Текст книги "Огненный шторм над Севастополем. Военная техника и вооружения в битве за Крым. 1941–1942"

По данным штаба ЧФ, транспорт вышел в море в 6:45, то есть, по логике, до снятия охраны порта. Однако эта цифра не стыкуется с воспоминаниями, в которых указывается разное время: 8, 9 и даже 10 утра. Очень многие в своих воспоминаниях утверждают, что транспорт двигался вдоль берега в сторону Алушты и где-то на траверзе Никиты или мыса Марьян он был потоплен немецкой авиацией.

К примеру, Илья Вергасов, видный деятель партизанского движения, в своей книге «Крымские тетради» пишет: «С горных высот Ялта как на ладони. Мы видели, как 6 ноября, днем, от пирса Ялтинского порта отошел теплоход «Армения» с ранеными. Теплоход еще не успел выйти в открытое море, как налетела группа вражеских самолетов и, несмотря на то, что по бортам теплохода отчетливо были видны санитарные кресты, начали прицельное бомбометание по плавучему госпиталю… До нас доносились не только взрывы бомб, но и голоса людей. Я и сейчас слышу эти крики, стоит только закрыть глаза и вспомнить страшные дни отступления. До сих пор чувствую свою вину, и товарищи мои чувствуют, что не могли им ничем помочь. Не могли. Но мы мстили за их смерть. Фашисты наседали на нас, и всю ярость мы обрушили на них»8787
  Вергасов И. Избранное. М., 1982. С. 42.


[Закрыть].

Откровенно говоря, несовпадение многих деталей вызывает большие сомнения в достоверности воспоминаний И. Вергасова. Крестов на бортах быть не могло, и голоса Вергасов слышать не мог. Неверно указана дата выхода транспорта (6 ноября). Движение судна вдоль берега, занятого противником, тоже нелогично…

Нами установлено, что капитан транспорта капитан-лейтенант В.Я. Плаушевский вышел из порта около 8 утра 7 ноября и следовал курсом на SSE (юго-юго-восток), стремясь покинуть опасный район и уйти от берега. Транспорт следовал по штатному морскому маршруту Ялта—Туапсе. Плыть вдоль берега, занятого противником, смысла не имело.

Судно следовало десятиузловым ходом и, следовательно, находилось не менее чем в 25 милях (45 км) от Ялты. Все спасенные с транспорта восемь человек были приняты на борт командиром морского охотника. Поэтому видеть картину гибели «Армении» не мог никто. И уж тем более никто не мог слышать криков. Эти данные подтверждаются показаниями командира малого охотника (МО), сопровождавшего транспорт.

Ну а что пишет по этому вопросу противник? Его документы с недавнего времени стали доступны. Загадка заключается в том, что документах немецкого 4-го авиакорпуса нет ровным счетом ничего о потоплении транспорта.

В вермахте в 1941 году было совсем мало торпедоносцев, и все они находились достаточно далеко от Черного моря. Традиционно потопление «Армении» приписывают группе II./KG26. В феврале 1941 года она действительно получила торпедоносцы Не-111Н-4, затем Не-111Н-6 и ее 6-я эскадрилья (12 самолетов) базировалась на аэродроме Бузу (Buzeau) западнее Галаца, в Румынии, откуда эта эскадрилья действовала на коммуникациях в районе Одессы.

Теоретически, ее самолеты могли достать до Ялты: расстояние от аэродрома до Ялты около 700 км, а радиус действия этого самолета – 800—900 км (дальность полета – 1950 км). Но с 19 октября 1941 года самолеты эскадрильи не сделали ни одного боевого вылета. Эскадрилья находилась в ожидании переброски на Средиземное море. Более того, в журнале боевых действий соединения есть указание на то, что в этот период, в связи с низким качеством немецких торпед LT F5b, самолеты переоснащались на итальянские торпеды W. В журнале адмирала Черного моря (T-1022 Admiral Schwarzes Meer) записей по использованию торпедоносцев нет. В учетных документах по минно-торпедному вооружению немецкой авиации расход авиационных торпед также не зафиксирован. Активные действия этой эскадрильи начались только после переброски на крымский аэродром Саки, но это произошло намного позже.

