Текст книги "Награда как социальный феномен. Введение в социологию наградного дела"

«Любая награда, независимо от её характера и специфики, – пишет А. Л. Дёмин, – представляет собой: знак пожалования; свидетельство признания особых заслуг; атрибут государства и его символ; символ милости монарха или высшей власти; символ участия человека или организации в данной деятельности или событии; способ наделения награждённого лица или организации преимуществами, льготами; моральное поощрение (это относится к любой награде, но особенно к наградам, имеющим символическое выражение или ритуал); материальное воплощение справедливости, проявленной к кому-либо (исключение составляют лишь те награды, которые представляют собой ритуал); ресурс власти. В определенных случаях ряд наград, кроме того, играют роль символа принадлежности к элите. Любая награда, – продолжает он, – выполняет следующие социальные функции: воздаяния за заслуги; выделения данного субъекта деятельности (отличившегося лица, коллектива) из многих; реализации стремления человека к справедливому воздаянию»[26]26
  Дёмин А. Л. Указ. соч. С. 77–78.


[Закрыть].

Наконец, А. Л. Дёмин переходит к сути дела: «Наградам присущи две главных обобщённых функции: социально-регулятивная и ценностно-ориентирующая. Социально-регулятивную функцию она [награда – А.М.] реализует посредством следующих функций: придания кавалеру награды ореола исключительности; придания награждённому лицу нового статуса, перевода в иное сословие; стимулирования деятельности в ходе решения государственных и общественных задач, участия в государственной и общественной деятельности, отстаивания и защиты национальных интересов; обогащения (с помощью наград, имеющих имущественное выражение); детерминации общества, отрасли, родов войск и отдельных воинских частей (коллективные награды); создания духа корпоративности (коллективные награды).

В ходе реализации ценностно-ориентирующей функции награды представляют собой: символ славы; культурное явление, воплощение уровня изобразительной или музыкальной культуры; символ веры, произрастающий из символики какой-либо общепризнанной религии: христианства, либо, что гораздо реже, мусульманства или буддизма. При этом они выполняют следующие социальные функции: создание положительного отношения к государству, власти, поддержание их авторитета; создание механизма мотивации деятельности индивидуумов (политической или общественно полезной), т. е. обеспечение стимулирования деятельности; отображение верований и религиозных чувств народа.

Любая награда обладает следующими свойствами: способностью прямого воздействия на сознание людей; долговременным характером воздействия на сознание людей. Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что любая награда, независимо от её типа, места в классификации, времени её появления и срока действия, представляет собой социальный феномен, культурный феномен и правовой феномен. Все существующие награды государства составляют его наградную систему»[27]27
  Дёмин А. Л. Указ. соч. С. 78–79.


[Закрыть].

Итак, после попытки дать определение сущности награды, с нашей точки зрения, не вполне удачной, А. Л. Дёмин выложил груду полусырого, с теоретически-методологической точки зрения, материала на тему «награда – это…», предлагая читателю «переварить» его самому. Этот материал – исторически изменчивые социальные функции и многообразные феноменальные формы награды. Такие «определения» награды через её социальные функции и феноменальные формы, конечно, познавательны, поскольку они в новом ракурсе освещают всю мировую историю.

Однако в любой стране в каждой новой исторической ситуации, в каждой новой социальной констелляции будут возникать всё новые контексты значений, где награды будут приобретать всё новые социальные функции и символические формы. Нечто подобное происходит, например, с исторически судьбинными перетолкованиями вечных человеческих символов, которые явлены в наградах всех стран и народов. Избранный А. Л. Дёминым путь (метод), чтобы объяснить сущность награды, весьма тернист, а указателя, куда этот путь ведёт, автор не поставил. Хотя история человечества имеет начало и, следовательно, имеет конец, обозреть все бывшие и бытующие ныне функции и формы награды для человеческого познания не представляется возможным.

