Текст книги "Предмет трудового права России"

Как важный элемент этой группы отношений следует рассматривать отношения по разрешению индивидуальных трудовых споров в суде, имеющие несомненный публично-правовой характер и призванные обеспечивать нормальное функционирование индивидуальных отношений.

В связи с характеристикой предмета трудового права как системы отношений встает вопрос: возможно ли уменьшение или изменение количества элементов в данной системе? Подобный вопрос в науке трудового права возникает в связи с предложениями об «очищении» предмета трудового права от несвойственных ему отношений, под которыми обычно имеют в виду те или иные отношения, тесно связанные с трудовыми.[90]90
  См., напр.: Лебедев В. М. Трудовое право. Проблемы Общей части. Томск, 1998. С. 5, 33.


[Закрыть]

Действительно, теоретически, рассматривая обособленно одну лишь систему общественных отношений, регулируемую трудовым правом, можно говорить о трудовом отношении как системе (вкладывая в это понятие различное содержание), взаимодействующей с системой отношений, тесно с ним связанных. Но если подняться на более высокий уровень системной иерархии и рассматривать одновременно взаимодействующие системы права, законодательства и общественных отношений, то подобное видение предмета окажется ошибочным. Система общественных отношений, рассматриваемая сегодня как предмет трудового права (с точки зрения ее структуры) и состоящая из трудовых и тесно с ними связанных отношений, имеет фактическую, видимую на практике, в реальной жизни тесную взаимосвязь. Но не это все же главный аргумент, поскольку в рамках теоретических построений можно преодолеть, в конце концов, любую «правду жизни» и модифицировать тем или иным образом систему трудового права в угоду «научным» теориям. Главное заключается в другом – система права должна соответствовать не только общественным отношениям, но и системе законодательства. Система же трудового законодательства в настоящее время не позволяет подвергать какой-либо «очистке» предмет правового регулирования трудового права. Достаточно открыть главный кодифицированный акт трудового законодательства и посмотреть на названия глав и статей, чтобы убедиться именно в такой трактовке предмета правового регулирования, – трудовые и тесно с ними связанные отношения рассматриваются как неразрывная совокупность.

Таким образом, предмет трудового права является системным объектом познания и характеризуется вариантностью своей структуры. Различные варианты структуры предмета трудового права отражают на теоретическом уровне фактически одинаковый круг реальных общественных отношений, иначе говоря, «набор конкретных общественных отношений, включаемых в предмет трудового права под наименованиями коллективно-трудовых или иных, тесно связанных с трудовыми, или коллективных, во многом совпадает и не имеет принципиальных различий».[91]91
  Маврин С. П. Правовые средства управления трудом на предприятии. Л., 1989. С. 31–32.


[Закрыть] В этом проявляется качество предмета трудового права как объекта системного исследования – возможность субъективного выбора уровня иерархии, сложности, на котором будет проходить изучение того или иного фрагмента объективной реальности в соответствии с задачами научного исследования.

Кроме того, система трудовых и тесно связанных с ними отношений является сложной системой, функционирование которой ориентировано на достижение нескольких целей в сфере действия трудового права. Поэтому вариантность системного представления предмета трудового права есть во многом результат субъективного восприятия исследователем приоритетных целей правового регулирования сферы труда и, как следствие, соответствующего выбора системно-структурного представления отношений, в наибольшей степени отвечающего выбранным целям.

Подход к структуре предмета трудового права с точки зрения места отрасли в системе частного и публичного права с учетом того обстоятельства, что смешанный характер трудового права, имманентно присущий отрасли в условиях цивилизованной рыночной экономики, требует особо четкого соотношения публично-правовых и частноправовых начал в регулировании отдельных групп отношений, позволяет выделить в структуре предмета трудового права, наряду с индивидуальными и коллективными отношениями, группу вспомогательно-обеспечительных отношений, включающих отношения с участием государства, призванных содействовать реализации взаимных прав и обязанностей первичных субъектов трудового права – работников и работодателей – и характеризуемых бесспорным превалированием публичного начала в регулировании отношений.

Появление в новом Трудовом кодексе РФ специальной главы, посвященной защите персональных данных работника (гл. 14), позволяет выдвинуть предположение о необходимости рассмотрения личных неимущественных отношений в сфере труда в качестве элемента индивидуального трудового отношения.