Рассматривая вариант бомбового удара немецкой авиации по транспорту, мы также не находим никакого следа потопления «Армении». Анализ документов немецкого 4-го авиакорпуса показывает, что ни 6, ни 7, ни 8-го противник кораблей большого тоннажа у берегов Крыма не топил. Есть информация лишь о повреждении 7 ноября 1941 года некоего транспорта водоизмещением 1,5 тыс. т у берегов Керчи. Но «ответной» информации в советских документах найти не удалось. Что это был за транспорт – пока непонятно.

8 ноября 1941 года отмечено потопление у берегов Крыма плавдока, и эта информация подтверждается советскими источниками. Есть информация о повреждении боевого корабля водоизмещением 4—6 тыс. т, транспорта водоизмещением 3 тыс. т в Керченском порту, но данных о потоплении большого транспорта в рассматриваемом районе ни в одном из немецких документов нет. Странность ситуации заключается и в том, что погода в этот день в районе Крыма была нелетной, в связи с чем большая часть авиации противника оставалась на аэродромах, о чем есть соответствующая запись в документах 11-й армии8888
  NARA. T-312. R363 (АОК 11). Fr. 1010—1100.


[Закрыть].

На этом фактический материал заканчивается. Начинается перебор возможных вариантов. Если отбросить «авиационный» вариант потопления «Армении», то причиной ее гибели могла стать плавающая мина, или же она по ошибке была торпедирована советской подводной лодкой (что тоже не стоит сбрасывать со счетов). Возможна внутренняя неисправность и потеря остойчивости. Если рассматривать проблему шире, то причиной гибели «Армении» однозначно является плохая организация транспортных перевозок командованием ЧФ. Спасая 7-ю бригаду, пожертвовали «Арменией», оставив ее без надежного прикрытия в порту, к которому уже подходили немецкие войска. И именно поэтому бывший командующий флотом врал о якобы отданном лично распоряжении «Армении» оставаться в Ялтинском порту. В личной характеристике капитана Плаушевского есть фраза: «Очень пунктуален и исполнителен…» – и вряд ли он ослушался приказа. Скорее всего, никакого приказа не было.

Есть много вопросов и по конвою: никто не может дать четкий ответ: кто же сопровождал транспорт. Барраж авиации ЧФ не мог обеспечить переход судна, тем более что в документах упоминаются И-153, что тоже странно, так как материальная часть звена старшего лейтенанта Феоктистова, обеспечивавшего барраж, была другой. Время нахождения самолетов в воздухе было ограниченным, особенно если учесть необходимость возвращения в Севастополь. Несовпадений очень много.

Глава 6
Действия авиации противника в ноябре—декабре 1941 года

Учитывая то, что Севастополь достаточно долго не тревожила немецкая авиация, работавшая в основном по Керчи, бдительность ПВО города была ослаблена. Ряд зенитных батарей был снят со своих позиций, и многие батареи уже находились в готовности к отправке на Большую землю. В связи с этим «внезапный» удар люфтваффе оказался очень болезненным. Но целью немецкой авиации стал не город. В боевом отчете 4-го авиакорпуса указано: «Основной задачей дня стала атака морских целей и атака гавани Севастополя»8989
  NARA. T312. R363 (AOK 11). Fr. 1010—1100.


[Закрыть].

По данным «Хроники боевых действий ЧФ», 12 ноября 1941 года в 8:30 из Севастопольской гавани вышел транспорт «Красная Кубань», имя на борту 214, 215 и 216-ю зенитные батареи ЧФ. По советским данным, при проходе бонового заграждения его атаковали три немецких пикировщика. Теплоход, резко меняя скорость хода, затруднял им прицеливание. Бомбы падали вблизи судна, но не причиняли крупных повреждений. Теплоход, получив лишь осколочные пробоины в корпусе, успешно завершил рейс9090
  Хроника Великой Отечественной войны… Вып. 2. М., 1948. С. 98.


[Закрыть]. Это советские данные, но противник о действиях пикировщиков Ju-87 в это время в этом районе в своих документах ничего не указывает. В отчете 4-го авиакорпуса указывается, что группа III./St.G77 атаковала цели на Керченском полуострове и в порту Керчь. 4 самолета атаковали сухопутные цели, 14 самолетов наносили удар по кораблям на подступах к Керченскому порту, 12 самолетов атаковали сам порт. Их прикрывали 12 истребителей эскадры JG 779191
  NARA. T312. R363 (AOK 11). Fr. 0896.


[Закрыть]. По данным противника, Севастопольскую бухту атаковали не пикирующие Ju-87, а бомбардировщики He-111 и Ju-88: часть группы III./KG 27 и авиагруппа I./KG 519292
  NARA. T312. R363 (AOK 11). Fr. 0897.


