Текст книги "Хроники ларгов: Некромант"

Крумш и Энриэль с распростертыми объятиями принимали всех гостей. Это очень тревожило вождей орков и эльбов, но изменить ход событий они не могли. Убийства или уговоры тех, кто желал уйти, лишь усилили бы поток отступников. Орки очень гневались на эльбов, однако нападали на пограничные поселения все реже и реже. Соседи не желали мириться. Все следовали за своими привычными убеждениями, но кровопролития прекратились.

Анубиса же не радовало такое стечение обстоятельств. Он планировал, что орки с эльбами погрязнут в жесточайшей войне, обвиняя друг друга в том, что зародилась новая цивилизация, и в других подобных прегрешениях. Даже краглы, не желающие быть втянутыми в какие-либо интриги, решили тихо и мирно развиваться в стороне от враждующих соседей.

Деятельность Куззолы тоже оставляла желать лучшего. Его хорошо приняли в Кругаре, и он ни в чем не нуждался. Конечно же, среди страшноватых орчих он не мог выбрать себе возлюбленную, что его угнетало. Горбун вспоминал прекрасных эльбиек, и его все сильнее тянуло в родной город. Малышка Луна уже стала молодой, и, наверняка, она самая красивая девушка в Зеленом городе. Зачем ей уродливый старик? Нет, они никогда не будут вместе. Куззола гнал от себя глупые мысли о возвращении.

Сатир перестал навещать сына, когда умерла Габриэль. Для него этот мир, который он создал с таким трудом и любовью, оказался золотой клеткой. Он все больше грустил на берегу у реки, где раньше часами сидел его сын. Здесь же и похоронили Габриэль по настоянию бога.

Анубис понимал, что сейчас не лучшее время для того, чтобы навещать Сатира. Однако другого выхода из ситуации ему не приходило в голову. Чем больше бог плодородия возненавидит своих созданий, тем вероятнее он согласится отдать ему Луну. Если бы орки и эльбы лили больше крови, Сатир окончательно потерял бы веру в возможность создать прекрасный добрый мир. Необходимо заставить расы Этриуса воевать друг с другом, пока опечаленный смертью любимой бог не воспарял духом.

– Как же заставить его страдать еще больше? – размышлял Анубис, – Если Куззола будет пировать с Буршой и Агарзуком, то ему и не нужна будет никакая Книга Знаний. Он скоро совсем состарится и забудет о женщинах Зеленого города. Как он может жить без их ласки, без нежности?… Хотя и я ничем не лучше. Я тоже не знаю, что такое быть любимым, как и Куззола, как и многие из богов. Мы все пытаемся понять это чувство, понять, чем оно так прекрасно, но нам оно не ведомо. Что я нашел в Луне, чего нет в других эльбийках или в земных женщинах? Да, она прекрасна, умна, она избрана богинями судеб, чтоб спасти Этриус, но я не люблю ее. Нет, бесспорно, мне нужна именно она, но не для того, чтобы убедить ее в своих чувствах, а чтобы заполучить любовь остальных смертных. Еще не поздно. Думаю, мне это удастся, и мы воссоздадим свой новый мир на этой планете заново, на руинах трудов Сатира. Он отдаст мне Этриус, когда поймет, что любовь заключена в страданиях. Он убедится, что ни одно создание не полюбит за доброту, лишь в мучениях они осознают всю власть и могущество богов. Будут бояться – будут и любить. Они полюбят меня, когда только я буду для них отрадой, и только я выслушаю и решу, кого наказать, а кого простить. Жалкий Сатир увидит, как все его создания будут взывать ко мне с мольбами и просьбами так же, как души в подземном царстве. А прелестная Луна станет моей верной помощницей, моей возлюбленной, моей богиней.

Анубис решил срочно навестить Сатира и воплотить свой новый замысел в реальность. Он решил разрушить Землю и оставить всех богов без дела, а вместо этого он один будет владеть Этриусом. Пусть они потом создают новые планеты и новых созданий, бог смерти Анубис поможет им в этом.

