Текст книги "Боевой разворот. И-16 для «попаданца»"

А вот, кстати, и пипл, легок на помине. Два мамлея и лей. Летуны. С моей, оказывается, бывшей третьей эскадрильи, ну, той, которая на «чайках». Лейтенант Жихарев, командир звена, младший лейтенант Петраков и младший лейтенант Полтавец. Леха. На мое место его назначили, ну, после того случая. С «мигом». Заговорил Жихарев. Как всегда с подколкой. Не сказать чтобы доброй:

– Кого я вижу? Малыш! Каблуки сбиваем? А как приколачивал… Старался! Что, подрасти удалось?

Это не потому, что попало ему тогда из-за меня с «мигом», тогда-то он наоборот, радовался-злорадовался, заметно было, а исключительно из говнистости нрава. Масквич. Никогда не любил таких. Хотя и сам москвич в хрен знает каком – по официальному прадеду – поколении. Скромнее надо быть. Особенно там, где никакой твоей заслуги нет. Персональной. Кстати, когда Малышом обзывают, деду, похоже, страшно не нравится. Костик еще куда бы ни шло…

– Сумел, – отвечаю. – Ровно на три «юнкерса». И еще на пол-«хейнкеля». Впридачу.

Парни сидят, варежки разинув, не знают, что и сказать. Бой мой героический они, похоже, проспали, даже свежими сплетнями разжиться не успели еще. Молчат, типа, как майская рыба об лед. Прошло-то всего ничего. Бросаю взгляд на левое запястье – е-мое, и семи еще нет! Значит, все это менее чем за два часа произошло? Не верю! Впрочем, с КП[22]22
  КП – командный пункт. В данном случае истребительного авиаполка (иап).


[Закрыть] ракета, и вопль: «Полк, строиться!» Жихарев едва успел папиросы достать. «Казбек» курит, пижон. А я, кажется, и здесь не курю. Ну и слава богу. Дурная привычка. Наподобие ковыряния в носу. Только удовольствия еще меньше. И пользы – вообще никакой.

Народ резко повскакивал и бегом к КП. Я же – не спеша. Фролова лишь догнал и потопал себе рядом с ним. Молча. Мы – звено. Тот спросил лишь:

– Ты как?

– Нормально, – отвечаю. – Особист одобрил. И доктор все разрешил. В смысле, и летать тоже. – В ответ буркнуто что-то добродушно-одобрительное. Ну и лады.

Проходим мимо штабной палатки, а там матюки – сплошной пи-и-ип был бы по ТВ. Замполит с Батей. Замполит весь красный, напирает, Батя лишь слабо отбрехивается.

– Если это, пи-ип, современный истребитель, то я, пи-ип, царица Клеопатра, пи-ип. Это, пи-ип, что за подход такой, пи-ип, я вас спрашиваю, пи-ип? Не может, пи-ип, так считаться, пи-ип, и не должно, пи-ип!!!

– Да пойми ты, твою мать, не могу я… Меня же потом, пи-ип пи-ип пи-ип… на пи-ип спросят, пи-ип мать, а я что?! Пи-ип-пи-ип?! А впрочем пи-ип с тобой, пи-ип к пи-ип матери и сапогом тебе в пи-ип и пи-ипом по пи-ипу вдогон, пи-ип твою мать, пи-ип!!!

На данной высокой ноте минуем штабную палатку.

Построились на удивление быстро, летный состав в первой шеренге, за ним основная масса технарей и прочих спецов. Разумеется, тех, кто именно сейчас не занят. Однако много нас. Полк пятиэскадрильного состава – так, кажется? И эскадрильи по 15 рыл, пять звеньев по три. Вышло начальство. На середину перед строем. Комполка и замполит. Оба злые, но спокойные. Будто и не швыряли только что друг в друга всяческие органы и нехороших женщин по матери. Комэск-один скомандовал «равняйсь-смирно», и было к ним на полусогнутых, но Батя его тормознул. Взглядом. Тоже уметь надо. Посмотрел на наш не шибко строевой весь из себя – как и положено в авиации – полк, нешумно вдохнул и пошел чеканить:

– Товарищи командиры и красноармейцы! Коварный враг вероломно напал на нашу социалистическую Родину. Связи нет, но это война, товарищи. Звено старшего лейтенанта Фролова и сводная группа капитана Федченко провели уже первый бой. Сбито шесть фашистских стервятников. Есть у нас и первый погибший. Младший лейтенант Петькин.

Пауза. Правильно, чтоб народ осознал. И снова:

– Слушай боевой приказ. Третьей эскадрилье и пятому звену четвертой эскадрильи организовать дежурство. Два звена все время в воздухе, два в готовности, два отдыхают. Наблюдение за воздухом постами ВНОС[23]23
  Войска ВНОС (Воздушного Наблюдения, Оповещения и Связи) – род войск ПВО в Российской, Красной и Советской армиях (до 1951 г.), предназначался для ведения противовоздушной разведки и предупреждения об угрозе воздушного нападения.


[Закрыть] и непосредственно зенитчиками, команды через заместителя командира полка капитана Нижегородцева. Остальные силы полка наносят штурмовой удар по аэродрому Малашевичи, в семи километрах к юго-западу от Тересполя. Командиры эскадрилий и большинства звеньев наблюдали его, когда облетали границу. Почти напротив крепости. У кого есть направляющие, установить РСы[24]24
  РС – реактивный снаряд. Собственно, неуправляемые ракеты (НУР). На И-15 бис и И-153 использовались РС-82, т. е. калибра 82 мм, 8 направляющих под крылом. Самоподрыв устанавливался техниками вручную в пределах от 2 до 22 секунд. Управление стрельбой РС – от электросбрасывателя бомб ЭСБР-3, кнопкой.


[Закрыть]. Самоподрыв на три секунды. У кого нет – бомбы. Помельче. Вылет по мере готовности. Штрафное звено взлетает последним и подчищает. Сейчас все по машинам, готовность через десять минут, то есть в семь пятнадцать. Сигнал – зеленая ракета с КП. Замполит!

