Текст книги "Блокада. Полная картина битвы за Ленинград (1941 – 1944)"

Очередная выписка из журнала 768‑го тяжелого дивизиона: «5.11.41. Дивизион вместе с другими дивизионами, подчиненными командиру 135‑й артиллерийской группы, в 8.30 провел стрельбу для маскировки одновременной стрельбы орудий на железнодорожной установке. Речь идет о железнодорожных установках “Короткий Бруно”. В 8.40 дивизион закончил стрельбу по электростанции близ Московского вокзала. Расход 38 снарядов.

В 17.53 батарея вновь выпускает 2 снаряда для маскировки стрельбы железнодорожной батареи. Цель – Балтийский завод…

13.11.41. С 0.18 до 0.31 дивизион обстреливал Московский вокзал по карте. Расход боеприпасов – 10 снарядов. 9.31–9.51 снова стрельба по Московскому вокзалу – 3 выстрела. Эта огневая деятельность снимается на пленку ротой пропаганды.

Ночью сильный налет авиации на Петербург. Оборона зенитной артиллерии и прожекторов очень сильна, но, очевидно, безуспешна…

14.12.41. В 14.30 начинается огневой налет дивизиона по заводу «Красный Металлист». Стрельба окончена в 14.39.

18.12.41. В 14.45 дивизион произвел огневой налет по казарме в излучине Невы. В 14.39 огневой налет (28 выстрелов, из них 4 для согревания²⁵) окончен».

6–7 ноября 1941 г. производилась перевозка войск 8‑й армии из Ораниенбаума в Ленинград. В ходе нее германская артиллерия, действовавшая в районе Петергофа, потопила самоходную десантную баржу (вместимостью 1100 брт) с войсками и 22 автомобилями, а на следующий день – тральщик № 178 (буксир «А. Ульянов»).

Точная дата потопления германской артиллерией подводной лодки Л-1 неизвестна. Дело в том, что к началу войны Л-1 находилась на капитальном ремонте на заводе № 196 в Ленинграде. В августе работы на лодке были прекращены, а экипаж ушел на фронт в морскую пехоту. В ноябре-декабре 1941 г. в лодку попало несколько снарядов, и она немедленно стала наполняться водой. Начальству доложили о том, что лодка затонула на мелководье, лишь 27 декабря 1941 г. В 1944 г. лодку Л-1 подняли и отправили на лом.

6 ноября артиллерийский обстрел, начавшийся в 11 ч 35 мин, длился до 18 ч 50 мин. В 21 час начался новый обстрел. От бомб и снарядов в этот день пострадало 333 ленинградца.

7 ноября в 8.00 начался обстрел Ленинграда. Всего за день в городе разорвалось около 200 вражеских снарядов.

В связи со сложной военной обстановкой демонстрация трудящихся 7 ноября не проводилась.

8 ноября в 16 ч 02 мин на Нарвской площади в Ленинграде тремя артиллерийскими снарядами было ранено 16 человек и убито 14. По району Финляндского вокзала противник выпустил 73 снаряда. А всего в этот день на город обрушилось около 300 снарядов.

12 ноября транспорт № 507 «Отто Шмидт» (вместимостью 3549 брт) шел в составе конвоя из Кронштадта в Ленинград. При прохождении Морского канала немцы выпустили по конвою свыше 100 снарядов, два из которых попали в транспорт № 507. На нем был сильно поврежден корпус и возник пожар, который был потушен с помощью ледоколов «Октябрь» и «Волынец». Они и прибуксировали транспорт в Ленинградский Торговый порт. Два снаряда, разорвавшихся во Фрунзенском универмаге, и два возле него убили 10 и ранили 13 человек. А всего 12 ноября в городе разорвалось более 150 снарядов.

13 ноября прямым попаданием снаряда был поврежден корпус тральщика № 210 «Гак», стоявшего в Ленинграде у стенки завода № 189.

22 ноября в Ленинграде разорвалось 250 снарядов, 36 человек убито, свыше 100 ранено.

