Текст книги "Оружие Богов. Книга 1"

В шатер снова вошел довольный Сагиар.

– С мясом тут проблемы, я смотрю. Завтра со «своими» пойду на охоту.

Глава 3. Волчица

Турнир Чемпионов должен был пройти в столице Мейрилии, Трайте, через две недели. Вот уже как пятнадцать лет со дня своего основания турнир выявлял лучшего бойца в Империи. За все время регион волшебников Цветларас побеждал единожды, два раза победу одерживал северный регион Лангхайм. Пять побед были за восточным регионом Дарскрай и абсолютное лидерство было за Мейрилией – семь побед.

За столом собрались Император со своими советниками и генералами.

– Если даже во время правления отца у нас не было чемпионов, как мы сейчас сможем победить в Турнире? – спросил Торрас у своих полководцев.

– Мой Император, Гваррас не рассматривал этот турнир, как выявление сильнейшего. Наш регион являлся и по сей день является лидирующим регионом в Империи во всех сферах, – ответил один из генералов.

– Да, это так! Но это ведь престижный турнир. Получается, у нас отсутствуют искусные мастера.

– Это всего лишь спорт, не стоит так узко смотреть на это. Для Мейрилии и Дарскрая это очень почетно, и они гордятся своими воинами. Наша армия сильна дисциплиной и слаженностью действий, индивидуально развиты воины именно в этих двух регионах. Дарскрай в этом году стремится догнать Мейрилию. В прошлом году в финале сражались именно они, и представитель Дарскрая вышел победителем.

– Я знаю, наши воины даже до полуфинала не дошли, – дерзко перебил Торрас, – Как же так, столько людей проходят обучение в Школе Лезвий.

– Выпускники Школы не имеют права участвовать в Турнире Чемпионов.

– Почему?

– Указ Императора Гварраса.

– Что за глупость? Где, как не на турнире показывать свое мастерство, учитывая, что мы живем в мирное время? Выпускники Школы Лезвий просто простаивают и их мастерство пропадает. Я отменяю этот указ! С сегодняшнего дня в Турнире Чемпионов может участвовать любой, – ударив кулаком по столу, проговорил Торрас.

– Император, в таком случае в Турнире будут участвовать выпускники Дома Убийц Дарскрая, Радужной Школы Волшебства Цветлараса, Легиона Ветров Лангхайма, – предупредил генерал.

– Это даст разнообразие для турнира. Мне нужна победа! Я сам отберу воинов для турнира, все свободны, подготовьте указ, чтобы завтра я его подписал.

Вечером Император просматривал личные дела выпускников легендарной Школы Лезвий за последние пять лет. Из пятидесяти лучших, Торрас отобрал трех – мастера молота Амрата, мастера меча Хрусста и мастера копья Фатара. Все трое получили в Школе высшие знаки отличия – татуировку на плече в виде медвежьей лапы. Все остальные из списка, удостаивались других знаков. Знак медвежьей лапы обозначал верх мастерства – его в год получал максимум один выпускник, в некоторые годы не получал никто. В списке правителя был и его брат – Саррас. С любопытством Торрас изучал его дело. Император считал своего брата бойцом высшего ранга, а оказывается, у него был всего лишь третий по значимости знак – волчий оскал. Остальные же были либо на этом же уровне, либо еще ниже.

Вечером следующего дня все трое выбранных воина прибыли по приглашению Императора в его Замок.

– Вы лучшие Выпускники Школы Лезвий, – выйдя к гостям, проговорил Торрас.

В ответ троица поклонилась.

– Скоро начнется Турнир Чемпионов, и Аркана в этом году должна стать Чемпионом. Мой отец не уделял этому соревнованию должного внимания, но я твердо намерен исправить положение. Отныне мы будем бороться за победу. Главному региону Империи не предстало находиться в проигравших, мы должны показать всей Империи, что наши воины – самые лучшие, самые непобедимые. Настало наше время!

– Да! – в один голос, положив руки на грудь, прокричали избранные Торрасом воины.

– Если Аркана в этом году станет чемпионом, Вы станете моими полководцами. Мои генералы уже стары и суеверны, мне нужна новая плеяда жадных до побед людей, которые будут поддерживать мои начинания.

