Текст книги "Формула бессмертия. На пути к неизбежному"

Глава 3
Идеальное лечение

Я – материалист. Очень строгий! Если где вижу какой непорядок в миропонимании отдельных граждан, тут же кидаюсь его исправлять. Разлиновываю, направляю, раскладываю по полочкам, объясняю ему, сукиному сыну. Меня на кривой козе религии не объедешь! Я со школьной скамьи помню: бытие определяет сознание! А как иначе?

Каковы условия – таков и организм. Эволюция миллионы лет затачивала жизнь под условия жизни. Передвигаешься в плотной среде типа воды – будь добр стать обтекаемым. Хочешь летать? Заимей крылья! Питаешься муравьями? Вот тебе длинное рыло. Тебе нечего кушать? Это объясняет твою грусть и раздражительность. Заболел раком? Фон у тебя такой, то есть условия жизни – режим, питание, дыхание, наследственность. Живя в таких условиях, организм построил себе рак. Какие условия, такая и жизнь. В этой связи фраза, сказанная когда-то Жерлыгиным о том, что у человека, переменившего образ жизни, меняются вкусы и образ мышления до такой степени, что можно говорить о смене личности, не представляется слишком сильным преувеличением. О том же говорил и «мозговед» Савельев. Это логично: изменились условия (в нашем случае – биохимия организма), изменилась и производимая организмом продукция в виде мыслей. Сожрал галлюциноген – сознание уплыло.

А если бы было не так, если бы наши мысли не зависели от биохимии тела, то не работали бы таблетки от депрессии, не правда ли? Впрочем, я знаю и другой способ избавления от депрессии – движение. Один мой дальний знакомый избавился от тяжелейшей депрессии, от которой его никак не могли вылечить медикаментозно, просто начав бегать, то есть принудительно и ускоренно стал гонять кровь и лимфу. И через месяц от депрессии не осталось и следа. Когда что-то уходит, что-то приходит. Ушла депрессия, пришли эндорфины.

В общем, бытие, товарищи, определяет сознание! А как насчет обратной формулы – сознание определяет бытие?

Ну, первое, что приходит в голову, – поднять руку. Я подумал и сознанием повлиял на материю – поднял руку. Второе, что приходит в голову, – преобразовательная деятельность человека. О том, что человечество стало геологической силой на планете, писал еще Вернадский. Цивилизация меняет мир. То есть наше сознание с помощью наших рук (которые тоже движутся сознанием) меняет бытие и передвигает мегатонны материи. Мы придумываем и строим, проектируем и воплощаем. Наше идеальное сознание меняет материальный мир.

Про строительство даже говорить не буду, тут все понятно. Возьмем экономику. Вот ситуация: никаких фундаментальных основ для потрясения рынка аналитики не наблюдают. Провала быть не должно. Но в среде держателей акций вдруг по какой-то случайной причине начали расти панические настроения. А настроения на рынке – фактор столь же, если не более значимый, чем анализ фундаментальных экономических показателей. Анализ показателей не всем доступен, а эмоционировать могут все. И вот уже вместо того чтобы покупать, люди кидаются продавать, обрушивая тем самым рынок.

Цена на акции, которую мы, как исследователи, можем наблюдать в виде кривой на графике, – штука объективная или субъективная? С одной стороны, объективная – вот график, и изменить его уже нельзя, в прошлое возврата нет. С другой стороны, график этот в каждый конкретный момент формируется из миллионов субъективных, чисто сознательных решений – покупать или продавать. И вот буря, пронесшаяся в головах акционеров, опрокидывает рынок.

Еще пример. Если все полагают, что в стране X политический режим ненадежен в силу слабой экономики и потому в ней могут взять верх, например, исламисты, европейцы покупать там недвижимость на берегу теплого моря не будут. А если возобладает иная ментальная тенденция – вера в крепость режима и экономики, покупатель потянется, понесет деньги, которые самым положительным образом скажутся на экономике страны, разгонят ее строительный сектор и все, что крутится вокруг него (производство цемента, энергетика, сельское хозяйство, стекольное и трубное производство, медные провода, химпром с его красками и т. д. и т. п.), а также сферу обслуживания курортников. Это самым благоприятным образом скажется на развитии страны и убережет ее от социальных катаклизмов. То есть вера и сознание повлияют на «физику».

