Текст книги "Палач Императора"

– Да, милорд. – Рука Императора подобралась и провела ладонью по висящему на поясе световому мечу.

– А вот этого как раз лучше избежать, – я покачал головой. – Лишние трупы вовсе ни к чему.

– А в порядке самообороны? – прищурилась девушка.

– В порядке самообороны можно. Но только в этом случае.

Надо отдать должное командовавшему штурмом «Тантива-IV» офицеру – всё было сделано как нельзя лучше. После предупреждения, что в случае отказа открыть внешний люк звездолёта военные будут вынуждены применить силу и последовавшим за этим предупреждением молчанием со стороны экипажа корвета, по периметру внешнего люка шлюза разместили детонационные пакеты и соединили их при помощи специального шнура, затем абордажная команда укрылась за защитными бронещитами из супрастали. Взрыв проделал в люке «Тантива-IV» довольно внушительное отверстие, в которое сразу же полетели светошумовые гранаты. Это в фильмах, виденных мною в той, другой, жизни имперские штурмовики представлены туповатыми солдафонами, прущими прямо под бластерный огонь, в реальности же дело обстояло ровным счётом наоборот. Любой командир, бездумно подставляющий своих солдат под вражеский огонь, не прослужил бы долго на Флоте. Выждав пару секунд, чтобы самим не схлопотать от разрывов гранат, двое штурмовиков, облачённые всё в те же «хамелеоны», ворвались внутрь корвета и заняли позиции по бокам от проделанного отверстия, взяв на прицел своих ружей-нейропарализаторов коридор звездолёта. Разумеется, экипаж корвета уже был готов к подобному стечению обстоятельств – перед самым поворотом коридора был установлен бронещит, за которым укрылось несколько алдераанцев, вооружённых бластерами DL-18, готовых к отражению атаки абордажной команды. Но светошумовые гранаты повергли их в нокдаун, вследствие чего они не смогли что-либо предпринять. Ещё спустя секунду в коридор ворвались солдаты абордажной команды и защитники импровизированного бастиона полегли на холодный металлический пол, подвергнувшись воздействию парализующего излучения. Затем штурмовики рассыпались по всему звездолёту, весьма грамотно подавляя малейшее сопротивление со стороны экипажа, однако используя только предписанное им оружие, несмотря на то, что экипаж вовсю использовал бластеры, однако защитные поля бронекостюмов отлично справлялись со своей задачей. Вскоре штурмовики безраздельно властвовали на борту «Тантива», часть экипажа пребывала в объятиях Морфея, остальные были отконвоированы в кают-компанию корабля, где и находились сейчас под бдительным присмотром взвода штурмовиков.

– Милорд. – Командир абордажной команды лейтенант Джейс Лоран при виде появившегося в дверях отсека, где содержался пленённый экипаж «Тантива-IV», вытянулся во фронт и вскинул правую руку к шлему. – Корабль находится под нашим полными контролем. Досмотровые группы, соблюдая все необходимые меры предосторожности, ведут обыск отсеков на предмет обнаружения любых носителей информации.

– Результаты есть? – спросил я, внимательно оглядев боязливо глядящих на меня алдераанцев. Ну, конечно, как ещё они должны были глядеть на самого Дарта Вейдера, «Палача Императора»? Всё же пропаганда Альянса успела сделать своё чёрное дело, н-да… Ну, и хатт с ней! Может, оно и к лучшему. Пусть трясутся за свои шкуры и ожидают неминуемой смерти… а потом пусть приходят в себя от изумления по поводу того, что Тёмный Лорд даже не удостоил их вниманием.

– Сожалею, но пока нет, – виновато ответил Лоран. – Ничего подозрительного на корабле пока обнаружить не удалось.