[Закрыть]. Кроме того, судя по немецким аэрофотоснимкам, «Кубань» на момент налета немецкой авиации оставалась на месте, у причала.

Начиная с утра 8 ноября, в течение трех суток, крейсер «Червона Украина» вел огонь, не меняя своего положения, поддерживая части СОР, сражавшиеся в районе деревни Кара-Коба. Командир крейсера капитан 2-го ранга И.А. Заруба трижды запрашивал командование ЧФ о смене позиции и не получал никаких указаний на этот счет.

В 9 часов над бухтой прошли два немецких самолета-разведчика из 3F./121, зафиксировавшие расположение боевых и ремонтирующихся кораблей в Севастопольской бухте. Первый удар наносили 12 самолетов Не-111Н-6 из группы III./KG 27. Удар наносился по «крейсеру, стоящему в бухте у причала, северо-восточнее Верфи»9393
  NARA. T312. R363 (AOK 11). Fr. 1010—1100.


[Закрыть]. Но в данном фрагменте речь идет не о «Червоной Украине», а об атаке на эсминец «Беспощадный», стоявший на ремонте в Килен-бухте. Анализ документов показал, что противник часто принимал эсминцы 7-го проекта за крейсера.

Советские источники указывают эту атаку (в 10:30) как первый налет на крейсер, который удалось отбить. Противник указывает, что в ходе этой атаки был обнаружен тяжелый крейсер, который был атакован на втором заходе. Под «тяжелым крейсером» противник подразумевал крейсер «Червона Украина».

Противник указывает: «Достигнуто два попадания в тяжелый крейсер, пришвартованный в западно-восточном направлении. При облете наблюдалось облако дыма. Еще один крейсер получил попадание по миделю и одно близкое попадание прямо у борта. Корабль загорелся»9494
  NARA. T312. R363 (AOK 11). Fr. 0898.


[Закрыть]. В этом же районе был ошвартован эсминец «Совершенный», и, скорее всего, речь идет именно о нем.

Далее, из того же источника: «Один транспорт 3000 т в районе западного пирса был поражен близким попаданием. Остальные бомбы были сброшены на город и порт. В районе верфи много больших и малых пожаров. При повторной атаке 10 Не-111 наблюдалась сильная детонация на тяжелом крейсере. Достигнуто попадание в 15 м от тяжелого крейсера». Речь в документе идет об атаке «Червоной Украины», «Беспощадного» и транспорта «Кубань».

Вторая атака немецкой авиации на крейсер «Червона Украина» оказалась для него роковой. Как указывают документы противника: «I./KG 51 атаковала девятью самолетами Ju-88. Тяжелый крейсер был поражен двумя попаданиями в палубу. Наблюдались два высоких языка пламени. Судя по обводам, это крейсер «Красный Кавказ». Один эсминец получил два попадания».

По советским данным, сначала две 500-кг бомбы взорвались на дне бухты в непосредственной близости от корабля: одна – по правому борту, у носовой оконечности, другая – по левому борту, в районе второй дымовой трубы. Возникшие в результате их подводные пробоины размером 10 и 8 кв. м очень быстро привели к тому, что крейсер сел носом на грунт. Началась многочасовая борьба за спасение корабля, которая продолжалась до 2:40 13 ноября. Около 3:30 крейсер «Червона Украина» затонул. По воспоминаниям инженера Алексеева, занимавшегося демонтажем орудий с крейсера (с целью его облегчения), крейсер тонул медленно и тихо. С него успели снять носовую зенитную 100-мм спарку на станке Минизини и отдать гайки на носовом 130-мм орудии9595
  Архив автора. Алексеев А.А. Записки военного инженера. Рукопись. Фотокопия.


[Закрыть]. На отходе атакующие немецкие бомбардировщики были перехвачены над базой парой МиГ-3, причем старший лейтенант Яков Иванов, согласно донесению, подбил один Do-215, а когда кончились патроны – таранил немецкий самолет.

Не совсем понятно, откуда взялся «Дорнье». Возможно, его перепутали с «Хейнкелем» или «Юнкерсом». Сложность в другом: противник в своих документах сообщает только о пропаже одного Не– 1 1 1 из I./KG 27, то есть подразделения, действовавшего на другом направлении. Другие потери в этот день не отмечены9696
  NARA. T312. R363 (AOK 11). Fr. 0897.


