Текст книги "Поющие люди"

Эта котлетка вчера еще хрюкала или мычала. А то и гавкала. Так и моя Родина после кошерной обработки. Мы все ползем на конвейере. Вскакивай! Не спи!

Знаю, что неправ. Но иначе не выживу.

Знаю, что обманут. Но даже знать не хочу – как.

Знаю, что истина ждет у выхода. Как контролер. Значит, там вход.

Жалей жену, помогай родным, люби детей, остальным способствуй.

Богатство это только помощь обществу в концентрации сил. И тогда оно уважаемо обществом. Применение богатства – дело ума. Совесть тут не при чем.

Совесть – это когда люди касаются друг друга самыми чувствительными местами.

Выметаешь лучшее. Не мети.

Женщина – суть жизни.

Суть жизни – суд.

Суд жизни – сад.

Сад ты сам.

Горько родиться евреем: презирающим и презираемым. Спастись можно, растворившись в общем бульоне. Кушанье становится изысканней, приобретая вкус чистого цианида.

Большой народ не отпускает малый народ в следующих случаях:

1. Если малый народ традиционно слит с большим.

2. Если малый народ спасается под сенью большого.

4. Если уход малого народа грозит большому катастрофой или большими потерями. Здесь тогда стоит вопрос компенсаций малого народа большому.

Большой народ имеет право отказать малому народу в совместной жизни:

1. Если малый народ враждебен большому и это не эпизодическое явление. В этом случае невозможно доверять разовому референдуму. Референдумов должно быть три на протяжении пяти лет. Причем они должны проводиться не только в малом, но и в большом народе. В частности, решение русского народа об отделении Прибалтики было бы, возможно, более единодушным, чем у эстонцев и латышей об отделении от России.

2. Если малый народ образует замкнутое сообщество с целями, противоречащими общему проживанию.

3. Если малый народ вступает в отдельное соглашение с третьей стороной.

4. Если большой народ оказывается ущемлен в своих правах.

Малый народ имеет право на отделение:

1. Если малый народ оказывается ущемлен в своих правах.

2. Если изменились условия совместного проживания и отделение заметно улучшает условия жизни обеих народов.

3. Если большой народ систематически и намеренно унижает историю и обычаи малого.

4. Если малый народ перерос в большой народ.

5. Если большая страна добровольно распадается на малые.

Сила страны удваивается от уверенности народа в своей власти. А презрение к ней может опрокинуть даже сверхдержаву.

Почему птицы поют утром рано? Они проверяют, все ли уцелели после ночи.

Зараженный вирусом совести представитель белого Запада.

Потерпи, не может быть так плохо всегда.

Иннокентий Анненский существует далеко за рамками портрета.

Я один сильнее Англии, что уж тут говорить о Расее?

Чем лучше пишешь, тем меньше читателей.

Чем больше любишь, тем всё более одинок.

Чем справедливей, тем больше врагов.

Чем больше, тем меньше.

Выходит, чем меньше, тем больше?..

Отвяжитесь от меня, псы.

Под каждым домом есть еще один.

Жизнь сама устроится, только не надо ее улучшать.

Непоколебимое равнодушие.

Метод аналогий – основа иудохристианского мракобесия.

Можно умереть от голода в изобилии простой пищи.

Любое решение кроме защиты Родины и семьи вызывает сомнения.

Нигде ничего нет.

Везде всё есть.

Везде ничего.

Нигде всё.

Везде ничего и нигде.

Нигде ничего и везде.

Нет это есть.

Везде это нигде.

Ничего это всё.

Еще пошебуршим.

– Чё ты? – крайнее предостережение. Не надо поражаться последующему за этим.

Самое точное определение: евреи – тоталитарная секта. Их бешеное безуспешное желание называться народом еще раз доказывает это.

Что еще, кроме ликования и чванства, испытывает юная красотка?

Когда остается единственная подруга – бумага.

Америка – страна механических человечков с программой самоуничтожения.

Ах, утро!..

Ох, утро…

По-английски совесть и сознание обозначаются одним словом, – вот уроды.

Суждение это окостенение.

И опять эти женские задницы.

