Текст книги "Паргоронские байки. Том 2"

Кеннис перевалил через древние горы Мардахай, где видел огненных великанов – муспеллов. Добрался до юго-западных берегов Сурении, где кобрины вели нескончаемую войну с народами гигантских артропод – арахнидами и апинидами. Но в конце концов дорога привела его на северо-запад, к цветущим долинам Средиземной реки. Там измотанный путник решил остаться – хотя бы на время.

Но это по-прежнему была империя Великого Змея. Здесь по-прежнему на холмах стояли замки кобринов-предстателей, что свысока смотрели на жалких теплокровных крестьян. Любой человек имел господина.

Но к людям Кеннис больше и не стремился. Его никогда не манило общество, а за пять лет скитаний он окончательно от него отвык. В этой части континента хватало дремучих лесов – в одном из них Кеннис и скрылся. Черный медведь, которого встретил Тварька, сдох от одного взгляда василиска, и Кеннис занял его берлогу.

Тридцать два дня он прожил в ней, в сотый раз перечитывая свои драгоценные книги, тренируясь в магии крови и тщетно пытаясь дрессировать Тварьку. А на тридцать третий день, отправившись к ручью, он узнал, что в этом лесу уже обитает один отшельник.

Они стояли по разные стороны журчащих струй и смотрели друг на друга. Молодой человек в грязной набедренной повязке и старый огр с кольцом в носу. Кеннис казался спокойным, но его пальцы крепко стискивали пращу, а взгляд искал в кронах Тварьку. Летал василиск плохо, но перепархивать с ветки на ветку умел и в последнее время все чаще сопровождал Кенниса так.

Огр прочистил горло. Кеннис невольно шагнул назад. Горные великаны были почти вдвое выше этого урода, но их Кеннис видал только издали. А сейчас огру хватит четырех широких шагов, чтобы схватить Кенниса и… чем там питаются огры?

– Грыхмы-ых, – произнесло чудовище. – Ыргы хы-ыр арг-ра.

– Не понимаю, – осторожно ответил Кеннис.

– А, кобринский, – осклабился огр. – Его тут мало кто знать. Как тебя прозывают, человечек?

– Кеннис. А тебя?

– Дзо. Местный людь называть меня старичина Дзо. Ты нужно зелье или ты охота?

Кеннис перевел взгляд на пращу, которую рассматривал и огр. Потом до него дошла суть вопроса, и он уточнил:

– Зелье? Ты чародей?

– Мал-мала колдовать, – обнажил кривые клыки огр. – Ты хотеть зелье? Я давать, если есть что на обмен. Какой хотеть?

– Зелья я варить и сам умею, – отказался Кеннис. – Хотя… а какие у тебя есть?

– Лисий язык. Покатушка. Очарование. Знаю-но-не-скажу. Хороший будь. Испить-чтобы-не-больно. Дурманный рай. Отгони-злой-дух. Много что есть, человечек. Старичина Дзо сам варить.

– Слушай… а ученик тебе не нужен случайно? – внезапно для себя спросил Кеннис.

– Ученик?..

– Или слуга. Мне… я…

– А. Беглый. Раб кобрина, да? – прищурившись, сказал Дзо. – Знаю такой людь. Дзо сам был раб однажды. Давно. Недолго. Ты хотеть прятаться?

– Я хочу научиться колдовать, – признался Кеннис. – Узнать о магии побольше.

– Ты взрослый, – покачал головой Дзо. – Поздно учи.

– Я уже немного умею! – поспешил Кеннис. – Вот, смотри!

Он повторил фокус с выращиванием лиан. Это у Кенниса получалось лучше всего и крови требовало довольно мало.

– О, кобринский волшба? – удивился Дзо. – Красивый цветы. Но ты еще и не огр. Магия огр не для людь. Я не учить.

– А я тоже знаю разные зелья. Кобринские.

– Хорошо. Знай.

– Учить все равно не будешь?

– Не буду.

Кеннис вздохнул. Дзо тоже вздохнул, растирая землю огромной ножищей. Нелепый, толстокожий, с огромным пузом и нависающим лбом, огр совсем не походил на чародея. Но грязный оборванец вроде Кенниса походил на него еще меньше.

