Текст книги "Меч Эдриджуна"

– А как ты догадался? – вскинул брови Цивик, и все весело расхохотались.

– Ребята, наши зачеты засчитаны, – развел руками Битали. – Не знаю только, нужно ли нам теперь посещать занятия, или мы теперь числимся на каникулах?

– Придется посещать, – ответила Генриетта. – Родичи ведь ничего не знают, а без их согласия колледж нас отпустить не может.

– А еще нам нужно покормить домовых, – внезапно напомнил Ларак. – Иначе коровы недоеными мучиться будут. Давайте сперва домовых, а потом в столовую? Наберем вкусностей, а потом отметим нашу удачу торжественным обедом на поляне Надодуха!

– Лучше ужином, – поправил недоморф. – Чтобы на время не оглядываться. И к тому же мне нужно там кое-что прибрать.

– Ладно, ужином, – согласился паренек. – Договорились? Ну, наконец-то! А то уже третий месяц все каждый день по углам разбегаются… Так, мы с Дубусом на огороды, а вы за молоком!

Кормление низших духов давно стало для братства привычной рутиной, и в несколько рук ученики управились с этим довольно быстро. Потом был обед, на который они попали, понятно, самыми первыми – отправившись в столовую еще до окончания второй пары. С обеда Анита и Надодух незаметно исчезли, Цивик отправился отоспаться – очередная смерть его немного утомила, и остальные участники братства тоже разошлись на послеобеденный отдых.

В башне Битали тут же открыл дверцу шкафа, пробуждая из памяти милый образ, глянул в зеркало. Оно, как это случалось почти всегда, сразу восприняло желание юного чародея и отразило образ далекой Франсуазы. И как это случалось довольно часто – этот образ оказался дрожащим и размытым. Девушка была видна сверху и сбоку, да и то только наполовину: правое ухо, плечо и часть руки, лежащей на исписанной тетради. Похоже, она сидела в своей школе. Отражающих поверхностей поблизости не имелось, и зеркало нашло что-то слабопригодное и захватывающее нужный образ хоть маленьким кусочком.

Но в этот раз юноша неудаче не огорчился. Взяв с полки немного ярких «фантиков», он сунул деньги смертных в карман и завернулся в покрывало перемещений.

В Ла-Фрамансе Битали повернул не к дому Франсуазы, а на окраину, к новому торгово-развлекательному комплексу, быстро нашел ювелирную лавку, пошел вдоль прилавков.

– Молодой человек ищет что-то конкретное? – встрепенулась упитанная пожилая дама с седыми волосами, имеющими явный зеленоватый оттенок.

– Мне нужен браслет с зеркалами, – вперил в нее внимательный взгляд Битали. Уж очень хозяйка магазина походила внешностью на болотную навку.

– Серебро, золото, камень? – жадно облизнула губы продавщица.

Волосы сухие, кожа тоже, пахнет ландышем… Нет, пожалуй, все-таки смертная.

– Без разницы, – пожал плечами юноша. – Главное зеркала.

– Серебро с воронением? – выдвинула дама пару ящиков, быстро выложила на витрину несколько широких браслетов. Тонкий травяной рисунок на них подчеркивался черными линиями, окружающими лепестки отчеканенных лепестков. Сами лепестки были отполированы до блеска и вполне могли считаться маленькими зеркалами.

Битали поднял один, другой, приглядываясь, покачал головой:

– Они неровные. Отражение искажают.

– А так? – Продавщица смахнула серебряные браслеты, вместо них выложила два золотых, на которых рисунок из маленьких рубинчиков перемежался с белыми овалами.

– Слишком маленькие. Через них ничего не видно.

– Тогда черная яшма с белым золотом… Но это дорого.

– Столько хватит? – Битали показал взятые с собой деньги.

Продавщица оценивающе прищурилась, наклонилась, достала из-под прилавка бархатную коробочку, открыла. Внутри, на выпуклой подушечке, лежал браслет шириной в два пальца из черного полированного камня, по которому вилась гравировка, заполненная сверкающим золотым порошком. В пяти местах камень то ли скрепляли, то ли украшали белые сверкающие пластинки. Ровные, прямоугольные, гладкие.

