Текст книги "Убить императора"

За работой я размышлял. Можете смеяться, но итогом стал вполне закономерный, буквально сам собой напрашивающийся вывод. Который, собственно, и разбудил во мне дух бунтующего пролетариата.

Короче: если я буду работать, не покладая рук, в этом отеле, за одну лишь еду и постель, у меня просто не останется возможностей для поиска выхода из этого унизительного положения. Иными словами, – величайшего наемного убийцы всех времен и народов. Однако, если я не буду работать, меня просто отфутболят обратно на Геру. Замкнутый круг.

Придется выкручиваться. Воровать рабочие часы, требовать законные выходные… Если удастся привлечь еще одного бедолагу, мы даже сумеем создать профсоюз. Старому скряге не останется ничего иного, кроме как платить нам законное жалованье. Размечтавшись, я напомнил себе, что не это, все-таки, является приоритетной целью.

Миссис Сойер накормила меня без лишних слов, стоило только усесться за стол. (На то, чтобы в котелках беспрестанно варилась неплохая еда, у четы эксплуататоров денег все же хватало. Вот погодите, замкнет вам в заднице проводку…) Сегодня она вообще была непривычно молчалива.

Я проглотил жаркое, даже не успев почувствовать вкус, а затем поднялся к себе в комнату, чтобы принять душ и переодеться. То, в чем я прибыл на Зевс, нуждалось в основательной стирке, для которой уже не оставалось времени. Пришлось воспользоваться тем, что находилось в мешке. Помню только, что этот наряд мне не очень-то нравился. Гера – не самое лучше место для любителей принарядиться. Жопа прикрыта, и ладно.

Руководствуясь столь изысканной философией, я покинул гостиницу. Интересно, откуда начать? Поглядев в оба конца узкого, словно ущелье, Черного района, я двинулся туда, где огни и рекламные голограммы сверкали ярче. В сторонах света я пока ориентировался не очень.

На Зевсе стояла глубокая осень; метеорологический щит рано темнел. Надо полагать, смеркалось.

На Гере сейчас весна…

С небес на меня пристально глядел электронный лик «Мега-Софта». Вернее, его разумного детища, мозги которому заменяли чипы, платы и оптоволокно. Я подмигнул уродливой морде, и, сунув руки в карманы, двинулся дальше.

«Хотите стать друзьями? Это можно устроить».

Куда более уместной такая надпись смотрелась бы под голограммой какой-нибудь роскошной телки, – томной, недоступной и издевательски порочной. Вот, вроде этой. Она прошла мимо меня, покачивая бюстом и бедрами. Красное платье непристойно облегало фигуру, словно тесная перчатка. Я едва подавил желание оглянуться вслед. По двум причинам. Во-первых, богиню любви сопровождали два мрачных амбала, державшиеся на почтительном расстоянии; во-вторых, лучше не забивать голову бесполезным хламом. Ничего такого я пока не заслужил, хоть и очень хотелось.

Признайте, для малограмотного крестьянина – очень неплохо. Увидеть на Гере такую женщину – считай, свое пожил, можно в могилу. Здесь же, на Зевсе, стать божеством любви не так уж и сложно. Деньги, которые с радостью примет любой косметический салон. «Совершенство – две тысячи за штуку»; или что-то вроде того. Гораздо сложнее – сохранить неповторимую индивидуальность. Наверняка аборигены, пресытившиеся штампованной красотой, ценят в партнерах именно это.

Как бы там ни было, мои тогдашние потребности могла целиком удовлетворить любая штамповка. Может, оно и к лучшему, что денег эксплуататоры мне не платили. Соблазны Зевса представляли серьезную опасность. В поисках наемного убийцы мне придется посещать отнюдь не музейные выставки. Дав себе зарок не пялиться на телок, я согласился на встречное предложение: наверстать упущенное при первой же возможности.

Вот с такими странностями был паренек, рассеянно шагающий по какому-то проспекту с руками в карманах. Ладно, нужно же с чего-то начать. Но вот с чего? Передо мной стояла вполне конкретная задача – отыскать наемного убийцу. Пусть не самого лучшего, потому как выйти на истинного профессионала, не пользуясь услугами посредников, попросту невозможно. Это понял даже я. Ладно, найдем кого-нибудь рангом пониже и будем надеяться, что сострадание не чуждо даже убийцам.