– Слуга нужен, – еще раз вздохнув, сказал Дзо. – Мал-мала собирать трава. Дзо трудно, лапа большой, корявый. Спина старый, не гнется.

– Где ты живешь? – радостно спросил Кеннис. – Я тут, недалеко, у меня там книги и… и животина еще.

– Животину любить, – осклабился огр. – Вкусный. Какой животина?

– Ва… василиск.

– О, василиск?.. Не любить. Шкура твердый, мясо гадкий. Глаза больно шпарят.

– Он в колпаке! – торопливо добавил Кеннис. – Глаза завязаны, я за ним слежу! А если надо – совсем прогоню или даже… нет, только прогоню… но можно оставить?

– Иди за старичина Дзо, человечек, – вздохнул огр.

Жил он не так уж и далеко, только с другой стороны ручья. Как и Кеннис, старый огр почти каждый день ходил за водой, так что рано или поздно они бы точно встретились. Дождавшись, пока беглый раб сбегает за книгами и прочим скарбом, Дзо отвел его к своей хижине.

Та явно стояла тут уже много лет… если не веков. Кеннис немногое знал про огров, но слышал, что живут они почти вчетверо дольше кобринов, а люди рядом с ними вообще однодневки. А судя по внешности и глубоким морщинам, старичине Дзо может быть уже лет пятьсот.

Сколоченная из необструганных стволов, хижина была просто огромной… для человека. Почти в два с половиной раза выше Кенниса, Дзо едва не задевал головой потолок и двигался осторожно, обходя кровать и табуреты. Кеннис же чувствовал себя так, словно попал во дворец.

Старичина Дзо выделил ему кладовку. Вытащил оттуда какую-то древнюю, заплесневелую рухлядь, долго кряхтел и перебирал эти обломки пыльных эпох, а потом с сожалением отволок самое испорченное к мусорной куче. Остальное же затолкал под кровать, с трудом раздвинув ящички, мешки и бонбоньерки.

– Нижний полка – живи, – показал Дзо. – Верхний – клади добро.

Кеннис кивнул. Кладовка, куда сам огр не мог даже втиснуться, человеку вполне годилась вместо комнаты. Тесноватой, но все же больше каморки, в которой Кеннис жил у Эстерляки. А поскольку отделений в кладовой было два, у Кенниса получился целый дом.

В первый же день он с помощью Дзо пробил дыру в верхней полке и принялся мастерить лестницу. Доделав – обустроил на верхней полке спальню, а на нижней – мастерскую.

Огр наблюдал за этим с любопытством. Кеннис уныло подумал, что опять становится кем-то вроде питомца. К тому же в голове все еще сидели мысли о том, чем питаются огры… хотя этот вроде не людоед. Кенниса сожрать не пытался, в доме нет ничего подозрительного. Кеннис смотрел очень внимательно, готовясь задать стрекача.

Огр это явно заметил и втихомолку посмеивался.

Вместо человечины на обед у Дзо оказалась оленина. Варилась в огромном котле на медленном огне. Причем не целиком, а тщательно разделанная, приправленная какими-то травами и залитая каким-то кислым соусом. Запах шел очень приятный, и Кеннис невольно потянул носом. Он-то уже давно ел что попало и часто сырьем.

Гости нормального роста у Дзо явно бывали, хотя и редко. Почесав лысую башку, он поставил к столу один из своих огромных табуретов, положил сверху пустой ящик, а на него водрузил обычный человеческий стул. Сидеть на такой высоте было боязно, зато теперь столешница оказалась точно вровень с руками Кенниса.

Накормив нового слугу, старик объяснил ему обязанности. Те сводились к уборке и сбору трав. Возможно, иногда охоте. Хождение за водой огр оставил за собой – Кеннис все равно не дотащил бы его огромные ведра. За собой он оставил и готовку, явно не доверяя кулинарным способностям человека.

Жил Дзо далеко от людей. Но через несколько дней оказалось, что он не строгий отшельник. Оставив хижину на новом слуге, огр сложил накопившиеся снадобья в большой короб и куда-то ушел. Вернулся лишь трое суток спустя, без снадобий, зато с кучей разных мелочей.

