Текст книги "Пифагореец"

Глава 12. Когда спишь и знаешь во сне, что спишь

«Но жизнь – не сон ли это?»

Льюис Кэрролл

Умные люди шутили: «Если хочешь поработать – ляг, поспи, и все пройдет!» Как же это здорово – снова лечь спать! Вся работа и все заботы остаются позади. Сегодня уже закончилось, а вместе с ним и все тревоги и заботы, связанные с этим «сегодня». А завтра еще не наступило. Это как меняешь одну работу на другую – все проблемы старой уже не актуальны, а проблемы новой работы еще не появились. И это самое замечательное время, когда можно расслабиться и спокойно выдохнуть.

А если к этому прибавить еще и то, что теперь можно спать на нормальной постели, – это же вообще сплошное удовольствие, которое раньше, в прошлой жизни, всегда оставалось для Тео незамеченным и недооцененным. Сегодняшний день был для него таким насыщенным на события и новую информацию, что он был несказанно рад, когда этот день, наконец, закончился, и уже можно было готовиться ко сну.

На улице уже во весь голос трещали цикады. Ночь была, на удивление, темной и безветренной, а звезды удивительно заполняли все небо. Такое количество звезд и туманностей можно видеть только в те редкие дни, когда освещение не мешает их свету достигать наших глаз. Тут, на Самосе, это возможно только в новолуние. Наверняка сегодня так оно и было. А дома, в Афинах, в ХХI веке, такое небо, наверное, нельзя было увидеть в принципе никогда. Здесь количество звезд и туманностей просто завораживало. Ночь выдалась в меру прохладной, и костер, уютно потрескивающий на нижней террасе, был как нельзя кстати. Вся обстановка и атмосфера в пещере замечательно располагали ко сну.

– Сон – это чудесное время жизни! – сказал с удовольствием Тео.

– Смотря какую ты ставишь себе цель, – спокойно ответил его собеседник, – если хочешь ничего не делать, трудно с тобой не согласиться. Но если ты хочешь сделать в жизни как можно больше, то время сна просто выпадает из жизни. Каждый год ты пропускаешь во сне в среднем 4 месяца своей жизни. 4 месяца каждый год. Представь – каждые тридцать лет уменьшают твою жизнь на 10 лет. Все это время ты мертв, и это время для большинства людей бесполезно.

Тео внимательно посмотрел на Пифагора.

– Вы сказали: «Для большинства». Значит, не для всех? То есть вы хотите сказать, что есть люди, которые не спят? Но все равно, даже если не спать – то что же можно делать всю ночь в темной и холодной пещере? Это же грустно и холодно! Тут ночью даже другу нельзя позвонить, фильм нельзя посмотреть – у вас и телефонов-то нет.

– Ну почему не спать? Если не спать долгое время – у обычного человека начинаются изменения в его физиологии, а затем и в психике. И если это продолжается длительное время, к примеру, свыше пяти дней, то эти изменения психики могут стать необратимыми.

– И в чем же секрет?

– Знающие люди спят, но осознанно. И тогда все время их сна так же активно и доступно для их осознанной работы, как и днем. Более того, мы часто используем сон, чтобы встречаться с другими людьми, путешествовать, учиться. Но чтобы этому научиться, необходимо значительное время, усилия и определенная настойчивость.

– Звучит как магия. Или бред. Не уверен. И что для этого нужно? Спать с открытыми глазами? Я где-то слышал, или даже читал, об осознанных сновидениях, но никогда не придавал этому никакого значения. Всегда считал это бредом для чудиков, – тон Тео был даже не столько саркастическим, сколько насмешливым и высокомерным.

