Текст книги "Израиль – Палестина. 75 лет великого противостояния"

При этом двадцать пять процентов, то есть каждая четвертая из наших ракет, были снаряжены ядерными боеприпасами. Вот есть на лодке восемь ракет, из них две с ЯБП. На “Славе” – шестнадцать ракет, из них четыре с ЯБП. Советский Союз взял в свое время на себя обязательство первым ядерное оружие не применять. Но трудно сказать, как бы это выполнялось во время войны. К примеру, если в бою я свои ракеты с обычным боеприпасом уже все выпустил, а меня продолжают со всех сторон атаковать, и никто мне не может помочь. Как можно прекратить сопротивление, не израсходовав свою главную ударную мощь?

Наши расчёты показывали, что в те годы их АУГ была способна гарантированно сбить двадцать две ракеты. Уже двадцать третью ракету авианосец ловит бортом. Двадцать четвертую опять могли сбить, но потом и три подряд пропустить и так далее. То есть при превышении двадцати двух ракет в одновременном залпе мы уже с высокой степенью вероятности поражали основную цель – авианосец. Поэтому мы считали, что тридцать ракет должны быть всегда готовы к пуску. Но я, честно говоря, никогда не верил, что американцы действительно смогут сбить все первые двадцать две ракеты. Уверен, что это число не превысило бы и десяти. Я много раз наблюдал боевую подготовку их зенитчиков. Они всегда стреляли только по парашютным целям. У нас это и за стрельбы-то не считалось, мы никогда по парашютным целям и не стреляли. Это же просто смех, поддавки! Мы всегда стреляли по практическим ракетам. Те, которые четко в тебя летят, на реальных скоростях, с разных направлений.

Я помню, в мою бытность командира дивизии на Балтфлоте мы проводили учения. У мыса Таран по моему отряду был осуществлен одновременный пуск двенадцати ракет с разных направлений. Часть ракет по нам запустили с подводной лодки, и одновременно с ней нас с разных сторон атаковали ракетные катера. Мы тогда сбили своими силами девять ракет.

При этом наши ракеты – умные, они, если встречают менее интересную цель, то пропускают её, ищут что-нибудь покрупнее. Если на пути к авианосцу стоит эсминец, то ракета его с правого или с левого борта обойдет, и полетит в ту цель, у которой отражающая поверхность больше, то есть найдет-таки авианосец. Причём точность наших ракет просто феноменальная. Я видел десятки учебных пусков ракет и почти всегда они попадали не просто в мишень, а ещё и в геометрическую середину цели»[75]75
  Селиванов В.Е. Вспоминает КОМЭСК // На острие глобального противостояния. 5‐я Средиземноморская эскадра ВМФ СССР на защите державы в эпоху холодной войны. С. 266–267.


[Закрыть].

На случай форсирования израильскими войсками Суэцкого канала командование нашего флота планировало высадку «ограниченного» десанта морской пехоты на западном берегу канала. Но когда 17 октября израильские войска пересекли канал, морской пехоты рядом не оказалось. Отряд десантных кораблей (один БДК и шесть СДК)[76]76
  БДК – большой десантный корабль; СДК – средний десантный корабль.


[Закрыть] уже находился в Средиземное море, но на борту у него были грузы, а полк морской пехоты ещё только готовился в Севастополе для переброски в Средиземное море. В сложившейся обстановке Главнокомандующий ВМФ приказал сформировать на каждом корабле 1‐го ранга (крейсер, БПК) по роте, а на каждом корабле 2‐го ранга (эсминец, сторожевой корабль) по взводу добровольцев. Каждый крейсер и БПК при нахождении на боевой службе имели подготовленные нештатные подразделения для действий в морском десанте на берегу. Подготовку они проходили в бригаде морской пехоты перед выходом на боевую службу.

19 октября командующий 6‐м флотом адмирал Дэниел Мурфи направил запрос адмиралу Волобуеву, заявив, что советские корабли нарушают соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море от 1972 г., нацеливая свое оружие и ракеты в американские морские суда. Штаб 5‐й эскадры тоже заявил, что американские реактивные самолёты и вертолёты выполняли аналогичные действия в нарушение соглашения. Но американцы подсуетились первыми, и советское Министерство иностранных дел получило официальную жалобу от американского Государственного департамента по этому поводу, и на 5‐ю эскадру было послано распоряжение от руководителя Главного штаба ВМФ, чтобы командиры выполняли условия соглашения. Но это продолжалось недолго, так как ситуация вновь обострилась.

