Текст книги "Инквизитор. Книга 1. Обман"
Автор книги: Александр Морозов
Жанр: Жанр неизвестен
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Глава 12. Разговор
Калека сидел безучасно глядя перед собой. Его оживление столь быстро сменилось апатией, что я оторопел. После нескольких безуспешных попыток его разговорить, я присел на узкую деревянную скамеечку и сосредоточился. Ни мыслей, ни ощущений. Внутри черепа бедняги царила пустота.
Я услышал как мой вздох отразился от стен и постепенно затих. Придеться сосредоточиться.
Яркий солнечный свет. Я чувствую запах выпечки, который доноситься с кухни. Передо мной стоит колодка, я замахиваюсь и со свистом опускаю топор. До меня долетает цокот копыт. Повернувшись я вижу троих всадников, одетых в серые одежды.
Выдох…
Вдох…
Сосредоточиться…
Моя жена кричит, зовет на помощь. Один из ублюдков держит ее и пытается связать. Двое подходят ко мне, замахиваются хлыстами. Они быстры, но я успеваю метнуть топор. Кровь… Предсмертный хрип…
Удар обрушивается мне на голову, переворачивая мир вверх тормашками. В глазах темнеет. Когда пелена спадает с глаз, я уже связан. Слышу стоны моей жены. Резкий, отрывистый крик дочери. Мой крик.
Темнота…
Я со вздохом откинулся назад, почувствовал как моего затылка коснулась холодная твердь стены. Калека жалобно застонал и начал елозить по полу ногами. Его обрубок то и дело ударялся об пол оставляя на нем кровавые отпечатки. Мне стало его жаль. Но, тем не менее, я должен был продолжить.
Вдох
Выдох …
Вдох…
Темнота и шипение. Кто-то стоит надо мной, черный силует лишенный лица. Он наклоняется и я узнаю его широкое, одутловатое лицо. Мой барон, мастер Трим смотрит на меня не скрывая злобы. Его широко открытые глаза источают ненависть, которой я не видел ни разу в жизни. Надув щеки он плюет мне в лицо.
Адская головная боль.
Вдох…
В комнату входит громадина в черном капюшоне. По красной повязке у него на поясе я сразу узнаю палача. Мирт окидывает меня долгим презрительным взором и уходит. Я и пыточных дел мастер какое-то время молчим. Палач, словно примеряясь, кружит вокруг меня, я же – не свожу с него глаз. Наконец, не выдержав, я задаю вопрос.
– Что с моей семьей?
Вместо ответа палач подходит ближе и зажав мне нос, заставляет выпить что-то из маленькой грязной бутылки. Страх притупляется. Сняв со стены топор палач замахивается…
Кровь…
Боль…
Я застонал и прикрыл глаза. Калека сидел на полу и с любопытством смотрел на меня. Было так тихо, что я слышал биение своего сердца. Резкий звук проворачивающихся дверных петель заставил меня вздрогнуть. Калека застонал и забился в угол, всхлипывая и содрогаясь всем телом.
Повернувшись к двери я увидел искаженное удивлением лицо барона.
Затем на нем отразился страх.
Глава 13. Перемены
Из заключения меня выпустили спустя месяц. Выпустили не потому, что я просил или извинялся. Нет. Не выпусти они меня и одним трупом стало бы больше.
Мар умер за неделю до моего освобождения. Пневмония…
Подойдя к зеркалу я долго всматривался в узкое, незнакомое лицо. Глаза глубоко запали, вокруг них расплылись темно синие круги. Из под кожи проступила паутина вен. Но это было не важно. Основные изменения произошли внутри меня.
В каменном мешке, без солнца, без общения я начал прислушиваться к себе. Однажды, ворочаясь на сыром тюфяке, я заметил, что слышу кого-то еще. Ничего не значащие фразы, словно обрывки мыслей доносились из ниоткуда. Кто-то размышлял о том, насколько тоскливо сидеть целыми днями, прерываясь на небольшие прогулки… о том, как сильно болит зуб… что будет сегодня на ужин. Незаметно для себя самого я погрузился в эти мысли, вслушался в них…
И растворился…
За время заключения я открыл в себе то, о чем и не подозревал. Не скажу, будто мне это не нравилось, но и слишком радоваться я не спешил.