Системный подход к предмету трудового права позволяет сделать еще один вывод. С точки зрения теории систем возможно включение отдельных элементов одной системы в другие системы как более высокого уровня, так и однопорядковые. Эти элементы в таком случае должны рассматриваться как принадлежащие «новой» системе и характеризоваться уже в рамках «новой» системы, прежде всего, на предмет целесообразности их функционирования. Поэтому с теоретической точки зрения отдельные элементы предмета трудоправового регулирования (системы трудового права) могут появляться в иных отраслевых системах права. Но в таком случае они должны рассматриваться как элементы этих отраслевых систем. Иными словами, функционирование данных элементов, «попавших» в другую отрасль (или иное правовое образование), будет подчинено иным целям, определяющим существование этой отрасли или иного правового образования как системы. Более того, характеристика трудового правоотношения в качестве системообразующего элемента для трудового права предопределяет то обстоятельство, что при его качественном изменении, выводящем его за границы предмета трудоправового регулирования, вся система отношений в целом (даже при неизменности оставшихся элементов – сопутствующих, дополняющих и т. п. правоотношений) также претерпевает качественные изменения как предмет правового регулирования и нуждается в каждом конкретном случае в дополнительном исследовании для определения природы правового регулирования.

Глава 2
Предмет трудового права: история и день сегодняшний

§ 1. Формирование предмета отрасли и его системного представления в науке трудового права

Системная методология научного исследования социальных явлений, как было отмечено выше, предполагает в числе обязательных компонентов исторический анализ в его генетическом и прогностическом аспектах. Генетический анализ социальной, правовой системы должен дать ответ на вопрос о ее зарождении, этапах развития, выявить особенности ее эволюции и формирования текущих свойств системы, что позволяет в ряде случаев сделать определенные выводы относительно перспектив ее дальнейшего развития.

Генетический анализ системы общественных отношений как предмета трудового права необходимо проводить одновременно с историческим анализом системы законодательства, регулирующего трудовые отношения, и научных воззрений, объясняющих и отчасти формирующих действующую систему трудового права.

На протяжении всего периода развития человечества смена исторических форм организации общества влекла за собой смену форм организации труда. Обзор известных современной науке форм организации труда показывает, что правовая регламентация трудовых отношений появляется с возникновением наемного труда и усиливается по мере его распространения. И хотя регулирование отношений между людьми, участвующими в процессе труда, возникает на раннем историческом этапе, говорить о своеобразии и обособленности правовой регламентации трудовых отношений не представляется возможным вплоть до конца XIX – начала XX в.[92]92
  См., напр.: Догадов В. М. Очерки трудового права. Л., 1927. С. 5–17; Гинцбург Л. Я. Социалистическое трудовое правоотношение. М., 1977. С. 5–13.


[Закрыть]

В России становление и развитие трудового права как самостоятельной отрасли происходило уже в советский период,[93]93
  См.: Курс российского трудового права: В 3 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. Е. Б. Хохлова. СПб., 1996. С. 77, гл. 1.


[Закрыть] во многом опираясь на научную и нормативно-правовую основу регулирования трудовых отношений, заложенную еще в дореволюционный период.[94]94
  См.: Хохлов Е. Б. Очерки истории правового регулирования труда в России. Ч. 1: Правовое регулирование труда в Российской империи. СПб., 1999.


[Закрыть]

Появление после Октябрьской революции 1917 г. целой серии законодательных актов о труде, в том числе и кодифицированных (Декрет о восьмичасовом рабочем дне, Кодексы законов о труде 1918 и 1922 гг. и др.), активизация научных исследований в этой сфере позволяют сделать вывод о начале полноценного существования трудового права как отрасли законодательства, отрасли права как науки. Однако трудовое законодательство, практика его применения в послереволюционный период имели свои особенности.

В начальный период существования Советского государства можно выделить ряд этапов, по-разному определявших предмет трудового права и методы правового регулирования трудовых отношений.

В первые же дни своего существования Советская власть устанавливала как исходный момент формирования законодательства о труде основные требования рабочего класса: 8-часовой рабочий день, полное социальное страхование за счет нанимателя, полную охрану труда и т. д. Подобное законодательство преследовало скорее политические, нежели практические цели и носило декларативный характер.[95]95
  Подобные оценки давались многими видными юристами того времени (см., напр.: Шмидт В. В. Наше трудовое законодательство. М., 1926. С. 9; Каминская П. Д. Советское трудовое право. Харьков, 1927. С. 23).


