Текст книги "Власть любви"

– Какой еще «сахар»? – не понял повелитель ветров.

– Беленький такой. – Света еще раз сжала пальцы раненого и отпустила. – Поправляйся, победитель оборотней.

Юная ведьма вышла из опочивальни, остановилась за порогом. Она была уверена: какие бы подозрения и помыслы ни витали в мыслях жены, в каком бы состоянии раненый ни находился, но мужа наедине с разлучницей Хоря надолго не оставит. Будет переживать где-нибудь неподалеку, в пределах хорошей слышимости. И оказалась права – женщина находилась в соседней комнате, стояла у распахнутого окна. Дверь в светелку хозяйка предусмотрительно оставила открытой, чтобы уж точно слышать все до мелочей. Светлана кашлянула на пороге, постучала костяшками по косяку:

– Прости, великая Хора, я толком с тобой не поздоровалась, не представилась…

– Ты же не ко мне пришла, детка! – не оглядываясь, ответила местная правительница. – Ты пришла к великому Похвисту. Он в опочивальне лежит. Уже отмытый и уже почти здоровый. Завтра начнет скакать и бегать. А еще дня через три снова куда-то отправится за синяками и ранами.

– Я знаю, о чем ты думаешь, великая Хоря, – не получив приглашения, юная ведьма все равно шагнула в светелку. – Но это неправда. Мы с твоим мужем только позавчера впервые увиделись, всего парой слов перемолвились…

– Я так и поняла, – холодно ответила богиня.

– Да посмотри же на меня, Хоря! – не выдержала Светлана.

Женщина повернула голову. На ее щеках играли желваки, глаза стали темно-темно-синими, почти черными, скулы заострились, крылья носа часто шевелились.

– Видишь, как я одета?! – вскинула руки девушка. – Днем в жару хорошо, а вечером зябко. Твой муж, увидев, как я мерзну после заката, одолжил мне свой плащ. Похвист оказался единственным, кто по-доброму отнесся ко мне во всем этом мире, я ему очень за это благодарна. И поэтому когда я услышала о ранении повелителя ветров, то сильно огорчилась и поспешила его навестить.

– Я так и поняла. – Хозяйка дома снова отвернулась к окну, к просторным лугам за ним, к поющим птицам и качающимся кронам. Судя по открывающемуся виду, жилые хоромы находились на высоте пяти-этажного дома, не менее.

– Ты ведь знаешь, кто я, великая Хора, – сделала еще пару шагов вперед Светлана. – В том мире, из которого я пришла, я занималась укреплением семей. Освежала прежние чувства, возвращала мужей, пробуждала любовь и нежность. Я с радостью сделаю сие и для тебя с Похвистом. Я могу испечь приворотную рыбу, сделать свечи сладострастия, заговорить мужа от измены, навести моро…

– Мы женаты уже триста лет, девчонка! – резко повернувшись, с гневом выдохнула великая Хора. – И уж как-нибудь обойдемся без советов смазливой малолетки! Ты желала навестить доброго и заботливого Похвиста? Вот к нему и ступай!

Света ощутила, как кровь ударила ей в лицо. Однако она сдержалась, не ответила. Отступила, поклонилась, вышла из светелки, тихо ругнувшись только снаружи.

Похоже, здесь ей не рады. И судя по тому, куда именно великая Макошь спровадила гостью, в Вологде Свету теперь тоже особо не жаловали.

– Вот проклятье! – Девушка потерла пальцами виски, несколько раз глубоко вздохнула. – Чертов мир! Похоже, семейные ценности здесь совсем не в моде. И любовь вроде бы считается особо опасной болезнью. Хотя… Из-за возможной неверности мужа Хора все-таки переживает. Ревнует. А если есть ревность, то и с любовью, наверное, еще не все потеряно…

Юная ведьма еще раз глянула через распахнутую дверь на хозяйку дворца, а затем как можно тише просочилась в опочивальню.

Здесь уже снова появилась юная девица, неторопливо кормившая помятого бога мелко порезанными кусочками мяса вперемешку со свежими, громко хрустящими огурчиками. Похоже, раны Похвиста не давали богу согнуться, сесть в постели. Потому и ел он лежа, принимая угощение прямо в рот из тонких розовых пальчиков служанки.