Довольно ухмыляясь, Дзо доставал из короба соль, муку, тростниковый сахар, круглые ноздреватые сыры и огромное кольцо куриной колбасы. В его лапище оно выглядело не таким уж и огромным, но пахло волшебно.

Еще из короба появилась крынка сливочного масла, переложенные соломой яйца, несколько копченых гусиных туш и целый мешок бататов. А на самом дне обнаружился сверток, который Дзо бросил Кеннису.

Одежда. Это была новая одежда. Дешевая, скверного покроя и великоватая Кеннису, но это все-таки была новая туника, чистая и не рваная. Под ней был еще и кусок льняного полотна, моток шерстяной нити и деревянные геты. Кроме того, в свертке нашлись кое-какие мелочи человеческого размера – швейная игла, ножницы, кружка, ложка с вилкой, писчее перо.

Особенно Кеннис обрадовался перу. Это означало, что Дзо все-таки решил чему-то его учить. Вряд ли ему хочется, чтобы слуга записывал за ним мудрые мысли или составлял списки продуктов.

Вилка и ножницы тоже пригодятся. А вот игла, кружка и ложка у Кенниса были свои, прихваченные еще из бунгало Эстерляки. Впрочем, запасные не помешают.

От благодарностей старичина Дзо отмахнулся. Судя по отдельным обмолвкам, в округе его хорошо знали – люди и даже кобрины. Снадобья он варил действенные, спрос на них был всегда, а брал он за них немного, и в основном еду, да кое-какие вещи. Золото огра-колдуна не интересовало.

Так и начался новый период жизни Кенниса. У нового хозяина и учителя. Дзо быстро смекнул, что маленький помощник с ловкими пальцами – штука небесполезная. Ему действительно было уже тяжело нагибаться, да и травы он своими лапищами сильно портил. Со временем Кеннису стали доверять и приготовление ингредиентов.

И только к котлу Дзо его долго не допускал – не из недоверия, а из-за размеров очага. Кеннису обязательно приходилось вставать на табурет, иначе он просто не мог заглянуть через край. А уж гигантская поварешка огра была ему вовсе неподъемной.

Уже через полгода Кеннис свободно говорил на огрском. Дзо плоховато знал кобринский, коверкал слова – зато на своем родном изъяснялся красиво и витиевато. Да и вообще оказался говорлив, любил поболтать и тоже с интересом слушал, как Кеннис читает вслух кобринские книги.

У самого Дзо книга нашлась одна-единственная. Огромный древний гримуар с пожелтевшими страницами. В нем были, наверное, тысячи рецептов зелий, описания трав и еще какой-то раздел, страницы которого давным-давно сшили нитками.

Когда хозяин отлучался, Кеннис украдкой растягивал их и пытался подглядеть, но читать по-огрски он еще толком не научился, да и увидеть так получалось немногое. Вытянуть нитки не получалось, ножницы их тоже не брали.

Не страницы же рвать.

Сам Дзо отказывался говорить, что в этой части книги. Только хмурил брови и говорил, что это недобрая волшба, знать ее не надо. От этого Кеннису становилось только любопытней, но до поры он терпел.

Его собственные знания огра не заинтересовали. Он был уже слишком стар, чтобы учиться чему-то новому. Из опять же отдельных обмолвок Кеннис вывел, что раньше Дзо много путешествовал, а родился вообще где-то далеко за океаном, но в этом лесу осел так давно, что даже кобринов тут еще не было.

– А другие огры тут были? – спросил Кеннис.

– Были и есть, – ответил Дзо. – Просто переселились поюжнее, к морю. Но я слишком старый, переезжать не хочу. Здесь меня все знают, и я всех знаю. Это мой лес. Тут я живу уже четвертый век, тут и умру.

Ему действительно оказалось уже пятьсот лет. Даже пятьсот пятьдесят. Для Кенниса, которому не было еще и тридцати, это звучало невероятно.

В который раз он задумался над тем, насколько короткоживущи люди. Даже в сравнении с кобринами они сильно обделены, а уж рядом с ограми или великанами…

Змеиное дерьмо, да его и Тварька переживет! Кеннис не был уверен, сколько лет тупому василиску, но знал, что живут они страшно долго.

Хотя… Кеннис обернулся к Тварьке, сосредоточенно расклевывавшему собственный помет. Этот конкретный василиск может его и не пережить.

