Текст книги "Владивосток. История медицины"

ЧАСТЬ 2

ИСТОРИЧЕСКИЕ ДОКУМЕНТЫ ПРЕДСТАВЛЕНЫ КОМАНДОВАНИЕМ 35 ВМГ г. КРОНШТАДТА

«Тактика медицинской службы флота»

Н. И. Августовский – основатель научной дисциплины

Никитин Е. А.

В начале ХХ века в Морском госпитале во Владивостоке проходили службу и работали многие известные врачи, клиницисты, организаторы военно-морской медицины. При этом следует особо отметить жизненный путь и научную деятельность военно-морского врача, основоположенника научной дисциплины «Тактика медицинской службы военно-морского флота» Николая Ивановича Августовского.

Николай Иванович Августовский родился 18 декабря 1870 г. в Петербурге. После учебы в Военно-медицинской академии начинал службу в армейских частях. В 1900 г. получил назначение во Владивостокский госпиталь, в 1901 г. переведен младшим врачом Сибирского флотского экипажа. Затем судовой врач транспорта «Тунгуз», канонерской лодки «Бобр», портового судна «Силач». В 1904 г. старший врач броненосца «Пересвет». Активно участвовал в организации медицинской помощи морякам в осажденном Порт-Атруре. В 1910 году назначен старшим врачом линейного корабля «Павел I».

В 1912 г. Николай Иванович Августовский назначен на должность старшего врача 2-го Балтийского экипажа. Одновременно являлся заведующим зубной амбулаторией морского госпиталя в Петербурге. Он отлично понимал значение зарождающейся военно-морской хирургии на флоте. Во все периоды службы на флоте Н.И.Августовский активно занимается научной работой. Исследователям истории военно-морской медицины известны 27 его научных публикаций по различным разделам флотской медицины. Приводим лишь некоторые из них, опубликованные в журнале «Морской врач»:

1. Августовский Н. И. О размещении раненых во время морской воины. Морской врач. 1908. №1. С. 57—66.

2. Августовский Н. И. Организация медицинской помощи в морском бою, на судах Североамериканского и европейских флотов. Морской врач. 1910. №1. С. 113—114.

3. Августовский Н. И. Современный взгляд итальянских врачей на помощь раненым в морском бою. Морской врач. 1908. №5. С. 329—337.

4. Августовский Н. И. Стрельба из больших орудий с врачебной точки зрения. Морской врач. 1907. №5. С. 310—317.

28 апреля 1912 г. на заседании Ученого Совета Военно-медицинской академии Н.И.Августовский блестяще защищает докторскую диссертацию «Материалы о помощи раненым в современном морском бою (по данным русско-японской войны 1904—1905 гг.)». Это был первый капитальный научный труд по тактике медицинской службы флота. Заслуги Н. И. Августовского заключаются, главным образом, в том, что он на основе критического анализа работ предшественников и всестороннего изучения опыта медицинского обеспечения боевых действий флота во время русско-японской войны (1904—1905 гг.) сумел выявить закономерности и принципы лечебно-эвакуационного обеспечения сил флота.

В русско-японской войне (1904—1905 гг.) принимало участие 5 госпитальных судов (ГС) – «Орёл», «Кострома», «Монголия», «Ангара» и «Казань». По одному из выводов из докторской диссертации Н.И.Августовского «Материалы к вопросу помощи раненым в современном морском бою» (1912), «…госпитальные суда должны действовать в стороне от сражающихся кораблей, с назначением быстро оказывать помощь раненым на судах и попавшим в воду». Для этого предлагалось придавать одно ГС на 500 больничных мест эскадре в составе 16—18 вымпелов. В ходе боевых действий в Первой Мировой войне появились новые тактические приёмы использования судов медицинского назначения. Это было медицинское обеспечение выдвинутых далеко вперед минно-артиллерийских позиций, обеспечение легких сил флота в маневренных пунктах базирования, развёрнутых выдвинутых к фронту передовых баз для обеспечения временной стоянки сил флота, высадки морских десантов на острова и приморские участки фронта.