– Ты точно исцелишься до ночи, победитель оборотней? – уточнила Света, наблюдая за сим романтичным зрелищем.

– Я бы и сейчас поднялся, – ответил седовласый воин, – да токмо глубокие раны открыться могут. Надобно еще хотя бы час, а лучше два их не тревожить. Но к сумеркам они уж всяко затянутся. К рассвету даже шрамов не останется.

– Выходит, этой ночью ты уже станешь мужчиной? – заговорщицки вскинула брови Светлана, села на край постели и слегка наклонилась вперед. – Скажи, сможешь ли ты исполнить мою просьбу, великий Похвист?

– Смотря какую, юная чаровница… – понизил голос раненый бог.

– О, моя просьба проста и невинна. – Юная ведьма, улыбнувшись, наклонилась еще ниже. – Я хочу получить прощение от твоей жены. Уж очень она ко мне подозрительна.

– Хорошо, я поклянусь ей…

– Не-не-не, только не это, – мотнув головой, перебила его девушка. – Все равно не поверит. Есть способ надежнее, однако же доступный токмо для супруга.

– Это какой?

– Сейчас я тебе открою великую тайну, всемогущий повелитель ветров, – перешла на шепот юная ведьма. – На теле каждой женщины есть маленькая точка сладострастия. Если к ней, к точке сей, прикоснуться с нежностью, млеть женщина сразу начинает и на любые просьбы соглашается. Ты к этой точке прикоснись, великий Похвист, а уж опосля, как жена замлеет, и сказывай, что нет меж нами ничего личного и пусть на меня она зря не косится. В сей миг томления женщины завсегда послушны становятся, ако детки малые, и на все согласны.

– Где оно, место таковое? – тут же заинтересовался седовласый воин, а служанка, рассеянно сунув себе в рот кусочек мяса, тоже наклонилась и навострила уши.

– В том-то и беда, повелитель ветров, что у каждой бабы точка сия в своем месте находится, – развела руками Светлана. – У кого на ногах, у кого на руках, у кого на спине али на животике. Искать надобно. По телу губами разных мест осторожно касаться с нежностью и следить, какова реакция выходит. Коли замлела, застонала, выгнулась, так, значится, то самое место нужное и есть. Запоминай да пользуйся! Тут главное, не промахнуться, не ошибиться. Самую главную найти, а не похожую. Похожие завсегда слабее.

– Сиречь… Это мне надобно… – засомневался седовласый воин.

– Ну не мне же! – громко хмыкнула Света. – Твоя она жена или чья?

– Ну, не знаю…

– Нешто ты не хочешь бесконечную власть над женою получить? – опять перешла на шепот юная ведьма. – Любую прихоть твою исполнять станет! Слушай сюда и не сомневайся. Как ночь настанет и силы в достатке у тебя появится, прикажи своей Хоре раздеться и лежать спокойно. А сам без спешки по ее телу легкими прикосновениями пройди, поцелуй за поцелуем. По всему телу! Ну, пока точка сия не случится… Опосля же пользуйся да радуйся и меня добрым словом вспоминай! – Светлана резко распрямилась, отошла к двери и добавила: – Правда, с первого раза сей поиск редко удается, ты уж не отчаивайся. Раз пять или шесть попробовать придется. Но у тебя ведь времени в достатке, повелитель ветров? Ты бессмертен, можешь хоть тысячу попыток совершить!

С этими словами девушка помахала раненому рукой и скользнула наружу. Прошла проходными комнатами, откинула медвежий полог в самой дальней горнице, встала перед серебряным овалом. Опустила веки…

– Мне нужна Вологда… Вологда, обсидиановое зеркало, темная комнатушка, владения великой Макоши… Я иду в Вологду! – Юная ведьма сделала решительный шаг вперед, каким-то уголком сознания опасаясь, что сейчас врежется лбом… Но удара не последовало, и она открыла глаза. С облегчением перевела дух. – Кажется, получилось.