[Закрыть]

Дальнейший этап развития законодательства о труде соответствует периоду военного коммунизма. Основным нормативным актом данного этапа является Кодекс законов о труде, опубликованный 10 декабря 1918 г.[96]96
  СУ РСФСР. 1918. № 87–88. Ст. 905.


[Закрыть] Статья 2 Введения устанавливала: «Постановления Кодекса законов о труде распространяются на всех лиц, работающих за вознаграждение, и обязательны для всех предприятий, учреждений и хозяйств (советских, общественных, частных и домашних), а также и для всех частных лиц, применяющих чужой труд за вознаграждение». В основу метода правового регулирования первый КЗоТ 1918 г. закладывал принцип всеобщей трудовой повинности.

Регулирование условий труда иных категорий работников, не подпадавших под действие данного Кодекса, также осуществлялось преимущественно императивными методами в централизованном порядке: условия труда в создаваемых или поддерживаемых советскими учреждениями коммунальных хозяйствах (сельскохозяйственных или иных коммунах) – особыми постановлениями Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов, Совета Народных Комиссаров, инструкциями Народных комиссариатов земледелия и труда; условия труда земледельцев на землях, предоставляемых им в пользование, – Кодексом законов о земле; условия труда самостоятельных ремесленников – особыми постановлениями Народного комиссариата труда.

Характерной чертой трудового законодательства того периода было то, что регулирование всех условий труда, в частности, размера вознаграждения за труд, совершалось жестко установленными нормами, издаваемыми в порядке декретов и предписаний государственными и отчасти профсоюзными органами. Вместе с тем наблюдалось полное отсутствие договорных соглашений об условиях труда как между отдельными трудящимися и администрацией, так и между администрацией и профсоюзами. Многие нормы трудового законодательства этого периода имели только декларативное значение. Так, например, далеко не всегда осуществлялись на практике нормы, ограничивающие применение сверхурочных работ, гарантирующие предоставление ежегодного обязательного отпуска и т. д.

Подобная сложная политическая и экономическая обстановка в стране, характер трудового законодательства и вытекающая отсюда практика трудовых отношений не позволили выработать какую-либо теоретическую концепцию предмета трудового права данного периода.

Последовавший далее переход к новой экономической политике, установившей свободу товарооборота, привел и к свободе распоряжения своим трудом. Стабилизация экономических и социальных отношений создала благоприятную почву для научных исследований в области трудового права, и в 20-х годах начали появляться работы И. С. Войтинского, В. М. Догадова, Е. Н. Даниловой, П. Д. Каминской, А. Ф. Ляха, А. Е. Семеновой, посвященные проблемам советского трудового права.

Кодекс законов о труде РСФСР, принятый четвертой сессией ВЦИК 9-го созыва 30 октября 1922 г., в вопросе о сфере действия исходил из той же позиции, что и КЗоТ 1918 г. Первая статья Общей части устанавливала, что постановления Кодекса распространяются «на всех лиц, работающих по найму, в том числе и на дому (квартирников), и обязательны для всех предприятий, учреждений и хозяйств (государственных, не исключая и военных, общественных и частных, в том числе и раздающих работу на дом), а также для всех лиц, применяющих чужой наемный труд за вознаграждение».[97]97
  СУ РСФСР. 1922. № 70. Ст. 903.


[Закрыть]

Системообразующим фактором новой отрасли – трудового права – наряду с наемным, несамостоятельным трудом явился трудовой договор как правовой регулятор данного вида труда. Конструкция понятия трудового договора претерпела к рассматриваемому периоду существенную эволюцию и продолжала оставаться ключевой темой научных исследований.

Как отмечалось выше, первоначально юридическая наука рассматривала трудовой договор как разновидность имущественного найма. В дальнейшем германскими юристами во главе с Ф. Лотмаром была выдвинута новая концепция, рассматривавшая трудовой договор наряду с договором подряда в качестве видовой разновидности родового понятия – договоров о труде, под которыми понимались все сделки, в силу которых одно лицо за известное вознаграждение обещает выполнить какую-либо работу за вознаграждение для другого лица.[98]98
  Подробнее см.: Догадов В. М. Очерки трудового права. Л., 1927. С. 48–49.