Вперед вышел Хрусст. Его длинные белые волосы, завитые в несколько кос, ослепляли. Он был среднего роста, правильные черты лица свидетельствовали о богатом происхождении. Император внимательно осмотрел голубоглазого воина.

– Для меня честь выступить в Турнире Чемпионов, представляя свою родину. Всего лишь год прошел с окончания обучения в Школе Лезвий, в этот год я был лучшим во всем, никто не мог со мной сравниться по мастерству. Мастер Школы предрекал мне большое будущее, я с радостью добуду победу на Турнире.

– Пускай и прошло уже три года с моего выпуска, но я не растерял своего мастерства, – вперед вышел Фатар. – За это время я участвовал во многих боях без правил, я вас не подведу.

Фатар достигал роста двух метров, его копье еще на половину его роста возвышалось над ним. Его черная короткая стрижка, щетина по всему лицу, суровый взгляд говорили об агрессивном характере и жесткости во всем.

– Мой молот к Вашим услугам! – Амрат, положив свое оружие на плечо, вышел также вперед. Амрат носил длинные светлые волосы, его молот был рыжего цвета с богатой огранкой.

– Отлично, завтра выдвигаемся в столицу Мейрилии, Вам нужно там устроиться, мне же встретиться с Королевой Лэйтилен. Готовьтесь! – знаком Торрас показал мастерам собираться.

Когда все трое покинули его Замок, Император уселся в свое кресло и наполнил бокал вина.

В это время столица Мейрилии – Трайт кипел от новостей по изменению формата Турнира Чемпионов. Народ был в бешенстве, пятнадцать лет турнир проходил без каких-либо изменений, и в первый же год правления нового Императора сразу же последовали изменения. Ходили слухи, что Император везет на турнир троих воспитанников Школы Лезвий, которые являются лучшими мастерами за последние пять лет. Королеве Лэйтилен также не нравилось рвение Императора добыть победу любым способом, но поделать с этим она ничего не могла. Вскоре на корабле прибыл сам Император со своей свитой и избранными воинами. Торраса на городской набережной встретили представители Королевы Мейрилии. Специально для них была организована экскурсия по столице. Торрас никогда не был в Трайте, он отдыхал на солнечных пляжах курортных городов Тивацце и Олиции, другие же города западного региона не привлекали внимание Императора.

Трайт – уникальный город, стоящий на воде. Улиц практически нет, их заменяют водные протоки. Все здания в Трайте стоят на многослойных фундаментах, полностью находящихся под водой, состоящие из определенного сорта дерева Фунду – которое не гниет в воде. Узкие набережные соединены между собой мостами, вдоль которых расположились изысканно украшенные церкви и дворцы. Трайт – не только столица Мейрилии, но и место проведения художественных и архитектурных выставок, красочных карнавалов, собирающих гостей со всей Империи. Лишь малая часть города стоит на суше, где расположились Дворец Королевы Мейрилии, Арена Судеб – место, где ежегодно проводится турнир Чемпионов, Площадь Красок – городская площадь, где в центре красуется величественная колокольня, дорогие трактиры и таверны.

«Как тут можно жить? – про себя проговаривал Император. – Везде сыро, мокро».

– Эй, гондольер! – крикнул Торрас разозленным голосом. – Давай на сушу быстрее, у меня дела государственной важности.

Гондольер в ответ молча кивнул, сворачивая к порту, ведущему на сушу. Ступив на землю, Торрас немного успокоился, ему было не по себе постоянно находиться вокруг водного пространства. На берегу их ожидали заранее подготовленные жеребцы для свиты и охраны Императора, для Торраса же была уготована богато украшенная карета.

Увидев карету, Торрас остановился у транспорта, любуясь прекрасно выполненной огранкой. По бокам были вырезаны узоры в виде волн и пузырьков воды. По углам карета была украшена разноцветными рыбами и морскими коньками.

– Да, вот это я понимаю! Таких мастеров в Варсалоне нет, мне необходимо тоже приобрести такую роскошь.