Теперь жадно облизнулся юный чародей, и дама злорадно улыбнулась, потянулась к деньгам.

– Вот это, это и это мне, – отобрала она несколько бумажек, – все остальное пока остается вам. Футляр в подарок. Приходите еще! Моя лавка готова исполнить любой каприз любого клиента. Мсье в гостях или проездом?

– Я из Шотландии, – удовлетворил ее любопытство Битали. – Уж извините, если мое поведение показалось вам странным.

– Ну что вы! Я всегда рада новым клиентам. Если вам понадобится что-то необычное, обращайтесь, сделаем на заказ. Шотландские украшения у нас редкость, но если вы опишете их достаточно подробно, получите все, что пожелаете. Не забудьте рассказать о нашей лавке своим друзьям. – Дама протянула картонный прямоугольник с адресом и телефоном. – Приходите еще.

– Обязательно… – Битали поднял глаза на часы, висящие над кассой, и заторопился на выход.

Школа Франсуазы находилась тоже на окраине, совсем недалеко от торгового центра: простенькое двухэтажное здание, обшитое синими и зелеными панелями, с двумя баскетбольными площадками по сторонам. Его окружал забор из проволочной сетки высотой в два человеческих роста – видимо, чтобы мяч во время игры не улетал. Однако впечатление из-за такого ограждения возникало чисто тюремное. Только колючей проволоки поверху и вышек с охранниками не хватало.

Ученики уже расходились – на крыльце школы собралась изрядная толпа, гомонящая, шевелящаяся, размахивающая рюкзаками, дымящая сигаретами и пьющая пиво. Последнее удивило Битали больше всего. Неужели малолетним смертным никто этого не запрещал?

– Смотрите, фокусник!!! – перекрыл общий гомон истошный вопль, и из толпы выбралось вперед уже знакомое юноше страшилище, увешанное серьгами и раскрашенное под жертву упыря. – Ребята, я его знаю! Он такое умеет, вы просто сдохнете!

– Добрый день, мадемуазель Юлиана, – кивнул Битали. – Франсуаза еще не ушла?

– Не, с черномазыми тусит, – махнула рукой на крыльцо девушка. – Покажи нам чего-нибудь! Ну покажи!

Битали прищурился: Франсуаза весело болтала с черноволосым пареньком арабской внешности, возле которого терлось еще двое смуглых подростков, с готовностью смеясь каждой шутке. Ревность кольнула сердце – и сразу отпустила: едва увидев Кро, девушка сразу прервала разговор и побежала к Битали. При всех обняла и поцеловала.

– Не отпускайте его! Пусть фокус покажет! – продолжала требовать Юлиана. – Держите крепче, он сквозь землю провалиться способен!

– Ладно, покажу, – согласился Кро. – Тут бутылок много. Подбрось любую.

– И она на голову кому-нибудь упадет! Классный фокус, ценю! – расхохоталась жертва упыря.

Битали чуть склонил голову и вопросительно вскинул брови.

– Ну ладно, – поняла его мысль Юлиана. – Если что, ты отвечаешь. Карло, ну-ка дай!

Девушка отняла у одного из близко стоящих парней бутылку и швырнула в высоту. Всеобщие взоры поднялись вслед за ней, и Битали быстро достал палочку, указал ею в зенит, одними губами прошептав:

– Трунио!

И бутылка исчезла.

– А-а-а, вы видели?! – восторженно закричала девушка. – Я же говорю, вы обалдеете! Смотрите, еще одна!

Взмах, бросок – и еще одна бутылка бесследно исчезла в полуполете на школьную крышу.

– На сегодня все, – торопливо предупредил Битали, забирая у Франсуазы рюкзачок и обнимая ее за плечо. – Фокусы нужно прекращать до того, как их тайну разгадают.

– Экий ты умный! – Пока Юлиана развлекалась с бутылками, арабы с крыльца успели добраться до Битали и Франсуазы и обступили с трех сторон. – Думаешь, ты можешь так запросто припереться в наш квартал и уводить наших баб?

Недавний собеседник девушки ткнул его пальцем в грудь.