Научную работу военно-морских медиков по итогам русско-японской войны 1904—1905 гг. наиболее показательно раскрывают материалы докторских диссертаций Н.И.Августовского «Материалы о помощи раненым в современном морском бою (по данным русско-японской войны 1904—1905 гг.)» (1912) и Я.И.Кефели «Потери в личном составе русского флота в войне с Японией. Статистическое исследование» (1914).

Теоретические выводы из научных трудов Н.И.Августовского касались буквально всех сторон медицинского обеспечения боевых действий флота. И поэтому трудно переоценить роль научных работ Н.И.Августовского в развитии тактики медицинской службы Военно-морского флота.

После Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года Н.И.Августовский продолжал работать ординатором в Петроградском морском госпитале и одновременно заведующим зубной поликлиникой порта. В 1921 г. по возрасту уволен с морской службы. Работал хирургом-стоматологом в поликлинической сети Ленинграда.

Умер Николай Иванович Августовский 21 января 1935 г. При жизни его знания и опыт в области организации и тактики медицинской службы флота не были должным образом востребованы.

Диссертация Н. И. Августовского. 1912 г.
Материалы к вопросу о помощи раненым в современном морском бою
(По данным русско-японской войны 1904—1905 гг.)

Серия докторских диссертаций, допущенных к защите в Императорской Военно-Медицинской Академии 1911—1912 учебном году

№28

Диссертация

На степень доктора медицины

Н.И.Августовскаго

Цензорами диссертации по поручении Конференции были профессора Н.А.Вельяминов и В.И.Турнер и приват-доцент Г.А.Макаров

С.-Петербург: Типография Морского Министерства в Главном Адмиралтействе, 1912

Примечание составителя: ниже представлен конспект диссертации, так, как его представляет себе составитель. «Яти и фиты» сняты. Многоточие обозначает пропуск в тексте. В косых скобках /…/ приведены слова составителя, либо вольный пересказ оригинала за экономией места. Орфография и пунктуация оригинала, по возможности, сохранены.

/Аннотация/

Докторскую диссертацию врача Н.И.Августовскаго на тему: «Материалы к вопросу о помощи раненым в современном морском бою по данным Русско-Японской войны» печатать разрешается с тем, чтобы по отпечатании было представлено в Императорскую военно-медицинскую академию 500 экземпляров самой диссертации и 300 экземпляров краткого резюме ея (выводов), причём 150 экземпляров диссертации и выводы должны быть доставлены в канцелярию академии, остальные 350 дисс. – в библ. академии.

С.-Петербург. 3 марта 1912 года.

Учёный секретарь, Профессор А. Моисеев

Предисловие

Морская русско-японская война имеет важное значение не только для санитарной организации флота вообще, но также в частности, для дела подачи помощи раненым на отдельном корабле. Бывшие за последние четверть века столкновения на море (японо-китайская война 1894—1895 гг., испано-американская 1898 г. и участие канонерских лодок при взятии Таку, 1900 г.) хотя и повлияли на перемену во взглядах на помощь раненым в бою, но только морская война между Россией и Японией – великими державами, обладающими флотами из современных кораблей, дала возможность участникам применить на деле требования, выработанные морскими врачами всех стран задолго до войны, относительно наилучших условий сохранения жизни и здоровья офицеров и командного состава среди боевой обстановки военного корабля.

Состоящей при управлении Санитарной частью флота, «Комиссии для составления санитарного отчета по флоту за русско-японскую войну 1904—1905 гг.» удалось собрать с 1908 г. обширный разнообразный материал, который, без сомнения, даст ценные указания на будущее время по всем назревшим вопросам морской гигиены, согласно опыту русских морских врачей.

Задачи автора представляемого труда является более скромной. Автор поставил цель рассмотреть лишь общие условия организации помощи раненым в морском бою за последние 10 лет. Начиная с битвы при Ялу 17 сентября 1894 г. и кончая морским сражением при Цусиме 14—15 мая 1905 г., и определить, в чем может и должна выражаться деятельность врача на судне, принимая во внимание прогресс судостроения военных кораблей и всю разрушительную силу современного оружия.