Глава 30. Незримое коварство

По речной глади скользили волны, взъерошенные ветром. Старый дуб, под которым расположился Сатир, дарил прохладу и уныние. Птицы пели вдалеке, но не подлетали ближе, стараясь не рассердить бога. Совсем недавно здесь была похоронена его возлюбленная, и не следовало бы тревожить песнями ее покой.

Густая шевелюра рыжеватых кудрей, обрамляя острые рога на голове, покрывала часть лба, скрывая от чужих глаз глубокие морщины. Даже боги не властны над временем. Они могут его остановить, вернуться в прошлое, но что от этого проку. Всячески влиять на различные ситуации для того, чтобы изменить ход событий себе в угоду, не для Сатира. В молодости он еще не осознавал всей величественной силы времени, терял его впустую на развлечения и пьянство. Когда же ему, наконец-то, захотелось совершить что-то важное, заслужить чьей-либо похвалы, любви, времени для него так же оставалось предостаточно. Вскоре он заслужил признание богов, любовь Габриэль и жителей Этриуса. Все, что он создавал долгие годы, начало рушиться с рождением Куззолы. Бог не спешил и надеялся, что время будет к нему благосклонно, что ситуация изменится к лучшему. Но нет. Сатир потерял все, что так воспаряло его и заставляло творить.

Немного нахмуренные глаза его устремились куда-то вдаль. Вокруг зрачков просматривалась краснота, и молниями расходились в стороны, набухшие от крови капилляры. По заросшим щекам, возможно, скользили слезы, но основная непогода бушевала в груди у опечаленного непоправимыми бедами бога.

– Прости, мой друг. Они не вечны, – послышался хрипловатый голос Анубиса.

Сатир оглянулся. Позади него у дерева стоял мужчина в темных одеждах. Из-под капюшона вырисовывалась его собачья морда с ярко горящими красными глазами. Глядя в них, всегда чувствовался холод и ненависть бога смерти ко всему живому, лишь скромный оскал острых клыков мог свидетельствовать о невраждебных намерениях Анубиса. Он по-дружески поднял когтистую руку в знак приветствия.

– Я не смог сделать ее счастливой. Она умерла, страдая. Я жалкий бог, – прошептал Сатир, отвернувшись от него и потупив взор, – Эльбы возненавидели меня и моего сына изгнали из Лесного города. Даже нимфы смеются надо мной.

– Нет твоей вины, а нимфам лишь бы повеселится. Бездарные существа! Они не помогают тебе вовсе, зачем ты их создал? – Анубис гневно взмахнул рукой, будто разрывая несчастную жертву, – Ты хотел примирить глупую вражду, подарив любовь орку и эльбийке, но их так же не приняли ни те, ни другие. Ты хотел быть ближе к своим созданиям и одарил своей любовью Габриэль, но они не приняли даже этот дар. И ты гнушаешься на себя? Пусть поубивают друг друга, и может через годы поймут, что натворили. Твой сын довершит начатое отцом, как погляжу, он вырос толковым и преуспевает.

– Я не хочу их крови и смертоубийств! – повысил голос Сатир и ветер усилился, – Я хочу быть для них богом радости и плодородия, а не кровожадным богом войны, как Арес и другие любители зрелищ.

– Успокойся. Ты таковым и являешься, но они сами не хотят спокойно возделывать землю и рожать детей. Ты наслал на земли орков гигантских чудовищ, теперь они начали ценить то, что имеют. Дай им время.

– Ты пришел успокаивать меня. Не стоит, на то моя воля.

– Я пришел извиниться за то, что забрал ее, и хочу спросить твоего согласия. Если хочешь, я могу воскресить Габриэль? Пустяковое дело, – оскалился Анубис.

– Нет, она умерла, и кто бы ни вернулся обратно, это будет уже не она, – покачал головой Сатир, – Вот скажи мне, почему у других богов все успешно, а у меня на Этриусе нет гармонии? Даже у вас, богов смерти в подземельях порядок и согласие.

– Я не боюсь наказывать, – засмеялся Анубис, – Не всегда бывает согласие, друг мой. Посмотри, что творится на Земле, например? Там множество богов пытается навести порядок, но все тщетно.