– Хочешь, я с тобой то же самое, что с бутылками, сделаю? – предложил Битали. – Всем понравится. Кроме троих…

– Да ладно, не дрейфь! – рассмеялся парень и хлопнул его по плечу. – Шучу. Мархаба садык!

Раскачиваясь из стороны в сторону, он отошел и вскинул пальцы. Его друзья тоже расступились, освобождая дорогу.

– Как у вас тут, однако… Шумно и дымно, – удивился Битали, уводя девушку.

– Отец хотел меня в колледж отправить, – словно оправдываясь, ответила Франсуаза. – Банк кредит не дал. Я сейчас коплю. Может, после школы удастся хотя бы в Ренн уехать, там куда-нибудь поступить.

– Кем ты хочешь стать?

– Не знаю… Кем угодно, лишь бы подальше отсюда! Мы тут как в каменном веке по сей день остались. Все закрывается, работы нет, развлечений никаких… Согласна стать помощницей фокусника! – внезапно повеселела она. – Ты не знаешь, кому-нибудь из циркачей случайно ассистентка не требуется?

Битали остановился, достал коробочку и открыл перед девушкой.

– Вот это да!!! – восхищенно воскликнула Франсуаза. – Какая красота! Это мне?

Кро достал браслет и молча замкнул вокруг ее запястья.

Девушка задохнулась, потом кинулась целоваться, снова начала любоваться подарком и только потом спохватилась:

– Но ведь он безумно дорогой! – Франсуаза мотнула головой. – Я не могу…

– Будешь спорить, сломаю замок, и ты не сможешь снять его даже в душе, – пообещал Битали.

– Какая красота! – немедленно смирилась девушка, отвела руку, любуясь браслетом, а потом снова стала целовать молодого человека: – Спасибо!

– Главное, носи его всегда, – попросил ее Битали. – Мне будет приятно.

– Ты всегда появляешься неожиданно, – прижавшись к молодому человеку, пошла рядом девушка. – Если бы я знала… А так, мне на работу сегодня опять.

– Ничего страшного. Скоро каникулы, сможем встречаться чаще. Я тебя провожу.

Уже вернувшись в башню, юный чародей первым делом распахнул шкаф, оживляя образ Франсуазы, глянул в висящее на дверце зеркало и довольно улыбнулся: девушка была в нем! Тщательно зачесанные на затылок волосы, суровый взгляд и плотно сжатые губы, чуть изогнутые брови, обтягивающий свитер… Полированные пластинки браслета отражали прекрасную смертную так, что казалось – протяни руку, и можно прикоснуться к ее щеке или плечу.

На слабое потрескивание Битали не обратил внимания, и потому осторожное покашливание застало его врасплох. Кро торопливо захлопнул дверцу, развернулся…

– Профессор Бронте?! Откуда вы здесь?

– Значит, ты здесь, в своей комнате? – Директор школы опять был в парчовой мантии и бархатном берете с кисточкой на макушке. – И ничего не слышал? Странно. Похоже, мой свисток окончательно сломался.

– Вы хотели меня вызвать, мсье? – напрягся Битали, пытаясь прикинуть, что мог увидеть в шкафу директор. Франсуазу? Вряд ли… Зеркало каждому магу показывает того, кого тот желает видеть. Деньги смертных? Они на самом краю… Нужно будет перепрятать подальше.

– Да, хотел, – кивнул Артур Бронте и, забросив руки за спину, подошел ближе. – Совет Свободных извещен о вашем сегодняшнем успехе, мсье Кро, и очень желает наградить вас за подобное достижение. Правда, пока не может придумать, как именно. Однако у него есть новая просьба. Зачеты вы все уже получили, мсье, однако у участников вашего братства появляется возможность существенно, очень существенно улучшить свои аттестаты. Для вас или мадемуазель Горамник это, полагаю, безразлично. Она отличница, а вы глава клана. Однако остальные ученики… Мсье Сенусерту, Лараку, Дубусу и даже Цивику, которому слишком редко задают вопросы, подняться из отстающих в отличники будет весьма… м-м… приятно.

– В чем состоит эта просьба, профессор?