В ночь с 24 на 25 октября Р. Никсону было направлено послание Л.И. Брежнева, в котором предлагалось, чтобы в Египет, для обеспечения выполнения резолюции Совета Безопасности ООН о прекращении боевых действий, были направлены советские и американские воинские контингенты. В своих мемуарах А.Ф. Добрынин привел текст этого послания: «Мы вносим конкретное предложение – давайте вместе, СССР и США, срочно направим в Египет советские и американские воинские контингенты для обеспечения решений Совета Безопасности. Скажу прямо, если бы Вы не сочли возможным действовать с нами в этом вопросе, то мы были бы перед необходимостью срочно рассмотреть вопрос о принятии соответствующих шагов в одностороннем порядке. Допустить произвол со стороны Израиля мы не можем. У нас есть с Вами договоренность, которую мы высоко ценим, – действовать сообща. Давайте реализуем эту договоренность на конкретном примере в сложной ситуации. Это будет хороший пример наших согласованных действий в интересах мира».

В сообщении ясно давалось понять, что если Вашингтон отклонит предложение, Советский Союз оставляет за собой право одностороннего вмешательства. Сообщение особенно обеспокоило Вашингтон в свете увеличения советского присутствия в Средиземноморье. Там находилось 47 советских надводных кораблей и более 20 подводных лодок (4–5 из них имели крылатые ракеты П‐5 или П‐6).

В 1990‐х гг. отставной моряк рассказывал автору, что подводные лодки на Средиземном море получили приказ готовиться нанести удар крылатыми ракетами П‐6 по Израилю. Так, одна из точек прицелов была телевизионная башня в Хайфе.

В Закавказском военном округе начали маневры с участием авиации, а в семи воздушно-десантных дивизиях была объявлена повышенная боеготовность.

К Порт-Саиду были посланы группы кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК «Отважный», эсминцев «Неуловимый» и «Сознательный», сторожевого корабля «Ворон», танкера, БДК «Воронежский комсомолец», десантных кораблей СДК‐83 и СДК‐164 (последние три имели на борту десант из добровольцев, сформированных по приказу главкома Горшкова). Десант предполагалось высадить в Порт-Саиде, организовать оборону с суши и не допустить захвата города израильскими войсками. Предполагалось держать оборону Порт-Саида до прибытия воздушно-десантной дивизии из СССР. Командование силами высадки возложили на командира 30‐й дивизии, а командный пункт развернули на крейсере «Адмирал Ушаков». Приказ об отмене операции поступил лишь при входе эскадры в Порт-Саид.

Предвидя, что 6‐й флот США мог рассматривать противодействие высадки советского десанта как приоритетное действие, Волобуев усилил группы сопровождения американских соединений к югу от острова Крит кораблями с крылатыми ракетами П‐35. Ракетный крейсер «Грозный», сопровождаемый БПК «Проворный» и эсминцем «Пламенный», присоединился к отряду, следящему за АУГ во главе с авианосцем «Индепенденс» и состоящему из плавбазы подводных лодок «Волга», крейсера «Мурманск» и эсминца «Напористый». Этот ход был бы также направлен на защиту воздушных советских перевозок, поскольку «Индепенденс» находился на маршруте советского воздушного моста в Египет.

Советские силы вокруг острова Крит теперь включили два крейсера – «Мурманск» и «Адмирал Ушаков», БПК «Красный Кавказ», «Проворный», «Решительный», «Сметливый», «Образцовый», эсминцы «Сознательный» и «Пламенный». Десантные силы, расположенные к северу от Порт-Саида, состояли из четырёх больших десантных кораблей – «Воронежский комсомолец», «Крымский комсомолец», «Красная Пресня», БДК‐104 и пяти средних десантных кораблей с морской пехотой на борту, БПК «Отважный» и несколько эсминцев, включая «Напористый». Охрану отряда осуществляли сторожевые корабли «Ворон», «Куница» и СКР‐77. В том же районе находились и два тральщика.

