Текст книги "Российская коррупция"

В июле 1997 года пограничники перекрыли вход в Рокский тоннель на Военно-Грузинской дороге. Началось спиртовое противостояние России и Грузии. За полгода было задержано 2300 автомашин с 30 тысячами тонн спирта. Грузины предприняли ряд демаршей у границы, высаживали автобусные десанты демонстрантов, в борьбу за «правое грузинское дело» включился и президент закавказской республики Эдуард Шеварнадзе. Дело не ограничилось словесной истерикой – только на взятки московским чиновникам, включая кремлевских, мафия истратила более 15 миллионов долларов. Пограничная дамба перекрыла путь спиртовой реке, но ручейки находят щели и текут в Россию. В январе 1998 года в далеком от границы Саратове были задержаны три «КамАЗа» со спиртом. Каждой такой машине беспрепятственный проезд до города на Волге обошелся от 10 до 12 тысяч долларов. Это сумма взяток, переданных автоинспекторам, бдящим на трассе.

Полугосударственная-получастная экономика служит основой своеобразного «социалистического капитализма», который насаждается с помощью коррупционных методов. Самый действенный – водочное производство. В Тульской области был знаменит колхоз имени Ленина. В советское время он был парадной витриной колхозно-совхозного строя. На украшение витрины средств не жалели: по полям ходили итальянские комбайны, на ферму для оплодотворения коров поступала законсервированная сперма канадских быков, улицы застраивались современными коттеджами. Возглавлял его титулованный председатель – Василий Стародубцев, Герой Социалистического Труда. Он был и членом ЦК КПСС, и председателем Крестьянского союза СССР, и, наконец, членом ГКЧП. Как ни странно, колхоз не захирел после провала путча, когда дотации прекратились. Таинственный источник процветания перекрыла налоговая полиция. В сентябре 1996 года она задержала цистерну Пронского завода: спирт предназначался для вывоза за границу, но почему-то был слит в Туле. Каково же было удивление, когда открылось, что Пронский завод принадлежит колхозу имени Ленина. В соответствии с законом 80 процентов стоимости девяностошестиградусной продукции по акцизу отчисляются в казну, если спирт не предназначен на экспорт. Фактически колхозный спирт дальше Тулы и сопредельных областей не уходил, отправлялся на подпольные водочные предприятия, документы же оформлялись как отправка за рубеж, и «экспортер» был освобожден от уплаты налогов. После расследования колхоз оказался должен государству с учетом штрафных санкций 176 миллионов новых рублей.

Как член Федерального собрания председатель колхоза надежно защищен депутатским иммунитетом от ответственности за уклонение от уплаты налогов. Начавшееся расследование колхозных дел не помешало ему весной 1997 года занять губернаторское кресло. Став тульским губернатором, Стародубцев объявил войну алкогольной мафии других областей, очевидно, не питающейся пронским «экспортом». Он потребовал закрыть шлагбаум перед водкой, ввозимой в область, и открыть «зеленую улицу» для своей, тульской, поскольку продукцией акционерного общества «Туласпирт» можно залить пол-России.

Безответственность чиновников в период смены вех, приход новых служащих, устремившихся к рычагам власти прежде всего в целях использования их для личной наживы, а главное – передел собственности при крушении старой идеологии и моральном кризисе общества и сделали вспышку эпидемии коррупции неизбежной. Новые нравственные нормы формируются годами и десятилетиями. Пока они только возникают, и то чаще в форме возрождения дореволюционных обычаев, не способных, однако, вместить потребности современного общества, либо заимствуются из западного образа жизни, весьма отличного от российского, а потому также не способного отразить в полной мере российские реалии.

Если в канун перестройки коммунистическая номенклатура казалась богатой лишь на фоне своих нищих подданных, то теперь этот этап истории завершен. Возникло много сверхбогатых людей. Одними талантами отечественных бизнесменов это не объяснить. Производство падает, наука хиреет, страна беднеет, а частные состояния растут. Темпы возникновения колоссальных богатств и их количество невиданны для западных стран. И это можно объяснить только одним – размахом воровства и взяточничества. Роскошные особняки, замки и виллы, выросшие в Подмосковье и в окрестностях Петербурга, какие не могли даже присниться советской номенклатуре, бросают вызов обществу. Но принадлежат они не только бизнесменам-нуворишам или бандитам, но и чиновникам. В курортных поселках они стоят рядом как наглядное свидетельство слияния власти, бизнеса и мафии.