– Тео, тебе нужно бороться со своим сарказмом, который часто балансирует на грани злого языка и насмешек, а иногда эту грань и переходит. Ни с кем не стоит общаться в такой манере. Тем более, с людьми, которые желают тебе добра. Когда ты задаешь человеку вопрос, то обычно имеешь представление, какой примерно ответ от него ожидаешь. Правильно сформулированный вопрос – это половина правильного ответа. И когда ты отвечаешь человеку с насмешливым сарказмом, то тоже нетрудно предположить, какая нормальная реакция на это последует – обида, гнев, агрессия или что-то подобное из этого списка. И зачем это тебе, Тео? Юмор – штука двоякая, как я уже тебе говорил, – тем, кто смеется, она жизнь продлевает, а тем, кто острит, – укорачивает. Если ты об этом не думал, то подумай и сделай выводы. А если думал, то еще раз поразмысли, зачем ты своим сарказмом намеренно вызываешь у людей гнев. Если это плохая привычка, то тебе очень нужно от нее избавиться, – сказал Пифагор строго, но без укора или обиды. – Теперь по сути вопроса. Когда человек засыпает, то его сознание отключается от управления физическим телом. И это дает возможность накопить энергию для следующего дня. Процесс, по сути, очень напоминает физическую смерть. Но из-за того, что физическое тело все еще пригодное, – сознание находится в состоянии «ожидания», если так можно сказать. Пока идет «зарядка батареи», сознание находится в «комнате ожидания», не покидая физическое тело. Поэтому, при необходимости, человек может быстро проснуться.

Если выразиться образно – когда ты привез свой электрический автомобиль на зарядку батареи, ты вышел из машины, поставил ее на зарядку, но не бросил машину и не ушел навсегда, а находишься в зале ожидания, смотришь там телевизор (то есть – видишь сны) или просто отдыхаешь в тишине и темноте, пока твоя машина не будет заряжена и готова, и можно будет снова сесть в нее и поехать дальше. Во сне мозг человека отключен от его сознания, и связи со своим тонким телом у обычного человека нет. Поэтому он может видеть различные, более или менее, сумбурные сны, которые в основном формируются неконтролируемой активностью мозга, его подсознанием и т. д., а может и вовсе спать тихо, без сновидений. Но иногда даже «отключенный» мозг может улавливать «радиоволны» тонкого тела, и тогда человек видит то, что называют «вещими снами». Но, как правило, у обычных людей это происходит непроизвольно, спонтанно и довольно редко.

Если заняться определенной практикой, то можно развить способность подключать «ожидающее в комнате отдыха» свободное сознание к его тонкому телу. И тогда тебе могут открыться невиданные горизонты. Все органы восприятия, включая перемещение в параллельных измерениях, становятся доступны. Это можно сравнить с тем, как житель плоского двухмерного мира может на время сна получить доступ в трехмерный мир. Что для этого нужно? Да ничего особенно сложного. Главное – пройти первый уровень, который еще называют «Первые Врата». Затем, при желании, можно продолжать тренировку и пройти второй, третий уровень, и так далее. Каждый новый уровень дает качественно новое умение в опыте осознанных сновидений.

– А что это за «врата» и где они находятся? Наверняка есть какая-то секретная карта к этим вратам? А если вначале отыскать вторые или третьи врата, а потом найти первые, то можно «перепрыгнуть через уровень», как в компьютерной игре?

– Все по-настоящему важное и имеющее значение всегда находится внутри тебя. Очень рекомендую взять это себе на вооружение, – строго сказал Учитель. – Все уровни и врата осознанных сновидений также находятся внутри тебя. Первый – относительно прост – тебе во сне нужно вспомнить, что ты спишь, и осознанно увидеть, к примеру, свои пальцы руки или ноги. Все. Что может быть проще? Однако на достижение этого у большинства людей уходит от 9 месяцев до года. А то и больше.

– А вторые?

– Вторые врата достигаются, когда ты «засыпаешь» из одного сна и оказываешься в другом. Чтобы пройти третьи врата, нужно во сне побывать в реальном месте и увидеть там реальные предметы. Например, ты можешь попросить своего соседа что-нибудь положить на стол в его доме. А затем, во сне, оказаться в его доме, увидеть, что именно он положил, и утром убедиться, что ты там действительно был и во сне видел его реальные вещи.

– Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! – в полном возмущении замахал руками Тео. – Вы же сами сказали, что чудес не бывает, а теперь рассказываете о том, чего быть не может. Я учил в школе физику и имею представление о ее законах.