Выйдя на волю я прислушался к тем кто меня окружал. И чем больше я слышал, тем явственнее ощущал как внутри меня нарастает гнев. Я чувствовал, что ложь, витающая вокруг, рано или поздно приведет к катастрофе. И, однажды, я взорвался.
Глава 14. Разговор
Трим стоял на месте тяжело дыша. Его налитые кровью глаза перебегали с меня на калеку. На широком, бычьем лбу вздулись вены. Все это, вкупе с неярким светом свечи производило ужасающее впечатление.
Мне не приходилось даже настраиваться на него или напрягаться. Его мысли, словно волны набегали на меня, окуная с головой в пену ментального прибоя.
Ему было страшно. А еще он злился.
Мысли барона менялись с ужасающей быстротой. Виселица… Суд… Убийство… Помощники… Инквизитор… Убийство… Улики… Убийство… Инквизитор…
В то время, как в голове Трима зрел план моего устранения, я не сводил с него глаз. Медленно, стараясь двигаться как можно незаметнее я пошевелил плечами оценивая свои силы. Возможно излишняя предосторожность, но предусмотрительность никому еще не вредила. Я был уверен, что трусость Трима победит его страх, однако, тут, как с загнанной в угол крысой, нельзя наперед предугадать как поведет себя обреченный зверек.
Мысли барона замедлились, лицо изменило цвет с багрового на серый. Разжался кулак, и короткие толстые пальцы указали на всхлипывающего калеку.
– Оставь, Инквизитор. – голос был властным и холодным. Я невольно восхитился тому как быстро он взял себя в руки, – То, что здесь происходит, находиться в пределах моих полномочий. Если тебе интересно, я введу тебя в курс дела, но немного позднее. А сейчас, будь добр, ступай в свою комнату. Нам с ним нужно поговорить.
Я не сдвинулся с места.
– Да как смеешь ты, барон, указывать мне что делать! – мой голос звучал громко и власно.
Трим ухмыльнулся, хотя в его глазах я увидел невыразимую грусть.
– Не забывай, Инквизитор – ты лишь гость на моей земле. А в пути случается всякое…
В это время за спиной барона шевельнулась тень, и вперед выступил здоровенный детина в накинутом на голову капюшоне. Я заметил как блеснуло в тусклом свете лезвие топора.
На какое-то время стало совсем тихо.
Затем тишину прорезал крик.
Часть 2
Глава 1. Разум и сердце
Однажды, тогда мне уже исполнилось тринадцать, после того как мы умылись и помолились, всех детей собрали в просторной аудитории. Було несколько шумно, и я заметил с каким неодобрением поглядывали на нас сестры снующие вдоль стен. Наконец, дверь комнаты распахнулась и внутрь вошла мать-настоятельница. За ней семенил невысокий щуплый человек одетый в яркие одежды. В аудитории мгновено стало тише и мать-настоятельница представила нам своего спутника. Им оказался сам кардинал. По рядам пронеслись восторженные вздохи. Мне показалось, будто я один оказался равнодушен к сану гостя.
Кардинал окинув присутствующих проницательным взглядом, сделал рукой неопределенное движение матери-настоятельнице, и та безропотно отошла к стене, где и застыла молчаливой статуей с горящими глазами. Пройдя вдоль первых рядов скамеек своим забавным семенящим шагом, он начал проповедовать. Его голос, неожиданно сильный для такого тщедушного человека, словно паутина обволакивал все вокруг, заставляя соглашаться со всем что будет сказано. Не из-за вескости доводов, а из-за силы звучащей в голосе.