Пособием настоящей работы послужили имеющиеся в печати труды как иностранных авторов, так и русских врачей, постоянно откликавшихся на страницах «Медицинских Прибавлений к Морскому Сборнику» (ныне «Морской Врач») по всем вопросам морских гигиены и санитарии мирного и военного времени. Кроме того, с разрешения Главного Санитарного Инспектора флота автор использовал часть материалов вышеупомянутой Комиссии, имеющих прямое отношение к его задачам.

Представляя посильный труд в качестве диссертации, автор выражает глубокую благодарность Главному Санитарному Инспектору флота, почетному лейб-медику А. Ю. Зуеву за разрешение пользоваться материалами… /далее автор раскрывает благодарность Зуеву/

Стр 2.

Глава 1

Боевые перевязочные пункты

А. Выбор места и число перевязочных пунктов

Военно-полевая хирургия /ВПХ/ делит дело подачи помощи раненым на суше на несколько периодов: подача помощи на самом поле сражений, на передовом перевязочном пункте (батальонном или полковом), в дивизионных лазаретах; в полевых госпиталях и /эвакопунктах/ (в широком смысле слова); точно определяет количество и состав медицинского персонала для каждого из этих периодов; регламентирует характер и круг деятельности этого персонала; устанавливает сообразно соответствующему снабжению тех или иных пунктов. Вся система проводится самостоятельно и под наблюдением, более или менее, медицинской администрации, которая и может модифицировать ту или ин часть этой системы сообразно с частными случаями. Опыт показал, что строгое проведение этой системы может уменьшить ужасы войны, доведя до возможного минимума смертность и увечья среди её жертв.

Применение принципов ВПХ в полном объеме для морской войны невозможно, уже по одному тому, что районы действий медицинского персонала во время морского боя ограничены только размерами судна. Таким образом, вся забота о раненых выпадает на долю судового лазарета, который при его постоянстве по составу и к тому же с далеко немногочисленным персоналом служит и перевязочным пунктом в тесном смысле слова и полевым лазаретом, а часто может оказаться и эвакуационным пунктом. Разумеется, судовой лазарет далеко не всегда может выполнить все эти разнообразные функции, что неминуемо отражается на судьбе тех раненых, которые проходят через него.

Между тем, условия морской войны совершенно иные и более тяжелые в смысле ухода за ранеными, чем условия войны сухопутной… на море, на каждом судне, представляющем из себя самостоятельную единицу могут быть 2, самое большее 3 врача; в морских сражениях встречаются особенно тяжело раненные; вообще процент тяжёлых раненых в морском бою гораздо выше, чем на суше.…

Стр 2 / второй раз стр 2, м.б. опечатка/

…В прежнее время, когда боевые суда были сравнительно малы и простой конструкции, задача помощи раненым во время боя разрешалась легко; на боев судах старого типа, когда еще не был паровых машин (например при Нельсоне), оставался свободным обширный промежуток идущий от верхней палубы вертикально вниз до самого дна, притом расположенный в самой центральной части судна;

/В книге В.В.Шигина «Жизнь на палубе и на берегу», 2015 г. читаем: «…Основой регулярного военно-морского флота являлись линейные корабли, предназначенные для ведения генеральных сражений в боевых линиях. …Описание типичного двухдечного (двухпалубного) корабля. Под нижней палубой (гон-деком) делали помост на расстоянии 6 футов (около 3 метров) от днища – орлоп-дек, состоящий из рам, которые можно было снять, если возникала необходимость принять особенно много груза.

Пространство между гон-деком и орлоп-деком называлось кубриком. Он занимал, как правило, всю длину корабля от форштевня до борт-камеры, где хранились сухари. Всё, что было ниже кубрика, именовалось трюмом…» конец цитаты/

Та часть этого свободного пространства, которая находится ниже уровня ватерлинии, была особенно удобна для устройства просторного перевязочного пункта. Пункт помещался так, что удобно было в него собрать раненых с различных частей корабля и, вместе с тем, он занимал часть наименее доступную для неприятельских снарядов /ниже ватерлинии/. В настоящее время эта часть судна занята машинным отделением, угольными ямами, кладовыми и т. п. и там нет уже места для перевязочного пункта.

