Текст книги "Огненный шторм над Севастополем. Военная техника и вооружения в битве за Крым. 1941–1942"

Поликарповские самолеты Р-1 и У-2б (По-2) в качестве боевых единиц рассматривать сложно. Тем не менее их пытались использовать в качестве «ночных бомбардировщиков», хотя по своему назначению это были штабные или учебные самолеты, которые и у немцев были, но в боевом составе обычно не показывались.

Рассматривая состав Севастопольской авиагруппы, можно заметить, что самым распространенным типом самолета в ней был как раз «ночной бомбардировщик». При этом следует заметить, что по тем или иным причинам к концу первого штурма количество современных истребителей в Севастополе существенно сократилось. В чем причина?

Из описаний событий, связанных с обороной Севастополя, можно понять, что немецкие «стервятники» просто непрерывно атакуют советские позиции и бомбят город. Вместе с тем в немецких документах все выглядит несколько иначе. Сохранились ежедневные отчеты 4-го авиакорпуса о его «работе», и в нем не так часто упоминается Севастополь.

При прорыве в Крым в октябре 1941 года противник наносил удары лишь по транспортным узлам и аэродромам. Севастополь почти не бомбили. Авиация базировалась на аэродромы в Чаплынке, Херсоне, Николаеве, Мариуполе и Таганроге, и наносить удары по Севастополю смысла не имело. Гораздо важнее была Керчь, через которую шло снабжение советских войск. В ноябре основное внимание немецкой дальней авиации тоже было приковано к другим районам, что несколько ослабило бдительность советской ПВО, однако несколько чувствительных и неприятных ударов по городу и порту показали, что противник не забыл о городе. Противника интересовали только транспорты, осуществлявшие эвакуацию из Севастополя.

Глава 5
Трагедия «Армении»

С эвакуацией из Севастополя связана и одна из самых больших трагедий на море – гибель транспорта «Армения». По данному вопросу написано множество статей, снято несколько фильмов, но выводы в них делаются весьма спорные. Авторы многих статей пишут о немецких торпедоносцах, о пяти, а иногда семи тысячах погибших, о панике, царившей на причале в Ялте, о том, что транспорт мог отстояться в порту Ялты до темноты, но капитан принял «странное» решение. На самом деле, если попытаться отделить правду от вымысла, события лягут в очень логичную и понятную канву.

Судно «Армения» являлось современным теплоходом советской постройки (типа «Аджария», второе судно в серии), заложено в 1928-м, спущено на воду в ноябре 1929 года (Ленинград, Балтийский завод), прошло испытания весной 1930-го. При постройке использовался немецкий проект и ряд немецких комплектующих. Водоизмещение 5770 т. Длина, ширина, осадка, высота борта: 107×15×5,95×7,84 м.

В связи с масштабом случившейся трагедии «Армению» нередко сравнивают с «Титаником» или «Вильгельмом Густлофом», но на самом деле по сравнению с ними это было совсем небольшое судно: его водоизмещение было ровно в 10 раз меньше «Титаника». Длина «Армении» была меньше «Вильгельма Густлофа» в 2 раза, а «Титаник» был длиннее в 2,5 раза и вдвое шире. По длине и ширине этот корабль можно сравнить с современными кораблями класса «река-море». Современные пассажирские речные суда пассажировместимостью 300—400 человек имеют примерно те же размеры (кроме высоты борта). Мощность энергетической установки «Армении» – два среднеоборотистых дизеля (по нашей информации – немецкие «МАН») по 1900 л. с. каждый. На мерной миле судно показало скорость 15,5 узла.

Судно было двухвинтовым, трехпалубным. Оно имело 518 мест (125 «сидячих» и 317 палубных пассажиров). Оператором его являлось Черноморское пароходство, назначение судна – внутренние перевозки на линии Батуми—Одесса.

Во многих источниках транспорт назвается грузопассажирским, но по документам судно являлось пассажирским. Трюмы для перевозки грузов у него отсутствовали. Проектом предусматривался лишь небольшой трюм для провизии, использовавшийся в мирное время для перевозки мандаринов из Батуми в Одессу, и трюм для перевозки почтовых отправлений. Дальность плавания – 4 тысячи миль.