– Думаю, вы догадываетесь, мсье Кро. Нужно забрать еще одну деталь из вооружения Темного Лорда.

– Я должен испросить согласия своих людей.

– Разумеется, мсье Кро, – согласно кивнул профессор. – И прошу вас не забывать, что освобождение от уроков вы получили только на один день. Так что завтра попрошу всех вернуться на лекции.

Он указал палочкой в сторону подоконника и с легким треском исчез.

И почти сразу на его месте возник Надодух:

– Ну, ты где?

– Да здесь я, здесь!

– Тогда пошли!

Недоморф за минувшие месяцы заметно укрепил подступы к своему живому убежищу, вырастив вдоль стены кустарника несколько акаций, опустивших ветви к самой земле. Глядя на длинные, с полпальца, шипы, Битали остановился, оглянулся на друга:

– И как тут теперь проходить?

– Пощупай шипы. Острые?

– Острые, – подтвердил потомок Темного Лорда, потрогав один из них пальцем.

– Братство Башни! – четко произнес Надодух. – А теперь?

– Мягкие! – изумился Кро. – Да ты просто гений природного чародейства! Правильно в лешие готовился…

– Прошу, – довольно рыкнул в ответ на похвалу недоморф.

Битали повернулся спиной вперед, проталкиваясь через густое переплетение ветвей, но сопротивления почти не ощутил. Похоже, плотная, непролазная стена была всего лишь иллюзией.

На поляне, окруженной цветущими розами, все уже было накрыто. Покрывало лежало на разлапистом ивовом суку, местами свисая между ветками, на нем тут и там стояли блюда с пирожными, фруктами и конфетами – ничего другого компания с нижнего этажа брать не стала, – а кроме того, стояли кубки и хрустальные графины. Вокруг стола поднимались кустики в виде кресел. Семь низких и одно высокое.

– Прошу, Темный Лорд, – с легким поклоном указал во главу стола Надодух Сенусерт.

– Леви! – взмахнула палочкой Анита, и графины взметнулись в воздух, наполняя кубки.

Тяжелея, сосуды закачались – все же ветка была не лучшей опорой для посуды. Однако, зная стремление недоморфа выращивать мебель, окружать себя живой обстановкой, никто из братства сетовать на это не стал.

– Сегодня мы совершили великое дело, друзья! – поднял свой бокал Надодух. – Мы доказали, что не просто школьные приятели, а достойная часть древнего рода. Слава Темному Лорду!

– Слава, слава! – вскочили остальные ученики.

Битали кивнул, с опаской пригубил темно-красный напиток, но это оказался всего лишь сок, терпкий и вяжущий, сладко-кислый и тягучий гранатовый сок.

– У меня есть ответное слово, – поднялся он. – Скажите, вы все хотите стать круглыми отличниками?

– А то! – ответил за всех Цивик. – Хороший диплом всегда пригодится!

– Есть такая возможность.

– Что нужно сделать?

– Полагаю, добыть еще что-то из вещей Эдриджуна? – с кислой рожей вздохнула Генриетта.

– Мы хотим еще одно приключение? – спросил Битали.

– Да-а!!! – дружно ответили почти все, кроме Генриетты и Надодуха.

Первая удача, первая победа, первая награда опьянили учеников из колледжа маркиза де Гуяка. Они чувствовали себя всесильными и жаждали новых свершений.

Убежище

– …Амулеты отводящие имеют нисходящую энергетику, питаются силой противника и потому в накачке не нуждаются, – мерно бубнил Карл Пепелет, словно специально пытался убаюкать своих учеников. – Они действуют по принципу впитывания и рассеивания враждебного воздействия. Как и все магические предметы нисходящей энергетики, они должны создаваться на садящейся Луне, причем ее воздействие наиболее эффективно либо после полнолуния, либо перед самым новолунием. Процесс требует трехцветной зодиакальной плоскости, пентаграммы с рунами стихий или присутствия одного из духов, гарантирующих амулету свое покровительство. Чем выше по родовитости откликнувшееся существо, тем надежнее получится амулет…

– Напрасно торопишься, – в другое ухо шептал Надодух. – Со щитом не повезло Цивику, но повезло нам. Коли оружие Лорда чужаков на удалении убивает, то мы все разом под него угодить могли. И лежали бы там сейчас, как кролики на лотке.