В своих выводах ко второй главе, А. Л. Дёмин даёт итоговые дефиниции наградной системы государства и её социальных функций. Теперь это просто (без прилагательного «социальный») «политический институт, обеспечивающий реализацию социальных функций наград. При этом наградная система в ходе функционирования выступает в качестве средства, инструмента и ресурса государственной власти и политики, участвуя в формировании класса, элиты, касты, социальных групп, субкультур, являясь структурирующим механизмом, даже если в ней лишь несколько наград. Во внесословном обществе наградная система в ходе функционирования устанавливает иерархию среди лиц, удостоенных государственных отличий. Представляя собой механизм создания преимуществ, льгот, придания нового статуса, перевода в иное сословие, наградная система составляет при этом часть государственного механизма, а также следующие феномены: политический, социальный, правовой, культурный.

Существование наградной системы в том или ином виде присуще практически всем государствам. Отражая, сохраняя и поддерживая традиции государства и нации, наградная система является важным политическим и национальным символом, причем эту роль играет как система в целом, так и ее составные части. Благодаря этому наградная система, как и любая награда в её составе, повсеместно выступает в качестве неотъемлемого и устойчивого атрибута государства. Входя составной частью в базовую политическую культуру, наградная система государства является условным образом государства, выполняющим объединяющую и мобилизующую роль, а также средством агитации. Наградная система приобщает людей к государственной политике, хотя участие в ней может и не осознаваться индивидуумами, способствует их взаимодействию с государственными институтами, формированию определённого мнения о политических объектах, о социальной справедливости и является составной частью системы распределения почестей, благ и льгот.

В структуре ценностных отношений политической культуры наградная система участвует в формировании политических убеждений, традиций, идеалов, чувств. Поскольку награды относятся к «позитивным» ценностям, наградная система выступает как компонент системы ценностей государства и общества, представляя собой «прозрачную», в отличие от «черной наличности», систему воздаяния. Её существование объясняется потребностями как политического руководства страной, так и потребностями людей, составляющих социум, то есть наградная система выступает как часть общественного договора и как социальный регулятор, в частности, для преодоления социальных конфликтов, а также социальный механизм и социальный инструмент стимулирования для решения экономических и социальных задач»[28]28
  Дёмин А. Л. Указ. соч. С. 138–139.


[Закрыть].

Искусственная сжатость текста, обусловленная его жанром, не заслоняет того неоспоримого факта, что А. Л. Дёмин в целом верно констатирует многие социальные функции государственных наград и наградных систем. Но и в них ему не удалось разобраться по существу, например, выделить в них основные и второстепенные функции, общие и особенные, свойственные всем наградам и только государственным, исторически отжившие и сохранившие актуальность и т. д. Кроме того, мы считаем, что «обобщённая функция», которая якобы реализуется через посредство других функций, – это, на самом деле, не какая-то реальная функция, а просто номинальная рубрика для функционального комплекса, т. е. абстрагированное от реальности толкование социальной роли награды как государственно-политического инструмента. Такое субстанциалистское понимание и применение понятия «функция» приводит к его реификации.

Что такое «ценностно-ориентирующая функция» наград? Ни одна государственная награда в отдельности, ни вся наградная система государства не в состоянии изменить ценностное ощущение мира индивидуальной личностью, её ценностные предпочтения. В основе последних лежит индивидуальный «порядок любви» (ordo amoris), который во многом предопределяет судьбу человека: ценностное мироощущение личности отчасти заложено генетически, отчасти формируется воспитанием. Награды не могут напрямую воздействовать на систему ценностей личности, поскольку она формируется с рождения на основе индивидуального ценностного мировосприятия посредством воспитания, образования, практического опыта, прежде всего, путём воздействия личностных образцов матери, отца, братьев, сестёр, других членов семьи, клана, рода. Система ценностей личности модифицируется и трансформируется не под влиянием наград, а прежде всего под воздействием социального окружения, коллективного влияния социальной группы, слоя, общественной страты, класса; народа, нации; соседних народов и наций.

