минуту! Утром завотделением…

1 – й а н г е л. А вы не кричите! Вы вообще из трансплантологии и не распоряжайтесь здесь. У вас там, в трансплантологии, известно, какие порядки, сплошная коррупция…

2 – й а н г е л. Все, отваливаем…

3 – й а н г е л. Простите, доктор. Мы уже вылетаем в одну минуту…

Ангелы взмывают в небеса.

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Больные, приготовьтесь к осмотру. Как себя (1-му больному) чувствуете? Боли? Мочились когда в последний раз? Тошнота? Разочарование в себе? Ощущение бессмысленности существования? Поясницу ломит? Давайте давление померяем…

Меряет давление 1-му больному, удары пульса раздаются на всю палату. Тем временем человек в зеленом подходит ко 2-му больному.

Ч е л о в е к в з е л е н о м. Ну-с (громко), как наши дела, больной? Ну (шепотом), что по теме, братан? Боли (громко) в подреберье есть, моча темная, зуд, кожные покровы желтые? Посмотрим… (Рассматривает 2-го больного, одновременно тихо говорит.) Ты не по делу старика… Мы проблему разрулим через этого… профессора. У него все равно отторжение, а с печенью полный о’кей, въезжаешь? К утру заделаем, пока я дежурю, усваиваешь?..

3 – й б о л ь н о й. А вот я, товарищи врачи, хочу по-честному узнать – сколько мне еще даете? Готовиться или как? Если что, я хочу попа, имейте в виду. Тут у вас теперь прямо в больнице церква работает, оттуда и позовите, у меня денег есть тут, под подушкой, четыре тысячи, хватит ему…

1 – й б о л ь н о й. Вот так и наступает момент просветления. Он приходит, и каждый из нас вспоминает о Боге…

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Лежите, больной, спокойно, у вас свои проблемы. Не нравится мне ваше давление… Будем готовить на вторую операцию.

Ч е л о в е к в з е л е н о м. Да, готовить будем. Сестра!

С небес спускаются все три ангела.

1 – й, 2 – й и 3 – й а н г е л ы (хором). Вызывали, доктор?

Ч е л о в е к в к р а с н о м и Ч е л о в е к в з е л е н о м (на два голоса). С первой койки готовить к срочной операции! Со второй койки готовить к срочной операции! Третьей койке священника вызовите, у вас батюшкиного мобильного номер есть, эсэмэску ему пошлите, звонить ночью неудобно! Через час этих в операционный блок!

1 – й, 2 – й и 3 – й а н г е л ы (хором). Понятно, доктор!

Человек в зеленом и человек в красном выходят на просцениум, закуривают.

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Вот так, коллега, приходится присваивать функции Провидения. В действительности же мы только инструменты, а в Книге Жизни им всем уже давно предначертано – сколько одному жить, когда другому умереть…

Ч е л о в е к в з е л е н о м. А может, коллега, мы ее неправильно прочли, Книгу эту? Жить не тому и умереть не тому…

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Ошибки в диагнозе у всех бывают, коллега. Написано одно, а по жизни, как говорится, другое… Там, в Книге той, цена-то не указана, а? А надо бы. Был бы прейскурант, а так чисто рекомендательный характер носит… Ну, предоперационные?

Человек в красном достает из кармана фляжку, делает большой глоток и передает человеку в зеленом. Тот пьет, сильно закидывая голову, потом трясет пустой фляжкой возле уха.

Ч е л о в е к в з е л е н о м. Дожали, коллега… Эх, жизнь! Ну, тихонько, чтобы больных не беспокоить, нашу?..

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Сердечно-сосудистую…

Поют дуэтом, танцуя танго.

Врачебное танго

 
Мы в Книгу Жизни, как в историю болезни,
дрожащим скальпелем решительно полезли.
Всему назначена цена, и эту цену
определяем мы в ночную нашу смену.
О, пересадка!
Из смерти в жизнь ночная пересадка!
О, пересадка!
О, трансплантация!
Оле!
Мы одного из двух за те же деньги сложим,
мы можем все, и даже то, чего не можем,
и век отмерен вам не глупою судьбою,
а нашим тихим разговором меж собою.
О, пересадка!..
Нас не учили на лечебном факультете
решать этические, блин, проблемы эти
и отвечать за предначертанное Богом —
нам самодеятельность может выйти боком.
О, пересадка!..
 

Просцениум погружается во тьму, освещается палата. Возле 1-го больного суетится 1-й ангел, возле 2-го – 2-й, 3-й ангел сидит в ногах кровати 3-го больного, обхватив голову руками.

2 – й б о л ь н о й. Пацаны… Я не понял… Какая, нах, операция?! Где, реально, печень? Кто, типа, донор или что? Я не понял…

2 – й а н г е л. Чего ты не понял, брат? Все понятно.

1 – й а н г е л. Это ужасно! Вы понимаете?.. Они решили…

1 – й б о л ь н о й. Мне, например, все совершенно понятно. Я понимаю…

2 – й б о л ь н о й. Я не понял, вообще!..