Итак, посредник.

Наемные убийцы – неотъемлемая часть преступного мира, который имеет место на каждой планете. Даже такой большой и охраняемой, как Зевс, упакованный в метеорологический кокон. Вот только об этом самом преступном мире мой уровень осведомленности равнялся, к примеру, киберпространственной матрице. Обе перпендикулярные реальности упорно избегали общества моей скромной персоны.

Где, скажите на милость, искать преступный мир на этих проспектах, залитых яркими огнями, где каждый квадратный сантиметр простреливался скрытыми видеокамерами?.. К матрице можно подключиться в любом салоне. Заплати и лети. Здесь же даже информацию негде купить.

Я с тоской оглядел бесконечный проспект. Ну почему киллеры не дают объявления в газеты? Это изрядно облегчило бы поиски, что ни говори…

Остановившись, я огляделся.

Прохожие неспешно лавировали мимо, залитые разноцветными огнями. Роскошные шмотки, среди которых не встретишь и двух одинаковых. Веселый смех. Беспечное счастье во взглядах, лениво обозревающих витрины. Суки. Я понял, что начал ненавидеть – стоя в тени, никому не заметный, никому не нужный. Одинокая, злобная крыса из серого металла.

Но есть и другие.

Уткнув взгляд в асфальт, я продолжил путь.

Итак, преступный мир. Кровь из носа, но подключиться. Где и как это сделать? Ни один из тупых аборигенов, окружавших меня, не мог иметь отношения к столь прогрессивному обществу. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Все равно выяснить это не представлялось возможным.

К киберпространственной матрице подключали в специальных салонах, если у клиента не хватало денег или желания для приобретения собственной деки. В этом отношении обе реальности не слишком отличались одна от другой. За исключением, пожалуй, того, что к преступному миру подключались всего лишь раз – и навсегда.

Итак, салон. Я огляделся. Нет, нужно свернуть. Те заведения, что расположены на этом проспекте, подходят меньше всего. Слишком людно, слишком громко, светло и дорого. Не имеет смысла. Нужно свернуть.

Дойдя до следующего перекрестка, я так и сделал. Этот казался чуть менее освещенным, да и прохожих не в пример меньше. По мере продвижения я заглядывал в обе стороны каждого перекрестка. На пятый или шестой я решил свернуть. То ли там и впрямь было темнее, чем во всех предыдущих, то ли мне это занятие просто надоело.

Как бы там ни было, назвать эту улицу проспектом язык не поворачивался. Витрины уже не блистали дебильным излишеством, а прохожие даже начали походить на нормальных людей. Зато перекрестки сверкали огнями – улицы, параллельные предыдущей, продолжали манить в бесконечность. Но тень, как известно, дается отсутствием света. Я не сворачивал, хотя и спросил себя, не найдется ли там перекресток темнее. И не ответил.

Здешние заведения казались куда менее людными, громкими, светлыми и дорогими. Я шагал вперед, пытаясь по витринам и вывескам определить ранг салона. Один мне приглянулся, но я прошел немного дальше. Пришлось вернуться. Я в приметы не верю.

Бар назывался «Веселый Роджер». Вывеску украшала бородатая физиономия какого-то моряка с щербатым ртом, протягивающего мне большую пивную кружку. Не голограмма, простой неон. Из кружки капали алые точки, гаснувшие и загоравшиеся, образуя кровавый водопад.

Темные тонированные стекла. Простая дверь, обшитая листовым металлом. Набрав в грудь воздуха, я толкнул ее и вошел.

Знаете, как это бывает? Я имею в виду, в ковбойских фильмах, когда хороший парень входит в питейное заведение, сплошь забитое плохими парнями. Все замолкают и глядят на него, пока он стоит в дверях, темным силуэтом на фоне светлого дня.

Так вот, ничего подобного не произошло. Я вошел, дверь мягко захлопнулась за моей спиной. В баре было полно народу, но никто даже не оглянулся. Что ж, так даже лучше. Я выпустил воздух сквозь сжатые зубы.