То же самое в политике. Я как-то разговаривал с известным галеристом Маратом Гельманом, который одно время в эту самую политику ввязался – вместе с Глебом Павловским организовал Фонд эффективной политики, участвовал в выборных кампаниях. Вот его мнение:

– Выборы – это всегда сюжет. Политолог описывает политическую ситуацию как пейзаж. И становится пленником этого неподвижного пейзажа, поскольку очень серьезно относится к действительности – как ученый. Максимум, на что он способен, это дать некую экстраполяцию, нарисовав худший сценарий развития ситуации и лучший. Но нам-то надо политическую ситуацию изменить! У нас же выборная кампания! И здесь нужен совершенно иной тип мышления. Необходимо иное отношение к реальности. Нужен я. У меня к ситуации всегда был другой подход – как к пьесе. Когда пьесу читаешь, вначале идет пролог: Франция, XVIII век, король, королева, описываются герои… Ты это читаешь и понимаешь, что через два часа половину убьют, половина перетрахается, ружье выстрелит… И та легкость, с которой я относился к ситуации, то понимание, что она является предметом для изменений, а не для изучения, и позволяла мне прописывать сценарии ее изменения, сценарий кампании. То есть я размышлял: а как бы мне хотелось, чтобы в следующие полгода жила и реагировала страна? И я писал, как. По сути, нужно было написать пьесу, в которой известные политические герои будут действовать так, как тебе нужно. Понятно, что кроме меня есть и другие сценаристы, которые тоже пишут свою реальность, что актеры не всегда профессиональны, да еще и сцена трясется. Но в целом это именно тот подход, который позволяет изменять реальность. Другое дело, что к середине кампании все может поменяться, твой сценарий полетит к черту, и придется писать новый. Но здесь важен именно такой тип мышления – не политолога, не ученого, а сценариста и режиссера…

Как видим, не только бытие определяет сознание, но и сознание определяет бытие. Вопрос только в том, как оно это делает и что такое сознание. И если сознание определяет бытие в таких циклопических масштабах, может ли оно изменить его в масштабах более мелких? Ну, например, избавить свой носитель от рака? Ведь носитель – это как раз та штука, которой сознание манипулирует непосредственно, одним своим желанием.

Случай с Мирзой Омаровым, который избавился от рака путем могучих умственных усилий, показывает, что подобное возможно. «Казенная» медицина о таких чудесах знает и относит подобные исключительные происшествия к «спонтанным случаям излечения от рака». Австралийские онкологи несколько лет назад исследовали 2337 пациентов в терминальной стадии рака. Все подобные больные умирали в течение пяти месяцев. Но в одном проценте случаев пациенты почему-то не умирали, а были живы и через пять лет после начала наблюдений. Но если рак может пройти спонтанно, это означает только одно: он может пройти! Иными словами, эта болезнь не фатальна. Что же изгоняет ее из организма?..

Моя жена Галка иногда вывозит свой детский танцевальный коллектив на гастроли. И там Галка детей пасет. Работа эта нелегкая, дети – существа нежные, из тридцати человек кто-нибудь обязательно простудится и заболеет, кто-то отравится, кто-то порвет танцевальный костюм, а кто-то будет всю дорогу плакать, скучая по маме. Все дети разные, у каждой «детишки» свои проблемки, хорошо известные родителю; вот родители и дают перед поездкой Галке наказы, как правильно пользоваться их любимым чадом. Одна девочка, например, плохо спит, и родители на ночь дают ей таблетку персена.

И вот, наслушавшись инструкций по правильному использованию, Галка со своей напарницей Людмилой отбывает в другой город. Вечером укладывают детей спать, через полчаса Галка идет их проверять:

– Смотрю, одна девочка не спит – глаза, как плошки, моргает, тихо плачет, хочет к маме. Я с ней поговорила, по голове погладила, одеялом укрыла, глаза закрыла, ушла. Через полчаса захожу – глаза, как плошки, тихо плачет, хочет к маме. Поговорила, успокоила, погладила, укрыла, выхожу к Людмиле: «Что же делать? Ребенок не спит». И тут мы вспомнили: персен! Дали таблетку – и девочка тут же уснула.

– Ну и зря, – не одобрил я. – Надо было дать плацебо – глюконат кальция или витамин С. Сработало бы также, уснула бы моментально.

– Почему?

– Потому что у нее уже выработался условный рефлекс: таблетка – сон. И лучше давать пустышку, нельзя же с детства сажать ребенка на снотворное!

