Текст книги "История древнего мира. Восток, Греция, Рим"

Тиро-Сидонское царство оказалось монополистом международной торговли в масштабах всего Средиземноморья. Наивысшего расцвета оно достигло при царе Хираме (969–936 гг. до н. э.), эффективно контролировавшем заморские колонии подвластных ему финикийских городов. При нем широко развернулось строительство в островной цитадели Тира. Показательно, что в X–IX вв. до н. э. тиро-сидонские цари не вели войн на материке: все их внимание было устремлено на морские пути.

Где это было возможно, финикийские купцы легко превращались в пиратов или силой похищали людей, чтобы продать их в рабы. Часть рабов доставлялась в Финикию и использовалась в качестве чернорабочих или гребцов. Рабов-военнопленных не было, как и рабов-должников.

В IX в. до н. э. финикийцы были изгнаны греками из Эгеиды и возобновили колонизацию, на этот раз только Западного Средиземноморья, где появилось много новых финикийских центров, в том числе знаменитый Карфаген (823 г. до н. э.). Цари стремились к установлению деспотического правления, что вызывало противодействие в среде крупных купцов и рабовладельцев. Олигархические тенденции возобладали, и в конце IX в. до н. э. царская власть в Тире ослабевает.

Среди арамейских государств Сирии на первое место вышло Дамасское царство (Арам-Дамаск), чья экономика строилась на развитом скотоводстве, знаменитом на весь Ближний Восток производстве оружия и транзитной торговле «шерстью блистательной белизны». Цари Дамаска часто носили имя-титул «Сын Бога Бури» («Бен-Хадад»), воспроизводившее старый титул хурритских царей.

В середине IX в. до н. э. Дамаск сыграл решающую роль в борьбе с ассирийскими нашествиями Ашшурнацирапала II и Салманасара III на регион. В 853 г. до н. э. коалиция, возглавленная дамасским властителем Бен-Хададом II и израильским царем Ахавом, отразила в битве при Каркаре 120-тысячную армию Салманасара. Правда, тот в 841 г. до н. э. разгромил силы Дамаска и осаждал город, но не смог взять его. Вплоть до начала VIII в. до н. э. Ассирия пытается покорить Восточное Средиземноморье, но не может закрепиться здесь.

Во второй половине IX в. до н. э. дамасский царь Бен-Хадад III овладел заиорданскими владениями Израиля, проник в Южную Палестину и получил дань от Иудеи. Однако уже в 796 г. до н. э. Дамаск был осажден и принужден к выплате дани ассирийскому царю Ададнерари III, захватившему здесь огромное количество железа. При нем Ассирия контролировала все Восточное Средиземноморье, но уже в начале VIII в. до н. э., ослабев под ударами Урарту, ассирийцы теряют все владения к западу от Евфрата.

В Израиле Давид (ок. 1010–970 гг. до н. э.) проводил политику создания централизованной надплеменнной военно-бюрократической монархии. При нем был присоединен Иерусалим, ставший столицей царства. Был создан государственный аппарат, во главе которого стоял верховный сановник. При царе была создана лично ему преданная гвардия из наемников-чужеземцев – критян (скорее всего, ахейцев Крита, переселившихся оттуда на Кипр и в Филистию еще в XII в. до н. э.) и филистимлян. Давид провел масштабные завоевания, подчинив Заиорданье, Филистию и южносирийских арамеев.

Ему наследовал его младший сын Соломон (ок. 970–930 гг. до н. э.). Библейская традиция прославляет его за мудрость, изображает проницательным и справедливым судьей и объявляет автором ряда знаменитых литературных произведений. В действительности Соломон был властолюбивым и тщеславным монархом, отказавшимся от проведения активной внешней политики и растратившим политический капитал, оставленный ему Давидом. Он перенес опору своей власти с военной знати на гражданско-храмовую бюрократию, существенно увеличившуюся в связи со строительством в Иерусалиме роскошно украшенного храма Яхве, увеличил налоги и повинности израильтян. Наконец, если Давид, будучи родом из южного израильского племени Иуда, сумел быть надплеменным царем, то при Соломоне засилие его соплеменников в делах всего царства стало очевидным.