Добравшись до Дворца Королевы Мейрилии, Торраса проводили в гостевой зал, чемпионов же Арканы разместили в трактире «Морской Конек», который служил гостиницей для известных гостей. Зайдя в зал, Торрас застал Лэйтилен в окружении около десяти мужчин. Королева была одета в малиновое платье, которое было украшено белыми цветами. Длинная и широкая юбка, прекрасные широкие рукава поражали деталями. Благодаря корсету, платье Королевы идеально облегало ее фигуру. Широкий подол, рукава и горловина были обрамлены белой тесьмой с цветочным узором и серебряным сутажным шнуром. Расшитые бисером швы на лифе платья расходились лучами от талии, подчеркивая изящность силуэта. Светло-каштановые волосы Королевы Лэйтилен были собраны наполовину, что придавало изящности ее образу. Верхняя часть волос была собрана в начес, а нижняя оставалась распущенной. Венцом прически являлась золотая корона с крупным рубином по центру, в ушах сверкали рубиновые серьги, а на шее переливалось шикарное колье с бриллиантами и жемчугом.

На столах были размещены модели кораблей, каждый мужчина рассказывал о своем проекте, преимущества и планы строительства. Торрас молча подошел к моделям и с любопытством разглядывая каждый, спросил: «Неплохой корабль, какую численность войск сможет транспортировать?»

В тот же миг, гости Королевы прекратили свои разговоры. На некоторое время в зале повисла гробовая тишина, как будто все опасались проронить слово.

– Ну, что замолчали-то? Так резво обсуждали планы развития кораблестроения, а простой вопрос поверг вас в шок. Может, меня так испугались? – с ухмылкой проговорил Торрас.

– Мой Император, – вперед вышла Королева Лэйтилен и поклонилась государю, – я не рассчитывала, что вы так быстро закончите экскурсию.

– Я не нуждаюсь в экскурсиях, я здесь ради Турнира Чемпионов. А вот вы, видимо, уверены в своей победе, раз продолжаете заниматься делами региона, будучи осведомленной о моем присутствии. Это некрасиво, вы показываете свое неуважение ко мне!

– Ни в коем случае, Император. Эта встреча была запланирована еще за месяц. Кораблестроители прибыли со всех концов Мейрилии. Здесь показаны макеты не только военных, но и торговых кораблей.

– Не оправдывайтесь, вам это не идет. Заканчивайте, я зайду к вам вечером, а пока пойду, пообедаю, мне рассказывали, что здесь превосходные морские блюда, – направляясь к выходу, бросил Торрас.

Королева Лэйтилен от наглости Императора была вне себя от злости – еще никогда с ней так резко не разговаривали, причем в присутствии гостей. Все обаяние и добродушие пропало, она сухо выбрала два макета, тем самым одобряя строительство.

– Заседание окончено, об этапах строительства прошу сообщать немедля, – придерживаясь этикета, но еле сдерживающая себя, резким голосом проговорила Королева.

Гости, ошарашенные произошедшим, молча кивнули и удалились из зала быстрым шагом.

Лэйтилен открыла створки окон и посмотрела на морской пейзаж. Цветочные клумбы на подоконниках домов дарили неописуемый аромат, отчего Королева понемногу приходила в себя. Мысли о том, что ничем хорошим визит нового Императора не закончится, не покидали голову. Невольно Лэйтилен вспомнила прошлого Императора Арканы – Гварраса, человека, который никогда не позволял себе показать свою власть и давление на своих подчиненных и единомышленников. Для него все люди были равны, к каждому он относился с уважением, несмотря на его статус и положение в обществе. Из-за этого Гварраса почитали и любили везде, где бы он ни бывал. Гваррас никогда не показывал свое преимущество над другими, хотя объединение и создание Империи дело именно его рук. Манеры же его наследника просто поражали Королеву, он не смущался показывать свою власть, его не смущали ни возраст, ни статус. Не боясь ничего, он мог сказать все, что вздумается ему в голову, считая себя выше других.