Света в задумчивости пригладила ладонью волосы и решила, что с правительницей города ей лучше пока не встречаться. Не для того Макошь с такой яростью зашвырнула гостью на другой конец земли, чтобы спустя пару часов опять увидеть у себя дома. Посему девушка, не призывая вострух, сама прокралась через горницы и палаты, коридоры и лестницы, вышла на крыльцо, спустилась во двор.

– Великая Света! – у стены напротив вскочила девушка, подбежала и поклонилась. – Рада тебя видеть, великая Света!

– Ты чего, Курчана, сторожила меня, что ли? – Юная ведьма опасливо закрутила головой.

Беспокоила ее, понятно, не славянка, а возможное появление богини.

– Ты обещала сделать мне приворотное зелье, великая!

– Обещала, – признала Светлана. – Обещала, значит, сделаю. Скажи, а святилище у вас тут есть? Для хорошего заклинания нужна сила, а лучшие места силы – это как раз святилища.

– Конечно, есть, великая Света! – встрепенулась смертная. – Я тебя провожу!

Курчана указала в сторону ворот, и юная ведьма с огромным облегчением поспешила туда, даже обогнав свою провожатую. Она очень надеялась, что за пределами Вологды с правительницей города уж точно не встретится.

– Сюда, великая! – Славянка повернула направо, пошла по широкой тропе, вытоптанной через низкое жнивье.

– Чем траву косите? – зачем-то спросила Светлана.

– Знамо чем, серпом убирали, – ответила Курчана. – А что?

– Да вспомнила… У нас тоже так. – Юная ведьма отмахнулась. – Ерунда, пустое. Скажи лучше, ты уже придумала, что наговаривать собираешься?

– А чего надобно? – оглянулась славянка.

– Чтобы приворот подействовал, его в доброго молодца нужно как-то засунуть, – усмехнулась девушка. – Проще всего, понятно, напоить приворотным зельем. Тогда оно внутри парня окажется и подействует обязательно. Второй вариант – это чем-то молодца накормить. Я угощение заговорю, ты его покормишь. Если съест все без остатка, тогда он твой.

– Скажи, великая Света… – замялась девушка. – А можно, чтобы ты напоила или накормила? Тебя он обязательно послушает! А меня как бы не засмеял…

– Из чьих рук приворотное зелье молодец примет, в того и влюбится, – невозмутимо поведала чародейка. – Вот только мне твоих поклонников не надобно…

Курчана сразу пригорюнилась, а Светлана продолжила объяснять:

– Еще можно парню подарок какой-нибудь сделать. Таковой, чтобы к телу прикасался. Не знаю… Браслет, рубашку, перстенек, кулон, амулет. Желательно из кости или дерева, можно из камня. На худой конец можно серебро или золото, но на них магия держится намного хуже. Я сей подарок заговорю и нанесу на него колдовские руны. Пока сей талисман будет находиться на твоем суженом, то будет действовать все время, вызывая к тебе сильнейшее влечение. У подарков тоже есть свое преимущество, на них можно нанести связующие знаки, которые останутся навсегда. На воде или огурце имени не напишешь. Посему приворот через амулет держится дольше и получается сильнее. И еще его можно время от времени подновлять. Но поскольку оберег не глотают, то первое воздействие выйдет слабее и парень влюбится не сразу. Его чувства станут нарастать постепенно, день за днем…

За разговорами девушки дошли до просторного яблоневого сада, и гостья из будущего замедлила шаг, впервые в жизни увидев светящиеся растения.

– Как же так? – восхищенно пробормотала она, касаясь пальцами веток и листьев. – Как такое может быть?

– Ты о чем, великая Света? – удивилась Курчана.

Похоже, смертная свечение сада не замечала.

– Здесь хорошо… – тихо ответила юная ведьма. – Здесь очень хорошо.

Она двинулась дальше в глубину зарослей, шествуя по узким, присыпанным желтым песком дорожкам, петляющим между кустами и деревьями от камня к камню.