Транспорт был мобилизован 26 июня 1941 года и направлен в Одессу для переоборудования под госпитальное судно на 400 койко-мест. Рестораны 1-го и 2-го класса были превращены в операционные и перевязочные, курительный салон – в аптеку, в каютах установлены дополнительные подвесные койки.

В одной из статей, посвященных данному вопросу, указывается: «Прежде чем говорить о том, что случилось дальше, нужно заметить, что историки до сих пор не определились, можно ли считать «Армению» законной военной целью. По законам войны санитарное судно, несущее соответствующие опознавательные знаки, к таковым не относится. Одни утверждают, что «Армения» была обозначена красным крестом, а значит, атака на теплоход – еще одно преступление гитлеровцев. Другие возражают: свой статус «Армения» нарушила наличием на борту четырех 45-мм зенитных пушек. Третьи и вовсе уверены, что теплоход, занимавшийся не только перевозкой раненых и беженцев, но и военных грузов, не имел знаков санитарного судна».

Бывший комендант БО Севастополя П.А. Моргунов писал: «6 ноября из Севастополя вышел санитарный транспорт – теплоход «Армения» с ранеными бойцами, работниками Главного госпиталя и эвакуируемыми гражданами. Он зашел в Ялту, где также забрал часть эвакуируемых из Симферополя, и утром 7 ноября вышел курсом на Кавказ. В 1 1 часов 25 минут недалеко от Ялты транспорт, хотя он имел отличительные знаки санитарного судна, был торпедирован фашистским самолетом и через четыре минуты затонул. Погибло много местных жителей, врачей и раненых»6969
  Моргунов П.А. Героический Севастополь. М., 1985. С. 62.


[Закрыть].

В указанном фрагменте уже заложено искажение информации. Изначально транспорт вооружения не имел и действительно был окрашен в соответствии с требованиями Красного Креста, а также имел отличительные знаки на бортах и палубе. Однако, учитывая практику потопления немецкой авиацией ряда судов, имевших отличительные обозначения в соответствии с международными конвенциями, советская сторона отказалась от их использования. Немецкая сторона мотивировала атаки своих самолетов на суда с отличительными обозначениями Красного Креста тем, что эти транспорты использовались не только для перевозки раненых, но и доставляли войска в осажденную Одессу. По мнению немцев, транспорт перевозил военные грузы и, соответственно, под конвенционные требования не попадал.

Гаагская конвенция 1907 года выдвигала несколько требований к госпитальным судам:

– судно не должно иметь вооружения и военной команды;

– судно должно быть ясно обозначено как госпитальное судно;

– судно должно предоставить медицинскую помощь представителям любой нации;

– судно не должно использоваться в военных целях;

– суда не должны вмешиваться в боевые действия или препятствовать вражеским боевым судам.

Воюющие стороны, как определено Гаагским соглашением, могут обыскать любое госпитальное судно на предмет нарушения вышеупомянутых условий. В случае нарушения хотя бы одного из этих требований судно автоматически становилось вражеским и могло быть уничтожено на законных основаниях.

В начале августа судно «Армения» переоборудуется для перевозки раненых из Одессы и окрашивается в традиционный для военного корабля шаровый цвет. На судне были установлены четыре 45-мм универсальные пушки 21К и четыре 12,7-мм пулемета. Факт наличия артиллерийского вооружения на борту транспорта подтверждается соответствующим актом, под которым стоит подпись полковника Н.Г. Шемрука7070
  Архив автора. Шемрук Н.Г. Воспоминания. Копия.


[Закрыть], который и руководил установкой артиллерийского вооружения на суда.