– Да я часто там бываю. Люди очень своенравны и импульсивны, но они понимают желания богов и, в основном, не противятся нашей воле, – отвечал Сатир.

– Поговори с другими богами, может они пришлют тебе в подарок этих своенравных созданий и посмотрим, что будет дальше. Возможно, тебе как раз и не хватает их для счастья, – Анубис повернулся и пошел прочь, – Или я могу прислать тебе своих творений, самых идеальных на мой взгляд?

Сатир решил ничего не отвечать ему, но все-таки задумался над его словами. Его тронула забота и внимание со стороны бога смерти, но он не совсем понял цель визита мрачного и нелюдимого Анубиса. Вроде в разговоре никакого подвоха не прослеживалось. В последнее время среди богов часто обсуждают планету Сатира и восхищаются его трудами. Не удивительно, что Анубис тоже проявил интерес к таким неожиданным успехам бога плодородия и решил подружиться с ним. С другой стороны от Анубиса чрезмерно веет смертью и замогильным холодом. Хотелось бы верить, что бог смерти всего лишь хочет помочь Сатиру, а не преследует корыстные цели. Время покажет.

Глава 31. Визит к высшим богам

Анубис явился на Совет богов, не скрывая коварной улыбки. Все ждали от него веских заявлений, которые он обещался изложить. Он стоял в центре огромного зала, увенчанного мраморными колоннами, и ждал, когда все будут готовы выслушать его речь.

– Я здесь для того, чтобы решить нашу давно зашедшую в тупик проблему, Великие, – громко произнес он, когда боги прекратили шуметь и обратили вопросительные взоры к нему.

– Продолжай, – ответил ему бог солнца Ра, – Мы охотно выслушаем тебя.

– Все мы знаем, что на Этриусе неспокойно, но на Земле все так же не утихают войны и конфликты. Тысячелетиями мы старались создать гармоничный мир, добрый и чистый, но люди не оправдали наших надежд. Они уже не верят и не молятся богам, они не помнят о том, что мы их создатели. Обладая феноменальными технологиями и всеми необходимыми условиями для жизни, люди присвоили все эти дары себе. Они считают, что это их заслуги, а не наши! – говорил Анубис.

– Мой народ духовен и миролюбив! – перебил его Шива, подняв правую руку ладонью вперед, в знак подтверждения своих слов, – Они почитают и не нарушают мои учения.

– Прости, Великий, – вмешался Будда, – Но мой народ тоже духовен и миролюбив.

– Не спорьте, – произнес громовержец Зевс и несколько раз постучал кулаком по мраморному подлокотнику своего трона, – Все скажут, что их народ лучше, но не будем забывать, что все люди одинаковы. По всей Земле есть, как верующие, так и те, кто нас не почитает. Войны не прекратятся никогда, если люди не перестанут делить территории и богатства недр. Эти чеканки и разрисованные бумажки, которые они называют деньгами, ценятся выше нашей благодати. Когда мы насылаем на города людей ураганы, цунами и землетрясения, они списывают это на какие-то климатические явления вместо того, чтобы молиться нам. Они летают по небу и плавают по океану, словно это их заслуги. Возводят гигантские сооружения вместо того, чтобы строить храмы и статуи богов.

– Верно, Зевс, – согласился славянский бог неба Сварог, – Люди не меняются, лишь все больше погрязли в пороках. Мой народ верует, но забылся. Я не учил их пьянству и разврату. Землю отравляют и переводят понапрасну ее недра вместо того, чтобы взращивать на ней пшеницу и рожь. Наплодились кое-как, а теперь сами себя убивают и не ведают, что творят. Спасу нет!