***

В это время Саррас находился в трактире «Берлога», как к нему подсел мужчина, его лицо было закрыто капюшоном. Человек был в зеленой куртке с шипами на плечах, черных кожаных штанах, на поясе висел кривой кинжал. Черный капюшон закрывал лицо наполовину, была видна только щетина светлого цвета. Саррас проговорил собеседнику:

– Кого опасаешься, Швард? Здесь все свои!

– Шварда не будет, как раз об этом я и пришел поговорить, – ответил собеседник, снимая капюшон, один глаз у него закрывала черная повязка. Длинные светлые волосы небрежно падали на плечи.

– Лестер? Я рад тебя видеть, что со Швардом?

– Моего брата посадили в тюрьму! – грустно сообщил Лестер.

– Как? За что?

– За убийство. Для чего ты нас звал?

– Жди здесь, я сейчас позову Виору и Боргара, они должны тоже все знать, – вставая из-за стола, предупредил Саррас и направился к выходу.

– Я пока возьму эля, – вслед прокричал Лестер.

Примерно через полчаса, Саррас вместе с Виорой и Боргаром вернулись в трактир. Лестер сидел в одиночестве за дальним столиком, рядом с камином. Он нервно озирался по сторонам, как будто ожидая какой-то западни.

– Что тревожит тебя, мой друг? – спросил Саррас, хлопая по плечу Лестера.

– Я нахожусь в розыске. Мне повезло, что сюда добрался без происшествий, передвигался только по лесным территориям и только ночью, – ответил Лестер.

– Как же так произошло, что ты в розыске, а Швард уже за решеткой? Вы же в одной деревне живете, – округленными глазами посмотрела на юношу Виора.

– После окончания Школы Лезвий, мы переехали в Дарскрай. В глухой деревеньке продавался дом, там требовались охотники, так как в деревню стали каждую ночь наведываться волки и резать овец в страшном количестве. За отстрел волков предлагали неплохие деньги, вот мы с братом и согласились. Летом их было сложно отыскать, в чаще скроются, поди, найди. Осенью ставили привады, а когда волкам зимой жрать было нечего, кроме как в деревню наведываться, расставляли вместе с привадами капканы и ловили их. В деревне волков тоже немало мы отстреливали, но самая охота все-таки зимой шла. За первые два года мы подстрелили более тридцати зверюг. За каждую шкуру взрослого волка нам давали в селе по пятьдесят монет, так что мы быстро устроили хозяйство, купили две коровы и десяток кур. Волков становилось все меньше, работы все же не убавлялось. Волки стали хитрее, уже так не попадались на капканы, да и за овцами стали значительно реже забегать, – начал свой рассказ Лестер.

– Ну, понятно, припугнули Вы их, что дальше то? – внимательно слушая, сгорал от нетерпения Саррас.

– А дальше вот что. Приехал как-то в деревню какой-то известный охотник, видимо тоже решил разжиться. Стал нам устраивать конкуренцию, причем так нагло, взрослых волков ловил мало, а разживался в основном волчатами. Мы знали, что волки устраивали норы и лежанки на болотах, мелких никогда не брали, хотя три волчонка приравнивались к одному взрослому по цене. Звали этого охотника Тубиар. Наладился он мелких собирать, а волки обозлились на него, а из-за него и на всех людей вообще. Стали более нагло себя вести, могли и загрызть человека. И вот, как-то я приболел, и Швард пошел расставлять привады в одиночку. Как потом он мне рассказывал, видит, что Тубиар опять несет мешок с пойманными волчатами. Остановился возле брата и стал расспрашивать, мол, как охота идет? Брат ему и сказал, что глухо все, молодняков не берем специально, а на матерых рано пока идти. Тубиар его обсмеял, принципиальный, мол, такой. Поругались, в общем, они, да так, что брат не выдержал, да и кинжалом распорол его мешок, и все волчата с визгом разбежались. Тубиар на брата налетел, хотел заколоть от злости. От визга волчат, к этому месту сразу сбежалась стая волков и налетела на них. Швард кинжалом двух волков заколол, видит, обидчика почти загрызли, достал свой лук, еще пару волков застрелил, остальные сами разбежались. Смотрит на Тубиара и понимает, не жилец он, лежит, кровью захлебывается, но живой еще. Решил брат добить его, чтобы не мучился. Закопал его под рябиной, собрал убитых волков и пошел обратно в село. А через неделю приезжает батя этого дуралея, стал разнюхивать, что, как и почему сынок его пропал. Жирная морда, да наглая к тому же еще, просто жуть.