В сегодняшней России экономическая элита – это замкнутая группа людей, прочно сплетенная с политической элитой, однако разделенная на конкурирующие между собой корпоративно-олигархические кланы. Они обладают не только экономической, но и политической властью в центре и регионах. Они выдвигают во власть своих людей и создали систему, в которой сливаются деньги и власть. Правительство представляет прежде всего их интересы. Григорий Явлинский определяет сложившуюся корпоративно-олигархическую систему перефразированной марксовой формулой: «Власть – деньги – власть».

Поскольку основной источник формирования российских капиталов – нелегальный оборот, коррупция обрела самостоятельность и стала политической силой. Конкуренция кланов иногда переходит в ожесточенную борьбу коррупционных компроматов, потрясающих страну. 1997 год, в частности, ознаменовался ожесточенной борьбой между финансовой группой МФК – ОНЭКСИМ-банк Потанина и противостоящими ей группами нефтяного и финансового магната Бориса Березовского и банкира Владимира Гусинского. Обвинения в коррупции были основным методом в этой борьбе, и Березовскому удалось скомпрометировать президентскую команду «молодых реформаторов» во главе с Анатолием Чубайсом. Распад команды вызвал замедление хода реформ и падение в марте 1998 года правительства Черномырдина. У населения же создалось твердое впечатление, что у власти одни бандиты.

Попытки отделить бизнес от политики были заведомо обречены на провал, ибо у власти все время находятся люди, занимающие первые места в списках богатейших. Личные капиталы самого влиятельного олигарха – Бориса Березовского, одно время занимавшего должность заместителя секретаря Совета безопасности, оцениваются в четыре миллиарда долларов, банкира Владимира Потанина, совмещавшего в 1996 году руководство финансовой группой с постом первого вице-премьера – в три миллиарда долларов. Западная пресса упорно называет самым богатым человеком в России Виктора Черномырдина, шесть лет возглавлявшего правительство.

Колоссальные капиталы, сконцентрировавшиеся у «новых русских» в период первоначального накопления, позволяют значительную часть их направить на подкуп чиновников. Наряду с обычной взяткой в ход идут нетрадиционные формы мздоимства – оплата дорогих зарубежных поездок, льготные кредиты, издание «воспоминаний» и выплата высоких гонораров, обещание предоставить высокооплачиваемую должность после увольнения с государственной службы. Нерасчлененность государственных и коммерческих структур, часть которых является мафиозной или связана с мафией, и создает среду, названную Гайдаром «питательным бульоном для бактерий коррупции».

Видимая часть айсберга – это тысячи зарегистрированных случаев взяточничества, из них каждое третье – в системах федеральной и муниципальных служб. Чаще всего подкуп используется для получения кредитов, сдачи помещений в аренду, лицензирования, различного рода регистраций, беспошлинного провоза товаров, получения водительских прав и талона техосмотра автомашин. Уже не раз публиковались предложения обнародовать тарифы взяток, что серьезно облегчило бы деловую жизнь. В каждой шутке есть доля истины, ведь такие примерные тарифы существуют. Журналистка Наталия Геворкян пишет в «Московских новостях»: «Сегодня за 400 “зеленых” я куплю права, за 4 тысячи договорюсь с таможней и вывезу пару шедевров, за 40 тысяч стану полноправной москвичкой, а за 400 тысяч куплю квартиру с видом на Кремль». При распределении бюджетных средств государственным предприятиям чиновники требуют, чтобы им было отдано от 20 до 30 процентов наличными или переводом на счет частной фирмы.

Если руководитель отказывается дать взятку, его ждут большие трудности. Бывший директор авиастроительного предприятия рассказывал мне, как он не мог полгода получить деньги, выделенные предприятию для погашения задолженности по зарплате. Он приехал в столицу и решил не уезжать, пока не получит денег. Три недели он провел в хождениях по высоким кабинетам и накануне совещания с участием заместителей министров финансов, экономики и зампреда Госкомитета по оборонным отраслям промышленности узнал, что по отчетным документам деньги перечислены ему уже полгода назад. На совещании он неожиданно для высоких чиновников обнародовал свою осведомленность и пригрозил, что отправится в Генеральную прокуратуру. Деньги были тут же переведены, но он понял, что работать без взяток ему не дадут, и уволился.