– Не имеешь, – слегка повышенным тоном возразил ему Учитель. – Проходя первые врата, ты получаешь навык подключать во сне свое сознание к тонкому телу. Если представить, что ты бы вдруг попал в двухмерный мир, то, как житель трехмерного мира, ты бы видел там все, что есть в двухмерном мире, и плюс воспринимал бы третье измерение – высоту. Также ты мог бы перемещаться выше плоскости обитания тех двухмерных существ, что для них было бы абсолютно невозможно, непостижимо и равнозначно чуду. И поверь мне, если бы какое-нибудь из двухмерных плоских существ заявило бы другим подобным, что существует третье измерение, высота, и там можно перемещаться, то его бы объявили сумасшедшим и выгнали с треском из науки, так как официальная наука не может это наблюдать, воспроизвести и исследовать. А если бы двухмерное существо поднялось вверх над всеми и опустилось обратно чуть поодаль, для всех других обитателей плоского мира это выглядело бы как чудо – он исчез и возник в другом месте, телепортация в чистом виде. А на самом деле он просто использовал обычное дополнительное измерение, не воспринимаемое и недоступное для остальных существ.

Точно так же наше тонкое тело способно видеть все, что есть в трехмерном пространстве, но перемещаться способно там, где нашему физическому телу это недоступно. Нет никакого чуда – просто использование тех свойств и возможностей пространства, которые большинству людей пока не известны. Вспомни еще раз мудрого старика Эйнштейна: «Чудеса не противоречат законам природы. Они противоречат нашим представлениям о них».

Я сейчас не рассказал тебе ничего тайного или секретного. В твое время это хорошо и подробно описано одним американским писателем – Карлосом Кастанедой. Также есть несколько очень интересных и полезных изданных книг тибетских лам, где всё это подробно описано и доступно для ознакомления любому интересующемуся человеку. Иногда это еще называют «Йога сновидений».

– А какие есть еще уровни?

– К примеру, можно встретиться во сне с реальным человеком, с которым вы договорились встретиться перед сном. Ты можешь прожить с ним совместный сон, а утром встретиться в реальном мире, и каждый должен рассказать друг другу детали совместного сна, дабы бесспорно убедиться, что вы действительно там были вдвоем, – вспомнить сказанные друг другом фразы, описать детали, что вы видели вокруг, и так далее. Но для тебя, я думаю, на этом можно остановиться – этого и так много. Чтобы достигнуть этого, люди обычно проводят годы в тренировках. Но у тебя ведь этого времени нет. Поэтому нужно торопиться, Тео. У тебя нет нескольких лет. У тебя нет даже одного года, – с тревогой в голосе сказал Пифагор. – Ладно, давай спать. Попробуй сегодня сделать первую попытку пройти первые врата.

Пифагор улыбнулся, лег на бок и закрыл глаза.

У Тео в глазах был азарт. «Это же можно ночью навещать соседа! Или даже соседку!» – фантазия начала, по привычке, бомбить его сознание.

– Тео, и еще одно. Каждый раз, когда ты начинаешь соприкасаться с «Зазеркальем» и с практиками, связанными с ним, всегда помни про своего Дракона. Сначала он должен быть побежден, вновь и вновь, а потом уже можно приступать к практикам. Так что соседку навещать нельзя, – сухо сказал Пифагор и повернулся на другой бок.

У Тео от удивления широко открылись глаза. Возможно ли, что Учитель прочитал его мысли? Или он просто угадал ход его размышлений? Сейчас это не важно, и Тео просто покраснел и ничего не сказал в ответ. У него появилась цель, и сегодня он закроет глаза, чтобы ее достичь. Всего-то нужно – увидеть во сне свои пальцы, или руки, или ноги! «Да это вообще не проблема!» – подумал Тео и с энтузиазмом закрыл глаза.

Настало раннее утро, и Тео услышал знакомый голос:

– Вставай, солнце проспишь, и день пройдет напрасно!

Он открыл глаза и увидел Учителя, который уже был готов встречать рассвет.

– Ну как, ночной путешественник, смог сегодня увидеть свои пальцы во сне? – улыбаясь спросил Учитель. Тео понял, что забыл об этом, как только закрылись его глаза, и ему сейчас было очень стыдно. – Не печалься, мой дорогой ученик. Я же тебе говорил, что у большинства людей на это уходят месяцы. Всему свое время. Я тебе немного помогу. Мы с моими учениками создали замечательную методологию для развития этих навыков. Моя Школа – это было лучшее, что я создал, – Пифагор смотрел через «окно» пещеры куда-то вдаль мечтательно и загадочно, и на его лице была не менее загадочная улыбка.

Чтобы помнить то, чего не было

– Впрочем, – неожиданно продолжил Пифагор, – есть еще одна полезная практика касательно снов и сновидений, которую ты сможешь практиковать, но уже у себя дома, если сможешь туда вернуться.