– И что же, нашли?

– А то нет, поднял на уши всю деревню, сам являлся в былое время следопытом. Нашли значит могилку, и видят, что тело наполовину покусано, вот только смерть не от волков наступила, дыра от кинжала смертельная была в груди-то. На нас сразу вышли, поскольку только мы втроем охотились в лесу, а кинжалы такие у нас еще со Школы Лезвий остались. Пришли значит к нам, а мне тяжко было, брат сразу все и рассказал. Сказали ему, собирайся, мол, поедем в город. Он попросил подождать до праздника, денька три, мне, мол, получше станет и поедет. «Жирная морда» всех деревенских выгнал из дома, и говорит, подождать он может, но не за просто так. Пришлось брату отдать ему все вырученные монеты, да и корову в довесок. Но за это брату нельзя было выходить в лес и за пределы своего двора. Подходил праздник, Звериная ночь, и по деревне стали расставлять разукрашенные тыквы со страшными мордами. Этот праздник праздновался в конце первого месяца лета. По поверьям дарскрайцев, Звериная Ночь означала поклонение волку. Дарскрайцы даже клялись именем волка: «Пусть меня покарает волк, если я обманываю». Эта клятва для дарскрайцев была убедительней, чем честное слово или клятва именем Богов. В этот день никто не ходил в лес, а ночь проводили на улице, угощая детей сладостями, рассказывая друг другу страшные истории. Если же в деревне или городе в эту ночь появлялся волк, это означало скорую беду или предупреждение трагедии, если же утром находили мертвого зверя – несчастье. На второй день я уже почти был здоров, денег не было, и я решил пойти на охоту, пока брат хозяйственными делами занимался. Взял с собой кинжал, лук со стрелами, мешок, да и сала с хлебом. Пошел на болото, и наткнулся на волчат, как раз тех самых, что убежали от Тубиара. Взрослые видимо волки, были на охоте. В общем, нужда заставила, схватил я пятерых волчат и посадил в мешок. Волчата скулили, пытались кусаться, но я всех с собой унес. Выходя из леса, почувствовал на себе взгляд, сверлящий спину. Оглянулся, а на меня из-за кустов волчица смотрит, зло так, мол, отомщу я тебе за деток. Отнес я добычу в село, получил монету и отправился домой. Дома брат растопил баньку, и мы от души попарились в ней. Ночью я услышал, как пес мой во дворе заскулил, да так, мол, пусти меня хозяин в дом. Никогда таким я его не видел, всегда лаял на чужих, никого не боялся, а это как будто беса увидел. Вышел я на улицу, пригрел его, вроде успокоился. Днем пес вел себя как обычно, бегал, кувыркался, все было хорошо. А ночью опять скулеж начался, думаю, ну что же такое с ним. Вскоре за братом приехали, остался я один. Погоревал я, и в полдень после бани вышел во двор, дом наш был самый крайний, прям у леса. Пес бегал где-то по своим делам. Стал я думать, как брата вызволять, и вижу, как мой пес с бешеными от страха глазами бежит по полю со стороны леса, а за ним волк гонится. Подбегая к дому, из кустов на песика моего, выпрыгивает волчица. Повалили волки его и набросились, шерсть прям летит с бедного. Схватив лук со стрелами, я выстрелил в одного. Получив в бок стрелу, волки убежали, песик же мой в будку забежал, забился там и сидит молча. А ночью, во сне услышал скулеж и визг. Выглянул я в окно, а из будки пса, волчица вылезла. Схватив топор, я выбежал из дома, но волчица скрылась за калиткой. Глянул я в будку, а у собаки горло было перегрызено. Отбежав недалеко, волчица обернулась, около секунды пристально посмотрела на меня, и скрылась в лесу. Я был в шоке, ребят.

– Это что же, волчица так тебе решила отомстить? – спросил Боргар.