– Лорд Вейдер – по какому праву вы совершили это ничем не спровоцированное нападение на наше судно? – вперёд выступил среднего роста алдераанец в капитанской форме, с пристёгнутой к поясу пустой кобурой от бластера. – Это дипломатический корабль Королевского Дома Алдераана и…

– Дипломатический корабль, говорите? – я взглянул на говорившего – Реймус Антиллес, капитан «Тантива-IV», если память меня не подводит. – Мне об этом известно, капитан…

– Антиллес… м-милорд, – с запинкой ответил алдераанец. По всей вероятности, он уже простился с собственной жизнью… вот только я вовсе не собирался убивать этого парня. Зачем? Мне лично он ничего плохого не сделал, а то обстоятельство, что вверенный ему звездолёт использовался в преступных целях – так ведь сам Антиллес не крал чертежи «Звезды Смерти», а перевозил их… хотя это тоже является преступлением против Империи.

– Капитан Антиллес – вам известно, что на вашем звездолёте перевозились секретные документы, выкраденные мятежниками у военных Империи? Это уже само по себе является преступлением по имперским законам.

– Ни о чём таком мне неизвестно, лорд Вейдер, – парировал Антиллес. Надо отдать должное капитану корвета – держался он стойко, даже находясь лицом к лицу с самим Вейдером. – Мы следовали на Алдераан с Топравы, когда вы столь бесцеремонно прервали наш полёт…

– С Топравы на Алдераан? – фыркнула за моей спиной Мара. – Через Татуин? Это, надо полагать, кратчайший маршрут?

Я сделал предостерегающий жест, и Джейд замолчала.

– С Топравы? Что ж – в таком случае, вам должно быть известно, что именно на Топраве находилась группа бунтовщиков, похитивших эти чертежи. Но, возможно, вы действительно об этом ничего не знали, капитан Антиллес. Возможно, вас просто использовали для своих неблаговидных целей лидеры мятежников. Это бывает. В таком случае, вы не несёте ответственность за действия третьих лиц и, следовательно, не можете быть осуждены по законам Империи.

Вид у алдераанца был такой, словно вот прямо сейчас перед ним материализовался дух Дарта Ревана. Мне стоило немалого труда удержаться от смешка.

– Однако, если вы утверждаете, что это – дипломатический корабль, то позвольте вас спросить – где же посол?

– Э-э… видите ли, лорд Вейдер, дело в том, что…

В этот момент запищал комлинк, закреплённый на левом запястье Лорана. Офицер-штурмовик поднёс его к шлему и внимательно выслушал поступивший по защищённому каналу связи сообщение, после чего перевёл взгляд на меня.

– Милорд – только что одна из досмотровых групп имела боевое соприкосновение на нижней палубе «Тантива-IV», – доложил он. – Один из бойцов получил лёгкое ранение плеча, захвачен – вернее сказать, захвачена – пассажирка корвета. В данный момент она находится под воздействием парализующего разряда. Каковы будут ваши указания на её счёт?

– Вы идентифицировали её? – спросил я.

– Так точно. Это сенатор от Алдераана Лея Органа.

– Сенатор Органа? – я постарался придать своему голосу нотки удивления и, кажется, мне это удалось. – Очень интересно. И что же сенатор Органа делала на борту вашего корабля, капитан Антиллес? Или это и есть ваш посол?

– Совершенно верно, – отозвался алдераанец.

– Вот как? И что же миссия была возложена на сенатора?

– Она находилась на Топраве по делам Имперского Сената, – сказал Антиллес таким тоном, словно это должно было меня впечатлить. Ну да, дела Сената! Интересно, Сенат вообще способен ещё на какие-либо «дела», кроме как вести пустопорожние дискуссии? Навряд ли.

– По делам Сената. – Я оглядел Антиллеса с ног до головы. – Понятно… Что ж, капитан Антиллес – более не смею вас задерживать. Можете следовать по своим… хм… «делам Сената». Я распоряжусь, чтобы ваш корабль был отремонтирован – кажется, мои канониры что-то повредили у вас на борту. После этого вы сможете продолжить свой путь – но без сенатора Органы. Уверяю вас, что ей не будет причинён никакой вред во время её нахождения на борту «Опустошителя», о чём вы можете сообщить её семье.

– Вы… нас отпускаете? – Антиллес не поверил собственным ушам.