Слово «если» сильно не понравилось Тео, и это сразу отразилось на его лице.

– А что за практика? И главное – для чего? – спросил Тео деловито, хотя понимал, что его Учитель не предложит ему что-либо пустое или ненужное.

Пифагор, казалось, не обратил внимание на тон Тео, который отдавал дерзостью.

– Что ты знаешь про реку Лету? – спросил он, сохраняя доброжелательный тон.

– Ну, то же, что и все, в пределах известного мифа: когда человек умирает, то как только он пересечет реку Лету, то забудет все о своей прожитой жизни. Отсюда же и выражение «кануть в Лету», то есть предать полному забвению.

– Да, совершенно верно. Так вот, хочу тебе сказать, что этот миф, хоть и образный, но также говорит о совершенно реальном явлении. Скажи, у тебя были в жизни случаи, когда ты просыпаешься утром и отчетливо помнишь сон, который тебе снился ночью, но стоит посмотреть в окно на дневной свет, как эти воспоминания тут же улетучиваются, и спустя мгновение ты уже абсолютно ничего не помнишь?

– Я никогда не обращал на это внимание, но да, наверное, так и есть, если вы об этом говорите, – ответил ученик невозмутимо, всем видом показывая свою непредвзятость и критическое восприятие беседы.

– Иногда, конечно, случаются очень яркие и значимые сны, которые человек может помнить долго, даже всю оставшуюся жизнь. Но в подавляющем большинстве случаев, если человек помнит свой сон, когда проснется, то едва лишь он увидит дневной свет, все его воспоминания тут же улетучиваются. Это известный феномен. Его природа – та же самая, что и описанная в мифе о Лете. Поэтому у людей есть такая версия, что человек тут же забывает о своей прошлой прожитой жизни, как только увидит свет, снова родившись из лона матери.

– А как на самом деле? – спросил Тео.

– Придет время, и ты сам все узнаешь. Есть вещи, которые нужно обязательно узнать самому, а не просто услышать и поверить. Так вот, ученые считают, что у человека есть два вида памяти – короткая (та, которая хранит недавние события) и длинная (та, которая хранит более долгие воспоминания). Когда человек говорит о том, хорошая у него память или плохая, а также когда говорят о необходимости развивать память (к примеру, учить стихи или другие способы), то, как правило, речь идет о развитии физиологической связи между короткой и длинной памятью человека. Иногда в результате поражения соответсвующих отделов мозга поражается область, отвечающая за короткую память, а иногда за длинную, и тогда человек может хорошо помнить, что произошло совсем недавно, и совершенно не помнить, что произошло ранее, а бывает и наоборот. Поэтому ваши ученые хорошо изучили эти физиологические функции мозга.

Но на самом деле есть еще и третья память – память о том, что происходит с сознанием по ту сторону материального мира. Человек это знает по сновидениям, но это не ограничивается только сновидениями. Данный опыт гораздо богаче, но обычные люди этого просто не помнят. Так вот, есть довольно простая, но эффективная практика, которая помогает развивать эти способности и укреплять связь «третьей памяти» с нашей привычной человеческой памятью и с нашим сознанием. Все, что тебе нужно делать, – каждый раз, когда просыпаешься – ночью ли, утром ли, – всегда сразу записывай, до того как посмотришь на дневной свет, все детали того, что тебе ночью снилось, и того, что ты запомнил. До мельчайших подробностей. А затем, когда уже рассвело, возьми и перечитай свои записи и постарайся вспомнить, что там записано. Для этого нужно, чтобы возле твоей подушки всегда находился блокнот с карандашом или ручкой.

Это не будет работать сразу. Как и любая эффективная практика, эта действует медленно, но уверенно. По мере того как ты будешь укреплять связь своего сознания с этой «третьей памятью», ты увидишь, как станет меняться твое восприятие реальной действительности. Это потребует времени и терпения, но это одна из тех практик, после которой ты уже не будешь прежним, – улыбаясь, закончил свой короткий рассказ Пифагор.

Весь вид Тео сейчас выражал состояние неопределенности. С одной стороны, Пифагор не рассказывал о таинственных магических ритуалах, а говорил о чем-то совершенно простом и доступном. Но, с другой стороны, можно ли поверить, что такое простое упражнение способно как-то «прокачать» возможности сознания? Поверить в это было не просто. Тео решил, как и раньше, не принимать это так сразу на веру, но допустить, что такое возможно. А раз так, то стоит попробовать, когда появится возможность.