– Да. Я не поверил сначала, но потом вспомнил, что именно та волчица на меня смотрела из кустов, когда я волчат в мешке тащил, – сказал Лестер.

– Да как ты ее узнал, они же все на одно лицо? – не поверила Виора.

– Знаешь, когда два года охотишься и выслеживаешь волков, ты начинаешь различать каждого волка, его повадки, поведение. В общем, закопал я своего пса за домом, ночью валяюсь на кровати, а не спится мне, дурные мысли в голову лезут. За окном полная луна светит, и слышу вдруг я, как по стеклу окна, кто-то провел, не то веткой, не то ветер так завыл. Окно у меня занавеской было закрыто, на корточках я подкрался к подоконнику и приоткрыл занавеску рукой и чуть не закричал от неожиданности. Со стороны двора в окно на меня смотрела волчица. Передними лапами облокотилась на стекло и всматривается в дом. Увидев меня, быстро убежала в лес. Ребят такого страха я еще никогда в жизни не испытывал, ей богу, говорю.

– Вот, наглая то, – осушив кружку, улыбнулся Саррас.

– Вам-то весело, мне не до того было. Решил, в общем, я пойти на нее. С самого утра, я пошел в лес, взяв с собой все необходимое. Где-то к полудню, я дошел до болота, но естественно, все волки уже ушли оттуда, присел я значит под деревцем, сала с хлебом покушал, и дальше отправился. Смотрю, волчара бежит вдалеке, увязался я за ним, а он пути путает, кружит, следы заметает. Остановился я около поляны, прицелился, и хотел было выстрелить, как из кустов вылетела волчица, пастью выхватила у меня лук, а когтями мне лицо полоснула. Не растерявшись, я достал кинжал, смотрю за спиной, стоят еще три волка, скалятся на меня и тихонько крадутся в мою сторону. С другой стороны еще двое выходят, а спереди волк, заманивший меня в это место, с волчицей находятся. Делать нечего, я полез на дерево, залез и сижу. Внизу вся стая собралась, а вожаком как я понял, была как раз та волчица. Завыла она, да так, я чуть с дуба не упал. На вой стали собираться другие волки, около дюжины налетело к полянке. Сначала думал, что разбредутся, но они караулили меня до ночи. Стемнело быстро, чувствую, меня в сон клонит, я себя перебороть не могу, ноги и руки затекли, страсть аж. А волчица возле дуба сидит и смотрит на меня, глаз не сводит и облизывается мразь. Ну, думаю, сейчас засну, да так и свалюсь и поминай, как звали. Никто ж не знает, что я в лес ушел, да и праздник в самом разгаре, все уж подвыпившие небось, так что рассчитывать мог только на себя. А глаза закрываются просто жуть, никогда такого не было, даже после жесточайших тренировок в Школе Лезвий. В итоге я заснул и вижу себя во сне, сижу я также на дубе, внизу вся волчья братия меня стережет. Внезапно волчица встает в центр поляны, а другие волки образуют вокруг нее круг. Свет луны прям в это место так ярко светит, аж слепит. Смотрит на меня волчица и говорит, мол.

– Спускайся, милый, сюда, если жизнь дорога!

Я ушам своим не верю, но понимаю, что это сон.

– Спускайся, спускайся. Ежели не спустишься, во сне перевернешься и вниз рухнешь, тут на тебя мы и набросимся. Коли не побоишься спуститься, ничего дурного тебе не сделаю, – вновь молвит волчица.

Ну, думаю, сон есть сон, чего опасаться. Слез я с дерева, волки стоят, смотрят на меня, но не кидаются.

– Подойди сюда, ко мне, – вновь молвит волчица, да таким мелодичным голосом, даже немного приятным мне показался.

Подхожу я к ней, она смотрит мне в глаза, и спрашивает:

– Зачем моих детей забрал? Нездешний ты, года два как здесь появился. То, что матерых волков трогал, я на это закрывала глаза – они сами виноваты были, на чужое зарились, вот и получали за свое. Но малыши-то чем тебе помешали?