23 ноября крейсер «Максим Горький», стоявший в Торговом порту Ленинграда, получил попадание снаряда. Выведено из строя первое 180‑мм орудие первой башни.

24 ноября в городе разорвалось 210 артиллерийских снарядов. Два из них в 12 ч 25 мин попали в 1‑й хлебозавод. Пробив стену месильного цеха, снаряды ранили 7 человек. Вот уж поистине «сто двадцать пять блокадных грамм с огнем и кровью пополам…» Всего от артиллерийского обстрела в этот день пострадало более 120 ленинградцев.

26 ноября в ледокол «Ермак», проводивший конвой из Ленинграда в Кронштадт, попало четыре снаряда. Взрывом была разрушена носовая часть, ледокол вышел из строя.

30 ноября в 16 ч 30 мин у трамвайной остановки напротив дома № 49 по проспекту Карла Маркса разрывом артиллерийского снаряда ранено 16 и убито 9 человек.

4 декабря в Торговом порту Ленинграда артиллерийским огнем потоплен буксир «Штурман». Всего по городу было выпущено 234 снаряда.

21 декабря в 14 ч 00 мин на площади ленинградского Сытного рынка четырьмя артиллерийскими снарядами ранен 41 человек, в том числе 8 детей, убито 55 человек. Всего в городе разорвалось 124 снаряда.

28 декабря в Кронштадте артиллерийским огнем потоплен транспорт «Водолей-1».

С целью противодействия обстрелу германской артиллерией Ленинграда в 42‑й армии была создана «Группа дальнего действия» в составе 47‑го корпусного артполка и 101‑го гаубичного полка РВГК. Оба полка вместе имели двадцать две 122‑мм пушки А-19 и сорок шесть 152‑мм гаубиц-пушек МЛ-20.

Только в декабре 1941 г. 47‑й артиллерийский полк подавил 14 германских батарей и 7 отдельных орудий²⁶. Здесь и далее к подобным реляциям следует относиться крайне осторожно. В том же секретном источнике на той же странице говорится: «На фронте [Ленинградском] не хватало средств артиллерийской инструментальной разведки. Несколько в лучшем положении находилась в этом отношении артиллерия 42‑й армии, что же касается артиллерии Краснознаменного Балтийского флота, то она совершенно этих средств не имела и вела огонь, как правило, по площади без корректирования с самолетов и без контроля средствами звуковой разведки. Вообще с сентября по декабрь 1941 г. только 26 % всех стрельб корабельной и береговой артиллерии проводилось с корректированием огня. Такое ненормальное положение начало выправляться только в феврале 1942 г., когда стрельба береговой артиллерии на подавление батарей противника стала корректироваться средствами звуковой разведки, а в некоторых случаях и корректировочной авиацией.

Надо также отметить, что и в работе самих разведывательных подразделений имелись серьезные недостатки. Например, в своем отчете за декабрь 1941 г. командующий артиллерией фронта отмечал, что подразделения звукометрической и оптической разведки работают медленно, анализ их данных поставлен плохо. Несмотря на то что ряд батарей противника в течение длительного времени вел огонь с одних и тех же огневых позиций, и по ним имелась целая серия засечек, эти батареи не были подавлены. Наблюдение за противником, как правило, поручалось только разведчикам, а командный состав, начиная от командиров батарей и выше, этим делом пренебрегал. Только в редких случаях было организовано сопряженное наблюдение дивизионов (СНД)»²⁷.

Ну, это секретное издание. А в открытом издании «Огневой щит Ленинграда» Н.Н. Жданов пишет иначе: «На центральных звукометрических станциях были подготовлены эталонные ленты с записями выстрелов каждой батареи противника. Наши дальнобойные подразделения имели свои “подопечные” батареи врага, на которые они и были постоянно нацелены. Обычно таковыми являлись батареи врага, наиболее активно обстреливавшие Ленинград.

Исходные данные для стрельбы уточнялись через каждые два часа по мере поступления свежего метеобюллетеня. У наших орудий постоянно находились дежурные расчеты.

