Текст книги "Варяг. Дерзкий"

Но к этому этапу соперничества Рёрех подготовился заранее.

И Сергей, как и остальные варяги, введённый в курс дела незадолго до реализации «коварного» плана, не мог не восхититься элегантным замыслом княжича.

Глава 9. Самкерц. Тремя неделями ранее

Кавалькада нового наместника Самкерца с грохотом пронеслась по мощёной улице и влилась в распахнутые ворота внутренней крепости. Всадники спешивались на ходу, бросая поводья в руки местных конюхов и бегом – в цитадель.

Сергей бежал вместе со всеми, одним из последних в своём десятке, сразу за Наславом. Вверх по лестнице, направо по галерее, мимо посторонившихся караульных, отроков киевского князя, и снова направо – в узкую длинную комнату.

Их вещи уже были здесь.

– Подвинься, – Машег уселся рядом, потеснив Сергея.

Тот не возражал, хотя у друга имелось собственное койко-место.

– Как думаешь, будет драка?

– Не будет никакой драки! – вместо Сергея ответил старший десятка Солн. – Мы с нурманами в союзе.

Как-то уверенно заявил. Слишком уверенно.

– Очень хочу поглядеть на драку, которой не будет! – Машег вскочил.

– Сидеть! – рявкнул Солн.

Но хузарину на команды плевать. На товарищей-отроков Машег взирал с высоты своего аристократического происхождения и команду десятника в грош не ставил. Если к кому и прислушивался, то только к Сергею.

– Айда со мной, Варт! Глянем, как батька осадит спесивого ярла!

Глянуть хотелось всем. Но команда сверху была сидеть ровно, занимать территорию.

Сергей вопросительно посмотрел на Солна.

Тот мрачно кивнул. Понимал, Машега удержать можно только силой. Да и то чревато. Хузарин не только гордец, но и отморозок. Даром что самый мелкий в дружине. Пусть хоть не один идёт. Глядишь, Варт успеет поймать дерзкого за шкирку раньше, чем тот наделает глупостей.

Отнятая у хузар цитадель была готова к встрече конкурентов. Вся жилая часть – от апартаментов наместника до чуланчиков обслуги – занята. Как говорится, кто первым встал, того и… крепость.

В этом и заключался хитрый план Рёреха.

В положенных местах несли дежурство приданные Рёреху киевские дружинники. Сам же княжич разместился в памятной приёмной палате. Той, где его чуть не убили неделю назад.

Слева и справа – киевские сотники. И прочая гридь, варяжская и киевская, занявшая все места за главным столом, уже заставленным всякой снедью. Всё подготовлено заблаговременно. И длинный стол, располагавшийся пониже, тоже был накрыт. И только он оставался свободным, когда в дверях появились воевода Самкреца славный ярл Харальд Скулдисон и его не менее славные нурманские воители.

Всё для них было уже готово. И яства, и напитки. Оставалось лишь располагаться на скамьях и угощаться.

Что им с подчёркнуто наигранным радушием и предложил сделать варяжский княжич.

Мол, присаживайтесь, гости дорогие, занимайте места… за нижней частью стола.

Вот только доблестный Харальд-ярл почему-то не спешил занимать малопочётные места. Остановился, прищурился недобро…

– Счас кинется, – произнёс Машег громким шёпотом.

Хузарин аж дрожал от волнения.

Сергей знал, чего тот ждёт. Что нурманский ярл не стерпит или, хуже того, впадёт в ярость берсеркера. Священное безумие сыновей Одина плюс превосходная боевая выучка природного нурмана, прослужившего несколько лет в страже императора Византии и не упустившего возможности подучиться у тамошних мастеров… Этакая смесь превратила Харальда Скулдисона в настоящего бога смерти.

И заветной мечтой маленького хузарина было – этого бога подстрелить.

Ярл услышал. Повернулся, поглядел на Машега…

Вряд ли он понял смысл сказанного, но горящие глаза юного хузарина, лук в его руке… В общем, и без слов всё понятно.

А ещё он увидел рядом с Машегом Сергея.

– А, Варт, и ты здесь! – сказал он по-нурмански вполне дружелюбно. – Почему не за столом? Не позвали?