– Да, Анубис, на Земле дела обстоят гораздо хуже, чем на Этриусе, – сказал Зевс, – Мы согласны, что не все люди чтят наши учения и стремятся заслужить нашей любви. Сатир нас всех превзошел. Никто не думал, что этот божок сможет добиться таких успехов практически в одиночку. Когда он был молод, развлекаясь в компании нимф, мы и не предполагали, что он способен на большее. А вышло так, что Сатир все это время изучал людей, созданных нами, и мечтал о том же, о чем и мы. Его эльбы и орки совершенно не похожи друг на друга, но они несут в себе совершенную ступень развития. Одни умны и миролюбивы, другие сильны и воинственны, а народ краглов, которые ушли в горы, сочетают в себе и те, и другие качества. Они также почитают бога и мирно соседствуют с орками и эльбами. Сатир решил посмотреть, как будут уживаться эти две расы между собой, и не ошибся. На Этриусе гармония. Орки осознали, что не в силах одолеть мудрость эльбов, а те в свою очередь не видят необходимости в кровопролитиях. Возможно, нашим людям есть чему поучиться у созданий Сатира.

– Вот об этом я и говорю, Великие, – засмеялся Анубис. Боги сами пришли к тому, что от них и требовалось. Все оказалось слишком просто, – Я разговаривал с Сатиром и он не против того, чтобы вы направили к нему людей. После смерти его возлюбленной, он печалится и не общителен, но будет рад нашей помощи и вниманию.

– Хорошо. Что ты предлагаешь? Создать людей на Этриусе? – спросил Ра.

– Это смутит уже имеющихся там эльбов, орков и краглов, – ответил Анубис, – Лучший способ – это вынуждение людей отправиться на Этриус. С такими высокими технологиями, как сейчас, для людей не составит труда пересечь космические просторы.

– Как же их заставить, разрушить Землю? – засмеялся Шива, – Я не позволю этого!

– Не обязательно уничтожать планету, – снова вмешался Будда, – Но население Земли можно, и сократить, хоть это и жестоко по отношению к верующим и почитающим нас.

– Когда то людей и вовсе не было, – добавил Зевс, – Пусть останутся горстки людей и посмотрим, как они запоют. Хорошая взбучка им не повредит.

– Конечно, Великий, – Глаза Анубиса пылали ярким огнем, – Апокалипсис!

– Апокалипсис? – недовольно произнес Сварог, – Хоть люди убивают сами себя, убивают друг друга, но это не выход. Уже пробовали.

– Довольно дорожить жизнями этих жалких существ, – Мягкий тон Анубиса сменился гневным рычанием, – В давние времена вы уже дарили людям артефакты, которые оберегали их от смерти. Не смотря на то, что есть уговор, запрещающий вмешиваться в жизнь людей, вы его нарушаете. А что делать нам, богам смерти, если люди не будут умирать? Если они не будут бояться нашего гнева, даже когда умирают? Как нам очистить их души от зла и скверны после смерти, которую они вобрали в себя?

Высшие боги сидели в задумчивости. Анубис замолчал в ожидании ответа.

Глава 32. Принятие решения

Высшие боги понимали, что бог смерти прав, и они должны последовать его совету. В который раз они прощают людей, дорожат их жизнями больше, чем своими интересами. Бесполезная суета на Земле тысячелетиями не приводит к желанным результатам. У Сатира на Этриусе гармония возникла за несколько поколений. Он еще этого не понимает, потому что любой творец достаточно скептично относится к своим шедеврам и считает, что мог бы добиться большего. Ведь он отчаялся из-за смерти Габриэль и отчуждения к нему сына, а не из-за деяний смертных. Не важно, что его создания еще не нашли общего языка, но они прекратили нападки и вполне мирно уживаются по соседству друг с другом. С появлением краглов на Этриус пришел мир. Орки все реже досаждали эльбам, так как многие отважные воины уходили на север, не желая воевать, а другие не видели причин в ее необходимости. Агарзук и Бурша ничего не могли поделать с такими переменами в сердцах своих подданных и тоже начинали задумываться над верностью закоренелых взглядов, которые орки впитывали с молоком матерей.

Жители крошечной планеты Сатира теперь вздохнули спокойно, отдыхая от кровопролитий. Высшие боги не сомневались, что вскоре большинство смертных на Этриусе осознает, что им делить нечего. Они будут учиться другу у друга и приходить на помощь к ближнему. Эльбы смогут спокойно возделывать свои сады на бескрайних просторах, а орки позволят себе разводить животных вместо того, чтобы уничтожать их поголовье ради забавы. В обиходе у эльбов, орков и краглов никогда не обращалось денег и они все равны между собой. Каждый из них готов помогать и делиться с другими. Создания Сатира почитают его, чтобы он себе не придумывал. Об этом даже говорит то, как дружелюбно приняли его сына орки. Единственной болью бога по-прежнему оставалась смерть возлюбленной, с которой он не способен был смириться, и упорство Куззолы, не желающего отступаться от безумных желаний.