[Закрыть] Тем не менее и эта концепция оставляла трудовой договор в сфере действия гражданского права.

Выделение трудового договора в качестве самостоятельного вида и обособление трудового права в качестве самостоятельной отрасли следует поставить в заслугу прежде всего законодательству и российским юристам 20-х годов. «Только наше советское законодательство решительным образом порывает всякую связь между трудовым договором и гражданско-правовыми сделками, подчеркивая этим глубокое, принципиальное между ними различие. У нас трудовой договор выделяется из области права гражданского… и находит себе естественное место в праве трудовом – обособленной системе права, призванной охранять труд наемных работников», – отмечал В. М. Догадов.[99]99
  Там же. С. 50.


[Закрыть]

К концу 20-х годов российскими юристами в целом было завершено построение конструкции трудового договора как системообразующего элемента трудового права, были сформулированы его отличительные признаки. Указывалось, что договорные соглашения характеризуются социальным равенством сторон в договоре. Отсутствие признаков социального равенства сторон отличает трудовой договор от всех прочих договоров. Содержание трудового договора предопределяется распорядком, установленным в данном предприятии. Сущность трудового договора – в его организационном значении, направленном на урегулирование совместной деятельности для достижения определенных хозяйственных целей. Разграничение трудового договора с договором подряда проводилось по двум критериям: по предмету договора (процесс работы – результат работы) и по несению риска предприятия (на нанимателе – на подрядчике).[100]100
  См.: Каминская П. Д. Очерки трудового права. М., 1927. С. 99.


[Закрыть] Однако в качестве основного критерия обособления трудового договора и выделения трудовых отношений как предмета отрасли трудового права разрабатывалась концепция наемного труда.

В своих исследованиях авторы опирались на теорию «несамостоятельного», или «зависимого», труда, разработанную еще до революции Л. С. Талем. Согласно данной теории сущность трудовых отношений состояла в том, что формально свободный и равноправный работник включается в хозяйственную деятельность чуждого ему предприятия, подчиняется хозяйской власти собственника предприятия и становится в положение несамостоятельного работника. Господствующее в научной юридической литературе воззрение характеризовало трудовой договор как договор, оформляющий случаи приложения к чужому хозяйству несамостоятельного или служебного труда.[101]101
  Догадов В. М. Очерки трудового права. Л., 1927. С. 53.


[Закрыть] Данную точку зрения, кроме В. М. Догадова, разделяли К. М. Варшавский, И. С. Войтинский, А. Ф. Лях, А. Е. Семенова и ряд других авторов.

Многоукладный характер экономики, многообразие форм собственности периода нэпа не вносили, по мнению авторов, ничего принципиально нового в концепцию трудового договора и трудового права как регуляторов несамостоятельного, наемного труда. По мнению И. С. Войтинского, «с определенной точки зрения, которая приведет нас к понятию трудового права… как наемно-капиталистический труд, так и труд социалистический одинаково носят характер труда несамостоятельного. …Труд отдельного рабочего также и при социализме остается трудом несамостоятельным».[102]102
  Войтинский И. С. Трудовое право СССР. М.; Л., 1925. С. 10–11.


[Закрыть] Социальная или классовая принадлежность нанимающегося также не рассматривалась в качестве существенного признака трудового договора и никакого юридического значения не имела.[103]103
  Варшавский К. М. Трудовое право СССР. Л., 1924. С. 45.


[Закрыть]

При этом научная категория наемного труда опиралась на законодательную основу: Кодексы законов о труде 1918 и 1922 гг. также оперировали подобной терминологией и говорили о работе по найму, о нанимателях и нанявшихся. Трудовой договор в ст. 27 КЗоТ 1922 г. определялся как соглашение, по которому одна сторона – нанимающийся – представляет свою рабочую силу другой стороне – нанимателю – за вознаграждение.

Следует обратить внимание на имевшиеся существенные расхождения в научных воззрениях того периода как на предмет трудового права, так и на понятие самой отрасли. По определению К. М. Варшавского, «предметом трудового права является исключительно наемный труд, – труд, предоставляемый по договору личного найма, или, что то же, трудовому договору».[104]104
  Там же. С. 9–10.