Вообще-то, даже удивительно, что он все еще жив.

– Тварька, это твое дерьмо, – без особой надежды сказал Кеннис. – Не ешь его.

Тварька услышал голос хозяина и пошел на него, тихо и нежно клекоча… а потом со всей дури шарахнул клювом в ногу! Кеннис взвыл от боли, пнул василиска и пошел накладывать повязку.

А старичина Дзо смотрел на это и чуть слышно рокотал от смеха.

Постепенно Кеннис начал по крупицам узнавать колдовство огров. Дзо его толком не учил, но все-таки ронял отдельные слова, показывал какие-то мелочи – а пытливый ум человека все запоминал.

Это оказалось совсем не то же, что волшба кобринов. Здесь не требовались жертвы, не требовалось платить собственной праной. Вместо этого огры обращались за помощью к потаенным, глубинным сущностям. Тем, кто живет за незримой завесой.

– Всего полторы тысячи лет назад они правили этим миром, – рассказывал Дзо. – Мир был тогда совсем другим. Я ту эпоху не застал, но мой прапрадед видел ее самый конец, когда был ребенком. Он рассказал об этом своему внуку, моему деду – а тот рассказал мне.

– Что же это за сущности такие? – жадно спрашивал Кеннис.

– Не надо тебе об этом знать, – покачал головой огр. – Никому не надо об этом знать.

Кеннис закатил глаза. Он терпеть не мог эту черту старичины Дзо. Возбуждать любопытство, но не давать ответов. Заканчивать разговор как раз когда становится действительно интересно.

Но потихоньку Кеннис все-таки собирал знания. Дзо иногда шептал что-то в сложенные ладони, и оттуда рассыпались будто искры. Из них слышалось лепетание, звонкий смех, а Кеннис, глядя исподволь, замечал призрачные очертания.

Кем бы ни были эти духи, они не делали для Дзо ничего материального, зато делились сведениями. Благодаря им старик всегда точно знал, какие и где нужны снадобья. Один раз он так послушал своих искорок и сразу засел варить отвар из листьев малины, а закончив – быстро куда-то ушел.

Иногда случалось и наоборот. Однажды Дзо, послушав духов, вытолкал Кенниса и Тварьку из хижины, приказав погулять где-нибудь до вечера, а лучше – до завтра. Собирать травы, выгуливать василиска… что сам захочешь. Кеннис, разумеется, решил подсмотреть, но те же самые щебечущие духи доложили Дзо и об этом. Тот резко распахнул окно как раз когда под ним сидел слуга и очень злым голосом сказал, что если уж в такой малости нельзя на Кенниса положиться, то не лучше ли им совсем расстаться?

Так Кеннис и не узнал, кто там приходил к старому огру. Но кто-то точно приходил – когда он вернулся, то почувствовал чужой запах. Кеннис даже рискнул выпустить несколько капель крови, погадать по этому запаху… но прочесть сумел немногое.

Обращаться к другой стороне Дзо научил Кенниса только на четвертый год. Очень неохотно и совсем чуть-чуть. Огр недовольно морщился, когда видел, как Кеннис призывает своего первого духа, жертвуя каплю крови. Кобринское и огрское колдовство как-то очень гармонично сочетались… пусть дух и явился какой-то буйный, громкий.

В первый раз часто выходит не то, что задумано.

– Плохая идея, – покачал головой Дзо. – Кровь не привлекает добрых духов. Добрым нужны хлеб, вино, молоко. То же самое, что нужно нам самим. Духи любят, когда делятся трапезой. А злые духи видят трапезу в тебе самом!

В тот день уроков больше не было. И вообще Дзо остался расстроен. Духа-то он прогнал, но долго потом ходил по лесной поляне, собирал птичьи трупики. Вопль нечисти, что явилась отведать крови Кенниса, убил дюжины две пернатых.

После этого Дзо целый год учил Кенниса только новым снадобьям. Микстурам от боли в животе, мази от лишая, средствам от скотских хворей. Хотя как учил… Кеннис все эти снадобья умел варить давным-давно. Некоторые – еще до встречи со старичиной Дзо.

На шестой год Дзо все-таки снова вернулся к урокам огрского колдовства. Он показал Кеннису свой главный секрет – скрытый в стенной нише меч. Тонкий и очень изящный клинок, который в руке огра казался стилетом.

– Это Похититель Душ, – сказал Дзо. – Меч одного из тех, кто когда-то правил этим миром. Он пролил немало крови, и в нем все еще дремлет злая сила.

– Можно?.. – невольно потянулся к оружию Кеннис.

– Нет, – отдернул его огр. – Он хранится тут с тех пор, как стоит эта хижина. И будет храниться дальше. Не трогай его никогда.

Опять старик сделал то, что так раздражало в нем Кенниса. Дал попробовать крохотный кусочек и тут же отнял остальное блюдо. Зачем он вообще показал этот меч, на кой обнаружил перед Кеннисом тайную нишу?! Пусть бы и дальше лежал там, если его все равно нельзя даже коснуться!

После этого Кеннис все чаще стал задерживаться в лесу дольше необходимого. Он по-прежнему собирал для старика травы, но теперь еще и пытался совершать те ритуалы, что успел подсмотреть. Экспериментировал. Упрямо искал способ соединить колдовство огров и кобринов.

Потому что к молоку и хлебу духи либо не являлись, либо приходила такая мелочь, ради которой не стоило и возиться. Зато на кровь… о, на кровь сразу что-то прилетало. Кеннис теперь был осторожней, цедил прану по капле и сразу прекращал ритуал, если чуял нечистое. И иногда… иногда ему удавалось поговорить с тем, что являлось.

Ему было страшно интересно. С той стороны его все сильней манило что-то неописуемое, недосягаемое, но бесконечно прекрасное. Он жаждал это узреть – и ответы были там, в книге старого колдуна.

Кеннис уже почти решился поставить вопрос ребром, потребовать от учителя чего-то ощутимого – но как раз тут он встретил девушку. Вышел во время поисков трав к поляне – и увидел пастушку, ищущую убежавшего ягненка.

Она была не особенно хороша собой. Коренастая, рябая, с близко посаженными глазами. Но это была девушка – а Кеннис уже шесть лет не видел девушек.

Да и вообще людей, если на то пошло.

Он и раньше редко их видел. Сначала жил на положении почти что питомца, потом был изгоем, скитался вдали от всех. Но все-таки и в том, и в другом периоде Кеннису иногда доводилось видеть женщин – и каждый раз при их виде сердце билось чуть сильнее.

Он не совсем понимал, что его в них притягивает. У кобринов это совсем иначе, они холодные и откладывают яйца. К тому же еще когда он был мальчиком, Эстерляка что-то с ним сделала… Кеннис не был уверен, что именно. Она не учила его этому ритуалу и отказывалась о нем говорить.

Но с тех самых пор у него не возникало нормальных для мужчины желаний. При виде девушек Кеннис ощущал что-то смутное, непонятное… но не более того. Как нежное чувство, которое возникает, когда берешь в руку птенца. Он теплый, мягкий, у него быстро-быстро бьется сердце, и его приятно гладить… но потом ты его просто отпускаешь и идешь дальше. Не хочешь оставить его себе насовсем.

Разумеется, Кеннис знал, как это должно быть. Ему все-таки перевалило уже за тридцать, он видел деревенских с их жизнью и обычаями. Знал, откуда берутся дети.

Но от отсутствия их у себя не страдал.

И все же чего-то ему недоставало. Возможно, чары Эстерляки со временем стали выветриваться, но сейчас он смотрел из-за кустов на эту пастушку – и ощущал странное желание. Что-то вроде пульсации внизу живота. Ему хотелось подойти к девушке, заговорить с ней, коснуться…

И тут голень пронзило острой болью. Тварька в очередной раз попытался расклевать Кеннису ногу до кости.

– Какая же ты злобная тупая тварь, – вздохнул он, поднимая рептилию за гребень. – Кабы суп из василиска не был как помои… жил хозяин б без тебя счастлив и спокоен…

Тварьке стишок не понравился. Он гнусно заверещал и попытался сорвать колпачок лапой. Конечно, у него ничего не вышло – Кеннис крепил эту штуку надежно. Без нее вокруг Тварьки падали бы мертвыми все птицы, белки и обезьяны.

Так что василиск просто снова клюнул Кенниса, обдал тугой горячей струей и с воплями пустился бежать.

– Тварька, прости! – крикнул ему вслед Кеннис. – Прости, что молча не сносил все это! Надеюсь, ты будешь счастлив и свободен, пока не сдохнешь с голоду!

Тварька вернулся.

– Возможно, Кеннис был первым в мире фамиллиарщиком, – задумчиво произнес Бельзедор. – Вы только посмотрите, какая у него образовалась связь с Тварькой.

– Василиски – полуразумные существа, – покачал головой Дегатти. – Они гораздо умнее собак и дельфинов и совсем немного не дотягивают до единорогов. Конечно, он все понимал.

– Мне сложно в это поверить. У меня есть василиски. Они все примерно такие же, как этот Тварька.

– Животным нужна любовь и правильное воспитание, – наставительно произнес Дегатти. – А я представляю, как их воспитывают у вас, в Империи Зла.

Из-за всех этих криков пастушка заметила за кустами Кенниса и очень испугалась. Но она не сразу убежала. Сначала робко окликнула незнакомца, а когда тот выпрямился… тоже не убежала. Кеннис ведь не был каким-то жутким оборванцем, совсем не походил на разбойника или бродягу. Он был чисто одет, аккуратно подстрижен, да и рожей обладал смазливой.

Эстерляка в свое время не взяла в дом кого попало, а выбрала самого симпатичного детеныша. У кобринов совсем другие представления о красоте, но они тоже ценят правильные черты лица, идеальные пропорции тела… в общем, Кеннис был очень хорош собой.

Но когда пастушка увидала орущего во всю глотку василиска… в северо-западных провинциях империи Великого Змея эти чудовища встречались редко, но встречались. И все прекрасно знали, что при виде их нужно сразу отвернуться и бежать сломя голову. Встретившись с василиском взглядом, умрешь почти наверняка, причем расстояние их злой силе не помеха.

– Тварька, из-за тебя я никогда не женюсь, – беззлобно сказал Кеннис. – И тунику теперь стирать. О, грибочек!

Кровавик бахромчатый. Один из самых ядовитых грибов в этих краях. Однако если его выварить, истолочь и смешать с порошком имбиря – получится средство для мужской силы. А если добавить еще и белый уголь – будет средство от поноса.

Секреты природы занимали Кенниса сильнее секретов девушек, поэтому он быстро забыл о пастушке, которая так и не нашла в тот день своего ягненка. Набрав полный туес трав и грибов, ученик колдуна вернулся в хижину, которая в тот день пустовала. Старичина Дзо в очередной раз отправился обходить окрестные села.

В последнее время ему давалось это все труднее. Огр ощутимо сдавал. Как и Эстерляка до него, он поддерживал жизнь чарами, но, как и у Эстерляки, они постепенно переставали действовать.

Природу невозможно обманывать слишком долго. Кеннис знал заклинание для превращения в летучую мышь, он мог обернуться ей в любой момент… но всего на несколько минут. В подсознании по-прежнему оставалось твердое знание: я не мышь, я человек. И как только это знание перебарывало заклинание… пуф-ф!.. снова человек.

Магия ведь по своей сути – обман. Иллюзия. Попытки сломать естественный порядок вещей. Но чем сильнее ты его ломаешь, чем глубже вмешиваешься, тем больше магии для этого нужно. Сколько бы ни чародействовала старуха-кобринка, сколько бы ни колдовал старичина Дзо, они не могли избавиться от знания того, сколько им лет на самом деле.

И это знание разрушало чары.

Кенниса это с каждым годом волновало все сильнее. У него нет впереди пяти веков, как у огров. Нет и хотя бы полутора веков, как у кобринов. Нет, ему осталось коптить небо жалкие несколько десятилетий. Он всего лишь человек.

И вернувшись домой, Кеннис осторожно приоткрыл нишу, что показал на днях Дзо. Похититель Душ. От него веяло могильным хладом, но Кеннис не боялся смерти. В каком-то смысле она его даже притягивала… так притягивает самый страшный страх, от которого все же не можешь оторвать взгляда.

Он взялся за рукоять – и с ним будто кто-то заговорил. В голове зазвучал зловещий шепот.

Кеннис вздрогнул. Ему не понравилось услышанное. Это было похоже на шепотки тех духов, что так охотно слетались на кровь. Липкое бормотание, обещание всех возможных благ… но у них плохо получалось скрывать свои истинные мотивы. За сладкими речами проступал голод.

Такие вещи Кеннис всегда хорошо чувствовал.

В тот день он положил Похититель Душ на место и закрыл нишу. Запоздало к Кеннису пришла мысль, что Дзо мог наложить на тайник какие-то чары, и теперь он вернется, все узнает и выкинет ученика из дома. До возвращения учителя Кеннис был как на иголках, не находил себе места.

Но Дзо, похоже, ничего не узнал. Во всяком случае, ничем не показал этого. Более того – спустя несколько дней он научил Кенниса воплощать призываемых духов.

Пока дух – обычный дух, он мало что может для тебя сделать. Только что-то подсказать, ободрить, напугать… пугать, конечно, он будет уже не тебя, а кого-то другого. Чтобы духу сделать нечто большее или хотя бы стать зримым, ему нужно облечься в плоть. Хотя бы отчасти.

Кеннис тут же предложил использовать магию крови. Змеиное колдовство. В его голове уже выстроилась схема: несколько капель крови – толика праны – недолговечное, но действенное подобие тела.

Но Дзо это предложение отверг с гневом. Вместо этого он выучил Кенниса лепить для духов искусственные вместилища. Из травы и веток, из земли и воды. На его глазах оживил крохотную фигурку и заставил плясать на столе.

Это по-прежнему было не то, к чему Кеннис стремился, но это было уже что-то. И следующие четыре года он терпеливо постигал тайны колдовства огров… пока Дзо не объявил, что научил человека всему, что знал сам.

После этого Кеннис надолго впал в задумчивость. День за днем он продолжал собирать травы и помогать по хозяйству дряхлеющему огру, а про себя размышлял, что делать дальше. Он не знал точно, в какую луну родился, но полагал, что в сезон летних дождей. И тот уже скоро наступит – весенняя сушь заканчивается. Значит, Кеннису без малого тридцать семь лет.

Тридцать семь лет. Половина жизни для обычного человека. А Кеннис все еще ничего не добился. Питомец кобринской чародейки, нищий бродяга, слуга огра-отшельника… что за никчемное он ведет существование?

И что ожидает его впереди?

Конечно, он может остаться здесь. Старичина Дзо не прогонит. Можно хоть до седых волос быть его слугой… хотя по сути рабом. Он ведь не платит Кеннису за работу, а только кормит.

Хотя с другой стороны – раб не может уйти. А Кеннис может. В любой момент. Значит, он не раб.

Кто же тогда – опять питомец? Как у Эстерляки? Или что-то вроде члена семьи, только неравноправного? Как бы приемный сын? Но Кеннис сомневался, что Дзо так его воспринимает.

А если уйти из лесу, то опять придется скитаться. Внешний мир – это по-прежнему империя Великого Змея, где есть только господа и рабы, причем все господа покрыты зеленой чешуей. Старичина Дзо как-то выпал из этой системы, но он колдун-отшельник, да еще и огр. Местный кобрин-предстатель просто закрывает на него глаза.

Колдуном Кеннис теперь и сам быть может. И очень недурным. Он уже сейчас умеет больше, чем старичина Дзо… если не учитывать тайные знания, которыми огр упорно отказывается делиться.

Вообще-то подло с его стороны. Кеннис служил ему почти одиннадцать лет. Ни разу ни в чем не позволил себя упрекнуть. Дзо прекрасно знал, чего Кеннис хочет, ради чего выполняет все его приказы, но ведь нет. Он поделился с учеником только крохами. Никчемной ерундой, бесполезным мусором.

Итак, в какой же момент Кеннис пришел к решению украсть у огра заветный клинок? Сложно сказать. Пожалуй, это желание созревало в нем несколько лет. Год за годом зрела обида на старика, что отказывался учить своим тайным знаниям, но при этом постоянно на них намекал.

К тому же Похититель Душ у Дзо все равно лежит без пользы. Да и мал он слишком для лапищи огра. Кеннису вот как раз по росту, отличный двуручный меч… хотя рукоять скорее от одноручного.