Турки ненавидят англичан и радуются русским. Китайцы ненавидят американцев и доверяют только русским. Индусы не видят Европы вообще и боготворят русские Веды. Весь мир страшится евреев, американцев и англичан. Так где живет Сатана?

Глаза, эти биологические совершенства природы, смотрят на меня из канав, из травы, с поднебесья. И я должен сомневаться в единой гармонии? Вы этого добиваетесь, недоумки? Почему? Из-за своей зависти неполноты, дети глины и говна.

Отталкивают не столько дела, сколько слова.

Если ты называешь противника дураком, ты сам дурак.

Будешь честным и обеспеченным. Будешь бесчестным и богатым. Многие ли выберут второе?

У меня есть неправильно расположенные слова, но нет вялых и проходных расположений.

Что мне Днепр или Рейн, если сквозь меня течет Енисей?

Ветер имеет право дуть, вода – течь, я – думать.

Так давно никого нет, что уже даже и не страшно.

Крым это такой тяжелый гостинец, что никому не дается в руки – ни грекам, ни татарам, ни русским. Что уж тут говорить о немцах или хохлах. Упадет – ноги отдавит.

Два разряда совсем неплохих людей: первый – «Конечно, дам! Какие вопросы!», спустя некоторое время – «Зачем дал? Больше не буду таким дураком», второй – «Не дам, ни за что. И не проси», а потом – «И чего не дал? Самому стыдно».

Для стаи важнее победы ничего нет.

Стремительное научно-техническое развитие невозможно объяснить ничем, кроме регулирования высших сил. Как, впрочем, и деградацию.

Даже умнейший петух птицефабрики оказывается обезглавлен.

Окала около око у локона гололокотная Окова.

Святые места очень скоро превращаются в кормушки. Жизнь – это погоня кормушек за святыми.

Даже Библия когда-то казалась священной. Немцы ее поставили на место.

Если сравнить природу с деревом, то человек беспощадная тля, надеющаяся на соседнее дерево.

Почему приличные люди не в силах объединиться и установить какой-то порядок? Потому что приличные люди сплошь неприличны.

Хотите считать русских плохими? Пожалуйста. Тогда и евреев посчитаем законно уничтоженными. А французы – полные негодяи, захватили Египет и Папскую область.

Где оканчивается тупость и начинается людоедство?

Сколько надо высших образований, чтобы научиться честности?

Когда умные дети перестанут превращаться во взрослых ублюдков?

За что нормального человека травят окружающей пошлостью?

Почему не может бог и не смеет сатана?

Странное «младенческое» представление о черных силах, желающих твоей смерти. С какой целью? Зачем им ты?

Выгодно сделать одну невыгодную покупку, чтобы в дальнейшем быть осторожным.

И все-таки художественное мышление выше, чем мистическое и рациональное. Оно охватывает бесконечное всё полностью, хотя полноты не существует. Оно дает шанс там, где нет времени и пространства. Оно может быть нежным, и это доступно только ему.

Мало кто может себе позволить такую роскошь – быть честным.

Удается ли вернуть награбленное имущество без крови?

Тайное почти никогда не становится явным. Разве что по неосторожности.

Почему я молчу? Видимо, потому что нет желания с вами разговаривать.

Похоже, что Путин шел с 197. года по карнизу над пропастью и только 8 августа 2008 добрался до промежуточной площадки. Его впервые осмысленно понял и поддержал народ. Это главный итог войны в Южной Осетии – сражении за народы Востока.

Если темные силы Вселенной никак не могут нас достать, то причин этому две: заступничество наших богов или наша собственная защита, о которой мы еще не подозреваем. Очевидно, человек, настроенный жизнью и, прежде всего, самим собой по возможности гармонично (каждый чувствует это) почти неуязвим.

Слабый жесток.

Безнравственнее театра только политика.

Даже слово романтика исчезло, а ведь еще сорок лет назад мир задыхался от сентиментальности. Видимо, пролетаем через какую-то космическую помойку.