– У нас есть тотемники! – попытался возразить Битали.

– Там десятки магов смерть нашли. И у каждого по тотемнику, – тут же ответил недоморф. – Не надо спешить, разобраться сперва надобно, как и кого доспехи Эдриджуна убивают. Если дети Темного Лорда разделили его наследство, какой-нибудь брючный ремень по случайности способен тебя не признать. Тогда нам всем конец…

– У вас какие-то вопросы, мсье Сенусерт? – все-таки не выдержал постоянного перешептывания преподаватель.

– Это был мой вопрос! – поднялся вместо него Битали, который пытался хоть как-то следить еще и за лекцией. – Если мы привязываем к амулету низших или средних духов, то мы должны как-то вознаграждать их взамен. Разве нет?

– В активных амулетах они подкармливаются вашей силой, мсье Кро, – кивнул профессор, – и потому эти предметы постоянно нуждаются в подпитке. В пассивных вы заключаете договор о защите, при котором открываете духу проход в наш мир и позволяете питаться вашими врагами.

– А их удастся вернуть обратно?

– Высшие духи неустойчивы в нашей среде, мсье Кро. Яркий свет, перепады температур, сухость, едкие запахи… Впрочем, это не есть тема моего курса. Если в качестве специализации вы выберете демонологию, профессор Эления Клеотоу посвятит вас в данную проблему со всеми подробностями.

– Но в любом случае духа нужно заинтересовать, чтобы он откликнулся на призыв!

– Данную проблему каждый маг решает самостоятельно, мсье Кро. Кто-то соблазняет духов жертвенной кровью, кто-то благовонием, кто-то ласковым словом, кто-то живой плотью, кто-то клятвами и обещаниями.

– Спасибо, профессор. Простите, что отвлек.

– Ничего страшного, мсье. Ваши вопросы относились к теме урока.

– Ты слишком надеешься на свою кровь, дружище, – прошептал недоморф, едва Битали опустился обратно на лавку. – Случись что, тебя даже вытащить будет некому! А наследство Темного Лорда еще и тотемников пришедших убьет. Кто его остановит?

– Привяжешь меня на веревку и отдашь конец Аните. Если что, она меня вытащит.

– Почему Горамник? – не понял Надодух.

– Ты ведь за нее беспокоишься, разве нет? – подмигнул другу Битали. – Не бойся, мы станем держать ее позади общего отряда. А первыми пойдем я и Цивик. Он будет искать, а я уносить его тело.

– Чего? – услышав свое имя, повернул голову паренек.

– Мсье Цивик, минус один балл за болтовню на уроках! – окончательно лопнуло терпение профессора Пепелета. – И принесите мне ваш конспект! Мне интересно, насколько полно вы посвящаете себя учебе.

– Но он же молчал! – не выдержав, вступился за товарища Битали.

– Мсье Кро, подойдите к моему столу, – отправился к пыльной доске, на которой никто и никогда ничего не писал, Карл Пепелет. – Посмотрим, что вам удалось усвоить при своем живом интересе к теме.

Битали показал недоморфу кулак и поднялся, пошел вперед.

– После завтрака у меня осталась чудесная куриная косточка, – сладко зевнул профессор. – И я не поленился принести ее сюда. Прекрасный, органический, высокопористый материал. Будьте так любезны, мсье, сделайте из нее защитный амулет.

– Но… Но я не обратил внимания, мы живем под садящейся Луной или растущей? – взял в руку птичью грудную вилку юный чародей.

– Это вы помните, одобряю, – кивнул профессор. – Однако фазы Луны лишь усиливают либо уменьшают возможности амулета, но отнюдь не запрещают его изготовления. Посему продолжайте.

– Защитный амулет нисходящей энергетики… – облизнувшись, попытался вспомнить суть лекции Битали. – Значит… Рисую пентаграмму… Помещаю кость в нее… Накладываю свою энергетику, концентрируясь на стабильности и неизменности… Теперь она будет препятствовать любым изменениям… Э-э-э… Себя и своего владельца… Э-э-э… Кажется, готово… Да?