– А вас это положение дел не устраивает? Могу отправить всех вас на Кессель… или ещё куда-нибудь подальше.

– Нет, уж лучше на Алдераан, если вы не возражаете.

– Не возражаю. – Я сделал знак Лорану. – Однако до окончания ремонтных работ на борту корвета будут присутствовать штурмовики. Это не обсуждается. И мой вам совет, капитан Антиллес – не играйте в эти игры с Восстанием. Ведь второго раза просто не будет. Если вы ещё раз попадётесь мне на чём-нибудь подозрительным – это будет вашей последней ошибкой. Я понятно изъясняюсь?

– Д-да… лорд Вейдер, – выдавил из себя потрясённый тем, что его и весь экипаж «Тантива-IV» оставляют в живых, Антиллес.

– Рад, что вы вняли голосу разума, капитан. – Я посмотрел на Мару и едва заметно кивнул, приглашая следовать за собой.

Итак, что мы имеем на данный момент? Сенатор Лея Органа захвачена во время перехвата «Тантива-IV» и доставлена на борт «Опустошителя», похищенные планы БЭП на борту корвета не обнаружены, что и неудивительно – их там просто нет, они находятся в данный момент в бочкообразном теле дроида класса R2, который в компании своего беспокойного и трусливого спутника – протокольного дроида С3РО – приближается к поверхности Татуина на борту спасательной капсулы. Получается, что мы приближаемся к поворотной точке, после прохождения которой события в Далёкой-Далёкой Галактике пойдут совсем иным чередом.

Интерлюдия 5.

0 ДБЯ,

где-то в галактике Небесная Река.

Коммуникационное устройство, встроенное в рабочий стол Мон Мотмы, мигнуло зелёным сенсором, после чего воспроизвело голографическое изображение некоего разумного, который в данный момент находился за много парсеков от теперешнего месторасположения штаба Альянса, на планете, название которой ничего не говорило чандрилианке. Однако личность самого разумного была очень хорошо известна Мотме и, хотя лично они никогда не встречались, лидер Альянса хорошо представляла себе, с кем имеет дело. Разведка повстанцев тоже не пяткой сморкалась, хотя надо признать, что до уровня ИСБ она явно не дотягивала.

– Я не совсем понимаю, чего вы от меня хотите, – произнесла собеседница Мотмы. – Мы только закончили обустройство базы на Явине-IV и готовимся развернуть комплекс дальнего обнаружения и поэтому…

– Дело, о котором пойдёт речь, не имеет отношения к нашей новой базе, мастер, – мягко ответила Мотма. – Оно несколько иного плана.

– Какого именно? – голограмма нахмурилась.

– Оно… имеет некоторое отношение к вашему бывшему учителю…

– Что?! – глаза собеседницы Мотмы вспыхнули опасным блеском. – Некоторое отношение к… Вы, наверное, шутите, Мон, – уже более спокойно произнесла она.

– Нет, я совершенно серьёзна. До нас дошла некая информация, которая может иметь огромное значение для всего Альянса.

– Какая именно?

– После эвакуации одной из наших баз, расположенной на Полис-Массе, среди документов архива, вывезенного оттуда перед появлением имперских сил, одним из наших аналитиков были обнаружены некие данные, которые привлекли его внимание. Поначалу он решил было, что это всего лишь медицинская карта пациента, проходившего медицинское обследование в клинике каллидахинцев, однако, как только ему стало известно имя пациента, он тут же поднял все записи, которые только смог найти в архиве.

– Интересно. – Голограмма с минуту помолчала, собираясь, по-видимому, со своими мыслями. – Имя пациента, случаем, не Падме Амидала Наберри?

– В проницательности вам не откажешь, мастер. – Мон Мотма сдержанно кивнула. – Именно так. Речь шла о сенаторе от Набу времён Клонических Войн Падме Амидале.

– Что она делала на Полис-Массе?

– А вот это и есть то, ради чего я приняла решение связаться с вами. Вы на тот момент уже не являлись членом Ордена джедаев и не могли знать о том, что произошло на астероиде. А именно там Падме Амидала родила двойню, после чего по совершенно необъяснимым причинам умерла, хотя по медицинским показателям этого не должно было произойти… Мастер – с вами всё хорошо? – обеспокоенно спросила Мотма при виде разом изменившегося лица собеседницы.