Хочется спросить у шестидесятников 19 и 20 веков: за что вы так ненавидели русскую культуру и беспощадно вытаптывали ее? Но спросить уже некого. Гнилозубые наследники шестидесятников пляшут на пепелище. Правда, русская культура еще с пятидесятых годов растет себе в укромных местах.

Только пройдя все дороги Расеи, испытав ее ужасы и беды, любовь и предательства, можно выйти в отношения чистого ослепительного счастья прямой встречи с нею.

Ваше дело – только оценить, и ничего не трогать.

Да, Пушкин. Но в одном ряду с Тургеневым, с Куприным, с Булгаковым. Какой Пушкин, если есть Тютчев, Лермонтов, Гоголь, Чехов? Если шумит могучая роща Толстого, Достоевского, Лескова, Шолохова, Платонова? Если одинокий обугленный ангел Мандельштама не захотел войти в свой русский дом? Если был великий Ломоносов, который еще помнил могущественный небесный гром прежней речи. И я знаю, какая гадина влила яд в ухо спящего.

Далеко не все мысли отпираются разумом.

Дождик ночью по крыше, капает вода, журчит, стучит о жестяное дно – как родная речь. И переводчик не нужен.

Всё меньше птиц, насекомых, зверьков. Даже комары и мухи исчезают. Плохие новости.

Человек за эти же полвека стал красив как бог. Женщины ослепительны. Дети умны. Хорошие новости.

Почему-то нигде не читал о восторге альпиниста: выше меня за Земле – никого! Даже один миллиметр делает победителем. Человек рождается для побед. Надо только каждому найти для себя – в чем. Даже в слушании дождя. Ежесекундные рывки вверх. Вверху бездонное небо, внизу бездонная пропасть. Летишь вниз куском дерьма, вверх летишь богом.

Никогда не говорю себе. Только вслух.

Божественная легкость перехода, перебора, перелета.

Всё решает тонкая настройка.

Богатство от бога. Но не сказано, какое.

Сильнейшая концентрация энергии – в одеялах и подушках.

Капает дождь, бурчат кишки, носятся прекрасные мысли.

Разбиватель женских сердец. А хочется их сосать.

Нет костров инквизиции, потому что некого жечь. Мракобесие одержало полную и безраздельную победу. Эта книжечка – свидетельство уходящего разума. Город пуст. Земля пустынна. Техно, темно, порно, поздно.

23 сентября 2008 года

Феодосия

После нашей эры

Вот и жизнь промелькнула, а ничего не было снаружи черепа, всё внутри.

Если верно мое ужасное предположение, то вся наша жизнь ни в коем случае не гармония, а схватка пауков в катящемся с горы в пропасть клубке. Здесь нет ни разумного (даже!) начала, ни какого-то хотя бы мистически осязаемого продолжения.

– Не может же всё это совершенство природы быть преходящим и возвращаться к исходному бесформенному!? – так говорят сцепившиеся пауки. Похоже, что может. И слезами горю не помочь.

Увы. Плачет старый муравей, не найдя места своего трудового подвига.

Масса хочет кушать. Масса хочет, покушав, выпить. Масса хочет, задумавшись, никогда больше не задумываться.

И все-таки как раз хрупкость конструкции доказывает ее вечность. Мириады раз грозящая исчезнуть, она свежа, прекрасна – только что возникла. Всё возникает только что, сию секунду, всё! Вечно, без окончания. Даже летящие в пропасть пауки. Которым смешно станет увидеть себя со стороны.

Только смена состояний пугает, гнетет. Только смена состояний. Что ж, и состояние ужаса не вечно в этой вечности.

Разве установление черты оседлости является достаточным основанием для уничтожения миллионов людей одной с установившими оседлость национальности? Ответив на этот вопрос, вы поймете иерархию власти в современном мире. И ваши руки потянутся к оружию. Вот этого они и ждут.

Важен только факт издания, а не тираж.

Важна только точность распространения, а не массовость.

Важно только правильное расположение слов, а не их наличие.

Важен лишь восторг нашедшего расположение слов. Он заразителен.

После всех скитаний и отчаяния во сне просыпаешься в своей постели как ни в чем не бывало. И это может случиться после данной жизни. Жалко будет всё забыть.

Зачем понадобились печи Освенцима и других учреждений? Чтобы не искать несуществующие миллионы скелетов.

Собака зря не лает.

То, что евреи не народ, а секта, спецназ, доказывает следующее:

1. Отсутствие Родины. 2. Отсутствие языка. 3. Отсутствие сказок. 4. Отсутствие аристократии. Замена ее «посвященными», теми, кто знает то, что другим знать опасно. 5. Мгновенная перемена имен и фамилий, буквально по-шпионски. 6. Присутствие «легенды» в виде Торы и, что уже безусловно гениально придумано итальянцами, в том числе Библии. 7. Безусловная поддержка любых начинаний еврейства Западом. Вплоть до революции 17 года, обладания нелегальным ядерным оружием, участия в шовинистических выступлениях (Гитлер, Жириновский). Это говорит о широкой автономии при принятии решений. 8. Жесткая реакция на любые попытки просто озвучить вышеизложенное. 9…

Всё это доказывает существование тайного руководящего Центра, но совсем не еврейского. Этот Центр (называемый почему-то мировым правительством) не имеет ничего общего ни с еврейством, как спецназом (есть опасность попасть под его власть), ни с правительством США (которое берет на себя некоторые промахи Центра, скажем, с 11 сентября). Действия Центра носят обдуманный, взвешенный характер, что обнадеживает. Одновременно они направлены на достижение безусловного мирового (И НЕ ТОЛЬКО?) господства, которого еще не было у Центра. И, похоже, не будет.

В Центре присутствуют страны западнее Швеции, Дании, Голландии, Франции, Швейцарии, Италии (проще назвать еще не перечисленные Бельгию, Англию, Норвегию, Испанию и Португалию). То есть все колониальные державы 17-19 веков. Почему нет Германии? Потому что она нестабильна. Почему нет США, Канады, Австралии, ЮАР? По той же причине. Никто не верит в то, что США еще в этом веке не взорвется. Скорее Россия могла бы быть членом Центра. Но Россия сама является центром, смертельно опасным для рассматриваемого выше. Россия может быть нищей, деревенской страной, но только ей дозволено производить идеи. А выше идеи не существует в ЭТОМ мире ни-че-го.

Одно дело изображать из себя пастушку, а другое – реально пасти козу.

Была ли, кроме 60-х годов, мода на умных?

Типа дурак.

Меня нельзя брать в руки, могу взорваться.

Всю жизнь человек стремится снова стать эмбрионом.

Лежать на плоской крыше дачи на горе над Феодосийским заливом и прямо смотреть в небо. На лице тень от листьев винограда. У ног – его кисти. Нет иных дел, кроме взгляда в небо. Конец сентября. Без возраста.

Неважно, что используют в тебе – кулаки, мысли или скелет. Важно, что используют.

Ночью глаза отовсюду. А если это действительно так?

Я удивительный инструмент: могу сыграть дуэтом, трио и так далее с кем угодно и когда угодно. Только потом противно.

Книгу всегда читали изнутри, а сегодня читают снаружи.

Почему столько внимания евреям? Потому что они грызут нашу печень и сосут мозг.

Люди все как будто неплохие. Как будто.

Периферии не существует. Всё в центре.

Один человек это плоская бумажная фигурка. Двое, вставленные друг в друга перпендикулярно, становятся жестким сооружением, полностью готовым к жизни.

Агрессия под видом мнимой покорности.

Рано взрослеешь – рано умрешь.

Выгоднее закона для совершения преступлений не придумано ничего.

Закон отменяет совесть.

Золотой век закончился с изобретением закона.

Серебряный век закончился с изобретением денег.

Бронзовый век закончился с изобретением евреев.

Железный век закончился с избранием Буша-младшего.

Предстоит век каменный.

Получился ли мой портрет? Хотя бы с одной каплей крови?

Только вера в бесконечную жизнь позволяет быть человеком. Вне этой веры ты часть миллионоглазой жабы.

Очередное нашествие нечисти.

Общие камеры в тюрьме и общие классы в школе страшнее виселиц. Кстати, и там и там есть паханы. Виселицы, костры и гильотины изобретены христианами. Вот мучители человечества.

Бог это не кто-то, сидящий в центре и всем управляющий. Бог называется в единственном лице лишь для экономии и удобства. На самом деле Бог – это весь мир, включающий в себя и нас, как часть этого мира. И когда нам кажется, что мы нарушаем правила, то уже в осознании нарушения есть следующий ход. Всё движется прихотливо, не по прямой, не так, как хочется отдельной части мироздания, но последует очередной зигзаг пути и ты с изумлением понимаешь, что иначе было не пройти.

В работе Бога нет лишних движений, повторяю, и в этом смысле мое отношение к евреям может показаться выражением богоборчества, но это не так. Евреи это не последнее свершение, а лишь проходящее, а мое суждение о них – последующее и совершенно естественное. А вот когда кто-то говорит об избранности и гарантированном центральном положении для себя, то это – глупость, о которой и говорить не стоит, но так как лишних движений нет, то стоит так вот, упомянуть.

Вместо ликвидации помоек ликвидируют людей.

Чиновники в России – это потомки и помощники оккупантов дома Романовых. Потому взаимная ненависть населения и властей. И никаких здесь специфических русских качеств и прочего расизма. Надо выстроить нормальную историю и затвердить ее уроки. Будет чисто и светло.

Заменить слово «нужно» на слово «интересно». Встречаться с теми, с кем интересно, делать то, что интересно.

Самое острое наслаждение – в предчувствии касания. В том числе ума, уда, удачи, узости, узора, упора, упреждения, умирания. Не случаен предлог «у», движение губ при этом навстречу. Звук «о» – касание есть. Звук «а» – оно переходит в соединение. Звук «э» – оно заканчивается. Звук «я» – ты его ждешь снова.

Язык – это бесконечное, безмерное поле наслаждения. Это не семь нот, не 32 буквы или зуба (?!). Это перебор сотни тысяч слов в неисчислимых комбинациях.

Если делаешь что-то, становись к делу немного наискосок. Иначе ты станешь рабом, а не хозяином дела.

Если забываешь что-то – это не склероз, это отваливается шелуха. Не беспокойся, вспомнишь, когда надо.

Я ни на одно мгновение в жизни не терял концентрации. Насколько я понимаю, это необыкновенно. Все мои достижения только из-за этого свойства. Я говорю об этом не себе. В каждый миг можно стать новым. Соберись и уже не теряй.

Тюбик должен стать полностью пуст.

Эта бездомная кошка надрывает мое сердце. Надрыв сердца это рана. Разве рана – благо? Центральный вопрос бытия. При конечной модели рана – зло. При бесконечной – тем более. Но вопрос тем не менее существует и он – центральный.

Пищу надо гораздо чаще выбрасывать, чем употреблять. И выбрасывать за пределы среды обитания.

В сочетании «грязный старикашка» старикашке прежде всего надо снимать эпитет.

Некрасивые старые люди, прожившие нестрашную жизнь – самые добрые.

«Мне не жалко, если он меня трахнет. Мне его триппером наградить даже почетно».

Для меня очень существенным вопросом стал вопрос о евреях – люди ли они? Если да, то уйдет громадная тяжесть.

Вы считаете, что история славян начинается с 6 века? Считайте. А я считаю, что история и евреев, и католиков начинается с 16 века. Без претензий.

Московское метро. Девушка, подвигая мужика на сидении:

– Не мужское это дело – ноги расставлять.

А ведь исчезнуть навсегда для многих блаженный исход. Они только опасаются сделать это. Печально то, что они не знают того, что знаю я: жить интересно, и все интереснее. И цели растут и растекаются, как дельта. Хотя главное, конечно, любовь. И она растет и растекается, потому что с самого начала не была только физиологией.

Надо писать то и так, что дается в руки. Дается в руки! Как точно!

Из миллионов книг собрать коллекцию бриллиантов. Числом семь.

Пока лечил волосы, отвалились ноги.

Человек, не желающий реально оценивать себя, называется идиот.

В конце октября ночью выйди из дома и узнай свое место во Вселенной.

Тихо в голове, как у заваленного в шахте.

По своей дорожке быстрее, чем по шоссе.

Лучистые глаза Сталина и матери Терезы.

Правила смерти утеряны.

У некоторых тайна подступает к поверхности кожи, к глазам, к словам.

У крыльца должно быть сухо.

Чернокожие. Это как же так? Тогда почему не синекожие, зеленокожие? Мороз по коже.

Не верю, что люди в древности не летали.

Люди не хотят договариваться или не могут?

Люди не могут быть счастливыми или не хотят?

Люди убивают от страха или с наслаждением?

Люди все люди?

Сперматозоид отца, яйцеклетка матери, а свое-то у меня что? Значит, и у них не свое? А чье? Это называется ВСЕГДА. Но КУДА и ОТКУДА? Страна ВСЕГДА и ВЕЗДЕ.

Если есть обозначения, должны быть явления. Бездна, например. Это же не метафора, а рабочее состояние.

Интересно знать, есть ли в других языках такие понятия.

Мужчина может сомневаться в отцовстве, женщина в материнстве – никогда. Значит, женщина – основа мира, а мужчина – его движение. Движение есть сомнение. Вечное сомнение – вечное движение. Значит, здесь ключ к ОТКУДА и КУДА? И ключ к ВСЕГДА? А ключ женщины – ВЕЗДЕ (и в пизде?)

Страсти какие.

Сомнение – со-мнение. Буквально – есть еще мнение, в дополнение к основному. А основное – женское. Но женщина безразлична к отцовству, для нее существует только плод. Это противоречие вечно и неразрешимо. Но не смертельно. Оно – условие вечного обновления.

Не должно быть риска личного исчезновения. Этот риск, как и сама смерть, лишь дисциплинирующие особенности.

Личное исчезновение – переход в общее состояние, где свободные от физического тела души живут душа в душу.

В языке есть все знания о прошлом и будущем. Надо только всмотреться.

Настоящий писателю не думает о чем писать. Он думает только о том, как.

Даже еврея возможно обидеть.

Странно не то, что мало избранных – странно то, что они есть.

Голубой период в творчестве Пикассо – как мы грубо шутим, как время стало заскорузло.

Нельзя ничего говорить приблизительно, поспешно. Иначе люди, поверившие тебе, станут искать смысл там, где ты проскочил, не додумал. Итог может стать смазанным, может даже не состояться. Ошибка начнет накапливаться. В перспективе уйдет всякий смысл, возникнет Борхес или Сорокин.

На окраинах суши, от Японии до Европы, происходило строительство муравейных сооружений и обычаев, в центре же безостановочно работала внутренняя борьба: массы двигались, пытаясь оторвать другие массы от земли. И силы, которые работали здесь, были чудовищные. Они и не снились японцам и итальянцам. Они не были личностными: мгновенно образовывались союзы, тут же возникали новые, и только вцепившиеся в землю сопели и никого к ней не подпускали.

Время отмеряет Бог, пространство – ты сам.

Иногда денёк вдруг блеснёт, как золотой самородок.

Крушение СССР можно сравнить только с массовой гибелью динозавров или встречей Земли с километровым астероидом. Это также последняя победа христианства перед его гибелью. Мусульманство, слава богу, ничего не определяет.

Я к вам хорошо отношусь. Но это не значит, что лучше, чем к себе.

Чаще всего гуманитарные науки и искусства служат для прикрытия самого наглого грабежа и человекоубийства. Потому бандиты презирают интеллигентов.

Мать – единственный человек, которого нельзя перехвалить.

Хочется успокоить любое живое существо. И даже состав почвы. Хотя бы на миг успокоения.

Бывает такое счастье – уснуть вдруг как ребенку ближе к вечеру. И проснуться, когда уже все спят. И вдруг захочется поговорить с мамой. А ее уже пятьдесят лет нет на свете.

Ключ должен открывать легко, без нажима.

Не моя вина в том, что я живу в вашем времени.

Не ссы против ветра. Но если уринотерапия спасла мне жизнь?

Каждый человек должен вести себя прилично. Зачем, непонятно. Но несомненно должен. Это одна из главных тайн жизни.

Любой бандит любит вежливое обращение.

Париж ближе, чем ты думаешь, но дальше, чем ты можешь.

Люди не понимают человеческого отношения.

Киев – город-торт.

Молодость ценится баснословно дорого, а стоит гроши.

Русский бизнес очень близок к безумию.

Убожество как принцип и способ существования.

Клуб одиноких кабанов.

КПД: Толстой – паровой двигатель, Достоевский – двигатель внутреннего сгорания, Чехов – космические технологии.

В России больше всех зарабатывают те, кто ее сильнее ненавидит. Это – высший государственный пилотаж выживания.

Мода завтрашнего дня: голое пузо и паранджа на голове.

Жил-был хуй.

Человек касается тайн, которых недостоин. Он даже не понимает, чего касается.

Это время недостойно книги.

Город для насекомых.

Люди, получившие деньги незаконно, но обеспеченные законом, становятся неуправляемыми мерзавцами.

Дристательная игра артиста.

Слово-рассказ.

Когда Россия встанет с колен? Когда найдет на дороге утерянное чувство собственного достоинства.

Человек ценит только то, чем не владеет.

Роман возник из фальсификации истории итальянцами.

На Востоке возникли более точные Жития и стихи.

Если бы русские не были так беспечны и расточительны, они не захватили бы полмира. Для жизни хватило бы Вологды.

Не может быть маленьких правд, если нет большой.

Правда только та, которая подтверждается с разных направлений.

Маленькая Европа, имеющая дороги, говорит на ста языках. Россия без дорог – на одном, и даже без диалектов. Что это?

Как ни тряси – последняя капля в штаны.

Побеждают те, кто выше по течению.

В стране два рассадника мракобесия – Литературный институт и Театральная академия.

Библия не могла возникнуть в шатрах.

Десять миллионов ракурсов женской груди. Триллион ракурсов вагины.

Всякая борьба заканчивается взаимным истощением.

Китайский поэт, в одиночестве напившийся и следящий за лунной дорожкой на реке. Из угла рта стекает слюна. Давненько не было кочевников с Севера. Близится зима. Сладкая, сладкая тоска…

Здравствуй, завтрашний дурак. У тебя такой же зрак.

Ненависть к писателям филологи перебарывают лишь страстью к обогащению.

Людей куют леса, поля и горы.

Вся человеческая история укладывается в пять слов: не буди во мне зверя.

Не хочу ни вещать, ни пищать. Говорить баритоном хочу.

Самая большая и единственная загадка: откуда что берется.

Жестокий и прекрасный город, жестокая и прекрасная страна, жестокая и прекрасная Земля, населенная лилипутами.

Образцов возвратился, пространством и временем полный.

Один человек – одно место. И никакие цивилизации этого не поколеблют.

 
От России, сомненьем измученной
До России, еще не изученной
Полтора переброса ресниц.
Чует их и бурят отъезжающий
И француз беспрерывно вещающий
На порогах всемирных столиц.
 

Убогие строения людей на берегах кипящих счастьем речек.

Уходящие плоско тучи. Уходящие плоско сопки. Вдоль летящие поезда.

Бегу в уме. И ум бежит во мне. Куда-то мчимся.

Мужик с косой, прокосивший Сибирь.

Шурша вползла гюрза.

Человек сам выбирает свой рост, не на кого обижаться.

Политика, в результате которой гибнут люди, называется война.

Два впечатления от долгой жизни: как она быстро меняется внешне и как неизменна, незыблема в своей основе.

Всё испоганено христианами: язык, храмы, семья.

Русская резервация: журнал «Наш современник», Малый театр и Валентин Распутин.

Еврейский вопрос я изучил на собственной шкуре.

О чем ты задумалась, мышка, перестав царапаться?

Насмешливость выше Нобелевской церемонии.

Мутная вода современности.

Дикий запах девичьей подмышки.

Обнаружив тюленя в прихожей, поразишься ему больше, чем Христу.

Хочешь оценить событие – не читай комментариев.

Ни одно дерево не бунтует из-за наступления холодов.

Запах валерьянки помогает уснуть, понижает давление, опьяняет котов – не слишком ли для запаха?

Какая-то и чья-то игра, очень похожая на мираж – контуры истинной действительности.

Когда созревает мысль, возникает аромат вечной молодости.

Яблоко падает с глухим звуком, порождая целую философию.

Быть равным каждому встречному – самая сложная наука, самое тонкое ремесло, самое мучительное искусство.

Перелистывай Землю ногами – это упоительная книга.

Вид Луны всегда рождает меланхолию.

Почему все дети должны страдать из-за 3 % переростков?

Почему все мужчины должны страдать из-за 3 % лгунов?

Почему все женщины должны страдать из-за 3 % блядей?

Это винтовку можно изготовить якобы для спорта. Танк и ракета изготавливаются для массового убийства людей. Надо заставить тех, кто их заказывает, копать ямы лопатой – это навевает мысли о возмездии.

Между вежливостью и добротой километров двести по карте. Но это одна и та же карта. Там нет расчета.

Настоящий оккупант говорит с тобой на твоем языке.

Расея побеждает практически во всех войнах. Это крайне тормозит ее развитие.

Все столичные репутации в лучшем случае созданы на презентациях за пластмассовым стаканом водки, в худшем – в кабинке мужского туалета.

Если самая первая пьеса была гениальной, то последующие можно назвать топтанием на месте.

Единственная свобода, которую Америка должна принести в мир – это свобода от Америки.

Как сделать из говна конфетку? Назвать конфеткой.

Евреи никогда не внедрились бы в наше сокровенное существование без помощи наших собственных ненавистников. Русские русофобы – главные враги Расеи.

Надо писать так, чтобы любой дурак мог поставить.

Господь сделал размножение столь сладостным для того, чтобы это не прекратилось. Потому что даже такое приятное занятие люди умудрились сделать бесплодным и предназначенным для прекращения рода.

Можешь плеваться всю жизнь – не попадешь в достойного человека.

Чего хорошего ждать, если жизнь оканчивается таким образом?

Важнее туч событий нет, а где они через полчаса?

Гадим.

Если так пойдет дальше, называться человеком будет стыдно. Выделится популяция Тихих. Или Лбов. И снова они кого-то пожалеют. И снова их сожгут на кострах.

О деньгах и женщинах прекращаешь думать только когда они становятся не нужны. То есть – никогда.

Дальше, дальше пошел! Там отдохнешь.

Всепоглощающая страсть к женщинам должна быть реализована в размышления.

Ценность монеты в отпечатках зубов.

Всегда должен быть небольшой перелив.

Пока не умрешь, твоя деликатность остается подозрительной.

Самая большая печаль, когда сыну не помочь.

Любовь не обладание, а отдача. То есть мазохизм. То, что формирует личность. Следующий мир – личностный. Оставшиеся – отстой, навоз, новая попытка.

Если бы женщины догадались о степени моей любви к ним, они разорвали бы меня на сувениры.

Нежная львица с запахом крови.

Жизнь пролетает с клёкотом снега с крыши.

Короткими стежками шить во всех направлениях, а сплошной строчкой прошивать случайные места.

Старуха, живущая у леса и гоняющая палкой волков – дикая провинциалка, а Екатерина, четвертовавшая Пугачева, в центре мира? Не смешите меня.

Сила без противодействия не существует.

В какой-то из перспектив гиганты прошлого – наши неразумные дети.

Наука побуждать.

Глубочайшие мысли крепче спирта. Неразбавленные валят с ног.

Тщета: постоянно стаивающий всю зиму снег; всё лето не просыхающие лужи; отказ печатания в одних и тех же выражениях на протяжении 50 лет.

Я давно спокоен. С тех пор, как перестал видеть дно обид.

Не трудитесь меня утешать. Потратьте свои утешения с пользой.

Если люди не понимают уродства сосуществования богатых и бедных, счастливого детства и сиротства, ста спален и бездомности, религий и здравого смысла, распутства и сексрабынь, если они не понимают того, что понимает любая шавка, то я не хочу называться вместе с ними человеком. Зовите меня богом.