Первые несколько минут я, вместе со всеми погрузился в пучину восхищения и умиротворения. Однако, переведя взгляд с лица кардинала на моих соседей по скамье, я осознал, что точно так-же как и они попался в сети. Восторг и щенячая радость застывшая на их лицах, мне пришлась не по душе.
Мучительно стащив с себя воображаемый полог сотканный кардиналом, я постарался обдумать его слова. Тогда же, я ощутил, насколько сложен конфликт, о котором нам день и ночь твердили сестры. Конфликт разума и сердца.
Как утопичны были картины нарисованные епископом. Всеведущий и справедливый Бог, добрые, но обманутые люди. Книжка которая учит правильно думать и поступать. И обязательное воздаяние после смерти.
И сердце пело, заходилось от восторга. Пускалось в пляс. Все было так просто и так понятно.
Вот только разум этому не верил.
Я вдруг поймал себя на мысли, что слышу все это, должно быть уже тысячный раз. Проповеди этого маленького человечка не привносили ровным счетом ничего нового, повторяя то, чему нас учили сестры. Лишь его голос заставлял поверить. Тогда я впервые задумался о том, как просто, порой, обмануть человека, лишь рассказав ему сказку.
А кардинал все распалялся. Его голос уже гремел под сводами зала, мешая думать, заполняя все вокруг. Я перестал фокусироваться на голосе и всмотрелся в лицо этого невзрачного человека. Лицо выражало полнейшее спокойствие и убежденность в собственных словах. Тогда я заглянул глубже… И закричал от увиденного.
Кардинал и сестры уставились на меня как на умалишенного, но мне было все равно. Вскочив с места я побежал к выходу, но путь мне преградила настоятельница.
– Немедленно вернись на место, негодник! – прошептала она косясь на кардинала. – Не позорь нас!
В ответ я замотал головой и попытался проскользнуть к выходу, однако настоятельница была настороже и мои попытки не увенчались успехом.
– В чем дело, дитя? – спросил кардинал, подходя ближе, – Неужели тебя так напугали мои разговоры о страшном суде?
И снова я замотал головой, а кардинал продолжал настаивать.
– Так, что же, мальчик? Что тебя расстроило? – его голос превратился в елей, однако меня он больше не завораживал. Наоборот, меня от него тошнило. Посмотрев вокруг, я увидел встревоженные лица монахинь, вспомнил их мысли и ощутил ярость.
– Расскажи мне, что тебя расстроило? – Кардинал был совсем близко. Я вскинул голову и встретившись с ним глазами процедил, медленно, словно выдавливая яд.
– Меня расстроило то, что вы – лицемер! – я услышал как ахнули монашки и увидел как расширились от удивления глаза кардинала, – Вы красиво говорите о самопожертвовании и благочестии, но предаетесь разврату и продаете веру за деньги! То, что вы делаете с такими как я – чудовищно! – всхлипнул я и ощутил как из глаз брызнули слезы.
Белый как полотно кардинал перевел потрясенный взгляд на настоятельницу и едва слышно прошептал.
– Кажется, этому мальчику не место в обители Божьей…
Уже к вечеру я оказался на улице.
Глава 2. Разговор
Калека кричал, судорожно тряся обрубком ноги. Его кадык ходил вверх вниз по тощей шее, глаза, полные ужаса, перебегали с палача на барона, с барона на меня и с меня на палача. В его визгливом, испуганном крике едва удавалось различать слова.
– О, Господи! … нет… снова… убей… – по щекам калеки градом катились слезы. – Лучше убей меня!!!
Барон едва удостоил его взглядом, в его глазах сверкнуло бешенство.
– Заткнись! – прошипел он. – Мы еще не закончили.
Палач нетерпеливо переминался с ноги на ногу, перекидывая топор из одной руки в другую. По его лицу было видно, что не будь меня здесь – бедняга уже давно лишился бы и второй ноги.
