Текст книги "10 мифов о КГБ"

И после 1937 года дисциплина в армии стала если не «железной», то близка к этому состоянию. И произошло это по двум причинам.

Во-первых, репрессии 1937 года и ужесточение уголовного законодательства объяснили всем гражданам Советского Союза, кто в доме хозяин.

Во-вторых, в 1940 году Семен Тимошенко сменил на посту наркома обороны Клима Ворошилова. При новом наркоме была проведена большая работа по совершенствованию боевой подготовки войск, их реорганизации, техническому переоснащению, подготовки новых кадров (потребовавшихся вследствие значительного увеличения численного состава армии), которая не была полностью завершена в связи с началом Великой Отечественной войны. Также при Семене Тимошенко началось подтягивание дисциплины, вплоть до введения дисциплинарных батальонов и предоставления командиру права применять оружие против бойца в случае, как было сказано в приказе, «явного неповиновения».

В октябре 1940 года вступил в силу «Дисциплинарный устав Красной Армии». Первая глава «Общие положения» начиналась с таких слов:

«1. Советская воинская дисциплина есть знание и строгое соблюдение установленного в Красной Армии порядка, основанного на законах Советского Правительства и на воинских уставах, регламентирующих жизнь, быт и боевую деятельность войск.

2. Советская воинская дисциплина зиждется на однородности классовых интересов всего личного состава Красной Армии, на беззаветной преданности его своему народу и на чувстве высокой ответственности каждого военнослужащего за вверенное ему дело обороны Социалистической Родины. Поэтому советская дисциплина Красной Армии должна быть выше, крепче и отличаться более суровыми и жесткими требованиями, чем основанная на классовом подчинении дисциплина в других армиях.

Строжайшая дисциплина свойственна Красной Армии по ее природе. В рядах Красной Армии могут найтись лишь отдельные нерадивые и нарушители дисциплины. Интересы обороны Социалистического государства требуют применения к нарушителям дисциплины самых суровых мер принуждения.

3. Советская воинская дисциплина обязывает: твердо знать и точно и беспрекословно выполнять военную присягу, воинские уставы и наставления, все приказы и распоряжения начальников и старших; строго соблюдать установленный в Армии порядок и удерживать других от его нарушения; добросовестно выполнять все обязанности и поручения по службе; строго хранить военные и государственные секреты; всемерно беречь военное имущество и народное достояние.

4. За состояние дисциплины в войсках в первую очередь несет ответственность командир.

Он обязан непрестанно воспитывать своих подчиненных в духе выполнения всех требований воинской дисциплины, развивать и поддерживать у них сознание высокого значения звания воина Красной Армии, призванного беззаветно защищать свою Родину – Союз Советских Социалистических Республик.

5. Командир отвечает за своих подчиненных. В отношении их он должен быть всегда требовательным, строгим и справедливым, взыскивая с нерадивых и нарушителей дисциплины и поощряя отличившихся.

6. Подчиненные обязаны беспрекословно повиноваться своим командирам и начальникам.

В случае неповиновения, открытого сопротивления или злостного нарушения дисциплины и порядка командир имеет право принять все меры принуждения, вплоть до применения силы и оружия.

Каждый военнослужащий обязан всеми силами и средствами содействовать командиру в восстановлении дисциплины и порядка.

7. Командир не несет ответственности за последствия, если он для принуждения не повинующихся приказу и для восстановления дисциплины и порядка будет вынужден применить силу или оружие.

Командир, не проявивший в этих случаях твердости и решительности и не принявший всех мер к выполнению приказа, предается суду военного трибунала.

8. Приказ командира и начальника – закон для подчиненного. Он должен быть выполнен безоговорочно, точно и в срок.

Невыполнение приказа является преступлением и карается судом военного трибунала.

9. Дисциплинарные взыскания являются мерой воспитания. Приносить жалобы на строгость дисциплинарных взысканий запрещается».

Резкое улучшение дисциплины в Красной Армии – это только лишь одно из множества улучшений, вызванных репрессиями 1937 года. Понятно, что способ решения огромного количества накопившихся к концу тридцатых годов прошлого века проблем в Вооруженных Силах Советского Союза был слишком кровавым и радикальным, но это было.