Сергей промедлил с ответом, но Харальду ответ и не требовался.

– Нравится этот дом, Варт?

– Он хорош. Но я видел и получше, – брякнул Сергей.

Он не понимал, к чему ведёт ярл. И почему говорит именно с ним, игнорируя Рёреха.

– Я тоже, – согласился Харальд. – Намного лучше. Но я рад, что этот пришёлся тебе по вкусу. Здесь безопасно. Подходящее место для тех, кто слишком молод и потому не может сойтись с врагами на морской дороге или поле мечей. Живи здесь, расти, а когда окрепнешь, я буду ждать тебя снаружи.

Последние слова Харальд произнёс, глядя уже не на Сергея, а на Рёреха.

Повернулся и ушёл. Уже во второй раз «поле боя» осталось за Рёрехом. Но можно ли было назвать это победой?

На следующее утро три из четырёх нурманских драккаров ушли. Ярл, впрочем, остался. Занял располагавшийся на территории города небольшой монастырь, выпроводив оттуда монахов.

Имущество, которое хранилось в обители, Харальд присвоил. Мол, Бог христиан велел им жить в бедности. Вот пусть в бедности и живут.

Жаловаться монахи, что не удивительно, пришли к Рёреху, но тот мольбам не внял. Более того, проявил некоторое знакомство с христианским вероучением. Пояснил, что никакого противоречия между обещанием, данным горожанам великим князем, и действиями ярла, нет. Нурманы монахов не убили? Не убили. А имущества у них быть не может, поскольку монахи. Следовательно, и строения, в которых они жили, и всё, что в них – получается, ничейное. Это ничейное и забрал себе воевода. Ему нужнее. Он город от врагов защищает.

Высказавшись в том духе, что любые враги лучше таких вот защитников, и пообещав пожаловаться самому Автократору Византии, монахи отправились восвояси.

Но отговориться – одно, а решить вопрос – совсем другое. Христианская община в Самкерце была сильна. И теперь за ней надо будет присматривать особо.

И Константинополь тоже может выдать что-нибудь нехорошее. Наверняка Олег обещал Пиперату христиан не утеснять.

Однако выбора у Рёреха не было. Выгнать Харальда из монастыря точно не получится.

Кроме того, был ещё один нюанс взаимоотношений наместника и воеводы.

И Сергею об этом не было известно. По понятной причине. Участвовали в разговоре только трое: великий князь, Рёрех и…

– Егри, мой ближник, – сообщил Олег. – Ты его знаешь, и твой отец его знает. Мы все родичи.

– Здравия, – осторожно произнёс Рёрех, с подозрением косясь на киевского сотника. Не похоже, чтобы тот переходил под начало княжича. Взгляд не тот.

– Егри будет с Харальдом, – внёс ясность великий князь. – Если между вами возникнет непонимание, он разрешит.

Рёрех помрачнел. Выходило, что в городе появился человек Олега, который не будет подчиняться Рёреху. И этот человек поставлен судьёй меж ним и Харальдом.

– Не тревожься, племянник! – Олег хлопнул княжича по плечу. – Твоё дело – держать город для меня. Вот и держи! В Самкерце ты – главный.

Вроде бы звучало неплохо. Но княжич чувствовал некую недоговорённость. Его дело – держать город. А какое тогда дело у Харальда?

Знай об этом разговоре Сергей, он бы тоже засомневался в откровенности великого князя. Но он – не знал. И потому сомневался лишь в способности варягов удержать Самкерц, если хузары или ромеи займутся ими всерьёз.

К счастью, Рёрех тоже это понимал. И потому отправил к потенциальному противнику, херсонскому стратигу, дипломатическую миссию, состав которой включил и Сергея. А тот, уже по собственной инициативе, прихватил Машега.

О чём сейчас, три недели спустя, стоя на палубе херсонского «купца», захваченного нурманами Хеги Маленького, искренне сожалел.

Потому что перспективы у них обоих были, мягко говоря, нерадостные.

Глава 10, в которой Сергей изощряется в дипломатии в условиях, приближенных к боевым

– Можно подумать, ты меня не узнал, Маленький Хаги! – буркнул Сергей.