Еще несколько судов были в пути. Турции было заявлено о проходе через Проливы из Черного в Средиземное море семи судов. Два дополнительных десантных судна, вместе способные к переброске 1000 морских пехотинцев, готовились к выходу из Черного моря, а пять дополнительных подводных лодок были в пути к Средиземноморью с целью усиления 5‐й эскадры.

28 октября туда направились силы поддержки в составе ракетного крейсера «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым», эсминца «Находчивый» под командованием начальника штаба 11‐й бригады противолодочных кораблей капитана 1‐го ранга Н.Г. Легкого со штабом.

Утром 25 октября, после ночного заседания правительства, Ричард Никсон сообщил, что предложение о посылке советских и американских воинских контингентов является неприемлемым в данных условиях. Для усиления своей позиции президент потребовал скорейшего перемещения АУГ во главе с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди», все ещё находящейся к западу от Гибралтара, и АУГ с авианосцем «Франклин Д. Рузвельт», чтобы присоединиться к авианосцу «Индепенденс» в восточном Средиземноморье.

Одновременно Никсон потребовал от Израиля немедленно прекратить военные действия, и там не стали перечить.

Планы советской десантной операции в районе Суэцкого канала были отменены буквально в последнюю минуту. В течение 25 октября СССР согласился на план перемирия, который должен был выполняться силами по поддержанию мира ООН.

На следующий день министр обороны Джеймс Шлесингер объявил, что США понизили боевую готовность до третьей степени, но 6‐й флот продолжал оставаться на самой высокой степени готовности. В тот день 5‐я эскадра начала проведение учений против АУГ и десантных соединений в Восточном Средиземноморье, используя американские суда как цели моделируемых нападений.

Группа слежения КУГ‐1, следившая за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 62 «Индепенденс», состояла из ракетного крейсера «Грозный», БПК «Проворный» и эсминца «Пламенный» под командованием капитана 1‐го ранга Н.И. Рябинского. Группа слежения КУГ‐2 в составе крейсера «Мурманск» и БПК «Сметливый» вела слежение за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 42 «Франклин Д. Рузвельт». КУГ‐3 в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК «Решительный» и «Неуловимый» вело слежение за амфибийным оперативным соединением ВМС США с десантным вертолётоносцем LPH 7 «Гуадалканал».

Через Гибралтар в Средиземное море с Северного флота пришел БПК «Кронштадт» проекта 1134A. Однако он остался в западном Средиземноморье и патрулировал там до ноября.

Группа слежения КУГ‐4 под командованием капитана 1‐го ранга Н.Г. Легкого в составе ракетного крейсера «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым» и эсминца «Находчивый» вошла в Средиземноморье 29 октября и начала преследовать АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 67 «Джон Ф. Кеннеди». Группа КУГ‐5 под командованием капитана 1‐го ранга Н.Я. Ясакова в составе эсминца «Сознательный», БПК «Красный Кавказ» и «Отважный» начала преследовать амфибийное оперативное соединение ВМС США с десантным вертолётоносцем LPH 2 «Иводзима» около острова Крит.

Силы 5‐й эскадры достигли максимума 31 октября, составив 96 единиц, включая 23 подводных лодки, из которых, по крайней мере, семь с крылатыми ракетами. Они могли в первом залпе запустить 88 крылатых ракет.

60 американских кораблей в Средиземном море имели в своем составе 3 авианосца, 2 десантных вертолётоносца и 9 подводных лодок. Замечу, что до 1980 г. американский флот не имел крылатых ракет. Вокруг каждого авианосца находилось по три советских судна: два, вооружённых противокорабельными ракетами, и одно разведывательное, способное навести ракеты с находящихся в отдалении судов и подводных лодок.

Если ситуация на суше была разряжена, то кризис в море не только сохранился, но и достиг наиболее опасной стадии. Четыре американские ударные группы постоянно преследовались советскими кораблями. Три группы КУГ, следящие за американскими АУГ, могли запустить в первом ударе, по крайней мере, 13 ракет каждый по своей цели. Четыре советские атомные подводные лодки с крылатыми ракетами патрулировали поблизости. Американская десантная группа к югу от острова Крит была аналогично зажата группой из пяти боевых советских кораблей, некоторые из которых тоже несли ракеты.