Расскажем еще об одной проблеме. В начале тридцатых годов прошлого века рядовой и младший командирский состав Красной Армии открыто демонстрировал свое недовольство Советской властью. Причем делали это не кулаки или дети «бывших», а выходцы из рабоче-крестьянской среды. В качестве примера процитируем спецсообщение «Об отрицательных явлениях в состоянии ОКДВА[107]107
  Особая Краснознаменная Дальневосточная Армия.


[Закрыть]», которое в начале мая 1933 года руководство особого отдела (военная контрразведка) ОГПУ направило Иосифу Сталину. В нем, в частности, военные чекисты сообщили о негативных явлениях, которые значительно ослабили боеспособность ОКДВА. В частности, о том, что с декабря 1932 года по март 1933 года «в армии наблюдалось нарастание и обострение отрицательных политнастроений». Чем они были опасны? «Под их влиянием отдельные красноармейцы высказывают нежелание служить и защищать СССР в случае войны». Причем не только бывшие кулаки, но и колхозники, а также комсомольцы. Так, в феврале 1933 года число комсомольцев среди тех, кто открыто демонстрировал недовольство Советской властью и показывал «изменнические настроения», составило 25 %! Авторы документа отмечали, что «по своему содержанию проявления парткомсомольцев мало чем отличаются от проявлений беспартийных и концентрируются вокруг тех же вопросов. Отдельные из них носят ярко выраженный антисоветский характер».

Не лучше обстояло дело и с командирскими кадрами. Кроме антисоветских высказываний, многие офицеры хотели любой ценой уйти с военной службы или стремительно спивались. Главная причина их такого поведения – бытовая неустроенность. Так, авторы документа сообщают: «Начсостав танковой роты размещен в бывшей гостинице, где кухни нет, готовят пищу в коридоре, что вызывает грязь, копоть, живут 4 человека в 10-метровой комнате. Часть начсостава этой же роты живет рядом с карпомещением (караульное помещение. – Прим. авт.) 61-го стрелкового полка в сырых комнатах… 60–70 % начсостава Иманского гарнизона находится в совершенно неудовлетворительных условиях». Нужно учитывать, что советские офицеры тридцатых годов прошлого века привыкли жить в спартанских условиях. Поэтому если они считали условия своего проживания неудовлетворительными, то сложно представить, где они жили на самом деле. И сразу возникает вопрос: а почему командование не захотело оперативно решить жилищную проблему офицеров.

Впрочем, командование не заботилось и о рядовых красноармейцах. Снова процитируем сообщение военных чекистов:

«Хозяйственное обслуживание, особенно в части питания, в отдельных частях неудовлетворительно, вследствие наблюдавшихся недосдач продуктов и хищения их. За отчетный период вскрыто несколько случаев групповых хищений, например, закончено следствием дело на 4 красноармейцев 44-го артдивизиона АРГК, систематически занимавшихся хищением и продажей имущества и продуктов из красноармейской столовой…

Санитарное обслуживание в ряде частей армии поставлено чрезвычайно плохо, наблюдается массовая вшивость, случаи сыпного тифа…

Имеются факты небрежно-преступного отношения врачебно-медицинского персонала к больным военнослужащим в лечебных заведениях, порождающих недовольство среди бойцов»[108]108
  Спецсообщение Н.И. Добродицкого об отрицательных явлениях в состоянии ОКДВА, направленное Г.Г. Ягодой И. В. Сталину. 4 мая 1933 года. № 223939. // Цит. по: Лубянка. Сталин и ВЧК – ГПУ – ОГПУ – НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. Январь 1922 года – декабрь 1936 года. М., 2003. С. 429–435.


[Закрыть].

Кто-то из числа тех, кто имел неосторожность в 1937 году активно демонстрировать свое недовольство Советской властью и пытался навязать свои политические взгляды сослуживцам, оказался в ГУЛАГе. Наказание действительно суровое, но будем объективны: Красная Армия – это не то место, где можно заниматься антисоветской пропагандой.

Кто спровоцировал репрессии 1937 года?