– Да, людей необходимо направить на Этриус, – поразмыслив, заявил Зевс, – Это нужно по большей части нам, а затем уже людям или Сатиру. Если с их появлением на планете нарушится баланс и вспыхнет война, то Сатир поймет, как ошибался в том, что на Этриусе нет гармонии. Если же люди последуют примеру его созданий, он поймет, насколько его создания лучше людей. В любом случае Сатир ничего не теряет.

– Нам это тоже на руку, – согласился Ра, – Давно пора немного развеяться и заняться делом. Люди получат хороший урок, а боги смерти долгожданный апокалипсис. Пусть забирают себе на воспитание миллиарды никчемных душ и возятся с ними, если им так угодно.

– Все верно. Довольно их жалеть, если они забыли о нас, – сказал одноглазый Один, молчавший все это время, – Я и раньше не одобрял эти поблажки людям. Незачем было баловать их. Мы подарили им Амулет бессмертия, ну и где он теперь? Безумный лорд завладел им и посмел одеть на свою шею. Получается, он полубог и мы сами его создали. И как же мы от него избавились, вы помните? Мне смешно!

– Смешно, но и мы можем ошибаться. Никто не убережен от этого, – перебил его Будда, – Если не будет забот, то нечем будет заняться, Великий.

– Вы слишком много общаетесь с людьми, говорите, как они, – засмеялся Один, – Пусть будет апокалипсис, меньше пустого трепа. Что нам до жизней людей, когда Сатир, добившийся успехов, опечален, а мы все гадаем, как помочь ему!

– Быть посему, – сказал Сварог и откинулся на спинку своего трона.

– Не буду спорить, – махнул рукой Шива.

– Решено, Великие, – Зевс поднялся во весь рост, – Никто не против апокалипсиса. Анубис, займись этим. Пусть люди отправляются на Этриус, но не перестарайся. Жизнь на Земле не должна остановиться. Слишком много трудов вложено в эту планету и никто из нас не желает увидеть ее печальный исход.

Анубис с ухмылкой поклонился и молча, удалился. Он был доволен полученным результатом. Теперь, когда бог смерти получил разрешение заставить людей покинуть Землю, он может осуществить другую часть задуманного им замысла. Тем более при разговоре в Совете Один упомянул о злобном некроманте Нортингхорфе, который веками находится заточенным в подземном мире. Пора наведаться к нему и убедить отправиться на Этриус. Когда высшие боги осознают, что Анубис надсмехается надо всеми и думает лишь о собственной выгоде, будет уже поздно. Тем более они и сами не раз нарушали закон, помогая людям. Почему бы и ему не помочь заблудшей душе искупить свою вину. Ведь всегда можно сослаться на то, что он ошибся, поверив заблудшему созданию в его исправление. Воскресив лорда Нотингхорфа, Анубис решит небольшую проблему, которая может возникнуть в ближайшем будущем. Если Куззола не выполнит свою миссию, то некромант воскресит его и уж вдвоем они завершат начатое. Сатир забросит заботы об Этриусе, и согласится на любые предложения помощи. Тогда Анубис получит власть над планетой и красавицу Луну, как и мечтал. Остальные боги лишь пожмут плечами, продолжая возиться с людьми на Земле. Анубис восхищался собой и тем, как легко у него получилось убедить богов в своей правоте.

Глава 33. Возвращение героя

Добравшись до Мидлхэйма целыми и невредимыми, Джек и его спутник из монастыря, первым делом посетили святую обитель Максимилиана. Пастырь был рад возвращению гробовщика и охотно послушал историю о его путешествии в Вудвинорн. Он был так впечатлен рассказом друга, что предложил ему не терять времени и доложить о своем возвращении мэру. Хоть хороших новостей Джек не добыл, но то, что вернулся с лошадью, уже порадует Уиллиса.