– Нужда заставила. Брат в тюрьму попал, из-за подонка одного, освободил он малышей твоих, а видишь, во что это вылилось. Брат пожалел дурака, не дал умереть мучительной смертью от ваших клыков, добил его, а теперь вот я один остался, без денег и без брата, – ответил я волчице.

– Знаю брата твоего, Вы честные охотники, а вот другой – жадный и злой человек был. Жаль твоего брата, да мне дети мои важнее. Дам я тебе шанс исправиться, коли вернешь моих волчат матери, отпущу живым, коли, нет – останутся от тебя одни кости, – проговорила волчица.

Думаю, я совсем свихнулся, но жуть как было интересно продолжение, поэтому я согласился.

В ответ волчица кинулась на меня и вырвала клыками левый глаз. Странно, но боли я не почувствовал.

– Глаз твой останется у меня, пока не вернешь волчат. Если до утра у меня их не будет, умрешь от потери крови и заражения, до того времени боли чувствовать не будешь.

Меня волчица просто поражала, но это был сон, поэтому, наверное, я боли то и не чувствовал. Благо мой кинжал был со мной, я отправился в деревню. Однако придя в село, я посмотрел в колодец, а лицо наполовину было залито кровью от раны, поэтому я надел капюшон, чтобы не пугать народ. По улицам были расставлены тыквы, народ еще гулял и пел всякие песни. В свете полной луны и света огней, вставленных в тыквы, дома отражали мрачные и рваные тени, огни старых фонарей также навевали ужас. Я, конечно, знал, что дарскрайцы любят мистику и устраивают такие праздники, но для меня это было слишком. В отличие от двух прошлых лет, в этом году тыквы были на каждом углу, темный и оранжевый цвета навевали ужас. В окружении темного ночного леса, мрачных фигур домов и искривленных старых деревьев меня окутал страх, детишки же бегали по домам, собирая конфеты. Я тихим шагом потопал в дом, куда отдал волчат. По дороге никто ко мне не подходил, все были заняты разговорами, выпивкой и смехом. Кто-то рассказывал страшные истории по дороге, возвращаясь, домой. Это было на руку. Зайдя в дом, я увидел в клетках пятерых волчат, видимо в преддверии праздника, руки до них не дошли, и их оставили до лучших времен. Но клетки были заперты, а ключа на месте не было. На втором этаже я услышал шумный разговор и поднялся наверх. В комнате находились трое подвыпивших мужчин, один из них был хозяином дома, именно он покупал шкуры и шил из них шубы. Двое же других были неизвестны мне. За разговором я услышал, что именно шкуры волчат шли на всякие аксессуары для богачей, Тубиар специально их поставлял, оказывается, он также охотился и на куньих. Двое других забирали шкуры, а изготовленные товары перепродавали уже в городе, где по их разговорам, стало ясно, что пользовались они явно популярностью. Войдя в комнату, я позвал хозяина дома. Хозяин узнал меня и с радостью налил мне бокал эля, приглашая в компанию. Знаком я снова позвал его выйти из комнаты ко мне. Наконец выйдя, он спросил, мол, что такое, давай выпьем, погуляем. Я спросил его о ключе от клеток, но он вдруг «включил дурака», мол, я не знаю, где ключ, потерял. Предложить мне было нечего, поэтому я схватил его за грудки и потащил вниз.

– Открывай! – со злостью крикнул я.

– Ты что это вздумал то, окаянный? Да ты знаешь, кто я? – стал крутить из себя хозяин дома.

Не выдержав, я ударил его в грудь и головой об стену. Закудахтав, он отдал мне ключи и сложил волчат в мешок. Связав в узелок мешок, я услышал сзади голос:

– Эй, ты, в чем дело?

Сразу же чья-то рука сорвала с меня капюшон и повернула к себе. Оба бугая, выпивавшие с хозяином дома увидели мою рану, а главное пустые клетки, где были волчата.

– У нас тут завелась крыса, я смотрю! – зарычал один из бугаев.

– Мужики, этот парень охотник, он мне притащил пару дней назад этих молодняков, деньги свои получил, а теперь решил меня обокрасть, – крикнул хозяин дома.

Бугай схватил меня за грудки, второй вырвал мешок и яростно бросил в сторону.