При открытии огня противником станции звуковой разведки получали запись на ленте. Сверив полученную запись с эталонной лентой, можно было определить номер цели и передать его на нашу батарею, которая немедленно открывала огонь по цели²⁸.

Жданов пишет: «Ограниченность территории для размещения боевых порядков наших батарей практически исключала какой-либо маневр колесами».

Увы, достаточно бросить взгляд на карту, и даже близорукий человек увидит, что возможностей для маневра колесами у армейской артиллерии было предостаточно. На самом деле армейская артиллерия под Ленинградом стала «полустационарной» из-за отсутствия лошадей и тягачей.

«Следует отметить крайне низкую обеспеченность ее [артиллерии Ленинградского фронта] средствами тяги.

Особенно остро стоял вопрос о конной тяге. Уже в декабре 1941 г. артиллерийские части были укомплектованы лошадьми только на 31 %. В 42‑й армии, оборонявшейся на важнейшем направлении, некомплект конского состава достигал 78 % (3419 лошадей). В некоторых стрелковых дивизиях положение с конским составом было просто катастрофическим. Так, в 10‑й стрелковой дивизии в конце декабря 1941 г. имелось всего 20 лошадей вместо 1376, полагавшихся по штату, а в 86‑й стрелковой дивизии – 24 лошади вместо 747. Убыль конского состава происходила больше от отсутствия фуража, чем от боевых потерь. Лошадей кормили сухой травой, добываемой из-под снега, мхом, ветками, вследствие чего падеж лошадей был весьма большим.

В 1942 г. укомплектованность артиллерийских частей лошадьми еще более ухудшилась, снизившись до 7 % штатной численности. Некоторые артиллерийские части почти совсем не имели лошадей. Например, в конце ноября 1942 г. 30‑й артиллерийский полк 10‑й стрелковой дивизии имел только девять лошадей вместо 635 полагавшихся по штату, а 412‑й артиллерийский полк 168‑й стрелковой дивизии – пять обозных лошадей вместо 678. Несколько лучше конским составом была укомплектована артиллерия укрепленных районов и минометные полки РВГК.

Большой некомплект средств тяги имелся и в артиллерийских частях на механической тяге. В ходе тяжелых оборонительных боев на подступах к Ленинграду артиллерия потеряла значительную часть своего автотракторного парка. При организации обороны города командованию фронта пришлось затратить немало усилий, чтобы организовать ремонт и восстановить этот парк. В результате предпринятых мер к 1 декабря 1941 г. удалось увеличить укомплектованность артиллерийских частей тракторами в среднем до 83 %, а автомобилями до 51 %. Тем не менее еще были такие части, где некомплект средств транспорта и тяги был большим. Например, в 42‑й армии по учтенным артиллерийским частям РВГК укомплектованность тракторами составляла всего 66 %; в 47‑м корпусном артиллерийском полку имелось всего 20 тракторов вместо 45, а в 73‑м корпусном артиллерийском полку – всего 40 грузовых и специальных автомобилей вместо 162, полагавшихся по штату (укомплектованность 25 %). Противотанковые артиллерийские полки не могли передвигаться из-за недостатка автотягачей. Например, 4‑й противотанковый артиллерийский полк вместо 76 автомобилей, полагавшихся по штату, имел всего три полуторатонных автомобиля (4 %), 5‑й противотанковый артиллерийский полк – семь автомобилей (9 %). В остальных противотанковых артиллерийских полках укомплектованность автомобилями была в пределах 13–35 %.

Только пассивный характер действий противника оправдывал риск, допущенный в укомплектовании противотанковых артиллерийских полков средствами тяги…

Хуже всего обстояло дело с укомплектованностью средствами связи, потеря которых не могла быть быстро восполнена. В декабре 1941 г. вся артиллерия фронта радиостанциями была укомплектована только на 41 %, телефонными аппаратами – на 68 % и телефонным кабелем – на 51 %. Многие артиллерийские дивизионы могли проложить между наблюдательными пунктами и огневыми позициями только одну линию связи, соединенную с батареями шлейфами, в силу чего подача команд могла осуществляться лишь последовательно. Нередко вместо телефонного кабеля использовалась колючая проволока. Только к концу 1942 г. укомплектованность артиллерии средствами связи улучшилась: по радиостанциям она составляла 75 %, по телефонным аппаратам – 88 %, и по телефонному кабелю – 69 %»²⁹.