Максимилиан не ошибся. Как только они вошли в приемную мэра, навстречу им с распростертыми объятиями бросился сам Уиллис и с неприсущей для него сердечностью обнял гробовщика.

– Как я рад, что вы живы, – произнес он, возвращая лицу привычную строгость, – Вижу, вы не один, значит, рисковали не напрасно?

– Это как сказать, господин мэр, – усмехнулся Джек, – Как победить Нотингхорфа, мне узнать не удалось, зато выбираясь из проклятых земель, мы с моим другом монахом одолели полчища мертвецов.

– Похвально, Кроу, – нахмурился Уиллис и отошел к окну, – Не ровен час, что из-за гор на нас двинется армия нежити во главе с некромантом. Я ждал вашего возвращения, чтобы попусту не гонять посыльных в столицу и не беспокоить короля. Теперь понимаю, что необходимо срочно оповестить его об опасности. Если Фрунцильванзия не поможет Кристонии в борьбе против лорда Нотингхорфа, то он расправится со всеми королевствами по отдельности. Совсем недавно совместными усилиями его армию уже разбили, но некромант снова воссоздаст ее, убивая всех на своем пути. Его мощь будет расти, и он сотрет с лица земли все живое.

– Не все так ужасно, как вы говорите, – ответил Джек, – Мы с монахом отправимся к Буривалю Сердитому и поможем одолеть Нортингхорфа, а вы тем временем сообщите королю и он отправит нам подкрепление.

– Что ты несешь, дурак! – воскликнул Уиллис, не поворачиваясь лицом к собеседнику, ведь он понимал, что ему придется снова предоставить Распутника в распоряжение гробовщику, чтобы тот быстрее добрался до Стронгарда, – Вас убьют мертвецы или мародеры, которые грабят селения в Кристонии. Вы не доберетесь до замка, а если вам это и удастся, то, что от вас толку?

– Любая помощь хороша. Буривалю не помешает пара опытных убийц нежити, – пробурчал толстяк Пабло, уперев руки в боки. Его рассердили слова мэра, – К тому же нет ничего лучше хорошей молитвы перед боем, пропетой монахом из древнего монастыря Вудвинорна!

– Да бог с вами, – прошептал Уиллис, – отправляйтесь хоть к самому Нортингхорфу, безумцы, но лошади наверняка устали с дороги, а других я вам не дам, чтобы вы их загнали до смерти. Я напишу письмо Буривалю, чтобы вам поверили. Печать Мидлхэйма не оставит у него опасений.

– Вы великодушны, господин мэр, – обрадовался Джек, – Мы вас не подведем, будьте спокойны.

– Вы, конечно, Кроу, и до путешествия в Вудвинорн были не в себе, а по возвращению оттуда вовсе потеряли рассудок. Когда же, вы и ваш друг – монах, планируете отправиться в лапы к некроманту? – уточнил Уиллис, наконец-то обратив свой строгий взор на гробовщика.

– Незамедлительно, – выпалил Джек без тени сомнения.

– Да, и если вас не затруднит, господин мэр, то нам не помешало бы немного денег на расходы, – добавил Пабло, толкнув гробовщика локтем, – Мы и так в накладе, после того, как нас чуть не убили в трактире бандиты, надеясь завладеть нашими лошадьми.

– Все так и было, – подтвердил Джек и начал подробно рассказывать, как они чудом уцелели, ночуя в трактире Джошуа, и вернули себе Распутника.

Мэр хмурился все больше, слушая историю гробовщика, но когда ему стало известно, что Вениамин отдал Джеку лошадь даром, да еще и не одну, он довольно улыбнулся.

– С этого и надо было начинать, – заключил Уиллис и скупо похлопал в ладоши, – Если вам удалось справиться с бандитами, заставить трактирщика написать расписку и войти в доверие зажиточному фермеру, то из вас выйдет толк, Кроу. Я дам вам денег на дорогу и необходимый провиант, но лошадей лучше оставьте в моей конюшне. С лошадьми вы не доберетесь, скорее вас убьют мародеры, а их съедят мертвецы. Не стоит привлекать к себе внимание и торопиться. Отправляйтесь на выручку Буривалю и будьте осторожны в пути.