[Закрыть] И. С. Войтинский, полемизируя с К. М. Варшавским, давал широкое определение понятию трудового права, считая его предметом не только наемный труд, но и всякий несамостоятельный труд, и отмечал, что «в применении к советскому строительству определение Варшавского, не выходящее за пределы опыта буржуазно-капиталистического общества, грешит полным отсутствием историзма и приводит к абсурду, так как по этому определению выходит, что в период военного коммунизма не было трудового права».[105]105
  Войтинский И. С. Трудовое право СССР. М.; Л., 1925. С. 12–13.


[Закрыть] По мнению И. С. Войтинского, правовая организация наемного труда охватывается понятием рабочего права, в то время как история трудового права включает также правовую организацию таких видов несамостоятельного труда, как рабский и крепостной.

Действительно, ограничивая предмет трудового права только наемным трудом, можно прийти к выводу об отсутствии трудового права в период военного коммунизма, когда добровольный наем был заменен принудительными методами привлечения к труду. Расширив же критерий, можно прийти к выводу о многовековой истории трудового права. Получается, что, изменяя критерий отраслевого обособления, мы получаем различные, зачастую противоположные, результаты. В то же время, независимо от получаемых выводов относительно существования трудового права, сами общественные отношения, являющиеся предметом правового регулирования со стороны «существующего-несуществующего» трудового права, нормативные установления и предписания (система законодательства), регулирующие эти общественные отношения, никуда не исчезают и продолжают существовать.

Данная дилемма решается легко, если принять точку зрения, согласно которой система трудового права есть научно-доктринальная модель, «увязывающая» воедино действующее законодательство и регулируемые им общественные отношения, ориентированная на оптимизацию системы правового регулирования в целях достижения определенных социальных результатов в регулируемом круге общественных отношений. Также можно сделать вывод о том, что при изменении целей правового регулирования, характера общественных отношений может и, как правило, должен меняться критерий отраслевого обособления. Существование же отраслевой системы права как научно-доктринальной модели оправдано только тогда, когда к соответствующим ей системе законодательства и системе общественных отношений нецелесообразно применять иные отраслевые модели правового регулирования.

Говоря о несамостоятельном характере труда как внешнем универсальном признаке трудовых отношений, составляющих предмет трудового права, авторы, тем не менее, выделяли в предмете советского трудового права две составляющие: «а) правовую организацию труда в советских предприятиях, учреждениях и хозяйствах (социалистический труд, принявший при новой экономической политике форму социалистического наемного труда); б) правовую организацию наемного труда в частных предприятиях и хозяйствах (наемно-капиталистический труд и вообще частный наемный труд)».[106]106
  Там же. С. 13.


[Закрыть] В основе деления лежал экономический критерий – общественная форма организации труда.

Правовое регулирование несамостоятельного труда как предмет трудового права охватывало несколько групп организационно-правовых вопросов: а) вопросы правового строения и правового положения органов, регулирующих несамостоятельный труд; б) вопросы, касающиеся форм организационной деятельности по правовому регулированию несамостоятельного труда (правовые вопросы примирительно-третейского разбирательства, общие вопросы коллективных договоров); все правовые вопросы регулирования несамостоятельного труда – правовые вопросы привлечения к труду, распределения рабочей силы и регулирования условий труда. Специальную подотрасль трудового права составляло социальное страхование и социальное обеспечение лиц, занятых несамостоятельным трудом.[107]107
  См.: Там же.


[Закрыть]

В западной и русской дореволюционной литературе, посвященной трудовому праву, в качестве основного критерия отраслевой принадлежности общественных отношений и основного объекта исследования рассматривался трудовой договор. Такая же позиция просматривается в работах ряда советских авторов 20-х годов. Однако одновременно возник иной подход в исследовании предмета трудового права, авторами которого были И. С. Войтинский и В. М. Догадов. Определяя предмет трудового права, они выделяли не трудовой договор, а трудовое отношение, возникающее на основании этого договора. «…Правовое регулирование несамостоятельного труда в конечном счете сводится к регулированию трудового отношения. Регулирование привлечения к труду и распределения рабочей силы сводится к установлению и прекращению трудовых отношений; регулирование же условий труда, если оставить в стороне социальное страхование и социальное обеспечение, есть регулирование содержания трудовых отношений. Поэтому можно сказать, что … предметом трудового права является… правовое регулирование несамостоятельного труда и, прежде всего, правовое регулирование трудового отношения. Трудовое отношение является центральным понятием в области трудового права. И нам неоднократно придется подчеркивать значение этого понятия, которое в представлении многих юристов старой школы часто заслоняется более узким понятием трудового договора», – писал И. С. Войтинский в 1925 г.[108]108
  Там же. С. 13–14.


