Текст книги "Поющие люди"

Нация как джинн

Самоупоение человека своей силой в реализации собственной судьбы бывает смешным, бывает драматичным. Самоупоение общества в данном случае всегда трагично. Нет никакого сомнения в том, что глубочайший кризис, переживаемый Россией сегодня, имеет причиной не 1917, не 1672 (год рождения Петра), и даже не 1584 (год смерти Ивана Грозного). Он обусловлен великой цивилизационной миссией России, соединявшей несоединимое – разноязычные народы.

Метод этнического затопления, создания островных национальных районов, с успехом применяемый в Поволжье, на Севере, в Сибири и на Дальнем Востоке, в отношении Кавказа и Средней Азии сработать не мог. Хотя предпринятая Россией, а затем и СССР попытка создания там крепостей и городов с преобладающим русскоязычным населением сравнима с освоением Австралии или американского «дикого» Запада. С тою лишь разницей, что англоязычные не были столь гуманны и попросту вырезали аборигенов.

Обычно рассматриваются (к тому же крайне редко) социально-экономические результаты пятисотлетней русской экспансии=сотрудничества. В последние годы модно стало также рассматривать нравственные итоги колонизации в наивно-спекулятивном имперском разрезе. Но все эти резюме имеют основной и решающий недостаток – они чрезвычайно произвольны ввиду сослагательности любых доводов. Что было бы, если бы Кавказ отошел к Турции или Ирану? Разве судьба Курдистана никого не может отрезвить? Что было бы, если бы Прибалтика попала к Германии? Она сумела бы сохранить свой язык? Что было бы, если бы Средняя Азия разделила судьбу Афганистана? И так далее. Спорить можно до хрипоты и естественного помрачения рассудка.

Более продуктивным кажется рассмотрение нынешнего положения вещей на основании демографических данных, потому что такой подход отсекает сослагательные спекуляции и ставит межнациональные отношения на территории бывшего СССР с головы на ноги.

Самым точным диагнозом ассимиляции служит одно – ложится ли добровольно под пришельца аборигенка и какова судьба детей греха. И здесь можно совершенно безошибочно заметить то, чего не хотели видеть царские эксперты и советские начальники: Кавказ, Средняя Азия и Эстония были категорически против русского зятя. Какого черта было туда лезть? Непонятно. В то же время против русской снохи никто не возражал.

Всё рядом. Вождь привычно задумчив. Но задумчивость не является признаком рассудка.

Наш дом – российская драматургия

театр как средство объединения нации

Центробежное ускорение, образовавшееся при неизбежных реформах Горбачева, не ослабевает. В последние годы оно принимает все большую антимосковскую направленность. Не имеет смысла говорить о том, насколько это обоснованно, ясно одно: разрыв России смертельно опасен для всего остального человечества и допускать этого ни в коем случае не следует. Однако ТВ и СМИ, обладающие наибольшими возможностями для стабилизации обстановки в стране, заняты своими корыстными интересами и знать не желают об общей стратегии спасения Родины. Даже предстоящие президентские выборы интересуют их не больше, чем обычное шоу.

Но есть механизм, способный вернуть России утраченное равновесие. Это – создание во всех крупных городах страны ОБЩЕСТВ, напоминающих дворянские или общественные собрания царского времени. Конечно, вернуть прежние отношения и структуры невозможно, и не об этом речь. Уже сейчас происходит создание областных, краевых, республиканских обществ вокруг окружения губернаторов. Но это – проявление все той же центробежности. убегания из России. Необходимо небольшое, но очень сильное и точное движение руля, для того чтобы региональные общества изменили курс на центростремительный.

Развитая сеть российских театров (их свыше пятисот) еще долгие годы (как и на Западе, впрочем) будет собирать в своих залах избранных людей областных центров и крупных промышленных городов с одной целью – общения и консолидации местных элит. Сегодня это общение хаотично, бессознательно, нерезультативно. Оно и не может быть результативным: спектакли ставятся по залежалым западным пьесам или инсценировкам, сам факт общения поэтому не имеет яркой внешней причинности. Объединение людей невозможно без общего эмоционального переживания, каким в России традиционно было театральное представление. Пока у нас не появится объединяющий всех спектакль (а его не будет без новой пьесы), ни о каком возрождении речи быть не может.