Истинная причина и механизм репрессий 1937 года – одна из самых загадочных страниц в истории советских органов госбезопасности. Существует, например, достаточно аргументированная версия о том, что главной движущей силой была не воля «кровавого диктатора Иосифа Сталина», а борьба различных кланов в руководстве страны[109]109
  Наумов Л. Сталин и НКВД. М., 2007; Храмчихин А. Такой легкий 37-й. // Русский журнал, 2006 год, 7 июня.


[Закрыть]. Другие утверждают, что заговор был на самом деле[110]110
  Минаков С. Сталин и заговор генералов. М., 2005.


[Закрыть]. Третьи – что активную роль в событиях 1937 года сыграла британская разведка[111]111
  Мартиросян А.Б. Кто привел войну в СССР? М., 2007.


[Закрыть].

Отдельные историки выделили «экономическую», а точнее, «коррупционную» составляющую репрессий в отношении политического руководства страны[112]112
  Интервью Александра Севера – автора книги «Тайны сталинских репрессий». // http://www.algoritm-kniga.ru/geuifbakiy/index.php?option=com_content&task=view&id=554&Itemid=34.


[Закрыть]. Ярче всего это проявилось в отношении наркома внутренних дел Генриха Ягоды[113]113
  Север А. Тайны сталинских репрессий. М., 2007. С. 16, 39–54.


[Закрыть]. Во время обыска после ареста у него изъяли множество ценных вещей[114]114
  Акт обыска у Г. Ягоды. // Генрих Ягода. Нарком внутренних дел СССР, Генеральный комиссар государственной безопасности. Сборник документов. Казань, 1997. С. 89–93.


[Закрыть]. Выше мы рассказали о коммерческой деятельности Льва Троцкого. У других высокопоставленных партийных функционеров тоже были «грехи» перед Советской властью. В частности, речь идет о вывозе в начале двадцатых годов за границу (в частном порядке) огромного количества драгоценностей. Плюс к этому коррупция во время НЭПа. Есть о чем задуматься.

Миф № 4
Союз НКВД с гестапо

По утверждению белорусского историка, кандидата исторических наук Игоря Кузнецова, в 1939–1941 годах НКВД и гестапо активно сотрудничали в борьбе против польского подполья. С этой целью в декабре 1939 года в Закопане, то есть на территории, оккупированной Германией, был создан совместный учебный центр[115]115
  Кузнецов И. Удар в спину. // Белорусская деловая газета, 2005 год, 18 марта.


[Закрыть]. С ним согласен российский историк Н.С. Лебедев, который в своей работе «Четвертый раздел Польши и катынская трагедия»[116]116
  Лебедев Н.С. Четвертый раздел Польши и катынская трагедия. // Сб. Другая война. 1939–1945. М., 1996. С. 237–295.


[Закрыть] упоминает о том, что в «Закопане в декабре 1939 года был создан совместный учебный центр служб безопасности и проходили переговоры ответственных чинов гестапо и НКВД». В качестве источника информации он указал книгу Януша Пекалькевича, который в 1957 году эмигрировал из Польши в Западную Германию.

Германский учебный центр действительно существовал, только там готовили кадры для будущей войны против Советского Союза. Интенсивную подготовку там проходили западноукраинские националисты. Было бы полным абсурдом предположить, что в той же школе учились советские курсанты или трудились преподаватели из СССР, если только последние не были эмигрантами или перебежчиками. А иметь две школы в одном городке – это грубейшее нарушение законов конспирации.

Хотя большинство современных «историков» любят рассуждать не об учебном центре, а о неких совещаниях, которые осенью 1939-го – весной 1940 года проводили высокопоставленные представители НКВД и гестапо.

Так, польский священник Юзеф Дембиньски заявил, что эти два ведомства провели три конференции, где подробно обсуждали детали взаимодействия:

«Первая конференция по сотрудничеству немецких и советских служб безопасности состоялась 27 сентября 1939 года в Бресте над Бугом. Она была посвящена деятельности обеих спецслужб по борьбе с польской оппозицией и диверсией. Вторая конференция состоялась в конце ноября 1939 года в Пшемысле (Перемышль) и касалась обмена военнопленными и перемещения населения. Однако наиболее кошмарная в своих последствиях была третья методическая конференция НКВД и гестапо, состоявшаяся 20 февраля 1940 года в городе Закопане. Немецкую делегацию возглавил Адольф Эйхман, а советскую – Григорий Литвинов. Принятые во время этой конференции постановления оказали чрезвычайно серьезное влияние на методы совершенного на польском народе геноцида».