– Падме… родила двойню? – выдавила собеседница чандрилианки. – Вы в этом уверены, Мон?

– Абсолютно. Более того – нам известно, где они сейчас находятся.

– Известно? Но… тогда я не совсем понимаю…

– Видите ли, дело в том, что нас больше всего интересует сын Скайуокера. Думаю, что вы согласитесь со мной, что он может быть как полезен для Империи, так и опасен. Во втором случае это было бы замечательно, но, если дело сложится так, что реализуется первый, то допустить такого развития событий мы не можем. Надеюсь, вы понимаете, почему.

– Сын Вейдера может склонить чашу весов Тёмной Стороны в пользу Империи, – пробормотала собеседница Мотмы. – И тогда вряд ли уже удастся что-либо сделать.

– Именно так. Поэтому такого развития событий мы никак не можем допустить.

– Гм… Однако, всё же мне не совсем понятно, чего вы хотите от меня.

– Нужно установить тщательное наблюдение за сыном Вейдера. А ваш опыт разведывательно-диверсионной работы известен всему Альянсу. Подключите свою агентурную сеть, установите наблюдение за молодым Скайуокером…

– Скайуокером? – глаза собеседницы чандрилианки сузились.

– Этого молодого человека зовут Люк Скайуокер, в данный момент он живёт на Татуине, в семье приёмных родителей – фермеров-влагодобытчиков Ларсов. Судя по всему, он не догадывается о том, КТО является его отцом, но не вам объяснять, что это ничего ровным счётом не значит. Если молодой Скайуокер чувствителен к Силе хотя бы вполовину чувствительности своего отца, то он в любой момент может узнать о своём происхождении, и что тогда может случиться, невозможно предугадать.

– Гм…

– И кстати – там же, на Татуине, живёт один хорошо знакомый вам человек…

– Магистр Кеноби? – губы собеседницы лидера Альянса изогнулись в улыбке. – Мне об этом известно, Мон. Или я незаслуженно имею ту репутацию, о которой вы мне только что говорили? Похоже, что он выполняет роль… сторожа, что ли…

– Можно сказать и так. – Мон Мотма осталась совершенно серьёзной. – Однако его инкогнито должно быть соблюдено. Не вам объяснять, что произойдёт, если Вейдеру станет известно о том, что на планете скрывается один из выживших джедаев.

– Само собой разумеется, – кивнула голограмма. – И когда мне начинать работу в этом направлении?

– Немедленно. Если у вас есть кто-то на Татуине – свяжитесь с ним и отдайте необходимые указания. Если же нет – подготовьте агентов для отправки на эту планету. Нельзя ни на минуту оставлять юного Скайуокера без внимания.

– Хорошо.

– И ещё одно, мастер. – Мон Мотма пристально поглядела на собеседницу. – Если события примут нежелательный для нас оборот… Нельзя допустить того, чтобы молодой Скайуокер попал в лапы Империи. Вы меня понимаете?

– Думаю, что понимаю, – медленно отозвалась голограмма после некоторой паузы.

– Тогда действуйте. Обо всех изменениях в ситуации докладывать лично мне. Связь поддерживайте по закрытому каналу. И учтите – о подробностях дела не должен знать никто. Никто, это вам, надеюсь, ясно?

– Яснее некуда! – мрачно усмехнулась собеседница Мотмы.

Глава 9.

То же время,

орбитальное пространство Татуина,

борт ИЗР «Опустошитель.

Я внимательно оглядел появившегося на командном мостике «Опустошителя» лейтенанта Штурмового корпуса Сола Брекенриджа. Лица дантуинца, скрытого боевым шлемом, я видеть не мог, но то, как уверенно он стоял перед своим главнокомандующим, говорило о многом. Что ж – повышение явно пошло этому способному парню на пользу. Оно не вскружило ему голову, наоборот – Брекенридж с большой ответственностью подходил к каждому порученному ему заданию, демонстрируя незаурядные смекалку и сообразительность.