[Закрыть] Причем понятие трудового отношения являлось в определенной мере универсальной категорией, не зависящей от формы собственности или организационно-правовой формы работодателя. «В тех случаях, когда одно лицо работает в предприятии или хозяйстве, принадлежащем другому лицу (физическому или юридическому, частному лицу или государству), между этими лицами возникает своеобразное отношение как в процессе производства, так и в процессе распределения – так называемое трудовое отношение», – отмечал В. М. Догадов.[109]109
  Догадов В. М. Очерки трудового права. Л., 1927. С. 5.


[Закрыть]

Данное изменение подхода к исследованию предмета трудового права явилось следствием, прежде всего, постепенного изменения соотношения между индивидуально-договорным, коллективно-договорным и нормативно-централизованным регулированием труда явно не в пользу первого. Возрастание роли коллективного договора отмечала, в частности, П. Д. Каминская: «По мере увеличения значения коллективного договора, предопределяющего содержание трудовых договоров, значение последних как соглашений, устанавливающих условия труда, все уменьшается. …Трудовой договор перестает в массовых случаях выполнять функцию соглашения об условиях труда. За ним сохраняются лишь функции непосредственного установления трудовых отношений».[110]110
  Каминская П. Д. Очерки трудового права. М., 1927. С. 99.


[Закрыть] На уменьшение значения трудовых договоров и ограничение их ролью организационной формы привлечения к труду указывали также Л. С. Таль и И. С. Войтинский.[111]111
  См.: Таль Л. С. Трудовой договор: Цивилистическое исследование. Ч. 2: Внутренний правопорядок хозяйственных предприятий. Ярославль, 1918. С. 3; Войтинский И. С. Трудовое право СССР. М.; Л., 1925. С. 152.


[Закрыть] Таким образом, можно констатировать начало постепенной модификации системообразующего критерия отрасли трудового права. Изменения в системе трудового права (как научно-доктринальной модели) вызывались постепенными изменениями в трудовом законодательстве, менявшем характер регулируемых им общественных отношений.

Отмеченной тенденции изменения правового регулирования нельзя дать однозначную оценку. Специфика трудового права предполагает наличие не только частных, но и публичных интересов в своей сфере, что достигается определенной комбинацией указанных методов. Оценивать те или иные изменения правового регулирования можно двояко: насколько эффективно правовое регулирование отвечало поставленным экономическим и политическим целям в конкретный исторический период и насколько правовое регулирование вкупе с теми экономическими и политическими реалиями отвечает сегодняшним экономическим и политическим воззрениям.

С точки зрения сегодняшнего дня проводившееся государством в централизованном порядке установление гарантий и льгот в сфере труда и возрастание роли коллективных договоров в регулировании трудовых отношений следует оценивать как безусловно положительные явления. Однако продолжившаяся тенденция усиления централизованного регулирования трудовых отношений и свертывание всех договорных способов правового регулирования труда уже соответствовали модели тоталитарного государства и не имели ничего общего с демократией и рыночной экономикой.

Кроме того, модификация системообразующего критерия отрасли трудового права вынужденно шла под влиянием не только экономических, но и политико-идеологических причин. Наемный труд в его чистом виде на негосударственных предприятиях по мере отхода от нэпа фактически исчезал. Применительно к государственным предприятиям теория несамостоятельного, наемного труда как предмета отрасли трудового права шла вразрез с концепцией общенародной собственности, согласно которой государственные социалистические предприятия являлись объектами этой собственности и поэтому советский гражданин, приступая к работе на предприятии, не становился в положение несамостоятельного работника, а работал на своем собственном предприятии, для себя и на себя.