[Закрыть].

Однозначно можно сказать только одно: младший лейтенант Иванов Яков Матвеевич из 1-й эскадрильи 32-го истребительного авиаполка ЧФ таранил «Хейнкель» противника. Но произошло это 16 ноября 1941 года. Об этом говорят советские документы, и этот факт подтверждается документами противника. В результате Иванов, по одним данным, погиб, по другим – попал в плен, где находился до 21 января 1943 года, после чего продолжил службу в ВВС ЧФ9797
  https://www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=77070418.


[Закрыть].

Помимо потопления крейсера результатом налета немецкой авиации стало тяжелое повреждение ремонтировавшегося эскадренного миноносца «Беспощадный», повреждение сухого дока СМЗ и затопление в нем эскадренного миноносца «Совершенный», потопление подводной лодки Д-6, стоявшей в ремонте. Был разбит авиабомбами и корпус недостроенного тральщика Т-455 «Николай Маркин».

В оперразведсводке № 013 штаба Севастопольского оборонительного района очень коротко указано: «Авиация противника 24 самолета Ю-88 в период с 11.30 до 12.24 последовательно, группами по 3—4 самолета бомбардировала Севастополь. Имеются попадания в крейсер «Червона Украина», 2 бомбы упали в штаб флота, 1 вокзал, 3 моргоспи-таль»9898
  ЦАМО. Ф. 16. Оп. 9900. Д. 17. Л. 45.


[Закрыть]. Столь эффективная «работа» немецких ВВС была обусловлена эвакуацией из Севастополя большого количества зенитных орудий и нарушением флотской системы внешнего наблюдения, оповещения и связи.

На следующий день противник атаковал Севастополь теми же силами, но уже не столь удачно: авиация флота была поднята по тревоге, и противник сбросил бомбы в беспорядке в бухту. Налет 14-го числа на Севастополь оказался еще менее результативным: противник неудачно отбомбился по заводу и портовым сооружениям, потеряв один самолет.

15-го числа I./KG 27 и I./KG 51 оставались на аэродромах, а III./KG 27 небольшим числом самолетов попыталась атаковать гавань, но опять без особого результата. После этого противник переключается на работу по передовой, подключая для этого пикирующие бомбардировщики. Средняя интенсивность налетов немецкой авиации на Севастополь составляла 4—8 самолето-вылетов в день. В основном город бомбила группа III./KG 27. По данным противника, в результате налета 18 ноября 1941 года удалось взорвать штабель боезапаса на 19-й береговой батарее (Балаклава), в результате чего два ее орудия были выведены из строя9999
  NARA. T312. R363 (AOK 11). Fr. 0736.


[Закрыть]. Эта информация в советских источниках отсутствует. О советской артиллерии стоит поговорить отдельно.

Глава 7
Ноябрь—декабрь 1941 года. Советская артиллерия и техника перед отражением декабрьского натиска

Первый, ноябрьский натиск противника приняли на себя в основном части морской пехоты, поддерживаемые береговой и зенитной артиллерией. Приморская армия в связи с принятыми ошибочными решениями была вынуждена отступать весьма сложным путем. В соответствии с директивами командования войсками Крыма Приморская армия должна была порываться на Севастополь. Положения Боевого приказа по Приморской армии № 0043, подписанного в 17:45 31 октября 1941 года, в точности совпадают с положениями директивы командования войск Крыма № 1/0027/ОП, подписанной в тот же день.

Директива содержала следующие положения:

1) «Противник, введя все наличные силы на Крымском полуострове, применяя танки и авиацию, теснит наши части, отбрасывая их на Севастопольское и Керченское направления.

2) Войска Крыма имеют главной задачей оборонять главную морскую базу Севастополь и подступы к Керченскому проливу упорной обороной рубежей Джантык Оба, Старый Крым, Карасубазар, Бахчисарай, р. Альма.

3) 9 СК (106, 320, 157 и 276 СД с прежними частями усиления) при содействии флота на флангах, последовательной обороной на ныне занимаемом рубеже и двух рубежах Ак-Монайских позиций нанести поражение противнику и не допустить его на Керченский полуостров… 271 и 156 СД вывести в район Старый Крым100100
  ЦАМО. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 1. Л. 44, 45. Документы оперативного управления Приморской армии. Боевой приказ № 0043 от 31.10.41.


[Закрыть].