Ничего особенного. Бар как бар. Лучше, конечно, чем был у нас в райцентре на Гере, но по стандартам Зевса… Что ж, это-то нам и требовалось.

Я прошел к бару и уселся на высокую табуретку. Положил локти на стол, поглядел вправо-влево. В противоположном конце зала находилась сцена, на которой громыхали какие-то музыканты-недоучки. Публика подобралась самая что ни на есть разномастная. Роскошные наряды соседствовали с кожаными куртками из клонированной кожи, усыпанной блестящим металлом, армейские комбинезоны защитного цвета – с вечерними платьями. Все ели, пили, веселились.

– Что пить будем? – громыхнуло над ухом.

– Я… – судорожно оглянулся. На меня глядела та самая щербатая физиономия, что украшала неоновую вывеску. Глядела, нужно отметить, весьма недоброжелательно. Безрукавка-тельняшка, облегающая мощный торс, обнажала мускулистые руки. Их, в свою очередь, покрывали яркие образчики самобытного творчества на военно-морскую-космическую тему. Нелепые татуировки прямо-таки вопили о том, что бармен посвятил молодость служению отечеству. Скорее всего, в морской пехоте. Этим объяснялось и количество присутствующих в баре солдат. – Я… пиво. Пожалуйста.

Бармен кивнул и отошел к кранам, торчащим из стойки. Даже не осведомился, какую марку. Свинья…

Я отвернулся, продолжая украдкой разглядывать публику. Табуретки по обе стороны от меня пустовали. Через одну сидел какой-то мужик в пиджаке и галстуке, самозабвенно глушивший виски. Зато вон за тем столиком приземлились несколько мрачных, довольно-таки подозрительных личностей. Целых три штуки. Небритые, в кожаных пиджаках, они время от времени прикладывались к бокалам, обмениваясь короткими фразами. Один, почувствовав взгляд, посмотрел в упор на меня. Я быстро отвернулся.

Что ж, прогресс налицо. Однако нельзя же так просто подойти, чтобы задать самый дебильный вопрос, который только можно придумать!..

«Извините, вы не убьете за деньги?..»

Вот тут я задумался. Шаг за шагом, это верно. Ну, отыскал я кабак, в котором пруд пруди темных личностей. А дальше-то что? Я понял, что не могу это сделать. В смысле, завязать знакомство. Непонятно даже, с чего начать разговор.

Тут я вздрогнул. На плечо мне легла чья-то рука. Не тяжело и грубо, как сделал бы обладатель кожаного пиджака. Напротив, – мягко и ласково.

– Привет, красавчик, – сказал грудной, «обещающий» голос. – Как дела?

Эти слова произнесла обладательница той самой штампованной внешности, что так взбудоражила мое воображение на Светлом проспекте. Не та самая, но из той же партии. Для разнообразия – брюнетка.

Роскошная грудь касалась моего плеча, вздымаясь и опускаясь в такт нарочито глубокому дыханию. Лакированные коготки – ярко-алого цвета, в тон помаде, – перебирали ткань моего скромного наряда. Пухлые губки, раскрытые, словно хищный цветок. Огромные зеленые глаза глядели наивно и страстно, будто их обладательница видела мужчину впервые в жизни.

Что ж, мужики на Гере любят похвалиться. Тяжелая работа изо дня в день, от рассвета до заката, превращала их в тупые кряжистые пни – добавляла упрямства и силы, но никак не ума.

Лично я не был о своих внешних данных особо высокого мнения, поэтому не поддался даже на столь форсированную провокацию. Одета красотка была в узкий топ и короткую юбку. Если б не это, я, может, еще и позволил бы себе обмануться. А так – профессия крали не оставляла сомнений. Зеленые глазки могли хлопать ресницами столько, сколько им заблагорассудится.

Тем не менее, от близости малышки меня прошибло потом. Я изо всех сил старался не опускать взгляд ниже основания шеи. Иначе все, труба. Разум, как правило, оставляет любые попытки вмешаться, когда в дело вступают гормоны. (Может, я и был темным крестьянином, но в жизни кое-что петрил даже тогда.)