Мы все знаем, что если ввести в организм химическое вещество, оно подействует. Причем вполне определенно. Потому что человек – огромная колба с реактивами и идущими между ними реакциями, и если добавить другие реактивы, ход реакций изменится – что тут непонятного? Потому и действуют таблетки! На этом основана вся современная медицина: одно вещество добавил – идет одна реакция, другое – другая. Если мы в колбу со щелочью дольем кислоты, пойдет реакция нейтрализации, а если вместо кислоты добавим плацебо (например, воду), никакая реакция нейтрализации не пойдет. Природу не обманешь!

Почему же тогда в огромной колбе под названием «человек» плацебо действует?

Причина только одна – у человека есть сознание. Именно оно – тот загадочный агент, который может помочь химии лекарства действовать (врачами давно замечено, что положительный настрой на лечение увеличивает шансы больного), может подействовать вместо химии (если больному дали пустышку) и даже против химии. Проводили и такой эксперимент – вместо снотворного больному давали возбуждающее (кофеин), и он засыпал сном младенца только потому, что бы уверен: ему вкололи мощное седативное.

Вот схема эксперимента. Две комнаты. В каждой по 10 испытуемых. В первой комнате девяти людям дают возбуждающее средство (амфетамин), а одному бедолаге – сильное снотворное. В другой комнате девятерым дают снотворное, а одному везунчику – возбуждающее. Каков результат? В первой комнате, видя, как возбуждающе подействовали таблетки на народ, человек, получивший снотворное, вместо того чтобы уснуть, возбуждается и начинает размахивать руками. А во второй комнате, видя, что все вокруг клюют носом, человек, получивший амфетамин, вместо того чтобы размахивать руками, начинает клевать носом и крепко засыпает.

Еще опыт, проведенный врачом Стюартом Вульфо. Известно, что некоторых беременных изводит тошнота. Взяв двух таких несчастных, доктор сказал, что у него есть очень сильное средство, которое блокирует тошноту и рвоту. После чего ввел им в желудок экстракт рвотного корня. Рвотный корень, как вы уже поняли из названия, это препарат на основе растительного сырья, который применяется в случаях, когда нужно быстро очистить желудок. Он вызывает желудочные спазмы. Однако на этот раз препарат почему-то не вызвал спазмы, а полностью их прекратил.

Как же так? Разве не материя у нас первична? Почему химию в колбе не обманешь, а химию в человеке обмануть можно? Ведь у химии-то своего мнения нет, реакции должны протекать и – по принципу «бытие определяет сознание» – вызывать соответствующие изменения в мозгу. Вкололи тебе возбуждающее – должен возбудиться! Вкололи успокаивающее – обязан успокоиться! Это же химия, с ней не поспоришь! Однако человек работает совсем как-то нелинейно.

Нет, понятно, что порой действие химии преодолеть бывает невозможно. Вряд ли, если вам скажут, что дают аспирин, а подсунут цианид калия, ваш организм отреагирует на него как на аспирин. Но где находится та граница, до которой сознание может работать против химии? Вот бы ее нащупать…

Для этого в доказательной медицине применяют так называемый двойной слепой эксперимент. В нем не только испытуемые не знают, что им дают – новое лекарство или плацебо, но и врачи, проводящие эксперимент, этого не знают тоже. Казалось бы, при чем тут врачи, ведь они же не рассказывают пациентам, чем тех пичкают? Однако давно было замечено: если врачи знают, что у них в руках – лекарство или плацебо, – результат испытаний меняется примерно на 20 % по сравнению с двойным слепым методом, хотя доктора ничего не рассказывают пациентам. Влияние наблюдателя на мир…

В 1985 году был проведен чрезвычайно любопытный эксперимент с тремя группами больных, у которых удаляли зубы мудрости. Первая группа получала вместо обезболивающего плацебо – физиологический раствор. Вторая – налоксон, средство, усиливающее боль за счет блокировки опиодных рецепторов организма. И только третья группа получала сильный анальгетик опиатной группы. Изюминка эксперимента состояла в том, что каждая группа разбивалась на две подгруппы. Поскольку изучался эффект влияния на больного внутренней убежденности врача, докторам в первой подгруппе сказали, что они будут вводить один из трех перечисленных препаратов – пустышку, усилитель боли или реальный анальгетик. Но какой именно, врач не знал. Врачей во второй подгруппе обманули: им сказали, что вводить пациенту они будут или плацебо или усилитель боли. А на самом деле давали и анальгетик.