Глава 13. Везде хорошо, а дома лучше

– Прошу прощения… – начала Алиса.

– Попрошайничать неприлично, – перебил ее Король.

Льюис Кэрролл

Такси остановилось у выхода Центральной больницы ИАСО. Из машины вышел водитель, взял у Алкея сумки с вещами и положил их в багажник. Елена открыла заднюю дверцу, села и передвинулась на соседнее кресло, показывая рукой Алкею, чтобы тот делал так же. Алкей сел на сиденье машины, поставив обе ноги на пол, и вопросительно посмотрел на Елену. Та потянулась и закрыла дверку. Затем вытащила ремень безопасности, пристегнула Алкея к сиденью, и машина тронулась.

Алкей жадно глотал глазами все, что видел. Вначале он внимательно разглядывал салон автомобиля. Все было сделано из непонятных материалов. Человек впереди крутил какой-то черный круг то в одну сторону, то в другую, а перед ним двигались светящиеся палочки и ярко горели, мигали такие же символы, какие он видел в шатающейся комнате для поездки по этажам. Сам этот человек впереди был явно чужестранец – он отличался цветом кожи, да и по-гречески говорил с заметным акцентом. Алкей хотел было поинтересоваться у чужестранца, откуда он, но задавать вопросы человеку, который управляет колесницей Богов, хотя и такой тесной, – это, наверняка, неслыханная дерзость, ведь колесницу Богов наверняка могут доверить только самым доблестным людям с высочайшим духом!

Потихоньку Алкей начал улавливать закономерности. Каждый раз, когда человек крутил круг вправо или влево, их машина сразу же поворачивала в эту же сторону. Горящие символы перед человеком впереди постоянно менялись, но иногда и повторялись. Это значит, что символы обозначали не только этажи, но и еще что-то другое. Также Алкей разглядывал в окно, что происходило на улице. Его интересовали необычные дома, сверкающие буквы над некоторыми входами. Алкей сначала подумал, что это сверкающие стрелы Зевса, но почему они в виде букв и никого не поражают, а просто светятся? Непонятно.

Он уже привык, что все необычное и непонятное ему со временем разъясняют, и оно становится понятным, а еще со временем – и обычным, как, например, еда или комната для этажей. Алкей постоянно забывал, что она называется «лифт». Главное – снова не забыть! Он не умел читать, но знал, как выглядят греческие буквы, поэтому мог их отличать от других символов. Остальные символы были ему неизвестны. Но его это уже не расстраивало – он был уверен, что со временем научится и этому. Было бы желание – а оно у него имелось с избытком.

Вдалеке виднелись какие-то странные, очень ровные и узкие высокие горы темно-синего или черного цвета и абсолютно правильной формы. Издалека казалось, что они блестят, как будто покрыты снаружи стеклом, и они слишком идеально ровные, чтобы быть обычными холмами. У них со всех сторон было что-то похожее на окна. Тео подумал, что это может быть только тот самый Олимп! А что же еще?

– Скажи, Эли, это Олимп, и на нем живут Боги?

– Хорошая шутка, я оценила! – со смехом ответила Эли. – Хотя, зная, сколько у них денег, то да, в каком-то смысле это Олимп. И те, кто там живет, определенно чувствуют себя тут Богами!

Алкей не понял совершенно ничего из того, что сказала Эли. Если это Олимп, то почему «в каком-то смысле»? И если там живут Боги, то как можно так неуважительно говорить о них: «в каком-то смысле чувствуют»? « Да что тут вообще происходит?» – обиженно думал Алкей. Его снова начали одолевать сомнения в том, как понимать происходящее вокруг.

Через некоторое время Тео наконец увидел то, что его глубоко потрясло и просто уничтожило. Он с широко открытыми глазами неотрывно смотрел в окно, а там, там… Там на холме стоял разрушенный Акрополь. Алкей прекрасно знал этот холм, на нем всегда стоял храм Афины! Но теперь тут возвышался какой-то непонятный и неизвестный ему храм, который, к тому же, выглядел крайне старым и разрушенным! О Боги! Что же такое тут произошло? А может, это просто похожий храм? Но Алкей ведь прекрасно знает эти холмы, и ошибки быть не может!