С 10 августа 1941 года называть «Армению» судном уже неверно, это корабль, входивший в состав Черноморского флота, так как он помимо вооружения получил полностью военную команду. Члены команды транспорта были призваны во флот, но направлены для прохождения службы на свой же корабль. Легко убедиться в том, что вся команда от капитана до санитара была именно военной. Списки погибших членов команды уже много лет находятся в открытом доступе в ОБД МО РФ «Мемориал». Вольнонаемные служащие на борту отсутствовали. «Армения» по всем нормам не была госпитальным судном. Это был военный транспорт с военной командой. Боевые части корабля возглавляли:

– капитан транспорта – капитан-лейтенант Владимир Яковлевич Плаушевский;

– старпом – старший лейтенант запаса Николай Фадеевич Знаюненко;

– командир БЧ-1 (штурманская) – лейтенант запаса М.А. Лапейко;

– командир БЧ-2 (артиллерия) – младший лейтенант запаса Ф.А. Бандурко;

– командир БЧ-4 (связь) – лейтенант запаса М.И. Сакович;

– командир БЧ-5 (электромеханическая) – военинженер 3-го ранга П.И. Звороно (иногда фамилия пишется Зворно).

Военным был и медицинский персонал. Главным врачом плавгоспиталя стал военврач 2-го ранга Петр Дмитриевский, мобилизованный из железнодорожной больницы Одессы.

В мирное время команда транспорта состояла из 96 человек. Опираясь на эту цифру, ряд авторов делает вывод о том, что в военное время команда должна была сократиться. Но, увы, возобладавшее мнение является ошибочным. В военное время «Армения» имела команду численностью 152 человека.

Последний рейс судна начался в 15 часов 35 минут 4 ноября 1941 года из Туапсе, когда на борт транспорта было принято пополнение для Севастополя.

Советский историк Г.И. Ванеев7171
  Ванеев Г.И. Севастополь 1941—42. Хроника героической обороны. Киев, 1995. Т. 1. С. 48.


[Закрыть] и бывший комендант береговой обороны Севастополя П.А. Моргунов7272
  Моргунов П.А. Указ. соч. С. 72.


[Закрыть] указывают, что до 19 ноября 1941 года в Севастополь пополнение не перебрасывалось.

Первичные документы говорят о том, что это не так. Документы ЧФ дают информацию, что на борту транспорта «Армения», следовавшего в сопровождении эскадренного миноносца «Сообразительный» (командир – капитан 3-го ранга С.С. Ворков), находилось 1,5 тысячи человек пополнения, призванного из станицы Абинская (совр. Абинск). Эсминец имел на борту 600 человек, транспорт – около 9007373
  Хроника боевых действий на Черноморском театре. Вып. 1. М., 1948. С. 156.


[Закрыть].

Транспорт прибыл в Севастополь в 9:45 5 ноября 1941 года, показав на переходе среднюю скорость 13,7 узла. Большинство авторов отмечает, что в связи с появлением немецкой авиации перевозки осуществлялись только в ночное время. Это, опять же, не совсем так. График перевозок, осуществлявшихся кораблями и судами в интересах Севастополя, показывает, что прибытие/отправка транспортов и боевых кораблей, как правило, осуществлялась без учета темного времени суток. Никакого официального документа или указания на этот счет не было. Активность немецкой авиации была минимальной, и транспорты двигались, не придерживаясь «ночного» графика. Позже командующим ЧФ в штаб флота действительно была направлена телеграмма, содержавшая следующие строки:

«1. Кораблям выходить из Севастополя только ночью.

2. Выпускать корабли и транспорты из портов Кавказского побережья с таким расчетом, чтобы они прибывали в главную базу к рассвету. У подходной точки фарватера № 3 их будут встречать тральщики охраны района главной базы.

3. Планировать отправки в Севастополь таким образом, чтобы там не скапливалось более пяти-шести транспортов.

4. Посылать в Севастополь наиболее быстроходные транспорты (9—1 1 узлов), тихоходных не посылать. Объявить всем, что берег от г. Балаклавы и мыса Айя до Керченского пролива занят противником»7474
  Отд. ЦВМА. Ф. 1087. Оп. 17217. Д. 32. Л. 222.


[Закрыть].

Однако есть маленькое но: телеграмма датирована 15 ноября 1941 года, то есть она была разослана уже после гибели «Армении».

Выгрузка личного состава и военных грузов с борта транспорта осуществлялась до полуночи на 6 ноября.