Я умышленно привожу длинные и нудные цитаты из официальных источников, дабы избежать очередного обвинения в «очернительстве» советских вооруженных сил.

Несколько слов стоит сказать об инструментальной разведке артиллерии противника. Участник событий капитан 1‑го ранга В.Г. Корт писал: «Инструментальная артиллерийская разведка заключалась в сопряжении теодолитных засечек огненных вспышек стреляющих орудий противника. Такие теодолитные посты были определенным образом (на концах базисных линий) размещены в прифронтовой зоне на юго-западе Ленинграда и в Кронштадте. Автор этих строк в то время служил в Кронштадтском маневренном отряде. Проводя с вышки кронштадтского Морского собора теодолитные наблюдения за огневыми вспышками батарей противника на петергофском направлении, мы довольно быстро убедились в несовершенстве применяемой методики наблюдений, решили использовать для этих целей метод наземной стереофотограмметрической съемки.

К счастью, в инструментальной камере Гидрографического управления ВМФ в Ленинграде была найдена в полной исправности одна пара длиннофокусных стереофотокамер Цейсса, которые в предвоенные годы использовались доктором военно‑морских наук А.П. Ющенко, профессором, инженер-капитаном 1‑го ранга для разработки метода судовой стереофотограмметрической съемки побережий…

За время с сентября 1941 г. по январь 1942 г. была полностью смонтирована и отъюстирована аппаратура (стереофотокамеры, стереокомпаратор и др.), подобран личный состав и создана группа инструментальной стереофотограмметрической артиллерийской разведки…

6 января 1942 г. группа приступила к определению геодезического базиса, контрольных точек съемки, точек наблюдения, к оборудованию походной фотолаборатории и командного пункта, а 22 января по заданию разведотдела Штаба флота и береговой обороны КБФ начала в ночное время систематическую артиллерийскую разведку новыми методами в юго-западном секторе обороны Ленинграда.

Фотографирование огневых вспышек на первом этапе работы группы проводилось методом нормальной стереофотограмметрической съемки, т. е. когда оптические оси стереофотокамер строго перпендикулярны к линии базиса съемки. В этом случае фотографические координаты цели определялись по объектам формулами фотограмметрии.

Зная геодезические координаты пунктов наблюдения (концевых точек базиса съемки), легко было перейти от фотографических координат цели к геодезическим…

Точность стереофотограмметрического определения координат цели зависит от точности измерения элементов внутреннего и внешнего ориентирования стереопары фотоснимков. Использование группой высокоточного стереокомпаратора Цейсса обеспечивало точность измерения фотографических координат стереопар снимков до тысячных долей миллиметра.

Величина базиса съемки для первой позиции, выбранной между домом № 19 по Международному проспекту (ныне дом № 161 по Московскому проспекту) и Дворцом Советов, составляла 2000 м. Сектор обзора достигал 55° с глубиной разведки до 25–30 км от переднего края фронта противника. Командный пункт группы располагался в доме № 19. Здесь же размещались фотолаборатория и фотограмметрическая лаборатория. Стереофотокамеры были установлены на чердаке дома № 19 и верхнем этаже южного флигеля Дворца Советов. На этой позиции группа проработала с января по июль 1942 г.