Меня спасло другое обстоятельство, от моей воли никак не зависевшее. Такие удовольствия мне были просто-напросто не по карману.

– Извини, крошка, я сейчас на нуле. Как-нибудь в другой раз, ладно? – Пожав плечами, я неловко улыбнулся.

– Тогда дай мне знать, – краля улыбнулась, обнажив ровные белые зубки. – Меня зовут Синди.

Подмигнув, красотка удалилась, покачивая стройными бедрами. Алые коготки царапнули напоследок плечо.

Я сглотнул. Боже, куда я попал?.. Если такие роскошные телки занимаются здесь продажей собственных тел… Ладно, я еще недостаточно знаю, чтобы делать какие-либо выводы.

Бармен со стуком опустил передо мной пивную кружку, заполненную до краев. Белоснежная пена стекала по рифленым стенкам пузатого сосуда. Интересно, какова пропорция стирального порошка?

Обернувшись, я увидел, что Синди подсела за столик кожаных пиджаков. Все четверо явно скучали. Значит, вот она, крыша. Стоило только немного подождать, как все встало на свои места. Никакие они не киллеры.

Однако в зале оставалось еще предостаточно кандидатур для этого почетного звания. По фильмам и новостям уголовной хроники я знал, что наемные убийцы выглядят отнюдь не так, как себе представляет средний обыватель. Они вовсе не увешаны оружием с ног до головы, и могут одеваться как в деловые костюмы, так и в нелепые футболки идиотской расцветки.

Я глянул вправо. Пиджак продолжал глушить виски. Вот он, к примеру, может быть киллером. Поглядев на бармена, протиравшего стойку черной губкой, я почувствовал, как меня осенило. Это ведь его бар, верно? Он даже нарисован неоном при входе. Значит, пират знает здесь всех завсегдатаев. А это бар для завсегдатаев, если он так недоброжелательно уставился на меня вначале. Причем бар, битком набитый проститутками и сутенерами. У киллеров, как водится, полным-полно денег.

Я приложился к кружке. Пиво оказалось просто превосходным, вкус стирального порошка почти не чувствовался. Ладно, была – не была.

– Бармен! – позвал я. – На минутку!

Ходячая выставка самобытного творчества бросила в мою сторону свирепый взгляд. Я попытался улыбнуться. Зачем же так нервничать?

Пират подошел. Для пущего сходства ему не хватало разве что попугая на плече и пустой глазницы, прикрытой повязкой.

– Чего?

Я замялся. Видимо, следовало бы начать разговор издалека.

– Видите ли, у меня возникли небольшие проблемы.

Бармен покосился на пивную кружку в моей руке.

– Заказал – плати. Учти, я даже не спросил, сколько тебе лет, приятель. Мы тут наливаем всем.

– Я не о том. Пиво что надо. Мои проблемы никоим образом не связаны с вашим заведением, мистер. Скорее, с другим господином. И эти проблемы нужно решать. Причем чем скорее, тем лучше. – Я поглядел на него с хитрым прищуром. – Понимаете, что я имею в виду?

Бармен нагнулся, опершись локтями о стойку. Дерево жалобно скрипнуло.

– Ты что же, приятель, хочешь меня подрядить на заказ?

– Ну, не вас лично. Просто я подумал, что человек вашей профессии должен знать нужных людей. Возможно.

– Это ты верно подумал, – ухмыльнулся бармен. – Вот только я не думаю, что они захотят знакомиться с тобой.

– Почему же? – я решил идти в наступление. Пират почти раскололся. – Я могу заплатить.

Ухмылка бармена все ширилась. Кивнув куда-то в зал, он сказал:

– Сомневаюсь, если ты отказался от Синди. Что, на работе нельзя? Начальство совсем обнаглело? Денег не дают?

Я опешил. Что он несет?

Подумать мне так и не дали. Кто-то подхватил меня под мышки и стащил с табурета. Пивную кружку грубо отняли, расплескав янтарную жидкость по полу. Краем глаза я успел разглядеть рукав кожаного пиджака.

Бармен ухмылялся, пока меня тащили к двери. Тащили сноровисто и быстро. Видать, не впервой. Мне практически не требовалось передвигать ногами. Честно говоря, я даже не успел испугаться. Где-то в горле застрял крик и обида. Разве нельзя поговорить по-человечески, без никчемного насилия?