В одной из публикаций по данной теме указывается: «В октябре и ноябре 1941 года всюду царила неразбериха. Из Севастополя спешно эвакуировали все, что надо и не надо. Госпитали, оборудованные в штольнях и самом городе, были забиты ранеными, но кто-то дал приказ срочно эвакуировать весь медперсонал. И сейчас, уже в наше время, подъезжая к Севастополю, из окна вагона или автобуса в районе Инкермана можно видеть огромные глыбы и нагромождения камней взорванных расположенных в штольнях госпиталей. По приказу Сталина оттуда были эвакуированы на корабли только легкораненые. Как свидетельствует медсестра этого госпиталя Е. Николаева, «дабы раненые не достались врагу», штольню взорвали вместе с «нетранспортабельными». Взрывными работами руководил представитель Смерша. Два врача отказались покинуть раненых и погибли вместе со всеми».

Прежде всего необходимо отметить, что штольни под госпиталь были переоборудованы намного позже – уже в 1942 году и взрыв штолен вместе с ранеными – тоже выдумка. Смерш был создан в 1943 году и на момент описываемых событий вообще не существовал.

По данным другой публикации, «согласно найденным документам и показаниям очевидцев, удалось восстановить многие события, предшествующие выходу «Армении» в море из Севастопольской бухты 6 ноября 1941 года. Теплоход стоял на внутреннем рейде и спешно принимал на борт многочисленных раненых и эвакуированных граждан. Обстановка была крайне нервозной. В любую минуту мог начаться налет вражеской авиации. Основная масса боевых кораблей флота по приказу Октябрьского вышла в море, включая и крейсер «Молотов», на котором была единственная на флоте корабельная радиолокационная станция «Редут-К». Кроме «Армении», в Карантинной бухте грузился еще один бывший «рысак», теплоход «Белосток», а у причала Морзавода грузили оборудование и людей на транспорт «Крым». Погрузка шла непрерывно. Капитан Плаушевский получил приказ выйти из Севастополя 6 ноября в 19 часов и следовать в Туапсе. Для сопровождения был выделен только небольшой морской охотник с бортовым номером 041 под командованием старшего лейтенанта П.А. Кулашова»7575
  Старший лейтенант П.А. Кулашов погиб на катере СКА-01012 в Эльтигенском десанте.


[Закрыть].

Карантинная бухта – это не внутренний рейд, и заход транспорта с осадкой более 5 м в нее крайне затруднен (фактически невозможен). Погрузка трех достаточно больших транспортов в бухте нереальна в принципе. Скорее всего, автор перепутал Карантинную бухту с Корабельной. Транспорт «Крым» у стенки Морзавода грузиться не мог, так как транспорт к этому моменту подорвался на мине и механизмы с него были использованы для восстановления «Грузии», поврежденной 17 октября и прибывшей на ремонт в Севастополь на буксире.

У стенки, в Корабельной бухте грузилась отремонтированная «Грузия», на транспорт загружалось имущество, и осуществлял посадку эвакуируемый персонал завода № 201 (он же Морзавод).

И выгрузка, и погрузка «Армении» тоже осуществлялась в Корабельной бухте, только у другого причала. Прибывшее пополнение было направлено тремя колоннами во флотский экипаж, располагавшийся в Лазаревских казармах. После непродолжительной подготовки пополнение было направлено в части. К примеру, 8-я бригада морской пехоты 12 ноября 1941 года получила в качестве пополнения 300 бойцов. Документы немецкой 22-й пехотной дивизии уже 15 и 17 ноября 1941 года отмечают пленных, доставленных на этом транспорте7676
  NARA. T315. R779.


[Закрыть].

После выгрузки личного состава и военных грузов транспорт был перешвартован к пирсу у Павловского мыска7777
  Сейчас в этом районе к пирсу ошвартован «антикварный» буксир довоенной севастопольской постройки СП-10.


[Закрыть], после чего началась погрузка имущества и личного состава медицинских учреждений ЧФ.

Следует обратить внимание на то, что грузился не весь персонал, а только военнослужащие флотских военно-медицинских учреждений. Как верно указывается в ряде работ по данной теме, вольнонаемный персонал 5 ноября был из них уволен и эвакуировался из города на общих основаниях.