– В чем его вина? – спросил я тем голосом, которым зачитывал приговор. Я видел как пошатнулась барон. Отступив на пол шага назад он резко вскинул голову и встретился со мной взглядом. И глядя в эти пылающие ненавистью глаза я понял, что победить в этой схватке мне будет нелегко.
– Этот человек обвиняется в том… – голос слегка дрогнул, но барон тотчас же взял себя в руки и продолжил ровно и твердо, – Он обвиняется в похищении баронессы Трим, моей дочери… – Эти слова словно-бы лишили барона сил, его взгляд потух, руки как плети свисали вдоль тела.
Несколько минут назад, глядя на этого самоуверенного, яростного человека, я ни за что бы не подумал, что он способен любить. Теперь, присмотревшись к нему я понял, что ошибался. Ярость и гнев – вот основные эмоции барона, и любил он также – яростно и самоотверженно.
Подумав, что мы закончили, палач сделал было шаг по направлению к калеке, однако я преградил ему путь.
– Выйди! – приказал я, и палач пятясь покинул комнату провожаемый удивленным взглядом барона. – А теперь поговорим!
Калека перестал кричать и теперь сидел подтянув ноги к животу. Из его полуоткрытого рта свисала тонкая струйка слюны. Он спал. Какое-то время мы с бароном стояли глядя друг другу в глаза. Затем Трим едва заметно кивнул.
Глава 3. Жизнь на улице
Я хорошо помню, как мне хотелось есть. Желудок прилип к позвоночнику и отзывался на каждое движение ноющей болью. Мое лицо осунулось и стало напоминать обтянутый кожей череп. Руки покрылись ссадинами и царапинами, но стали менее чуствительными. При моем образе жизни это пришлось очень кстати.
Первые несколько месяцев выдались самыми тяжелыми. Адаптироваться к жизни на улице было весьма не просто. Несколько дней я слонялся поблизости от монастыря, надеясь, что все произошедшее лишь досадная оплошность. Убедившись, что ошибки не было, я попытался пристроиться к ватаге ребятишек орудовавших поблизости. Их вожак, мальчишка лет десяти, называвший себя Даном, долго рассматривал меня, затем отрицательно замотал головой.
– Почему? – спросил я тогда.
– При нашем образе жизни, стоит быстро бегать, а не хромать, – ответил Дан.
Спустя какое-то время я понял его правоту.
Выживание стало моей первостепенной задачей. Чтобы раздобыть пищу, я бродил по рынкам, и, если торговец был расторопней меня, частенько бывал избит за попытку кражи. Иногда, я ошивался на помойках, иногда просил милостыню. Изредка мне везло, но чаще всего засыпал я под громкое урчание своего живота. Моим новым домом стал переулок в квартале ремесленников. Там, под навесом над задней дверью я и коротал ночи.
Самыми яркими воспоминаниями той поры стали холод, голод и ощущение безнадежности.
Глава 4. Пропавшая дочь
Мы сидели с бароном по обе стороны небольшого столика стоящего в гостинной. В камине гудело пламя, разведенное сонным камердинером, перед нами стоял кувшин с двумя кружками. Алые отсветы огня пробежали по лбу барона, когда он начал разговор.
– Итак, инквизитор, – сухо произнес он, окинув меня тяжелым взглядом. – Моя дочь исчезла два месяца назад, сразу после ее двенадцатого дня рождения. Да, вот так вот, – вышла в сад поиграть и ни слуху ни духу.
Я видел, как у барона заиграли желваки, этот разговор очень непросто ему давался.
– Я распросил всех кто мог что-то видеть, или слышать. Ничего. Прямо злые чары. Моя жена с того самого дня отказалась от пищи, и бродила по дому как призрак. Шли дни, моя жена слегла. Я пытался уговорить ее съесть хоть что нибудь, но… – барон пожал плечами и взглянул мне в глаза, – вот тогда-то мы и нашли…
Стремительно сорвавшись с места барон ринулся в дальний угол комнаты и начал рыться в большом деревянном сундуке. Спустя сгновение он стоял передо мной протягивая кусок грязной, разорванной ткани.