Меня бесцеремонно втолкнули в дверной проем; я исхитрился открыть дверь плечом, а не головой. Грубые руки исчезли, предварительно сообщив телу необходимое ускорение. Я в буквальном смысле перелетел через ступени, чудом удержавшись на ногах в конечной точке траектории.

Нет, чтобы сразу бежать. Я возмущенно глотал воздух, тыча перстом в обидчиков.

– Вы, вы!..

Кожаные пиджаки спускались по ступеням, зловеще потирая руки.

– Сейчас ты расскажешь, – сказал один, – кто ты такой, откуда взялся, и что тебе здесь понадобилось.

– Надо же, фараоны стали брать на работу таких дохляков! – рассмеялся второй.

Тут до меня дошло. Они решили, будто я какой-нибудь шпик-провокатор. Наверное, так и следовало поступить. Я действовал неуклюже, словно медведь в пряничном домике.

– Вы ошибаетесь, – сказал я, переводя дыхание. – Я не из полиции.

– Рассказывай, – сказал третий, заходя с фланга. – Откуда тогда?

Я открыл было рот, но понял, что мне нечего сказать. Ищу учителя? Прилетел с Геры?.. Люди скорее поверят в правдоподобную ложь, чем неправдоподобной истине. Масса примеров. Тем не менее, что-то выдумывать уже не оставалось ни времени, ни вдохновения.

Кожаные пиджаки приближались. В каждом плавном движении чувствовалось обещание того, что сейчас мне будет плохо. Прямо здесь, прямо сейчас.

Тогда я побежал. Не раздумывая, без колебаний. Так быстро, как только мог. Этому я научился еще на Гере – побьешь не ты, значит, побьют тебя. Альтернатива одна – позорное, крайне поспешное бегство. Стыдно, а что делать? Это гораздо лучше, чем пару недель носить на физиономии следы чужих кулаков.

Кожаные пиджаки не ожидали от меня такой прыти. Я пронесся между беспомощно расставленных рук, ловивших ветер. Вслед послышались возмущенные вопли – добыча ускользала, и уже ничего нельзя было с этим поделать.

Стук тяжелых подошв, быстро затихший вдали. Затихли и вопли.

Я продолжал бежать. Нужно запутать следы. Свернул раз, другой, третий… Может, и больше. Я несся, не разбирая дороги. Огни и витрины мелькали перед глазами, превратившись в сплошную белую линию. Рассеянные аборигены вскрикивали, едва успевая отскакивать в стороны. Задавлю!..

Ноги могли продолжать движение, но дыхательному аппарату требовался отдых. Легкие горели, будто кто-то поджег в жилах бензин. Перегревшийся мотор стучал, грозя вот-вот взорваться. Поршни продолжали разгонять по телу жидкий огонь. Вентиляция ни к черту.

Медленно замедляя ход, я остановился. И тут же согнулся, схватившись за живот. Желудок сжался в чудовищной судороге, отторгая весь наполнитель. Мне нечем было дышать, а тут еще и блевотина, представляете? В боку нещадно кололо.

Блин, наверное, лучше было остаться. Ну, отлупили бы. Все равно это не могло быть больнее. Может, поверили бы. Хотя вряд ли, конечно… Если такие придурки внушили себе, что ты легавый, значит, пиши пропало.

Утешали две вещи: я так и не заплатил за пиво. А также то, что в итоге они оказались даже глупее меня.

Согласен, в это действительно трудно поверить.

Подойдя к стене, я осторожно сел. Говорят, после таких нагрузок нужно обязательно двигаться, но, черт возьми, пусть меня лучше зарежут. Прямо здесь, прямо сейчас.

Высунув язык, я дышал часто и осторожно. Желудок медленно приходил в себя. Мотор сбавлял обороты.

Итак, что же дальше? Вряд ли меня хватит на еще один поход в злачное место. Там уже наверняка будет висеть мой милый портретик с надписью «легавый». В этот момент случилось нечто, что в мультфильмах обозначается зажженной лампочкой. Меня осенила идея.