Традиционно процесс погрузки транспорта «Армения» описывается так, как будто здесь царил хаос. Якобы на борт судна попало огромное количество неучтенных пассажиров, но это неправда. Бывшие вольнонаемные сотрудники госпиталя описывали порядок посадки так: сначала военнослужащие военного госпиталя по своим штатным пропускам попадали на территорию госпиталя (сейчас территория 1472-го военно-клинического госпиталя ЧФ). Для сотрудников других военно-медицинских учреждений, размещенных в других местах, составлялись списки, и они попадали на территорию госпиталя по своим пропускам, после сверки по спискам. После этого через калитку, у которой стояла вооруженная охрана, на режимную территорию завода № 201 шел пропуск тех, кто имел посадочный талон установленного образца. Лица, не имевшие посадочных талонов, на территорию завода не допускались. У трапа транспорта стоял вооруженный вахтенный офицер и два члена команды с винтовками, которые повторно проверяли посадочные талоны. Никакой паники не было. События очевидцами описываются так: «Мы, мальчишки Севастополя, сидели на парапете и наблюдали, как в госпитале грузится санитарный транспорт, забиравший персонал госпиталей и членов их семей на Кавказ. Погрузка шла уже вечером, на воротах госпиталя стояли часовые, проверяя посадочные талоны у всех входивших…»7878
  Архив автора. Стальбовский В. Воспоминания.


[Закрыть]

Сохранились воспоминания участника обороны Севастополя полковника медслужбы А.И. Власова, который указывал: «Начальник отделения Главной базы 5 ноября получил приказание… госпитали и лазареты свернуть. На «Армению» было погружено около 300 раненых, медицинский и хозяйственный персонал Севастопольского военно-морского госпиталя (крупнейшего на флоте), во главе с главврачом его, военврачом 1-го ранга С.М. Каганом. Здесь же оказались начальники отделений (с медперсоналом), рентгенотехники… Здесь же разместились 2-й военно-морской и Николаевский базовый госпитали, санитарный склад № 280, санитарно-эпидемиологическая лаборатория, 5-й медико-санитарный отряд, госпиталь от Ялтинского санатория. Были приняты на теплоход часть медперсонала Приморской и 51-й армий, а также эвакуированные жители Севастополя»7979
  Архив автора. Власов А.И. Воспоминания.


[Закрыть].

Если вооружиться терпением и данными ОБД «Мемориал», то выяснится, что медицинского персонала и раненых Приморской армии на «Армении» не было. Вопрос о наличии «флотских» раненых на борту транспорта остается открытым, так как какие-либо данные о раненых военнослужащих ЧФ, находившихся на излечении в указанных лечебных учреждениях ЧФ и погибших на транспорте, отсутствуют.

«Армейские» раненые, поступившие в Севастополь, были эвакуированы транспортами, относившимися к НКМФ и поданными в Севастополь по заявке командования войсками Крыма. Их на борту «Армении» не было.

На транспорт загружались оборудование, имущество и военнослужащие следующих военно-медицинских учреждений:

– медсанотдела ЧФ (начальник – военврач 2-го ранга Яков Эммануилович Зингман, всего 4 человека);

– военно-морской госпиталь 1-го разряда (начальник – военврач 3-го ранга Семен Моисеевич Каган, всего 37 человек);

– военно-морской госпиталь 2-го разряда (начальник – военврач 2-го ранга Николай Александрович Трофимовский, всего 12 человек);

– санэпидстанция ЧФ (начальник – военврач 2-го ранга Семен Георгиевич Тарумов, всего 13 человек);

– 5-й медсанотряд ЧФ (начальник – военврач 1-го ранга Михаил Иосифович Строд, всего 12 человек);

– базовый лазарет Южной стороны (7 человек);

– рентген-лаборатория ЧФ (5 человек).

Из других частей ЧФ:

– 280-й склад ЧФ (1 человек);

– начальник санслужбы Очаковского сектора ОВМБ (1 человек);

– персонал 5-го медсклада (5 человек).

Маневренные корабельные хирургические группы медсанотдела ЧФ никуда не эвакуировались – это штатные медгруппы, находившиеся на борту санитарных транспортов, в том числе и на «Армении».

По дополнительным спискам удалось уточнить, что, помимо этого эвакуировалась часть военного персонала военно-морского госпиталя «Учкуевка» (7 человек), часть персонала санатория ЧФ «Максимова дача» (31 человек).