– Пожалуйста, можно остановиться? – громко попросил он.

– Тебе плохо? Что случилось? – испуганно спросила Эли.

– Нет, мне не плохо, но я очень прошу вас остановиться!

Человек впереди сделал возмущенное лицо, такси остановилось. Алкей показал пальцем на руины Акрополя и дрожащим и взволнованным голосом спросил:

– Что это? Что это за храм и почему он разрушен?

– Это Акрополь, старый город, – с недоумением ответила Елена, пребывая в полном удивлении и не понимая, в чем подвох.

– А почему он разрушен?

– Да потому, что он старый! Его построили почти 2300 лет назад! Если бы тебе было столько же лет, ты бы еще не так ветхо выглядел! – ответила Елена, не понимая, серьезно ли говорит ее спутник или же ее разыгрывает? Но никаких признаков розыгрыша на его лице не просматривалось. – Тео, мы можем ехать дальше? – осторожно поинтересовалась Елена, дав минуту на созерцание Акрополя.

– Да, конечно, – сказал Алкей подавленным голосом. Он прекрасно помнил родные Афины, построенные вокруг храма Богине Афине, а теперь видел руины. Он понимал, что построить новый храм, который теперь зовут Акрополем, могли только после того, как разрушили и снесли тот, который там стоял раньше, когда Алкей там жил. И этот новый построили 2300 лет назад. Значит, все верно, и он, Алкей, сейчас в далеком будущем, а не у Богов! В тучном теле какого-то Тео! Он почувствовал жар в руках и в голове, но быстро взял себя в руки. В его голове начался строгий разговор сам с собой: «Я сейчас нахожусь здесь. Не важно, что произошло. Хочешь обратно к себе, в свое жилище, такое жалкое и нищенское, по сравнению с жилищами тут? Хочешь лишиться всего того комфорта, который видишь вокруг? Нет? Тогда возьми себя в руки и приживайся, привыкай и прирастай тут всеми силами, как дерево приживается в новой благодатной почве, как комнатный цветок, пересаженный в большой горшок! Пускай корни и цепляйся за все что сможешь, чтобы здесь выжить, приспособиться и остаться! И не смей больше ныть!» – решительно сказал себе Алкей и понял, что никогда еще не видел себя таким сильным и решительным, как сейчас. Тот малодушный юноша, который несколько дней назад прыгнул с высокой скалы от душевных мук, куда-то исчез без малейшего следа. Но если он сейчас в далеком будущем, в теле какого-то Тео, то где тогда прежний Тео? Попал в его тело? Но, оно должен был погибнуть от падения со скалы! А если не погиб? А если решит и захочет вернуться в это свое тело? «Нет, я буду за это бороться и так просто свою новую жизнь ему не отдам!» – еще более решительно сказал себе Алкей. По сравнению с тем, каким он был в прошлой жизни, сейчас он в своих глазах вообще выглядел боевым львом!

Такси остановилось у многоэтажного дома недавней постройки, с небольшими балконами. Елена вышла, открыла дверь Алкею, и тот вышел из машины. Водитель такси открыл багажник, достал оттуда сумку с вещами, передал ее Алкею и, пожелав хорошего дня, уехал. Он уже не казался Алкею великим избранным для колесницы Богов. Алкей теперь видел в нем такого же бедного наездника колесниц, какие были у него дома. «Жалкий раб!» – он высокомерно проводил его взглядом, и они с Еленой пошли к подъезду. Вдоль дорожки стояла скамейка, на которой сидели три женщины довольно пожилого возраста. Алкей решил, что если они живут рядом с его жилищем, то наверняка его знают.

– Доброго дня и здоровья вам! – поприветствовал он исключительно мягким и заискивающим голосом.

Пожилые дамы не ответили и просто кивнули, хотя по их виду можно было решить, что они сейчас готовы перекреститься. Алкей и Эли прошли мимо них дальше.

– Это как же надо головой удариться, чтобы снова стать нормальным человеком? – произнесла дама, что сидела слева, с наиболее удивленным лицом.

– А я всегда тебе говорила, Лара, что жизнь учит людей только одним способом – головой об асфальт! Другой способ пока не изобрели. Вот нашего Тео и вылечили – снова нормальным человеком стал, – с умным видом ответила ее соседка.