– Проверяем. Мсье Батиас, попытайтесь уничтожить кость.

Плечистый парень из братства троллей поднялся со своего места и взмахнул палочкой:

– Мартилло!!! – и в тот же миг от палочки по его руке скользнула волна пламени, обняла тело, обратив ученика в огромный факел, выросла до потолка, жадно взревев.

– Тхар-ри!!! – взмахнул палочкой профессор, и пламя исчезло столь же стремительно, как и возникло. – Вы целы, мсье Батиас?

– А-а-а? – молодой человек в растерянности рассматривал свои руки.

– Ступайте в лечебницу, – распорядился преподаватель. – Пусть Эшнун Ниназович сам решит, нужна ли вам помощь. Он разбирается в этом куда лучше нас обоих. Мы же пока подведем итог. Как видим, косточка цела, амулет свое предназначение выполнил. Посему двумя баллами мы мсье Кро все-таки наградим. Однако сработал оберег вовсе не так, как мы ожидали. В чем заключается ошибка изготовления?

Анита Горамник вытянула руку, вскочила:

– Нисходящий амулет не наполняется силой, а Битали ее излучал, когда формировал стабильность. На пентаграмме не нанесено никаких рун, и потому она излучает главную свою функцию знака бесконечного холода. Перевернутая пентаграмма дает эффект, обратный основному… Все вместе дало противоположное нужному воздействие. Вместо пассивного рассеивающего оберега получился активный боевой огненный амулет.

– Вот это уже ответ на пять баллов! – одобрил Карл Пепелет. – Ступайте на место, мсье Кро. Ваши успехи позорно не соответствуют вашей заинтересованности.

– Получил, гусар? – обрадовался Арно Дожар. – Тупой серв!

Битали остановился, но ответить не успел – Анита громко спросила:

– А что это было за заклинание, профессор Пепелет? Которым вы Родриго потушили?

– Тхарри? – Преподаватель качнул палочкой, и у Битали перехватило дыхание, а все тело заледенело. Не в переносном смысле, а в прямом: даже одежда покрылась инеем. – Оно не гасящее, а охлаждающее. Одноопорное, безымпульсное. Произно́сите данное слово и на протяжении всего выдоха дополняете образом, эмоцией, ощущением холода. Тхарри…

На этот раз инеем покрылась одежда графского отпрыска.

– Мсье Кро и Дожар! Надеюсь, вы достаточно остыли? Желание затевать ссору пропало или еще нет? Данное заклинание достаточно простое, и на пятом курсе тратить время на его изучение нет никакого смысла. Освоите его самостоятельно в свободное время. Однако вернемся к амулетам. Так как нам создать амулет, не напитанный силой?

– Заговорить!

– Один балл, мсье Сенусерт! – вытянул палочку в сторону недоморфа профессор. – Просто заговорить. Полагаю, всем вам хочется закричать: «Но это будет уже не магия, это банальное колдовство, природное чародейство!» Да, мадемуазель и мсье, так оно и есть. Нисходящие амулеты относятся к природному колдовству, а восходящие – к интеллектуальной магии. Но это уже тема будущих занятий. На сем урок закончен, можете идти.

Профессор Пепелет наказал Битали от души – двигаться юноша смог только к концу обеда, а отогрелся лишь на уроке истории. Как ни смешно звучит – отогреться в холодном каземате.

Впрочем, холод во всем теле и дрожь в конечностях ничем не мешали молодому человеку слушать лекцию Арнольда Гроссера, ходящего на цепи вокруг стола, сложив руки за спиной и смотрящего себе под ноги:

– Вплоть до начала Исхода люди почти не имели контактов со смертными ввиду их малого количества и полной бесполезности по причине позорной деградации. Однако в эпоху Расселения эти существа успели в значительной мере расплодиться и стали оказывать заметное влияние на мир, научившись возделывать поля и сады, строить себе дома, прокладывать дороги и строить корабли. Получать готовую пищу от смертных многим людям показалось куда более удобным, нежели тратить на ее добычу личное время. То тут, то там на планете маги стали нисходить к людям, дабы принять тяжкое бремя власти над ними.