В этот момент, как только стало ясно, что конфликт не будет иметь продолжения, Вашингтон приказал АУГ 6‐го флота оставить их районы развертывания к югу от острова Крит и идти на запад. Но начало движения было отсрочено до 16 ч. 00 мин. 30 октября из-за плохой погоды. Однако к тому времени напряженность ослабла. Этим Белый дом, бесспорно, посылал Кремлю сигнал, что его силы возвращаются в обычное состояние, силы 5‐й эскадры начали рассеиваться 3 ноября.

Тем не менее оба флота оставались в высокой готовности и следующие две недели. 6 ноября Волобуев отменил посещение порта в Алжире и продолжил слежение за ударными группами с авианосцами «Джон Ф. Кеннеди» и «Иводзима» к западу от острова Крит. 9 ноября группа кораблей с крылатыми ракетами, следящая за «Джон Ф. Кеннеди», была уменьшена и направлена для отдыха в Александрию (Египет).

Еще две группы слежения были расформированы 10 ноября, осталось только три КУГ. Крейсер «Грозный» впоследствии ушел в Севастополь, крейсер «Мурманск» ушел через Гибралтар на север. Несмотря на постоянные запросы о возвращении изношенных судов в районы базирования, адмирал Горшков не разрешил более существенное сокращение сил, следящих за соединениями во главе с «Джон Ф. Кеннеди», «Индепенденс» и «Рузвельт» до 15 ноября.

21 декабря 1973 г. в Женеве начала работу мирная конференция по Ближнему Востоку.

На 31 декабря 1973 г. в Средиземном море из состава Черноморского флота находился усиленный отряд кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК «Отважный», «Решительный», «Неуловимый», эсминцев «Сознательный» и «Оживленный», трёх сторожевых кораблей, одного тральщика, двух средних десантных кораблей и плавбазы «Виктор Котельников». Помимо этого, здесь находились корабли Северного и Балтийского флота.

В 1974 г. корабли Черноморского флота противолодочный крейсер «Ленинград» и БПК «Скорый» приняли участие в боевом тралении Суэцкого канала. Траление проводилось вертолётами Ка‐25бтз и Ми‐8, после чего район был открыт для безопасного плавания.

Глава 31
Октябрьская война на море

К октябрю 1973 г. в составе египетского флота имелось 19 ракетных катеров советского производства – 8 проекта 205 с четырьмя противокорабельными ракетами П‐15 и 11 проекта 183Р с двумя П‐15. При этом 4 катера проекта 183Р находились на Красном море.

Береговые ракетно-артиллерийские части ВМС Египта имели довольно большое количество стационарных и буксируемых артиллерийских орудий и несколько дивизионов советских береговых противокорабельных ракетных комплексов «Сопка» с противокорабельными ракетами С‐2 (4К87). В составе ВВС Египта к октябрю 1973 г. насчитывалось примерно 30 дальних бомбардировщиков и разведчиков Ту‐16, из которых около 20 принадлежали к ракетоносным модификациям Ту‐16КСР‐2А, вооружённым ПКР КСР‐2, и Ту‐16КСР‐2—11, вооружённым ПКР КСР‐2, кроме того, последние могли нести противорадиолокационные ракеты КСР‐11.

ВМФ Сирии имели три ракетных катера проекта 205 и шесть катеров проекта 183Р, оснащенными ракетами П‐15. Береговая оборона располагала 100‐мм и 130‐мм мобильными артиллерийскими батареями, а также береговыми противокорабельными ракетными комплексами «Сопка».

К октябрю 1973 г. Израиль располагал 12 ракетными катерами типа «Saar» («Шторм»), вооружёнными от 5 до 8 противокорабельными ракетами «Габриэль-1». По водоизмещению (240 т), артиллерийскому вооружению (один-два 50‐мм автомата «Бофорс» или один 76‐мм автомат «ОТО Мелара»), по скорости хода (до 45 уз.) и по наличию средств РЭБ катера типа «Саар» («Saar») превосходили катера проекта 205, не говоря уж о катерах проекта 183Р.

Все израильские ракетные катера были сосредоточены на Средиземном море.

В Израиле ВМС оказались наиболее боеготовым видом вооружённых сил государства, во всеоружии встретившим арабское нападение 6 октября. Располагая данными разведки о подготовке Египта и Сирии к активным действиям, командование израильского флота отменило все праздничные увольнения в Йом-кипур и привело корабли в состояние повышенной готовности.