Я понимал, что дела плохи, нужно валить, но по-тихому не получится. Сапогом я заехал, державшему меня в пах. Закричав от боли, он отпустил меня, я достал кинжал и закричал:

– Назад, подонки, у нас значит, по дешевке берете, а толкаете в городе втридорога. Нехорошо получается.

– Тебе конец, к брату своему за решетку отправишься! Один глаз уже потерял, сейчас вообще слепым останешься, ты не знаешь, с кем связался, – закричал один из бугаев.

От услышанного я закипел весь, полоснув кинжалом одного по руке, бугай как баба закричал и отдалился от меня.

– Это мы еще посмотрим, – разозлился я, – Мешок давай сюда, или пожалеешь!

– Хрен тебе! – крикнул скупщик сзади.

В ответ я обернулся и влепил ему сапогом по роже, тот от моего удара отключился.

– Ну! – закричал снова я.

Только после этого бугай передал с пола мешок мне, и я пулей выбежал из дома. Выбегая из дома, я услышал женский крик из дома, видимо дочь скупщика вышла и увидела произошедшее. Я понимал, что в деревню мне возвращаться бессмысленно. Я бежал к поляне, как будто к спасительному источнику. На поляне меня встретила одинокая волчица.

– Вот, принес! – громко крикнул я, никогда бы не подумал, что так буду счастлив видеть какого-либо зверя.

Подойдя к ней, я развязал мешок, наружу высунулись поскуливающие волчата, с визгом подбегая к матери.

– Ты сдержал обещание! – посмотрев зелеными глазами, промолвила волчица, – Я тоже тебя не обману!

В свете луны глаза волчицы стали гореть ярко-зеленым светом, переходящим в желтый. Мой, недавно вырванный, глаз поднялся на уровень морды волчицы.

– За то, что не побоялся пойти за мной в лес, вернул мне моих детей, я не просто верну тебе твое око. С этого момента ты сможешь видеть этим оком ночью, как днем. Наша встреча не случайна, лишь избранные в Звериную Ночь оказываются здесь. Ты прирожденный охотник, справедливый и отважный человек. Спасибо тебе! – проговорила волчица, не раскрывая пасти.

В этот же миг, мой глаз озарился зеленым светом. Все потемнело. В темноте я вновь услышал голос волчицы: «Знай, ты уже не будешь таким как прежде, новый дар поможет тебе вызволить своего брата из темницы».

После этого я проснулся, причем, находился не на дереве, а в своем доме, лежал в своей кровати. Я был ошарашен сном, и пошел к колодцу умыться. В отражении воды увидел, что левый глаз у меня зеленого цвета, а правый – коричневого. Вот тут-то меня и понесло. Неужели, все происходящее ночью, было правдой, а не сном, как я думал. Не успев опомниться, я заметил, как к моему дому направляется толпа, во главе со скупщиком и бугаями, всю деревню, наверное, собрали. Я мигом шмыгнул в дом, понимая, что все – сейчас уж не отверчусь. Я достал из сундука свои кожаные доспехи, с шипами на плечах. Быстро надев их, вытащил свой кинжал, на зеленый глаз нацепил повязку и стал ждать гостей. Стою и думаю про себя: «Эх, волчица, чем же твой дар, поможет мне уйти отсюда живым?» Я закрыл глаза и представил волчицу с ярко-зелеными глазами из сна, а левый глаз хоть и закрыт и на нем повязка, а все равно я вижу все, вот только в зеленом свете. Представил вдруг, как я превращусь в волка, да и убегу в лес. И что ж вы, друзья думаете. Не знаю, что произошло, но только шерсть полезла с кожи наружу, волосами стал обрастать, спина как будто под тяжестью какой напряжена. Опустился на четвереньки, полегче стало, смотрю, а когти на руках огромные, языком ощущаю клыки во рту вместо зубов. Какие уж со мной небылицы не случались. Подумал я, что еще во сне нахожусь. Выпрыгнул в окно, и бежать в лес. Добежал до ручейка, посмотрев в отражение, завыл я от горя, стал я наполовину волком, наполовину человеком. А через повязку глаз горит зеленым светом.