Священное место вологодцев выглядело очень странно. Здесь не имелось никаких заборов, костров, алтарей и идолов. Вокруг раскинулся сад. Он уже отцвел, на ветвях висело множество завязей. А вот на редких кустах крыжовника и смородины зрели уже довольно крупные ягоды. Помимо кустов в саду тут и там возвышались крупные валуны – гранитные, базальтовые, мраморные, сланцевые и даже огромный кусок яшмы. Все – на отдельных клумбах, полных цветов. Перед одними камнями стояли корзинки, перед другими – приступки из тонкого теса. Где-то на таких приступках лежали кучки огурцов, где-то собольи, беличьи, а то и барсучьи шкуры, где-то поделки из резной кости, где-то – просто тушки свежей рыбы.

– Что это? – оглянулась на славянку юная ведьма.

– Алтари богов! – искренне изумилась вопросу Курчана. – Это священный камень могучего Световида, там ясноликого Хорса, там дальше священные валуны Стрибога с Немизой, в стороне – премудрой Макоши, в центре – всесильного Сварога…

– Но почему такие вот глыбы? Почему не истуканы и не рисунки?

– Камни, они вечные, как боги, – пожала плечами славянка. – Любое творение рук человеческих рано или поздно сгниет, рассыплется, сотрется. И только камни останутся стоять в святилище всегда. Они появились в сем мире до нас, и они останутся здесь после того, как все мы исчезнем. Так что же еще может быть нашим алтарем, если не крепкие красивые валуны?

– Боги не столь долговечны, как кажутся, – тихо ответила Света.

Она следовала по тропинкам, скользя взглядом по бесформенным обелискам. Некоторые казались ей полыхающими, словно костер, другие – совсем темными. Первое впечатление подкреплялось количеством подношений. От скромного вяленого леща в корзинке перед красным гранитным осколком, посвященным Перуну, и до целой выставки из цветочных букетов, тисненых ремней, горшочков с медом и деревянных статуэток перед золотистым кварцем, воздвигнутым в честь Семаргла.

После долгого блуждания девушка остановилась возле остроконечной глыбы белого мрамора, из-под которой струился тонкий ручеек шириной всего в половину локтя. Бодрое течение шевелило песчинки на дне русла, закручивало мелкие водовороты, уносило вниз какие-то крошки и соломинки.

– Стоит бел-горюч Алатырь-камень… – тихо пробормотала Светлана. – Из-под него бьет родник чистый… Курчана, чей это алтарь?

– Всесильного Сварога, великая! – охотно ответила смертная, опустилась на колени и отвесила низкий поклон. – Созидателя нашего мира и праотца всего нашего славного народа!

Возле камня лежало множество сплетенных из травы маленьких кукол размером не больше ладошки. Видимо, таким образом славяне посвящали великому прародителю своих первенцев.

Впрочем, сие было лишь обычными домыслами юной ведьмы.

– Прекрасное место, чтобы сотворить приворот, – кивнула Светлана. – Он получится действенным. Сильнее, чем обычно. Хотя мои привороты и раньше всегда выходили успешными. Ты придумала, чем станешь соблазнять своего суженого, Курчана?

– У него есть лук. Настоящий, составной, с оленьими жилами и роговыми накладками. Шамур постоянно учится из него стрелять. Я подарю ему браслет. У меня есть добротный кусочек выделанной лосиной кожи: остался от старого сапога.

– Хорошо… – Светлана не очень уловила связи между сапогом и украшением, но спорить не стала. – Браслет так браслет. Надеюсь, на нем останется место для нескольких надписей?

– Я надеюсь, богиня, руны его только украсят.

– Какая из меня богиня? – отмахнулась юная ведьма. – Обычная чародейка.

– А чем отличается чародейка от богини?

– Наверное, скромностью, – улыбнулась девушка. – Давай возвращаться. Надеюсь, я не оторвала тебя от работы?

– Я успела с утра сделать два десятка свечей из оставшихся после Репушки хвощей и жира, – похвасталась Курчана. – Мне никто не помешал. Теперь, если продолжать, придется перетапливать новое сало…

– Дерзай! – посоветовала Света. – Коли кухонные обрезки станут вовремя исчезать, а новые свечи сами собой появляться в назначенном для них ящике, то никто и ничего менять не станет. Зачем вмешиваться, если все исправно работает?

– Я так и сделаю, – согласно кивнула славянка.