Накануне 6 октября было проведено оперативно-тактическое учение флота, а с утра этого дня началось развертывание ракетных катеров в море. К берегам Синайского полуострова в район северного фланга «Линии Бар-Лева» был выдвинут дозор в составе ракетных катеров «Соуфа» («Soufa») и «Херев» («Herev»), к которым позже присоединился новейший «Кешет» («Keshet»).

В 14 часов 6 октября израильский флот получил оповещение о начале боевых действий, а уже через три часа, к 17 часам, отмобилизация ВМС и приведение их в полную боевую готовность были закончены, и начался выход всех остальных катеров в море.

Три катера были отправлены к Синайскому полуострову на подкрепление уже находящейся там дозорной тройки, два катера развернуты в дозоре у Хайфы с целью обеспечения непосредственного прикрытия нефтеперерабатывающего завода, а ударная группа в составе четырёх ракетных и одного артиллерийского катеров под флагом самого командующего флотилией Баркаи вышла из Хайфы по направлению к сирийскому побережью, готовясь нанести удар по главной базе ВМС Сирии – Латакии. Ещё один израильский катер находился в ремонте в доке завода «Кишон» в Хайфе.

Другим мотивом было то, что Хайфа находилась вблизи от ливанской границы, что позволяло ракетным катерам противника достаточно скрытно подойти с северного направления на дистанцию пуска ракет по нефтеперерабатывающему комплексу Хайфы – в отличие от южного направления, побережьем которого Израиль владел на большую глубину, занимая территории Сектора Газы и Синайского полуострова. Поэтому было решено в первую очередь устранить потенциальную угрозу с севера.

Израильские ракетные катера, выделенные для удара по Латакии, покинули Хайфу ровно в 17 часов 6 октября 1973 г. и направились на северо-запад, держась далеко западнее территориальных вод Ливана. Катера шли двумя кильватерными колоннами: в левой, представлявшей собой непосредственно ударную группу, были «Мицнаг» («Miznag») (командир группы М. Баркаи), «ГААШ» («GAASH») и «Ханит» («Hanit»); в правой, шедшей с некоторым «отступом» в несколько миль, – «Решеф» («Reshef») и артиллерийский катер «Мивтах» («Mivtah»). Переход осуществлялся на большой скорости – до 30 узлов.

Поскольку целью операции было выманивание сил противника из базы с целью их уничтожения, то ограничения на работу радиоэлектронных средств не соблюдались, и все катера шли с работающими РЛС. Сам Баркаи был настроен крайне решительно и перед выходом заявил личному составу, что он намерен в случае отсутствия противника в море атаковать его непосредственно в Латакии, «а если будет надо, мы подойдем так близко, что сами сможем пришвартоваться там».

В 22 ч. 28 мин., когда катера находились в 35 милях мористее Латакии, РЛС катера «Мицнаг» обнаружила малоразмерную цель в 4 милях к северу от ударной группы. Почти одновременно эта же цель была обнаружена и РЛС катера «Решеф». Для её классификации «Мицнаг» по приказу Баркаи сделал несколько предупредительных выстрелов из 40‐мм артустановки по курсу неопознанной цели, которая в ответ резко увеличила скорость и открыла пулеметный огонь. Это был сирийский торпедный катер проекта123К под командованием капитан-лейтенанта А. Йехия, который возвращался из дозора у побережья Кипра.

Находящийся на правом фланге израильских сил «Решеф» (капитан 3‐го ранга Миха) увеличил ход до полного, устремившись на пересечение курса отхода вражеского катера, и в 22 ч. 40 мин. открыл по нему огонь из обеих 76‐мм артустановок по данным РЛС с дистанции около 10 км. Хотя вследствие темноты израильтяне визуально результатов не наблюдали, сирийский торпедный катер потерял ход.

Тем не менее Йехия успел передать радиосообщение о том, что он атакован «тремя вражескими кораблями». Получив это сообщение, штаб ВМС Сирии приказал морскому тральщику «Ярмук» («Yarmouk») проекта 254[77]77
  Тральщик «Ярмук» – советский тральщик пр. 254, передан Сирии. Полное водоизмещение 569 т, длина 59 м, ширина 8,75 м, осадка 2,5 м. Вооружен двумя спаренными 37-мм автоматами В‐11М.