Подкуп служащих госаппарата – лишь один из рычагов сколачивания новых состояний. Другим таким рычагом является участие чиновников – либо непосредственно, либо через родственников – в коммерческих структурах. Сегодня ответственный чиновник не берет деньги за открытие рынка на своей территории, а просто говорит предпринимателю, подписывая разрешение: «Фирму имярек возьмешь в долю». Там у него или родственник, или просто надежный человек, что обеспечит ему постоянный доход. Попробуй докажи взятку! Безнадежно.

Коррупция в разных формах нашла питательную почву в федеральных системах Госкомимущества, Центробанка, Таможенного комитета, Министерства обороны, Госналогслужбы, Минсельхоза и других ведомств. Чиновники скомпрометировали институт представителей государства в акционерных обществах, так как сплошь и рядом предавали его интересы.

Наиболее коррумпированной считается банковская сфера. На передовые позиции в криминальном бизнесе государственных и окологосударственных банкиров вывели крупномасштабные операции начала 90-х годов с фальшивыми авизо. Но и ныне они этих позиций не покидают. В получении взяток были изобличены начальник центрального операционного управления Центробанка Сетликов, начальник главка по Алтайскому краю Аргунов и руководитель филиала в Эстонии Буток. В банках достаточно широко распространены не только взяточничество, но и разные формы хищения, мошенничество. Тот же Буток ухитрился изъять по подложным документам 500 миллионов рублей. А управление международных операций Центробанка без документов перечислило иностранной фирме 198 тысяч долларов.

Закон не разрешает банкам предпринимательскую деятельность и запрещает создавать коммерческие предприятия. Но Центробанк учредил акционерное общество «Глобальные информационные системы» (ГИС) и внес в уставный фонд 964 тысячи долларов, то есть стал учредителем коммерческой фирмы. С этой фирмой банк заключил договор по разработке и созданию средств спутниковой связи и затратил на выполнение подряда 119 миллионов долларов. Система изначально была спланирована с избыточными мощностями для Центробанка – ему потребуется не более 20 процентов ресурсов, остальные 80 процентов будут использоваться на коммерческой основе. Юпитеру все дозволено, но и быки – коммерческие банки – тоже стремятся себе это позволить.

Чиновники Минздрава в 1995 году взяли 164 установленных следственными органами взятки, а сам министр Эдуард Нечаев отстранен от должности «в связи с переходом на другую работу» после ревизии КРУ, когда было обнаружено хищение медтехники на сумму 1,7 миллиона долларов.

Московский фонд обязательного медицинского страхования прокручивал в коммерческих банках 100 миллиардов рублей и 63 миллиарда «потерял» вместе с исчезнувшими банками, а 20 миллиардов сотрудники фонда просто истратили на покупку квартир, автомашин и прочих жизненных благ.

Наибольшее число злоупотреблений совершают высокопоставленные чиновники субъектов федерации, городов, районов, поселков. Губернатор Амурской области Владимир Полеванов – один из учредителей акционерного общества «Аринкор Зея», в котором ему принадлежат активы на 60 тысяч долларов, – отдал обществу право полного хозяйственного ведения природными объектами залогового фонда области, куда включены месторождения золота и угля, лесные массивы на сумму 17 миллиардов долларов. Это было сделано, хотя активы «Аринкор Зеи» не гарантировали возврата средств.