Сохранилась «Книга учета командного и начальствующего состава по медсанслужбе ЧФ», где приводятся списки персонала, погибшего на «Армении». Можно прийти к выводу, что из Севастополя были эвакуированы все медучреждения ЧФ, за исключением одного, о котором мы поговорим чуть позже.

В неплохой статье, автором которой является В. Степанец, указывается: «Вы только представьте: враг у ворот, с 29 октября Севастополь объявлен на осадном положении, бои идут в полутора десятках километров, а из города в тыл отправляют все госпитали и практически весь медицинский персонал! Этому, полагаю, может быть лишь одно объяснение – командование Черноморским флотом в те дни не рассчитывало, что главная база ЧФ продержится хотя бы несколько дней. Полагаю, именно этот вывод, не вяжущийся с официальной версией героической обороны, все послевоенные годы политиканы и цензоры от истории старались закопать под архивными грифами «Совершенно секретно». Вот и прятали материалы о гибели «Армении»8080
  http://divemir.com/2011/05/gibel-teplohoda-armeniya-kak-eto-bylo.


[Закрыть].

На самом деле флотские медики эвакуировались по вполне логичной и понятной причине: после прихода Приморской армии и образования Севастопольского оборонительного района8181
  В данном контексте имеется в виду СОР, образованный приказом вице-адмирала Левченко от 4 ноября 1941 года.


[Закрыть] флот посчитал свою задачу по обороне Севастополя выполненной, в связи с чем начал тотальную эвакуацию имущества и личного состава тыловых учреждений. Если рассмотреть специализацию эвакуируемых офицеров, то можно прийти к выводу, что это административный персонал, интенданты и врачи невостребованных специальностей. Количество эвакуированного из Севастополя на «Армении» военно-медицинского персонала было относительно невелико, гораздо меньше той цифры, что декларируется. Даже если допустить, что 207 офицеров-медиков взяли с собой свои семьи (что не подтверждается), и допустить, что транспорт был перегружен ранеными, то 5 тысяч человек при всем желании не наберется.

Факт наличия членов семей на борту транспорта не подтверждается. Если в ОБД «Мемориал» изучить списки для назначения пенсий родственникам погибших, то станет ясно, что ближайшие родственники погибших на транспорте остались живы. Попасть на борт военного транспорта «эвакуируемым жителям Севастополя» было абсолютно невозможно, так как даже территория госпиталя была охраняемой, случайные люди сюда попасть не могли. Практически все источники пишут о перегрузе корабля, что также вызывает большие сомнения. Вряд ли капитан, несущий ответственность за свой корабль, допустил бы перегруз судна. Он мог взять нештатное количество пассажиров, но есть одна деталь: 5 тысяч человек на борту «Армении» разместить даже теоретически невозможно. Это очень большая величина. Анализ перевозок однотипными транспортами «Абхазия» и «Грузия» показывает, что максимальное количество личного состава, перевезенного этими транспортами за один раз, никогда не превышало 2, 1 тысячи человек (с перегрузом).

Расчеты вместимости для этих кораблей показывают, что при перевозке такого количества пассажиров личный состав должен был размещаться на верхней палубе стоя, а в служебных помещениях – сидя на полу. При этом на каждой стационарной койке должно было сидеть не менее четырех человек, а подвесные койки должны быть сняты, то есть перевозка раненых была исключена.

Так или иначе, вечером 6 ноября 1941 года санитарный транспорт вышел из Севастополя. Если сделать штурманскую прокладку, то получится, что, с учетом движения по чистому от мин фарватеру, теплоход должен был прибыть в район Ялты около 2 часов ночи. Однако по непонятной причине погрузка транспорта в Ялте началась утром. Ряд авторов указывает, что теплоход останавливался в районе Балаклавы, чтобы принять, по одной версии, ящики с ценностями, по другой – членов семей высокопоставленных сотрудников НКВД. Кто-то якобы видел, как со шлюпок грузили какие-то ящики и якобы какие-то военные поднялись на борт, но эта информация вызывает определенные сомнения.

