Текст книги "Германия под бомбами союзников. 1939–1945 гг."

Глава 8
Гамбург и Плоешти

В июле 1943 г. в Центральной Европе наблюдалась необычайно высокая суточная температура. Британский историк Дэвид Ирвинг писал о погоде в Гамбурге: «Влажность воздуха в первые за 29 дней июля составляла только 78 процентов, с самым низким показателем в 30 процентов, зафиксированным 27 июля, то есть, и это очень важно, в ту самую ночь, когда возник огненный смерч. На протяжении первой половины месяца город пекся в тепловой волне: в полдень температура не опускалась ниже 31,6 градуса. Между 15 и 25 июля средняя температура снизилась до 25, а затем постепенно снова поднялась до 28,8 – 26-го числа и 31,6 градуса – 27 июля и на следующий день. Воздух был горячим, сухим и неподвижным»[35]35
  Ирвинг Д. Преступление века. Разрушение Дрездена. С. 48.


[Закрыть].

Этим воспользовались англичане, которые в ночь на 25 июля начали операцию под кодовым названием «Гоморра». Британские метеослужбы предсказали ясную погоду и хорошую видимость. Целью операции были Гамбург и его порт.

Для проведения первого налета, который главным образом был нацелен на районы города – Бармбек, Хоелуфт, Аймсбюттель, Алтона и сам порт, вылетел 791 бомбардировщик (347 «Ланкастеров», 246 «Галифаксов», 125 «Стирлингов» и 73 двухмоторных «Веллингтона»). До цели добрался 741 самолет. Жители Гамбурга, ранним утром разбуженные воем сирен, еще не предполагали, какая их ждет катастрофа.

Экипажи бомбардировщиков разбрасывали при подлете к городу свободно перевязанные полоски из алюминиевой фольги, по 2000 штук (0,65 кг) в связке, каждую минуту. Каждую связку немецкий радар в течение 15 минут воспринимал и показывал на своем экране как один самолет. Таким образом, операторы видели, что на них надвигается огромный воздушный флот, численностью в 11 тысяч машин! Прожекторы и зенитные установки, управляемые радарами, были настолько парализованы этими разбросанными в воздухе связками фольги, что не могли сделать ни одного прицельного выстрела. А «Вюрцбург» не мог навести отдельные ночные истребители на цель. И это еще не все. Отказывались работать и бортовые радары ночных истребителей «Лихтенштейн ВС». Таким образом, потери британских самолетов во время этого налета составили только 12 бомбардировщиков, то есть 1,5 %. Из них девять бомбардировщиков были сбиты ночными истребителями, а три – зенитной артиллерией, которая выпустила в тот день 50 тысяч снарядов.

Налет длился 2,5 часа, за это время было сброшено 2300 тонн бомб, в результате чего все здания города, расположенные на площади в 87 гектаров, были объяты пламенем.

Днем 26 июля над Гамбургом появились 122 «Летающие крепости» с целью помешать проведению спасательных работ в городе. Весь город был окутан огромным облаком из гари и пыли, через которое не могло пробиться солнце.

В ночь на 28 июля 739 британских самолетов вновь сбросили на Гамбург 2312 тонн бомб. Этот второй английский налет был самым тяжелым. Пожар охватил 16 тысяч зданий. Один из пилотов, возвратившись с задания, сказал: «Облака над городом были похожи на комок ваты, пропитанный кровью».

Из тысяч отдельных пожаров в короткое время возникло целое море огня. Воздух, раскаленный до 1200 градусов, устремился вверх и, перемешавшись с прохладным воздухом, дал в итоге огненный ураган, который чувствовался на высоте 6000 метров. Возникший сильный ветер достигал скорости 120 км/ч, валил крепкие взрослые деревья, а молодые гнул, как прутья, к земле. Таким образом, из 100 тысяч деревьев в этот день в Гамбурге погибли 70 тысяч.

В ночь на 30 июля 726 английских бомбардировщиков сбросили на Гамбург еще 2277 тонн бомб, потеряв при этом 28 самолетов.