В июле 1942 г. прямым попаданием крупнокалиберного снаряда часть дома № 19 была разрушена, в связи с чем северо-восточный пункт наблюдения был перенесен на вышку мясокомбината им. С.М. Кирова, а командный пункт группы с лабораториями переведен во Дворец Советов. Новый базис съемки был равен 3000 м. К этому времени группа накопила определенный опыт ведения стереофотограмметрической артиллерийской разведки. Были достаточно хорошо отработаны методы фотографирования огневых вспышек и фотограмметрической обработки данных, поэтому было решено перевести работу пунктов наблюдения на методику с равномерно отклоненными в горизонтальной плоскости оптическими осями стереофотокамер. Использование этой методики позволило расширить сектор общего обзора до 120°. Достигалось это последовательным поворотом стереофотокамер на 40° для каждого частного сектора обзора. В этом случае протяженность разведываемой полосы по переднему краю обороны составляла 12 км, по тыловому – до 35 км при глубине 20–30 км (в отдельных случаях – до 41 км).

С момента работы группы на базисе съемки Дворец Советов – мясокомбинат им. С.М. Кирова стереофотограмметрическая засечка огневых позиций противника стала главным видом артиллерийской разведки.

Для оперативного использования данных стереофотограмметрической разведки в контрбатарейной борьбе необходимо было добиться быстрейшей обработки стереопар снимков огневых вспышек. С этой целью принимались все необходимые меры. Однако много времени уходило на доставку кассет с мясокомбината в фотолабораторию во Дворце Советов (более 4 км), проявление, сушку негативов стереопар снимков, фотограмметрический промер и вычисление координат цели. Для убыстрения обработки фотограмметрический промер проводился по сырым негативам. Для вычисления координат цели использовались специально разработанные номограммы и планшеты. Все это позволило сократить время получения координат стрелявших батарей противника до 30–40 мин с момента начала стрельбы. Поэтому главной задачей группы артиллерийской стереофотограмметрической разведки являлось полностью вскрыть и точно определить расположение неприятельской артиллерийской группировки, систематически обстреливавшей Ленинград.

Ряд контрольных проверок, получаемых стереофотограмметрическим методом координат огневых позиций противника, показал, что точность определения объектов противника на дистанции 15–20 км достигала порядка 1/500–1/400 дистанции, т. е. находилась в пределах 40–60 м.

Как уже указывалось, основная работа группы по засечкам огневых вспышек стреляющих орудий противника проводилась в темное время суток. Длительность вахт наблюдения колебалась от 6–8 ч в июньские ночи до 14–18 ч зимой. Однако уже в июне 1942 г. при помощи специалистов ленинградской фабрики фотобумаги были начаты опыты по сенсибилизации изопанхроматических фотопластинок к инфракрасной части спектра.

Дело в том, что основным препятствием для дневной фотосъемки огневых вспышек является большая освещенность небосвода, резко забивающая светочувствительную эмульсию фотопленки. Кроме того, при наличии тумана или мглы видимая часть спектра световой вспышки почти полностью поглощается, и потому съемка огневых вспышек на обычные панхроматические фотопленки невозможна. Фотосъемка в инфракрасных лучах при использовании морблитовых светофильтров позволяет преодолевать указанные трудности.

К ноябрю 1943 г. была создана опытная партия сенсибилизированных к инфракрасным лучам фотопластинок и проведены испытания метода в дневных условиях, показавшие положительные результаты. Дневная съемка значительно расширила возможности стереофотограмметрического метода артиллерийской разведки»³⁰.

Однако, несмотря на все меры, использованные морскими и армейскими артиллеристами, «обстрелы города в начале 1942 г. приняли настолько угрожающий характер, что командующий артиллерией Красной Армии генерал-полковник артиллерии Воронов Н.Н. выслал в Ленинград группу офицеров во главе с начальником штаба артиллерии генерал‑майором артиллерии Самосоновым Ф.А., поставив им задачу проверить организацию контрбатарейной борьбы и дать необходимые рекомендации по ее улучшению в дальнейшем. Такие предложения были изложены потом в специальном докладе начальника штаба командующему артиллерией Красной Армии и члену Военного совета фронта Жданову А.А. 23 марта 1942 г.»³¹.

В докладе констатировалось: артиллерия фронта могла взять на себя лишь ограниченные задачи, которые сводились «к запрещению безнаказанного обстрела города Ленинграда и трассы³², к сокращению случаев обстрела, понижению их интенсивности, сведению их эффективности к нулю»³³.