Внутри здания Алкей обнаружил подобный шкаф, перемещающий людей на этажи, вроде того, который был в больнице, только меньше. «Лифт!» – вспомнил Алкей. Правда, этот ящик практически не дрожал, не издавал страшных звуков и был хоть и значительно более узким, но внутри устроен гораздо красивее и комфортнее. Алкей смело зашел внутрь, как опытный «путешественник между этажами», практически не отличаясь от местных жителей. Когда они вышли из лифта, Елена подошла к двери, достала ключ и открыла дверь, вошла внутрь и позвала за собой Алкея. Тот смело направился за Еленой. Он же решил быть смелым и решительным! Поэтому теперь ему нужно не пугаться трудностей, а бросаться в бой с ними. И ничего не бояться! Здесь живут не Боги, а такие же люди, как и он сам!

Елена показала Алкею его комнату и кровать. Затем отвела на кухню, показала туалет и душ. Алкей уже познакомился с этими диковинками, когда был в больнице, поэтому он просто одобрительно кивал с видом знатока. Когда короткая экскурсия по собственной квартире была окончена, Елена сказала, что ей пора, и она навестит его завтра. Алкею вдруг стало не по себе. С одной стороны, у него не было ничего общего с этой взрослой дамой, но с другой – он без нее чувствовал себя беспомощным, и ему казалось жизненно важным сделать так, чтобы она осталась с ним. Он где-то внутри себя чувствовал, что эта взрослая женщина ему сейчас жизненно необходима для успеха в новом мире.

– Эли, я тебя очень прошу, пожалуйста, останься со мной! Как же ты можешь взять вот так и бросить одинокого и беззащитного человека? – взмолился Алкей.

– Пару недель назад я слышала от тебя что-то диаметрально противоположное, – слегка улыбаясь, ответила ему Эли.

– Так сейчас я ведь другой человек!

«Вот это-то меня и пугает», – подумала Эли.

– Ключи и деньги на столе. Из дома старайся не выходить, с балкона не выпадать, из окон не выпрыгивать – ты все-таки на девятом этаже. Еда у тебя есть на кухне. Время учиться и вспоминать. Не скучай! До завтра!

В прихожей захлопнулась дверь, и Алкей остался один. По идее, все должно было его пугать, но сейчас адреналин зашкаливал. Его разум рвался в бой, на завоевание этого нового мира. Если они, все жители этого будущего, могут тут жить, то почему же он не сможет? Они, ведь не Боги, а такие же люди, как и он. Алкей вдруг мысленно посмотрел на себя со стороны и ужаснулся – здесь сейчас стоял неведомый ему мужчина: храбрый, наглый, хитрый и уверенный в себе. Если бы этот мужчина стоял там, на скале, 2500 лет назад, то он ни за что бы не прыгнул головой вниз. Откуда же он взялся и почему не появлялся раньше? Непонятно… Немного побродив по квартире, изучив спальню, шкафы, телевизор, кухню, Алкей отрезал себе кусок хлеба, положил на него кусок копченого мяса, сверху твердый желтый сыр и немного перекусил. Потом он посмотрел телевизор – благо в больнице у него было столько опыта, что он вполне мог бы уже вести курсы по просмотру телевизора.

Солнце одолевала усталость от прошедшего дня, и оно, наконец, добралось до линии заката. Алкею вдруг представилось, что там, за горизонтом, находятся его дом, его мама, его брат. Он вдруг заметил, что этот закат и эти холмы ничем не отличаются от того заката солнца и тех афинских холмов, которые он видел у себя дома еще несколько дней назад. Меняется все, что создал человек, а все остальное не меняется совсем, и это еще больше напоминает ему о доме. И вся его доблесть куда-то пропала. Он вышел на балкон, посмотрел вдаль, потом вниз.

– Прыгнуть, что ли, чтобы не нарушать традицию? – горько и весело сказал он сам себе.

Потом в его голову пришла одна из немногих гениальных мыслей в его недолгой новой жизни: «Если не знаешь, что делать, – ложись спать!» – и он решил последовать собственному мудрому совету. Сегодняшний день выдался тревожным, неожиданным, хотя одновременно и интересным.

«Посмотрим, каким будет день завтрашний», – думал Алкей, ложась на мягкую кровать и укрываясь легким и воздушным одеялом. Глаза закрылись сами собой, и даже шум машин с улицы и гул пролетающего поблизости самолета не заставили их открыться снова.