В Брянске местный делец Кибальчич купил губернатору Владимиру Карпову и областному прокурору по «Волге», оплачивал областным руководителям загранпоездки, ремонтировал квартиры и дачи, дарил автомашины и драгоценности. И это позволило ему полностью подчинить себе всю администрацию области. Центр власти постепенно переместился в особняк «крестного отца», и туда с отчетами приезжали и губернатор, и председатель думы, и прокурор, и мэр Брянска. Все назначения чиновников на ключевые посты в администрации и прокуратуре согласовывались с главой мафии. Когда председатель комитета по управлению имуществом отказался добровольно оставить свое место, то руководитель аппарата администрации заявил ему, что включает счетчик и через три дня люди Кибальчича его убьют. Двести миллионов рублей, выделенных на ликвидацию последствий чернобыльской аварии, губернатор перекачал в одну из фирм Кибальчича, а затем освободил ее от ряда местных налогов, а «крестник» Кибальчича – его выдвиженец, мэр Брянска Юрий Левин без продажи на аукционе, как это положено по закону, бесплатно передал одной из фирм, контролируемой Кибальчичем, 50 объектов городской незавершенки и даже старый аэропорт. И теперь его бывший хозяин – Брянское государственное авиапредприятие за большие деньги арендует свои же собственные помещения у нового владельца.

Лапу на государственное имущество наложили и те, кто больше всех печется о государственных доходах, – налоговые генералы. В 1993 году решил улучшить свои жилищные условия тогдашний руководитель Госналогслужбы России Владимир Гусев. Задумано – сделано. Централизованный фонд развития ГНС перечислил в АО «Московский инвестиционный фонд» 202 миллиона рублей, что по ценам 1993 года было суммой, более чем солидной, и Гусев получил в собственность квартиру в доме № 23 по Ленинградскому проспекту площадью 126,7 квадратных метра. В конце концов квартира – это привилегия власти, а министры от привилегий не привыкли отказываться. Но спустя полгода Гусев заключает с родной Госналогслужбой договор на получение беспроцентной ссуды в размере 208 миллионов рублей для оплаты квартиры. Благородный поступок! И действительно, в счет погашения ссуды Гусев внес 2,4 миллиона рублей. А год спустя, в декабре 1994 года, решением коллегии под председательством Гусева 205,6 миллиона рублей списываются за счет централизованного фонда. Забавно получилось: министр купил за государственный счет квартиру, получил еще и деньги на покупку и свою прежнюю, тоже немалую, себе оставил.

Но двух квартир чиновнику в ранге министра в наше время явно не хватает. В 1995 году Госналогслужба покупает в Еропкинском переулке квартиру площадью 139 квадратных метров и через месяц дарит ее своему руководителю. А потом ремонтирует как собственную на средства ГНС.

По той же схеме действовал и первый заместитель руководителя Госналогслужбы В. Потапов. За его квартиру в Каляевском переулке Госналогслужба заплатила в 1994 году сумму, равную 60 тысячам долларов. Точно такую же сумму он затем получил для оплаты квартиры в виде беспроцентной ссуды, внес тысячу долларов, а потом уволился. По собственному желанию. Операции по схеме «квартира плюс ссуда» в Госналогслужбе были поставлены на поток. 61 сотруднику за счет фонда социального развития, не пожалев на это 7 миллиардов рублей (около двух миллионов долларов), купила квартиры щедрая ГНС. И только трое из них освободили ранее занимаемую жилплощадь, другие оставили ее родственникам.

Николай Федоров, уйдя из правительства, где был министром юстиции, не раз заявлял о его коррумпированности. В интервью «Московским новостям» он, в частности, сказал, что из госбюджета решением правительства изымаются деньги для строительства личных дач некоторым членам правительства, вплоть до вице-премьеров, но все его попытки добиться расследования ни к чему не привели, поскольку на то была воля Президента. Григорий Явлинский, выступая как кандидат в президенты на выборах 1996 года, так оценил стремления своих оппонентов: «В России как представляют приход в правительство? Либо для того, чтобы стать известным, либо для того, чтобы воровать…» Поэтому вполне закономерен вопрос, заданный корреспондентом газеты «Совершенно секретно» одному из руководителей ФСБ: «Где больше берут взяток – в окружении Президента, в правительстве или Государственной думе?» И тот ответил так: «Любой наш сотрудник в течение получаса составит список на нескольких страницах – к кому можно идти и давать взятку».

Как бы в ответ президентская «Российская газета» в ряде июльских номеров 1996 года перепечатала статью из журнала «Time» под названием «Существует ли в природе честное правительство?» В статье приводится множество фактов коррупции высших правительственных чиновников разных стран, и сам собой напрашивается вывод: власть и коррупция неразделимы. Сознание того, что он не одинок в своих бедах, должно утешить русский народ.

На последнем году существования Союза МВД СССР совместно с МВД Казахстана реализовало оперативное дело «Паутина»: были арестованы 14 человек, привлечены к ответственности 25 казнокрадов и взяточников. Обвиняемые давали обширные показания о получении взяток и незаконной внешнеэкономической деятельности генерального директора Карагандинского металлургического комбината. Комбинат сбывал через кооперативы сотни тонн металлопроката за рубеж. Дело докладывалось в Совете министров СССР, но руководители комбината во главе с директором не только не были привлечены к ответственности, но даже пошли на повышение. Александр Гуров, рассказавший об этом эпизоде деятельности возглавлявшегося им в 1991 году 6-го Главного управления МВД СССР (его книга «Красная мафия» вышла в свет в 1995 году), не назвал фамилии директора комбината. В это время его бывший директор Олег Сосковец занимал пост первого вице-премьера российского правительства.

Свое новое высокое положение он использовал в тех же целях казнокрадства. В Новосибирске был незаконно акционирован единственный в стране оловокомбинат. Его директор уменьшил в документах стоимость активов на миллиард рублей, чтобы дешево купить предприятие, а среди акционеров в нарушение закона оказался и первый вице-премьер Олег Сосковец. История получила огласку. Однако высокопоставленный чиновник не пожелал ответить на вопросы прессы: молчание в данном случае – олово, а оно стоит больших денег. К тому же свой человек – и.о. Генерального прокурора Ильюшенко прекратил дело о приватизации оловокомбината.

Молчание – это не только олово, но и алюминий. Отраженные в прессе попытки проследить причастность Сосковца к жестоким «алюминиевым войнам» вокруг экспорта этого металла так ничем и не кончились. Промолчав, но сохранив акции, он ушел в отставку.

Как-то так случилось в Российском государстве, что ташкентский завлаб Лев Черный, прежде чем осесть в Израиле, за пару лет сумел установить контроль над алюминиевым рынком бывшего СССР. История покорения Львом Черным и его братом Михаилом Сибири, где расположены крупнейшие в мире заводы по производству первичного алюминия, будет со временем написана. Нас же интересует бывший вице-премьер, чуть было не ставший главой российского правительства. Его имя тесно связывается с предприимчивыми братьями. Так это или не так, должно показать следствие, на которое Генеральная прокуратура никак не может отважиться. Но счета в швейцарском банке на имя самого Сосковца, его сына и дочери обнаружились. За полгода двадцатилетний Алексей Сосковец-младший, пользуясь кредитной карточкой «Америкэн экспресс», снял со счета больше 100 тысяч долларов, папа потратил гораздо меньше – всего несколько десятков тысяч.

Пока еще мало известно о подлинных корнях Чеченской войны, но даже то, что мы знаем, позволяет сказать: экономические и криминальные корни несомненны. Собственная нефтедобыча в Чечне составляла до 1,5 миллиона тонн, а закачка нефти из России – до 12 миллионов тонн, но деньги от переработки российской нефти с 1991 года в Россию не возвращались. Чеченцы были вооружены и оснащены за счет оружия, похищенного в российской армии. Чеченские боевики даже бравировали этим.

В 1995 году при продолжавшейся Чеченской войне началась комедия строительства. Десятки миллиардов рублей, отпущенных из российского бюджета на восстановление разрушенного войной народного хозяйства Чечни, затерялись в карманах дельцов и были списаны на разрушения. В том же году правительством России было направлено в Чечню более 11 триллионов рублей, не предусмотренных бюджетом. На счета отраслевых министерств и ведомств Федеральное казначейство отправило 5 триллионов 695 миллиардов рублей. Счетная палата не смогла найти, куда ушли эти деньги. Об этом можно лишь догадываться по тем фактам, что удалось установить. Так, начальник управления строительства Минздравмедпрома России Петренко заключил договор о покупке санитарного транспорта для нужд Чеченской республики с АО «Ремстройобъединение» и отправил на его расчетный счет в Русском торгово-промышленном банке 1,5 миллиарда рублей. В дальнейшем эта сумма была конвертирована в доллары (350 миллионов), обналичена и присвоена. Это неудивительно, если знать, что среди учредителей акционерного общества был сам Петренко. По данным следствия, колоссальные суммы похитил мэр Грозного Беслан Гантемиров – один из зачинателей Чеченской войны. Общая сумма хищений в грозненской администрации превышает 5 миллионов долларов. «Это бизнес», – так сказал о Чеченской войне Виктор Черномырдин. Бизнес на крови мирных жителей оказался крупнейшим в истории современной России и самым прибыльным.