3 – й б о л ь н о й. А что тут понимать… Сестричка, звони попу. Слышала, чего доктора сказали? Откинусь я до рассвета, вот что. Звони давай, дорогая, мне покаяться надо или как там положено… Пусть чешет сюда поп, я с ним поговорить хочу, как там будет, куда меня распределят… Правда, что ль, на сковородке жарить будут или крылья дадут, вот вроде ваших? Звони.

3 – й а н г е л. Да какому попу!.. (Плачет.) Мало ли что они скажут! Может, ты, отец, еще нас переживешь!..

2 – й б о л ь н о й. Вообще чума! Донор, говорю, кто?!

1 – й б о л ь н о й. Ах, да что вы притворяетесь! Все было понятно с самого начала. Они собираются пересадить вам мою печень, только и всего. А меня… как это говорится?.. спишут. Поставят диагноз «отторжение»… И ведь правы будут, вот в чем дело! Отторжение… Ведь я действительно уже давно отторгнут этой жизнью, и я ее отторгаю! Отторгаю! Распутство свое отторгаю, трусость, готовность примириться с любой гадостью, лишь бы жить, дышать, спать с женщинами… Жестокость свою отторгаю! Я же сам хотел вас убить и сейчас готов, а чем я лучше вас, чтобы я жил, а вы умерли…

2 – й б о л ь н о й. Фильтруй, фильтруй, слышь, профессор, ты фильтруй! Убить он, нах, хочет… Ты готов отвечать или так базаришь?

1 – й а н г е л. Неужели вы не понимаете?! У человека нервный срыв, у него кризис среднего возраста, у него депрессия… Оставьте его! И вы (1-му больному) успокойтесь, любимый… Я не дам… Все будет хорошо, вы скоро выпишетесь, а эти безумцы…

2 – й и 3 – й а н г е л (вместе). Ты что сказала?! Молчи!!!

В палате наступает тишина. Через минуту ее нарушает 1-й больной.

1 – й б о л ь н о й. Да, всем все ясно. Нужно только прямо сказать… Вы (2-му больному) готовы дать им денег, чтобы они убили меня и пересадили вам мою печень? И готов ли я, если удастся, убить вас, или их, или всех, кто здесь есть, чтобы остаться в живых? Экзистенциальный выбор…

3 – й б о л ь н о й. Зря ты, профессор, такими словами. Все люди, со всеми можно договориться по-человечески. Он же не совсем отмороженный, он нормальный парень, поговори с ним нормально, он поймет. У него ж мать есть… Сестрички, а успокоительного не осталось у вас?

Ангелы несколько секунд переглядываются, не решаясь, потом повторяют манипуляции с капельницами и неведомо откуда снова появившейся бутылкой водки, остатки которой по очереди допивают из горлышка.

3 – й б о л ь н о й (после паузы). Вот это правильно… Жить-то всем хочется, мне вон, может, час остался, а тоже… Ну, тихонько, споем, что ль, чем собачиться?..

Больничная цыганочка

3 – й б о л ь н о й.

На горе стоит ольха, под горою вишня…

2 – й б о л ь н о й.

В этой жизни я всегда

третий лишний…

1 – й б о л ь н о й.

То ли жил я, то ли нет,

неизвестно…

В с е б о л ь н ы е (хором).

А душе в груди всегда

было тесно!

Х о р а н г е л о в.

 
Эх, раз, еще раз, даже в самый смертный час,
запоем мы песню эту, что придумана до нас!
 

3 – й б о л ь н о й.

Я цыган, и ты цыган, оба мы цыгане…

2 – й б о л ь н о й.

Кем угодно назовешься

по пьяни…

1 – й б о л ь н о й.

Всех красавиц полюбить

не успею…

В с е б о л ь н ы е (хором).

А с одною жизнь прожить

не сумею!

Х о р а н г е л о в.

 
Эх, раз…
 

3 – й б о л ь н о й.

Две гитары за стеной жалобно заныли…

2 – й б о л ь н о й.

Про меня друзья давно

позабыли…

1 – й б о л ь н о й.

И на главный мой вопрос

нет ответа…

В с е б о л ь н ы е (хором).

Значит, песня до конца

не допета!

Х о р а н г е л о в.

 
Эх, раз…
 

Ангелы во время пения танцуют цыганочку, больные обозначают танец на кроватях.

2 – й б о л ь н о й. Чисто, нах, по-человечески.

3 – й б о л ь н о й. Вроде и помирать не нужно, а, мужики?

1 – й б о л ь н о й. Да-да, одно и то же мучает всех.