Разумеется, священник не указал источник информации, да и сама его статья, которая была опубликована в Польше в 2005 году, называлась «Постановление ЦК КПСС от 5 марта 1940 года о расстреле польских военнопленных» и была посвящена катынской трагедии.

После прочтения процитированного выше абзаца сразу возникает вопрос к автору. Кто такие Григорий Литвинов и Адольф Эйхман? Только договоримся сразу, наркома иностранных дел СССР Максима Литвинова и будущего «архитектора геноцида» не называть.

Первый был кадровым дипломатом, а не чекистом, да звали его не Григорий, а Максим. К тому же еще в мае 1939 года Иосиф Сталин отправил его в отставку с поста наркома иностранных дел. Весь 1940 год опальный дипломат жил на своей даче в Подмосковье и за границу не выезжал.

Второй служил референтом (начальником) реферата IV D4 СД и по роду своей служебной деятельности никакого отношения к борьбе с польскими повстанцами не имел. Так, в октябре 1937 года он вместе со своим начальником Гербертом Хагеном посетил Палестину, где встретился с одним из лидеров еврейской полувоенизированной и полусекретной организации «Хагана» («Самозащита») Файвелем Полкесом[117]117
  Залесский К. РСХА. М., 2004. С. 272–273, 275–276.


[Закрыть]. После аншлюса Австрии в августе 1938 года Адольф Эйхман возглавил Центральное ведомство по еврейской эмиграции, созданное под эгидой СС, которое занималось выдачей разрешения евреям на выезд из страны в обмен на передачу нацистам имущества. Штаб-квартира этой организации ведомства находилась в Вене. В октябре 1939-го Адольфу Эйхману поручено возглавить созданное в июне Р. Гейдрихом Императорское Центральное ведомство по еврейской эмиграции, штаб-квартира которого находилась в Берлине[118]118
  Там же. С. 279–282.


[Закрыть]. В декабре 1939 года Адольф Эйхман одновременно назначен референтом отдела IV D4 (реферат по эмиграции и чистке) РСХА, в задачи которого входил политический контроль на присоединенных территориях[119]119
  Залесский К.А. Кто был кто в Третьем рейхе: Биографический энциклопедический словарь. М., 2003. С. 807.


[Закрыть]. Как видим, названный польским историком австриец тоже никакого отношения к борьбе с польскими повстанцами не имел.

Других высокопоставленных сотрудников, которых звали Адольфом Эйхманом и Григорием Литвиновым, не было.

Другие «историки» любят рассуждать о прошедших в Закопане и Кракове в марте 1940 года двух совещаниях «высочайших чинов НКВД и гестапо», на которых обсуждались совместные действия этих двух ведомств в борьбе с польским Сопротивлением, а также вопрос о судьбе интернированных в Советском Союзе польских офицеров. При этом никто из «историков» так и не назвал ни точную дату краковской встречи, ни лиц, принимавших в ней участие, ни конкретных пунктов достигнутых договоренностей, а также не привел документальных свидетельств о совместных или хотя бы скоординированных действиях НКВД и гестапо, направленных против польского Сопротивления.

Зато известно, что 29–31 марта 1940 года в Кракове находились представители советской контрольно-пропускной комиссии по эвакуации беженцев, которую возглавлял капитан погранвойск НКВД СССР Bладимир Cтепанович Егнаров. Эта комиссия, как и аналогичная германская, была образована на основе межправительственной договоренности. В задачи советской делегации входило обсуждение ряда вопросов, связанных с организацией обмена беженцами, и подписание с представителями германской комиссии соответствующего протокола.

