Текст книги "Хроники игрока. Ортен"

Глава пятая

Священная птица всех неудачников, похоже, не заметила в этот раз появления на горизонте такого потрясающего шанса принести мне на своих потрёпанных крыльях очередной великий облом. К огромным кованым воротам Графской Гробницы подходил уже не какой-то там экипированный на помойке начинающий приключенец, а закованный с ног до головы в металл суровый воитель десятого уровня!

Всё моё старое барахло: наручи, перчатки, наплечник и прочее – осталось дожидаться нового хозяина в каморке старого Барона. Я без колебаний бросил их там, посмотрев на предполагаемую стоимость такой экипировки в менюшках-подсказках.

По всему выходило, что торговцы НПС купят у меня всё это максимум за девятнадцать медных монет, а потому я решил не засорять сумку бесполезными вещами. А вот послуживший мне верой и правдой меч я забрал. Стоил он одну серебряную, а это – уже деньги.

С обновкой – наследством отошедшего-таки в лучший мир моего «предка» – дела обстояли странно. Во-первых, доспехи наотрез отказались укладываться в сумку. Это явно указывало на то, что для игроков они не предназначались. К тому же для того, чтобы узнать их параметры, требовалось провести идентификацию. Будоража моё воображение названиями, написанными светящимися серебряными чернилами на тёмно-коричневых бирках, они являли собой одну большую загадку под общим названием «Родовой набор Барона Вебера».

Вообще, нераспознанные предметы в игре можно было использовать в одном-единственном случае – если это проклятая вещь. Не знаю, зачем было применено подобное, откровенно странное решение, но, например, неидентифицированные сапоги – просто не надевались. А «Рабские колодки» – запросто. Вот только снять их можно было лишь в ближайшем храме, путь до которого становился длиннее в десять раз, потому как лежащее на них проклятие срезало девяносто процентов скорости перемещения и запрещало пользоваться скакунами.

Это и было второй странностью моих новых доспехов – они не несли на себе никаких отрицательных эффектов, что я выяснил экспериментальным путём, надев их на себя. К базовым значениям характеристик, стоило мне облачиться в латы покойного Барона, сразу прибавилось по сотне пунктов, а параметр «удача» – так и вовсе перевалил за четырехзначное число, гордо рапортуя о наличии у меня тысячи двухсот тридцати пяти пунктов оной. А вот количество загадочных Нитей Судьбы, которые, как я уже понял, призваны втравливать меня в различные неприятности, осталось прежним.

В любом случае я был рад. Очки жизни выросли до двух тысяч семисот пятнадцати единиц. Скрытый параметр «Броня» также значительно увеличился. В отличие от других ролевых систем, в «Хрониках» броня не выражалась в едином числовом значении. Защита распределялась по разным участкам тела, в зависимости от типа прикрывающей их экипировки и материала, из которого она была создана. Так что я не мог сказать точно, насколько стал больше этот параметр. Мне оставалось только констатировать, что внешне я выгляжу довольно неплохо и вражинам придётся как следует попотеть, чтобы пробиться к моей нежной и уязвимой к болевым ощущениям тушке.

И как оказалось, я был чертовски прав! Уже спустя пять минут после того, как я покинул каморку рыцаря-некроманта, мне довелось испытать на практике новое обмундирование. На развилке, в комнате с двумя богато украшенными саркофагами, сразу после очередного поворота и тоннеля, уставленного урнами с древним прахом и застывшими в скорбных позах статуями женщин, я напоролся на бойко вынырнувшую из неприметной ниши группу из четырёх скелетов-лучников.

Сгрудившиеся на выходе костлявые, увидев меня, немедленно открыли огонь на поражение, и именно в этот момент я сердечно поблагодарил старого Барона за его воистину бесценный подарок. Зазубренные стрелы, ранее легко вспарывающие мои матерчатые, обшитые железом доспехи, бессильно барабанили по воронёной пластине «Родового нагрудника Веберов», с визгом рикошетили от могучих чашек наплечников и бестолково стучали по шлему, в то время как я неторопливо и с одного удара упокоевал разбушевавшуюся нежить.

Надо сказать, что вдобавок ко всему этому великолепию за смерть моего игрового предка мне капнуло сразу четыре уровня, что было очень и очень приятно. Когда голова мятежного Барона с глухим стуком коснулась пола, перед моими глазами запестрело от материализующихся в воздухе пергаментных свитков, которые тут же усыпали каменные плиты возле моих ног.

Что это за макулатура и с чем её едят, я понятия не имел – читать что-либо, напрягая зрение в полумраке древнего подземелья, желания у меня не было, но так как на пергаментах могло оказаться нечто важное, касаемое истории, рассказанной Бароном, я решил взять их с собой. Скрутив свитки в трубочку и запихнув их в вещмешок, я, к своему неудовольствию, понял, что получившийся рулончик не превратился в иконку с цифровым указанием общего количества имеющегося в нём однотипных объектов, как это было с эликсирами, зельями, гайками или пулями. Он так и остался лежать прямо поверх россыпи мелких и таких удобных плиток, закрывая их и мешая быстрому доступу.

Всего за пару часов с момента провала в игру, я стал до неприличия крутым и навороченным для своего уровня героем. И это не могло не радовать! С персонажами и монстрами уровня пятидесятого-шестидесятого, мне, конечно, всё равно не тягаться, разве что по бесполезному параметру «Удача», но среди моих сверстников конкурентов для меня просто не было. Так что я уже не так беспокоился за собственную жизнь. Не шарахался от каждого шороха, не огибал по широкой дуге тёмные углы, в которых воображение рисовало притаившихся Мясных големов, а то и чего похуже. Я быстро, уверенно и целенаправленно двигался к выходу из катакомб «Гробницы Графа Лурка», наводя ужас на встречающихся на моём пути монстров.

Вздохнув и поправив «Родовой эспадон семьи Вебер», удобно расположившийся в ножнах на спине, я достал из сумки полученный от Барона ключ, который, как и рулон из свитков, не пожелал превратиться в иконку, и направился к воротам.

Вставив его в замочную скважину, обрамлённую коваными розами и черепами, я вдруг задумался над тем, что уж как-то больно быстро я успокоился, несмотря на все происходящие вокруг меня странности и неприятности. Веду себя как кэрролловская Алиса, которой, как мне всегда казалось, не было дела до глобальных проблем Зазеркалья и Страны чудес. Только вот убивать её там вроде никто не пытался… Разве что немного казнить.

Тряхнув головой, отгоняя от себя вновь нахлынувшие тревожные мысли, я пожелал узнать время, и перед глазами услужливо всплыли интерфейсные часики. В игре, по моим ощущениям, я провёл всего три-четыре часа.

Со слов Рольфа я знал, что вроде как утром собрался и вовремя вышел из дома, хотя на работе и не появился. Значит, это произошло примерно в восемь утра. Всё было как обычно. Цифры электронного табло показывали без пятнадцати минут двенадцать – почти полдень по Москве. Значит, в Ортене – сейчас вечер. За день реального времени в игре проходило двое суток, а время было настроено так, чтобы, когда для определённой страны наступал час пик, в относящихся к ней игровых королевствах начиналось утро. Для России и стран постсоветского пространства, то есть русскоговорящего сектора «Хроник», солнце в Ортене вставало в шесть часов утра и соответственно в шесть часов вечера по Московскому времени, что покрывало потребности пользователей от Владивостока до Калининграда.

Я повернул ключ. Замок щёлкнул, и я почувствовал, что мои пальцы сжимают пустоту. Предмет, переданный мне покойным Бароном, выполнив свою функцию, просто исчез – наверное, для того, чтобы материализоваться в кармане у старого рыцаря после его возрождения.

– Эй! Кто идёт?!

Грубый мужской голос, раздавшийся за оградой, вырвал меня из размышлений.

– Свои, – ответил я, рассматривая вынырнувшего из-за резного пилона городского стражника.

Рослый, крепкий мужик в броне, очень напоминающей внешним видом древнеримскую «лорику сегментату», осторожно приближался ко мне, выставив перед собой алебарду. По пятам за ним следовало ещё несколько охранников с факелами, а также двое, вооружённых тяжёлыми и необычайно мощными блоковыми арбалетами.

Ого! Королевская стража! Вот уж кого не ожидал увидеть рядом с графской гробницей, так это этих НПС, чей основной функционал сводился к поддержанию порядка в городах, деревнях и прочих мирных зонах. Конечно, иногда на дорогах можно было встретить конный разъезд, выискивающий агрессивных монстров, разбойников, проштрафившихся игроков и представителей тёмных государств, но я никогда не слышал, чтобы королевская стража охраняла вход в это подземелье.

– «Свои» – они разные бывают. Ну-ка, Пэтэр, подсвети-ка мне этого «свояка»! – буркнул стражник, останавливаясь в нескольких метрах от ворот.

Один из факелоносцев вышел немного вперёд и, явно робея, бросил свой факел. Горящая с одного конца деревяшка полетела прямо в меня, но, ударившись о решётку, отскочила на пол, обдав плиты передо мной брызгами шипящей, охваченной пламенем смолы.

– Демона тебе в задницу! Храните нас светлые боги! Это же – графский рыцарь-некромант! – выкрикнул кто-то, и подавшиеся было вперёд стражники дружно отпрянули от ограды, ощетинившись оружием.

– Спокойно, ребята! – Я поднял руки и медленно – так, чтобы, не дай бог, у арбалетчиков не дёрнулся палец на спусковой скобе, снял с головы шлем. – Говорят же, свои. Рыцарь-некромант мёртв и какое-то время вас не побеспокоит.

– Смотри-ка, Эдгар. Бородач какой-то. Да он, кажись, действительно живой, – протянул один из мечников. – Да и вообще, я слыхал, что графский пёс метра под три ростом, а этот, кажись, нормальный.

– Эй, парень. Ты как туда попал? – крикнул мне алебардщик, который, видимо, и был тем самым Эдгаром.

Если это всё – не скрипитованая сценка из продолжающегося сюжета со старым Бароном, то я готов был аплодировать ребятам из «Weightlessness Inc.» за проделанную над неигровыми персонажами работу. Хотя это я, конечно, размечтался. Не доросли ещё технологии до подобного уровня. Всё это – явно заранее срежиссированная постановка, завершающая прохождение квеста, пусть и в обновлённой версии.

– Я вчера заснул в одной из комнат на нижних уровнях. А теперь вот… – на ходу придумал я отмазку, вспоминая, что подобные персонажи не понимают, как можно «выйти из игры», да и вообще начинают сердиться, когда при них говорят о реальном мире. – Проснулся, смотрю – в подземелье никого, теперь вот выбраться пытаюсь. А Барона я убил и забрал его вещи…

– Барона, говоришь? Какого такого барона? – нахмурился Эдгар, и в его глазах мелькнул нехороший огонёк.

Или это отразился свет факела?

– И кстати, на «калеченного», что мог спокойно уснуть в таком месте, ты не похож… А ты, часом, не тёмный культист? А?

– Ты оскорбляешь меня своими подозрениями, стражник, – холодно, как и положено при таких обвинениях, прервал я воина. – А в моём лице ты хулишь Элению Меченосную, паладином коей я являюсь.

«Хроники Ортена», на моей памяти, была первой игрой жанра ММОРПГ, в которой разработчики постарались активировать для пользователей ту самую пресловутую ролевую составляющую. Обычно в ММО-шках было как – есть игроки, их социализация между собой, а есть статичный мир и болванчики-НПС, которые нужны только для выполнения строго определённых функций. То есть котлеты отдельно, мухи отдельно. Никто и ничто не могло заставить человека, сидящего за монитором компьютера, полноценно взаимодействовать с виртуальными насельниками – просто потому, что ему это было без надобности.

Неписи всегда находились на своих местах, знали пару фраз или несколько строчек диалогов. Якобы жили в своём фэнтезийном или научно-фантастическом мирке, делая вид, что и игровые персонажи соблюдают подобные правила. В то время как люди в большинстве своём плевать хотели на всю эту антуражность и проделанную сценаристами работу. Диалоги проматывались, историю и квесты читал, дай бог, один из тысячи, а главными стимулами было повышение уровня и игра на так называемом хай-левеле – то есть после получения персонажами максимального уровня.

И тут пришла «Weightlessness Inc.» – «Невесомость» со своими технологиями симуляции голосового общения. Текстовые диалоги и специнтерфейсы ушли в прошлое, и теперь даже самому косноязычному игроку приходилось распинаться перед НПС, если тот хотел от него чего-нибудь добиться. Что было не так уж и просто сделать основной массе русских игроков всего лишь полгода назад, когда местные из наших королевств понимали исключительно хорошую английскую речь.

– А ну-ка, осени себя святым символом? – не дал себя уболтать разговорчивый и очень подозрительный охранник. – Знаем мы вас, тёмных…

Не, ну это – уже перебор! Стражники натурально хамят, и выглядят при этом настолько естественно, что вполне можно поверить, что разговариваешь с живыми людьми! Блин! Да вон у арбалетчика руки дрожат, а у мечника с факелом глаз дёргается и с виска стекает капелька пота.

Просто потрясающе! Персонажи уже не дышат, как раньше, синхронно и двигаются так естественно, что я в жизни бы не поверил, что их тела – всего лишь низкополигональные модельки, затянутые в рисованные текстуры и снабжённые несколькими десятками виртуальных костей для анимации. А ещё, как человеку, поработавшему в игровой индустрии, очень трудно убедить себя в том, что для такой небольшой сценки был проделан столь огромный труд. Это ведь десятки человеко-часов высокооплачиваемых специалистов!

Стоп. Какая, на фиг, кинематографическая сценка, когда я оказался заперт в подземелье абсолютно случайно, да ещё и на шестом уровне! Или, может быть, после обновления все должны были проснуться в этом подземелье, и из него не выбраться, не поговорив с мёртвым Бароном?

Я раньше много играл в ММО, и часто красиво закрученный сюжет основных квестов начинался с какого-то события, которое происходило со всеми, вне зависимости от их желания. Вот и бегали после этого по цифровым мирам толпы «избранных», выживших в страшной битве последних героев и прочих уносящих ноги от расправы наследных принцев.

Неужели разработчики скуксились и решили пойти по стандартной, давно проторенной дорожке? Так это что получается, сейчас я выйду отсюда, весь такой красивый, а там всё королевство дефилирует в моих модных чёрных доспехах? А высокоуровневые игроки – уже вставшие на путь парагона или даже легенды, – их тоже в это подземелье запихнуло или у них какие-то свои приключения, «для взрослых»?

– Как пожелаешь, – ответил я стражнику, осеняя себя символом Элении, который пару раз видел в исполнении священников. – А теперь повтори-ка сам, чтобы я знал, что веду разговор с честным человеком, а не со злобным культистом, убившим и спрятавшим где-то несчастного стражника.

Вот сейчас и выяснится, срежиссированная ли это сценка, или создатели игры совершили прорыв в технологиях, прикрутив каждому персонажу свой небольшой искусственный интеллект. Ведь, как известно, проще всего поломать что-либо отрепетированное внезапным вопросом или просьбой, точно зная, как именно откажут тебе трудолюбивые, но узколобые болванчики.

Моя Эления, хоть и покровительница этих мест, но далеко не самое важное божество в Светлом Пантеоне. Да что уж там! Эта девочка, насколько я знал, что-то типа младшей помощницы старшего выжимателя тряпок для десятого протиральщика дверных ручек местного Олимпа. А заселен он, надо сказать, довольно плотно.

Шанс того, что стоящий передо мной персонаж окажется её последователем, – очень мал, а потому непись должен выдать стандартную фразу, мол: «Элению я, конечно, уважаю, но прости, мужик, я – последователь такого-то бога!» И уж точно он не будет копировать за игроком его действия.

– Будь по-твоему, парень, – кивнул алебардщик.

К моему великому изумлению, все семеро стражников дружно осенили себя знамением Элении, и на секунду я увидел вспыхнувшие золотистые ауры, значение которых мне было неведомо. Мда… Технологии в «Хрониках» после обновления взлетели на недосягаемую для конкурентов высоту. Вот что значит проект ААА-класса, с многомиллиардным бюджетом.

– Так я могу выйти? – спросил я, нарушая затянувшееся молчание.

– Да вылазь, конечно… – ответил Эдгар. – Нечего тебе там делать, да и запрещено нормальным людям там находиться. Вот только ворота заперты.

Опа! Ещё новенькое. Стражник спросил меня про Барона, которого я упомянул, а поговорив на другую тему, как будто забыл свой вопрос. Забавно! Ещё вчера такой персонаж пытал бы меня до тех пор, пока я не рассказал бы ему про рыцаря-некроманта столько, сколько устроило бы его нехитрые логические цепочки, дабы сдвинуть сюжет задания и выдать мне некую долю полезной информации. А сейчас его, как вполне реального человека, что-то отвлекло, и вот он уже сам не помнит, о чём спрашивал несколько минут назад.

– Да вроде открыты, – сказал я, налегая на створку плечом.

Рассказывать о том, что именно я принёс с собой ключ и где его взял, мне не хотелось.

– И правда, – воскликнул один из стражников. – Чудеса… Заперты же были! Точно говорю, я ж сам проверял!

Решётка под моим плечом слегка подалась, противно скрипнув на давно не смазываемых петлях, и в этот момент я понял, что мне просто-напросто не хватит силы для того, чтобы приоткрыть её ещё хоть чуть-чуть. Тяжёлая створка, клацнув, застряла, и ни в какую не хотела более двигаться с места.

Эдгар коротко махнул своим подчинённым, и четыре пары рук вцепились в увитые бронзовыми листьями и стеблями прутья. Стражники потянули их на себя, краснея от натуги. Совместными усилиями мы расширили щель, чтобы я мог протиснуться в неё, и когда оказался на другой стороне, НПС с облегчёнными выдохами повалились на землю.

– Там эта… – начал стражник, а затем замолчал, прислушиваясь к чему-то.

– Что?

– Не осталось там, кого-нибудь… Ну, из этих. – Эдгар поморщился.

– Из этих? – переспросил я, натягивая шлем на голову.

– Ну да, из «калеченных».

– Каких-таких калеченных?

– Ты что? Их никогда не видел? – удивился стражник. – Из какой ты глуши, парень? А, не важно! О! Помяни чёрта… Вон, как раз к нам такой бежит. Смотри!

Глянув в том направлении, куда Эдгар ткнул своей алебардой, я увидел приближающуюся от входного пролома мужскую фигуру в стилизованном длиннополом французском плаще из тяжёлой кожи. На поясе у новоприбывшего болтались два массивных барабанных паровых пистолета в крестовой кобуре, а голову украшала невысокая широкополая шляпа с щегольским плюмажем. Лицо у незнакомца было мужественное, как у бравого американского десантника из боевиков восьмидесятых, что резко контрастировало с одёжкой Ван Хельсинга из одноимённого фильма двухтысячных. Ещё более странным казались усы: длинные, зелёные, загнутые вверх, чем-то напоминающие те, что на закате своей жизни носил Сальвадор Дали.

Я не сразу понял, что в этом человеке показалось мне странным. Помимо внешности, конечно. То ли неестественный, равномерный бег, то ли пустота во взгляде, которым он мазнул по нам. То ли общая скупость движений и болезненное дыхание, от которого тяжело поднимался весь плечевой пояс. Затормозив на секунду возле стражников, он развернулся всем телом, забавно переставляя ноги, сначала в одну сторону, затем в другую, и побежал прямо на нас, заставив всех присутствующих расступиться, освобождая ему дорогу.

Всех, кроме меня. Я был слишком увлечён этим, с одной стороны, забавным, а с другой – жутковатым зрелищем, пытаясь понять, что, собственно, я вижу перед собой. Персонаж действительно производил впечатление явно нездорового человека.

Врезавшись в мой наплечник лбом, он несколько секунд продолжал перебирать ногами, толкаясь и меся пыль, а затем, остановившись, огляделся, поворачиваясь всем телом, и, не проронив ни звука, устремился к воротам. Там он, двигаясь бочком, подобрался к оставшемуся после меня проходу и попытался не протиснуться, а с разгона вбежать в щель между створками, несмотря на то, что его плечи явно не пролезали в зазор.

– Ну что ты с ними будешь делать! – хлопнул себя по бедру Эдгар.

Потренировавшись с минуту в беге на месте, персонаж принялся прыгать, забавно взмахивая руками. Я, открыв рот и глупо хлопая глазами, смотрел на него, понимая, что уже не раз и не два видел эту картину, и даже сам порой вёл себя подобным образом. Ведь над головой у чудака развевалась лента с надписью: «Васёк БешеН-н-Ный», «Пистольер Рыжего Братства. Уровень 4».

Это был игрок! Самый что ни на есть настоящий геймер, управляющий своим героем с помощью клавиатуры и мышки. Если бы не общая странность сложившейся ситуации, я бы легко узнал анимацию «человека-дарейца-мужчины», слегка подправленную, из-за особенностей телосложения его куклы.

– Это… – открыл я рот, но Васёк, вдруг бросив свои тщетные попытки попасть в подземелье, вновь бодро подбежал к нам, резко остановившись сантиметрах в десяти от меня, ткнувшись грудью в мою кирасу.

– Я пройти не могу! – произнёс он капризным голосом паренька от силы лет десяти, щедро сдобренным шипением и хрипом. – Чё за ботва!

«…Ёу! Ёу! Ёу! Пацаны собрались на районе-е-е. Минус на минус тусу мутят. Ау! Ау! Ау! Против нас кто – будет порван! Е! Е! Е!..» – продолжали произносить его губы. Микрофончик у него хоть и был так себе, но активировался голосом и бодро вычленял слова какого-то дворового рэп-исполнителя, лившиеся из колонок его компьютера.

– Кхм. Подземелье закрыто по приказу командования Королевской стражи! – с чувством собственного достоинства произнёс Эдгар.

– Чё за пи-и-и-и-и-и! У меня там квестуха! Пи-и-и-ип! Пи-и-и-ип! – разразился цензурированным из-за возраста игрока матом детский голосок, который система отслеживала, обрабатывала и тщательно запикивала.

– Я вас не понимаю, – покачал головой Эдгар, косясь на меня. – Если есть какие-то вопросы, обратитесь в канцелярию…

– Пип! Да пошёл ты пи-и-ип пииииип пип!

«…Завалили пиип, запинали, пи-и-п порвали…» – заходились визгом колонки.

– Чего порвали? – удивлённо переспросил один из стражников у соседа.

– Какой то «пип», – шепнул тот. – Про дворфов поёт, не иначе…

Продолжая пребывать в слегка обалдевшем состоянии, я посмотрел на разговорчивых неигровых персонажей, которые по всем правилам должны были проигнорировать эти случайные звуки, а затем взгляд мой зацепился за бакенбарды, стоявшего рядом Эдгара. Это была не компьютерная графика… Не нарисованная текстура и не фотография с наложенной на неё прозрачностью. То были реальные волосы – настоящие, объёмные, вьющиеся, примятые надетым на голову шишаком и слегка лоснящиеся от пота.

Я по-новому осмотрел всех присутствующих, вспоминая самые реалистичные компьютерные модели людей, которые я видел фильмах, и тихонько выругался. Наверное, я не замечал этого, общаясь с мёртвым Бароном, потому как не воспринимал всерьёз ожившего мертвеца. Но, находясь в толпе себе подобных, я вдруг понял, что они не выглядят как низкополигональные и даже высокополигональные трёхмерные модели… А ведь каждая из них состоит их миллионов невидимых глазом треугольников и вполне может заставить зависнуть слабенький компьютер вроде моего.

Васёк тем временем достал свои пистолеты и, уткнув их дула в лицо Эдгара, принялся прыгать на месте, отчего стражник очень натурально побледнел и отступил на шаг. Видя его испуг, парень визгливо заржал и принялся палить по земле, стараясь, впрочем, случайно не попасть в отшатнувшихся от него НПС.

– Завязывай, пацан, – сказал я, шагнув вперёд и опуская ладонью один из его пистолетов.

– Ты чё, непись, опух! – взвизгнул «БешеН-н-Ный», разворачиваясь ко мне всем корпусом. – Пип ты пип такой, пип.

– Пушки убрал! – уже менее дружелюбно приказал я, когда стволы пистолетов уткнулись мне в грудь.

– Чё за-пии-ип! – яростно взвизгнул Васёк.

В этот момент то ли он случайно нажал на левую кнопку мыши, то ли задел что-то на клавиатуре, но пистолет, звонко щелкнув, выстрелил, обдав меня облаком вонючего пара. Свинцовый шарик пули, врезавшись в мою кирасу, бессильно взвизгнул и, выбив неправдоподобно большой сноп искр, срикошетил в землю. Я успел заметить, как напряглись и посуровели стражники, блеснули мечи, вскинулись арбалеты, выцеливая Васька.

Сработала очередная игровая условность. Один из участников инцидента атаковал другого, да не просто так, а на глазах у Королевской Стражи. Васёк совершил преступление и теперь становился доступным для моей мести.

В «Хрониках» не было никаких уровневых порогов для боёв между персонажами. Для того чтобы случайно не атаковать союзника по светлой или тёмной фракции, на клавиатуре существовала специальная кнопка, в стандартных настройках – «Pause/Break», активирующая «Опасный режим». У Васька, как и у любого уважающего себя пацана школьного возраста, она, видимо, была уже деактивирована.

Так что теперь я мог, не опасаясь за свой социальный статус в королевстве, безбоязненно прикончить его. Забрать его скальп или уши, на выбор, и вещи, которые выпали бы с его тела после смерти. Шесть часов наказания в виде призрака, слоняющегося по миру с ограниченной способностью вселяться в различных монстров, нападая ради развлечения на других игроков, и можно спокойно продолжать прокачку.

В случае же, если я решу проигнорировать нападение, за дело возьмутся НПС. Бравые Королевские Стражники не станут убивать преступника. Когда его очки жизни упадут до нуля, он получит статус «оглушён» и его оттащат в тюрьму, где ему предстоит проторчать уже двенадцать часов, чтобы затем, получив штраф под названием «Осуждённый», до конца дня ходить с урезанными на семьдесят пять процентов характеристиками.

От стражников, правда, можно было улизнуть, но не на четвёртом уровне. В этом случае за персонажем закреплялся статус «В розыске», и его ориентировки, вместе с некоторой суммой вознаграждения за голову, точнее за ухо, вывешивались на досках объявлений во всех городах и посёлках. Охота на беглеца длилась ровно тридцать шесть часов проведённого в игровом мире времени, или пока повинившийся не лишался обоих ушей.

Выходить из игры было бесполезно. Вернись он хоть через неделю, хоть через месяц, таймер продолжит отсчитывать положенное на поимку время. Вариантов было всего два: либо прятаться и убегать от охочих до вознаграждения героев, либо, убрав в инвентарь оружие, сдаться с пустыми руками патрулю королевской стражи и быть арестованным.

Белая лента, на которой было написано имя игрока, окрасилась быстро расплывающимися кровавыми пятнами. Красивое, надо сказать, зрелище, я как-то раньше особо не присматривался.

Васёк хотел было выстрелить ещё раз, но я не дал ему такой возможности. Тело среагировало само, и через секунду оба пистолета оказались у меня в руках. Обезоруженный персонаж взмахнул кулаком, но тяжёлая рукоять его же собственного оружия опустилась на его голову, сбивая с неё щегольскую шляпу.

Хрустнула кость. Разница в шесть уровней была довольно ощутимой, а мои высокие характеристики и вовсе не оставили пареньку ни единого шанса. Брызнула кровь. Я только сейчас осознал, что раньше-то в «Хрониках» кровищи как таковой не было, существовали только визуальные эффекты, сопутствующие некоторым ударам.

Васёк кулем повалился на землю. Обесцветившаяся лента с его «гордым» именем ещё секунду повисела в воздухе, а затем плавно опала на тело.

– Воууу… уууууууууу! – провыл взмывший над трупом скорбный призрак, искажая льющийся в микрофон мат.

Вспышка, и мы со стражниками остались одни.

– Пэтэр, Боро. Сейчас рыцарь осмотрит его тело, и на кладбище тащите. Заодно загляните к капитану, скажите, что нам нужно усиление, – произнёс Эдгар, подходя ко мне и пару раз мыском сапога ткнув труп в плечо. – Ну, вот видел! Не, ну ты видел!

Стражник явно обращался ко мне, а я между тем молча смотрел на зажатые в руках чужие пистолеты, с трудом соображая, что же, собственно, произошло. Не умел паладин ничего подобного, и, в отличие от воина или мстителя, у него не было на этих уровнях способности разоружать противников.

Тем более – голыми руками. Также нереально нанести персонажу урон его личными предметами. Они вообще должно были упасть на землю, ожидая, когда владелец сможет их подобрать.

– Вот это – «калеченный». Сам видишь, как не повезло парню при рождении. Но ты не поверишь… Девчонки тоже такими родятся! И ведь поголовно красавицы. Им бы жить, любить да детей рожать, а всё одно – «калеченная». Порой сердце, глядя на них, кровью обливается. У меня ж у самого дочь…

Эдгар выдохся, замолчал, с грустью посмотрев в сторону пролома, ведущего из гробницы на залитые закатным солнцем Луга Одиночества. Затем перевёл взгляд на пистолеты в моих руках.

– А ловко ты у него оружие отобрал. Неплохо вас в вашем ордене нынче учат. Нам бы таких инструкторов, а то что ни день молодых ребят хоронить приходится.

– Тяжёлая у вас работёнка, – выдавил я из себя, всё ещё туго соображая.

– Ну, так кому-то всё равно её делать надобно, – пожал стражник плечами. – Ты, рыцарь, тело-то осматривать будешь?

– Да нет. Противно как-то, – ответил я неожиданно для себя, глядя на мёртвого пистольера, лежащего около моих ног. – Пойду я, что ли. В столицу бы побыстрее добраться.

– И то правильно, – кивнул Эдгар, жестом приказывая своим людям забирать труп.

«Системное сообщение: Изменена фракционная репутация у Королевской Стражи Дареи. Получено 100 единиц репутации» – неожиданно всплыла строка на самой периферии зрения.

Пожав протянутую мне НПС-ом руку – жест, который ранее в игре можно было наблюдать только в тщательно выверенных и режиссированных роликах, я на негнущихся ногах направился к выходу их подземной гробницы, машинально отдав бесполезные для меня пистолеты оказавшемуся рядом стражу. Но не прошёл я и пары шагов, как за спиной раздалось лёгкое покашливание, и голос Эдгара неуверенно произнёс.

– Эм… Рыцарь… Милсдарь паладин…

Я остановился, медленно обернулся, не зная, чего ещё ждать от ставших столь реалистичными НПС.

– Может, вы как-нибудь завтра, послезавтра или на следующей неделе заглянете к нам в Главное Управление Королевской Стражи Дареи? Покажете ребятам пару этих… – Он сделал неопределенный жест свободной рукой в воздухе перед собой. – Приёмов. Ну как тот, с помощью которого вы преступника «калеченного» завалили. Вы не поймите меня неправильно! Я не для себя прошу – ребят жалко! Много их в последнее время гибнет, и молодые всё больше, прямо из учебки, алебарду в зубы – да на службу. Вы уж поверьте, мы в долгу не останемся!

Я медленно кивнул, принимая приглашение. В голове роились вопросы и мысли, которые сами собой перетекали в жутковатые идеи, почерпнутые воображением в фантастической литературе, играх и кино. Возможно, попроси меня стражник в этот момент о чём-нибудь другом, я бы всё равно согласился, почти не разбирая его слова.