– Товарищи! Коварный враг вероломно напал! Дадим же ему… так пусть же… В общем, да будет земля ему… Во… Камнем могильным пусть станет для него священная наша земля!

Да, не речист наш замполит. Небольшого роста, коренастый, лицо все в шрамах и оспинах. Батальонный комиссар Краев. Алексей Михайлович. Зато, говорят, летчик отличный. От бога, что называется. Был. Пока не гробанулся. В 39-м, кажется. Собрали по частям. Обгорелого. На боевых истребителях летать запрещено. Отправили на курсы. С 40-го – замполит. Нашего полка. Нашего 128-го истребительного авиационного полка. По штату 77 И-153. Точнее, И-153 БС[25]25
  И-153 БС – пожалуй, наиболее совершенная модель И-153. Вооружение – 2×12,7-мм БС, 2×7,62-мм ШКАС или 4×12,7-мм БС, все пулеметы синхронные, бомбодержатели и (не всегда) 8 ПУ под РС-82. Двигатель М-62 или (серия более 300 ед.) М-63. Винт изменяемого шага (ВИШ). Скорость (444 км/ч на высоте) и скороподъемность немного выше, чем у машин первых серий.


[Закрыть]. Еще каким-то левым образом получилось 8 заштатных (плюс потом мою «птичку» из КБ пригнали, в приданое Петровичу, что ли) И-15 бис, из них исправных три, а с моей «птичкой» четыре, и наоборот, успели собрать и облетать пятерку «мигов». Для перевооружения. Точнее, МиГ-3[26]26
  МиГ-3 – высотный истребитель Микояна и Гуревича (на самом деле переданный данной блатной команде якобы Поликарповым, а фактически в его отсутствие, для завершения работ – по указанию сверху). Двигатель АМ-35 А на 1350 л. с. (взлетная), винт трехлопастной ВИШ-22 Е, очень высокая (до 640 км/ч) скорость на высотах от 6000 м, приличная (500 км/ч) у земли, вооружение слабовато: 1×2,7-мм БС (300 патронов), 2×7,62-мм ШКАС (750 патронов), иногда 6 РС-82, до 200 кг бомб. Сложен и строг в управлении, высокая утомляемость пилота. На низких и средних высотах недостаточная маневренность. Немцы называли его «Иваном» и считали дубоватым. На МиГ-3 начинал и сбивал своих первых немцев А. И. Покрышкин (за всю войну, по официальным данным, 59, по неофициальным, 75 сбитых). Так что далеко не вовсе плохая машинах была. Для хорошего пилота, разумеется. Единственный, за всю ВОВ, советский истребитель, догонявший современную ему модификацию «мессера» в пикировании.


[Закрыть]. Буквально месяц назад. На одном из них я, то есть Костик, успел уже отметиться. Дал лишку газа при рулежке. Решил, по собственной дурной инициативе, подлет исполнить. Исполнил… Поломка правой консоли крыла, повреждение обшивки центроплана и погнут винт, ну и еще кой-чего по мелочи. Теперь запчастей ждут. Не дождутся, пожалуй. Остальные «миги» исправны. Пока. Да летать на них, почитай, некому. Освоить не успели. Еще неисправны 6 «чаек» и 5 И-15 бис. Было больше, но с тех пор как Батя выцарапал себе в зампотехи военинженера 1 ранга Шульмейстера, что интересно, Василь Иваныча, не прошло и трех месяцев, однако все, что можно было поставить на крыло, тот поставил. Жучара.

Летчиков без двух полный штат, на «мигах» пока не летали, вот комполка и создал штрафное звено. Теперь, похоже, пара. Осталась. Однако, смотрю, к «птичкам» нашим поспешаем втроем. Впереди Фролов, за ним мы с Костиком, а сзади догоняет… замполит! Вот, оказывается, насчет чего они с Батей цапались… То-то он последнее время на У-2 летать зачастил. Что ж, старый конь…

На моем, оказывается, не замеченный мною «во сне» номер 03 проглядывает сквозь слой недавно нанесенной краски. Будет вам, фрицы, «Скорая помощь». Сажусь в кабину. Техник, все тот же салага, бормочет насчет боеприпасов – комплект, топлива – полные баки. И еще две бомбочки под крылом. Фугасных. ФАБ-100. Мельче не было, говорит. Покопавшись в памяти, приказал донные взрыватели установить. С замедлением. Если имеются. Оказалось, есть такое. И сбегать переустановить успевает, вторая-то еще только-только на взлетку двинулась. Эскадрилья. Полный циммес! У Фролова с замполитом, гляжу, РСы. На симуляторах были неплохи, посмотрим, как в реале. Пока же – обычная процедура. Техосмотра. Пусть дешевые пижоны пренебрегают. Я – не из тех. For sure.

Технарь притащил какие-то документы, на предмет состояния техники, карандаш. Расписался по-шустрому, где положено. Под чутким руководством Костика. Виртуал, конечно, все ближе к реалу становился, по мере развития. Но не до такой степени, чтоб и такие вот мелочи.

Ага! Зеленая ракета, и первая эскадрилья пошла на взлет. Звеньями. Потом, минут через пару, вторая. Народ поспешает, как может, но перерывы все-таки получаются приличные. Аэродром не так чтобы очень… просторный, да и вообще. Полевой. В общем, пятая взлетела минут через пятнадцать после рванувшего первым командирского звена. Вот и наша очередь.

Взлетаем сразу звеном: Фролов по центру, замполит слева, я опять справа. Впрочем, для начала да с такими асами и третьим быть не в лом. Даже недавнему выпускающему тест-пилоту фирмы EurAsiaSoft. OOO-GmbH то есть, российско-германской, значитца, фирмы. Что представляется особенно пикантным. В создавшейся то есть ситуевине.

Разбег дольше обычного получился, бомбочки-то в перегруз, но поляны хватило. С запасом даже. Естественно, у «мига»-то взлетная – не сравнить[27]27
  Длина разбега 347 м, пробега – 410 м. Очень высокая посадочная скорость (ок. 145 км/ч), что также было неслабой проблемой.