Мы отрицаем за наградой «способность прямого воздействия на сознание людей». Награды способны воздействовать на сознание человека, влиять как ориентир на поведение личности, но отнюдь не прямо – это так же невозможно, как прямое воздействие белого на высокое, ароматного на круглое. На людей влияют заключенные в наградах и близкие их собственному «порядку любви» чувства, надежды, чаяния, представления, мысли, идеи. Они пробуждают в их сердцах и умах образы желаемого будущего, планы и перспективы и только благодаря этому оказываются для них привлекательными, т. е. становятся стимулами[29]29
  Такого рода бихевиористские представления образно критикует Н. Смелзер, объясняя концептуальный смысл символического интеракционизма: «Люди не реагируют непосредственно на воздействия внешнего мира наподобие лягушки, которая автоматически выбрасывает язык, когда слышит жужжание мухи. – пишет он. – Вместо этого люди придают определенные значения получаемым стимулам и реагируют в большей степени на эти значения, или символы, а не на сами стимулы». (Смелзер Н. Дж. Социология // Социологические исследования. 1990. № 11. С. 128–129.) Мы не считаем, что символический интеракционизм подходит для изучения социального феномена награды, но в данном конкретном случае вполне достаточно и его.


[Закрыть]. Если человек воспитан в патриотических традициях, то награды как социальные символы будут стимулировать его прежде всего к тому, чтобы проявить свои лучшие способности и личностные качества в самоотверженном служении Родине. Если же человек воспитан как честолюбивый эгоцентрик, то и награды будут привлекательны для него прежде всего тем, что могут стать этапами в его продвижении к карьерному успеху (будет ли заодно какая-та польза Родине – это для него вопрос второстепенный).

С нашей точки зрения, «ценностно-ориентирующая функция» наград, будучи всегда социокультурно опосредованной, заключается в самом факте существования наград, а именно в том, что в их статутах и положениях, на эмблемах и символах знаков отличия манифестируются в качестве рекомендуемых социально-этические добродетели и социально-значимые смыслы. Непосредственным же субъектом влияния на человека всегда был, есть и будет другой человек, в особенности такой, который воспринимается им как образец личности. Вот почему государственные пропагандистские машины в трудные военные времена всегда «раскручивали» и будут «раскручивать» (в том числе, сотворяя мифы) образы национальных героев: в них представлены личностные образцы Героев, которым стремятся подражать путём идентификации с ними десятки тысяч людей. Этим как раз и объясняется тот факт, что во всех известных нам системах государственных наград обязательно есть такие (обычно это высшие ордена), которые носят имена личностей – особо почитаемых святых, легендарных национально-исторических героев, выдающихся деятелей государства, общества, культуры.

Но когда говорят о «ценностно-ориентирующем влиянии наград», обычно подразумевают под «ценностями», «ценностными ориентирами», «ценностными предпочтениями» социологические понятия, а не живое влияние человека на человека и даже не влияние на человека личностного образца. Речь идёт о научно-рациональных конструктах, создаваемых учёными как понятийные инструменты для изучения реалий общества и государства. Такие конструкты – элементы, производные от социально-научных или социально-философских теорий и сами по себе ни на кого и ни на что влиять не могут.

Таким образом, научному рационализму социальных учёных всегда было, есть и будет что противопоставить иррационализму реальной действительности. Когда, например, А. Л. Дёмин утверждает, будто «наградная система выступает как компонент системы ценностей государства и общества», не стоит удивляться, если выяснится, что, по мнению социологов, государственно-политический институт может входить «компонентом» в систему ценностей, причём одновременно и государства, и общества. Не удивительно в таком контексте и то, что, по мнению А. Л. Дёмина, наградная система государства представляет собой, как он выражается, ««прозрачную», в отличие от «черной наличности», систему воздаяния».