Корабль действительно делал получасовую остановку на траверзе Балаклавы, для того чтобы попытаться принять на борт военнослужащих и имущество Базового лазарета ЧФ в Балаклаве. Следует отметить, что среди погибших на «Армении» военнослужащих Балаклавского базового лазарета нет. Они остались в Севастополе.

Если обратить внимание на погоду, то в сводках погоды указано волнение моря 3—5 баллов. При таком волнении в полной темноте на борт корабля со шлюпки принять ничего невозможно. Немецкие метеорологи в документах 11-й армии дают те же сводки погоды. Объективно говоря, задержка в районе Балаклавы была лишь незначительным эпизодом, почти не повлиявшим на график движения транспорта, так как в районе 2 часов транспорт вышел в квадрат 338 и встал на якорь.

Квадратом 338 именуется точка отстоя судов, ожидающих разрешение на вход в Ялтинский порт. В чем причина постановки транспорта на якорь? Ответ прост: если рассматривать картину целиком. Длина причальной стенки Ялтинского порта, построенная А.Л. Бертье-Делагардом в 1892 году для судов, имеющих осадку более 5 м, составляла всего 216 м. После начала войны Ялтинский порт был перекрыт бонно-сетевым заграждением, протянувшимся от маяка до Ялтинской набережной, что затрудняло маневр при входе в гавань.

К моменту подхода транспорта к Ялтинскому порту его причальная линия была полностью занята. Из Севастополя в Ялту были направлены эсминцы «Бойкий» (командир – капитан-лейтенант Г.Ф. Годлевский) и «Безупречный» (командир – капитан-лейтенант П.М. Буряк) с задачей доставки 3-го и 4-го батальонов 8-й бригады морской пехоты из Ялты в Севастополь. Все причалы были заняты. Освободились они лишь около 4:30 утра. И спустя полчаса, в 5 утра, «Армения» ошвартовалась для погрузки. На борт был принят персонал Ялтинского госпиталя, который в литературе обычно называют персоналом санатория ВЦСПС. По некоторым данным, были приняты также раненые и документы Ялтинского горкома партии.

Ялтинский порт, так же как и Севастопольский, являлся режимным объектом, доступ на который был ограничен. Ответственность за охрану объектов несла военная комендатура города Ялты, сформированная на базе штаба 2-й кавалерийской дивизии, во главе с полковником П.Г. Новиковым. В соответствии с требованиями уставов у трапа военного транспорта был выставлен караул. При посадке вахтенный проверял документы и посадочные талоны.

В 8 утра, когда комендатура Ялты убыла в Севастополь8282
  Архив автора. Журнал боевых действий 2-й стрелковой дивизии. Копия.


[Закрыть], охрана объектов была ослаблена (в 6—7 утра она была снята). И в Ялтинский порт начали проникать люди, не имевшие соответствующих документов, в связи с чем возникла конфликтная ситуация у трапа транспорта. Возможно, именно в этот момент, помимо штатных пассажиров, на борт попали и «нештатные». Но численность пассажиров, принятых на борт, указываемая во всех источниках, явно завышена.

Как писал в своих мемуарах бывший командующий Черноморским флотом Ф.С. Октябрьский: «Когда мне стало известно, что транспорт собирается выходить из Ялты днем, я сам лично передал приказание командиру ни в коем случае из Ялты не выходить до 19.00, то есть до темноты. Мы не имели средств хорошо обеспечить прикрытие транспорта с воздуха и моря. Связь работала надежно, командир приказание получил и, несмотря на это, вышел из Ялты в 8.00. В 11.00 он был атакован самолетами-торпедоносцами и потоплен. После попадания торпеды «Армения» находилась на плаву четыре минуты»8383
  Архив автора. Октябрьский Ф.С. Воспоминания. Копия.


[Закрыть].

Личное участие командующего ЧФ ощущается очень сильно… особенно после гибели транспорта. Именно он первым озвучил цифру 5 тысяч погибших, и озвучил ее в свойственной ему достаточно экспрессивной манере: «…тысяч пять погибло…», но цифра эта никогда, никем и ничем не была подтверждена.

В архиве ФСБ нашлась любопытная справка, текст которой, наверное, стоит привести полностью.

«7-го ноября с. г. в 10 часов 40 минут, в результате попадания 2-х бомб самолетов противника, затонул теплоход «Армения», на борту которого находилось пять тысяч человек.