– Милорд. – Брекенридж вытянулся в «струну», глядя на Тёмного Лорда.

– Вам всё ясно, лейтенант? – спросил я.

– Так точно, милорд. – Брекенридж, судя по всему, не испытывал никакого трепета от того, что стоял перед самим Дартом Вейдером, и мне это импонировало. Искреннее уважение всегда приятнее, нежели уважение, оказываемое из-за страха.

– Повторите те инструкции, которые вы получили касательно ваших действий на Татуине. Нельзя ничего пропустить. Слишком высоки ставки в этой игре.

– Моё подразделение высаживается на Татуине в месте падения капсулы с «Тантива-IV» и проводит предварительную разведку на предмет наличия неких секретный чертежей, похищенных бунтовщиками. Если поиски не принесут результатов, мы ищем след дроидов, которые, вне всякого сомнения, покинули капсулу и пытаются добраться до мало-мальски населённых мест. Оружие первыми применять лишь в случае непосредственной угрозы жизни солдат, с местными вести себя уважительно и не проявлять по отношению к ним агрессии. Если нам удастся перехватить вышеупомянутых дроидов, мы должны будем доставить их на борт «Опустошителя» с соблюдением всех необходимых мер предосторожности. Если же, по каким-либо причинам, этого сделать не удастся, тогда нам надлежит действовать сообразно обстоятельствам. В любом случае, связь между моим подразделением и кораблём поддерживаем постоянно. По кодированному каналу.

– Что касается особых, – я выделил интонацией, насколько это было возможно через вокабулятор, это слово, – указаний, вам всё ясно, лейтенант?

– Так точно, милорд.

– Отлично, лейтенант. – Я довольно кивнул. – Свободны.

– Есть! – Брекенридж по-военному чётко откозырял и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, направился к выходу из командного отсека ИЗР.

– Ваше решение о переводе этого молодого человека на борт «Опустошителя» оказалось весьма прозорливым, милорд, – сказал стоящий слева от меня капитан Пиетт. – Он производит очень хорошее впечатление. Толков, рассудителен, не подвержен ксенофобии, предан Империи… Такие люди нам нужны.

– Такие разумные, – поправил я Пиетта, – нам очень нужны, Фирмус. И чем больше таких способных молодых разумных мы сможем привлечь на свою сторону, тем быстрее мы положим конец этой нелепой братоубийственной войне.

– С вашими словами трудно не согласиться, милорд. – Капитан Звёздного Разрушителя переглянулся со своим помощником Эскелом Таггом. – Ещё какие-нибудь распоряжения будут?

– Да. – Я перевёл взгляд на офицеров. – Установите канал связи со Звездой Смерти и вызовите инженера-проектировщика силовых полей Тилу Каарз. Канал закрытый, на плавающей субчастоте. И переведите сигнал в мою каюту.

– Хорошо, милорд. – Пиетт сделал знак Таггу. – Будет исполнено.

Кивнув капитану ИЗР, я развернулся и быстрым шагом, насколько этому способствовали доспехи, вышел из отсека.

Первым делом, что я сделал, очутившись в своей каюте – это включил особое устройство, делающее невозможным прослушивание помещения в любом диапазоне. Плох тот военачальник, который недооценивает противника. Конечно, вряд ли в экипаже «Опустошителя» мог действовать шпион Альянса, но бережёного, как говорится… Затем я подошёл к встроенному в одну из стенных панелей коммуникатору и набрал лишь одному мне известному комбинацию. Ровным матовым светом загорелся большой коммуникационный экран, на котором возникло изображение женщины средних лет, чья кожа имела зеленовато-жёлтый оттенок, а лицо украшали традиционные мириаланские татуировки. Одета она была в форму имперского военного инженера.

– Специалист Каарз. – Я поприветствовал бывшую политзаключённую, а сейчас – ведущего специалиста в области систем защиты двигательной установки Звезды Смерти – лёгким кивком.

