Текст книги "Формула бессмертия. На пути к неизбежному"

В чем же убедил? И как? Сейчас спросим…

– Что же за статью протолкнул Бучаченко с риском для своей научной репутации?

– О структуре воды.

– Действительно рисковый поступок. А вы-то как дошли до жизни такой, что стали заниматься подобной «лженаукой»?

– Я тогда занимался исследованиями с помощью ядерно-магнитного резонанса. И решил попытаться исследовать структуру воды, которая давно не давала мне покоя, методом протонно-магнитного резонанса. Причем оборудование мне нужно было не абы какое! Через свои связи среди биофизиков я нашел хороший прибор в кардиологическом центре. Пятьсот мегагерц! Это был большой дефицит. У нас на химфаке был только 100-мегагерцовый. А тут в пять раз чувствительнее! Мы шутили тогда, что каждый мегагерц стоил тысячу долларов, так что наш, химфаковский, прибор стоил 100 тыщ долларов, а «пятисотый» – полмиллиона. Не каждое советское учреждение могло такое оборудование приобрести. Вот на нем-то нам и удалось впервые расщепить линию воды на пять линий.

– Насколько я понимаю, одно вещество должно давать одну линию на спектрограмме.

– Правильно. У нас и было одно вещество – бидистиллят, сверхчистая вода без примесей. Но по той теории, которую я разрабатывал, вода должна была содержать структуру – некое стабильное структурное образование. Если это так, если такое образование существует, первым подтверждением этого должно было стать расщепление спектра. Если в воде существуют стабильные образования, то за счет разного экранирования протонов они должны давать мультиплет, а не синплет, то есть несколько линий вместо одной. И этот эффект можно было пронаблюдать только на очень хорошем приборе с высокой разрешающей способностью. На «сотке» это было сделать невозможно. А на «пятисотке» удалось. И не скажу, что сделать это было просто. Это довольно сложный эксперимент, провести который мне помог мой 15-летний опыт работ по химической кинетике. Там есть свои тонкости – нужно получить высокую однородность поля и так далее… Получив результат, я его, разумеется, публиковать не стал, а, как требует научная методология, повторил на частоте в 400 с небольшим мегагерц в Институте химфизики. И уже потом стал думать о публикации.

– Как я понимаю, никакой из существующих в науке теорий подобный эффект не предсказывался, кроме вашей? И был полнейшим противоречием всему, что мы ранее знали о воде?

– Так. Это не просто была сенсация. Это многих шокировало. Потому что ничего, кроме образования димеров и тримеров, о которых мы позже поговорим, не изучалось. Химики вообще в эту сторону не лезли, и я могу их понять. Дело в том, что у воды четыре центра образования водородных связей – два положительных водорода и кислород, имеющий два неподеленных электрона, которые «вытарчивают» отрицательным знаком. Всего четыре центра.

…Тут необходимо дать читателю некоторое пояснение. Молекула воды напоминает тетраэдр. Старые люди, типа меня, помнят советские «треугольные» пакеты с молоком – они как раз и были тетраэдрическими. Натужились? Представили? Каждый угол такого «пакета» – электромагнитный заряд, который готов притянуть заряд другого знака. «Пакет» имеет два плюсовых «контакта» и два минусовых. Через эти «контакты» одна молекула воды может притянуться к другой – торчащим плюсиком к минусику другой молекулы. Но связь эта крайне неустойчивая! Десять в минус двенадцатой секунды может висеть одна молекула на другой, а дальше их вновь растаскивает тепловое движение. Это всем было давно известно, и потому никто никогда не вел речь о том, что в воде могут существовать некие стабильные структуры. Действительно, о какой стабильности может идти речь, если две молекулы могут состыковаться только на 10–12 секунд, а дальше они снова уйти в бесконечное броуновское мельтешение?

Представьте теперь себе пару молекул воды, которые соединились связью – плюсик с минусиком. Два тетраэдрических пакета молока вы как бы соединили вершинками. Сколько осталось свободных вершинок? Восемь минус две занятых – шесть. К каждой из которых может подсоединиться еще по молекуле. Нет-нет, я помню, что это соединение весьма короткоживущее, мне главное, чтобы вы поняли принцип: у каждого «пакета» два плюсика и два минусика на углах. Которыми они могут цепляться к другим пакетам.

Итак, две молекулы могут организовать на какой-то миг димер, а три – тример. Только тример будет существовать еще меньшее количество времени, чем димер, что понятно: если у нас образовалась сцепленная пара молекул, которая вместе существует 10–12 секунд, нужно, чтобы за этот крохотный промежуток времени, пока они не распались, к ним прицепилась третья молекула и какой-то краткий миг они существовали вместе, прежде чем разлететься.

Но молекул в стакане миллиарды миллиардов. В океане – побольше. Им тесно, и они постоянно «трутся», на краткий миг образовывая друг с другом димеры, тримеры и даже более длинные цепочки и «комки». Так?

Вроде так. Вечный хаос без всяких устойчивых структур. Но…

За счет того, что угол Н-О-Н в молекуле воды составляет 104,5 градуса, чисто геометрически могут образовываться пятичленные циклы. Комплекс из 17 молекул, например, образует шесть таких циклов, что открывает дорогу к дальнейшей стабилизации. Как? Следите за мыслью.

Разумеется, конгломерат аж из семнадцати молекул жить будет совсем недолго, но его образование весьма вероятно. Вы только представьте себе водный массив из триллионов тетраэдрических «молочных пакетов», которые контактируют друг с другом вершинками. В этом массиве всегда будет огромное число димеров, поменьше тримеров, еще поменьше «многомеров» и некоторое число вышеупомянутых тетраэдров. А что это значит?

Это значит, что чисто геометрически у получившегося конгломерата молекул появляется единая плоскость с шестью свободными водородными связями. Которые могут сцепиться с аналогичной плоскостью другого подобного конгломерата.

– Становится возможным одновременное участие шести водородных связей! – радуется Зенин. – И тут незнание химической кинетики сыграло с физиками злую шутку. Физики всю жизнь говорили, что больше, чем 6–8 молекул воды сцепиться между не могут: слишком мала вероятность для короткоживущих водородных связей… Но есть такое понятие, как константа димеризации, которая характеризует соединение одной молекулы воды с другими. Концентрация димеров делится на произведение концентрации мономеров. Эта константа равна 10 л/моль. Если спросить людей, незнакомых с химической кинетикой: вот в одной плоскости оказалось шесть связей, константа каждой из них равна 10. А константа шести связей чему равна? В лучшем случае скажут, что 60. А их надо перемножать! И тогда получится 106. Миллион! На шесть порядков увеличивается время жизни! Тут как в бизнесе – с червонца дело не начнешь, а с миллиона уже можно.

…Еще раз повторю читателю: здесь срабатывает чистая геометрия. Из-за характерного угла Н-О-Н молекулы могут образовывать такие короткоживущие объемные фигуры, в которых водородные связи лежат в одной плоскости. А реагирование фигур плоскостями сразу с шестью сцепками на порядки увеличивает время жизни ассоциатов.

– А дальше между собой начинают соединяться уже тетраэдрические додекаэдры, – продолжает Зенин. – Их геометрия такова, что в одной плоскости получается уже три по шесть связей. А это дает нам 1018. И это число на шесть порядков превышает обычное время жизни водородной связи, равное, как вы помните, 10–12 секунд. Мы проскочили хаос и застабилизировались! Расчеты показывают, что минимальный стабильный кристаллик воды состоит из 912 молекул и геометрически напоминает ромбический куб с углом в 60 градусов. Длина ребра этого кристаллика 29 ангстрем. И 99,6 % воды состоит из таких образований.

Увеличение времени жизни все более крупных ассоциатов происходит, по Зенину, «вследствие углубления ямы потенциальной энергии». Сначала образуются циклы (примерно как в бензольном кольце), потом сферы, похожие на футбольный мяч, состоящий из пятиугольников и шестиугольников, потом тетраэдрический додекаэдр. И так далее.

– Но поскольку идет процесс нарастающей стабилизации, открывается, как говорят кинетики, канал. Это значит, что если есть малая концентрация неких образований, среди которых вдруг возникает константа, стабилизирующая соединение, процесс начинает идти именно по этому каналу. И по этому каналу все вещество постепенно перетекает в новое состояние. В реальности подобные структуры в воде собираются сразу – как только вода начинает превращаться из пара в жидкость. Иначе она бы просто жидкостью не была, как сероводород. Но поскольку минимальным структурным объектом воды является не молекула, как в сероводороде, а «льдинка» из 912 молекул, то есть объект на три порядка тяжелее одной молекулы, это и делает воду жидкостью… Когда мы все это публиковали и докладывали на конференциях, нам возражали: а почему тогда жидкостью, а не гелем? Почему бы этим кристаллам не соединиться в еще большие образования, полностью затормозив всякую текучесть и превратив воду в вязкий гель?

Об этом позаботилась природа. Геометрически эти кристаллы ничем не отличаются. Но на каждой грани каждого кристалла свой зарядовый рисунок – сочетание плюсиков и минусиков. Потому что на каждую грань вынесено 24 зарядовых центра – кислород или водород. И если вы хотите, чтобы кристаллы соединились гранями, нужна полная комплементарность – чтобы зарядовый рисунок на одной грани негативно совпадал с зарядовым рисунком на грани другого кристаллика; напротив каждого плюсика должен быть минусик, и наоборот. Это практически невероятно. При сборке ассоциатов растет их стабильность, но падает вероятность комплементарного взаимодействия. Проще найти комплементарную пару по шести центрам, труднее по восемнадцати, а по двадцати четырем практически невозможно. Таким образом, мы получаем минимальный структурный элемент воды. Водородные связи между кристаллами воды не образуются.

– А какие образуются?

– Дальние кулоновские взаимодействия. То есть обычные электростатические силы. Если на одной грани кубика плюсиков больше, чем минусиков, и она имеет в целом положительный заряд, кубик этой гранью может подтянуться к в целом отрицательно заряженной грани другого кубика. Водородная связь работает на дистанции 2,8 ангстрема. А здесь порядка 5 ангстрем. То есть между кристаллами расстояние больше, чем между молекулами, составляющими кристалл. Кристаллы висят в кулоновском поле. Они могут собираться в более крупные ячейки до тех пор, пока на поверхности этих скопищ не останутся электронейтральные грани. Как я уже говорил, согласно нашим расчетам, максимальной стабильной ячейкой является ромбический куб из 912 молекул воды, а ячейки воды, состоящие из группы таких кристаллов, достигают размера примерно в полмикрона и легко разрушаются.

– Расчеты – это лишь теория.

– Эксперименты подтверждают теорию. Причем подтвердить все это нам удалось несколькими методами – методом высокоэффективной жидкостной хроматографии, методом оптической спектроскопии, методом контрастно-фазовой микроскопии и методом протонного магнитного резонанса. Впервые мы доложили об этом в 1995 году на втором Международном конгрессе по сверхслабым взаимодействиям. И только на пятом таком конгрессе, в 2009 году, произошла психологическая подвижка: отдельные ученые начали постепенно, со скрипом, признавать нашу теорию воды. Была большая дискуссия, и устроители даже попросили у меня разрешения вывесить результаты экспериментов на сайте конгресса.

…Однако признание одного конгресса еще не признание большой науки. Там психологический перелом еще не произошел. Новый взгляд на воду еще не выработан. Зенин на этот счет не обольщается:

– Из академической науки помимо Бурлаковой нас в этих исследованиях поддерживает директор Пущинского Института биофизики клетки Евгений Евгеньевич Фесенко, который до последних пор получал гневные письма от комиссии Круглякова по лженауке. Я читал одно из них. Оно мне напомнило времена лысенковщины. Как же так, возмущается комиссия, вы публикуете работы о структуре воды, хотя Президиум АН такие вещи не признает… Осталось только выговор по партийной линии объявить! Помню, в 1997 году на очередном конгрессе перед тем, как идти выступать, Фесенко сказал мне, смеясь: «Сейчас я пойду, и меня побьют. А потом вы пойдете, и вас побьют». Вот такая ситуация была до последнего времени. Но мы не сдаемся. И сейчас все больше людей понимают, что вода и молекула воды – это «две большие разницы». Вода выступает как матрица для протекания биохимических процессов.

…Не знаю, доживет ли Зенин до признания его большой наукой. Он уже немолод. Вся его жизнь прошла в построении теории простой воды. И, скажу я вам, это не самое плохое «жизнепрепровождение» – при любом раскладе!

Теперь о главном. Вы, наверное, уже забыли, о чем наш разговор. Он о памяти воды. Что нам дает в этом смысле теория Зенина?

А вот что. Фишка в том, что все эти структурные элементы воды – кристаллики из 912 молекул – индивидуальны. У них разный зарядовый рисунок на гранях, сочетание плюсиков и минусиков, «вытарчивающих» на поверхность. А это – кодировка. На гранях водных кристаллов – великое разнообразие сочетаний плюсов и минусов. При попадании в воду каких-либо веществ на гранях водных кристаллов всегда находится электромагнитный «ключик», отпечаток, негативно соответствующий электромагнитному рисунку молекул внесенного вещества. И вода начинает это вещество активно растаскивать. Чем и объясняются ее великолепные способности как растворителя.

– Как вы думаете, сколько нужно взять воды, чтобы в ее массиве нашлись два одинаковых структурных элемента? Я не поленился и подсчитал: 40 миллионов кубокилометров! А это означает, что вода действительно имеет индивидуальность. Другой зарядовый рисунок – другие свойства воды.

– Но ведь химически это одно и то же вещество!

– Химически – да. А физически – на «кристаллах» воды записана разная «информация». Приведу пример. Однажды произошел странный случай. Заместитель директора Института биохимической физики Елена Борисовна Бурлакова наткнулась на непонятное явление. Один из сотрудников института, который работал в Дубне, привез бидистиллят для опытов – очень чистую дистиллированную воду. И когда проводили исследование по изучению проводимости биомембран, вдруг получили проводимость биомебран на этом дистилляте в два раза выше, чем на прежнем бидистилляте. Хотя и то, и другое – обычная суперчистая вода без всяких примесей, и какая разница, откуда ты его взял? Химически это одно и то же!

Повторили опыт в трех других лабораториях, в том числе дали и мне. Мы проверили эту воду своими методами и обнаружили, что она ведет себя не так, как вела себя раньше обычная московская вода. Это было странно, ведь в Дубне та же самая вода – из Волги! И только потом выяснилось, что этот бидистиллят не из волжской воды; он был привезен парнем из Италии, где получен из местной воды. То есть в других геофизических условиях. Он просто не сказал об этом никому, поскольку не придал значения. Да и сложно было предположить, что дистиллированная вода из Италии будет отличаться от дистиллированной воды из России. Вывод: значит, у итальянской воды иная структура. Точнее, не структура, а зарядовый рисунок на гранях «кристаллов».

– Погодите. О каких именно физических свойствах воды вы говорите?

– Мы разработали три теста для определения разницы в физических свойствах воды. Первый – метод проводимости токов.

Я почесал затылок:

– А как может дистиллят проводить электричество? Там же нечему проводить ток! Чистая вода ток не проводит!

– Это у вас не проводит. А у нас другие приборы, очень чувствительные. Любая вода всегда проводит ток! Даже дистиллированная. Есть такое понятие – константа диссоциации воды. Показатель pH из школьного курса помните? Эта константа характеризует количество ионов в воде, то есть разорванных молекул – ионов Н+ и ОН-. Вот они и проводят ток. Конечно, это очень маленькие токи. Не амперы и даже не миллиамперы, которые проводит обычная вода за счет растворенных в ней солей. А микроамперы, то есть в тысячу раз меньше привычных нам миллиамперов. На обычном миллиамперметре ничего не увидишь, он покажет ноль.

Идея опыта понятна. Если в воде действительно есть некая структура, носителям заряда будет или легче пробиваться через структуру воды под воздействием внешнего поля, или тяжелее. То есть если в результате какого-то воздействия структура воды меняется, то меняются и токи проводимости. Оказалось, электромагнитные, звуковые, гравитационные воздействия – все влияет и меняет свойства воды, она все прекрасно чувствует! Если, например, размешать воду магнитной мешалкой, изменится ее проводимость. Если крутить мешалку до 10 минут, проводимость меняется, но потом, в течение примерно пятидесяти минут постепенно возвращается к своей обычной норме. А если крутить магнитную мешалку более десяти минут, проводимость воды меняется необратимо и уже на прежний уровень не возвращается. Причем, что интересно, проводимость воды повышается ступеньками!