4) Приморская армия (172, 95, 25, 421, 184 СД, 7 бригада морской пехоты, 48 КД) ночным ударом по флангу и тылу прорвавшегося противника выйти на рубеж р. Альма, для обороны подступов к Севастопольскому оборонительному району»101101
  Там же.


[Закрыть].

Командование войск Крыма требовало от Приморской армии осуществить прорыв на Альминский рубеж Севастопольской обороны и занять западную часть Южнобережного рубежа со штабом в Алуште102102
  ЦАМО. Ф. 406. Оп. 9837. Д. 2. Л. 12, 13. Документы оперативного управления 51-й армии. Директива командования войск Крыма № 1/0027/ОП от 31.10.41.


[Закрыть].

Отказ от прорыва Приморской армии напрямую на Севастополь поставил город и флот в достаточно сложное положение. Армия отступала по сложному маршруту через горы, предпринимая попытки прорыва сначала по Качинской, а потом – по Бельбекской долине. Но обе эти попытки оказались неудачными в силу того, что командование армии покинуло войска и командовали прорывом командиры дивизий.

Противник вынудил армию отступать через Южный берег и Ялту, поэтому основное ее ядро вышло к Севастополю только 7—8 ноября 1941 года. Но это касается только стрелковых частей. Большая часть артиллерии Приморской армии прибыла в Севастополь чуть раньше – 1—3 ноября 1941 года, так как моторизованную артиллерию старались сохранить и при отступлении пустили ее вперед. Противнику удалось захватить материальную часть двух армейских дивизионов артиллерии. На дороге Симферополь—Алушта была захвачена материальная часть 2-го дивизиона 52-го армейского артполка (155-мм французские гаубицы), а на дороге Симферополь—Карасубазар – материальная часть одного из дивизионов 51-го артполка (пушки-гаубицы МЛ-20). В ходе боев на Алуштинском шоссе была окружена и захвачена 1-я батарея 134-го гаубичного артполка. Но большую часть орудий удалось спасти.

Прибывшая в Севастополь «армейская» артиллерия имела ограниченное количество боезапаса. Если к 45-мм и старым 76-мм пушкам боезапас был в избытке, так как армейский и флотский боезапас отличий почти не имел, достаточно много было зенитного боезапаса, были снаряды и к орудиям МЛ-20, которые находились на вооружении подвижных береговых батарей ЧФ, то ряд орудий испытывал дефицит боезапаса. Снарядов к 122-мм гаубицам и 107-мм пушкам почти не было, не говоря о трофейных польских 155-мм орудиях французского производства.

В советской послевоенной литературе о формированиях морской пехоты ЧФ принято писать как о частях с высокими боевыми качествами, но, если оценивать объективно, это было ополчение, почти не умеющее воевать на суше. То же самое можно сказать и о береговой артиллерии. После войны многие «флотские» историки в своих работах утверждали, что береговая артиллерия готовилась вести огонь «на обратной директрисе», то есть по береговым целям. Авторы пишут о том, что якобы артиллерия имела корректировочные посты, развернутые на сухопутном направлении, однако следует признать, что это выдумка. К примеру, корректировочные посты 30-й береговой батареи, по воспоминаниям Л.Г. Репкова, включая его корпост в районе деревни Дуванкой (совр. Верхнесадовое), представляли собой обычные, ничем не оборудованные шалаши. Из всех средств связи посты имели лишь переносную радиостанцию103103
  Архив автора. Репков Л.Г. Воспоминания. Фотокопия. 9 1


[Закрыть].

К середине ноября 1941 года советскому командованию удалось организовать систему артиллерийского огня и распределить артиллерию по секторам обороны. Советская тяжелая артиллерия была представлена следующими силами.

В 1-м секторе – остатками 51-го армейского артполка (51-й армии). Полк насчитывал 2 дивизиона, по 2 батареи, по 2 орудия, всего 8 пушек-гаубиц МЛ-20. Остатки 51-го армейского артполка были приданы 2-й стрелковой дивизии в качестве дивизионной артиллерии. Стоявшая на вооружении части советская пушка-гаубица образца 1937 года, которую по традиции принято называть гаубицей-пушкой, была современным орудием, с фактическим калибром 152,4 мм. Она имела ту же скорострельность, что и немецкая 15-см гаубица, примерно тот же вес снаряда, но ее прицельная дальность была на 4 км выше. В режиме настильной стрельбы при максимальном заряде («пушечный» режим) дальность достигала 20 км. В то же время это орудие имело достаточно большой набор различных зарядов, что позволяло ее использовать как гаубицу. Объективно эта артиллерийская система во многом превосходила зарубежные аналоги, однако эти орудия требовали наличия квалифицированного расчета и обслуживающего персонала.