– Конечно, я тебя узнал, маленький дерзкий варяг! – Маленький Хаги расплылся в кривозубой улыбке. – И ты здесь, и твой красавчик-приятель. А наш ярл… далеко!

Сергей промолчал.

И меч не опустил. Между ним и Хаги – пять шагов. Чтобы его убить, нурману потребуется время. Пройти эти пять шагов, и ещё пара секунд. Вряд ли больше. Но этих секунд Машегу хватит, чтобы выстрелить хотя бы один раз. И очень возможно, что Хаги умрёт раньше, чем убьёт Сергея. А потом люди Хаги убьют их с Машегом. Что ж, это всяко лучше, чем сдаться.

Хаги медлил. Он знал, как стреляет юный хузарин. Увернуться от стрелы на такой дистанции – никак. Но принять её на щит – вполне. Чтобы натянуть тетиву, тоже нужно время. Стремительный бросок – и один стрелок превращается в два раза по полстрелка.

Если бы между хузарином и Хаги не стоял Сергей.

Которому и достанется смертельный удар.

А Хаги достанется хузарская стрела. А то и две.

– Ты напал на корабль, который принадлежит Рёреху, сыну Стемида-конунга, наместника конунга Хельгу! – по-нурмански выкрикнул Сергей. – Когда Харальд-ярл об этом узнает, ему не понравится!

Сергея услышали.

А учитывая, что в хирде Хаги были не только лично преданные ему свеи, то…

То для сохранения тайны придётся убить не только экипаж херсонского «купца» и Сергея с Машегом, но и тех хирдманов, которые могут поделиться информацией если не с варягами, то с ярлом, которому служат.

Счастливая улыбка Хаги превратилась в злобный оскал:

– Ты лжёшь, мелкий! Это не ваш корабль. Это сочащийся салом ромейский торгаш! Я отправил к матери девяти дочерей[15]15
  Имеется в виду великанша Ран, в чьи сети, согласно мифу, попадают утопленники.


[Закрыть] не один десяток таких!

– Я – посланник Рёреха Стемидсона к ромейскому стратигу! Я нанял это судно, чтобы оно доставило нас в Самкерц! Значит, до тех пор, пока мы не встанем у причала, это судно – моё!

Позади хёвдинга столпилось уже с десяток хирдманов. И слушали они очень внимательно.

– Хитрый маленький лис, – Хаги убрал меч в ножны, сунул щит одному из бойцов. – Я тебя услышал. И тебе повезло. Я тоже иду в Самкерц. И доставлю туда тебя и твоего грозного, – он хмыкнул, – приятеля. А платой за мои услуги будет этот корабль и всё, что на нём есть. По рукам?

– Всё, кроме меня, моего друга и нашего имущества! – на всякий случай уточнил Сергей.

Кто-то из хирдманов засмеялся:

– Очень хитрый лисёнок!

– Пусть будет так, – согласился Хаги, содрал кожаную боевую рукавицу, плюнул на руку и протянул её Сергею.

Тот хлопнул по мозолистой ладони, и договор был заключён.

Мученическая смерть откладывалась. До тех пор, пока договор не будет выполнен.

Спустя три дня Сергей и Машег оказались у причала Самкерца. Целые и невредимые.

– Расти быстрей, Лисёнок, – напутствовал Сергея Хаги Маленький. – Жду не дождусь, когда можно будет постелить твою шкурку на скамью моего драккара.

– Уверен, что это будет моя шкурка, а не твоя? – храбро парировал Сергей.

Хаги захохотал.

– Твой язык острей твоего меча, – сказал он. – И это не так хорошо, как тебе кажется.

– Хотел бы иметь тебя в друзьях, Хаги-хёвдинг, – Сергей решил всё же не обострять ситуацию. – Но ведь не получится?

– Ну почему же? – ухмыльнулся свей. – Я знаю верный способ навсегда сделать варяга своим дружком. Очень простой способ, но вам, варягам, он почему-то не нравится.

Хаги похлопал по рукояти меча и отвернулся, показывая, что разговор закончен.