Шесть лет на петербургском телевидении существует авторская программа Р. Федотова «Театральная провинция?..» За эти годы свыше тридцати крупных российских городов получили возможность показать всей России свои театральные достижения. Создана, в сущности, антология русского театра конца двадцатого века, своеобразная культурная видеокарта России, единственная объединяющая телепрограмма. Но сегодня, к сожалению, петербургское телевидение лишилось всероссийского экрана, и программа Р. Федотова «зависла» как раз в тот момент, когда стала необычайно популярна в провинции, когда города сами согласны оплачивать съемочные расходы и наперебой приглашают программу к себе. Именно сейчас появилась возможность реально объединять Хабаровск и Ростов, Калининград и Новосибирск, Архангельск и Барнаул с Москвой и Петербургом, используя единственное условие для объединения – умные и талантливые лица.

Итак, если основная часть задачи по созданию провинциальных обществ может быть решена путем комплексного подхода, важной частью которого станет «Театральная провинция?..» (здесь можно говорить также об общественных собраниях и других институтах), то появление объединяющей пьесы запланировать невозможно. «Ревизор» или «Дядя Ваня» не появятся по разнарядке.

Однако они не появятся никогда, если придерживаться современной театральной политики. Почти полное отсутствие на российской сцене современных русских пьес говорит о мелкой корыстной политике театров, не желающих даже рассуждать об общей стратегии стабилизации и возрождения России. И здесь их политика смыкается с политикой ТВ и СМИ.

Но не стоит преувеличивать «коварство» театра. На самом деле все происходит еще от обычной российской расхлябанности: ставят то, о чем больше кричат. А кричат те, у кого плохой товар. Владельцы хорошего товара (опять же по русской традиции) стоят молчком и ждут своего часа. Могут не дождаться.

Поэтому петербургские драматурги объединились в Домик драматургов и начали выпускать книги пьес, рассылая их по театрам, проникая в Интернет. За два года выпущено три тома и два поставлены на сервер в Интернете. Успехи есть, в том числе международные, но дело разворачивается довольно медленно и вширь, и вглубь. Необходим качественный скачок – привлечение возможно большего числа драматургов для поиска тех единственных пьес, которые заставят Россию сделать один СОГЛАСНЫЙ вздох.

Поиск современных русских пьес и их постановка на многих сценах страны – вот тот небольшой рычаг, благодаря которому возможно сделать поворот от конфронтации регионов к их сотрудничеству. И это не мистика.

Можно вспомнить известные слова Талейрана: «Только в театре толпа превращается в народ». Мы считаем, что два условия, необходимые для этого, можно выполнить уже сегодня без привлечения каких-то дополнительных средств. Более того – это под силу даже некоему чиновнику, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО озабоченному судьбами страны.

Первое – сохранение за программой Р. Федотова всероссийского эфира с одновременным расширением программы и приданием ей статуса государственно значимой.

Второе – создание репертуарного драматургического журнала в Петербурге для России. Эта задача вполне осуществима и не потребует больших затрат. Она под силу даже частному лицу, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО желающему процветания русской культуры, а, следовательно, и государственности. Это условие требует также участия петербургских и иных театров страны, через литчасти которых проходит основной поток пьес.

Разумеется, необходимо поднять значение драматургии как одного из трех родов литературы. Драматургия существует 2500 лет, и сомнения в ее равноправии возникли только в катастрофичном двадцатом веке. Имея Софокла, Шекспира и Чехова, странно об этом даже напоминать, но приходится. Ежегодное присуждение всероссийских драматургических премий по различным номинациям – первый шаг на пути современной российской пьесы в театры страны, Европы и мира.

Дай немного денег, страна, и мы вернем их многократно. Решающая русская пьеса уже написана. Ее остается только найти.

Александр Образцов, президент петербургского домика драматургов

Наш ответ Москве

Я считаю, что Москва Грозного и Москва Сталина – поступки уголовные по отношению к России. Но необязательно требовать за эти поступки физического наказания. Можно, например, объявить бойкот. В сущности Москва сегодня веселится и проедает общее достояние в полном молчании всей страны. Насколько у нее хватит совести продолжать делать это, не замечая молчаливого осуждения и даже презрения? Встанет ли у нее кусок поперек горла? Вот в чем вопрос. А Путин – это наш ответ Москве. Не случайна в этом смысле реакция НТВ и московских СМИ на этого человека – бешеная злоба. Как же! После прежнего беспредельного грабежа – обещание «диктатуры закона». Ишь, чего захотел!..