[Закрыть].

Идем низэнько-низэнько… Метрах в пятидесяти над железной дорогой. Не заблудишься. Внизу мелькнула пестрым Жабинка. Прошли возвращающиеся наши. Первая эскадрилья. Тысячах на полутора. Нам их хорошо видно, им нас – нет. На фоне земли. Потом минут пять зеленым, затем опять пестро квадратиками – Брест. Над Брестом дымы, но немного. Крепость слева, там реально и дымит, и горит. И взрывается. До немецкого аэродрома отсюда всего ничего. Наши явно успели поработать. Уже. Взрывы, огонь и дым издалека видны. Все это наблюдаю лишь мельком, периферийным зрением. Пилотировать на полусотне метров для меня не сложно, держать при этом строй чуть веселее, а вот еще и контролировать воздушное пространство в задней полусфере слегка напряженно уже. Тем более что цена ошибки не перезагрузка, а окончательный и полный пипец. Причем, возможно, не только персонально для меня. По ходу замечаю все группы возвращающихся наших. Считать не успеваю, но возвращается явно меньше, чем вылетало.

Опа! Что я вижу! Какое очаровательное рандеву! На пылающий аэродром садится «мессер». Bf-109[28]28
  Основной истребитель Люфтваффе на протяжении всей Второй мировой войны. В июне 1941 года это были, преимущественно, различные варианты (чаще 1 и 3) модификации Bf-109E. Скорость на высоте до 570 км/ч. Очень хорошая вертикальная маневренность, горизонтальная тоже вполне приличная. Вооружение: 2×20-мм MG FF (крыльевые, по 60 снарядов на ствол) и 2×7,69-мм MG-17 (синхронные, по 1000 патронов на ствол или по 500 патронов, но дополнительно 1×20-мм MG FF/M в развале цилиндров с 200 снарядов). Немцы звали его «эмиль», наши – «мессер» или «худой» для Bf-109 всех модификаций. На аэродроме Малашевичи, однако, базировалась JG 51 (51-я истребительная эскадра Люфтваффе), вооруженная новейшими Bf-109F (скорость на высоте до 600 км/ч, вооружение: у F-1 – 1×20 мм, а у F-2 – «недопушка» 1×15-мм MG 151/15 в развале цилиндров, и у обоих 2×7,69-мм MG-17 синхронные). Немцы называли его «фридрих» и считали самой удачной, оптимизированной по всем показателям версией «мессера». Всего было выпущено более 32 тысяч Bf-109.


[Закрыть] то есть. Оглядываюсь на всякий случай, потом снова вперед. О, это ведомый, а немного впереди и ведущий. Метрах на ста, с выпущенным шасси. А еще дальше, совсем уже у земли, еще пара. Тоже садятся! Посадочная скорость у них, насколько помню, 130 км/ч. Даже для «чато», и даже с подвешенными РСами еще очень даже вполне!

М-да… Мастерство не пропьешь, это уж точно. И по госпиталям не отлежишь. Чуть приподнимаются курносики, и мой ведущий с левым ведомым, слегка доворачивая свои «ястребки», из хиленьких ПВ-1 калибра всего-то лишь 7,62 мм почти небрежно смахивают с неба первую пару и сразу за ней – вторую. Даже не попытавшуюся хоть что-то предпринять. По этому печальному – для них – поводу. Впрочем, садящийся истребитель совершенно беззащитен, а на такой дистанции – метров пятьдесят, не больше – хлипкая авиационная броня и от 7,62 мм не спасает. Особенно при атаке сзади-сбоку. К тому же из «мессера» там вообще ни черта не видно. Обзор назад у него… Отсутствует, можно сказать. Видимо, с пустыми баками возвращались, иначе не стали бы так беспечно… И чтоб по радио предупредить – не до них было. Наверное. Так-то немцы свое дело завсегда туго знали. Вот, помнится… Впрочем, к делу не относится.

Мои работают РСами по стоянкам. Аэродром большой. Там дуже богато всего-всего – и «мессеров» худых, и «лапотников», и «восемьдесят восьмых»[29]29
  Ju-88, основной бомбардировщик и не только (опробовал на себе едва ли не все возможные роли и задачи, до истребителя включительно) Люфтваффе. Масса модификаций и вариантов. Для 1941 года наиболее типичным являлся пикировщик Ju-88 А-4. Максимальная скорость – 467 км/ч, дальность – 1780 км, в перегруз свыше 3000 кг бомб (в бомбоотсеке до 20×50 кг плюс четыре подкрыльевых узла подвески под бомбы до 1000 кг), оборонительное вооружение 2×MG-131 (13 мм) и 3×MG-81 (7,92 мм). Экипаж 4 фашиста. Всего выпущено 14 676 Ju-88 всех типов.


[Закрыть], и прочей всякой летающей сволочи, с виду целой и пока не горящей, вполне хватает еще. Зениток тоже немало всяких, но терпимо. Наши проредить успели, надо думать. И как они, РСы, в реале, интересно? Нет, не море огня, но эффект очевиден. Пожалуй, где-то с пяток «мессеров» списали. Вчистую. Если не больше. Я же, все время оглядываясь по сторонам и назад, набираю кругами высоту. До тысячи где-то. Присматриваю себе по ходу симпатичный такой блиндажик, чуток в сторонке ото всего. Всем похожий на заглубленный такой вот весь из себя КП. Скорее всего, что-то навроде Geschwaderstab[30]30
  Штаб эскадры.


[Закрыть][31]31
  Эскадра Люфтваффе примерно соответствует авиадивизии РККА. В эскадре три-четыре группы, в группе три-четыре эскадрильи, всего обычно 100 – 120 самолетов. Смешанных эскадр не бывало. В третью декаду июня на аэродроме Малашевичи располагался штаб 51-й истребительной эскадры (JG-51) с Bf-109F на вооружении, командир эскадры на то время – подполковник Вернер Мельдерс. Выдающийся ас, теоретик и практик воздушного боя. К маю 1941 года у него было уже 68 побед. На Восточном фронте с первого дня, 15.07.41 г. одержал 100-ю воздушную победу, став первым в мире летчиком, официально перешагнувшим этот рубеж. До своей гибели 21.11.41 г. (авиационная катастрофа – летел пассажиром на He-111) сбил 115 самолетов.