Глава 10. Трагедия Петергофа

12 сентября 1941 г. немцы перерезали Балтийскую железную дорогу, а 14 сентября вышли на побережье Невской губы и заняли Урицк, Стрельну, Новый Петергоф.

Отступившие войска обескровленной 8‑й армии и морская пехота при поддержке береговой артиллерии Ижорского укрепленного сектора и кораблей Балтийского флота закрепились на рубеже, начинавшемся от Финского залива у границы Нижнего парка (западнее павильона Марли). За этим рубежом – Старый Петергоф, Ораниенбаум, форт «Красная Горка», территория размером 65 на 25 км, так называемый Ораниенбаумский плацдарм, сыгравший в январе 1944 г. важнейшую роль в освобождении Ленинграда от блокады. Линия фронта разделила город Петергоф на две части. Большая часть дворцов и парков Петергофа оказалась на территории, в течение 2 лет 4 месяцев занятой немцами.

В этих условиях было решено очистить от немцев берег Финского залива в районе Петергофа.

Принимается решение 5 октября провести сразу две морские десантные операции. Первая исполнялась Кронштадтской ВМБ в интересах 8‑й армии, наступающей с запада, вторая – Ленинградской ВМБ в интересах 42‑й армии, наступающей с востока.

Первый морской десант высаживался в районе Петергофа. Его цель заключалась в содействии наступлению частей 8‑й армии с задачей уничтожения новопетергофской группировки противника и очищения от него южного побережья Финского залива.

Войскам десанта в составе батальона морской пехоты (477 человек, 314 винтовок, 40 ручных и станковых пулеметов и 20–50‑мм минометов) и разведывательного взвода разведывательного отдела Балтийского флота (43 человека) ставилась задача: высадившись на участке от Каменной стены до дома отдыха включительно (район нижнего Ново-Петергофского парка), прочно закрепиться по западному берегу безымянного ручья и тем самым прикрыть себя с востока и юго-востока. Затем захватить узлы дорог восточнее Нового Петергофа и северо-западнее станции Новый Петергоф, после чего нанести удар во фланг и тыл противнику и во взаимодействии с частями 8‑й армии окружить и уничтожить его группировку в районе Новый Петергоф – аэродром.

Подбитый КВ-1 в Петергофе. 1941 г.

Стрельбу группа начала 1 ноября. 3 ноября к обстрелу подключились батареи НИАПа и северных фортов № 2 и 4.

Как писал А.В. Платонов:

«Артиллерийская группа включала три батареи по два 100‑мм орудия Кронштадтского укрепленного сектора (южный форт № 1), двенадцать 305‑мм орудий линейного корабля «Октябрьская Революция», двенадцать 130‑мм орудий эскадренных миноносцев «Стойкий» и «Свирепый» и четырех канонерских лодок. Всего 48 орудий калибров 100–305 мм. Артиллерийская группа имела следующие задачи:

– подавить живую силу и огневые средства противника на участке дом отдыха НКВД (Нижняя дача), западная окраина Знаменки, каменная стена Нижнего парка;

– подготовить отсечный огонь по роте, что юго-западнее Знаменки, с целью воспрещения подхода резервов противника;

– с подходом десанта к каменной стене огонь перенести по южной окраине Петергофа.

План операции в основном сводился к следующему. К 20:00 4 октября войскам десанта и десантному отряду надлежало сосредоточиться в пункте посадки – Ленинградская пристань Кронштадта. Посадка войск планировалась с 01:30 до 03:40 5 октября, после чего вместе с отрядом кораблей огневой поддержки и отрядом демонстрации высадки десанта у Стрельны направиться в район высадки.

Строй на переходе – пять кильватерных колонн. Лидировать каждую колонну должны катера МО. Скорость на переходе 6 узлов. В точке развертывания отряд высадки производит перестроение и по сигналу командира высадки – включение красного ратьера [Ламты дневной сигнализации. – А.Ш.] – начинает движение к берегу. Высадке должны предшествовать артиллерийская и авиационная подготовка, а также нанесение ударов по объектам противника в глубине его обороны.