Всем врачам было запрещено сообщать пациентам о своих знаниях. Они просто делали укол. Так вот, процент больных, которые испытывали сильную боль, в первых подгруппах был меньше, чем во вторых, и это отличие никак не было связано с получаемым лекарством. Различие было только в знании врача, которым тот с пациентом не делился. Напомню, в первых подгруппах врачи знали, что у них в руках может оказаться реальный анальгетик. А во вторых подгруппах были совершенно уверены, что пациенту будет больно.

Вот еще одно любопытное исследование на эту тему. Точнее, не исследование, а метаисследование, то есть исследование исследований. Изучались 117 исследований лечения язвы желудка, проведенные с 1975 по 1994 год. Понятно, что за это время менялись препараты. В 1975 году лечили циметидином, потом ему на смену пришел ранитидин. Выяснилось, что в момент своего появления на рынке циметидин успешно справлялся с болезнью – он вылечивал примерно 80 % язв. А потом его эффективность неожиданно упала до 50 %. Почему? Потому что на рынке появился препарат следующего поколения, и врачи поверили в него.

Врачи обо всем этом знают или по крайне мере слышали. Но и для них порой мощный эффект от плацебо и внутренней самоуверенности бывает удивительным. Калифорнийский доктор Д. Собель однажды получил от фармацевтической компании на пробу новое и очень сильное средство от астмы, которое на тот момент проходило клинические испытания или только-только их прошло. Он дал препарат пациенту. Эффект был мгновенным и стойким. Но больше у доктора такого лекарства не было, и когда тот же пациент пришел во второй раз, врач решил обмануть его, подсунув плацебо. Эффект был, но менее выраженный. Пациент сказал, что дышать стало легче, но не так, как в первый раз. «Значит, лекарство действительно работает!» – удовлетворенно подумал доктор. Каково же было его удивление, когда он получил из фармацевтической компании письмо, в котором компания приносила свои извинения – оказалось, они случайно выслали Собелю вместо лекарства именно плацебо, оставшееся после испытаний.

В чем была разница между первым приемом плацебо и во второй раз, когда пустышка сработала хуже? В том, что в первом случае оба – и врач, и пациент – верили, что у них в руках настоящее лекарство. А во втором случае доктор знал, что врет. И как-то умудрился транслировать это знание пациенту. Запомните сей факт, и продолжим наши экскурсы…

Если уж сознание врача каким-то образом воздействует на пациента, то чему удивляться, если на излечение оказывает влияние сознание последнего. Известно, что акупунктура при болях в спине помогает не больше, чем плацебо. Акупунктура – это втыкание игл в особые точки, связанные с внутренними органами, – ну, вы знаете… А что такое плацебо-акупунктура? Это втыкание игл в неправильные точки! Так вот, слепое исследование показывает, что при лечении болей в спине нет почти никакой разницы между настоящей акупунктурой и фальшивой: 57 % людей, которым проводили настоящую акупунктуру, и 50 % граждан из контрольной группы (фальшивая акупунктура) почувствовали облегчение после сеансов. Но результат разительно изменился, когда эксперимент перестал быть слепым, и людям сообщили, что они находятся или в контрольной группе, или в группе настоящего воздействия. Люди, которые знали, что их колют в «правильные» точки, получили облегчение уже в 68 % случаев. Но самое забавное, что почувствовали облегчение даже 38 % пациентов из контрольной группы, знавших, что их обманывают! Откуда же облегчение?

Людей кололи иголками, им было чуть-чуть больно, они потратили время, и, видимо, организм решил вознаградить себя за эти неудобства. А может быть, сыграло свою роль то, что люди в течение всего сеанса просто обращали внимание на болезнь. Иногда этого бывает достаточно. Так, например, опытные врачи рекомендуют своим пациентам бороться с головными болями – взять дневник и начать описывать боль: где и как она начинается, как разливается, где локализуется, на что похожа, пульсирующая или монотонная… В результате часто бывает так, что человек, сосредоточившийся на анализе своей головной боли, вдруг обнаруживает… что ее нет.