В последнем случае должное выдаётся за действительное. Разве не существует коррупции среди государственных чиновников, продажи ими государственных наград, нарушений наградного права в РФ и других государствах? Может быть, все, кто этого заслуживает, награждаются государствами всегда, причём адекватно и своевременно, а те, кто, кто этого не заслуживает, никогда не награждаются? О какой «прозрачной системе воздания» может идти речь, например, в РФ, где общественный строй изначально формировался на основе жизненных ценностей олигархического капитализма, где государственное право и социальная этика, адекватные господствующему клептократическому этосу, сразу же отправили понятие «социальная справедливость» на свалку истории вместе с конституцией СССР и «моральным кодексом строителя коммунизма»?

Возможно, социально-философский анализ А. Л. Дёмина был бы продуктивней, если бы он познакомился с исторически первым трудом знаменитого русско-американского социолога о подвиге и награде (книга П. Сорокина, как и сам он, в диссертации А. Л. Дёмина не упоминаются). Возможно, если бы он уделил бы больше внимания рассмотрению награды по существу, не свернул бы сразу на перечисление функций, а затем на рассказ о том, как они осуществляются в различных типах политической культуры (патриархальной, подданнической, активистской; закрытой и открытой), то и понятие наградной системы государства, опирающееся на понятие награды, имело бы более прочный фундамент, чем тот, что оно у него имеет: «политический и социальный институт, обеспечивающий реализацию функций наград».

Предмет исследования историка А. И. Гончарова – государственная наградная система. При этом он не обременяет себя социально-философскими размышлениями о том, что такое награда и государственная награда, а даёт определение, незначительно отличающееся от тех, которые известны из официальных документов наградного права нашей страны: «Мы предлагаем собственное определение понятия государственной награды. Государственная награда – это высшая форма поощрения граждан за заслуги перед государством и обществом, нормативно установленная главой государства или высшим органом государственной власти»[30]30
  Гончаров А. И. Наградная система Российской Федерации. М.: «Посев», 2010. С. 6.


[Закрыть].

А. И. Гончаров констатирует, что «в настоящее время в отечественной историографии не существует научного определения «государственной наградной системы»». В 2006 г., продолжает он, «…Е. В. Трофимов сформулировал только понятие наградной системы: «наградная система – нормативно установленная или признанная государством совокупность государственных наград, применяемых в установленном порядке уполномоченными органами публичной власти и общественными институтами»[31]31
  Трофимов Е. В. Правовое регулирование государственных наград в Российской Федерации. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2006. С. 9.


[Закрыть]»[32]32
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 6.


[Закрыть]. На наш взгляд, тем не менее, совершенно очевидно: Е. В. Трофимов предложил именно понятие государственной наградной системы, поскольку, говоря о наградной системе, он не мел в виду никаких других наград, кроме государственных.

Сам же А. И. Гончаров предлагает такую дефиницию: «…Государственная наградная система – это законодательно установленный высшей государственной властью комплекс наград, связанных между собой иерархическими уровнями и образующих единую структурную целостность. Государственная наградная система, – продолжает он, переходя уже к её социальным функциям, – призвана отражать государственную идеологию, пропагандировать установленные правила поведения, стимулировать обеспечение государственной безопасности и защиты страны, а также способствовать развитию трудовой и общественной активности граждан»[33]33
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 7.


[Закрыть].

Несомненной заслугой А. И. Гончарова является продвижение вперёд в деле осмысления и упорядочения колоссального массива информации в такой малоизученной области гуманитарных исследований, как фалеристика, а именно в той её части, которая касается государственной наградной системы. Основываясь на сравнительном изучении исторических документов, которые имеют отношение к государственным наградным системам Российской империи, Советского Союза и Российской Федерации[34]34
  К этим источникам относятся: 1) вещественные, 2) письменные (норматив но-правовые акты, делопроизводственные документы, инженерно-техническая документация), 3) изобразительные, 4) фотодокументы, 5) кино-и видеодокументы, 6) фонодокументы (Там же. С. 8–9).


[Закрыть], он предпринял попытку выявить через их сходства и различия некое сквозное структурно-функциональное единство. Последнее, по замыслу автора, как раз и должно быть «государственной наградной системой».