Услышав насмешливое хмыканье, историк поднял голову, обвел взглядом зал:

– Да-да, именно так! Тяжкое бремя! Ведь смертные в том состоянии не очень сильно отличались от животных. Больше того, процесс деградации еще не остановился, многие племена и целые районы Земли продолжали скатываться к упрощению обычаев, жизни, поведения. Как ни странно, но сильнее всего разложение затронуло климатически наиболее комфортные зоны. Там, где для сытости достаточно сорвать плод с ближайшего дерева, а для спокойного сна сгрести в охапку опавшие листья, потомки людей не испытывали потребности ни в силе, ни в разуме, ни в управлении и потому утрачивали все эти навыки. Что же остановило деградацию?

– Война! – отозвалось сразу несколько учеников.

– Это верно, – кивнул цепной Гроссер. – Смертных стало слишком много, незаселенные земли закончились, за право жить на них пришлось воевать. В войне же побеждают самые умные, организованные, сплоченные. Поэтому самые отсталые ушли в непролазные джунгли, наименее деградировавшие истребили полукровок, стали закрепляться в добытых границах и строить военизированные государства, и в мире окончательно утвердились три ветки когда-то единого человечества: мы, смертные и обезьяны.

Историк остановился, поднял глаза к решетке, к которой крепилась его цепь, и продолжил, глядя на нее:

– Однако история войн пойдет у нас отдельным курсом. Вернемся к первым контактам со смертными. Дабы получить от них пищу и работников, требовалось: первое – привести их к повиновению и второе – научить несчастных азам цивилизованности. Ибо трудно, например, требовать налог в тринадцать целых и семь десятых процента от людей, вообще не умеющих считать. А кроме того, большинство возделываемых смертными культур были недостаточно продуктивны, чтобы прокормить и их, и нас с одних и тех же полей. Изначально наиболее важным стал второй путь: маги даровали смертным математику, письменность, навыки ирригации и севооборота, создали и одарили земледельцев новыми, неведомыми им культурами. Такими как кукуруза, пшеница, рис, соя, греча, рожь, репа, и многими другими. Это позволило достичь всеобщей сытости даже при том, что смертные передавали людям до трети полученных урожаев. Попавшие под покровительство людей народы быстро становились самыми развитыми, сильными, преуспевающими, и благодарность их полностью обеспечивала управляемость такими племенами.

Цепной Гроссер чуть помолчал, уселся на диван:

– Но благодарность смертных оказалась хлипкой опорой для отношений. Очень скоро смертные поняли, что полученные блага позволяют им жить самостоятельно, и стали возвеличивать смертных вождей превыше магов. Перед нами возникла серьезная дилемма: мы не могли истребить зарвавшиеся народы в качестве наказания, поскольку они кормили нас, строили наши жилища, изготавливали одежду и обувь и выполняли много иных работ, на которые не способны низшие духи. Возвращаться к прежним временам, когда все и вся приходилось делать самим, никто из людей не хотел. Однако выход смертных из-под повиновения приводил к точно такому же итогу! И нам пришлось воздействовать на этих несчастных всеми возможными способами, доказывая свое всесилие, пугая и покровительствуя, карая и милуя. Это было время, когда приходилось обрушивать пылающую серу на целые города, обращать непослушных в соляные столбы, устраивать засухи, моры и наводнения, вещать с небес и метать молнии… И в то же время награждать покорных благоприятной для урожаев погодой, пробивать для них в горах дороги, даровать смертоносное, непобедимое оружие.

– Смертоносное против людей? – уточнил Арно Дожар.