– Удивительно. И насколько же меняются токи?

– Намного – по нашим масштабам. Если все плечо измерения составляет 100 микроампер, то скачок – на 20–30 микроампер. Это прилично.

Вода реагирует на все! Вот простой эксперимент: ставишь воду на красный цвет минут на десять. Меряешь ток проводимости и видишь, что он увеличивается. Ставишь на синий цвет – проводимость токов уменьшается… Вода вообще уникальный индикатор. По изменению проводимости можно даже лунные затмения отслеживать. Она реагирует на дальние землетрясения и на все частоты электромагнитного излучения.

– А какие еще методы измерения использовались? Вы говорили, у вас их было три.

– Второй метод – биотест. Опускаешь в испытуемую воду простейшие организмы – спиростомы – и наблюдаешь их поведение. Спиростомы крайне чувствительны, и если в воде что-то меняется, это сразу отражается на индексе их двигательной активности. Индекс двигательной активности – это число пересечений спиростомами визира микроскопа.

Третий способ – по сыворотке крови. Взяли кровь, разделили на две части, одну – в контроль, а на другую подействовали магнитом. И видим, как резко меняются биохимические показатели обработанной крови. Уровень онкомаркеров меняется, например. Когда мы только начали делать эти опыты, завлабораторией клинической биохимии была просто поражена. Меняются более десятка показателей крови! Потому что меняется вода, которая является основой крови.

…Итак, у воды есть определенная «кристаллическая» структура. Она же – «информационная». И второе важнее первого. Лично мне понятно, почему. А если вам непонятно, Зенин объяснит:

– Наука «привыкла» изучать материальные системы. И до последнего времени не обращала внимания на их информационную составляющую. Порядок считался как бы не слишком существенным. Вот мы с вами сидим в комнате так, а можем пересесть на другие стулья, переставим стулья, шкаф, стол… Что изменится в системе материально? С точки зрения физики – ничего. Только дизайн. То есть нечто идеальное. Состав ведь останется прежним, масса тоже.

Поясню тугую зенинскую мысль. Мы можем исследовать два одинаковых по массе, электропроводности и химсоставу объекта – две книги. Но текст в них будет разный! А физики и химики текст не исследуют. Потому что текст надо понимать, а единственным прибором для этого является наше сознание.

Вспомните, кстати, слова доктора Блюма о том, что все пациенты для современной массовой медицины различаются только по массе, а если масса одинакова, объекты считаются идентичными. Хотя их сознание – разное.

Зенин это тоже понимает:

– Именно порядок расположения и движения материи в пространстве, то есть нечто «невещественное» является во многих случаях определяющим для характеристики системы. Если внешнее воздействие не меняет ничего ни в химии, ни в физике системы, а просто приводит к перестановке элементов, это меняет ее информационное содержание. Меняется «запись». Если на каждый определенный входящий сигнал вы получаете свой порядок расположения элементов в системе, вы, по сути, кодируете поступивший сигнал. Вода именно этим и занимается! Каждое воздействие она кодирует по-своему, меняя зарядовые рисунки на гранях кубиков и их взаимное расположение. Раньше мы рассматривали химические и физические свойства воды. Пришла пора рассматривать ее информационные свойства как отдельную область.

…Так как же, все-таки, учитывая вышеизложенное, работает гомеопатия?..

Попадание в воду постороннего кристалла со своим, характерным только для него зарядовым рисунком меняет зарядовый рисунок на гранях водных кристаллов, как бы отпечатывается на нем. Идет программирование воды веществом. И далее работает уже кодированная вода. Она, неся электромагнитный отпечаток лекарства, может действовать на организм уже без всякого лекарства. То есть работает не вещество, а его зарядовый след на ячейках воды. Потому гомеопаты и встряхивают раствор при разбавлении, чтобы, сотрясая водные кристаллы, ускорить процесс отпечатывают. Пустить в растворе волну копирования.

Вот такая теория. Если она вам нравится, можете ее принять, и тогда гомеопатия будет прекрасно на вас работать. А если вы находитесь в плену стереотипов, можете эту лженаучную теорию попытаться опровергнуть. И продолжить есть таблетки. Ведь они – настоящая наука!..