…/Когда строится чертеж корабля, каждый пытается забрать больше места, и очень трудно найти в этой системе места для врачей и раненых/…

…/По этой причине на современных судах… устраиваются лазареты в передней и задней части (перевязочные пункты) /

Стр. 3.

/Большинство судов не имеет свободного места на передних и задних частях корабля и приходится занимать нижнюю жилую палубу/… Места эти плохо защищены…

В войне Японии с Китаем 1894—1895 гг. на японских судах ниже ватерлинии перевязочные пункты были устроены только на 5 судах, выше на 11, на нижней – на 19, на верхней – на 3.

/Поднятие перевязочных пунктов выше ватерлинии резко сказалось на увеличении потерь от попаданий снарядов в перевязочные пункты в эту войну. И японские врачи на месте во время боя решали вопрос местонахождения медпункта и не столько удобством /его размещения/, сколько скоростью доставки раненых. После чего вышел приказ по японскому флоту иметь два перевязочных пункта на японских кораблях, распределяющих поровну врачебный персонал/.

/Далее идут доклады врачей, участвовавших в боях при Ялу, Сант-Яго и Испано-американской войне 1908 г. о целесообразности /расположения медпункта/ из-за большой убыли врачебного персонала от попаданий снарядов. С выводами, что медпункт /МП/ должен быть в центральной части ниже ватерлинии/…

Стр. 5.

Врачи добились того, что место на «Персвете» и «Ослябя» были устроены ниже ватерлинии…

Те же выводы после русско-японской войны были сделаны во Французском флоте.

/Обращено внимание на то, что должно быть обеспечено удобство доступа «туда и обратно» в случае гибели судна, а также достаточное пространство и освещение/.

/Недостатки такого расположения: рядом расположена бомбовые камеры, крюйт-камера, минные аппараты, благодаря чему здесь много скопляется людей, занятых подачей снарядов (и больные им мешают) /.

Специальная комиссия 1898 г. своими (лейб-хирург Муринов) выводами значительно дополнила требования Морского устава (ст. 625): «Вво время тревоги корабельный врач заботится, чтобы место назначения для приема раненых было вполне приспособленным для подачи им помощи», но где и как точно должно быть установлено это место, устав совсем не предусматривает /не договорились/. … /Количество перевязочных пунктов и их место также осталось открытым вопросом/.

…/Из-за этого, в частности, во время боксерского восстания также были лишние потери /с обеих сторон?/ тем более, что на мелких судах медицинские пункты не были устроены вовсе/.

Стр. 7, 8.

В иностранных флотах… опыт морских сражений не остался неиспользованным… /в германском флоте перевязочные пункты на всех судах и крейсерах были четко обозначены и предусмотрены/

…Адмирал С. О. Макаров в заседании 7.10.1902 г. в кронштадтском морском госпитале также выразился так по этому вопросу: «Я полагаю, что место раненым за броней, чтобы человек, выбывший из строя, не подвергался дальнейшей опасности ранений, но, к сожалению, все защищенные броней места заняты машинами, котлами и боевыми припасами. Я думаю, что найти здесь место для большого количества раненых невозможно».

Стр. 9 /Далее анализ – как и где расположены медпункты на испанских судах… и судах европейского флота. …Лишь на судах новейшей конструкции стали строить МП в хорошо защищенных местах. Тогда же русский броненосец «Цесаревич», построенный в Тулоне, получил великолепно оборудованный и отвечающий всем требованиям врачебно-боевой организации боевой лазарет /в дальнейшем эти вопросы уже вводили в проект корабля/.…

Стр. 10. Для каждого типа судов должно быть выработано свое расположение перевязочного пункта. /на всех флотах так стало…/

Приказы вышли, а действительность далеко не соответствовала этим выработанным жизнью требованиям.