Вот вам еще несколько любопытных фактов о том, как влияет сознание на биохимию организма. Испытания нового транквилизатора. Больным дают таблетки, у них начинает кружиться голова, людей тошнит, появляются зудящие высыпания на коже, учащается сердцебиение. Это побочные эффекты. Такую реакцию показывают до 20 % испытуемых. Но что самое интересное, побочки испытывали равным образом как те, кто ел настоящие транквилизаторы, так и те, кому давали пустышку! И тех, и других было по 20 %.

Люди знают, что у лекарства должна быть неприятная побочка – и испытывают ее! Возникает вопрос: может быть, и те, кто испытывает неприятные побочные эффекты от настоящего лекарства, тоже делают это в результате «собственного желания»? Вот у меня никогда никаких побочек от лекарств не бывает. Может быть, потому, что я просто не верю в них? Нет, я честно читаю про побочные действия на листочке с описанием лекарства, но поскольку знаю, что испытывает их меньшинство людей, глотаю таблетки спокойно, понимая, что вероятнее всего окажусь в большинстве. Возможно, срабатывает то, что я не прислушиваюсь к себе. Потому что если внимательно прислушиваться, ожидая чего-то похожего на побочку, оно и вылезет. Или покажется, что вылезло. И тогда вы ухватитесь за этот кончик и через положительную обратную связь, усиливая – ага! вот оно! – немедленно получите и зуд, и тошноту и все, что захотите.

В этой связи не могу не вспомнить блестящее исследование, проведенное в Великобритании. Там взяли две группы горничных в отелях: одну контрольную, с которой ничего не делали, и вторую – экспериментальную. Второй группе сказали, что, согласно последним научным данным, уборка номеров является максимально эффективным комплексом упражнений. И долго объясняли, почему именно, – как положительно влияют наклоны, повороты и т. д. на сердечнососудистую систему и опорно-двигательный аппарат. Через месяц провели замеры у обеих групп. С контрольной группой ничего не произошло, они как работали, так и продолжали работать, а вот горничные в основной группе сбросили вес, уменьшив жировые отложения на боках и бедрах, – как будто ходили в фитнес-центр.

Главное – убедить человека в целебности процедуры! Сделать так, чтобы он в нее поверил. Для исцеления нужна внутренняя убежденность пациента. Это достигается разными способами. Прямое доказательство с использованием графиков и таблиц. Магические ритуалы. Гипноз.

Антрополг Дэниэл Морман, который провел исследование плацебо, обнаружил, что четыре таблетки плацебо гораздо эффективнее рубцуют язву желудка, чем две! И, что интересно, дают больше побочных эффектов у пациента.

А исследование плацебо, проведенное в 1972 году на студентах-психологах, показало, что розовые таблетки лечат лучше голубых. Кстати, о цвете… Примерно в те же годы было показано, что валиум (успокоительное) в виде таблеток зеленого цвета действует лучше, если нужно купировать тревожное состояние. А если нужно справиться с депрессией, то таблетку имеет смысл сделать желтой. Вообще, стимулирующие препараты лучше делать ярких, агрессивных цветов – оранжевыми или красными. Антидепрессанты – голубыми, зелеными и фиолетовыми. А анальгетикам надо быть белыми.

Плацебо в капсулах лечит лучше, чем в таблетках, а инъекции плацебо вылечивают эффективнее капсул, потому что все люди понимают: укол – это серьезная медицинская процедура, это вам не таблетку заглотнуть, тут терпеть приходится! Кстати, по эффективности плацебо-акупунктура стоит где-то посередине между таблеткой и инъекцией – примерно на уровне капсулы.

Таблетки в яркой упаковке (и настоящее лекарство, и плацебо) работают лучше, чем без упаковки или в простой картонной коробочке. Подобное исследование провели в 1981 году англичане Брантуайт и Купер на 835 пациентах с головными болями. Одним давали таблетки в красивых упаковках, другим – в серых невзрачных коробочках. Лучше срабатывали таблетки в яркой упаковке.

Впрочем, за полтораста лет до англичан до этого додумался наш соотечественник, известный русский врач Матвей Мудров – один из основателей российской терапевтической школы (кстати, именно он первым в России начал заполнять истории болезни пациентов). Мудров прославился своими необыкновенными успехами в излечении самых разных заболеваний. Многие хотели выяснить секрет его волшебных порошков. И в конце концов выяснили: после смерти доктора оказалось, что хитрый врач прописывал своим пациентам… толченый мел. Работало не лекарство. Работал ритуал его подачи. Мудров разделял порошки на «золотые» и «серебряные» – по цвету бумажки, в которую они были завернуты, и всегда вручал их пациентам как великую ценность.