В отчете штаба КБФ указывается, что «командование операцией было поручено командиру ОВР ГБ капитану 2‑го ранга т. Святову и военкому ОВР ГБ бригадному комиссару т. Радун». Одновременно действия авиационной и артиллерийской групп планировались по времени и возглавлялись командующим ВВС КБФ и начальником артиллерии ВМБ Кронштадт. Ну а кто же руководил всей морской десантной операцией? Как сказано в отчете:

«Ввиду того, что действия происходили в районе Кронштадт – Петергоф, непосредственного взаимодействия между капитаном 2‑го ранга Святовым, с одной стороны, командующим ВВС КБФ и начальником артиллерии – с другой, не было, координировал действия всех сил Военный совет КБФ, находящийся в Кронштадте».

Таким образом, очевидно, что юридически командующим операцией числился командир ОВР капитан 2‑го ранга Святов, а фактически им был командующий флотом, ибо в распоряжении Святова ничего, кроме кораблей сил высадки, не было и поэтому управлять десантом на берегу и обеспечивать его действия артиллерией и авиацией он не мог. Кроме того, об этом же свидетельствует и факт подписания всех основных документов на операцию начальником штаба КБФ и утверждения их Военным советом флота. Капитан 2‑го ранга Святов подписывал и утверждал документы либо как «командир высадки», либо как «командир отряда». Поэтому следует считать, что командовал операцией командующий КБФ, а капитан 2‑го ранга Святов являлся командиром сил высадки.

На планирование морской десантной операции отводилось всего сутки, однако качество большинства боевых документов было достаточным или высоким. В их разработке принимали участие офицеры штаба КБФ, командир войск десанта, командир сил высадки, штаб ВВС, флагманский артиллерист штаба КБФ, начальник оперативного отдела штаба 8‑й армии и начальник артиллерии этой армии. Они разработали: боевой приказ; план действия войск десанта на берегу; план разведки; плановую таблицу на операцию; плановую таблицу боевых действий ВВС; план обеспечения войск десанта артиллерийским огнем кораблей и береговых батарей КБФ; план посадки войск десанта; схему организации командования отряда высадки; указания и схему связи; схему высадки войск десанта и схему демонстративных действий.

Забегая вперед, отметим, что последнюю схему можно было и не делать, как можно было и не формировать ложный десантный отряд. Дело в том, что имитация десантных действий планировалась как раз там, где в эту же ночь фактически высаживались войска морского десанта Ленинградской ВМБ. Совершенно случайно в район все же первыми пришли настоящие силы высадки, а не «имитаторы».

С 3 по 5 октября войска отряда провели ряд тренировок, кроме этого, соответствующим образом подготовили десантно-высадочные средства.

С 01:30 до 02:30 5 октября на Ленинградской пристани произвели посадку войск десанта на катера, после чего десантный отряд под командованием капитана 2‑го ранга Абашвили направился в точку развертывания в район банки Каменная. Высадка началась в 04:30 и завершилась в 05:06. Подход катеров с десантом к берегу прикрывался дымовыми завесами катеров-дымзавесчиков и самолетов.

Первая рота высадилась по пояс в воду и без противодействия со стороны противника вышла на берег. Однако остальные роты противник встретил все усиливающимся огнем.

Катера МО открыли ответный огонь прямой наводкой по видимым огневым точкам противника. В результате боя за высадку сгорел от прямого попадания снаряда один катер типа КМ, а другой пропал без вести, при этом убито восемь и ранены три человека из состава экипажей.