Почему бы и впрямь не спросить у легавых? Уж они-то должны находиться в курсе всех дел. Знаете, как это бывает. Киллер, задержанный на месте преступления; звонок; появление дорогого адвоката: следствие вынуждено закрыть дело по причине нехватки доказательств. Оружейный арсенал возвращается владельцу вместе с маской и перчатками.

Все знают, что вот он – наемный убийца, но никто ничего не может поделать. Меня, как добропорядочного подданного, это нисколько не трогало.

Легавые знают все и про всех.

Взятка, данная в нужные руки, могла бы многое для меня прояснить. Тем не менее, сделать это было отнюдь не проще, чем втереться в доверие к очередному бармену. Все-таки я ликовал: в запасе у меня появилась идея.

Более-менее утихомирив дыхание, я огляделся. Куда меня угораздило?.. Ни огней, ни витрин. Серые голые стены, черные окна. Еще один Черный район? Или это Черный и есть?.. Нет, не похоже. Здесь, по-моему, вообще никто не жил. Прохожих не было даже на перекрестке. Стоило мне так подумать, как в противоположной стороне послышались чьи-то голоса. Молодые, уверенные голоса, не стеснявшиеся в выражениях. Речь шла, как всегда, о каких-то деньгах и глупых телках.

Привстав, я осторожно выглянул из-за мусорного контейнера. Две фигуры, худобу которых не могла скрыть даже мешковатая одежда. У одного на голове была какая-то чудная шляпа. Остановившись у стены, один полез в карман. Второй щелкнул зажигалкой.

Все ясно. Ребята вышли оттопыриться. Кряхтя, я оперся о стенку и встал на ноги. Уж они-то должны иметь отношение к преступному миру. Раздобыть травку на Зевсе, должно быть, непросто. Сейчас все и выясним…

Выйдя на середину улицы, я, стараясь держать руки на расстоянии, двинулся к молодым наркоманам. Один уже успел затянуться и передавал косяк другому. Завидев меня, оба дернулись, но, вглядевшись, решили оставаться на месте. Я был один, на мне не было формы, в руках – оружия.

Приближаясь, я разглядывал парочку. Молодые парни, мои сверстники или даже чуть младше. Одеты дорого, но как попало. Настороженные лица и взгляды.

– Привет, – сказал я. – Как дела?

Один поглядел на другого, второй кивнул.

– Нормально. – Затянувшись, вернул корешу косяк. – Ты что-то хотел?

– Ага. – Я подошел ближе. Шляпа с загнутыми полями становилась все страньше и страньше. За такой головной убор у нас, на Гере, долго бы пинали ногами в живот. – Поговорить. Видите ли, мне нужно выйти на одного человека. Вы мне помочь не можете?

Парни переглянулись. Синий дым плыл над головами.

– Смотря кто тебе нужен, браток.

Я выдержал театральную паузу. Не подумайте, что урок, преподанный в пиратском салуне, не пошел мне на пользу. Просто я не видел причин и дальше тянуть кошку за хвост, – в данном, конкретном случае. Наркоманы не походили на матерых барменов. (Или даже таких, что могли бы всерьез считать себя частицей криминального мира.) На моих глазах совершалось преступление – курение запрещенной травки. Своим бездействием я автоматически становился подельником, как гласили строгие имперские законы. (Мое первое преступление на Зевсе. Кто бы мог подумать, ха-ха.) Это уже настраивало парней на нормальный разговор. Я всегда чувствовал людей, и это не пустая похвальба.

– Киллер. Наемный убийца.

Парни переглянулись, а затем, как по команде, оглядели меня с ног до головы. Неужели моя скромная персона и впрямь так часто заставляет людей удивляться?

– Зачем он тебе? – с подозрением спросил носитель чудовищной шляпы. – Сомневаюсь, что твои проблемы настолько серьезны.

Я даже немного обиделся. Чтобы носить такую шляпу, должны быть действительно серьезные проблемы.

– И все-таки, – с нажимом сказал я. – Хотя бы получить консультацию.

Парни опять переглянулись. Я улыбался. Никому из них и в голову не может прийти то, на что решился я. Они – аборигены, никогда не державшие в руках ни гидравлического плуга, ни даже обыкновенного серпа. Оба они зверски тяжелые.