– Если он убьёт тебя, я убью его, – пообещал Машег.

– Не сегодня, – ответил Сергей. – Пошли. Рёрех небось нас уже заждался.

Глава 11, в которой старший гридень Войст перестаёт быть не только старшим, но и гриднем

– Ты сказал: они решили остаться, – интонация Рёреха не сулила Войсту ничего хорошего.

– Ну так… Да, решили.

Настроение у Войста в последнюю неделю и так было – хуже некуда. Обогатиться на херсонском товаре не удалось. Оказалось, здесь, в Самкерце, всё это добро можно купить ещё дешевле. Особенно если брать сразу помногу. А когда Войст предложил херсонскому купцу забрать своё добро обратно, тот согласился, но денег предложил меньше, чем получил от Войста. И так противно улыбался, что Войсту очень хотелось снести ромею его хитрую крючконосую башку.

Что особенно обидно, вторую половину оговорённой суммы Войст передал ромею уже здесь, в Самкерце, на складе, куда люди купца сгрузили весь товар. Склад, как потом оказалось, принадлежал торговому сообществу, в которое ромей входил, а Войст – нет. Поэтому ромей за хранение платил сущую мелочь. О чём сразу и сказал Войсту.

И не солгал. Купец действительно платил немного, а вот с Войста за хранение потребовали в десять раз больше. И пришлось заплатить. За три дня.

За этот срок Войст надеялся сбыть товар. С прибылью.

Ага, как же!

А тут ещё свои, из полусотни, постоянно спрашивали: когда же они разбогатеют? Товар-то в складчину приобретался.

В общем, промыкавшись три дня и убедившись, что всё плохо, Войст, скрепя сердце, выложил правду своей полусотне.

Правда бойцам не понравилась.

Но поскольку все они теперь были в одной упряжке, то запряглись дружно и перетащили основу своего неслучившегося богатства с платного склада у пристани в бесплатную клеть внутри городской цитадели.

Что не осталось незамеченным.

И Войсту пришлось поведать о своём неудачном купеческом опыте княжичу.

Этот разговор этот стоил Войсту должности полусотника, потому что у Рёреха наконец-то появился ответ на вопрос, почему его люди так торопились уйти из Херсона, что оставили там двоих отроков. Пусть даже сами отроки и изъявили желание остаться, старшему не следовало им потакать. Эта парочка даже в Киеве ухитрялась нарываться на неприятности. А Херсон – не Киев. Друзей у русов там нет.

Впрочем, Рёрех знал также и о необычайной везучести юного Вартислава и беспокоиться всерьёз начал далеко не сразу.

Благополучное возвращение Вартислава порадовало княжича даже больше, чем он ожидал. Рёрех и не думал, что так привязался к парню.

Но кое-что – не порадовало. Оказалось, Вартислав не говорил Войсту, что собирается задержаться в Херсоне.

Рёрех видел: Вартислав не лжет. Следовательно, солгал Войст.

– Ты сказал: они решили остаться?

Рёрех всё-таки решил дать возможность своему верному гридню сказать правду.

Но тот возможностью не воспользовался.

– Ну так… Да, решили.

– Он сам тебе это сказал? – От голоса княжича у Войста по спине сквознуло холодом.

– Нет, не сам. Я мальца к нему отправлял. – Войст только сейчас осознал, что он сделал. – Два раза отправлял… – пробормотал он. – Я виноват, батька.

– Ты виноват, – жёстко произнёс Рёрех. – Ты бросил своих людей. Ты бросил моих людей. И ты бросил их в беде!

– В беде? – Войст встрепенулся. – Что?

И узнав, «что», гридень совсем сник.

– Уходи, – сказал Рёрех.

– Что?

– Уходи из моей дружины. Возвращайся домой. Может, кто из моих братьев тебя возьмёт. Хулить тебя перед ними не стану. Но рядом видеть не хочу.

Рёрех махнул рукой, проводил взглядом ссутулившуюся спину бывшего гридня.

Непростое было решение. Сейчас каждый из воев – ценен. А Войст, несмотря на всё, что натворил, воин хороший.

Но веры ему теперь нет. Кто хоть раз поставил корысть выше жизней родни, да будет из рода извергнут. Так правильно. И так – по Правде.