Недовольные этим 10 северных израильских племен вскоре по смерти Соломона отложились от Иерусалима и образовали особое царство, принявшее название Израиль. Столицей его несколько позднее (в IX в. до н. э.) стала Самария. За царством Иерусалима, где правила династия Давида, закрепилось название Иудея, по его главному племени. Оба царства считали создавшееся положение дел нетерпимым и временным разделением израильтян и то враждовали друг с другом, то создавали нечто вроде конфедерации (при Ахаве Израильском – Иосафате Иудейском в середине IX в. и при Иеровоаме II Израильском – Уззии Иудейском в первой половине VIII в. до н. э.; в обоих случаях союзники быстро достигали контроля над всей Палестиной и Заиорданьем).

Распадом Израиля сразу воспользовался Египет: фараон Шешонк около 926 г. до н. э. совершил поход в Палестину, разорив и подчинив и Израиль, и Иудею. Однако сразу после его смерти оба царства вышли из египетской зависимости, а у Египта не было сил на новые вторжения.

В IX–VIII вв. до н. э. Израиль и Иудея постепенно входят в полосу кризиса. Как и в большинстве кочевых обществ, перешедших к оседлости и выработавших свою государственность, у древних евреев первой половины I тыс. до н. э. бурно развивались частновладельческие отношения и частная эксплуатация. Этот процесс шел как за счет растущих притеснений, чинимых племенной и надплеменной столичной верхушкой над народной массой, так и за счет естественной дифференциации и развития товарно-денежных отношений. То и другое приводило к концентрации имущества и земли, разорению и закабалению рядовых общинников.

Пропасть между государственно-племенной аристократией и ее рядовыми соплеменниками быстро росла. Одновременно слабел сам общинный строй: поля и сады общины стали продаваться посторонним лицам (не родственникам и даже не соседям). Общинные участки, перешедшие в частные руки, а также земли государственного фонда, розданные придворным, составили сектор частного землевладения. Свободное население делилось на 4 сословия: 1) светская аристократия (вельможи и князья); 2) жреческая аристократия (жрецы и профессиональные пророки); 3) так называемый народ земли – основная масса свободного населения, владевшая общинными наделами и обязанная служить в ополчении и платить налоги; 4) чужеземцы (пришельцы и поселенцы), ограниченные в правах. На самой нижней ступени социальной лестницы стояли рабы и кабальные должники, число которых все возрастало. Главным объектом эксплуатации оказывалась масса рядовых общинников, и это воспринималось тем более остро, что в обществе оставалось живое представление о традициях солидарности. Особое неприятие у рядовых общинников вызывала властная верхушка, включая храмы.

На верхах общества положение осложнялось собственно культовыми проблемами. Для древних евреев, осознававших себя пришельцами в Палестине, вопрос об обращении за божественным покровительством к тем или иным местным божествам стоял очень остро. Для царей Израиля этот вопрос имел особый аспект: сохранение центра почитания Яхве в Иерусалиме, т. е. на территории Иудеи, побуждало их особенно напряженно искать иных покровителей (хотя бы на случай войны с той же Иудеей). Наиболее могущественный царь Израиля Ахав (середина IX в. до н. э.) использовал в этом качестве финикийского Баала. На фоне развернувшегося поиска и связанного с ним противостояния храмов разных божеств друг другу и военной знати сформировался в конце концов т. н. «жреческий монотеизм» – учение жрецов Яхве о необходимости обеспечить этому богу исключительное положение в культе и запретить почитание других богов на общегосударственном уровне.

В то же время социальные противоречия израильско-иудейского общества отозвались мощным социокультурным процессом – «пророческим движением» VIII–VI вв. до н. э. Библейские пророки – не связанные с храмами проповедники, выступавшие от имени Яхве, – выработали концепцию Яхве как абстрактного универсального божества, единственного источника бытия и этики и творца истории как процесса соответствующего религиозного воспитания древних евреев – «избранного» им для этой цели народа. В конце времен ожидалось появление посланца Яхве – мессии, которому суждено было окончательно спасти Израиль от языческой скверны и социальной несправедливости и приобщить весь мир к почитанию Яхве. Этот пророческий монотеизм, составивший впоследствии ядро иудаизма, и был первой догматической религией, подчиняющей этику и образ жизни своих носителей «сверхценной» безусловной и бездоказательной норме, претендующей на абсолютный априорный авторитет. Всеми этими чертами пророческий монотеизм принципиально противостоял общей религиозной практике Ближнего Востока, в том числе древнееврейской. Именно поэтому сначала он не пользовался широким распространением. Приверженность к нему проявляли только наиболее радикальные, маргинализованные элементы древнееврейского общества. В условиях растущей общественной нестабильности такие элементы, однако, делались грозной силой, тем более что пророческий монотеизм оказывал, по-видимому, известное концептуальное влияние на жреческий.