А вот как описал трагедию Гамбурга германский историк Каюс Беккер: «Вечером 24 июля 1943 г. на подземном командном пункте 2-й истребительной воздушной дивизии в Штаде, на нижней Эльбе, расчеты заступают на ночное дежурство. Огромный бункер, чем-то напоминающий зал оперного театра, постепенно заполняется людьми. Приглушенный гул голосов. Над всей сценой довлеет гигантская, почти до потолка, прозрачная стена – выполненная на матовом стекле карта германского рейха, разбитая на квадраты зон ответственности истребительных сил ПВО. На этой карте проецируется вся воздушная обстановка в случае налета бомбардировщиков неприятеля.

За этой стеклянной стеной десятки девушек, в чьи обязанности входит обеспечение визуального контроля, они, склонившись над пультами управления, орудуют проекторами, а в основном, ждут. Ждут следующей тревоги, первого сообщения о появлении противника – каждая из девушек-операторов имеет прямую телефонную связь с одной из радиолокационных станций наблюдения. И как только глаза радаров засекут бомбардировочное соединение на подлете к побережью Германии, об этом немедленно сообщают сюда по телефону:

“Около 80 самолетов в Густав-Цезаре 5, курсом – на восток, высота – шесть тысяч”.

Операторы проворно вносят полученные данные на точечные проекторы, после чего направляют лучи света на определенные участки карты.

Перед матовым стеклом рядами сидят офицеры наведения истребителей. За ними на возвышении за своими пультами – начальник дежурной смены и офицеры связи. Они поддерживают постоянный контакт с отдельными авиаподразделениями истребительных сил и их командными пунктами. А этажом выше, “на самой галерке”, снова десятки девушек, их обязанность – высветить местонахождение истребителей люфтваффе.

И вот весь этот продуманный до мелочей механизм начинает действовать. На огромной световой карте возникает множество разноцветных точек. Звучат лаконичные фразы оперативных распоряжений, передаются донесения. Точки меняют местоположение, их передвигают, сверяясь с обстановкой.

“Игрища Каммхубера” – такого прозвища удостоился этот центральный пост.

”Будто попал в гигантский аквариум, а вокруг тебя мириады водяных блошек”, – делится своими впечатлениями генерал-майор Галланд.

Тем не менее эти, на первый взгляд громоздкие и даже хаотичные КП успели заслужить добрую репутацию. Такими же располагают 1-я истребительная дивизия ПВО генерал-лейтенанта фон Дёринга на аэродроме Делен под Арнемом, в Голландии, 2-я дивизия под командованием генерал-лейтенанта Швабедиссена в Штаде, 3-я дивизия под командованием генерал-майора Юнка в Метце, 4-я дивизия под командованием генерал-майора Хута в Дёберитце, под Берлином и только что выведенная из подчинения командующего истребительными силами “Юг” 5-я дивизия под командованием полковника Гарри фон Бюлова, базирующаяся в Шлейсхейме под Мюнхеном.

В тот день, 24 июня 1943 г. происходит нечто невообразимое. На часах уже без нескольких минут полночь, когда из командного пункта в Штаде начинают поступать первые сообщения. Световые точки на карте перемещаются по Северному морю. Неприятельские бомбардировщики проходят вдоль береговой линии Германии в восточном направлении.

Me-110 3-й ночной авиаэскадры поднимаются в воздух со своих основных аэродромов базирования в Штаде, Вехте, Виттмунд-хафене, Вунсторфе, Люнебурге и Каструпе и входят в режим ожидания на участке у Северного моря, находясь в постоянном контакте со своими офицерами наведения. Вскоре выясняется, что первая замеченная группировка неприятельских самолетов всего лишь прокладывает путь, за следуют основные силы – несколько сотен бомбардировщиков. Вся эта необозримая стая двигается в направлении устья Эльбы. Какова их цель? Может, собрались круто свернуть на юг? На Киль или на Любек? Или же отправятся дальше, над водами уже Балтийского моря на неизвестную цель?