И ещё Рёрех знал: Войст не станет искать место за столом отцовской дружины или в дружинах братьев. Сам Рёрех ничего им не скажет. Но происшедшее непременно дойдёт до Беловодья. И тогда Войсту и его семье лучше бы поискать другое место для жизни. Пятно ведь на весь род ложится. Внукам-правнукам его отмывать придётся, если захотят в дружину идти. А это очень непросто.

Сергей узнал об изгнании Войста от его приятеля Шибреня, а тому, в свою очередь, поведал Рёрех. Сам Войст никому ничего не говорил.

Сергей нашёл бывшего гридня и полусотника в конюшне. Войст чистил коня и попутно рассказывал тому о своих невзгодах.

Сергей не стал вмешиваться в «беседу». Тем более что был совсем не против разобраться в том, что творится в голове и душе бывшего командира.

Слушал и проникался сочувствием. Войст обвинял в обрушившихся на него бедах только себя. И виноватился перед всеми. Перед Сергеем и Машегом – за то, что бросил. Перед бывшими подчинёнными – что ввёл в убыток.

Жеребец слушал и сочувственно косил глазом.

А Сергей думал, чем бы помочь. Зла на Войста он не держал. Менталитет мальчишки сейчас превалировал над мудростью воеводы, а юность склонна прощать. Тем более что всё закончилось хорошо.

Войст закончил и присел на скамеечку рядом с денником. Выглядел он как больной медведь. Сила ещё есть, но веры в неё уже не осталось.

У Сергея же появились кое-какие идеи. Как раз из опыта «прошлой» жизни, когда он был князь-воеводой и главой торгового дома «Сергей Духарев и семья».

До сего момента у Сергея не было готовых к реализации коммерческих планов. Он полагал, что сначала следует подняться повыше как воину, а уж потом заняться созданием финансовой империи. Если потребуется.

Но почему бы не попробовать прямо сейчас? А заодно и неплохому человеку помочь в трудную минуту. И не одному.

Последний аргумент оказался решающим.

Когда Сергей вышел из тени, Войст заметил его не сразу. Что в очередной раз демонстрировало крайне подавленное состояние гридня.

– Здравия, Войст.

– Варт… Простишь ли?

– Уже простил, – Сергей присел рядом. – Куда теперь?

Войст пожал плечами:

– Может, домой… пока.

– Это правильно. Не знаешь, как там шурин твой?

– Тороп-то? Да хорошо с ним вроде. Артельным теперь. Пушнину добывают.

Как дела у Торопа, который был когда-то товарищем Сергея по младшей дружине и которого Сергей спас от глупой смерти, Сергей знал и сам. Сам же и устроил так, что компенсацию, полученную за увечье от обидчика Геста, Тороп вложил в дело. Знал, но ему нужен был предлог для серьёзного разговора.

– Пушнина – это хорошо. Ее здесь задорого берут. А еще рыбий зуб хорошо идёт.

– Это ты к чему? – в голосе Войста прозвучал интерес. Слабый.

– К тому, что ты вроде торговать собирался.

– Отторговался уже, – буркнул гридень. – Не знаю теперь, как в глаза братьям глядеть.

– Прямо гляди, – посоветовал Сергей. – И правду говори. Мы с Машегом в твою складчину не вошли. А они сами решились, самим и ответ держать. Торговый путь всегда такой: то в прибыли, то в убытке. Обычное дело.

– Всё-то ты знаешь.

Сергей хотел сказать: отец, мол, купцом был. Но воздержался. Купеческое происхождение больше не работало на его имидж. И многие в дружине уже поговоривали: не из простых он, Варт. Может, от княжича что узнали. Сергей же «признался» прошлым летом, что «папа» его – благородных кровей. Правда говорил он только с Рёрехом и его отцом и вдобавок не указал, что именно этот «папа». Но слухи поползли.

– Знаю потому что! – твёрдо произнёс Сергей. – Я знаю и скажу, что тебе делать.

– И что же? – Сомнения в голосе Войста было куда больше, чем доверия.

– Отбери товаров, которые закупил, те, что подороже и места поменьше занимают. Остальные продай. Я скажу, кому и за сколько. На вырученные деньги возьмешь тканей дорогих. Я тоже скажу, у кого и почём. Себе денег тоже оставь, но немного. Много не потребуется. Подыщем тебе караван купеческий, что в Киев пойдёт. За место в нём и за кормёжку будешь в караване охранником. Из Киева тебе в Плесков[16]16
  Плесков – старое название Пскова.


[Закрыть]…

– А почему не в Новгород? – перебил Войст. – Там торговля бойчее.

– Потому что в Новгороде люди торговые крепкими сообществами держатся, – терпеливо пояснил Сергей. – Там ты свой товар только им продать сможешь, и цену тебе дадут низкую, потому что выбора у тебя не будет. А в Плескове не так. Там сила за князь-воеводой, а не за купечеством. Утеснять тебя не станут, – пояснил Сергей. – Ты – варяг, воевода плесковский тоже. Распродайся, но не покупай ничего. Из Плескова езжай домой и возьми шкурок хороших у Торопа. Если мало у него будет, то и у других возьми. К зиме соберешь свой поезд торговый, людей найдёшь надёжных и весны не жди. По зимнику иди в Смоленск. Там насад купишь или два, сколько надо. Они там дешевле, чем в Киеве. Из Киева – сюда. С кем идти – сам разберёшься, но лучше – с русью. Пусть не бесплатно, зато безопасно.

– Я опасностей не боюсь! – буркнул Войст.

– И с ордой печенежской сам-один управишься? – насмешливо спросил Сергей. – Меня слушай!

– Да слушаю я! – с досадой произнёс Войст.

Жизни, однако, в нём прибавилось. И сходство с больным медведем он утратил. Расправились плечи.

– Если сюда придёшь, а меня тут не будет – жди, сколько надо. Я тебе распродаться помогу, и выйдет у тебя вдесятеро или поболе против того, что вы в Херсоне потратили. Рассчитаешься с нашими, а мне с прибыли десятую долю отдашь! – Сергей заглянул снизу в лицо гридня: станет ли возражать? Но тот просто кивнул.

– Тогда по рукам, – сказал Сергей, поднимаясь. – Пошли, друже, богатство тебе добывать.

Хороший был план. Перспективный. Вот только жизнь, как обычно, внесла свои коррективы. И радикальные. Но на тот момент Сергей рассуждал правильно. И сделал всё тоже правильно.

Обещая Войсту помощь, Сергей рассчитывал, что торгово-предпринимательский опыт «прошлой» жизни вполне применим и для этого времени. А ткани купить со скидкой можно и у знакомого хузарина.

Однако выяснилось, что авторитет Сергея подрос не только у Машегова знакомца. Стычка Сергея с Маленьким Хеги не осталась незамеченной. И за время их с Машегом отсутствия словесная перепалка превратилась едва ли не в настоящий поединок, в котором Сергей… защищал интересы местных торговцев!

Вот не было бы счастья, так несчастье пособило.

Благодаря неожиданно выросшей репутации Сергею удалось сэкономить для Войста очень приличную сумму. И найти ему и его товару место в отправлявшейся на север флотилии тоже вышло легко. Купцы были уверены, что отправляемые товары принадлежат самому Сергею, а Войст – нанятый им охранник и провожатый.

И от этого заблуждения авторитет Сергея снова подрос. Все видели, что Войст был старшим на боевой лодье. А теперь служит отроку Варту. Кто же тогда сам Варт? Да никак не меньше, чем княжий сын.

В общем, вышло всё ловко, и через три дня Войст покинул Самкерц. Хотелось верить, что до Киева, а после до Плескова он доберётся благополучно. Жизнь торгового гостя – непрерывный риск. Но если всё как следует продумать, то выжить можно. И заработать свою тысячу процентов прибыли за «рейс». А если что-то упустил…

Тогда твою прибыль поделят конкуренты, разбойники или крабы на морском дне.

Однако в этом мире была профессия поопаснее купеческой. И называлась она «воин». И потому строить длительные торговые планы для Сергея было решением, мягко говоря, преждевременным.