В середине VIII в. до н. э. ассирийцы стремительно захватывают Сирию-Палестину. Тиглатпаласар III в 743–740 гг. до н. э. подчинил Северную Сирию и Финикию, в 734–732 гг. до н. э. аннексировал Дамасское царство и большую часть Израиля и подчинил Филистию, остаток Израиля и Иудею. Попытка Израиля по смерти Тиглатпаласара отложиться от Ассирии вызвала карательный поход, осаду Самарии (725–722 гг. до н. э.), полную аннексию Израильского царства ассирийцами и массовую депортацию израильтян. Их остатки смешались с пригнанными сюда ассирийскими подданными, образовав новую общность самаритян. Иудея, отложившись было от Ассирии в 704 г., была приведена к покорности карательным походом Синаххериба в 701 г. до н. э. Отчаянное сопротивление ассирийцам оказали финикийцы: за сто лет Тир пять раз пытался сбросить ассирийское ярмо. Подавление второй такой попытки Синаххерибом в 701 г. до н. э. привело к отторжению от Тира всех прочих финикийских городов. Тиро-Сидонское царство с заморскими владениями перестало существовать.

Набег скифов на западную часть ассирийских владений, включая Сирию и Палестину (кон. 630-х гг. до н. э.), уничтожил здесь ассирийскую власть. В наибольшей степени этим воспользовались Тир, Иудея и Египет. Иосия, царь Иудеи (640–609 гг. до н. э.), отныне независимой, воссоединил с ней все былые земли царства Давида и Соломона. Египтяне подчинили Филистию и Сирию вплоть до Евфрата, откуда в 616 г. до н. э. египетские войска двинулись в Месопотамию помогать ассирийцам против вавилонян. Тир на время становится гегемоном всей Финикии. Тирские купцы конца VII – начала VI в. до н. э. проникали на восток Малой Азии, в Южную Аравию, вывозили серебро из Испании, а возможно, также олово из Британии.

При Иосии в 622 г. до н. э. Иудея претерпела настоящую революцию. Царская власть, до того обычно боровшаяся с «пророческим» монотеизмом, теперь приняла решение возглавить его. Было объявлено, что в иерусалимском храме были найдены древние забытые законы, требующие единобожия и централизации культа. Под лозунгами пророческого монотеизма было истреблено жречество всех богов, кроме Яхве, ряд других категорий населения; все культы, кроме культа Яхве, были запрещены (первый пример религиозного террора и религиозных чисток, равно как и утверждения собственно догматической религии на Древнем Востоке).

После гибели Ассирии Восточное Средиземноморье стало яблоком раздора между Египтом и Вавилонией. В 609 г. до н. э. Иосия столкнулся с фараоном Нехо II, был разбит и убит в битве при Мегиддо; Иудея признала верховную власть Египта. Дальнейшая борьба привела к утверждению вавилонского владычества над всем Восточным Средиземноморьем, в том числе к гибели Иудеи в 587 г. до н. э., разрушению Иерусалима и Соломонова храма Навуходоносором и депортации иудеев в Месопотамию. Со сменой вавилонской власти властью персов (539 г. до н. э.) депортированные получили возможность вернуться на родину, а в V в. до н. э. Ахемениды санкционировали создание иудеями-чиновниками Эзрой и Нееемией в Иерусалиме и его округе гражданско-храмовой автономии, основанной на жестких началах канонического иудаизма (религии, развившейся за предыдущий век на основе монотеизма пророков). Руководителям этой автономии Ахемениды предоставили духовную власть над всеми жителями империи, желающими считаться иудеями.

Ярким достижением этого региона было создание алфавитного письма. Во II тысячелетии до н. э. в городах Восточного Средиземноморья шли интенсивные поиски письменности, подходящей для массового, однозначного и быстрого ведения коммерческих записей и тем самым более простой, чем письменности Месопотамии и Египта, с ее сотнями знаков, которые могли читаться по-разному. В XV–XII вв. до н. э. в Угарите уже употреблялся клинописный алфавит из тридцати знаков. Еще более совершенной системой оказался финикийский алфавит, воспринятый впоследствии греками и давший начало всем современным алфавитам.