– Лорд Вейдер. – Тила Каарз слегка наклонила голову.

– Как продвигается ваша работа? Есть ли положительные сдвиги?

– Есть, лорд Вейдер. Мы только недавно завершили монтаж основного питающего контура генератора силового щита, который будет прикрывать тепловой выхлопной порт. В ближайшее время проведём экспресс-тесты, которые покажут нам, насколько щит прочен и сможет ли он выдержать прямое попадание чего-нибудь навроде протонной торпеды или ракеты с ядерной боеголовкой.

– Ну, насчёт ядерной ракеты – это вы, по-моему, перегнули, – несколько досадливо произнёс я.

– Отчего же? – мириаланка пожала плечами. – То, что Империя не использует атомное оружие, вовсе не означает, что его не могут использовать против неё. И, хотя таких случаев не отмечалось, не стоит забывать, что ядерное оружие до сих пор имеется на Мандалоре и в Тионской Гегемонии. Также нельзя сбрасывать со счетов и Мореллию, хотя их запасы тактического атомного оружия весьма малы, но они симпатизируют Альянсу, а это означает, что есть теоретическая вероятность того, что мятежники смогут получить в своё распоряжение пару ядерных зарядов. Поэтому я не считаю, что нам стоит пренебрегать вероятностью использования против станции атомного оружия.

– Что ж – вам виднее, Каарз. Но учтите – ошибок в расчётах быть не должно. Слишком высока цена. И не забывайте, что односторонний силовой щит не есть панацея, нужна и механическая защита на непредвиденный случай.

– Я поняла вас, лорд Вейдер. С вашего позволения, я вернусь к своей работе.

Я молча кивнул мириаланке и отключил коммуникатор. Постояв у экрана в задумчивости с минуту, снова включил устройство и набрал код вызова абонента, используя всё тот же принцип связи на плавающей гиперчастоте. Некоторое время экран светился матово-серым фоном холостого режима, затем по нему пробежала интерференционная волна и передо мной возникло коричневое лицо, принадлежащее иридонианскому забраку. И выражение этого самого лица было явно далёким от радушие или почтения.

– Я же просил не отвлекать меня во время… – раздражённо начал было забрак, но осёкся, когда увидел, КТО находится по другую сторону экрана. – О, прошу прощения, милорд! Я не знал, что это вы!

– Не стоит извинений, Шивал. – Я жестом остановил забрака. – Как продвигаются у вас дела? Готовы ли прототипы?

– Прототипы? – Мерв Шивал снисходительно усмехнулся, словно сейчас он объяснял туповатому студенту основы квантовой механики и принцип гиперперехода. – От прототипов нет никакого толку, милорд. У меня есть для вас кое-что получше.

И коричневое лицо забрака при этих словах приобрело вид игрока в сабакк, только что сорвавшего грандиозный куш, как минимум, по стоимости равный цене Звёздного Разрушителя.

Я позволил себе слегка улыбнуться под шлемом. Мерв Шивал, инженер с Иридонии, оказался весьма неплохим приобретением для Империи. На своей родной планете его работы не могли получит сколь-нибудь серьёзного признания по причине недостаточного финансирования, но в Империи подобных проблем не существовало. Поэтому в исследовательском центре, который располагался на Кариде, Шивал смог развернуться на полную, так сказать, катушку и добился больших успехов в создании прототипов.

Лицо забрака исчезло с экрана, уступив место изображению боевой машины на колёсном шасси – не очень распространённый вид транспорта в Далёкой-Далёкой Галактике.