К городу они вернулись уже в конце дня. Еще не в сумерках, однако Светлана решила, что имеет право с чистой совестью спрятаться в своей комнате наверху.

Полежав там пару часов и даже не задремав, чародейка спустилась в трапезную, поужинала и никем не замеченная снова ушла к себе, зарывшись в ветхие шкуры, устилающие «сеновальную» постель.

После сытного перекуса глаза стали слипаться сами собой, молодая колдунья стремительно погрузилась в дремоту, вскоре оказавшись в плену сладких видений. По ее телу одна за одной прокатывались волны тепла, сменяясь колючими, но почему-то приятными мурашками, а затем девушку снова накрывало волной тепла, лишающего конечности подвижности. Странные сновидения сопровождались постоянным разрастанием и исчезновением ее облика. Юной ведьме казалось, словно кто-то постоянно поминал ее имя, звал, спрашивал, но при этом не знал, как ее зовут.

«Света, Света, Света…» – она чувствовала это, понимала, впитывала. Но не слышала.

Тепло тем временем сменилось жаром, который внезапно полыхнул нестерпимой яркостью, пригас, полыхнул снова, затих и опять полыхнул, растекся, плавно затихая, даруя слабость и покой. И девушка снова явственно осознала, что ее зовут: «Света! Света… Света оказалась хороша… А я ее чуть не убила… Ты мне нужна, Света…»

За постепенным затуханием услышанного призыва юная ведьма наконец-то смогла ощутить того, кто ее поминал все это время: счастливая богиня Хора…

На девушку накатилась блаженная слабость – и ведьма легко и просто провалилась в глубокий сон без сновидений.

Разбудил Светлану новый призыв: «Ты умница, Света… Я хочу видеть тебя, Света…»

– Что за чертовщина? – потерла виски юная ведьма и тут же отдернула пальцы, с интересом на них посмотрев. Потерла подушечками о подушечки. – Вас ночью что, поджарили?

У девушки возникло стойкое ощущение, что пальцы стали горячими. Что сама ее кровь обрела непривычную теплоту и текла по жилам, обжигая тело.

– Может, я заболела? – Светлана вскинула руки перед собой. – Температурю?

Однако, ощущение текущего по венам огня не было болезненным. Скорее приятным. И чувствовала себя юная ведьма куда бодрее обычного.

– Ладно, – решила она. – Будем считать, что видение – не сон и приглашение вполне реально. Что я от этого теряю?

Света помнила, как накануне случайно попала к правительнице города на утреннее совещание, и потому решила не медлить, исчезнуть из дворца, пока слуги и хозяева поднимаются, умываются и завтракают. Она бодро вскочила, выскользнула из светлицы, скатилась вниз по лестнице, повернула налево. На миг замерла перед тронной палатой, прислушиваясь. Потянула дверь, заглянула внутрь. Убедившись, что внутри пусто, нырнула в зал, забежала за трон, миновала проходную комнату и с разгона кинулась в обсидиановое зеркало, мысленно представив перед собой ту комнатенку, в которой оказалась вчера.

И оказалась именно там, где хотела!

При этом, что интересно, даже не зная, где именно.

Может быть, в паре верст от Вологды. А может статься, где-то на берегах Онтарио или возле полноводной Темзы.

Юная ведьма опять с интересом огляделась, затем откинула полог и невольно улыбнулась, обнаружив в нескольких шагах перед собой очаровательную великую Хору, одетую в облегающее платье из светло-серой лайки, с большой костяной заколкой, украшенной парой рубинов, в волосах и тонкой золотой цепочкой вместо пояса. Глаза богини из темно-синих «волчьих ягод» превратились в нежно-голубые сверкающие сапфиры, щеки порозовели, словно снег под ранними рассветными лучами, и даже скулы вроде бы округлились, а нос задорно вздернулся.

Женщина мягким, кошачьим шагом подобралась к гостье, крепко ее обняла, отступила и только после этого спросила:

– Что ты сделала с моим мужем, чудесное дитя?

– Я подумала, что после трехсот лет супружества вам не помешает еще один медовый месяц… – улыбнулась Светлана.