Так или иначе, будет только справедливо, если клинок перейдет к тому, кто будет им пользоваться.

И когда эта мысль окончательно сформировалась, Кеннис дождался, когда Дзо в очередной раз уйдет, неторопливо собрал вещи, переоделся во все чистое и открыл секретную нишу. Ножен у клинка не было, но Кеннис уже смастерил себе спинную перевязь.

– Пошли, Тварька, – сказал он, устраивая меч поудобнее. – Пойдем куда-нибудь… хм, погоди-ка.

Его взгляд упал на книгу. Единственную книгу старого огра, в которую тот записывал все свои рецепты. Кеннис так и не добрался до тех страниц, что сшиты ниткой, которую не берут ножницы. За минувшие годы он еще несколько раз подступался к этому разделу, пробовал и так, и эдак, но ничего не выходило.

Теперь он решил попытаться в последний раз. Вытащил из-за спины клинок, стараясь не обращать внимания на шепот в голове, провел лезвием по нити… и та лопнула!.. Чары Похитителя Душ оказались сильнее!

Кенниса обуяла жадность. Он слишком долго облизывался на эти страницы, как геккон на муху. И теперь он торопливо раскрыл огромную книгу и стал листать грубый толстый пергамент. Сидя на своем высоком стуле, Кеннис вчитывался в рукописный текст и пытался понять его смысл… тот пока что ускользал.

Он так зачитался, что не расслышал бухающих шагов. Старичина Дзо ходил медленно и тяжело, так что обычно Кеннис узнавал о его приближении загодя.

Но сегодня он спохватился лишь когда заскрипела дверь. Отпрянул от книги… но было слишком поздно. Огр уставился на своего слугу, изумленно распахнул рот…

«Он убьет тебя!» – прозвучал в голове бесплотный голос. – «Бей первым!»

Кеннис чиркнул ногтем большого пальца по подушечке указательного. Взмахнул рукой – и капли крови обернулись шквалом чистой смерти. Потоком гасящего жизнь света.

Старичина Дзо его такому не учил. Это Кеннис подцепил у Эстерляки. Магия крови – это магия праны. Свою прану легко использовать, чтобы выжигать ее в других. За последние годы Кеннис отточил это искусство и давно перестал брать в лес пращу.

Но одного заклинания на огра не хватило. Тот лишь пошатнулся, изо рта старика брызнула кровь… но он был еще жив! Его губы изогнулись… сейчас изречет заклятие!..

Меч дернул Кенниса вперед. Он не заметил, как спрыгнул со стула, как метнулся к огру… как вонзил клинок в отвисший живот. В руках что-то полыхнуло, Похититель Душ будто издал сытое урчание – а старичина Дзо повалился мертвым.

– Змеиное дерьмо… – растерянно молвил Кеннис, отпуская рукоять.

Он вдруг понял, что старый огр не нападал, а просто хотел что-то сказать.

– Тварька, не жри его, – упавшим голосом велел он, оттаскивая василиска.

Кеннис закрыл глаза и прислушался. Попытался воззвать к духу погибшего учителя. Хотел даже оросить его тело кровью, принести погребальную жертву, но одумался. Старичина Дзо такого не любил.

– Я не хотел, – на всякий случай сказал Кеннис. – Я случайно.

И пошел в чулан за лопатой. Яму предстояло копать здоровенную…

Конечно, никуда он после этого не ушел. Зачем? Тут у него уже было все, что нужно для жизни. Если кто-то из местных селян придет и станет спрашивать, куда делся огр-колдун, Кеннис просто скажет, что скончался. Дзо был глубоким стариком, так что в естественности смерти вряд ли кто-то усомнится.

Но никто не приходил. День шел за днем, а Кенниса никто не беспокоил. Припасов в погребе и сухой кладовке было еще много, а дичи и грибов хватало в лесу. Окончательно превратившись в отшельника, Кеннис старательно расшифровывал записи покойного чародея.

Правда, он уже не надеялся найти в них то, чего больше всего желал. Дзо старел, Дзо умер. Дзо явно не был бессмертным.

А Кеннису все сильнее хотелось жить вечно.