– Ты, видать, не местный? – спросил тот, что без шляпы. Косяк вновь перешел в другие руки. Мне даже затянуться не предложили, свиньи. Ладно, этого добра на Гере было навалом. – Откуда ты, приятель?

– С Геры. Прилетел только вчера.

– С Геры? – Обладатель шляпы затянулся. – Это далеко?

Я кивнул. Такое направление разговора меня отнюдь не прельщало, но приходилось терпеть.

– За Адонисом.

Парни присвистнули. Да, для них я был навроде инопланетянина. Или, того хуже, – негра или китайца.

– Прибыл на заработки, значит. – Травка заставляла парня подражать голосу киношного следователя. – Зачем-то хочешь встретиться с наемным убийцей. – Парень о чем-то подумал, и тут его как осенило: – Так у тебя даже жилья-то нет своего?!

– Не понимаю, какое это имеет значение. – Раздражение во мне грозило перелиться через край. Неужели даже преступный мир требует местной прописки? – Я нашел крышу над головой. Временно, конечно.

– Крыша – это серьезно, – сказал обладатель шляпы. – Крепкая?

Теперь они просто прикалывались над темным крестьянином. Ладно, наш разговор еще не окончен.

– Так вы мне поможете? Как мне найти классного киллера?

– А, – тот, что без шляпы, неопределенно махнул рукой, – читай газеты.

– Газеты? Они-то здесь при чем? – не удивляйтесь, тогда я этого действительно не знал.

Парни расхохотались. Тут я не выдержал: подскочил и врезал ногой шляпнику под колено. Тот согнулся, почти случайно наткнувшись мордой на колено моей другой ноги. Второй от изумления выронил косяк. Я удивил его еще больше, отоварив кулаком в живот. Стенка услужливо рванулась навстречу. Тело начинающего наркомана распласталось на сером бетоне.

Шляпа валялась на земле. Я подошел к ее хозяину, по пути отбросив головной убор подальше. Длинные волосы оказались в моем кулаке.

– При чем здесь газеты? – прошипел я. Голос мой не внушал ничего хорошего.

– Там объявления, – выдавил модник. – На последних страницах, поищи. Что-то вроде: «решаю проблемы». «Ищу работу, грязи не боюсь». Такое… А, больно!

Я отпустил длинные патлы, плюнул и пошел домой.

А может, вовсе не так все было. Помню, кого-то хорошо налупил в свои первые столичные дни, кому-то от меня досталось. Может, тем двум, может, кому-то еще. А может, и тем и другим вместе взятым, ха-ха.

Но, по-моему, на этот раз все окончилось миром.

– Там объявления, на последних страницах, – пояснил тот, что без шляпы. Косяк вновь перекочевал к напарнику. – Что-то вроде: «решаю проблемы». «Ищу работу, грязи не боюсь».

Я уставился на него, вытаращив глаза. Блин, моя первая догадка оказалась верна!

– Киллеры дают объявления в газеты?..

– А почему бы и нет? – носитель шляпы пожал плечами. – Полным-полно. Самое интересное, что найти их никак нельзя. Выяснить, кому принадлежит почтовый ящик, не представляется возможным – это гарантирует надежность «Мега-Софта» и других корпораций. Перед ними пасуют даже легавые.

– Понятно… – Я понял, что по-настоящему радуюсь. Наконец-то в конце тоннеля замаячил свет. – Значит, газеты, да?

– Ага.

– Но в отеле нет компьютера… – Моя радость внезапно увяла. На Гере мы ездили в райцентр, читать с экрана. Понятное дело, на объявления никто и внимания не обращал. Может, в апартаментах хозяев компьютер и был, но… – Нет оптоволокна, нет и Сети. Как же я их буду читать?

– Купи чип. – Носитель шляпы пожал плечами. – Делов-то. Планшетка хоть есть? И что за отель вообще такой?

– В Черном районе, – сказал второй, сунув руку в нагрудный карман. – Я прав?

Выудив из кармана крошечный чип, он протянул его мне.

– Пять баксов, приятель. Не так много за ценную информацию.