Вот, по словам доктора Губарева, как обстояло дело с перевязочным пунктом и в каком состоянии МП перед войной с японской порт-артурской эскадрой: «На большинстве судов Тихого океана не устроено специальных перевязочных пунктов /ПП/, а во время боя перевязочными ПП служила баня». На эскадренном броненосце «Пересвет», на корабле I ранга «Варяг» устроены специальные перевязочные МП, но ими пользоваться было нельзя, потому что подача раненых /к ним/ крайне затруднительна /по крутым трапам вниз и вверх/. Доставка занимает много людей и времени, так ценных во время боя. К главным недостаткам относятся теснота помещений с высокой температурой – от 27 до 29 градусов, без всякой вентиляции и отсутствии всяких /других/ помещений, где раненые могли бы находиться до и после операции по трем трапам /вниз/ подать и вынести /вверх/ очень затруднительно…

Стр. 11. В таком же положении была и 2-я Тихоокеанская эскадра, отправлявшаяся Дальний Восток под командованием вице-адмирала Рожественского…

Исаев /главврач Кронштадтского ВМГ/ писал комиссии для составления отчета: «Нужно раз и навсегда отказаться от произвольного выбора МП…».

/Из личных сообщений врачей участников морских войны с Японией/:

Морской бой 27 января у Чемульпо. Судовой врач «Варяга» сообщает, что лазарет, расположенный под боевой палубой ниже ватерлинии, специально предусмотренный и оборудованный на заводе Крампа в Америке, оказался непригодным к использованию из-за неудобств доставки в него раненых, тесноты, отсутствия горячей воды, вентиляции и помещения для перевязанных уже раненых, недостатка освещения… – пришлось ему /врачу/ остановиться на батарейной палубе, где было устроено четыре ПП спереди и сзади, воспользовавшись аптекой, кают-компанией и лазаретом. /В результате такого выбора врача все четыре помещения ПП все время находились под огнем. Лазарет дважды был в опасности от разорвавшихся рядом с ним и под ним снарядов; в кают-компании старшему врачу приходилось часто менять место из-за дыма от загоревшейся муки /в соседнее помещение/, наполнявшего кают-компанию.

Стр. 12. На эскадренном броненосце «Ретвизан» после взрыва в ночь с 26 на 27 января 1904 г. боевой ПП, а также лазарет броненосца были затоплены водой…

На броненосце «Полтава» ПП развёрнут в бане. Температура воздуха до 50 градусов /видимо из-за близости бани к котлам/, плиточный пол накалялся до того, что трудно было выносить эту температуру… сами двери у входа в баню после спуска по трапу были расположены настолько неудачно, что поворачивать в них носилки было невозможно…

/На разных кораблях одни и те же недостатки: малая площадь, трудно доступность, высокая температура и нет совершенно места для размещения людей… в ходе опыта расположения МП все врачи меняли на другие места…/

На крейсере «Аврора» штатный ПП с лазаретом были забракованы по следующим причинам – высокая температура, спертый воздух, рядом находится много машин разного рода в постоянной работе, искусственная вентиляция неудовлетворительная… В результате судовой врач выбрал помещение для МП в батарейной палубе с удобной подачей раненых по широкой палубе /трапу?/. Недостатками стали – слабая защита с бортов, неполная защищенность от продольных, косых и навесных выстрелов… Расположение под боевой рубкой и, следовательно, место, наиболее подверженное неприятельским снарядам. Судовой врач устроил дополнительные защиты из сетей минного заграждения с приложенными командными койками. Всё разделено на три отделения. Правое отделение в начале боя было изрешечено осколками и ранено сразу несколько человек из санитарного персонала… Помещения обоих боковых пунктов были полны водой из полупортиков.

Стр. 16. На крейсере II ранга «Жемчуг», на крейсере I ранга «Владимир Мономах», на броненосце «Адмирал Сенявин», на броненосце «Адмирал Ушаков», на броненосце «Сысой Великий», на броненосце «Ослябя», броненосце «Генерал-Адмирал Апраксин», крейсере 2 ранга «Светлана», – на всех них были перевязочные пункты в кают-компаниях и на жилых палубах /все МП врачами были подняты наверх/.