Однако уже на данном этапе операции начались отклонения от ее плана. Например, намеченную огневую подготовку высадки отменил лично командующий Ленинградским фронтом генерал армии Г.К. Жуков, который счел, что она демаскирует наши намерения и сорвет внезапность операции. Поэтому артиллерия, минуя периоды огневой подготовки и поддержки высадки, сразу перешла к огневому сопровождению действий войск десанта на берегу. Она открыла огонь в 05:00, но вела его не по заявкам войск десанта, а «по пути их вероятного движения». Поскольку положение своих сил известно не было, то артиллерийский огонь искусственно относился в стороны от места предполагаемого нахождения десанта. Несмотря на то что израсходовали 2571 снаряд калибром 100–305 мм, действенность такого огня из-за отсутствия связи с войсками и точного местоположения целей, естественно, была крайне низка. Ни о каком взаимодействии десанта с артиллерией и речи не шло»³⁴.

Высаженный 5 октября десант был разгромлен.

В октябре 1941 г. и в последующие месяцы советская морская артиллерия основательно разрушила дворцы и другие постройки Петергофа, Нижней дачи императора Николая II и комплекс усадьбы великого князя Николая Николаевича в Стрельне.

Нижняя дача была столь разбита, что не подлежала восстановлению, а в 1961 г. ее руины взорвали для предотвращения несчастных случаев среди туристов.

Разумеется, винить наших артиллеристов за огневую поддержку десанта нельзя, но и скрывать очевидные факты просто глупо.

В свою очередь, германская артиллерия вела интенсивный огонь по Старому Петергофу, находившемуся под контролем советских войск.

Ввиду «щекотливости ситуации» приведу большие цитаты из Публикации ЦГАЛИ СПб «Петергоф в оккупации (23 сентября 1941 г. – 19 января 1944 г.)», автор Л.В. Грабова, зав. отделом комплектования ЦГАЛИ СПб.

Повреждения Нижней дачи Николая II. 1941 г.

В Старом Петергофе «только часть гранитного цоколя и груда развалин остались от Английского дворца, по которому было выпущено около 9000 тяжелых артиллерийских снарядов. Был уничтожен живописный Английский парк, площадью 161 га, с мраморной скульптурой и фонтанами, Чайным павильоном, Капеллой, облицованной итальянским мрамором, разрушены и сожжены “березовый домик” Екатерины II, дворец герцогов Лейхтенбергских, “Собственная дача” Александра II.

Погибли все Старопетергофские церкви, в их числе Знаменская церковь, в которой хранились военно-исторические реликвии, храм‑музей Серафимовского монастыря с иконостасом в стиле древнего северорусского церковного зодчества, Гранильная фабрика, основанная при Петре I и получившая тогда название “Алмазной мельницы”.

По Старому Петергофу в 1941 г. было выпущено свыше 39 тысяч и в 1942 году свыше 68 тысяч снарядов и мин. Тысячи женщин, детей и стариков погибли на улицах города от этого обстрела.

<…>

Трагические последствия для Петергофа имел приказ ставки Верховного главного командования № 0428, подписанный И. Сталиным и В. Шапошниковым 17 ноября 1941 года о разрушении и сжигании населенных пунктов в тылу немецко-фашистских войск. Выполняя приказ, Военный Совет КБФ перечислил населенные пункты, которые подлежали уничтожению: Териоки, Куоккала, Келломяки, Ривьера, Петергоф, Знаменка, Стрельна, пос. Ленина, пос. Володарского, Сосновая поляна, немецкая колония и все остальные пункты по побережью от Петергофа на Урицк.

Согласно утвержденному командованием КБФ плану, по заданным целям удары последовательно наносят авиация, артиллерия и специальные средства. Начало выполнения операции назначено на 12 часов 19 ноября 1941 года. Цель № 6 – Новый Петергоф. Шесть истребителей днем и шесть бомбардировщиков ночью бомбили город, совершая по три вылета в день и столько же ночью. Артиллерийский обстрел вели – канонерская лодка “Красное Знамя”, эсминец “Строгий”, линкор “Октябрьская Революция”, крейсер “Максим Горький”, линкор “Марат” и батареи Кронштадтского укрепленного сектора. После артиллерийской и воздушной обработки, для поджога уцелевших зданий и “контроля нанесенных потерь”, высылались диверсионные группы с зажигательными патронами.