Я с ухмылкой покачал головой. Коммерсант хренов. Что, веселье в наше время уже ничего не стоит? Они достаточно надо мной посмеялись.

– Думаю, в любом киоске он стоит раза в три дешевле. – Еще неизвестно, есть ли у стариков-Сойеров чертова планшетка. Я не заметил. – К тому же твоя информация уже устарела. Куплю лучше завтрашний. Но за совет спасибо!

Развернувшись, я, насвистывая себе под нос, зашагал по переулку.

– Мудак, – послышалось вслед.

– Сам такой, – ответил я, рассмеявшись. – Теперь мы в расчете! Целые ребра за простые слова – неплохой обмен, согласись.

Ответом мне послужило молчание. Одурманенные аборигены напряженно шевелили извилинами. Ну и хрен с ними.

Разузнав дорогу у какого-то прохожего, я вернулся в Черный район и завалился спать. Все, дайте горло промочить…

На следующее утро, разузнав у мистера Сойера насчет местонахождения электронной планшетки, я…

– Не понимаю, зачем она тебе понадобилась, – брюзжал старик. – Мы с Мартой уж давно никаких газет не читали. Да и читать там нечего, сам увидишь. Одних объявлений понасовали, а кому они надо?.. Платишь, короче, за несколько строк. Одни проститутки да киллеры…

Сами понимаете мое состояние. Я стиснул кулаки и челюсти, чтобы не завопить во всю крестьянскую глотку.

…наспех позавтракал и побежал за газетой, клятвенно пообещав заняться планшеткой после работы. Старик торжественно вручил мне пыльный прибор.

Чип стоил один доллар двадцать пять центов. Сегодняшний.

Схватив пластину дрожащими руками, я помчался обратно в гостиницу. Вот он, билет в светлое будущее! Стоит лишь переступить порог… Я отчетливо осознавал, что придется мне вовсе не в бирюльки играть, и все же думал именно так. Не видел того, как через тот самый порог переливалась густая венозная кровь. Внутри было все что угодно, но только не свет.

Однако на пути стоял очередной день грязной, тоскливой работы. Я и впрямь казался себе глупым мальчиком, бегающим вдоль дырявой плотины и затыкающим единственной пробкой множество дырок. Ни капли смысла, верно? Ничто, никакие усилия не могли сдержать чудовищный натиск энтропии, рвущейся в чертов отель.

По всем тестам, которые мне только доводилось делать в школе, выходило, будто я клубок противоречий: упрям, но нетерпелив; жесток, зато справедлив; неисправимый романтик и жуткий прагматик… Все – в одном лице.

Наверное, в те годы так оно и было. За примерами далеко ходить не надо. Я никогда не любил обходить препятствия, представляя их себе кирпичной стеной, которую нужно разрушить во что бы то ни стало. Затыкая дырки в отеле-плотине, я грудью бросался на эту самую стену, в кровь расшибая лоб и ладони. Все мои усилия пойдут прахом в самое ближайшее время, – плотина окончательно рухнет под диким напором. Я же хотел видеть одно лишь грядущее. Довольно с меня грязи, пыли и оголенной проводки.

Поэтому эти самые усилия носили, скорее, символичный характер. (Если вы понимаете, что я имею в виду.) Нельзя расслабляться так близко от цели. Я кожей чувствовал, что приближаюсь к ней с каждой минутой, – как чувствуют тепло или холод. Лихорадочная радость только росла, пульсируя и согревая желудок.

Не помню, как окончился мой второй рабочий день. Наверное, я поужинал, не замечая вкуса, и только тогда поднялся в пентхауз за планшеткой. Но, скорее всего, я был слишком уж нетерпелив и сразу же помчался наверх, прямо в рабочей одежде.

Схватив планшетку, я включил питание и сунул в приемную щель чип-газету. У нас на Гере такие не продавались. По одной простой причине: корабли заходили в порт довольно редко, так что везти еще и газеты не имело смысла – к тому времени новости теряли свою актуальность.

Наспех разобравшись в управлении, я начал прокручивать текст. Плоский экран высвечивал одну за другой страницы, верстка которых походила на древние – настоящие газеты, – которые наши варвары-предки печатали еще на бумаге.