Мэр предложил Джеку и Пабло немного погулять по городу и возвращаться к нему. Он обещал сделать им все необходимые приготовления к дороге. Во второй половине дня два безумца отправятся в Кристонию, как и пожелали.

Глава 34. Поход на войну

Гробовщик и монах, посидев некоторое время в ближайшей от дома мэра забегаловке, вернулись к нему пьяными, чем снова рассердили его. Он изрядно поругался, но препятствовать их сумасбродному походу не стал. Если они возомнили из себя героев, пусть идут и совершают новые подвиги. Все же это лучше, чем они будут шататься по городу без дела, и травить свои небылицы о сражениях с нежитью. Если они смогут добраться до замка и передать письмо, то велики шансы, что они вернуться с ответом обратно. Очень даже важную миссию возложили на себя гробовщик с монахом – и посыльные, и разведчики. И, правда, герои. Уиллис пожелал удачи отважным искателям приключений и ушел в дом в сопровождении пастыря.

Джек и Пабло первым делом заскочили в ту же забегаловку и купили себе еще по бутылке вина. Нельзя отправляться в такое опасное и долгое путешествие в плохом расположении духа, в которое они впали после неуместной ругани мэра. Как мог Уиллис назвать их пьяницами и бездельниками после всего, что они сделали и еще намереваются совершить. Когда Джек победит злобного некроманта, мэр будет вынужден признать, что заблуждался, и забрать назад свои слова, сказанные сгоряча.

Гробовщик и монах, увлеченные интересной беседой, не заметили, как давно уже покинули пределы города и приближались к лесной просеке.

– Нам следует приглядеть себе по хорошей дубине, входя в лес, друг мой, – насторожился Пабло, – Мы можем наткнуться на разбойников, а уж встреча с ними будет пострашнее, чем с деревенскими конокрадами.

– Да что с нас взять, святой отец, – ответил Джек, – разве что отберут деньги на вино, что нам вручил Уиллис.

– Этого-то я и опасаюсь. Да как бы на волков не наткнуться, а то вечереет.

– Лучше не напоминай, монах. Как вспомню про схватку с ними на кладбище, сердце так и колотится в груди. Страху я натерпелся тогда, будь здоров. Думал, загрызут меня заживо.

– Вот и мне все невдомек, как тебе удалось уцелеть. Может ты на самом деле посланник божий, и именно ты должен сразить Нортингхорфа?

– А я про что вам всем твержу, монах, – хвастливо сказал Джек, – Если бы меня не отпустил Уиллис, то я все равно пошел бы в Кристонию. Жду не дождусь, когда смогу скрестить мечи с кровожадным лордом и отомстить за смерть Мартина.

– Так ты и меча то в руках не держал! – смутился Пабло, – Как же ты хочешь с ним сразиться? Он высечет им тебя, как мальчишку.

– Меня научит сам Буриваль, как держать меч, – ответил Джек, пытаясь сдержать отрыжку, – К тому же я хочу увидеть его дочь, прекрасную принцессу Аделаиду. Если она, на самом деле, так хороша, как я думаю, то убив Нортингхорфа, я предложу ей руку и сердце. Мартин всегда говорил, что хотел бы видеть меня женатым на какой-нибудь красавице. Потеряв его, я и сам задумался об этом.

– Ты либо пьян, либо сходишь с ума, – захохотал Пабло, похлопав друга по плечу, – Ты еще не добрался до замка, ни разу не держал в руке меча, а уже мечтаешь обжиматься с принцессой, убив могущественного некроманта!

– Вот увидишь, что так и будет, монах, – серьезно заявил Джек, – А если родится мальчик. Мы назовем его Мартином.

Пабло махнул на него рукой, и решил не спорить с пьяным гробовщиком. Он предложил сменить тему для разговора, после чего искатели приключений продолжили путь в молчании. Это продолжалось до тех пор, пока они без неприятностей преодолели лесной массив, и Джек не запел какую-то любовную песню. Оказалось, что монах тоже знал ее слова и был не прочь подпевать мечтавшему о любви гробовщику. Это продолжалось достаточно недолго. Вскоре весь репертуар песен, которые они знали, закончился и путники заскучали.

– Впереди земли Кристонии, – пояснил Джек своему спутнику, заметив, что монах устало вздыхает и с досадой выкинул допитую бутылку вина, – Наберись сил, дружище. Мы уже совсем рядом.

– Просто я расстроен, что наши запасы провизии иссякли, – ответил монах.

– А как же жареная курица и лепешки? Есть вода, – поправил его гробовщик.

– То и досадно, что есть только вода, – отозвался Пабло и посмотрел вверх, словно взывая к богам с просьбой.

Голубое безоблачное небо ковром упиралось в горизонт. Солнце слепило глаза. По сторонам на пути у путников вырастали редкие деревья и кустарник, а птицы стремительно проносились мимо, взмывая в вышину. Джек и Пабло шли по пыльной дороге посреди бескрайнего пшеничного поля навстречу опасности. Они знали, что где-то впереди их ждут люди, нуждающиеся в помощи.

Глава 35. Повод воскреснуть

Прежде чем низвергнуть с небес на землю Апокалипсис, Анубис собирался решить еще одну непростую задачу. Он спустился с самые глубинные подземелья ада, и некоторое время бродил среди изрыгающих пламя котлованов. Выбрав нужный, он взмахнул рукой, и огонь в нем погас. Бог смерти встал на его краю и посмотрел в непроглядную тьму.

– Будешь молчать и не спросишь, почему я снизошел до тебя? – к кому-то обратился Анубис, хотя поблизости и в бездонной чуть дымящейся тьме котлована никого не наблюдалось. Стояла гробовая тишина.

– Мне все равно, что тебя привело ко мне, – послышался хриплый замогильный голос из глубин непроглядной тьмы.

– Ты все еще не раскаиваешься в своих грехах, Нотингхорф? – удивился Анубис ответу, – Разве тебе не хочется втянуть грудью воздух и снова увидеть солнце, почувствовать его тепло?

– Нет, единственной моей мечтой при жизни был желанный взгляд в глазах Аделаиды, но она отвергла меня.

– Ты сам оттолкнул ее своими навязчивыми ухаживаниями, грубыми выходками и угрозами ее отцу.

– Это уже не имеет значения. Я проклял свою душу и готов страдать.

– Ты достаточно выстрадал и, похоже, раскаиваешься в совершенных злодеяниях. К тому же ты завладел божественным артефактом, твое тело поглотило его. Боги убили тебя руками людей, потому что иначе твоя власть на земле была бы безграничной. Я не могу переродить твою душу, она проклята, но воскресить тебя мне под силу.

– Для чего? Мое тело будет покрыто мертвой плотью, а сердце не будет биться в груди. Аделаида и не взглянула бы на меня, если была бы еще жива.

– Скажу тебе по секрету, она переродись и живет на другой планете, – Анубис не собирался уходить, не добившись своего, к тому же ложь напрашивалась на язык сама собой, – Высшим богам плевать на людей. А что касается твоей плоти, то под воздействием на нее амулета бессмертия, он постепенно вернет первообраз хозяину.

– Я не верю тебе, – прозвучал голос из котлована.

– Как хочешь. Она уже перерождалась не раз и не знает ничего о прожитых ранее жизнях. Она не похожа на прежнюю Аделаиду, но так же прекрасна и умна. Прежней осталась лишь ее душа. Хоть она скоро будет обвенчана с другим, но у тебя есть все шансы отобрать у него свою возлюбленную.

– Еще один герой-деревенщина? С чего мне верить тебе, лжец? – неистово проревел Нотингхорф.

– Не важно. Джек Кроу давным-давно умер, она не помнит его. Чего тебе терять? Я бог смерти, мне ведомы все тайны вселенной и все вероятные судьбы людей. Все возможно изменить. Я даю тебе второй шанс, но если хочешь, оставайся здесь и страдай, раз тебе так дорог свой удел. Прощай, – отозвался Анубис, не двинувшись с места.