Результатом работы А. И. Гончарова стало вычленение «структуры государственной наградной системы», состоящей из семи «категорий». Под «категориями» А. И. Гончаров подразумевает следующие аспекты или направления государственного наградного дела: правовой, функциональный, идеологический, социальный, эмблематический, вещественный и аспект, касающийся различных форм награждения. Внутри каждой «категории» он выделяет принадлежащие ей «признаки».

Чтобы было понятно, о чем идёт речь, укажем эти признаки (курсив мой – А.М.).

«Правовая категория структуры государственной наградной системы… (…) включает в себя следующие признаки: 1. Наличие законодательно установленных правил, регламентирующих порядок действия государственной наградной системы. 2) Принадлежность права инициирования учреждения новых наград. 3. Принадлежность права учреждения государственных наград и установления правил их действия, а также права представления к награждению. 4. Возможность передачи прав награждения военному командованию во время ведения боевых действий. 5. Порядок лишения награждённого лица государственных наград»[35]35
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 9.


[Закрыть].

Функциональная категория структуры государственной наградной системы описывает «признаки применения государственных наград по видам поощряемой деятельности и характеру заслуг». «Государственная наградная система способна эффективно функционировать при наличии следующих признаков: 1. Государственные награды должны иметь внутреннюю иерархию, установленную в соответствии со значимостью поощряемых ими заслуг. 2. Награды учреждаются в целях поощрения персональных заслуг, проявленных награждаемыми лицами перед государством и обществом, а также в связи со значимыми событиями в истории страны. 3. Наряду с награждением личных заслуг граждан возможно существование практики коллективного награждения (городов, предприятий…). 4. Для полноценного функционирования государственной наградной системы необходимым условием является контроль в сфере наградной деятельности, осуществляемый специальным государственным органом»[36]36
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 31.


[Закрыть].

«Структура государственной наградной системы включает в себя категорию форм награждений, которую составляют следующие признаки: 1. Наградные звания. 2. Наградные знаки (ордена, наградные кресты, знаки отличия, наградные медали). 3. Наградное (Золотое или Почётное) оружие»[37]37
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 41.


[Закрыть].

«Идеологическая категория структуры государственной наградной системы включает в себя следующие признаки: 1. Широкая пропаганда патриотической идеи служения государству. 2. Идеологическое обеспечение повышенного общественного статуса награждённого лица»[38]38
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 54.


[Закрыть].

«Социальная категория структуры государственной наградной системы включает в себя предоставление награждённым лицам особых льгот и привилегий: 1. Дополнительные денежные выплаты. 2. Различные социальные льготы и преимущества, установленные государством»[39]39
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 59.


[Закрыть].

«Эмблематическая категория государственной наградной системы включает в себя следующие признаки: 1. Форма наградных знаков. 2. Художественная композиция наградных знаков. 3. Дополнительные особые знаки и элементы украшения наград, означающие особое отличие или особую значимость награды (корона, мечи, бант, лавровая ветвь и др.)»[40]40
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 66.


[Закрыть].

«Вещественная категория включает в себя следующие признаки: 1. Материалы, используемые при изготовлении и украшении наградных знаков (драгоценные металлы, драгоценные камни…). 2. Применение дополнительной художественной или ювелирной техники»[41]41
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 75.


[Закрыть].

Итак, из приведенных цитат становится ясно, что проделанная А. И. Гончаровым работа по упорядочению направлений наградной деятельности и различных аспектов функционирования наградной системы свелась к их каталогизации. Они были просто разбиты на шесть разрядов или кучек, поименованных «категориями», внутри которых автор выделяет ряд «признаков». Возможно, приписывание структуре неких категорий, а им, в свою очередь, – неких признаков, с логической точки зрения, допустимо. Но допустимо ли, с методологической точки зрения, представлять дело так, будто указанные «категории структуры» реально существуют, поскольку реально существуют их признаки? Теоретико-методологический уровень исследования с необходимостью приводит А. И. Гончарова к реификации понятий и, вместе с тем, к тому, что желаемое выдаётся за действительное (курсив мой – А.М.).