Во 2-м секторе находились остатки 52-го артполка 51-й армии: всего 14 орудий калибром 155-мм. С началом войны трофейные пушки войска Польского, хранившиеся на Крымских складах, были расконсервированы и включены в состав 51-й армии в качестве армейского артполка. При отступлении половина орудий была захвачена немцами, но в Севастополь прибыли сначала 10 орудий этого типа, под командованием командира дивизиона майора А.В. Жесткова, а затем еще одна батарея, следовавшая с 3-м и 4-м батальонами 7-й бригады морской пехоты. Дивизионная артиллерия сектора была представлена двумя дивизионами 122-мм гаубиц 134-го гаубичного артиллерийского полка.

3-й сектор советской обороны поддерживали два дивизиона моторизованного 265-го корпусного артполка, который имел на вооружении 152-мм орудия МЛ-20 и 107-мм пушки. 107-мм корпусное орудие представляло собой модернизацию 42-линейной пушки Шнайдера времен Первой мировой войны. При модернизации орудия были произведены следующие изменения конструкции:

– удлинен на 10 калибров ствол;

– установлен дульный тормоз;

– удлинена камора;

– принято раздельно-гильзовое заряжание вместо картузного;

– принят новый снаряд дальнобойной формы;

– укорочена на 160 мм люлька; на задней связке люльки и на казенной части ствола сверху был установлен дополнительный груз;

– изменено давление в накатнике;

– изменено передаточное число подъемного механизма. В результате орудие имело следующие параметры:

– скорострельность 6—8 выстрелов в минуту;

– длина ствола 38 калибров;

– дальность стрельбы выросла до 16 км;

– вес снаряда составлял 16—18 кг.

Сравнивая характеристики советской 107-мм и немецкой 10,5-см тяжелой пушки, следует отметить, что дальность стрельбы советского орудия была ниже как минимум на 3 км, но живучесть ствола советского орудия была вдвое больше, чем у немецкого.

Дивизионная артиллерия была представлена совсем слабым 69-м пушечным артполком (всего 6 76-мм пушек), слабым 99-м гаубично-артиллерийским полком (122– и 152-мм гаубицы) и 3-м дивизионом 134-го гаубично-артиллерийского полка (152-мм гаубицы).

4-й сектор в качестве тяжелой артиллерии использовал подвижные береговые батареи ЧФ № 724 и 725 (по 4 орудия МЛ-20). В качестве дивизионной артиллерии 4-й сектор обороны имел два 76-мм легких артполка: 57-й и 397-й (по 12 орудий в каждом) и дивизионный полк прибывающей 388-й стрелковой дивизии (953-й артполк в составе 5 122-мм гаубиц образца 1938 года и 21 76-мм горная пушка).

Недостаток советской полевой артиллерии компенсировался береговой артиллерией. По данным бывшего коменданта береговой обороны Севастополя П.А. Моргунова, «с 20 ноября по 15 декабря был сформирован новый 4-й (177-й) отдельный артиллерийский дивизион береговой обороны (командир дивизиона – майор В.Ф. Моздалевский, военком – батальонный комиссар П.П. Павлык, начальник штаба – капитан М.X. Гольденцвейг). Вошли в строй вновь установленные артиллерийские батареи береговой обороны (БО):

№ 112 (702) – два 130-мм орудия Б-13 (лагерь училища БО на Северной стороне);

№ 111 (701) – два 130-мм орудия Б-13 (Малахов курган); № 113 (703) – два 130-мм орудия Виккерса (район Английского кладбища);

№ 114 (704) – два 130-мм орудия Виккерса (хутор Дергачи);

№ 115 (705) – два 130-мм орудия Виккерса (район станции Мекензиевы Горы);

№ 116 (706) – два 130-мм орудия Виккерса (район дачи Максимова);

№ 19 – два 152-мм орудия Канэ (район совхоза № 10);

№ 2 – два 100-мм орудия Б-24 (у Константиновского равелина).

Батареи № 111, 113, 114 и 115 вошли в состав 4-го артиллерийского дивизиона, батареи № 2 и 1 12 – 2-го дивизиона и батарея № 116 – 3-го дивизиона»104104
  Моргунов П.А. Указ. соч. С. 151.