Для религии Сирии и Палестины характерна роль экстатических культов плодородия с умирающими и воскресающими божествами. Под влиянием хурритов в середине II тыс. до н. э. кристаллизовался западносемитский миф о смене царствований на небесах, по которому бог неба Баал-шамем (Господин Небес), он же «Ил отцовский», был сменен Илом (верховный бог западных семитов до середины II тыс. до н. э.), а тот – богом бури Алийян-Баалом (выдвинулся на первое место в пантеоне во второй половине II тыс. до н. э.). В каждом городе почитался прежде всего местный бог-покровитель, называвшийся обычно просто по прозвищу – Баал (владыка) или Эл (бог), иногда Мелек («царь», вариант – Молох), а в Тире – Мелькарт («царь города»). Ведущее женское божество обычно именовалось Астартой (что соответствовало месопотамской Иштар).

Западным семитам была присуща концепция «берита» (завета, т. е. особого договора) народа с его богом-покровителем: в то время как у их соседей связь данной общины и ее бога-покровителя считалась изначальной и неразрывной, западные семиты рассматривали ее как результат сознательной сделки общины с богом, которую обе стороны могли и пересмотреть.

Религия древних евреев поначалу не отличалась от прочих западносемитских верований; их верховным племенным богом был Яхве, но почитали и иных богов, в том числе на государственном уровне. Однако движение ветхозаветных пророков привело в конце концов к формированию иудаизма – догматического сверхценного монотеизма. Как и в других религиозных системах I тыс. до н. э. (например, зороастризме), отношение к Богу в учении пророков носит прежде всего личный характер и жестко связывается с этикой (в частности, пророки резко осуждали закабаление бедноты, скупку земель и наживу богачей). В центре его стоит Яхве, старый верховный бог евреев, а первыми вероучителями своего толка пророки объявляли величайших героев древнееврейских преданий – Авраама и Моисея. В действительности отношение пророческого монотеизма к Богу было принципиально новым: в былые времена Яхве не представляли себе ни всемогущим, ни всесовершенным, ни всезнающим, ни всеблагим, ни единственным источником всякого существования, как это делали пророки.

Раньше считалось, что понятия о добре и зле принадлежат самим людям, которые и вырабатывают их по своему собственному желанию, опыту и вкусу. Боги могут надзирать за выполнением этих правил, но не являются их источником (точно так же, как человеческие власти). Согласно иудаизму, требования морали исходят от Бога и предписаны Им одним. Люди должны безусловно выполнять эти требования просто потому, что это требования Божества. Сам Бог вне критики, что бы Он ни делал. Человек вступает в общение с Ним не для реализации своих собственных устремлений, а для безусловного самодовлеющего выполнения воли Бога.

Если религиозные представления предшествующих эпох никогда не претендовали на абсолютную истину (именно поэтому на Древнем Востоке господствовала полная веротерпимость, а внутри каждой религии мирно уживались спорящие друг с другом течения), то иудаизм был основан на догмах – положениях, априори считающихся абсолютно истинными. Яркий пример разрыва между старым и новым восприятием Яхве – сохраненный Библией ответ рядовых евреев на угрозу гибелью и преисподней, которую возвещают им пророки от имени Яхве: «А мы договорились с Гибелью и заключили союз с Преисподней, и когда всепоражающий бич Яхве двинется, до нас он не дойдет!» Яхве здесь не всесильный бог, и заключенная помимо него (и против него) особая договоренность с гибелью и преисподней как особыми божествами представляется вполне возможной и оправданной для людей.

Древнееврейская литература известна в основном в том виде, в каком сохранило ее Писание иудаизма – Танах (почти полностью совпадает с Ветхим Заветом христианской Библии), сформировавшийся в V III вв. до н. э. По традиции он делится на три раздела: «Учение» (Тора, оно же «Пятикнижие Моисеево»), «Пророки» и «Писания». «Пятикнижие», окончательно сложившееся в конце VII – середине V в. до н. э., излагает переработанные в монотеистическом духе фрагменты общеизраильских преданий о происхождении мира, людей вообще и западносемитских племенных союзов (в том числе Израиля) в частности. Так, рассказ о сотворении первочеловека Адама из земли происходит из аморейского предания, где Адам тоже считался предком всех людей, но при этом его отцом называется бесплотный дух Арар, а матерью – мать-земля Маддар. Унаследовав этот миф от своих аморейских предков, иудеи видоизменили его, превратив отца Адама в бога-творца, а мать-землю – в глину, материал для творения. История о потопе, погубившем все живое, также перешла к евреям от их предков-амореев, а к тем – от шумеро-аккадцев.