В мае 1998 года страну потрясла «рельсовая война». Доведенные до отчаяния многомесячной невыдачей зарплаты шахтеры различных регионов страны перекрыли железнодорожные магистрали. В Анжеро-Судженске, Прокопьевске и Киселевске горняки блокировали Транссибирскую магистраль, шахтеры заполярной Инты – дорогу Москва-Воркута, Ростовской области – Северо-Кавказскую дорогу у города Шахты; страну разрезали на части, на путях застыли сотни грузовых и пассажирских поездов, под угрозой остановки оказалось множество предприятий с непрерывным производством, в частности Череповецкий металлургический комбинат. Из года в год Запад давал кредиты на реструктуризацию угольной отрасли, и бюджетные обязательства перед ней были выполнены в 1997 году на 99,8 процента. Куда же делись деньги? Как ни странно, ответ прост – разворованы. Уголь продавался не потребителям, а посредническим фирмам, только пять интинских шахт кормили около двухсот фирм-посредников. Посредники выплачивали руководителям шахт определенный процент от стоимости угля наличными. От посредника к посреднику цена на уголь накручивалась и, пока уголь доходил до назначения, возрастала впятеро. Основную сумму покупатели не платили, ссылаясь на отсутствие средств. Руководители шахт строили себе особняки в курортных городах, а на зарплату шахтерам денег не было. Только что сформированное молодое правительство Сергея Кириенко оказалось в тяжелом положении – ему выпало изыскивать не предусмотренные бюджетом средства для частичного расчета с шахтерами, и оно вынуждено было расследовать ситуацию. Этим воспользовались оппозиционеры всех мастей, чтобы нажить политический капитал, а спекулянты – для наступления на рубль.

В июне 1998 года в своем кабинете был арестован председатель Госкомстата Юрий Юрков. Это первый в России арест за коррупцию чиновника в ранге министра. Взяты под стражу его заместитель и начальник главного вычислительного центра. Высокопоставленные статистики обвиняются в систематических искажениях и занижениях данных, что позволяло фирмам избегать налогообложения и способствовало процветанию теневых экономических отношений. Информация о подлинном состоянии фирм продавалась их конкурентам за крупные взятки. Для осуществления своей деятельности трое руководителей организовали внутри Госкомстата связанную круговой порукой группу, в которую входило не менее двадцати чиновников. Расследование потребует немало времени, и читатели этой книги узнают о его результатах из другого источника. Но первые данные следствия нашли подтверждение: в результате обыска у руководящей тройки было изъято полтора миллиона долларов.

В новой России коррупция утвердилась как неотъемлемый метод управления государственными структурами. О коррупции пишет почти ежедневно большинство газет, о ней не забывают рассказывать в ежедневных сводках новостей по радио и телевидению, без конца с трибуны Государственной думы и других трибун, поменьше раздаются призывы искоренить ее и изничтожить. Но коррупция пока что только крепчает. И все усилия разбухших правоохранительных органов оказываются способными лишь изобличить мелкого чиновника.

Егора Гайдара часто называют крестным отцом нынешнего российского капитализма, но он признался, что ему «не нравится капитализм, который формируется в России, – вороватый и коррумпированный, социально несправедливый, весь в родимых пятнах социализма».

Мне тоже не нравится этот капитализм. Не нравится он и всем порядочным людям. Но пока он такой, эпидемия коррупция не стихнет. И как долго это будет продолжаться?

Утешает лишь то, что все эпидемии когда-либо прекращаются. Наступит время – и нынешняя сожмется до пристойных размеров. Дело лишь в том, что останется после нее. В Европе эпидемия бубонной чумы в XIV веке унесла жизни 25 миллионов человек – четвертой части всего населения. Что оставит чума коррупции в России? Не разрушит ли она окончательно ее государственность? Вот ведь в чем проблема…