[Закрыть]. После чего валюсь в пике. Сугубо вертикальное. Из полубочки, разумеется. «Штуки» тоже не из баловства каждый раз кувыркаются. Движок. Карбюраторный. Глохнет от отрицательных перегрузок. Перед глазами словно инструкция по летной эксплуатации: «Самолет И-15 бис хорошо и устойчиво пикирует под всеми углами наклона продольной оси вплоть до отвесного пикирования». К моему И-152 это точно подходит. И насчет хорошо, и в смысле устойчиво. Но скорость контролировать надо. Больше 450 в час нам ну никак низзя. Прыть, однако, довольно вяло набираем, биплан таки, но ФАБам это хоть чуток скорости добавит, а скорость суть глубина проникновения. В грунт. Или во что там еще попадется. Если же просто с большей высоты сбросить, целкость не та будет. Пикируя точно на полюбившийся блиндаж, нажимаю кнопку сброса и тут же выхожу из пике. Просел, однако, не так чтобы очень. Заметно полегчавшей «птичкой». Да… Облегчившейся. И перегрузки… Почти без. Можно будет на этом как-нибудь «мессера»… попробовать. Подловить. Оп! Намана… Сначала по сторонам, теперь можно и на землю глянуть. Бинго! Был блиндаж – и нет блиндажа. Только пыль облаком по земле растекается.

Однако Фролов с замполитом закончили уже и пулеметные свои дела. Качает крыльями. Его самолет легко узнать, он чуть посветлее. Прохожусь по стоянкам БСами. Очень неприятно, когда по тебе реально стреляют. Тем более что эффективность моего огня, надо думать, оставляет желать. Лучшего. Но не полный же боекомплект обратно везти! Читал, в ту войну могло быть чревато. С точки зрения полит– и особого отделов. Впрочем, политотдел у нас в наличии и начеку, а от особого тоже вряд ли претензии будут. Тем более после утренних моих дел.

Возвращаемся домой. Пробую по ходу пару любимых вывертов, что на симуляторе использовал. Нештатно-режимных. Блин… Головой надо думать. Все-таки даже самый лучший симулятор всяко не реал. Что ж, придется штатно. Пока летели, шею натер оглядываться. Надо будет что-нибудь придумать. Шарфик какой-нибудь, что ли. Садимся спокойно – над аэродромом барражируют две тройки «чаек». Попарно. Так и надо. Пока летали, еропланы и все прочее не слабо замаскировать успели. А дымов в округе явно поприбавилось.

Выруливаю на свою стоянку. Черт, не так чтобы особо напрягаться пришлось, а весь потный, да и усталость навалилась. Неподъемная. Да уж, определенно не симулятор. Отстегнулся, технарь, заскочив на крыло, помогает подняться. Молодец, догадался. На ватных ногах следую за Фроловым с замполитом. Замполит веселый, хохочет. Вернули пацану любимую игрушку. Пусть даже и на время. Впрочем, на время ли? Да и сколько того времени получится… в июне-то 41-го…

– На Северном фронте тоже вот так аэродром раздолбали. «Витория», кажется… С Туржанским[32]32
  Туржанский Б. А. (1900—1948). Выдающийся советский летчик-истребитель. Действительно штурмовал с группой аэродром «Витория» и сбивал там взлетающие истребители (He-51) франкистов. После одного из боев, 20 декабря 1936 года, при вынужденной посадке в горах потерпел аварию. Обнаружили и доставили в госпиталь только на следующий день, с тяжелым повреждением черепа. Испанские врачи спасли жизнь Борису Александровичу, однако он ослеп на один глаз. Несмотря на это, сумел остаться на летной работе, сначала – истребитель ПВО, затем – летчик-испытатель. Комбриг, впоследствии полковник, Герой Советского Союза.


[Закрыть], помнишь? Только там «хейнкели» были, и взлетали, а не садились…

Бойцы вспоминают минувшие дни… Я тоже в небе Испании не слабо повоевал. На симуляторе, разумеется. Недолгая эра воистину маневренного воздушного боя. Но об этом – тс-с-с… молчок!

Фролов докладывает Бате, тот жмет ему руку, потом замполиту. Потом и мне – за компанию. Костик в восторге. Он прощен, и покалеченный «миг», похоже, забыт. Ну, еще бы. Если б не мы с ним, не было б уже этого полка в составе ВВС РККА. Впрочем, и самого Костика тоже не было бы. Потом заскакиваем в штаб. Штабную палатку, в смысле. С навесом и столами. Летные книжки заполнить. За оба-два утренних вылета. Порядок…

Теперь можно и позавтракать. Жрать охота ну просто очень. Калорий-то сгорело немерено. Два вылета с утра. Направляемся к большому шатру столовой для летного состава. Под маскировочной сетью, на которую уже успели набросать всякой дряни. Действительно, с воздуха не припомню, чтоб шибко в глаза бросалось. Часть летунов еще заправляется. Настроение у народа возбужденно-мрачное. Завтрак нехилый – хлеб пшеничный, ржаной тоже, свежий – рассыпчатый, горячий. Кубики масла желтеют. Картошечка с мясом. Салатики какие-то. Какао со сгущенкой и по яйцу всмятку. Расщедрился начпрод. Или по фронтовому пайку положено? Нас приветствуют уважительно. Сегодня мы – герои. А тут еще замполит рассказывает про наших «мессеров», так народ и вовсе духом воспрянул. Оказывается, четверка «мессеров»-охотников, причем, похоже, та самая, успела уже отметиться над аэродромом, зайдя от солнца, с ходу сшибла четыре из шести дежурных «чаек» и, уйдя от остальных в пикирование, потом еще и возвращающиеся эскадрильи слегка проредила. На две «чаечки». Однако, потери!.. Двое из тех, что над аэродромом, спаслись с парашютами, один из них все же ранен, другой невредим. И еще пятеро погибли при штурмовке. Пока зенитки давили. Лейтенант Хлопков направил свой горящий истребитель в самолетную стоянку. Причем, говорят, полет явно пилотируемым был. До конца. Вечная память и слава. На этой траурно-героической ноте дотрескиваем пайку. Народ тем временем постепенно расходится. И мы, допив какао, тоже выходим.

– Эт когда это ты так бомбами швыряться научился, а, Костик? – Это Фролов. Без подколок, скорее добродушно и с удовольствием. Припоминаю Костиком: я с ним на «вы», но можно без чинов.

– Не знаю… На «юнкерсы» утром посмотрел – дай-ка, думаю, и я так же. Вроде получилось.

– Это уж точно, – замполит вклинивается, – блиндаж аж приподняло. Надо про этот приемчик другим летчикам рассказать.

– Побьются, – ворчит Фролов, прикуривая.

– Не побьются, – отвечаю. – Надо только где-то с тысячи заходить, не выше, кнопку на трехстах, и тут же выходить. Прямо на сбросе. Я, впрочем, на пятистах сбрасывал. Чтоб бомбы скорость побольше набрали. А как вы этих… «мессершмиттов»-то. Раз – и нету. Я так и сообразить ничего не успел.

Фролов с Краевым улыбаются. Каждому радостно слышать про себя приятное. Особенно если по делу, без тупого подхалимажа.

– Ну, ты-то с пикировщиками и вовсе отмочил, – это Фролов, – слышал сквозь сон, как ты поднялся, потом гляжу – обратно примчался, с матюками (не помню) похватал все, и нет тебя, как корова языком слизнула нашего Костика… Потом слышу – движок ревет, поднялся, Петькин, бедолага, за мной… Говорил же ему… и всем вам – нельзя тупо в лоб на бомберы идти… Особенно на новые «хейнкели»… Впрочем, что теперь… Пока бежал, ты уже первого срезал. Как попадал-то в них? Как целился?

– А никак. Думал, это сон. – Недоумение, потом лошадиное ржанье в два голоса. – Точно, так и думал, пока вы, товарищ старший лейтенант, докладать не начали. Тут чувствую – нога болит, которой о скребок навернулся… Понял, не сон, и сомлел. – Снова ржанье. Жеребцы стоялые. Кстати, как это? Баб Варя так вот говаривала…

– Головной «хейнкель», кстати, тоже твой. Я его только пугнул, ну, может, пара 7,62-х и попала, но это ему как пощекотал. А ты куда врезал?

– Вроде по кабине. Справа спереди зашел, потом сразу под него и влево. За вами.

– Ну, если по кабине, да еще и из БСов… То-то он сразу навернулся… Ну ладно, пока всем побриться-помыться, через полчаса к Бате. На КП.

Подойдя к палатке, взял Костикову гордость – опасную бритву Вачского завода «Труд» в щегольском деревянном футлярчике, правильный ремень, кисточку и металлическую мыльницу. Хозяйство это Костик приобрел с первых курсантских получек, аккурат к началу произрастания бороды, и по крестьянской привычке не поскупился, приобретая реально необходимые вещи. Вот ему и рулить, я-то привык к безопасному «Жиллету». В походно-полевых же условиях предпочитал и вовсе обходиться без этого дела. Дурацкая царапинка может быть чревата даже в средней полосе, не говоря уж о менее комфортных регионах нашего шарика… Да и солнце с ветром… Лучше, словом, не заморачиваться. На боевых. С бритьем этим самым…

Сбегав с кружкой за кипятком, Костик проскочил к умывальникам, привычно оголил себя по пояс, взбил пену, нанес ее на кожу лица и принялся аккуратными точными движениями снимать белые хлопья, смахивая в поддон умывальника. М-да, процедура не для слабонервных, когда эдакая сабля порхает под носом. Теперь одеколончиком, «Шипром» – бр-р-р. Ну как? Качество бритья хорошей опаской и правда, оказывается, повыше будет. Ежели умеючи.

После бритья, осведомившись у Костика о наличии запасных шмоток, прихватил комплектик х/б б/у[33]33
  Х/б – хлопчатобумажный, б/у – бывший в употреблении. Армейские, и не только, сокращения.


[Закрыть], скинул комбез, потом еще чуть влажное от утреннего боевого пота обмундирование с армейским бельем и, заскочив в ближайшие кустики, погонял десять минут самые короткие и простые комплексы. Пока дело продвигалось не очень, но – лиха беда начало. Хотя, конечно, довести Костика до моего уровня в примерно этом же возрасте, наверное, не получится ну никак. В 45-м полку, плюс к методикам и прочему, еще и фармацевтическая поддержка была – дай боже. БАДы[34]34
  БАД – биологически активная добавка. В 45-м отдельном разведывательном полку спецназа ВДВ действительно очень серьезно подходят к подготовке своих специалистов. Еще с 80-х годов, когда полк этот был ротой.


[Закрыть] всякие, еще какие-то хрени, о которых нам даже не рассказывали. Кололи, и все. Мол, во многия знания многия печали. Но да ничего, даже нынешний уровень тандема «Костик + Я», полагаю, совершенно запредельный для этого времени, а дайте еще и срок…

Затем снова в умывальник, взял ведро, налил из стоявшей поблизости цистерны холодненькой да и опрокинул на себя. Господи! Если ты есть… Какое же это счастье – быть молодым, здоровым и с полноценным, абсолютно послушным тебе мускулистым крепким телом! Когда приходилось узнавать о самоубийствах молодых здоровых людей, дико возмущался всегда. Даже когда сам был молодым и здоровым. А уж потом, после того как… буквально жаждалось оживить их и снова предать мучительной смерти, а потом еще и еще раз – без конца! Это же надо быть такими идиотами, чтобы не ценить столь бесконечное счастье, дарованное природой! Просто жить и быть здоровым. По сравнению с этими двумя простыми радостями все прочее, если подумать, такая мелочь, о которой печалиться не только не стоит, но даже и грешно.

Хорошенько намылившись, завершил процедуру еще парой ведер ледяной. Под внимательно-удивленным взглядом совсем уже было собравшегося уходить от умывальника Фролова. Видимо, раньше за Костиком ничего подобного не замечалось. Пролет, однако. Впрочем, пусть привыкают.

На КП подошли все втроем: Фролов, Краев и я. Два зубра с зубренком. Там ждали Батя с Петраковым. Младшим лейтенантом. До Костикова приключения с «мигом» мы с ним в одном звене были. Оказывается, это он из горящей «чайки» над аэродромом выбросился. Благополучно то есть. Еще один ногу сломал при приземлении, а двое так и ушли с концами. Наверное, сразу пули-снаряды словили. Жихарев и Полтавец. Надо же, всего-то пару часов назад меня в курилке подкалывали. Костик, помнится, к Жихареву за что-то неровно дышал, а теперь вот и нет их. Так оно и бывает. На войне как на войне. Костику определенно тяжко, да и мне, как говаривала баб Варя, царствие ей небесное, не фунт изюму. Хотя, конечно, вспоминать испытанное – это не испытывать впервые. Две большие разницы, как, говорят, гуторили некогда в Одессе. Маме.

Под эти наши с Костиком грустно-печальные размышления Батя кратенько так сообщил нам, ну, мы-то с Костиком сбоку припека, как и Петраков, впрочем, а прежде всего старинным боевым друзьям своим, Фролову и замполиту, что связи с дивизией как не было, так и нет, сухопутчики ему по тому известному месту, поскольку несут всякую чушь, да и уровень пока не выше ближайших дивизий, в разноцветных пакетах[35]35
  И тогда, и в более поздние времена у командиров достаточно высокого (от отдельной части и выше) уровня хранились в сейфе пакеты, говорят, разного цвета (сам не видел), с вышестоящими инструкциями на всякие разные случаи жизни и вообще. Которые было положено вскрывать, допустим, при нападении противника и т. п.


[Закрыть] на все случаи жизни тоже галиматья несусветная, к реальной обстановке абсолютно неприменимая, поэтому он берет инициативу на себя и принимает решение продолжить так приглянувшуюся ему штурмовку аэродромов уже не вероятного противника, а самого что ни на есть настоящего фашистского вражины. Наша же четверка И-15-х присоединяется к поредевшей составом третьей эскадрилье, без четырех «чаек», в патрулировании надаэродромных небес обетованных. Таким образом, чтобы освободившиеся благодаря этому «чайки» могли приятно поучаствовать в ответных визитах на временно оккупированную нацистами польску сторонку. Поскольку «чайка» все же получше «биса», особенно в отрыве от базы, а возле своего поля и «бис» не вовсе плох еще. Короче, одна четверка (на данный момент мы) всегда в состоянии готовности номер один, еще одна парит с оглядкой, и третья отдыхает. В общем, нам – вперед и к машинам, а он пошел снова поднимать полк. Который, кстати, уже построился в ожидании его нецензурного напутствия. Потому что выше только, так сказать, квинтэссенция мысли приведена. За вычетом огромного количества половых и не только органов, замысловато парящих повсюду и непринужденно пикирующих с посвистом в самые неожиданные и на первый взгляд совершенно неподходящие для этого самого дела места. Да и на второй тоже. В смысле, взгляд. Такая уж у него интересная манера изъясняться, у Бати. У нас, помнится, в 98-й[36]36
  Имеется в виду 98-я гвардейская Свирская Краснознаменная ордена Кутузова 2-й степени воздушно-десантная дивизия, МПД в Иваново (с 1994 г., до этого в Белогорске и затем в Болграде).


[Закрыть] начальник разведки примерно в таком же стиле… сокровенным делился.

Вообще же здесь по-другому говорят. Заметно. Диалектов масса. Слова вроде те же – ну, почти, а выговор едва ли не у каждого свой. В мое время не было уже такого. Даже у замшелых бабок с дедками. Массовая культура. Телевизор. Всеобщая стандартизация и все такое.

– Сигналы ракетницей[37]37
  В штатное оснащение советских истребителей входила ракетница. Машины группы И-15 имели ракетницу КП-3 и шесть ракет к ней в специальном патронташе, все по правому борту внутри кабины. Описание КП-3 отыскать не удалось, но цифра «3» вполне могла обозначать «трехствольная». Во всяком случае, в Люфтваффе реально использовались двухствольные (перезаряжать в пролете при одном лишь пилоте в кабине – та еще морока), у японских же пилотов точно имелись именно трехствольные.


[Закрыть]. Одна – немногочисленный противник, справлюсь сам, две – дежурное звено на взлет. Три – всем взлет. Понятно? – Потом подмигнул Фролову: – Помнишь тот симпатичный аэродромчик к северу и чуть на запад от Малашевичей, который мы с тобой еще в мае облюбовали?

– Бяла-Подляска, что ли?

– Он самый, красивый-хороший.

– Передавай там привет от меня. И от Петькина.

– Всенепременнейше. – Повернулся и двинулся к строю. Перед этим как-то чуть странно мазнув взглядом по мне. Никогда раньше он так на меня не смотрел. Жалостливо так, да? Будто холодок скользнул по спине, да и прошел. Ни до чего сейчас. Скоро снова в небо. Недоброе небо войны. Но мне после того, что в том будущем со мною было, все в кайф.

Фролов, направляясь к машинам, лишь бросает в мою сторону:

– Ты – с комиссаром.

Значит, так вот они распределили ведомых. Замполит со мною, а Фролов с Петраковым. Это, наверное, ближе к признанию заслуг. Потому что замполита берегут. Мужик он и правда классный. Костик, во всяком случае, именно такого мнения. Фролов:

– С ракетами все запомнили? Так вот. Забудьте. Сигналы подаю только я. А то знаю таких… фокусников, что сами себя поджечь могут. – Взгляд при этом почему-то на мне. Фиксируется. Ну, Костик!!! Прадеда, блин… А я чо – я ничо… Чо-чо…

У ероплана моего уже вовсю хлопочет Петрович. Который Сулима. Владимир Петрович, значит. С некоторых пор рядовой. До бабского полу наивеличайший специалист и охотник. И это при всем при том, что Костик рядом с ним без малого Гулливером смотрится. Поскольку Петрович тот и вовсе колобок, метр с кепкой. Впрочем, и выпить тоже не дурак, под юбочные-то дела. Будь средневековым рыцарем, имел бы все основания носить на щите девиз типа: «Все, что горит! И все, что шевелится!» Но то, что в мрачное Средневековье сходило за доблесть, да и в моем будущем не считалось бы чем-то порочащим, в текущую суровость великого облико морале русико туристо имело для Петровича препечальные последствия. В результате к 42 местами пегим годам всего-то лишь рядовой, наимладчайший техник самого шалопутного и славного аварийностью младшего пилота нештатного штрафного звена постоянно требующих пригляда И-15-х, владелец богатого послужного списка, навечно занесенного в скрижали карточки учета поощрений и взысканий в графе, сугубо противоположной поощрениям, плюс плательщик алиментов двум семьям в пару, кажется, детских головок каждая. А теперь к тому же и под дамокловым мечом трибунала. Многословно и путано оправдывается, что интересно, глядя куда-то в сторону. Костику, наверное, было бы по фене, а я давно уже четко усвоил – все, что отклоняется от обычного, заслуживает пристального внимания. А обычно, по Костику, в подобного рода случаях Петрович по-собачьи преданно смотрит в глаза…

Сейчас не смотрит. Объясняя, что трибунал в данном случае не для него, поскольку к Клавдии Сергеевне – всегда он вот так о своих пассиях, очень уважительно – убыл до того, как началось все вот это безобразие.

Впрочем, технарь он классный, аж из самого КБ, поликарповского, потом и микояновского то есть, погнали. За увлечения. Так что насчет машины могу быть спокоен в любом случае. Тем временем выруливают на взлет звенья пятой эскадрильи, за ними наша очередь. Запустив движок, прогреваю его, варьируя обороты, потом следую за своим ведущим на взлет, несколько секунд – и мы в небе. А в нынешнем скае только верти головой, если не хочешь гореть где-нибудь в кустах не то в бурьяне. Хорошо хоть успел платочек подложить между шеей и воротником. Шелковый. Варя вышивала. Теплом прошлось по всей душе мягкими тапочками.

Кстати, как там Варя? Поменялась, наверное, сегодня ее судьба. Поскольку Костик жив. Пока во всяком случае. В той-то жизни добрела она, по рассказам напевным помнится, сначала до разбомбленного аэродрома, забитого так и не взлетевшей техникой, нашла там убитого при бомбежке мужа. С которым успела к тому времени прожить душа в душу аж целых чуть больше месяца. Теперь этого точно не будет. Не тот человек Батя, чтоб его полк можно было вот так, запросто, угробить. При уже расправленных-то крыльях.

Полк наш, 128-й иап[38]38
  На самом деле 128-го иап не существовало. Ни в составе 10-й сад, ни в ВВС РККА вообще.


[Закрыть], вспоминает Костик – а я тем временем внимательнейшим образом контролирую пока пустое окружающее пространство, – сформирован был в 39-м, сразу же после Халхин-Гола, и Батя стал его первым командиром. Сразу из комэсков. Не слабо, видимо, отметился у японцев. Да и у франкистов тоже. Два Красных Знамени[39]39
  Орден Боевого Красного Знамени – первый, а в период Гражданской войны единственный советский воинский орден. Учрежден 16.09.1918. К началу ВОВ был третьим по значимости после Золотой Звезды Героя Советского Союза и ордена Ленина.


[Закрыть] – это по нынешним временам очень даже нехило. С самого начала то ли забыли ввести в состав какой-нибудь авиадивизии, то ли специально так сделали, но полк, не называясь отдельным, фактически являлся таковым. Дислоцировался под Белогорском – поближе к Маньчжурии. Один из первых, полностью вооруженных «чайками» И-153. Перед Финской[40]40
  Финская война 1939 – 1940 гг.


[Закрыть] летный и технический состав перебросили под Выборг, где уже ждала новая матчасть. Те же «чайки». Против финнов показали себя исключительно хорошо. Быть бы Бате сейчас комдивом, но на наше, а может, и не только наше счастье, не то чтобы поссорился, а скорее не выразил достаточной восторженности суждений в присутствии Мехлиса[41]41
  Мехлис Лев Захарович (1889 – 1953). Крупный советский политический и военный деятель. Один из ближайших сподвижников Сталина, его доверенное лицо. Отличался изумительно сложным характером, отсутствием такта и упрямством. Долгое время пользовался безграничным доверием Сталина, вследствие чего, видимо, решил для себя, что отчасти приобрел и «непогрешимость» обожаемого вождя. Впрочем, не отнять у него и храбрости, принципиальности, «партийной» честности, фанатичной трудоспособности и скромности в быту. При том, что, справедливости ради, и в военных вопросах был далеко не профаном. Вследствие чего еще меньше нравился военачальникам, обделенным многими из этих качеств. Или всеми. В 1937 – 1940 гг. – заместитель наркома обороны и начальник Главного Политуправления Красной Армии. С 1939 г. – член ЦК ВКП (б), в 1938 – 1952 гг. – член Оргбюро ЦК, в 1940 – 1941 гг. – нарком Госконтроля. В июне 1941 года вновь назначен начальником Главного политуправления и заместителем наркома обороны. Мехлису было присвоено звание «армейский комиссар 1 ранга», что соответствовало званию генерала армии. После разгрома в мае 1942-го Крымского фронта – относительно степени виновности в котором персонально Мехлиса существуют разные мнения, вплоть до диаметрально противоположных включительно, – был снят с постов замнаркома обороны и начальника Главного политуправления Красной Армии, понижен в звании на две ступени – до корпусного комиссара. Тем не менее в 1942 – 1946 гг. – член военных советов ряда армий и фронтов, с 6 декабря 1942 г. – генерал-лейтенант, с 29 июля 1944 г. – генерал-полковник. Похоронен в Кремлевской стене.


[Закрыть]. По слухам. В общем, на дивизию его не утвердили, и он вместе с полком вернулся под Белогорск осваивать новую матчасть в виде И-16[42]42
  И-16 разработки КБ Поликарпова – лучший истребитель начала 30-х годов, и первый в мире (первый полет 30 декабря 1933 г.) серийный истребитель «современной» схемы – одноместный моноплан с убирающимся шасси. Однако с архаичной открытой кабиной (справедливости ради, сами пилоты, причем не только советские, противились введению закрытых кабин). Прозвища – «ишачок», «рата» (крыса – у франкистов) и «моска» (муха – у республиканцев). К началу ВОВ здорово устарел, однако вовсе не был такой уж беззащитной мишенью, какой его иногда пытаются изображать. Наоборот, «ишачки» 24, 28 и 29-й серий в целом немногим уступали «мессерам» (разумеется, если забыть об отсутствии радиосвязи) и превосходили, скажем, те же «харрикейны» (Великобритания). Выпускался во множестве модификаций и серий. В 1941 году на вооружении оставались в основном И-16 серий 10, 17, 24, 28 и 29-й. Бронеспинка толщиной 9 мм. Последние четыре серии имели более мощный двигатель (М-62 или М-63, свыше 1000 л. с. взлетной), скорость на высоте достигала 489 км/ч, 2×20-мм ШКАС и 2×7,62-мм ШВАК до 6 РС-82 и до 500 кг (!) бомб – при почти вдвое меньшем, чем у «мессера», весе. Великолепная горизонтальная маневренность. К началу ВОВ на вооружении ВВС РККА состояло 3552 И-16 (плюс около 500 в авиации ВМФ). На вооружении ВВС Испании состоял до 1952 года.


[Закрыть] 29-й серии. Где летом 40-го к нему и присоединился свежеиспеченный отличник боевой и политической подготовки Костя Малышев. Самым что ни на есть младшим лейтенантом и правым (пока) ведомым третьего звена первой эскадрильи. Впрочем, Белогорск оказался ненадолго, поскольку три месяца назад полк получил приказ о перебазировании под Жабинку с целью прикомандирования к (но не ввода в состав) 10-й смешанной авиадивизии (сад). Сначала летающую братию распустили большей частью по отпускам, а тем временем наскребли по сусекам И-153-х, и вперед, благо «птички» привычные для большинства. Надо думать, именно такой вот несколько неопределенный статус с подчинением и развязал Бате руки. Нынче с утречка.

А вот и наши возвращаются. Передали, надо думать, привет. От Фролова с Петькиным, царствие ему небесное. Поскольку именно с того аэродрома взлетел тот разведчик. «Хейнкель» He-111[43]43
  8 июня 1941 года звено И-153 92-го иап посадило немецкий разведчик «дорнье». Пилоты были отстранены от полетов и, в свою очередь, посажены, но в кутузку. Впоследствии, впрочем, оправданы и награждены. 15 апреля 1941 года в районе Ровно вынужденную посадку совершил немецкий разведывательный самолет Ju-86 Р-1 с гражданским регистрационным номером D-APEW. По некоторым данным, «юнкерc» был атакован МиГ-3, который сумел повредить двигатель разведчика. В тот же день в районе Винницы сел из-за плохих погодных условий разведывательный Ju-88. Впрочем, на рассвете 22 июня, уже после начала бомбежек, радиограммами были еще раз подтверждены приказы: «На провокации не поддаваться, одиночные немецкие самолеты не сбивать».


[Закрыть]. Которого Фролов со звеном перехватил, обстрелял и заставил сесть в Кобрине. Поддался – именно так и было озвучено – на провокацию. Хорошенькая провокация! В самолете том наличествовал чуть не штаб офицеров вермахта, с аппаратурой и прочими нехорошими цацками. Готовились. Кого-то из них он еще и ранил, кажется. За что был жесточайшим образом вздрючен, с головы до ног обложен матюгами и забрызган слюнями в лицо аж самим ЧВСом[44]44
  ЧВС – член Военного совета. Фактически замполит или комиссар округа. В Белорусском особом военном округе ЧВС являлся корпусной генерал А. Я. Фоминых. Летом 1941 года, после разгрома советского Западного фронта, почти все управление фронта во главе с командующим войсками фронта генералом Павловым было репрессировано (в основном расстреляно), за исключением членов Военного совета фронта П. К. Пономаренко (секретарь ЦК ВКП (б) Белоруссии) и А. Я. Фоминых.


[Закрыть]. Брезгливый Фролов не мог пустить такое дело на самотек и тем же вечером отправился на дезинфекцию по жабинковским шинкам. С верным правым своим ведомым Петькиным. После немца Батя оставил было его в комэсках. Тем более что перед начальством Фролов взял все на себя, разыграв идиота, правильно проинструктированного комполка и замполитом на предмет неподдавательства, однако не сумевшего удержаться от нажатия гашеток, имея перед собою столь лакомую цель. С черными крестами повсюду. Как его на самом деле Батя инструктировал, сам не слышал. Не мое звено уже было. К тому времени. Но полагаю, что Батя сказал, то Фролов и сделал. Отморозок, но с пониманием. Текущего момента и вообще. А вот пьянку ему Батя не простил. Всегда был чрезвычайно суров к пьяницам. Насколько могу судить по опыту Костика, достаточно нечастое явление в РККА. Не исключая и ВВС[45]45
  «Пьянство стало настоящим бичом армии», «Пьянство процветает, оно стало обычным бытовым явлением, с ним смирились, оно не подвергается общественному осуждению», – это из приказа № 0219 от 28 декабря 1938 г. «О борьбе с пьянством в РККА». Хотя, по моему собственному опыту, едва ли это столь уж сильно сказывалось на боеготовности, как склонны полагать наиболее отпетые поборники трезвости. В боевых подразделениях пьют, как правило, не так чтобы очень уж много и часто – нет времени.


[Закрыть].