В конце 20-х годов происходит окончательное свертывание нэпа, постепенное ужесточение внутренней политики, усиление идеологического влияния на все сферы общественной жизни. Научные теории и концепции проходят строгую проверку на соответствие канонам марксизма-ленинизма, а инакомыслие безжалостно искореняется.[112]112
  Эту тенденцию нетрудно проследить по научным публикациям конца 20-х – середины 30-х годов (см., напр.: Заромский И., Дукельский С. Еще об искажениях классовой линии в вопросах труда // Вопросы труда. 1929. № 3–4. С. 14–21; Гришин З. Борьба с извращениями генеральной линии партии в вопросах труда и трудового права // Вопросы профдвижения. 1933. № 8. С. 12–23; № 9 (37). С. 26–36; Александров Н. Против марксистской лжеучености в теории трудового права // Советская юстиция. 1937. № 8. С. 6–8.


[Закрыть] Научная мысль в сфере общественных наук в страхе замирает, и в 30-е годы в разработку теории трудового права не было внесено ничего нового. В 1931 г. выходят работы И. С. Войтинского, где он подвергает жесткой самокритике свои прошлые взгляды, а в 1937 г. появляется его статья в журнале «Проблемы социалистического права», где он критикует теорию, рассматривающую общественные средства производства как «не принадлежащие отдельным непосредственным производителям» и доказывает, что «в действительности каждый отдельный трудящийся является участником в общественной собственности на средства производства».[113]113
  Войтинский И. С. Против извращений в теоретической работе по советскому трудовому праву // Проблемы социалистического права. 1937. № 1. С. 65–67.


[Закрыть] После 1937 г. оспаривать новую утвердившуюся концепцию уже никто не решался.

Поворотным моментом в развитии теории трудового права в целом и предмета трудового права в частности стало появление в 1948 г. капитальной монографии Н. Г. Александрова «Трудовое правоотношение». Эта работа отличается тем, что в ней впервые трудовое право как самостоятельная отрасль было проанализировано с позиции общей теории права, понятия и категории которой раскрывались применительно к институтам трудового права.

Н. Г. Александров выдвинул идею о выделении двух групп отношений, при посредстве которых совершается труд: отношений, составляющих предпосылки труда (отношения собственности и др.), и непосредственно трудовых отношений, составляющих процесс труда (отношений по поводу приведения в действие способности к труду).[114]114
  Александров Н. Г. Трудовое правоотношение. М., 1948. С. 7.


[Закрыть] Вторая группа отношений – «общественно-трудовые отношения» в терминологии Н. Г. Александрова или «трудовые отношения» в более поздней терминологии – и являются, по мнению автора, предметом трудового права.

Согласно концепции Н. Г. Александрова, правовое опосредствование общественно-трудовых отношений происходит в виде единого трудового правоотношения. В рамках сложного содержания трудового правоотношения он рассматривал такие институты трудового права, как трудовой договор, рабочее время и время отдыха, заработная плата, трудовая дисциплина, материальная ответственность рабочих и служащих, охрана труда. Элементами единого трудового правоотношения при таком рассмотрении выступали отдельные права и обязанности работника (или соответствующие им обязанности и права работодателя).

В определенном смысле с позиции сегодняшней научной теории можно утверждать, что Н. Г. Александров впервые создал системную модель предмета трудового права, основываясь на реально существующих общественных отношениях и действовавшем трудовом законодательстве. В этой системе отношений отсутствовал такой элемент, как коллективные трудовые отношения в сегодняшнем понимании – теоретически возможные и необходимые, но практически отсутствовавшие в силу действовавшего тогда законодательства.

Н. Г. Александров, развивая точку зрения И. С. Войтинского и В. М. Догадова, главным объектом исследования сделал именно правоотношение, а трудовой договор рассматривал как основание возникновения трудовых правоотношений, т. е. как юридический факт. «Из трудового договора возникает трудовое правоотношение, в котором поведение сторон не может быть точно предусмотрено договором, а определяется потребностями предприятия».[115]115
  Там же. С. 94.


[Закрыть]

Смещение акцентов исследования с трудового договора на трудовое отношение обусловливалось теми же причинами, которые побудили в свое время И. С. Войтинского и В. М. Догадова внести новацию в теорию предмета трудового права. В момент написания Н. Г. Александровым своей монографии трудовое право почти полностью утратило черты частной отрасли и превратилось фактически в публичную отрасль права. Не только индивидуально-договорное, но и коллективно-договорное регулирование труда практически сошло на нет в данный период. Поэтому вполне естественным и необходимым был шаг вперед в теории трудового права – от трудового договора, ставшего фактически формальным признаком критерия отраслевой принадлежности отношений, возникающих при его заключении, к трудовому отношению как предмету трудового права.