Кстати, о ценности… После всего сказанного ни у кого не должно вызывать удивления, что дорогие лекарства и процедуры лечат лучше дешевых. (Кроме того, дорогие процедуры люди предпочитают не пропускать.) Забавный опыт на эту тему провели в свое время американцы из Университета Дюка (Северная Каролина). Группу добровольцев из нескольких десятков человек, предварительно «отъюстировав» на индивидуальную болевую чувствительность, начали бить током – якобы для того, чтобы испытать новое болеутоляющее. На самом деле людям давали пустышку. Только одной группе таблетку давали с буклетом, на котором стояла цена лекарства – 2,5 доллара за одну таблетку, а другой группе – буклет с ценником в 10 центов. Как вы думаете, какое лекарство лучше снимало боль?.. Среди тех, кому давали «дорогое лекарство», 85 % людей отметили его превосходные болеутоляющие качества. А среди тех, кому давали дешевую дрянь, только 61 % отметили болеутоляющий эффект.

Человек так устроен: если уж он чем-то пожертвовал, значит, оно должно работать! По этой причине больному помогает плацебо-операция, то есть действие хирургов по принципу «разрезали-зашили», не сделав ровным счетом ничего. Операцию человек пережил, на такую жертву пошел! Еще бы не помогло!.. Опыты с ложными операциями проводились в 50-е годы прошлого века. Расскажу, как это было. Иногда при недостаточном кровоснабжении сердца возникают боли в левой стороне груди и левой руке. Раньше эту болезнь называли «грудная жаба». Так вот, полвека назад возникла идея лечить эту беду хирургическим путем. От сердца отходит так называемая маммарная артерия. Она не очень важная, не стратегическая, и ее решили чуть-чуть ушить, сузив просвет. «Тогда увеличится поток крови в другие артерии, питающие сердце», – рассуждали хирурги.

И действительно, на некоторое время после операции пациенту становилось лучше.

Но однажды усомнившиеся в эффективности накатанной стратегии хирурги решили провести несколько ложных операций – они делали разрез под наркозом и тут же его зашивали. И что вы думаете? Ложная операция давала точно такой же эффект, как и настоящая, – боли исчезали!

В середине 1990 годов похожий результат дало исследование, проведенное в Швеции. Пациенты, которым вшили кардиостимуляторы, но не включили их, чувствовали себя гораздо лучше, чем до операции. То есть само по себе хирургическое вмешательство уже сыграло роль плацебо.

Как отмечает английский автор Б. Голдакр, «Исследование высокотехнологичной ангиопластики с использованием очень внушительно выглядящего лазерного катетера показало, что имитация лечения почти так же эффективна, как и настоящая процедура». По поводу этих испытаний проводивший их доктор Алан Джонсон откровенно писал в журнале «Ланцет»: «Электрические аппараты весьма привлекательны для пациентов». Людям нравится слово «лазер», огромное оборудование с сияющими лампами и датчиками, и они охотно излечиваются от одного его вида.

Британский эксперимент 1987 года показывает, что лечит не только плацебо-лекарство или плацебо-процедура, но и плацебо-диагноз. Экспериментаторы взяли двести человек с непонятной симптоматикой и неясным диагнозом и в случайном порядке разбили на две группы. Первой группе объяснили, что медицина поставить им диагноз не может. А второй уверено поставили какой-то выдуманный диагноз и сказали, что через некоторое время все пройдет само. В результате в первой группе улучшение наступило у 39 % больных, а во второй группе – у 64 %.

Мой отец родом из деревни в Тверской губернии. Каждый год он уезжает туда на лето и живет в своем деревенском доме, ходит по грибы, зверобой собирает. К нему в гости приезжаю я, моя сестра, другие родственники. И однажды приехала некая тетя Шура с бородавками на лице. Увидев такой непорядок, отец сказал, что от бородавок есть давнее народное средство – чистотел. Потому, собственно говоря, трава чистотел так и называется! А всего-то нужно вырвать корень, вымыть, разломить и оранжевым соком намазать бородавку. Тетя Шура так и сделала. Через неделю у нее бородавок не было. До этого я думал, что бородавки, как и родимые пятна, неизлечимы. И потому не без удивления отметил для себя эту дивную народную мудрость. Даже запомнил, как выглядит чистотел, едкий сок которого сжигает бородавки, – у него такие желтые мелкие цветочки. Мало ли, вдруг в жизни пригодится.