– Это ее одежда. Та, в которой она исчезла. Я не хотел говорить об этом, но моя жена умела понимать меня без слов. На следующий день, после находки, она умерла. – Я увидел как в уголке глаза барона задрожала слеза. Сделав над собой усилие он продолжил. – Ну, в общем.... Я удвоил усилия и наконец нашел того, кто вроде как видел девочку похожую на мою дочь. И с кем? С этим вонючим куском дерьма, который сейчас стонет в подвале.
– И ты уверен, что твой источник надежен? – спросил я.
– Не считай меня дураком, инквизитор. – барон нахмурил брови – Я сперва поговорил с ним, с этим чудовищем…
– И?..
–Этот малый жил почти что в лесу, близких знакомых у него не было. На все мои вопросы отвечал потупившись " нет, господин", как будто других слов не знал. Но, знаешь что? Около его избы я заметил небольшой лоскут ткани. Он зацепился за куст облепихи. И угадай откуда он? – Барон швырнул на стол грязные лохмотья. – Вот отсюда!
Трим откинулся на спинку стула и стал наблюдать за моей реакцией.
– А ты спрашивал его напрямик? – спросил я как можно более бесстрастно.
– Да, я спрашивал. – барон зло улыбнулся и замолчал.
– И что он ответил? – спросил я нехотя. Мне не нравилось, что приходиться выклянчивать ответ.
– Он вдруг страшно перепугался, инквизитор. – барон склонился над столом, его громадные ручищи сжались в кулаки. – Начал заискивать передо мной. И я взбесился. Я обыскал его дом. Я и мои люди. Но ничего не нашел. Мы допросили его жену, но все без толку. Те же увертки и отговорки. Мы разошлись и вели себя несколько шумно, и вскоре к нам присоединился наместник государя. Выслушав суть проблемы, он приказал мне оставить недоноска в покое, и поискать еще доказательств. Видите ли, кусок тряпки для него не аргумент!
Барон перевел дух. Я услышал как скрипнули его зубы.
– Я потерял дочь, инквизитор, учти это. Мне хотелось убить его, но вначале выяснить, что он с ней сделал.
В камине треснуло полено. Лицо барона превратилось в застывшую маску.
– Я не хотел быть причастным к этому… Наместник и так давно точит на меня зуб. Хочет забрать имение. Поэтому я нанял их… Пришлых… Они доставили его сюда. А дальше… Я просто вел допрос.
Я склонил голову, наблюдая как по черной поверхности стола скачут огненные блики.
– Ну и как? Он признался?
Барон поморщился словно от удара.
– Нет! Этот идиот палач все испортил. Вместо того, чтобы начать с малого, сразу схватился за топор. От этого у подонка кажись совсем с головой плохо стало.
– А его семья? – ровным голосом произнес я, и лишь вздохнул услышав ответ барона.
– Насколько я слышал, семьи у него не осталось…
Глава 5. Квартал ремесленников
Как-то раз я проснулся от шума борьбы. Выглянув из-за крыльца, я увидел как на противоположной стороне улицы свора собак прижала к забору маленького мальчика. На вид ему было лет семь и его голова была вряд ли выше холки вожака стаи. Я насчитал шесть крупных псов и пару шавок, мечущихся между их ног. Собаки медленно сжимали кольцо, я видел как с их пастей свисали капли слюны. Мальчонка даже не пытался кричать, лишь стоял тупо глядя перед собой и старался как можно сильнее вжаться в стену.
Вожак стаи, его сразу было видно, настолько он был крупнее и свирепее остальных, громко лязгнул челюстями. Псы подобрались, под впалыми боками забугрились мышцы. Вожак немного подался назад, готовясь к прыжку, когда камень, пущенный мной, ударил его под лопатку. Забыв о мальчишке, огромный кобель развернулся в прыжке и застыл глядя мне в глаза. Стая, не зная как поступить, разделилась, часть осталась сторожить мальчишку, но атаковать не спешила. Остальные окружали меня заходя по обе стороны от вожака.