– Прошу любить и жаловать, милорд – штурмовой бронеавтомобиль «Гарпун». – Голос Шивала раздавался откуда-то из-за кадра. – При его разработке мы строго следовали тем наработкам, которые вы нам предоставили. Машина получилась весьма скоростной и живучей благодаря новой двигательной установке и новым щитам. Масс-драйверная пушка калибром восемьдесят восемь миллиметров имеет скорострельность двадцать пять выстрелов в минуту. Максимальная скорость «Гарпуна» составляет сто сорок километров в час на ровной поверхности, при движении по пересечённой местности она равняется сорока двум километрам в час. Машина способна форсировать водные преграды глубиной до двух с половиной метров. Фильтрационная установка позволяет экипажу без особых последствий миновать любой очаг химического, биологического или радиоактивного поражения, противоатомная защита обеспечивает выживаемость даже в пяти километрах от эпицентра ядерного взрыва. При выходе из строя основного двигателя броневик может в течении нескольких секунд перейти на резервный двигатель, получающий энергию от протонного микрореактора. Экипаж – четыре оператора плюс двенадцать штурмовиков. Защитное поле обеспечивает полное экранирование машины в радиусе десяти стандартным имперских метров… – Шивал неожиданно замолчал, а потом спросил: – Скажите, лорд Вейдер – откуда у вас в распоряжении оказалась технология производства таких защитных экранов? Технология весьма проста, но в то же время, необычна. Такое силовое поле практически непробиваемо бластерами, деактивировать его можно, лишь используя особые дезинтеграционные заряды. Мне раньше…

– Шивал – ваше дело доводить до ума те разработки, которые вам переданы, а не задавать вопросы об их происхождении. – Решив, что добрый Вейдер всё же несколько не вписывается в общепринятую картину – да и к тому же, интересно было – я сфокусировал на находящемся за сотни светолет от Татуина инженере поток Силы и с некоторым удовольствием увидел, как забрак схватился обеими руками за горло и принялся судорожно хватать ртом воздух. – Надеюсь, больше мне вас не придётся предупреждать?

– Н-не… п-придётся… – еле слышно выдавил из себя Шивал.

– Очень хорошо. – Я убрал силовой захват. – Теперь о «Девастаторе». Машина уже прошла полевые испытания?

– Мм… так точно, милорд. – Шивал сделал несколько вдохов, понемногу приходя в себя. – Полевые испытания проходили на полигоне на Джанкш-V и показали очень впечатляющие результаты.

– Как обстоят дела с производством данных машин?

– «Убриккианский Транспорт» уже начали производство «Гарпунов» и «Девастаторов». Мы ожидаем поступление первых партий в войска уже в течении этого месяца.

– Что ж – это радует. А что насчёт ручных образцов масс-драйверного оружия? Как в этом направлении продвигаются дела?

– Боюсь, милорд, что здесь не всё так просто. Создать ручной масс-драйверник несложно, сложно адаптировать под такой малый калибр снаряд с дезинтеграционной боеголовкой. Но мы работаем над этой проблемой, милорд. Я привлёк к исследованиям двоих довольно неплохих специалистов в области ручного оружия – Тена Совва из «СороСууб» и Шелдона Трейса из «Оружие Цзерки». Скорого прорыва не обещаю, но работа продвигается.

– Очень хорошо, Шивал. Надеюсь, вы сумеете оправдать возложенное на вас доверие. – Я сдержанно кивнул забраку. – Продолжайте в том же духе.

– Да, лорд Вейдер.

Экран погас. Я с минуту глядел на панель, потом усмехнулся. Всё же надо было задать некое направление имперским «научникам», чтобы расшевелить их в нужном направлении. Может быть, мои идеи поспособствуют прогрессу. Как знать…

Я чувствовал, что ситуация на Татуине скоро будет разрешена, причём явно не в пользу Альянса. Я твёрдо решил, что молодого Скайуокера мятежники не получат и, следовательно, Оби Ван не успеет промыть ему мозги своей джедайской ересью насчёт Силы и всего того, что с ней связано, а главное – старый дурак не расскажет ему, что его отца «предал и убил молодой джедай по имени Дарт Вейдер». Джедай по имени Дарт! Ха! Сказал бы сразу – ситх! Имя «Дарт» сроду не носил ни один джедай, хотя, впрочем, живущему на этой удалённой от Центра Империи планете Люку была фиолетово, джедай ли, ситх ли – он до сего момента ни о тех, ни о других и знать не знает ничего толком, благодаря своему приёмному дяде Оуэну Ларсу.