Что такое бородавка? Это вирусное заболевание кожи. Видать, вирусы, не любят чистотел, подумал я. А через много лет мне попалась статья, в которой рассказывалось, что неизлечимые бородавки, оказывается, крайне легко излечиваются с помощью плацебо. То есть внушения. Американский врач Льюис Томас из Нью-Йорка рассказывал о своем коллеге, который успешно лечит пациентов от бородавок, намазывая их обычной красной краской. Что при этом происходит? Никакого активного действующего вещества в его «лекарстве» нет. Но организм получает сигнал, то есть, попросту говоря, обращает внимание на проблему. Каждый день внимание мозга привлекается к проблемному месту, когда это проблемное место трогают мокрой краской. И когда в течение дня человек эту яркую красную краску видит в зеркале, мозг, точнее, сознание, полагает, что идет лечение. А уж подсознание это лечение реализует само. Личность же, то есть сознательное человеческое «Я», в этом участия не принимает. Как оно не принимает участия в любом другом процессе исцеления. Задача сознания – забросить в котел лекарство. To есть дать материальную команду на начало процесса. И здесь лекарство может помочь в вылечивании болезни чисто химически, а может не помогать, если это плацебо, и тогда организм справится сам. Если человек, конечно, верит в это лекарство. В последнем случаем получается чисто информационное лечение.

Знаете, что мне это напоминает? Те виртуальные таблетки, которые мы видим в голливудском кино о виртуальной реальности. В фильме «Матрица» главный герой Нео, чтобы вырваться из виртуального мира, должен съесть красную таблетку. Поскольку весь его мир виртуален, таблетка тоже виртуальная, а не химическая. Она – чистый символ.

В фильме «Вспомнить все» герою Шварценеггера доктор тоже предлагает таблетку. Он убеждает Шварца, что тот спит и все окружающее ему только снится. И чтобы проснуться, нужно съесть таблетку. «Но если я сплю, вашу таблетку я тоже вижу во сне», – возражает герой. «Таблетка – всего лишь символ твоей решимости проснуться», – логично объясняет доктор.

Таблетка – всего лишь символ…

Но действие таблеток-символов и в нашем реальном мире может быть удивительным. (Вопрос о том, насколько наш мир реален во всех смыслах этого слова, пока отложим.)

Вот типичный эксперимент: проведено девять двойных слепых исследований. То есть все четко по правилам доказательной медицины: «слепы» и пациенты, и кормящие их таблетками врачи, – ни те, ни другие не знают, что дают и принимают. Результат: в 54 % случаев плацебо действует так же, как реальный анальгетик!

Вы можете возразить: знаем мы эти аптечные анальгетики, хреново они работают! Вот если бы там был настоящий наркотик – героин или морфий…

Что ж, мы все привыкли, что наркотики работают четко и надежно. Тяжелая химия! Она как танк, от нее не увернешься. В конопле, например, тетраканнабиол. Вещество такое. Его действие на мозг давно известно – начинается дезориентация, глюки…

Но вот вам история из жизни. Я – человек законопослушный и нелегальных наркотиков не употребляю. А легальные употребляю только как кулинарный продукт – например, сливовицу. Она меня радует вкусом и запахом. Равно как и пиво. Я слишком ценю ясность мысли, и когда в голове мутится, мне это не нравится. Но когда я впервые приехал в Амстердам, решил покурить марихуану. Ну, потому что нельзя приехать в Ленинград и не посетить Эрмитаж, нельзя быть в Париже и не увидеть творение инженера Эйфеля, нельзя приехать в Амстердам и не сходить на порношоу и не выкурить косячок.

Я выкурил. Один раз. Второй. Третий. За два дня курения – ничего… Даже обидно. А вот жена моя съела половинку конопляной печенюшки, и ее стали хуже слушаться ноги и язык. Типичный седативный эффект. Я догадываюсь, почему на нее подействовало. Потому что она знала: должно подействовать! И понимаю, почему на меня не подействовало. Потому что я этого не хотел! Потому что, как уже написал выше, не люблю неконтролируемых эффектов. Я дал себе установку на ясность мышления, и тетраканнабиол ничего не смог с предустановленным сознанием поделать.