В. П. Титов, профессор

В решении вопроса возвращения Думы, коли на то пойдет, должно будет принять участие все общество посредством проведения референдума. Ни питерцы, ни Дума, ни Президент не вправе единолично определять дальнейшую судьбу законодательного органа страны.

Если городской власти посулить помощь, какие-либо поблажки в случае переноса Думы, она с радостью на это пойдет. И «ежу ясно».

Алексей Беспокоев, метрофан

– Даниил Александрович, вы являетесь автором популярного высказывания о «столице с областной судьбой». Как вы относитесь к возможности возвращения Думы в Петербург?

Д. Гранин. Резко отрицательно. Все эти тучи чиновников, грязь эта… Нет, ни за что.

– Но возвращение столичности невозможно без возвращения чиновничества…

Д. Гранин. Не хочу больше обсуждать этот вопрос.

Выпущены целые тома, где перечислены погибшие в боях за Ленинград, где поименованы все умершие в блокаду. А почему никто не соберет список талантливых людей, вынужденных покинуть наш город только потому, что здесь для них не оставалось перспектив развития? Разве это не трагедия для них и для города? Вот первые, кто приходит на ум: Д. Шостакович, отец и сын Райкины, Н. Заболоцкий, С. Довлатов, И. Бродский, М. Шемякин, А. Герман, А. Битов, Т. Доронина, Е. Образцова, Г. Уланова, В. Бобров и многие, многие другие. А из Москвы к нам приехал один только замечательный Олег Басилашвили.

Может быть, кто-то продолжит этот список и придаст ему какую-то системность?

Д. Косичкина, предприниматель

– Считаю, что возвращение Думы возможно процентов на тридцать. И то в первые месяцы президентства Путина. Потом он уже не станет отпускать парламент от себя… А пока все зависит от Думы – захочет ли она поменять столицу на наш климат. Я не могу представить, чтобы Жириновский, например, согласился уехать. Или Примаков. Это нужно очень большую цель иметь, чтобы переехать. Если от этого судьба Родины зависит, например. А так, для исторической справедливости…

Ну, конечно, если мы все захотим этого и потребуем вернуть свое! Весь город. И выйдем на улицы. Тогда – может быть.

Виктор ОМЕЛЬЯНЕНКО, кузнец таксопарка

– Приходите завтра в Эрмитажный театр на открытие выставки искусства австралийских аборигенов. Я вас представлю Михаилу Борисовичу, вы зададите ему этот вопрос и он решит, отвечать на него или нет.

ЛАРИСА СЕРГЕЕВНА, пресс-секретарь М. Б. Пиотровского, директора Эрмитажа

Когда говорят, что от народа ничего не зависит – это правда. Но те, кто так думают всерьез, получают в ответ революции и бунты. И исчезают в пучинах истории. От народа действительно ничего не зависит, а зависит от тех, кто слушает народ. Причем мнение народа может быть едва слышным, как мнение снегов на вершинах гор, которые завтра станут лавиной. И в этом смысле компания по возвращению Думы в Таврический дворец, откуда, собственно, она была «украдена», является актом такого же порядка, как возвращение украденных ценностей из Эрмитажа или Русского музея. Дума является изобретением Петербурга, здесь она прошла сложный путь от карманного предприятия дворца до вполне европейского парламента. Собственно, компания может закончиться безрезультатно, а Дума лет через пять-десять все-таки вернется. Что тогда? Доказывать, что «и мы боролись»? Но кому это будет интересно. Важно одно – добиться результата. Причем не в результате какой-то склоки, а целенаправленно, цицилизованно. Думаю, что мы могли бы это сделать хотя бы для того, чтобы воспитать в себе самоуважение. Ведь цель-то хороша?..