Все будет зависеть от того, не потеряют ли посты сопровождения эту армаду, несмотря на все их выкрутасы со сменой курсов.

Внезапно все присутствующие на командном пункте в Штаде застывают в недоумении – светящиеся точки на карте замирают. Один из офицеров связи, тут же созвонившись с радиолокационными станциями, осведомляется, в чем дело. Ответ везде один:

– Сбой оборудования по неизвестным причинам.

Такого просто быть не может.

Поступают новые сообщения – со станции наблюдения “Фрея”, которая работает в длинноволновом диапазоне в отличие от “Вюрцбурга”, работающего в сантиметровом диапазоне. И их оборудование куролесит. Но сигналы от бомбардировщиков все же можно кое-как различить в тумане заполнивших экраны помех. На экранах же радаров системы “Вюрцбург” прерывистые зигзаги помех мельтешат, будто растревоженные насекомые, – здесь уже ничего не разберешь.

Обстановка, прямо скажем, не из лучших, и наведение истребителей полностью зависит от выдаваемых станциями “Вюрцбург” данных высоты и азимута. Иными словами, от офицеров наведения, которые в давний момент работать с истребителями не могут. И “ночники” вынуждены плутать, в прямом смысле, в потемках. Где враг? Неизвестно.

2-я истребительная дивизия просит помощи, Если техника не желает работать, необходимо вернуться к старому и испытанному методу – к постам воздушного наблюдения. Что они скажут? И эти посты сообщают – в Дитмаршене, неподалеку от Мельдорфа, на небе каскады каких-то странных световых сигналов. Их становится все больше и больше. И все они сосредоточены на одном участке.

Видимо, это и есть то место, где бомбардировщики меняют курс. Что вскоре подтверждается поступившими донесениями – враг сомкнутым боевым порядком идет параллельно Эльбе. На Гамбург.

На данный момент оборона этого огромного ганзейского города обеспечивается силами 54 батарей тяжелых зенитных орудий и 26 батареями легких, 22 батареями прожектористов и тремя батареями постановки дымовых завес. Сотни стволов поворачиваются на северо-запад. Но и зенитчики получают данные со станций “Вюрцбург”. К началу налета, то есть к часу ночи, эти “всевидящие глаза” слепнут – их застилает непонятная пелена, через которую сигналу, отраженному от неприятельского самолета, ни за что не пробиться. Радиопомехи!

Таким образом, вмиг незрячими стали не только истребители, но и зенитчики. Командование велит открыть заградительный огонь. Если уж нет никакой возможности вести прицельную стрельбу, надо хотя бы попытаться отпугнуть неприятеля фейерверком. Вскоре грохот стрельбы зениток смешивается с разрывами первых бомб. С британских аэродромов на бомбардировку Гамбурга вылетел 791 бомбардировщик – 347 “Ланкастеров”, 246 “Галифаксов” и 125 “Стирлингов”: все машины – четырехмоторные тяжелые бомбардировщики; кроме того, в операции участвуют и 73 двухмоторных “Веллингтона”.

Из этой 791 машины до Гамбурга добрались 728. Каждую минуту до отказа загруженные бомбардировщики сбрасывают за борт пачки нарезанной узкими полосками металлической фольги. В воздухе полоски разлетаются и медленно опускаются на землю сводящим с ума все радиолокационные станции облаком серебристых блесток.

Они-то и стали причиной одновременного отказа радиолокационного оборудования всех германских станций наведения и обнаружения – всего-навсего полоски серебристой металлической фольги, прозванные в Англии “окошечками” (windows), а в Германии – Düppel, нарезанные как раз вполовину длины волны рабочего диапазона оборудования станций “Вюрцбург” и прекрасно отражавшие радиоимпульсы станций наведения истребителей. На экраны рухнули тысячи и тысячи крохотных отраженных сигналов. Вот вам и мириады отраженных радиосигналов, в которых затерялись британские бомбардировщики.

Пресловутые окошки в течение года и четырех месяцев оставались в Англии тайной за семью печатями, этому изобретению была присвоена высшая категория секретности. И вопрос о том, применять их или нет во время налета на Гамбург, вызвал жаркие дебаты – англичане опасались, как бы и в люфтваффе не изготовили противоядие от британских радаров, а тогда – конец, жди череды “акций возмездия” – налетов на города Англии.

И здесь сработал принцип парности событий: уже весной 1942 г. один немецкий инженер, специалист в области высоких частот, Розенштейн на безлюдном участке побережья Северного моря провел серию опытов с тем же результатом – полоски фольги способны “ослепить” радары. Вот оно, средство противодействия англичанам!

Но Геринг, едва прослышав об этом, строжайше воспретил всякое продолжение работ в этом направлении. Нe дай Бог, англичане что-нибудь пронюхают! И генерал Вольфганг Мартини, ведавший в люфтваффе вопросами связи, в том числе радиолокационными станциями, вынужден был засунуть всю документацию по так называемым düppel поглубже в сейф. Даже само слово «düppel» попытались изъять из употребления под угрозой наказания. Еще один пример страусиной политики командующего германскими люфтваффе, убоявшегося вовремя отважиться на контрмеры против англичан.

А у британцев последнее слово оставалось за Генеральным штабом Королевских ВВС – те все рассчитали верно. Суммировав тяжелейшие потери, вызванные “битвой за Рур”, в Генштабе пришли к выводу, что если бы “окно” применили уже тогда, число потерь вполне можно было бы урезать на целую четверть – а это, ни много ни мало, 286 машин и их экипажей. Черчилля долго убеждать не пришлось, и 15 июля он лично отдает приказ о первом применении полосок станиоли во время предстоящего налета на Гамбург.

Результат ночной бомбардировки 24–25 июля 1943 г. превзошел самые смелые прогнозы. Лишь 12 из 791 участвовавшего в налете британского бомбардировщика не вернулись на свои аэродромы. Едва ли Королевские ВВС прежде могли похвастаться столь низкими потерями.

А для Гамбурга началась неделя кошмара, самая ужасная за всю 750-летнюю историю этого города.

Операция “Гоморра” – так окрестили союзники акцию возмездия, целью которой было разрушение Гамбурга, – одним упомянутым авианалетом не ограничивалась. 25 и 26 июля состоялись еще два, но уже дневных налета американцев, объектом которых стали порт и верфи. В этой акции участвовали 235 “Летающих крепостей”. После трехсуточной паузы в ночь на 28 июля 722 бомбардировщика Королевских ВВС продолжили выполнение своей задачи по превращению в руины ганзейского города. В ночь на 30 июля в небе над Гамбургом снова 699 бомбардировщиков. И эта ясная летняя ночь существенно облегчила им работу. Лишь после четвертого по счету завершающего удара в ночь на 3 августа Гамбург скрылся под пеленой плотной облачности. Тогда из 740 бомбардировщиков едва ли половина сумела кое-как отбомбиться, ориентируясь на едва различимые сигнальные ракеты своих “следопытов”.

Никогда прежде Харрис не бросал более 3000 бомбардировщиков за четыре ночи на один-единственный город.

Ночные истребители NJG 3 от первого шока опомнились довольно быстро. Несмотря на постановку помех и последовавший в связи с этим сбой работы радарных станций, пилотам не составило труда отыскать армады уходивших на свои аэродромы бомбардировщиков и без наведения с земли. Снова растет число сбитых самолетов противника – Харрису это обходится в 89 машин, а еще 174 изрешеченным пулями бомбардировщикам удается уйти.

В общей сложности успевшему за короткое время в полной мере испытать весь ужас воздушной войны городу достался “подарок” в виде 9000 тонн бомб. Сначала Гамбург охватил не виданный по интенсивности пожар, настоящая огненная буря – о том, чтобы хоть частично локализовать ее, не могло идти и речи. Налет унес жизни 30 482 человек, уничтожил 277 330 зданий – половина города превратилась в развалины»[36]36
  Беккер К. Люфтваффе: рабочая высота 4000 м. С. 563–570.


[Закрыть].

Для Королевских ВВС Гамбург стал моделью, на которой были опробованы налеты на другие города рейха. Маршал авиации Харрис говорил по этому поводу: «Мощность налетов и их последствия превзошли все наши ожидания». «Голубую книгу» – альбом в кожаном переплете со снимками с воздуха разрушений в Гамбурге – Харрис преподнес королю Англии и премьеру Черчиллю. Еще один экземпляр был отправлен Сталину.

В июне-июле 1943 г. командование люфтваффе решило для отражения ночных налетов использовать в дополнение к ночным истребителям дневные одномоторные истребители, которые могли бы действовать вместе с прожекторами. 13 июля была сформирована эскадра одномоторных истребителей «Херрманн» («Herrmann»), 20 августа 1943 г. ее переименовали. Тактика действий этой эскадры получила название «Дикая свинья».

В ночь на 30 июля 1943 г. британские бомбардировщики атаковали Гамбург. В воздух поднялись истребители эскадры «Херрманн» и сбили три самолета. После этого «Херрманн» получила приказ начать формирование следующих эскадр «Диких свиней».

В конце июля 1943 г. командование люфтваффе приняло предложение полковника Виктора фон Лоссберга изменить тактику действий ночных истребителей. Лоссберг рассуждал так: группы бомбардировщиков летели друг за другом по заранее определенному маршруту, образуя, таким образом, поток. Если ночные истребители вклинятся в этот поток, то перед ними сразу же появится множество целей для атаки, которые они могут обнаружить с помощью своих бортовых радаров и визуально. И задача операторов наведения на земле свелась бы лишь к определению высоты и курса всего потока бомбардировщиков. В этом случае дипольные отражатели «Виндоу», сбрасываемые британскими бомбардировщиками для защиты от ночных истребителей, теперь становились выгодны немцам. Облака диполей, медленно опускающиеся на землю, фактически отмечали на экранах немецких радаров маршрут полета бомбардировщиков. Радиооператоры ночных истребителей были уже обучены аэронавигации. Поэтому они могли быстро научиться находить потоки бомбардировщиков, ориентируясь по сообщениям с земли.

Эта идея Лоссберга летчиками-«ночниками» была принята с энтузиазмом. Новая тактика в противоположность тактике действий одномоторных истребителей получила название «Домашней свиньи». Фактически это была тактика «свободного ночного боя», о которой так давно мечтали пилоты ночных истребителей.

В ночь с 10 на 11 августа 1943 г. истребителями, действовавшими по тактике «Домашней свиньи», была одержана первая победа. В эту ночь 653 четырехмоторных английских бомбардировщика совершили налет на Нюрнберг. В воздух были подняты 17 истребителей II./NJG, из которых 12 действовали по схеме «Херрманн», а остальные пять должны были использовать тактику «Домашней свиньи». В 00 ч. 32 мин. 11 августа в 25 км юго-западнее Дармштадта старший лейтенант Шнауфер, вклинившись в поток бомбардировщиков, атаковал и сбил один «Ланкастер».

«Дикие свиньи», находясь в воздухе, все время по радио получали с командного пункта информацию о положении, курсе и высоте самолетов противника, о сбросе ими световых маркеров цели и бомб, о погоде и направлении подхода к ближайшим аэродромам. Однако «Херрманн», боясь, что передаваемые сведения могут быть неточны или искажены, предложила использовать дополнительные меры для оповещения своих пилотов. После того как цель налета бомбардировщиков будет определена, зенитные батареи должны были выстреливать сигнальные ракеты, чтобы указать районы, в которые ночные истребители должны прибыть, а прожектора своими лучами должны были указать пилотам нужное направление.

Между несколькими крупными германскими городами, например, между Кёльном и Мюнстером, организовали специальные освещенные трассы, а зоны ожидания для «Диких свиней» отмечались лучами трех прожекторов, перекрещивающимися на высоте около 7000 м. Также были выделены специальные прожектора для указания истребителям направления на ближайшие аэродромы.

Но вскоре в тактике «Диких свиней» стало выявляться все больше и больше недостатков. А тем временем операторы РЛС, оправившись от первого шока, вызванного налетом на Гамбург, постепенно научились распознавать среди множества ложных сигналов от дипольных отражателей сигналы от настоящих целей. Потери англичан от действий обычных ночных истребителей, которые к тому времени стали применять тактику «Домашних свиней», начали увеличиваться. Вскоре ночные истребители получили на вооружение новые бортовые РЛС «Лихтенштейн» SN-2, на работе которых дипольные отражатели уже совсем не отражались. И теперь командиры эскадр ночных истребителей все чаще жаловались на то, что «Дикие свиньи» только мешают им. Те часто просто не сообщали в штаб корпуса о маршрутах своих полетов, и операторы наземных РЛС докладывали о них как о самолетах противника, что затрудняло действия офицеров, управлявших действиями ночных истребителей.

Помимо этого, британские бомбардировщики все чаще совершали налеты, невзирая на плохие погодные условия, когда одномоторным истребителям было очень сложно действовать. Командованию люфтваффе стало ясно, что действия обычных ночных истребителей, оснащенных новыми РЛС, гораздо более эффективны. Так что 16 марта 1944 г. 30-я истребительная авиадивизия была расформирована, а эскадры «Диких свиней» преобразованы в обычные эскадры дневных истребителей.

К июлю 1943 г. в составе 8-й американской воздушной армии находилось 15 бомбардировочных авиагрупп, в которых состояло свыше 300 самолетов В-17 и В-24. Однако дальность истребителей сопровождения оставалась по-прежнему недостаточной. Вначале самолеты «Тандерболт» добирались лишь до побережья Бельгии и Голландии. А двухмоторным истребителям Р-38 «Лайтнинг» с двойным фюзеляжем, как и немецким Ме-110, было трудно тягаться с одномоторными истребителями.

28 июля 1943 г. появились первый «Лайтнинги» с подвесными баками под плоскостями, теперь они могли достигать западных границ рейха. В этот день 77 «Летающих крепостей» средь бела дня двумя группами сумели проникнуть в центральные районы Германии. Их объектами стали заводы «Физелер» в Касселе-Беттенхаузене и «Аго» в Ашерслебене, неподалеку от Мандебурга. Командующий 8-й воздушной армией генерал Айре К. Икер решил таким образом насолить немцам, затруднив им выпуск истребителей. Дело в том, что оба этих завода производили машины «Фокке-Вульф-190».

Еще на подлете американские бомбардировщики были встречены немецкими истребителями. С аэродрома базирования в Йефере на атаку противника отправилась авиагруппа II./JG11 на «мессершмиттах», за ней – 5-я эскадрилья. Этим одиннадцати Ме-110 пришлось тяжелее, причем в буквальном смысле – у каждого истребителя под фюзеляжем висела 250-килограмовая бомба. Пилоты с трудом набрали высоту 8000 метров.

Такая тактика была новшеством: истребителям предстояло подвергнуть бомбардировке с больших высот значительно превосходящие их по численности, следовавшие сомкнутым боевым порядком бомбардировщики. Командир 5-й эскадрильи, старший лейтенант Гейнц Кноке еще пару недель назад довольно успешно опробовал эту тактику на практике: близким разрывом бомбы одному из «боингов» оторвало плоскость, и он, беспорядочно кувыркаясь, свалился в море. А если целая эскадрилья сбросит бомбы на эту армаду!

Ме-109 шли над «Летающими крепостями» с 1000-метровым преимуществом в высоте, строго следуя их курсу. Пилоты нажали на гашетки бомбосбрасывателей, и бомбы посыпались одна за другой. С левого разворота истребители ушли круто вверх, чтобы не подорваться на своем же грузе.

Все бомбы были снабжены дистанционными взрывателями. Все зависело от того, насколько верно рассчитаны дистанции и время подлета бомбы. А тут уже приходилось полагаться только на свой глазомер и интуицию. Так что многие летчики промахивались – бомбы взрывались или позади, или значительно ниже бомбардировщиков.

Вдруг в строю «Летающих крепостей» появилась вспышка. Это бомба сержанта Феста попала в цель. Еще два В-17 были поражены бомбами, вниз летели обломки крыльев. В небе появилось множество белых парашютов. Видимо, бомба угодила в самую гущу следовавших плотным строем бомбардировщиков. Эта неожиданная победа вселила в германских пилотов уверенность. Теперь, освободившись от бомб, Ме-109 начали атаковать разваливающийся боевой порядок «Летающих крепостей», оставив их в покое, лишь когда стало заканчиваться топливо.

В этот день немецкие истребители сбили 11 четырехмоторных бомбардировщиков. В общей сложности с операции по бомбардировке Касселя-Беттенхаузена и Ашерслебена не вернулось 22 «Летающие крепости», не считая получивших серьезные повреждения машин, которым с большим трудом удалось добраться до Англии. Таким образом, немцы уничтожили 35 неприятельских машин. Собственные потери составили 7 самолетов, однако пилоты янки заявили своему начальству, что сбили не менее 48 ФВ-190 и Ме-109.

После захвата Северной Африки американцы разместили там свою 9-ю воздушную армию, которая совершала налеты на объекты в Италии, Германии и Румынии.

Утром 1 августа 1943 г. с аэродрома Бенгази стартовали 178 бомбардировщиков В-24 «Либерейтор». Над Средиземным морем они выстроились и пошли к цели – румынскому нефтяному месторождению в Плоешти.

Каждый «Либерейтор» для преодоления маршрута в 3500 км (туда и обратно) с грузом бомб в 2 тонны имел на борту 9 тонн топлива. К цели это соединение должно было подойти ниже уровня, на котором их могли зафиксировать немецкие радары, практически над верхушками деревьев, что позволяло атаковать отдельные нефтеочистительные предприятия с чрезвычайной точностью.

Это был единственный в истории воздушных войн случай, когда дату налета определило расшифрованное радиосообщение противника. В июле 1943 г. союзникам удалось расшифровать используемый люфтваффе погодный код. Поскольку код менялся каждый месяц, то 1 августа было последним днем, когда можно было узнать погодные условия над Плоешти. Единственное, чего не знали те, кто планировал операцию по бомбардировке, было то, что ответственный за противовоздушную оборону стратегически важного Плоешти генерал-лейтенант Герстенберг превратил его в самый хорошо защищенный объект в Европе.

Уже через час после старта американцев из Бенгази противовоздушная оборона в Плоешти знала, что через Средиземное море в северо-восточном направлении летит большое соединение бомбардировщиков США. Немцы сумели также расшифровать радиосообщения ВВС союзников, которыми они информировали бомбардировщики по пути их следования, чтобы те по ошибке не попали под свой или чужой обстрел.

За трехчасовой полет над Средиземным морем десять бомбардировщиков упало в него из-за отказа двигателей. На подлете к албанскому берегу «Либерейтор», в котором находился главный штурман операции, вдруг повело, он перевернулся и рухнул в море. Машина с заместителем главного штурмана начала поиски тех, кто мог остаться в живых, но поиски результатов не принесли. А за это время была потеряна радиосвязь с остальным соединением, и самолет с заместителем главного штурмана вынужден был повернуть назад. Тогда руководство полетом взял на себя молодой и неопытный офицер бомбардировщика В-24 «Brewery Wagon».

Над Югославией соединение попало в плотную облачность. Обе передовые группы поднялись выше, чтобы перелететь облака. Остальные самолеты остались лететь на высоте вершин гор. В это время две первые группы попали под сильный попутный ветер, и, таким образом, расстояние между ними и остальными самолетами стало увеличиваться. К тому времени, как бомбардировщики перелетели горы и оказались в долине Дуная, их соединение было полностью расколото.

Для облегчения навигации в качестве контрольных пунктов были выбраны три города, которые оказались похожи друг на друга, и их идентификация из-за наземного тумана стала практически невозможной. Почти перед целью произошла трагическая ошибка: обе ведущие группы совершили неправильный поворот и вместо Плоешти ушли в сторону лежащего в 50 км Бухареста, где попали в зону плотного оборонительного зенитного огня. Таким образом, американский замысел бомбардировки на бреющем полете был раскрыт, передан в Плоешти, и у местной противовоздушной обороны было достаточно времени, чтобы подготовиться к атаке.

После того как две первые группы заметили свою ошибку, они повернули в сторону Плоешти, но не с той стороны. Их новый курс вел их точно на свои же группы, оставшиеся за горами. Таким образом, над целью произошел настоящий хаос. К тому же американские бомбардировщики попали в плотный зенитный огонь со всех сторон. Машины бросало в стороны от ударов зенитных снарядов. Один подбитый «Либерейтор» загорелся и упал на зенитную батарею, другой порвал кабель аэростата, затем загорелся под зенитным огнем, но все же дошел до цели и упал на нее. Многие самолеты падали на городские улицы. Один из них упал на городскую женскую тюрьму Плоешти, и многие заключенные погибли под ее руинами.

В то время как несколько бомбардировочных групп рассеялось, чтобы найти свои цели, две другие стали собираться вместе. Они кружили над крышами домов, уклоняясь друг от друга, чтобы не столкнуться. И все это время их атаковали немецкие и румынские истребители. На крыле у одного «Либерейтора» болтался канат от аэростата, другой бомбардировщик сбил кирпичную трубу, еще один не сумел вовремя набрать высоту и врезался в цистерны с нефтью.

Через 27 минут налет на Плоешти закончился. Затем уцелевшие «Либерейторы», кто группами, кто поодиночке, стали прибывать в Бенгази. Половина из них была повреждена, на борту у многих были убитые и раненые. Некоторые машины смогли сесть на островах в Средиземном море, занятых союзниками. Один самолет, совершив посадку на шоссе в горах на Кипре, столкнулся с грузовиком, другой кое-как дотянул до аэродрома на Сицилии и в конце посадочной полосы врезался в стоящие там американские самолеты. К счастью, никто не пострадал. Два «Либерейтора», у которых кончилось горючее, вынуждены были приводниться, два других столкнулись в небе над Болгарией.

Первые самолеты стали прибывать в Бенгази поздно вечером. Большинство пилотов были настолько измучены, что не могли сделать доклад. Последний из приземлившихся В-24 провел в воздухе 16 часов. Из 178 самолетов в Бенгази вернулось только 11 машин, 54 были сбиты над Румынией, три – над морем, другие сами упали в море во время полета на операцию и обратно, семь самолетов сели в Турции. 532 члена экипажей пропали без вести. Результатом налета стало уменьшение нефтедобычи в Плоешти на 40 % в течение двух месяцев.

13 августа 61 тяжелый бомбардировщик 9-й воздушной армии США, стартовавший в Северной Африке, атаковал авиационные заводы «Мессершмитт» в венском Нойштадте. Среди населения были 181 убитый и 850 раненых.

17 августа 1943 г., в годовщину своей первой операции в Европе, самолеты 8-й американской воздушной армии совершили свой «юбилейный вылет», целями которого были города Швайнфурт и Регенсбург. Эта первая стратегическая операция под названием «Двойной удар» («Double Strike») была прежде всего направлена против шарикоподшипниковой промышленности в Швайнфурте. Но при ее проведении была сделана главная ошибка: вместо того чтобы при атаке сконцентрироваться на одном объекте, 146 из 376 стартовавших «Летающих крепостей» решили одновременно атаковать завод по сборке «Мессершмиттов» в Регенсбурге и распылили тем самым свои силы.