– Не помешает, – легко согласилась сияющая женщина и щелкнула пальцами. – Идем со мной!

Спустя пару минут они попали в комнатку с большим, широко распахнутым окном. Две женщины, разбиравшие сундуки, повернулись к богине, низко поклонились:

– По твоему повелению забытые наряды проветриваем, великая Хора! – торопливо сказала одна из славянок.

– Они не забытые, милая, – немного смутилась хозяйка. – Они самые любимые. Это те, для которых я стала велика, но с которыми мне все равно жаль расставаться. Обычно я раздаю свои платья служанкам. Но некоторые… Некоторые ждали именно этого момента. – Хора рассмеялась и хлопнула в ладоши. – Давай посмотрим, каковые лягут на тебя лучше прочих? Ибо твое платьице и вправду годится токмо в полуденный зной на лугу под солнцем гулять.

Богиня окинула взглядом разложенные тут и там одеяния, сделала пару шагов. Посмотрела налево, направо, наклонилась и подняла забавное платье, собранное из меховых полосок. Оторочка на рукавах и подоле – из нашитых в три ряда костяных шариков, лиф состоял из уложенных елочкой черных и белых шкурок, подол – из короткого и плотного рыжего рысьего меха. Хора покачала головой:

– Как давно это было… Ты веришь, милая, что когда-то я влезала в эту одежку? Девочки, помогите нашей гостье сей сарафан примерить!

– Да, великая. – Славянки решительно набросились на Светлану, расстегнули пуговки, стянули платье, негромко восхищаясь: – Какая тонкая и нежная ткань! Это египетское полотно? Какое ровное шитье! Какие чудесные краски! Ой, а это что?

Богиня повернулась на возглас и тоже в изумлении причмокнула языком:

– Что это, милая?!

– Это тоже можно снять, – после короткого колебания девушка сама расстегнула лифчик, затем сняла трусики.

Увы, но от этих обыденных и привычных вещей здесь, похоже, придется отказаться. Нельзя же носить их постоянно, не меняя, пока не истреплются! Тканей, пригодных для нижнего белья, в этом мире пока еще не изобрели. Носить бюстгальтеры из домотканого полотна или толстой кожи? С таким же успехом можно елозить по соскам чугунным напильником!

– Меня зовут Светой, девочки, – подняла руки юная ведьма. Сказала не столько для служанок, сколько для их хозяйки. Ведь Хора постоянно называла ее «милой». Явно потому, что не запомнила имени.

Служанки надели на гостью платье, расправили, затянули завязки на плечах…

– Какая ты хрупкая, великая Света! – покачала головой богиня. – Даже у этого платья остается небольшой запас на будущее. Ну да нестрашно. У великой Макоши богатый стол. Ты быстро наберешь нужный вес. Повернись!

Юная ведьма послушно крутанулась. Супруга повелителя ветров улыбнулась и хлопнула в ладоши:

– Довольно! Это как раз то, что надобно! Снимайте, и сейчас мы найдем что-нибудь еще. Не оставлять же тебя с единственным нарядом, как простую смертную? – Хозяйка снова осмотрелась, подумала, указала пальцем в угол: – Подайте светлое, каковое я для именин отцовских шила!

Служанки поднесли и облачили гостью в длинный, до пят, наряд из очень тонкой и мягкой бежевой замши, довольно плотно облегающей тело выше пояса. По талии, вокруг шеи и на запястьях шли полоски белоснежного песцового меха, на груди россыпью пришиты костяные шарики, словно бы девушка попала под град и ледяные крупинки намертво прилипли к костюму, причем под воротом и по краю манжет сверкали перламутром самые настоящие крупные овальные жемчужины.

– Да! – согласно кивнула великая Хора. – Оно словно сделано для тебя. На нем и остановимся. Девочки, сбегайте к Дубарю и велите явиться ко мне в покои. Со всеми своими скорняжными припасами. Пойдем, великая Света, перекусим после приятных хлопот.