«Анализ… источников позволяет провести реконструкцию структуры наградных систем Российской империи и Советского Союза, которые состояли из общих основных признаков. По наличию характерных особенностей и внутренних связей признаки можно сгруппировать в системообразующие категории, благодаря которым наградные системы Российской империи и Советского Союза приобрели свою упорядоченность. Системообразующие категории государственной наградной системы – это основные составные части, включающие её наиболее общие и характерные признаки, которые придают государственной наградной системе структурную целостность. (…) Изучение выявленных категорий структуры государственных наградных систем Российской империи и Советского Союза и описание их признаков предоставит возможность более глубокого комплексного изучения наградной системы Российской Федерации, что позволит охарактеризовать комплекс государственных наград Российской Федерации как системное образование»[42]42
  Гончаров А. И. Указ. соч. С. 78.


[Закрыть].

Невольно закрадывается мысль: не является ли у А. И. Гончарова конечный результат исследования его отправным пунктом? Не предпосылается ли методологической схеме «признак → категория → структура» схема, постулируемая им в качестве онтической «структура → категория → признак»? По нашему мнению, дело обстоит именно так.

Впрочем, трудно было ожидать теоретико-методологических достижений от первого сравнительно-исторического исследования, претендующего на полноту охвата всех реально-исторических аспектов и направлений наградного дела в России. Перед нами всё тот же объективистский структурно-функционалистский подход, легко узнаваемый за корявостью методологических формулировок. Сильной стороной исследования А. И. Гончарова является плодотворный сравнительный анализ отечественных наградных систем по семи выделенным «категориям». Он позволяет не только раскапывать исторические факты, с которыми многие фалеристы не знакомы, но и представить давно известные в новом свете.

Любопытно, что часть выделенных А. И. Гончаровым «признаков», образующих различные «категории структуры государственной наградной системы», на самом деле не имеют отношения к «структуре государственной наградной системы», зато имеют прямое отношение к структуре наградного дела государства. Имеется в виду, прежде всего, четвёртый пункт «функциональной категории». С этой точки зрения, «идеологическая» и «социальные» категории также выглядят, мягко говоря, двусмысленно. Награды, действительно, выполняют идеологическую и социальную функции в той мере, в какой эти функции изначально закладываются их учредителем в их статуты и положения, а также в символику их знаков. Но разве деятельность соответствующих государственных органов и их представителей по учреждению наград и формированию наградных систем относится к «структуре государственной наградной системы»? Нет. Это прерогатива наградного дела государства. Правда, при такой «каучуковой» терминологии, какую предложил А. И. Гончаров, к государственной наградной системе можно отнести всё, что угодно.

С одной стороны, заслугой А. И. Гончарова является включение в дискурс о наградах тех необходимых функций государства, которые конституируют его наградное дело. Это выводит обсуждение вопроса о том, что такое государственная наградная система, за рамки примитивных разговоров о «совокупности всех наград государства» в более продуктивный и перспективный контекст исследований государственного наградного дела. Правда, автор этих строк намного раньше выдвинул программу исследований «наградного дела»[43]43
  Малинкин А. Н. Культ героического в наградах СССР. Исследование по социологии наградного дела // Отечественные записки. 2002. № 8.


[Закрыть], указав, что главным объектом изучения в рамках наградного дела должна быть государственная наградная система. С другой стороны, трудно считать заслугой то, что нарушает выбранный самим же А. И. Гончаровым принцип «категоризации» выявленных им «признаков».

Вот и получается, что функции, осуществляемые органами государства, в том числе и вне всякой наградной деятельности, некорректно экстраполируются на его наградную систему, как если бы они уже в ней реально воплотились. Между тем, задача исследования как раз в том и состояла, чтобы выявить, воплотились ли эти функции или нет, какие смыслы на самом деле несут в себе награды данного государства, образуют ли они в действительности «систему», нуждается ли эта «система» в доработке или представляет собой абсолютное совершенство?