Партнерами советской делегации на переговорах в Кракове были губернатор Краковской области О.Г. Вехтер, являвшийся председателем германской главной комиссии, его заместитель в этой комиссии майор жандармерии Г. Фладе и два представителя Министерства иностранных дел. В состав германской комиссии входили также представители и уполномоченные от других ведомств, которые, однако, в официальной части встречи, связанной с обсуждением и подписанием протокола, участия не принимали. Среди них был лишь один представитель германских спецслужб – сотрудник СД К. Лишка, имевший звание гауптштурмфюрера СС (равнозначно войсковому званию капитана)[120]120
  Вишлёв О.В. Накануне 22 июня 1941 года. М., 2001. С. 120–122.


[Закрыть].

Какие вопросы обсуждались на встрече в Кракове? Обратимся к немецким документам. В «Протокольной записи четвертого заседания германской контрольно-пропускной комиссии по эвакуации беженцев от 28 марта 1940 года» указано, что, «открывая заседание, губернатор Вехтер разделяет вопросы, подлежащие обсуждению, на три группы:

а) регистрация, обслуживание и последующая эвакуация с советской территории беженцев, подлежащих приему;

б) регистрация на территории генерал-губернаторства лиц, которые могут быть эвакуированы в СССР;

с) подготовка переговоров с советской комиссией, прибытие которой ожидается 29 сего месяца…»[121]121
  Протокольная запись четвертого заседания германской контрольно-пропускной комиссии по эвакуации беженцев от 28 марта 1940 г., дворец Потоцкого. // Вишлёв О.В. Накануне 22 июня 1941 года. М., 2001. С. 190–191.


[Закрыть].

В другом документе – «Протоколе рабочего заседания советской и германской контрольно-пропускных комиссий по эвакуации беженцев» (его стороны подписали 29 марта 1940 года) – была подробно расписана процедура обмена беженцами. Процитируем фрагмент этого документа:

«…Беженцы будут приниматься независимо от их национальной принадлежности.

III

К категории беженцев должны быть отнесены лица, которые в 1939 г. находились на работе (вне родных мест. – Прим. авт.) и в результате военных действий оказались отрезанными от своего постоянного места жительства, своих семей и своего имущества.

Будут приниматься также лица, которые находились на учебе или в отпуске вне родных мест и в результате военных действий оказались отрезанными от своего постоянного места жительства, своих семей и своего имущества.

IV

В целях обеспечения нормальной работы пунктов пограничного контроля при пропуске беженцев стороны договариваются о следующем: германская контрольно-пропускная комиссия принимает и эвакуирует на свою территорию 5000 беженцев, после чего 1000 беженцев принимает советская контрольно-пропускная комиссия. Затем этот порядок повторяется.

Германская и советская комиссии обращаются по всем вопросам обеспечения (жильем, рабочими помещениями, питанием, смазочными маслами и горючим для автотранспорта) к назначаемым другой стороной компетентным представителям правительства.

VI

Комиссиям обеих сторон в местах их работы будет оказана поддержка путем широкого оповещения о порядке приема от беженцев заявлений с просьбой об эвакуации.

VII

Пограничные власти обеих сторон своевременно обменяются образцами документов и печатей, которые дают беженцам право на переход границы…»[122]122
  Протокол рабочего заседания советской и германской контрольно-пропускных комиссий по эвакуации беженцев. Краков, 29 марта 1940 года. // Вишлёв О.В. Накануне 22 июня 1941 года. М., 2001. С. 193–194.


[Закрыть].

И снова никаких следов сотрудничества между НКВД и гестапо накануне Великой Отечественной войны! Несмотря на все попытки отыскать их польскими «историками» и их российскими и белорусскими коллегами.

Тайное соглашение между Москвой и Берлином

Впервые данный документ был опубликован в 1999 году в газете «Память». Затем он фигурировал в книге Владимира Карпова «Генералиссимус», а потом начал «гулять» по Интернету[123]123
  Дюков А. «The Soviet story»: механизм лжи. М., 2008. С. 14.


[Закрыть]. Чтобы было понятно, о чем идет речь, процитируем полностью этот документ.

«ГЕНЕРАЛЬНОЕ СОГЛАШЕНИЕ

О сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности.

гор. Москва 11 ноября 1938 г.