Я помню, как в тот момент неивствовствовало мое сердце, как обострились все чувства разом. Время будто замедлилось, а вокруг не осталось ничего кроме вожака. Мне показалось, что мы стояли так, глядя друг на друга, часами. Я видел как ветер треплет короткие седые волосы на его загривке, видел как напряглись мышцы на его мощных лапах. Еще я помню тот момент, когда заглянул ему в глаза.
Огромные серые глаза, полные не ярости, нет, а глубокой скорби. Чем больше я вглядывался в них тем медленнее текло время. И вот, когда ветер перестал дуть, когда я перестал слышать утробный рык стаи, глаза зверя расширились и я нырнул в них с головой.
Это было похоже на молнию. Яркие вспышки, невозможность сосредоточиться на чем-то. Всхлипывание маленького щенка, его перебитая лапа безвольно болтается, не давая ему покоя. Кровь… птица бьется в зубах, что-то кричат люди. Зубы соперника на моей шее, я чувствую, что слабею. Рывок и я сжимаю челюсти, слыша предсмертный хрип. Запах суки. Кровь. Добыча. Маленький человек, стоящий напротив. Чужак. Такой-же как мы…
Внезапно в глазах потемнело.
Когда я пришел в себя на улице не было ни мальчика ни стаи.
Глава 6. Следующий шаг
Я сидел в полутьме подвала и глядя на грязного, одноногого оборванца, думал о том, что делать дальше. Следовать приказу графа и отправляться дальше на запад? Что тогда? Барон убьет беднягу и заметет следы. Отправить кого-то к графу и рассказать о том что здесь творится? Пусть пришлет кого-нибудь присмотреть за бароном, а я в это время отправлюсь выполнять данное мне поручение? Я всмотрелся в лицо калеки и тяжело вздохнул. Как бы я не старался, мне не удавалось узнать что-то новое. Мысли в его голове были похожи на колесо. Сколько бы ни прокручивались в его голове воспоминания, сколько бы не повторялись, все они были одинаково далеки от того что мне было нужно.
Когда я вышел из подвала уже рассвело. Я услышал топот прислуги, увидел как она шныряет повсюду, бестелесая словно призрак и вездесущая словно дьявол. В гостиной я встретился с Ортом и Керком. Отведя их немного в сторону я сообщил им, что барон похитил человека и подвергает его пыткам, не смотря на прямой запрет наместника. Закончив, я приказал Керку немедленно скакать к графу за советом, и заодно сообщить ему, что я остаюсь присмотреть за бароном, пока граф не примет решения.
Кивнув, Керк сразу же поспешил к выходу. Глядя ему в след, я шепнул Орту, чтобы не тот выпускал посыльного из виду. Охранник замешкался, но я негромко повторил приказ, напомнив, что барон способен на многое, а я смогу и сам за себя постоять. На лице Орта заиграли красные пятна, однако, он лишь поклонился и поспешил за Керком.
А я отправился искать барона.
Трима я нашел в саду. Увидев меня, он рассеяно кивнул и застыл глядя на цветущие розы. Встав перед ним, я ощутил поток робких, оборванных мыслей. От его вчерашнего настроя не осталось и следа. Теперь барон превратился в запутавшегося, испуганного человека.
– Вот, что… инквизитор, – прошептал Трим, по прежнему не отрывая от роз остекленевшего взгляда. – Я знаю, ты донес на меня. Возможно… меня казнят, или лишат титула и владений. Но, все-же, я хочу узнать правду, пойми!
Я стоял не шевелясь, слегка наклонив голову. Капли росы стекали по лепесткам роз.
– П… Прошу тебя… после того, что я о тебе слышал… Разберись в этом деле. – голос барона окончательно утратил власность, в нем явственно зазвучала мольба.
Я все так же молчал, неподвижный как статуя. Следовало хорошенько обдумать свой следующий шаг.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