– Поначалу нет, – покачал головой преподаватель. – Процесс воспитания смертных с переменным успехом длился несколько веков. Где-то лаской, где-то страхом, однако их удавалось удерживать в повиновении. Пока не случилась Большая Война. В условиях, когда защитники свободного мира имели подавляющее численное преимущество перед сторонниками единоличной диктатуры, Темный Лорд открыл смертным тайну могущества людей. По всей планете прокатилась волна убийств. Покорные прежде народы без счета и колебания истребляли ненавистных им правителей. Власть людей дрогнула. Сражаться между собой, постоянно опасаясь удара в спину от собственных рабов, стало невозможно, и после победы над Темным Лордом сторонники Хартии Свободных провозгласили запрет на открытие тайны своего существования недоразвитому миру. Смертные не должны знать, что мы правим ими, что живем среди них, пользуемся всеми создаваемыми ими благами – как пчелам незачем знать о существовании пасечника. Они должны забыть о нас, перестать бояться. Но самое главное – они должны навсегда забыть, каким образом смертные могут убивать людей! Вопросы?

– А каким образом смертные могут убить человека?

– С какой целью интересуетесь, мсье Юсуфов? – вытянул шею цепной Гроссер. – Вы случайно не лазутчик?

Класс рассмеялся, и историк продолжил:

– На самом деле чем реже вы будете вспоминать об этом, тем меньше шансов на то, что тайна вернется к смертным. Сейчас она осталась лишь в мифах и сказаниях. Но они тоже забываются, заменяются новыми легендами. Немного терпения, и тайна отомрет.

– Как можно править, не выдавая своего существования?

– Золото, – согнул один палец цепной Гроссер. – Заплатите смертному за лебеду – и он собственными руками превратит поле в бурьян и за пару поколений забудет, как можно прокормиться своими руками. Развлечения, – зажал он второй палец. – Смертные глупы, как малые дети, и игры для них важнее хлеба. Научите их забавной игре, устройте представление – и они забудут о реальном мире, погрузившись в вымышленный. Страх, – загнул он третий палец. – Скажите им про изобретения, которые вам не нравятся, что новые открытия опасны для здоровья, сокращают жизнь, вредят их жилищам, – и смертные сами выбросят на свалку собственные достижения. Не забывайте, мсье Юсуфов, нам не нужно строить смертных в колонны и отдавать приказы маршировать направо или налево. Для нас достаточно, чтобы они просто брели в выбранном нами направлении, а не повернули в другую какую-нибудь сторону. А пойдут они туда толпою или по одному, с грустью или прыгая, как караси на сковородке, это уже они пусть выбирают сами. Мы живем в свободном мире. Зачем ограничивать форму повиновения для тех, кто так яро сражался за право на собственное мнение?

– Что будет, когда смертные забудут про нас?

– Прекрасный вопрос, мсье Юсуфов! – одобрительно похлопал в ладони историк. – Вот только направляете вы его не в ту сторону. Ибо все, что произойдет в будущем, будете определять вы: возмужавшие, достигшие власти и влияния, основавшие свои рода и братства, свершившие победы и открытия, родившие своих детей. И лет через двести я буду рассказывать вашим детям уже о ваших свершениях. Думаю, с этой мыслью нам самое время закончить сегодняшний урок и расстаться до следующей недели.

Ученики стали подниматься и покидать промозглый каземат. Участники братства тоже поднялись, собрали тетради. Но уходить в стену не спешили, просто перебравшись немного ближе к историку.

– Хочу поблагодарить вас, молодые люди, – кивнул преподаватель, когда в подземелье стало уже совсем тихо. – Вы не стали встревать в лекцию, когда я сказал, что Темный Лорд был побежден.

– Зачем вы учите тому, во что не верите сами, мсье Гроссер? – тихо поинтересовалась Анита.

– Или я учу, чему положено, или сюда больше никто и никогда не войдет, – историк многозначительно подергал за цепь. – Вы бы что выбрали, мадемуазель? Особенно после четырех веков одиночного заключения?

– На каком расстоянии убивает оружие Темного Лорда? – Надодух прямо выстрелил мучащим его вопросом.

– Кого? – не понял историк.

– Оно ведь убивает всех чужаков, оказавшихся рядом, правильно?

– Если вы говорите про оружие, то оно создается именно для того, чтобы убивать, – пожал плечами цепной Гроссер, звякнув железом. – Даже если оно просто лежит без призора, о него можно порезаться, наколоться. Но в руках воина оно становится опасным только для врагов. Друзьям опасаться нечего.