Народный Комиссариат Внутренних Дел Союза ССР, далее по тексту НКВД, в лице начальника Главного управления государственной безопасности, комиссара госбезопасности 1 ранга Лаврентия БЕРИЯ, с одной стороны, и Главное управление безопасности Национал-Социалистической рабочей партии Германии, в лице начальника четвертого управления (ГЕСТАПО) Генриха МЮЛЛЕРА, на основании доверенности № 1-448/12-1, от 3 ноября 1938 г., выданной шефом Главного управления безопасности Рейхсфюрера СС Рейнхарда Гейдриха, далее по тексту ГЕСТАПО, с другой стороны, заключили настоящее генеральное соглашение о сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности между НКВД и ГЕСТАПО.

§ 1.

п.1. Стороны видят необходимость в развитии тесного сотрудничества органов государственной безопасности СССР и Германии во имя безопасности и процветания обеих стран, укрепления добрососедских отношений, дружбы русского и немецкого народов, совместной деятельности, направленной на ведение беспощадной борьбы с общими врагами, ведущими планомерную политику по разжиганию войн, международных конфликтов и порабощению человечества.

п. 2. Стороны, подписавшие настоящее соглашение, видят историческую необходимость такого решения и будут стараться делать все для укрепления влияния и силовых позиций своих стран во всем мире. Не причиняя взаимного вреда.

Принимая во внимание исторические процессы в развитии международных отношений, при которых СССР и Германия являются лидирующими странами, а также, что между нашими правительствами устанавливаются хорошие отношения, между народами крепнет дружба и сотрудничество, в то же время желание общих врагов СССР и Германии направлено на разобщение добрососедских отношений, разжигание недоверия, неприязни, откровенной вражды и реваншистских выпадов.

НКВД и ГЕСТАПО поведут совместную деятельность в борьбе с общими врагами и будут информировать правительства своих стран о результатах такой деятельности.

п.3. Сознавая, что происшедшие в последнее время перемены в мире представляют нашим странам уникальный шанс установить в мире новый порядок, основываясь на примате, желая придать динамизм отношениям между СССР и Германией, стороны договорились о нижеследующем:

§ 2.

п. 1. НКВД и ГЕСТАПО будут развивать свои отношения во имя процветания дружбы и сотрудничества между нашими странами.

п. 2. Стороны поведут совместную борьбу с общими основными врагами:

– международным еврейством, его международной финансовой системой, иудаизмом и иудейским мировоззрением;

– дегенерацией человечества, во имя оздоровления белой расы и создания евгенических механизмов расовой гигиены.

п. 3. Виды и формы дегенерации, подлежащие стерилизации и уничтожению, стороны определили дополнительным протоколом № 1, являющимся неотъемлемой частью настоящего соглашения.

§ 3.

п. 1. Стороны будут всемерно способствовать укреплению принципов социализма в СССР, национал-социализма в Германии и убеждены, что одним из основополагающих элементов безопасности является процесс милитаризации экономики, развитие военной промышленности и укрепление мощи и дееспособности вооруженных сил своих государств.

п. 2. Стороны будут способствовать в развитии сотрудничества в военной области между нашими странами, а при необходимости войны способствовать проведению совместных разведывательных и контрразведывательных мероприятий на территории вражеских государств.

§ 4.

п. 1. В случае возникновения ситуаций, создавших, по мнению одной из сторон, угрозу нашим странам, они будут информировать друг друга и незамедлительно вступать в контакт для согласования необходимых инициатив и проведения активных мероприятий для ослабления напряженности и для урегулирования таких ситуаций.

§ 5.

п. 1. Стороны придают важное значение развитию и углублению профессиональной деятельности. Обмен опытом и встречи, командировки сотрудников обоих ведомств будут осуществляться на постоянной основе.

п. 2. Руководители НКВД и ГЕСТАПО, сотрудники служб обоих ведомств будут иметь регулярные встречи для проведения консультаций, обсуждения иных мероприятий, способствующих развитию и углублению взаимоотношений между нашими странами.

§ 6.

п. 1. Стороны будут способствовать расширению и углублению сотрудничества между нашими странами в областях:

военной промышленности;

самолетостроения;

экономики;

финансах;

научно-технического сотрудничества;

в области энергетики;

науки и техники;

в области сокровенных тайн, теозоологии, теософии, паранормальных и аномальных явлений, влияющих на социальные процессы и внутреннюю жизнь государств.

§ 7.

п. 1. Каждая из сторон будет способствовать облегчению, насколько это возможно, на основе взаимности, визового режима въезда сотрудников обоих ведомств в наши страны.

§ 8.

п. 1. Стороны будут заключать по мере необходимости дополнительные соглашения в целях реализации положений настоящего соглашения.

§ 9.

п. 1. Настоящее соглашение вступает в силу в день его подписания сроком на пять лет и будет автоматически продлеваться на последующие пятилетние периоды.

Текст соглашения отпечатан на русском и немецком языках в единственном экземпляре, каждый из которых имеет одинаковую силу, скреплен подписями и печатями представителей НКВД и ГЕСТАПО. Русский текст соглашения остается в НКВД, немецкий в ГЕСТАПО.

Совершено в Москве, 11 ноября 1938 г. в 15 час. 40 мин.

Подписи сторон:

НАЧАЛЬНИК ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ

ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

НАРОДНОГО КОМИССАРИАТА

ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР

КОМИССАР ГОСБЕЗОПАСНОСТИ 1 РАНГА

(Л. БЕРИЯ).

НАЧАЛЬНИК ЧЕТВЕРТОГО

УПРАВЛЕНИЯ (ГЕСТАПО)

ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ

РАБОЧЕЙ ПАРТИИ ГЕРМАНИИ

БРИГАДЕНФЮРЕР СС (Г.МЮЛЛЕР)».

Кроме самого соглашения, существуют и два приложения к нему. Процитируем их:

«Приложение к соглашению от

11 ноября 1938 г. между НКВД и ГЕСТАПО.

Кроме всего прочего, стороны определили, что в § 2 п.3 подписанного соглашения речь идет о следующих видах квалификации дегенеративных признаков вырождения, как-то:

рыжие;

косые;

внешне уродливые, хромоногие и косорукие от рождения, имеющие дефекты речи: шепелявость, картавость, заикание (врожденное);

ведьмы и колдуны, шаманы и ясновидящие, сатанисты и чертопоклонники;

горбатые, карлики и с другими явно выраженными дефектами, которые следует отнести к разделу дегенерации и вырождения;

лица, имеющие большие родимые пятна и множественное кол-во маленьких, разного цвета кожное покрытие, разноцветие глаз и т. п.

Стороны дополнительно определят квалификацию типов (видов) дегенерации и знаков вырождения.

Каждая из сторон определит соответствующий (приемлемый) лимит и программу по стерилизации и уничтожению этих видов».

«Дополнение к соглашению от

11 ноября 1938 г. между НКВД и ГЕСТАПО.

О выдаче граждан и их этапировании.

Подлежат выдаче: граждане, лица без гражданства, иностранцы, совершившие преступления, предусмотренные уголовным законодательством СССР и Германии на их территории, которые в силу тех или иных обстоятельств находятся за пределами своего государства и не желают возвратиться назад.

Для производства выдачи лиц, виновных в совершении преступлений, необходимо: предоставить мотивированное письменное требование, с указанием мотивов и обстоятельств, послуживших обращению. Требование адресуется в адрес лиц, подписавших соглашение, и ими же подписывается.

Этапирование преступников производит сторона, на территории которой его задержали, до границы своего государства и передачи по необходимости.

Подписи сторон».

А ведь есть еще текст доверенности, которая якобы была выдана Генриху Мюллеру:

«Рейхсфюрер СС

Шеф Главного управления безопасности

№ 1-448/12-1

Сов. секретно

Берлин, 3 ноября 1938 г.

Доверенность

С этой доверенностью шеф четвертого управления главного управления безопасности Национал-социалистической рабочей партии Германии, бригаденфюрер СС Генрих Мюллер, уполномочивается подписать в Москве с руководством Министерства внутренних дел договор о совместной деятельности между руководством главного управления безопасности НСДАП и руководством советских специальных служб.