Сергей НОСОВ, писатель

Наша вера

В старину говаривали, что искусство принадлежит народу. Мы как-то пропускали мимо ушей. Делали свои частные дела, жили одинокой духовной жизнью и верили прошлым мудрецам. Тем, которых принадлежащие народу тоже якобы почитали. Поэтому у нас у всех был своеобразный консенсус, основанный на цинизме принадлежащих народу и детской (иногда старчески-детской) вере во что-то у не принадлежащих.

Что же это за вера? Да еще и наша? Снова – наша. Да. Потому что одному – скучно, тесно в мире. Он мал для одного, этот мир. А так, «с бесчисленным множеством глаз» он не имеет границ. Это какой-то из законов физики. Правда, я о нем еще не слышал.

Пошляк сказал бы, что наша вера – вера в высшую, будущую справедливость. Потом ты получишь наградные, спецпаек и спецдачу. А Александр Фадеев будет в это время толкать вагонетку.

Робкий человек определил бы смысл своей жизни как служение, как неонятный подвиг. Во имя чего? Во имя детей, подумав, сказал бы он. Но и это неправда. Наши дети – это наши отцы, они взрослее нас.

Надо сказать, наконец, ясно и недвусмысленно: сейчас – это всегда. Бог не умнеет от нашего опыта и не учит нас. Бог – абсолютное значение понятия «сейчас – это всегда». И ему безразлично, приближаемся мы к абсолюту или удаляемся от него. Он ждет нас. И это третий член равенства: сейчас-всегда-ожидание.

Все в мире существует сейчас. Все в мире было, есть и будет всегда. Все в мире орошено жизнью – ожиданием.

Иногда какая-то из частей равенства как бы выступает вперед и бросает тень на две другие. Это не так: остальные выступают так же.

Это «ожидание» играет в волшебную игру. Это «сейчас» смеется. Это «всегда» зачаровывает.

Конечно же, святая троица.

Не было счастья – несчастье поможет?

В двадцатом веке Россия напоминла развороченный улей. Пришла индустриализация и громадные массы народа начали менять места жительства. Связанные с этим революции и войны еще больше запутали ситуацию.

Только в шестидесятые годы все как будто бы стабилизировалось. Деревни опустели, города перестали разрастаться. Однако абсолютное большинство населения забыло ощущение родины. Советские люди на протяжении жизни по несколько раз меняли не только прописку в своем городе, но и часовые пояса. Вырастали дети, у них появлялись свои семьи и начинались головоломные составления цепочек обмена жилья.

К концу века произошло еще три тектонических сдвига сознания: сексуальная революция, национальные разломы и крушение утопического социального равенства. В такой ситуации единственно возможным было срочное размежевание республик и создание независимых государств.

Вопросы пола были в такой ситуации не столь животрепещущи и о них забыли. Только ужасались время от времени. Куда больше волновала тема богатых и бедных. И вот мы здесь, уже в пределах досягаемости чеченского бомбового террора.

О том, что плохо в русском характере, сказано уже достаточно. Пора понять, что в нем хорошо. Иначе создание великой страны с блестящей культурой и беспрецедентными военными технологиями объяснить нет никакой возможности.

Сила нашего народа в том, что он в критические моменты истории из слепой и безвольной массы мгновенно превращается в стальную машину, безупречно организованную и превосходно управляемую. С этим столкнулся Гитлер. И расшибся вдребезги.

Сегодня ситуация иная, но она так же беспощадна к нам. Сложность ее еще и в том, что бомбовый террор не имеет привычных признаков войны и в этих условиях надо бороться не за победу. Надо бороться за единство народа и государства, которое возможно только в случае экономического подъема.

Однако экономический подъем невозможен, если народные массы не знают и как бы не хотят жить по-новому. Всеобщая ностальгия по социалистическому минимуму при необязательном труде это своеобразная болезнь вроде утренней расслабленности. Надо выпить стакан крепкого чая с парой бутербродов и начинать работать. Но четырехкратный слом сознания – потеря корней, национальные разломы, сексуальная революция и появление богатых – порождает хаос мышления.

Здесь есть некая ниточка, дернув за которую, можно привести общественные отношения в стройный и жизнеспособный вид. Эта ниточка – самоуправление.

А. Солженицын видит это в возрождении земства. Однако Россия почти никогда не возвращалась к отработанным схемам развития. Само слово «земство» выглядит сейчас архаично.