Однако для сына Вейдера существовала серьёзная опасность в лице Императора. Следовало каким-то образом отвлечь внимание Палпатина от Люка. А заодно и подготовить почву для последующих действий. Я отвернулся от настенного коммуникационного экрана и прошёл на середину каюты, где располагался проектор личной голосвязи с Императором. Как только я очутился в центре круга, по его периметру вспыхнул голубой световой кант, свидетельствующий об активации кодированного гиперканала. Следуя установленному протоколу, я опустился на правое колено и почтительно склонил голову.

– Приветствую вас, повелитель, – произнёс я при виде возникшей передо мной голопроекции Сидиуса. – Возникла необходимость связаться с вами по крайне неотложному делу.

– Что-то серьёзное? – голограмма Палпатина внимательно оглядела меня своими цепкими жёлтыми глазами.

– Да, повелитель. Дело касается гранд-моффа Таркина.

– Вот как? А что не так с гранд-моффом?

– Я считаю, что своими действиями гранд-мофф подрывает авторитет Империи и лично ваш авторитет, как Императора. – Рискованно вот так в лоб брякнуть такое Палпатину? Возможно. Но иногда именно такие действия и приносят пользу. – А как главнокомандующий вооружёнными силами Империи, я не могу этого допустить. Особенно сейчас, когда мятежники резко активизировали свои противоправные действия.

– Я так полагаю, что у тебя есть доказательства некомпетентности Таркина. Я прав?

– Не некомпетентности, повелитель. Недальновидности и самоуверенности.

– Хм. – Голограмма Сидиуса внимательно поглядела на меня. – Полагаю, что будет лучше, если ты встанешь и подробно обо всём мне поведаешь, лорд Вейдер.

– Как прикажете, повелитель. – Я поднялся на ноги и встретился взглядом со старым ситхом.

– Я слушаю тебя, Вейдер. Говори.

– Проблема в «Доктрине страха» Таркина, повелитель.

– В «Доктрине»? – я почувствовал, что Сидиус заинтересовался. Ещё бы ему не заинтересоваться, когда его правая рука говорит такое об одном из самых лояльных гранд-моффов Империи.

– Именно так. Я лично считаю, что его взгляды на проблему в корне ошибочны и более того – они могут принести огромный вред Империи.

– Поясни свою точку зрения.

– Запугивание, террор и угнетение лишь навредят Империи в плане имиджа. Если жители галактики будут знать, что они беззащитны перед лицом военной машины Империи, то это привлечёт их на сторону Альянса, а это, сами понимаете, нам совсем не нужно. Напротив, если они будут видеть, что Империя всячески пытается их оградить от вылазок мятежников и террористов, при этом гибнут солдаты и офицеры армии и флота, то симпатии их будут на нашей стороне.

– Да, твоя идея с контрпропагандой возымела эффект. После нападения мятежников на Лианну вербовочные пункты буквально захлестнул поток добровольцев, желающих вступить в ряды имперской армии. – Палпатин хихикнул – противненько так. – И среди не-людей тоже возросло число наших сторонников, как бы это не выглядело странно. Я доволен твоей работой, Вейдер. Очень хорошо сработано. Твоё выступление по головидению выбило почву из-под ног Альянса. Но всё же я не вижу причин для того, чтобы обвинять Таркина в том, в чём ты его обвиняешь.

– При всём моём уважении, я вынужден не согласиться с вами, повелитель. Действия Таркина могут спровоцировать весьма серьёзный кризис – как политический, так и военный.

– Каким образом?

– Таркин может использовать наше новое оружие для демонстрации нашей мощи и нашей решимости довести дело до конца, но это только привлечёт новых бойцов в ряды Альянса и гражданская война разгорится в полную силу. Вы ведь не сомневаетесь в моих способностях адепта Силы, повелитель?

– Если бы я в них сомневался, я не стал бы тебя обучать ещё тогда, двадцать лет назад. Но проблема такого рода действительно беспокоит меня. Нельзя допустить, чтобы бездумное рвение какого-нибудь высокопоставленного болвана нанесло вред Империи. Учти, что болваном Таркина я вовсе не считаю.