подпись

Группенфюрер СС,

Рейхсфюрер СС,

Шеф главного управления безопасности.

переводчик (подпись)

Верно: руководитель секретариата НКВД СССР

Мамулов С.С. (подпись)».

Процитированные выше документы – грубо и топорно сработанные дилетантами фальшивки, которые с историей спецслужб Третьего рейха знакомы исключительно по фильму «Семнадцать мгновений весны», да и смотрели его невнимательно.

Начнем со ссылки на источник. Якобы папка с документами хранилась в 13-м фонде Архива ЦК КПСС (ныне Российский Государственный архив новейшей истории). Проблема в том, что данный фонд аккумулировал документы Бюро ЦК КПСС по РСФСР, которое существовало с 1956 по 1966 год. Понятно, что туда не мог попасть документ, датированный 1940 годом и совершенно другой тематики[124]124
  Дюков А. «The Soviet story»: механизм лжи. М., 2008. С. 14–15.


[Закрыть]. Может, просто создателям фальшивки понравилась «чертова дюжина», вот и решили поместить бумаги в фонд № 13.

Не зря выше упомянут фильм «Семнадцать мгновений весны». По количеству исторических ошибок создатели документа значительно превзошли съемочную группу кинокартины[125]125
  Дегтярев К. Штирлиц без грима. Семнадцать мгновений вранья. М., 2006.


[Закрыть].

Главного управления безопасности Национал-социалистической рабочей партии Германии никогда не было. Зато в Третьем рейхе было Главное управление безопасности рейхсфюрера СС (Sicherheitshauptamt RfSS) – почувствуйте разницу в названиях! На базе последнего 27 сентября 1939 года было организовано Главное имперское управление безопасности – РСХА. А гестапо вошло в его состав через десять месяцев после даты подписания «соглашения» в Москве.

С Генрихом Мюллером связана одна проблема. В момент подписания «соглашения» он находился не в Москве, а в Берлине. Так что он просто физически не смог оставить свой автограф на этом документе.

В этом комплекте документов есть лишь один листок, который частично соответствует действительности. Речь идет о сотрудничестве Москвы и Берлина в сфере обмена подданными Германии и Советского Союза, которые совершили преступления и были осуждены, соответственно, на территории СССР и Третьего рейха. Хотя, вопреки распространенному мнению, Берлин требовал от Москвы выдачи не всех немецких коммунистов – политэмигрантов, проживающих на территории Советского Союза, а только тех, кто по тем или иным причинам был осужден. Справедливости ради отметим, что, по оценкам западных историков, после 1933 года на территории Советского Союза нашли приют несколько тысяч членов германской компартии. Остальные немецкие коммунисты после прихода к власти Адольфа Гитлера эмигрировали в другие страны или оказались репрессированными на территории Германии. К концу 1934 года в Германии было репрессировано, по данным из разных источников, от 10 до 100 тысяч коммунистов и сочувствующих им.

Так же в Советском Союзе, по состоянию на 1932 год, проживало около 20 тысяч специалистов. Под ними подразумевали квалифицированных рабочих, техников, инженеров и деятелей науки, прибывших по приглашению советского правительства во время первой пятилетки с целью помочь в деле «общего социалистического строительства». Кризис в мировой экономике привел к тому, что тысячи этих специалистов оказались без работы и без средств для существования в своих странах. Большинство из этих специалистов были германскими подданными. После прихода Адольфа Гитлера к власти эти люди по разным, не только политическим, но и экономическим, личным и другим причинам решили не возвращаться в Германию.

Важно отметить, что кроме противников Третьего рейха в ГУЛАГе оказались многочисленные германские специалисты, которые были далеки от политики. Причем попали они туда за «вредительство» и другие преступления. Их выдачи также требовал Берлин. Судьба этих людей сложилась по-разному. Тех, против кого имелся компрометирующий материал, ждал концлагерь; «незапятнанные» и подходящие по возрасту призывались в вермахт, евреи однозначно подлежали депортации в гетто, а оттуда – в лагеря уничтожения[126]126
  Кузнецов И. НКВД – гестапо: брак по расчету. // Белорусская деловая газета, 2005 год, 15 апреля.


[Закрыть].