Произведенным расследованием установлено, что 5 ноября с. г., вследствие ничем не обоснованной светограммы командира тральщика «Восток» Кроль о том, что Ялта занята противником, теплоход «Армения» прибыл в Ялту с суточным опозданием.

Впоследствии, благодаря необеспеченности своевременной погрузки и выхода теплохода из Ялты, по вине оперативного дежурного по штабу флота Иванова и капитана 1-го ранга Бурмистрова, руководившего погрузкой, теплоход вышел днем, не дождавшись темноты.

Бурмистров не дал точной обстановки на фронте в районе Ялты, сообщив о приближении противника якобы к Ялте. Фактически же Ялта не была занята противником 7 и 8 ноября. Начальник штаба Черноморского флота Елисеев и оперативный дежурный штаба не проверили действительной обстановки на фронте в районе Ялты, дав приказание о выходе теплохода в море днем. Надлежащая охрана теплохода «Армения» отсутствовала. Сопровождал теплоход один сторожевой корабль.

Второй сторожевой корабль (командир Кулешов) приказание не выполнил, оставив теплоход в районе его гибели. Прикрывая теплоход с воздуха, командир звена Феоктистов не обнаружил своевременно самолета противника. Перед командованием и Военным советом Черноморского флота поставлен вопрос о привлечении к ответственности командиров Кроль, Иванова и Дьяченко.

Врио начальника 3-го отделения ВМФ СССР дивизионный комиссар Бударев. 11 ноября 1941 года»8484
  ЦАМО. Ф. 14. Оп. 2. Д. 5. Л. 223—224. 8 1


[Закрыть].

В процитированном документе фамилия командира морского охотника написана с ошибкой (его фамилия Кулашов), тральщика «Восток» в списках флота нет. Есть Т-514 «Ост» (бортовой номер 66). В списках личного состава ЧФ есть Кроль Анатолий Михайлович – командир Т-409 «Груз», погибший вместе с кораблем в июне 1942 года под Севастополем, но по документам ЧФ тральщиком № 066 Новороссийской ВМБ командовал другой офицер и находился этот тральщик в тот момент в другом районе.

Капитан 1-го ранга Иван Алексеевич Бурмистров в октябре занимал должность старшего морского начальника порта Феодосия, и к Ялте он отношения не имеет.

Традиционно принято считать, что капитан транспорта «Армения» сам принял решение. В приведенном документе фигурирует фамилия начальника штаба ЧФ контр-адмирала Елисеева и упомянут оперативный дежурный штаба. То есть решение капитан принял не «сам», а согласовав его со штабом ЧФ.

О личном разговоре Ф.С. Октябрьского с командиром корабля в документе – ни слова, хотя это существенная деталь в расследовании. И таких «мелочей» здесь много. Например, в документе указано: «Фактически же Ялта не была занята противником 7 и 8 ноября». Человек, составивший этот документ, крайне недобросовестно отнесся к своим должностным обязанностям. В документах немецкой 72-й пехотной дивизии указывается, что в 13 часов 7 ноября 1941 года бой шел в районе Наташино8585
  Предместье Ялты. Топоним на современной картографии не встречается.


[Закрыть] и Никиты8686
  NARA. T315. R1050. Fr. 1050—1222.


[Закрыть]. Уже в 15 часов 7 ноября 1941 года в верхней части Ялты (в районе дороги на Севастополь) появился немецкий моторизованный отряд (Группа преследования майора Бааке). За два часа до наступления темноты большая часть города, включая порт, была захвачена противником.

В 23 часа 30 минут того же дня Ялта была полностью захвачена частями 124-го пехотного полка 72-й пехотной дивизии. 8-го числа противник в своих документах перечисляет уже трофеи, захваченные в городе.

Транспорту оставаться в порту было нельзя, так как порт остался без зенитного прикрытия. Универсальная 45-мм батарея ЧФ № 17 была оставлена личным составом, причем столь поспешно, что два орудия остались невзорванными. Причины, по которым капитан транспорта запросил добро на выход у штаба флота, предельно понятны, но кому-то очень нужно было запутать ситуацию, скрывая свои ошибки.