Стр. 17. Рассмотрев ПП. на судах в последнюю войну с Японией, мы видим, что выбор места и ПП не всегда соответствовали тем требованиям, которые высказывались неоднократно еще до войны.

Из русских судов специально оборудованными при постройке и вполне защищенными броней ниже ватерлинии ПП, которыми медицинский персонал мог пользоваться в бою в полной безопасности для себя и раненых, обладали суда: броненосцы «Цесаревич», «Ретвизан», «Победа», «Орёл» и три однотипных с ним, погибших при Цусиме.

– Ниже ватерлинии, с бронированной палубой – 4;

– без броневой защиты – 3;

– выше ватерлинии в бане – 11;

– в кают-компаниях – 7;

– в верхней батарейной палубе – 5;

– в малой палубе – 15.

Имели по 4 ПП – 1 судно. Имели по 3 ПП – 6 судов, по 2 ПП – 11 судов, по 1 ПП – 18 судов.

Таким образом, мы видим полнейшее разнообразие в выборе места, устройстве и количестве ПП, причём на всё громадное число судов эскадры вполне защищёнными ПП обладали только четыре вышеуказанных корабля.

Стр. 17—18 /То же сам было и в японском флоте. Сделали выводы – нужно думать над местом/. Стр. 19—20…

Стр. 21

Б. Оборудование боевого перевязочного (операционного) пункта

Как мы видели, «боевым лазаретом» или «боевым операционным пунктом», иначе говоря, боевой «операционной», обладали далеко не все большие суда русского флота, принимавшие участие в морских боях в русско-японскую войну…

«Боевая операционная» на новейшем броненосце «Цесаревич» была оборудована согласно последним требованиям науки и техники. Закрытая сбоку и сверху броней, она представляла из себя немного низкое помещение с каменным полом и стоком воды. Имея хороший операционный железный стол, стеклянный двухэтажный столик, железный шкаф для хирургического набора, сосуды для растворов, сосуды Стеллера с никелевым (для воды) … и никелированными (для материалов и инструментов) сосудами. Очень большой стерилизатор работы Лекуес в Париже работал текучим паром; внутренний самый большой цилиндр его имел высоту 55 см, при диаметре 40 см, так что можно было стерилизовать одеяла, халаты и т. д.

Освещение пункта – катящаяся по бимсу вдоль стола лампа-рефлектор с тремя сильными лампочками (всего около 150 свечей), свет получался сильный равномерный рассеянный.

В кожух башни были вделаны шкафы для материалов, инструментов, сосудов, стерилизатора и белья. В углу, за перегородкой находился умывальник с опресненной горячей и холодной водой. Для окончательной дезинфекции рук имелись две чашки на подставке у операционного стола.

Стр. 22

…Там же инструменты помещались в никелированных столах – скальпели, торсионы, пинцеты, иглы; заготовлялись трех сортов шелк, ножницы, бритва, эсмарховский бинт со жгутом, дренажные трубки щетки для мытья рук, сухие и влажные шарики, тазы и кувшины; аппарат для вливания физиологического раствора и тому подобное. В достаточной степени пункты снабжались и лекарствами. Имелись растворы морфия, кокаина, камфоры, валериановая настойка, нашатырный спирт, эфир, бензин, йодоформ, ксероформ; растворы дезинфицирующих жидкостей, шприцы Праваца и т. п.

Все врачи, бывшие на войне, удостоверяют, что перевязочный материал: вата, марля, бинты и т.д., отпущенные по военному времени из портовых складов в виде годового запаса, был обилен, хорошего качества и недостатка в нем не отмечалось.

…/Особое внимание уделено на водоснабжение… бани… вентиляция недостаточна…/ …На японских судах в последней войне оборудование медицинского пункта было приблизительно таким же как и на русских.

Стр. 24. …Следовательно, относительно оборудования перевязочного пункта желание врачей обоих флотов сводилось к тому, чтобы создать для раненых госпитальную обстановку.

Стр. 25.