Не лучше и те муниципальные образования, которые насаждаются сегодня как прослойка между городскими властями и населением. Одно то, что они возникли по воле не очень талантливого чиновничества и перенесены на нашу почву без учета ее особенностей, заранее обрекло эту затею властей на умирание. Местное самоуправление должно было прорасти снизу. И сейчас как раз такой момент.

Конечно, инициатива органов МВД по созданию домкомов и уличкомов (!) в качестве органов самообороны может вызвать усмешку, однако сама идея высказана точно в срок и очень плодотворна для нашей будущей жизни. Не собираемся же мы годами жить под гнетом террора?

В конце концов реальная угроза выселения всех лиц известной национальности за пределы собственно России должна заставить этих далеко не нищих и влиятельных в Чечне людей бросить все свои силы и средства на наведение там порядка. И тогда мы окажемся в следующей ситуации.

Все мы почему-то убеждены в том, что наши квартиры нам не совсем принадлежат. Хотя они реально принадлежат нам и стоят десятки тысяч долларов. Это совсем другая реальность, не та, что была при КПСС.

Когда выясняется, что квартира в Петербурге стоит не меньше квартиры в Берлине или Праге, голова этому верит, но разум отказывается. Разум станет адекватным тогда, когда придет ощущение родины. Родина это соседи. Мы держим друзей и знакомых на работе, а дома нас почему-то окружают случайные люди. Это заблуждение надо преодолеть. Как?

Предложенная МВД система домкомов (название омерзительное, надо придумать что-то теплое и уютное) вполне может начать действовать уже сейчас. Для этого необходимо перестать вешать замки на чердаки и подвалы, а провести силами жилконтор ремонт этих помещений. А потом отдать их в пользование. На чердаках устроить детские клубы, а в подвалах, колясочных и холлах – небольшие кафе, булочные и комнаты для занятий для взрослых. Выпить чашечку кофе, почитать газету, сообща посмотреть футбол, сыграть партию в биллиард, в проферанс, в дурачка, в домино, в лото, позаниматься на курсах пчеловодов, научиться плести корзины, встретиться с артистом, послушать трио джазменов, послушать врача-уролога или дерматолога, покрасить сообща лестничную клетку – всё это можно начать даже под угрозой бомбовых ударов.

Россия непредсказуема. В августе 98 года мы вдруг стали в четыре раза беднее. И зашевелилась экономика. Сегодня нас хотят ввергнуть в панику и отчаяние – а мы впервые становимся единодушными, впервые мы не ругаем коммунистов или демократов, впервые у нас появляются слезы сочувствия, когда мы видим страдания в Москве, Волгодонске, в Новолакске.

Используем свой шанс. У нас еще есть время, чтобы встретить новое тысячелетие во взаимной любви и согласии.

Не дитя, но и не муж

Я, может быть, выше всех оценил в позапрошлом годе футбольные способности А. Аршавина. В газетах «АиФ» и Новый Петербург я назвал его гением футбола и поставил выше Пеле и Марадоны за стремление поднять всех окружающих до своего уровня понимания футбола.

К сожалению, А. Аршавин повел себя странно. Он в прошлом сезоне растолстел, потерял кураж, а в сборной просто провалился, хотя именно там он должен был показать Европе и остальному миру, что пришел новый король. Как следствие, пошла череда предельно мелких интервью, где А. Аршавин предлагал себя в любой приличный европейский клуб.

Не говоря уже о том, что «Зенит» по меньшей мере не хуже «Ньюкасла» или «Валенсии», а по сказочному настрою болельщиков вообще превосходит любой «Ливерпуль» или «Барселону», Аршавин должен был, обязан положить свою судьбу к ногам Петербурга.

Всё у нас получается. Еще два-три шага в Кубке УЕФА, удачный старт в Лиге и «Зенит» солидно расположится среди 2 итальянских, 2 испанских и 3 английских клубов.

И тогда, Андрей, Питер может не принять блудного сына. Тогда вам с мелким Быстровым придется дружить за «Спартак» в первой лиге.

Опомнитесь. Любовь народа живет только при жертвенном к ней отношении. Это категория божественная. Если она досталась вам легко – не кощунствуйте.

19 февраля 2008