[Закрыть].

Данная информация нуждается в уточнении. Орудия 111-й и 112-й береговых батарей были установлены уже в начале ноября 1941 года105105
  Архив автора. Алексеев А.А. Воспоминания военного инженера. Копия.


[Закрыть]. Батарея № 116 на тот момент еще не действовала, а если верить немецким документам, 19-я действовала со старой позиции над Балаклавской бухтой, двумя орудиями ведя огонь по высоте 440,8 и Алсу. По данным советских документов, с новой позиции в районе совхоза № 10 (7-й км Балаклавского шоссе) 19-я батарея открыла огонь только в январе 1942 года. Примерно в то же время открыла огонь и 116-я.

Была восстановлена и со 2 декабря 1941 года открыла огонь батарея № 2. В остальном состав береговой артиллерии почти не изменился, если не считать того, что на 1-й башне 35-й батареи велись ремонтные работы. Действовали 10-я и 30-я батареи 1-го дивизиона, 35-я действовала одной башней, работала 18-я батарея, но в силу малой дальности стрельбы и ее расположения боевое применение батареи было ограниченно. На территории Нахимовского училища была установлена и с 17 ноября 1941 года вела огонь 130-мм четырехорудийная 14-я батарея. Однако в силу своего расположения она также имела ограниченное применение.

305-мм башенное орудие с длиной ствола 52 калибра, составлявшее материальную часть 30-й и 35-й батарей (в сумме 8 орудий, из которых в боевой готовности к началу декабрьского штурма было 6), делало 2 выстрела в минуту. После войны была сочинена легенда о том, что орудия этих батарей стреляли на дистанцию до 42 км. Это выдумка, а точнее, полигонные данные стрельбы орудия на экспериментальном станке, при угле возвышения 50 градусов, экспериментальным снарядом, при использовании усиленного заряда. Реальные параметры этих орудий были намного ниже. Дальность стрельбы батарей зависела от веса штатного снаряда и угла возвышения орудия.

Артиллерийская система МБ-2-12 имела максимальный угол возвышения 35 градусов. Штатная таблица стрельбы для снаряда образца 1911 года заканчивалась на дистанции 29,3 км. В паспортах батарей указана дальность 28 км (для 30-й) и 27,2 км (для 35-й). Эта же информация была приведена в донесении командира 9-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта П.И. Батова в штаб Юго-Западного направления106106
  ЦАМО. Ф. 251. Оп. 646. Д. 40. Л. 7. Боевые донесения, оперсводки, справки штаба ЮФ. Переговоры штабов ЮЗН и ЮФ. 1941 год.


[Закрыть].

Теоретически, 30-я и 35-я батареи могли вести огонь на дистанцию до 34 км новым дальнобойным снарядом образца 1928 года, весом 314 кг, для которого были разработаны таблицы стрельбы на эту дистанцию, однако есть несколько существенных но:

– снаряд образца 1928 года содержал всего 50 кг взрывчатого вещества;

– стрельба снарядами этого типа вела к преждевременному износу ствола;

– орудия 30-й и 35-й батарей в ходе отражения первого натиска полностью выработали свой ресурс, имея к декабрю более 300 выстрелов на ствол (при норме 200);

– и самое главное: на батареях отсутствовали снаряды этого типа. По состоянию на декабрь 1941 года на ЧФ имелось 150 снарядов образца 1928 года, но хранились они на складах в Батуми. Кроме того, стрелять полным зарядом уже не решались, так как на 35-й батарее на стволах уже появились вздутия.

35-я батарея впервые открыла огонь 7 ноября 1941 года по району хутора Мекензия, огонь велся по целям на той же дистанции. Информация о стрельбах этих батарей по сухопутным целям, находившимся на дистанции более 25 км, отсутствует. Это связано с тем, что обстреливаемые сухопутные цели находились выше батарей и, соответственно, табличная дальность, рассчитанная на стрельбу по морским целям, расположенным на уровне башен батареи, сокращалась, то есть дальность стрельбы батарей в литературе существенно завышена. Помимо этого, следует учитывать тот факт, что орудия этих батарей, стрелявшие по настильной траектории, имели достаточно большие непростреливаемые «мертвые зоны», охватывавшие, к примеру, значительную часть Бельбекской долины107107
  Схема мертвых зон бывшей 30-й батареи до настоящего времени является документом закрытым, в связи с чем в настоящей работе не приводится.


[Закрыть].

Батарея № 10 имела на вооружении 8-дм (203/50 мм) орудия108108
  Стволы № 1499А, 1487А, 1495А, 1489А сданы в 1914 году.


[Закрыть] с дальностью стрельбы 16,62 км. Ее расположение позволяло обстреливать побережье до устья Альмы и Качинскую долину до современного села Краснозорье. Фактически, батарея имела уже изношенную материальную часть и практическая дальность стрельбы была ограничена 14 км. В 1941 году планировалось перевести батарею в разряд учебных, однако война заставила изменить эти планы. Недостатком батареи являлось то, что ее личный состав почти не имел защиты. Орудия располагались открыто, в неглубоких бутовых двориках из мягкого известняка, подача снарядов и зарядов осуществлялась вагонетками по рельсовому пути, проложенному во рву109109
  Батарея сохранилась до настоящего времени почти в первозданном виде.


[Закрыть]. В своем документе, составленном уже после захвата Севастополя, противник описывает батарею следующим образом:

«Фундаменты для орудия расположены на расстоянии 34 м друг от друга в открытых выемках, облицованных кладкой, и допускают поворот орудий на 360 градусов. В промежутке между двумя левыми и двумя правыми орудиями имеется выемка в рост человека с открытым обзором для наблюдения при обстреле моря. Отсюда можно наблюдать за доставкой боеприпасов по узкоколейке, которая по рву глубиной 2 м подходит к складам, отстающим от орудий в среднем на 50 м.

Центральный пост связи находится в 40—70 м сзади. Командный пункт и дальномер – в стороне на расстоянии 50 м от орудий левого фланга. В 200 м к северу от батареи установлен прожектор. Сооружение ограждено со всех сторон колючей проволокой, а отдельные части его соединены ходами сообщения, и к ним привязаны огневые точки.

Стенки выемки для батареи и обращенные в сторону неприятеля стенки ходов сообщения выложены из известкового камня на растворе, прочие сооружения сделаны из бетона.

Толщина перекрытий очень мала: лафетная броня – 6 см, стены командного пункта и складов боеприпасов – от 40 до 65 см. Наблюдательный пост командного пункта покрыт стальным листом в форме свода толщиной 15 мм. Амбразура обеспечивает угол наблюдения около 180 градусов»110110
  Архив автора. Nachtrag zu den Denkschriften über fremde landesbefestungen. Fr. 36.


[Закрыть].

Стены погребов этой батареи были сложены даже не на цементном, а на глинистом растворе, что, естественно, не обеспечивало нужной степени защиты. Вес снаряда этой батареи в зависимости от типа составлял 119—139 кг.

Шестидюймовые (152-мм) батареи № 18 и 19 изначально были оснащены орудиями, стоявшими когда-то на старых броненосцах «Св. Пантелеймон», «Евстафий», «Иоанн Златоуст», разобранных в 20-х годах XX века на металл. Дальность стрельбы этих орудий (по паспорту) – 16,68 км, но эта цифра относится только к дальнобойному снаряду образца 1928 года, которых на батареях было совсем немного111111
  Снаряды образца 1928 года составляли 20% боезапаса 6-дм батарей. 4 А.В. Неменко ⁹⁷


[Закрыть]. Бронебойный снаряд образца 1928 года имел совсем немного взрывчатого вещества. В соответствии с таблицами реальная дальность стрельбы для орудий Канэ фугасными снарядами составляла 13,2 км, бронебойными – 14,6 км. Батареи были установлены на старых царских массивах, совершенно открыто. Щит имело только левое орудие 19-й батареи. Размещение орудий на батареях было одинаковым: два орудия располагались в старых двориках батареи (через один), еще два были установлены в бутовых двориках на флангах массива (на 19-й батарее одно орудие располагалось за скалой).

Батарея № 19112112
  По данным А.Б. Широкорада, стволы орудий имели номера № 556, 562, 489, 473 и были сданы в 1903—1906 годах; ранее стояли на броненосце «Св. Пантелеймон» (бывш. «Князь Потемкин Таврический»). Здесь и далее данные публикуются с согласия А.Б. Широкорада.


[Закрыть] изначально находилась над входом в Балаклавскую бухту, однако уже в ходе ноябрьского наступления противник вышел на позиции, с которых он мог обстреливать массив батареи навесным огнем из минометов, оставаясь вне досягаемости настильного огня 152-мм орудий. В связи с этим было принято решение о переносе батареи на другую позицию.