Богини оставили кладовую и перешли в светлую и просторную угловую комнату: здесь по два окна было прорублено сразу в двух сходящихся стенах. В самом углу притулился тесовый стол на кривых, связанных из мореных корней ножках. Вместо скатерти на столе лежали несколько небольших циновок свекольного цвета. На одной стоял кувшин с букетом полевых цветов, на других – плошки с цукатами, медом, клюквой, черникой, мочеными яблоками и порезанным на кубики влажным сочным ревенем. И среди прочего – запотевший серебряный кувшин.

Именно кувшин и взяла в первую очередь хозяйка, отпила прямо из него, протянула девушке. Достала нож из полированной яшмы, наколола кусочек ревеня, макнула в мед, положила в рот. Затем еще один. Тихо спросила:

– А что ты там поминала про заговоренную на вожделение рыбу, милое дитя?

– Правильно приготовленная заговоренная рыбка очень хорошо укрепляет семью, великая Хора, – кивнула юная ведьма. – Но ближайшие месяцы она вам ни к чему…

Света отпила холодный, как лед, невероятно едкий шипучий напиток. То ли чуть разбавленную серную кислоту, то ли хорошо перебродивший реповый квас. И продолжила:

– Ты можешь выполнить одну мою просьбу, великая Хора?

– Говори! – согласно кивнула женщина.

– Я пообещала твоему мужу, что на твоем теле есть место, от нежного прикосновения к которому ты сомлеешь и согласишься выполнить любое его желание. И предложила Похвисту сию точку найти.

– Это я уже поняла! – весело рассмеялась женщина. – Даже не представляла, как это может быть… э-э-э…

– Непривычно… – закончила за нее юная ведьма.

– Сладко, – поправила ее богиня. – Так что ты хотела попросить?

– Дай мужу найти эту точку. Помучай пару дней и сдайся. Пусть обрадуется. Потом позволь ему немного с этой точкой поиграть.

– Выполнять любые его прихоти?

– А что такого может пожелать от тебя супруг, чего ты и так не согласишься для него сделать? – Светлана отважно отпила еще репового кваса.

– Ну-у… – Великая Хора немного подумала, рассмеялась и пожала плечами. – Да пожалуй, что и ничего.

– Вот пусть и поиграет. Спустя пару недель первое впечатление приглушится, еще через пару недель привыкнет, через пару месяцев эта игра станет обыденностью, потом приестся. Аккурат в этот момент, еще прежде, чем жизнь опять превратится в рутину, мы с тобой и устроим ему новую встряску. Как раз тогда зачарованная рыбка, мороки да свечи нам и понадобятся. Медовый месяц следует повторять каждый год. И еще не реже двух раз в год устраивать по «медовой неделе». Или ты против таких правил, великая Хора?

– А ты хороша, великая Света! – честно признала женщина. Глубоко вздохнула и звонко рассмеялась: – Диво как хороша!

И опять по жилам юной ведьмы прокатилась стремительная волна огня. Огня, каковой не доставлял боли, а только бодрил, веселил и кружил голову.

«Сила ведьмы – в благодарности людей», – внезапно вспомнилось девушке.

Если даже благодарность простых смертных способна дарить колдунье энергию, то какой импульс должна выдавать благодарность могучей богини?!

От этой мысли Светлана торопливо сделала еще пару крупных глотков ядреного напитка и улыбнулась женщине:

– Ты всегда можешь на меня положиться, великая Хора! Я сделаю все, дабы сохранить в твоей семье любовь и согласие.

– Отныне я тоже помогу тебе в любых просьбах, великая Света! С радостью! – ответила хозяйка. И наколола себе еще кусочек ревеня.

Девушке оставалось только завидовать. Лезть в мед пальцами ей не хотелось. Поэтому юная ведьма потянулась к чернике.

– Откуда у тебя летняя ягода, великая Хора?

– С ледника, – пожала плечами хозяйка. – Я люблю оставлять себе на зиму несколько корзинок лета.

Дверь приоткрылась. В нее, часто кланяясь, пробрался пожилой мужчина в костюме из толстой коричневой замши. Именно костюме – штаны, пиджак с накладными карманами, широкий ворот. Не хватало только рубашки и галстука. Славянин прихрамывал, слегка кривился на правый бок, но в остальном выглядел крепким и здоровым.

– Ты звала меня, великая Хора? – мужчина поставил свою корзинку на полпути от двери к столу.