2 – й б о л ь н о й (вскакивает на кровати, валятся капельницы, дальнейшее он произносит, стоя на кровати, держась одной рукой за спинку, а другую простирая вперед, как памятник). Пацаны! Брателло! Товарищи! Короче, к вам обращаюсь я, друзья мои! Завязываем эту хренотень вообще! Человек создан для счастья, как птица для полета, реально! Я сам в школе читал, но не верил ни грамма, а сейчас понял. Чего они нас лечат?! Чего мы перед ними шестерим? Лучше, блин, умереть стоя, чем жить на ихних коленях, как мелкие! Не надо мне печени, вы въезжаете? Не хочу у другана последнюю печень себе рвать, как поганый крысятник и отморозок. Как я с нею жить буду, если из-за меня другого пацана приморят? Человек, падла, звучит гордо, и ни хрена не надо жалеть человека, нах, не надо, я, конкретно, говорю, унижать его жалостью, его, сука, любить надо!!! Их власть – это наш страх, братаны, я без бэ говорю. У каждого народа такое, типа, правительство, которого он, типа, достоин, вы поняли-нет?! Я отказываюсь от печени. Передайте мою печень, за которую я бабки отдам, когда ее притаранят от реального жмура, в пользу детского дома, вы сечете, суки рваные, передайте ее в фонд памятника кому-нибудь или на церкву, а мне не надо вашей печени… Все, доктора, кончилась ваша власть, теперь беспредел и демократия будут у нас в палате! За нашу и вашу, нах, свободу! Мужская интенсивная терапия поднимается с колен! Ура, товарищи! Долой!

Звучит торжественный марш. Ангелы везут кровать 2-го больного по палате, останавливая ее у кроватей других больных, – это выглядит, как объезд министром обороны парадного строя.

2 – й б о л ь н о й (1-му больному). Не бзди, профессор, перезимуем!

1 – й б о л ь н о й. В сущности, это свобода…

2 – й б о л ь н о й (3-му больному). Дед, не торопись, пока живой!

3 – й б о л ь н о й. Это ты правильно, парень…

2 – й б о л ь н о й (ангелам, вернувшим его кровать на место и выстроившимся перед нею в шеренгу). Все у нас будет путем, девки! Без всяких пересадок, а как кому карта ляжет, поняли? Песню!..

Марш восставшей реанимации

 
Б о л ь н ы е.
В борьбе за жизнь, зверея год от года,
готовы мы друг друга перебить,
и доктора, избранники народа,
за нас решают, быть или не быть!
А н г е л ы.
Но есть душа у каждого больного,
она здорова и полна добра,
и каждый день на подвиги готова,
и завтра будет лучше, чем вчера!
Б о л ь н ы е и а н г е л ы (вместе).
Свобода, свобода, свобода!
Не нужно начальников нам!
Здоровье любого народа
с болезнью всегда пополам.
Фальшивые ваши лекарства
не надо на тумбочки класть!
Врачебное кончилось царство,
больная да здравствует власть!
Б о л ь н ы е.
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
преодолеть пространство и простор…
(Хором исправляются).
Тьфу! Не то! Давай сначала!
Никто не даст больному облегченья,
ни Бог, ни царь и даже ни герой —
надежда только на самолеченье,
хотя оно смертельное порой.
А н г е л ы.
И в интенсивной нашей терапии
мы тихо грянем дружное «ура!» —
здесь, как везде, свободная Россия,
и завтра будет лучше, чем вчера!
Б о л ь н ы е и а н г е л ы (вместе).
Свобода, свобода…
 

С грохотом в палату врываются человек в красной одежде с надписью «реанимация» и человек в зеленой одежде с надписью «трансплантология».

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Режим! Реанимация! Вы что, с ума все сошли?!

Ч е л о в е к в з е л е н о м. Это ты зря… Лежать! Бояться! Здесь операционная группа!

Ч е л о в е к в к р а с н о м. Операция «Пересадка»! Начинаем немедленно! В операционную везти некогда! Донора вяжите!

Человек в красном отключает все капельницы 1-го больного, пытаясь одновременно связать его извлеченной из кармана длинной эластичной лентой и придушить подушкой.

1 – й б о л ь н о й (из-под подушки, глухо). Нам снова перекрывают кислород, друзья! Нам затыкают рот… Свобода слова…

Ч е л о в е к в з е л е н о м (доставая из кармана шприц). Да пусть говорит. Только обездвижить надо, а потом анестезию… Местная сойдет…

1 – й б о л ь н о й (вырвавшись из-под подушки, но уже связанный). Они всегда начинают с интеллигенции!.. Товарищи! Если вы не вступитесь, дойдет очередь и до вас. Они пообещают каждому новую печень, а отнимут последнюю…

2-й больной, все это время стоявший на кровати в позе памятника, наконец вмешивается – он прыгает на человека в зеленом, оба валятся на пол. При этом 2-й больной отчаянно кричит.

2 – й б о л ь н о й. Суки! За другана всех порву, как бобик грелку! Свобода, блин, нах, мочи ментов!!!

Человек в зеленом исхитряется всадить иглу шприца в задницу 2-го больного, тот мгновенно затихает и лежит на полу неподвижно.

Ч е л о в е к в з е л е н о м. Реципиент к операции готов, можно начинать.

Человек в красном и человек в зеленом вплотную сдвигают кровати 1-го больного, извивающегося в петлях эластичной ленты, и 2-го больного; вдвоем поднимают и кладут 2-го больного на его кровать. Оглядевшись, человек в зеленом берет с тумбочки 3-го больного лежащую там, среди кружек и тарелок с недоеденным ужином, старую финку с наборной рукояткой.