В раздел «Пророки» входят произведения действительных пророков VIII–VI вв. до н. э. (Исайи, Иеремии, Иезекииля и др.) или приписывавшиеся им. К ним примыкают по концепции и времени составления «исторические книги» (Иисуса Навина, Судей, Самуила, Царей и др.), излагающие историю древних евреев XII–V вв. до н. э. в рамках концепции их периодического отпадения от монотеизма и возвращения к нему (в действительности систематически повторяющиеся дискредитации и возрождения столь жесткой духовной системы, как догматическая религия, невозможны ни для какого общества). Материалом для «исторических книг» послужили в основном летописи и несохранившиеся сборники эпических песен о славных деяниях предков. Некоторые из них по своему духу были противоположны детально разработанной религиозной концепции Танаха. Дружинный эпос об Ахаве, в целом прославляющий этого царя, ненавистного монотеистической традиции, лег в основу нескольких эпизодов Книги Царей.

Наконец, раздел «Писания» является пестрым собранием различных по жанру и времени произведений («Песнь Песней», религиозные гимны-псалмы, «Екклесиаст» – размышления о жизни, прямо продолжающие месопотамскую «литературу мудрости», «Книга Иова», полемизирующая с идеями этой литературы в новом, монотеистическом духе и др.).

С движением арамеев из Сирийской степи на север, в Северную Сирию и Месопотамию (XI–X вв. до н. э.), в Северной Аравии освободились обширные территории. Вскоре их заняли недавно одомашнившие верблюда кочевники двух этносов – собственно арабы, или т. н. южно-центральные семиты (одно из их племен и носило самоназвание «арабы»), и потомки ибри (племен аморейского происхождения, имеющих общие этноисторические корни с древними евреями, расселившихся в Аравии с севера в XIV в. до н. э.). В итоге сложилась этнокультурная общность исторических арабов, унаследовавшая язык от южно-центральных семитов, название «арабы» – от одного из их племен, а легендарную племенную генеалогию – в основном от аравийских ибри.

Ветхозаветные тексты начиная с X в. до н. э. и греческие ученые середины I тыс. до н. э. уже знают широкую общность арабов в целом от Синая (где в ее состав влились амалекиты) до Евфрата. К числу их племенных союзов принадлежали южно-центрально-семитский Арабу Ариби, исчез к сер. I тыс. до н. э.), восходящие к группам ибри Дедан, Кедар и Небайот (последний в начале VI в. до н. э. захватил Эдом на южной окраине Мертвого моря и образовал могущественное Набатейское царство), переселившийся с крайнего юга Самуд и др. В VI–V вв. до н. э. арабские кочевники-скениты заселили долину Среднего, частично Нижнего Евфрата и большую часть Верхней Месопотамии. В IV–III вв. до н. э. арабы Набатейского царства окончательно поглотили Аммон и Моав и заняли Дамаск, превратившийся еще ранее в крупнейший центр арабов. Арабы поддерживали более или менее напряженные отношения с Ассирией и более поздними великими державами (Вавилонией, Персией, эллинистическими царствами, Парфией и Римом). Римляне, в частности, пытались проникнуть в Йемен и в 106 г. до н. э. аннексировали Набатейское царство.

На юге Аравийского полуострова в XI–VIII вв. до н. э. сложились высокоразвитые государства южнопериферийных семитов: Ма'ин, наиболее могущественная Саба (поддерживавшая при знаменитой «царице Савской», ок. 950 до н. э., тесные отношения с царством Соломона), Катабан, Аусан и Хадрамаут. Их ожесточенные войны привели в конце концов к выдвижению нового, Химьяритского государства (кон. II в. до н. э.), за несколько веков объединившего всю Южную Аравию. Для обществ этого региона характерны прочность родоплеменного строя и сочетание землевладения свободных общин, храмов, правителя и его рода. Последние три категории земель обрабатывались арендаторами и несвободными мелкими землепользователями. Среди последних многие были государственными и храмовыми рабами по сословию. Долговое рабство благодаря могучим традициям племенной солидарности было мало распространено. Главными аравийскими божествами были Астар на Юге, Аллаху («Бог», высшее божество) и Душара (бог грома, управитель мира) у набатеев, а лунный бог, известный под разными именами.