– Звала, мой славный Дубарь! – вскинула свой темно-красный нож хозяйка. – Моей подруге нужны сапоги. Ты единственный, кому я соглашусь доверить ее красивые ножки.

– Как прикажешь, моя богиня. – Скорняк опустился перед юной ведьмой на колени, осторожно взял ее левую ногу, снял сандалию, гольфы, провел ладонью от колена к ступне.

– Щекотно! – вздрогнула Светлана.

– Прости, великая. – Мастер повернулся к корзине, достал из нее два лоскута мягкой коричневой кожи. Обернул одним ступню юной ведьмы, затем поднял края выше. Касания были столь нежными, что девушка поморщилась и потянулась к мискам, бросила в рот кубик остро-кислого ревеня.

Великая Хора рассмеялась и забрала у нее кувшин с квасом.

Кусочком угля скорняк нанес на кожу пометки. Снял заготовку, расстелил. Выудил из корзинки маленький обсидиановый нож, быстрыми движениями рассек материал по этим пометкам. Отстранился, прищурился. Бросил нож в корзину, достал вместо него шило. Быстро и ловко проделал с десяток отверстий. Снова обнял ногу кожей, что-то промурлыкал, снял. Сделал еще несколько проколов, продел ремешки. Опять взялся за ногу – сделал пару завязок у щиколоток, еще пару чуть выше. Потом сделал шнуровку, с необычайной легкостью продевая ремешок. Вскинул руки:

– Поднимись, великая!

Светлана встала, притопнула:

– Отлично!

Прошло меньше часа а она уже получила отличный сапог ручной работы. Или, точнее, оригинальный ботинок с высокой шнуровкой. Мастер тут же взялся за ее вторую ногу, и к полудню юная ведьма уже имела новую удобную обувь.

Вся в обновках с ног до головы, Светлана осталась у великой Хоры на обед. Правда, при всей благодарности богини к юной ведьме за столом они сидели вдвоем. Но девушка не обиделась. Она и сама предпочитала держаться подальше от мужчин своих подруг. Когда постоянно занимаешься приворотами, лучше не давать повода для подозрений. Проболтав пару часов с новой подругой, дав ей несколько советов по общению с мужем и узнав немало интересного об отношениях внутри огромной семьи потомков Сварога, здешних правилах и обычаях и еще много полезного, сильно после полудня Светлана прощально обнялась с заметно помолодевшей Хорой и вошла в зеркало, унося в руках тяжелый короб из пахнущей лавандой бересты.

В Вологде девушка тихо и незаметно поднялась к себе, разложила вещи – благо свободного места в комнатке хватало, потом повалялась на постели, радуясь первому в этом мире успеху. Но где-то через час заскучала и поднялась, щелкнула пальцами:

– Воструха-помощница! Проводи меня к великой Макоши!

– Иди за мной, Света-богиня. – Старушка возникла прямо у дверей и тут же пропала.

Девушка чертыхнулась и кинулась наружу.

Промчавшись через коридоры, лестницы и сени, изрядно запыхавшаяся Светлана наконец-то выскочила на крыльцо. Остановилась, переводя дух.

Здесь правительница города громко отчитывала нескольких молодых воинов:

– Нешто вы не разумели, что до рассвета никто на реку ничего доставить не сможет, балбесы?! О чем думали?! Трудно упредить было, что дров совсем мало к ночи остается? Вестника послать али хотя бы мне помолиться? Убирайтесь с глаз моих домой! К бабам всех троих отправлю в грядках ковыряться!

Мальчишки со всех ног бросились к воротам, хозяйка поманила пожилую служанку:

– Говори, что хотела, Ласта.

– Нужна лодка с гребцами, великая, – поклонилась славянка, из-под шапочки которой спускались две седые косички. – Перевезти крапиву от оврага у Лиственной пади. В мастерских припасов всего на два дня.

– Два дня? – Богиня вскинула палец к губам. – Ну, коли так, то до завтра подождет.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь, великая Макошь? – громко спросила от двери юная ведьма.

Хозяйка Вологды повернула голову, и ее брови заметно поползли вверх: