Текст книги "Навстречу Христу. Сборник статей"

На пороге Нового Года

Каким незначительным отрезком времени кажется год на фоне многовековой истории человечества! Однако такое впечатление не всегда соответствует действительности. Если в древние времена человечество развивалось медленно, то темп истории все более ускоряется по мере приближения к нашему времени, и в этом смысле XX век представляется нам стремительным потоком событий. В течение последних десятилетий совершились величайшие исторические катаклизмы, и лицо нашего мира изменилось до неузнаваемости. Сейчас без преувеличения можно сказать, что год – это целая эпоха. Поэтому на пороге нового года вполне целесообразно подвести некоторые итоги и бросить взгляд на перспективы будущего.

И Церковь в земном своем бытии также испытывает на себе влияние уплотнения времени, маленькие отрезки которого становятся для нее целыми эпохами. И если мы спросим, под каким знаком развивалась история Церкви последнего времени, то ответ, по-видимому, может быть один – под знаком стремления к взаимопониманию и сближению христиан всего мира. Особенно ясно видно это из того факта, что в настоящее время христианский Запад близко знакомится с христианским Востоком, на который он смотрит с возрастающей симпатией и уважением. Века взаимного отчуждения и недоверия уходят в прошлое, рушатся психологические и иные барьеры, мешавшие христианам говорить так, как подобает братьям.

Грех разделения тяготеет над христианским миром веками, и за это время между церквами образовалась столь глубокая пропасть, что некоторые пессимисты не решаются даже в нее заглядывать. Но подобное отчаяние не может согласоваться с нашей верой в Церковь (Мф 16.17–19). Правда, болезнь зашла слишком далеко, но нет болезни, которую Господь не мог бы исцелить. А для исцеления требуются только горячая вера и стремление искупить исторический грех отцов.

Злая человеческая воля внесла вражду в стадо Христово, и теперь нужно активное содействие доброй воли для торжества братской любви. Особенно важно создать «климат» для взаимопонимания и выяснить причины разделений прошлого и настоящего. Их нельзя сводить к внешним механическим факторам. Сущность разделений заключается в том, что посторонние политические, национальные и прочие нецерковные интересы возобладали над духом христианской любви.

Иисус Христос провозгласил новый закон для человечества – закон братства. В христианстве примирились все противоречия древнего мира. Эллин и иудей, варвар и скиф, раб и свободный, мужчина и женщина – все как дети одного Отца склонились перед крестом Искупителя. У первых христиан, по выражению св. евангелиста Луки, было одно сердце и одна душа. Но постепенно «первая любовь» стала охладевать, и возникли антагонизмы. Запад и Восток стали чуждаться друг друга, превозноситься друг перед другом. Цезаре-папизм и папоцезаризм сыграли здесь решающую роль. Оба эти явления имеют историческое объяснение, но не имеют никакого христианского оправдания. Они есть наследие язычества, тяжким бременем легшее на Церковь и приведшее к греховному отчуждению. Отчуждение превратилось во вражду, проявившуюся в самых разнообразных формах, вплоть до кровопролития. Секуляризация, которая нанесла огромный ущерб Церкви нового времени, есть, по глубоко верным словам митрополита Николая[15]15
  Митр. Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) (31 декабря 1891/13 января 1892, Ковно – 13 декабря 1961, Москва) – первый председатель Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата (с апреля 1946) (Прим, ред.)


[Закрыть], возмездие за грехи исторического христианства.

Николай (Ярушевич), митрополит Крутицкий и Коломенский

Урок не прошел даром, и поэтому в истории Церкви XX век явился поистине веком экуменизма. Восток и Запад идут навстречу друг другу, но уже не как враги, а с протянутой рукой, под знаком мира. В этом благословенном начинании Русской Православной Церкви принадлежит почетное место. Прекрасно понимая, что бесполезно и невозможно «федерировать» церкви с общинами, имеющими существенные догматические различия, она, тем не менее, широко открывает двери гостеприимства для представителей инославного, в частности протестантского, мира. Взаимоознакомление и дружеские контакты создают ту благоприятную атмосферу, которая только и должна быть в отношениях между христианами. Эти связи уже принесли свои плоды. Протестантизм теперь не смотрит на Православие так, как смотрел на него Адольф Гарнак пятьдесят лет назад. Достаточно привести несколько высказываний протестантов, бывших в этом году гостями нашей Церкви, чтобы убедиться в этом.

«В Русской Православной Церкви я вижу подлинную чистоту литургических моментов», – заявил шведский пастор Христофор Классон. Пастор Арне Бугге писал: «Православное богослужение, соединяющее для прославления Господа различные человеческие дары – пение, архитектуру, иконопись и т. д., – является неисчерпаемым сокровищем». «Ваша Церковь, – говорил голландский пастор Гуго ван Далей, – вечно молода».

Подобных высказываний можно привести многие десятки, и, безусловно, такой поворот во взгляде на Православие можно объяснить только знакомством с ним деятелей западного христианства. Православные, в свою очередь, ознакомились с новыми интересными явлениями в протестантском мире, каковым, например, является богословие Карла Барта.

Не менее важны связи Православия со старокатоликами и англиканами. К сожалению, долгое время соображения чисто внешние, нецерковные, вредили налаживанию этих связей, однако теперь атмосфера заметно улучшается, и лучшим пожеланием на будущий год может быть пожелание новых плодотворных контактов с этими христианскими исповеданиями в духе любви и терпимости.

То же самое Русская Православная Церковь желает, как и желала постоянно, Всемирному Совету Церквей. Она «убеждена, – говорит митрополит Николай, – что взаимное познание друг друга в духе христианской любви способно без всяких особых дискуссий устранять многие сомнения и проблемы, разделяющие христиан. Эта цель будет лучше достигнута в общих трудах, направленных на благо людей. Внедрение христианских принципов в человеческие отношения – личные, семейные, общественные, международные, – вот что может и должно являться общехристианским делом, объединяющим христиан. Чтобы практически показать действенность христианства, нам нужно сплотиться на почве защиты мира, защиты справедливости и свободы».

Особое значение приобретают в данный момент взаимоотношения между православными автокефальными церквами. Несмотря на различные условия их существования, они находятся в неразрывном молитвенно-каноническом общении, постоянно созидая свое единомыслие в решении многих общехристианских и общеправославных проблем. Целый ряд этих проблем должен быть обсужден на Всеправославном совещании, которое, по инициативе Вселенского Патриарха, предполагается созвать в 1960 году на о. Родос.

Придавая огромное значение этому совещанию, Русская Православная Церковь твердо верит, что и весь христианский мир станет на путь единомыслия в делах веры и жизни и тем самым поможет человечеству достичь мира, справедливости и свободы.

ЖМП. 1960. № 1. С. 15–17

Се Аз с вами…

В те светлые дни, полные необычайных явлений, радостных слов и трепетного ожидания, когда апостолы уверились в том, что «Он воскрес», над миром загорелась новая заря. Смерть, беспощадно сражавшая миллионы живых существ, оказалась бессильной перед лицом этого обесчещенного, оплеванного и казненного Праведника. Он добровольно отдал Себя во власть этой грозной, разрушительной стихии и победил ее. Он искупил вековое проклятие, тяготевшее над человечеством.

Ученики еще не совсем понимали смысл того, что произошло, но они убедились, что Учитель жив, и это наполнило ликованием их сердца. Его видели женщины, Петр, Он изъяснял Писание двум апостолам по дороге в Эммаус, Он предлагал Фоме вложить персты в Его раны, Он ел и пил перед ними.

И вот Он повелевает им идти в Галилею – туда, где Он провел детство и юность, туда, где в течение трех лет Он странствовал с ними, проповедуя Евангелие Царства. Здесь, в этой стране, каждая гора, каждая тропинка, каждый камень на берегу озера напоминали им Учителя. У этих маленьких домиков до самого заката толпились больные, ожидая исцеления, сюда матери приносили своих детей, чтобы Он благословил их. В эти пустынные уголки удалялся Господь, чтобы наедине молиться Своему Отцу, у этих берегов качалась лодка Симона, с которой Он обращался к народу с поучением.

Теперь Иисус вновь и вновь является Своим ученикам. Они видят Его в голубой предрассветной дымке стоящим на берегу. Это не призрак, не видение: Он приготовил им пищу у костра, и они едят с Ним, как бывало в прежние дни.

На горе Галилейской они видят Христа снова. Многим все еще казалось, что они грезят. А Он, обратившись к Своей маленькой Церкви, как бы подготовлял ее к тому моменту, когда Его зримые явления прекратятся. «Дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам. И вот Я с вами во все дни до скончания века…» (Мф 28.18–20).

Вознесение Господне

прп. Андрей Рублев

В последний раз ученики видели Иисуса Христа на той горе, где они часто собирались во время посещения Иудеи, – на Елеоне. Как и тогда, перед ними расстилался Иерусалим – город пророков и фарисеев. На мгновение к некоторым апостолам вернулись их прежние иллюзии: «Не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?» (Деян 1.6). Но Он отклонил эту мысль. Наступил последний миг Его видимого пребывания среди людей. Он поднял руки и благословил всех. Изумленные ученики видели, что Он как бы отдаляется от земли… Облако скрыло Его, и Он стал невидим.

Не опечалилось ли сердце мужей галилейских? О чем думали они, стоя и смотря на небо, в голубую бездну? Не хотелось ли им приблизить тот день, когда, по словам ангелов, Иисус вновь придет на землю? Нет, апостолы не чувствовали себя одинокими и покинутыми. В их сердцах горели Его слова, сказанные на вершине галилейской горы: «Я с вами во все дни до скончания века…»

Со времени Вознесения кончилась земная жизнь Спасителя мира. Но Он не оставил чад Своих. С этого времени Он невидимо присутствует среди верных Ему, невидимо ведет Свою Церковь по трудной исторической дороге, Он ее Глава и Хранитель. Поэтому никакие трудности не смущали апостолов; их не могли остановить ни плети слуг первосвященника, ни римские тюрьмы, ни происки лжебратий. Рыбаки вышли в мир с открытой проповедью, и они слышали голос Христа: «Я с вами…»

Шли годы… Были времена, когда казалось, что враги истребили семя христианства. Могли ли маленькие общины христиан мериться силой с императорской властью? Распятые, сожженные, погибшие на арене Колизея – где черпали мужество эти люди? Почему вера их не поколебалась, когда они видели Церковь, попираемую язычниками? Путеводной звездой были для них слова: «Я с вами…»

Но вот гонения прекратились. Язычество отступило. Новый враг угрожает Церкви – армия лжеучителей всех оттенков и направлений. И гностики, и платонисты, и противники учения о Троице – все предъявляют свои права на христианство. Одни отрицают божественность Христа, другие – Его человеческую природу… Бывали моменты, когда еретическим оказывался весь христианский мир, за исключением египетских отшельников или таких стойких борцов, как Афанасий Великий и Максим Исповедник. Отчаивались ли тогда ревнители и хранители Православия? Могли ли они поверить, что Истина будет побеждена? Нет, они верили во Христа Иисуса, сказавшего: «Я с вами во все дни до скончания века…»

Шли века. Соблазны и искушения вошли в Церковь вместе с приобретением ее членами и руководителями светской власти и материального могущества. Грех симонии, фанатизма, нетерпимости тяготел над средневековым христианством. Надвинулась ночь, и многие думали, что Церковь погибла. Но те, кто хранил в своем сердце упование и умел во мраке различать яркие звезды, прислушивались к неземному голосу: «Я с вами во все дни до скончания века…»

В любое время, в прошлом и настоящем, среди трудностей, падений, торжества и временных поражений над Вселенской Церковью неизменно горят окрыляющие слова: «Я с вами…»

То, что говорит Господь всей Церкви и всему миру, относится и к каждой человеческой душе. Он стоит у двери нашего сердца и ждет, когда мы впустим Его. Но слишком часто эти двери остаются запертыми, слишком часто человек замыкается в своей клети и не хочет слышать призыва Христа. И вот Бог, не хотящий смерти грешников, разрушает стены самодовольного благополучия и отдает их во власть собственных страстей. И вот тогда-то, среди скорбей, человек, выведенный из состояния губительного покоя, стремится вслушаться в тишину, чтобы уловить в ней звуки отеческого голоса: «Вот Я с вами во все дни…»

С ранних лет до закатных дней жизни человек ведет борьбу. Его окружают духовные и физические опасности, на него обрушиваются жестокие удары, его постигают горькие разочарования, и в тоскливый час мрака на узкой тропинке, по одну сторону которой зияет пропасть, так радостно услышать: «Я с вами…»

Самым тяжким испытанием для души бывает состояние растерянности, отчаяния, когда кажется, что Небо закрылось, что оно пусто. В эти страшные минуты пусть явится нам кроткий Лик Христа и пусть прозвучат Его слова: «Я с вами во все дни до скончания века…»

Обетование Господа не было тщетным. Облако скрыло Его от взоров учеников, но Он остался среди них. Не Он ли так скоро после Вознесения остановил Савла, спешившего в Дамаск, и превратил его из лютого гонителя в апостола? Не Его ли видел Стефан в свои предсмертные минуты? Не Он ли являлся сонму святых древнего и нового времени? И не Он ли открывается каждой чистой и искренне верующей душе? Христос живет среди нас, и Его присутствие в Евхаристии подтверждают слова: «Се Аз с вами во вся дни до скончания века. Аминь».

Диакон А. Мень

ЖМП. 1960. № 7. С. 25–27

Фавор и Голгофа

Когда сейчас мы мысленно обращаемся ко временам земной жизни Христа Спасителя, нам кажется непонятным, что находились люди, которые не верили Его словам, осуждали Его дела, считали Его обманщиком и соблазнителем. Нам кажутся непостижимыми злоба, недоверие и презрение, которыми фарисеи и книжники окружали Его. А иные, быть может, думают: если бы мы жили в те времена, мы не отвергли бы своего Спасителя, не разбежались бы, как Его ученики, в момент смертельной опасности и уж, наверное, не стали бы объяснять Его чудес силою Вельзевула. Только увидев Его, мы без колебаний бросили бы всё и пошли за Ним.

Так кажется нам потому, что мы уже знаем Христа Прославленного, пребываем в лоне Его Церкви, веруем в Его воскресение. Но если бы мы беспристрастно оценили обстановку жизни Иисуса Христа на земле, представили бы себе, как Он выглядел тогда – Сын Человеческий среди сынов человеческих, – то поняли бы, что поверить во Христа и пойти за Ним было для апостолов великим подвигом.

Он явился из бедного, презираемого городка, о котором говорили: «оттуда не приходит пророк». Он был простым ремесленником, окружали Его люди низкого происхождения, невежественные. Его видели в самом подозрительном обществе, среди блудниц, сборщиков налогов, нищих и прокаженных. Слова Иисуса иногда поражали своей загадочностью, и официальные духовные руководители народа считали Его лжепророком.

Чудеса? Но книжники сумели и это объяснить. Одни говорили, что Он действует силою бесовского князя, другие – что Он научился в Египте магии. А когда Иисус оказался в руках первосвященников и не освободился от рук воинов и палачей, чья бы вера не поколебалась?

Правда, в Священном Писании древние пророки многое предрекли о Нем, и Господь недаром говорил: «Исследуйте писания… они свидетельствуют о Мне» (Ин 5.39). Но, по собственным признаниям апостолов, они поняли смысл большинства пророчеств только после воскресения (Лк 24.25–45).

Итак, мы видим, что для веры в Иисуса как Спасителя нужен был большой духовный подвиг. Нужно было узнать в образе скромного галилейского Учителя обетованного Мессию.

В ту эпоху ожидание избавления достигло своего апогея. Господь явился в мир «в конце времен», когда человечество, утомленное поисками истины, стояло на грани скептицизма и отчаяния. Древние религии не принесли спасения, ответа на вечные вопросы не было. Попытки людей своими силами достигнуть Бога оказались безнадежными.

Среди прочих религий религия Израиля представляла исключение. Она не была чем-то законченным, а вся была в движении, стремлении, ожидании. Союз с Богом, заключенный на Синае, не казался вечным союзом. Вдохновенные пророки уповали на Новый Завет в сердцах человеческих (Иер 31.31). В то время как мыслители Греции или Индии спорили об иллюзорности или вечности мира, израильские пророки заговорили о моральной ценности истории и человеческой жизни, объясняя преходящие события своей эпохи в их отношении к Божественной Воле. Пророки видели несовершенство мира, бичевали пороки общества, призывали к общественной справедливости и верили, что мир должен обновиться. Они предсказывали, что это обновление принесет Царь из дома Давидова, Мессия, который будет наречен Эммануил – с нами Бог. Их провидческий взор проникал через века и созерцал Деву, Вифлеем, Предтечу; перед ними стоял образ Мессии-Страдальца.

«…Он взошел пред Ним, как отпрыск и как росток из сухой земли; нет в Нем ни вида, ни величия… Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни… Но Он взял на себя наши немощи и понес наши болезни… Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились.

Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи всех нас. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца веден Он был на заклание, и как агнец пред стригущим Его безгласен, так Он не отверзал уст Своих…

…Когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его» (Ис 53.2–7, 10).

Так говорили пророки.

Но большая часть народа превратно понимала их слова. Все верили вслед за пророками, что явится Освободитель, но представляли себе этого освободителя светским царем, победителем язычников, основателем всемирного земного царства. Ожидали, что Он будет могучим вождем наподобие Моисея; верили, что пророк Илия предвозвестит пришествие грядущего Мессии и, когда Он въедет в Иерусалим при звуках трубы, помажет Его елеем на вечное Царство.

Господство римлян в Иудее еще более способствовало развитию такого воинственного мессианизма. Думали, что первым делом Сына Давидова будет свержение римского владычества.

Из всего этого очевидно, что явление Христа в том виде, в каком мы знаем Его из Евангелий, не могло быть всеми признано за явление Мессии. Распятый Назарянин, Сын Человеческий был не понят толпой: «Пришел к своим, и свои Его не приняли» (Ин 1.11).

* * *

Для чего же Господь пришел на землю в «зраке раба», почему мир узнал о Нем, как о плотнике из Назарета? Почему такая преграда была поставлена между людьми и Богочеловеком, пришедшим спасти их?

Человек – свободное существо. Он создан как образ Божий в творении. Свободная воля составляет необходимую часть этого богоподобна. В Эдеме человеку был предоставлен выбор путей, и Бог не предотвратил избрания им пути, подсказанного диаволом. На всем протяжении истории Бог не нарушал человеческой свободы безусловно очевидными проявлениями Своей силы. Поэтому-то Он и не пришел на землю как могучий завоеватель или всемирно известный чудотворец.

Тихо и незаметно появился Он среди людей в маленькой восточной провинции. Он избегал больших городов и предпочитал ходить по презираемой Галилее – бездомный Путник, не имевший где преклонить голову. Мы видим Его одиноко сидящим на вершине горы, проповедующим с лодки над спокойной гладью голубого озера, окруженным детьми, отдыхающим в хижине бедняка и грешника.

«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». Только чистое сердце, открытое для восприятия истины, могло узнать в Иисусе из Назарета обетованного Мессию, Сына Божия. Ученики Господа – искренние, преданные, простосердечные, не зараженные мудрствованиями книжников – узнали Его в Его униженном виде. Они не соблазнились и после Его таинственных слов о Хлебе Жизни, не покинули Его. «Господи, к кому нам идти? Ты имеешь глаголы жизни вечной». «Вот, мы всё оставили и последовали за Тобою».

Однажды, когда Спаситель проходил с учениками близ селений Кесарии Филипповой, Он спросил их: «За кого люди почитают Меня?..» «Одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию или одного из пророков», – отвечали они. «А вы за кого почитаете Меня?» За всех ответил Симон. «Ты Христос, Сын Бога живаго», – сказал он.

Спаситель одобрил это исповедание, но указал, что «плоть и кровь», то есть человеческое рассуждение, не могут открыть Его тайны; ее открывает только «Отец… сущий на небесах» (Мф 16.13–17).

* * *

По прошествии нескольких дней вера учеников была вознаграждена: Петр, Иоанн и Иаков – самые близкие к Господу апостолы – удостоились увидеть на мгновение завесу тайны приоткрытой.

По обычаю Своему Христос удалился на гору для уединенной молитвы. Он взял с собой троих учеников. По-видимому, была ночь, и ученики, расположившись на склоне, заснули, а Спаситель, отойдя в сторону, углубился в молитву.

Когда они пробудились, их взорам предстало необычайное явление. Лицо Иисуса изменилось, оно излучало сияние, одежды блистали, как снег на вершинах гор. Он совершенно преобразился. Подле Него стояли два мужа и беседовали с Ним.

Один был Моисей – древний пророк и законодатель Ветхого Завета. Это он видел горящую купину, он начертал жезлом крест над расступившимися волнами Красного моря, он воздвиг в пустыне медного змея – прообраз Распятого. И вот теперь он стоит пред Тем, о Ком предсказывал, Кого ожидал.

Второй был пророк, который взывал к Богу в пустыне у святой горы. Бог явился ему не в буре, не в пламени, не в смерче, а в веянии прохладного ветра. Это явление было великим событием в мировой религиозной истории. «Глас хлада тонка» дал людям предчувствие той истины, что Бог – это не грозный, неумолимый Властитель, а милосердый Отец, любящий человека.

Преображение Господне

Новгород, XV век

Стоя на вершине Фавора, эти вожди Ветхого Завета вели тихую беседу с Основателем Нового о Его искупительном подвиге, о Его «исходе» (Лк 9.31).

Явление великих мужей и преображение Учителя привели апостолов в замешательство и страх; вместе с тем они испытывали сладостное чувство присутствия Божия.

«Равви, – пролепетал Петр, не зная, что сказать, – хорошо нам здесь быть. Сделаем три кущи, Тебе одну, одну Моисею и одну Илии».

Внезапно гору окутало светлое облако, и они услышали слова: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, Его слушайте». В следующий миг все исчезло. Ученики увидели Иисуса в Его обычном виде, одиноко стоящего на вершине горы. Он подошел к ним, успокоил их и запретил рассказывать о виденном, «доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых».

Когда они сошли с горы, их ждали тяжелые трудовые будни. Снова Спасителя окружали дети земли, «род неверный и прелюбодейный».

Невольно приходит на ум вопрос: помнили ли ученики о Фаворе в те страшные часы, когда видели Учителя на другой горе – Голгофе? Если помнили, то как могли поколебаться?

Да, они не забыли, но поколебались. Это так понятно, так часто происходит с каждой верующей душой. И нам приоткрывается завеса тайны, и мы в какое-то мгновение своей жизни видим сияющий Лик и слышим голос Отца, испытывая то чувство, которое Петр хотел выразить словами: «Господи, хорошо нам здесь…» А потом все исчезает. Маяк блеснул, и вновь – темное море, бурное и угрожающее. Душа, сохранившая в себе видение Божественного света, не устрашится: в дни Голгофы она хранит память о Фаворе.

Диакон А. Мень

ЖМП. 1960. № 7 С. 27–32