[Закрыть], несшему ближний дозор в 10 милях от Латакии, полным ходом отходить под прикрытие береговых батарей, а маневрировавшей южнее Латакии сирийской корабельной ударной группе в составе одного ракетного катера проекта 205 и двух катеров проекта 183Р – нанести удар по обнаруженному противнику. (По другим данным, эта группа изначально вышла из Латакии с целью перехода в Тартус.)

Около 22 ч. 50 мин. Баркаи приказал своим силам повернуть на восток и в прежнем строю полным ходом идти к Латакии, оставив «Ханит» добивать артиллерией поврежденный сирийский катер, что «Ханит» успешно и выполнил к 23 ч. 10 мин. (Позднее это решение Баркаи подвергалось критике, поскольку тем самым перед решающим столкновением был выведен из состава израильских сил один из четырёх ракетных катеров ради сомнительной задачи уничтожения цели, потерявшей ход и не представлявшей никакой угрозы.)

Тем временем с дистанции 25 км «Решеф» своими средствами радиотехнической разведки (РТР) обнаружил работу береговой РЛС Латакии, а катера левой колонны (ставшей после поворота северной) обнаружили радиолокацией отходящий к берегу тральщик «Ярмук».

С предельной дистанции 20 км «ГААШ» выпустил по нему ракету «Габриэль», которая, однако, в цель не попала, вероятнее всего, просто не долетев до нее и упав в воду после выработки топлива в двигателе.

«Решеф» сблизился с тральщиком на 18 км и также произвел пуск одной ПКР, которая через 2 минуты попала в цель, озарив ночь яркой вспышкой. Вслед «Решеф» выпустил ещё одну ракету по «Ярмуку», которая также поразила корабль противника. Тральщик окончательно потерял ход и загорелся, хотя и остался на плаву. Однако почти сразу же после пуска второй ПКР на «Решеф» засекли подходящие с юга три малоразмерные быстроходные цели. Это были сирийские ракетные катера.

В 23 ч. 30 мин. – 23 ч. 32 мин. с дистанции примерно 13 миль сирийские катера произвели по израильтянам залп шестью ракетами П‐15, немедленно после пуска в полном соответствии с положенными тактическими установками ложась на обратный курс и отходя на юг со скоростью 24 уз. Обнаружив пуск ракет, израильские катера начали отчаянно маневрировать, производя отстрел пассивных помех и включив станции активного радиопротиводействия. Применение средств РЭБ увенчалось полным успехом – активные радиолокационные головки самонаведения всех шести ракет П‐15 были дезориентированы, и ПКР упали в море за кормой израильских катеров, не причинив им никакого вреда.

Сами же сирийцы были введены в заблуждение большим количеством ложных целей, видимых на индикаторах РЛС, и не могли разобраться в обстановке, считая, что имеют дело с крупным соединением противника. Береговые РЛС обнаружили три быстроходные цели, маневрирующие якобы к северу от Латакии и не менее десятка целей в двух кильватерных колоннах к югу от нее.

После промаха сирийских ракет израильтяне устремились в контратаку, за счет превосходства в скорости катеров быстро сокращая дистанцию (по советским данным, большинство арабских ракетных катеров в 1973 г. не могли развивать ход более 24 уз. из-за плохого состояния материальной части). Но когда «Решеф» вышел на дистанцию ракетного залпа, на нем вследствие короткого замыкания вышла из строя система пуска ракет. Это поставило Баркаи в сложное положение, поскольку шедший за «Решефом» катер «Мивтах» был артиллерийским и не имел противокорабельных ракет, а в колонне самого Баркаи вследствие отделения «Ханит» оставались только два ракетных катера, и они находились дальше от противника, чем «Решеф».

По приказу Баркаи «Решеф» и «Мивтах» отвернули влево, а более быстроходные «Мицнаг» и «ГААШ» – вправо, пересекая курс предыдущей группы. Таким образом, сирийцы были практически взяты «в клещи».

Командир «Решеф» Миха, несмотря на неполадку, продолжал сближаться с противником, надеясь пустить в ход мощное артиллерийское вооружение своего катера, но колонна Баркаи опередила его, раньше выйдя на дистанцию пуска. В этот момент сирийский катер проекта 205 развернулся и произвел по колонне Баркаи пуск двух оставшихся ракет П‐15. Однако вследствие применения средств РЭБ эти ракеты постигла судьба предыдущих шести – они также взорвались за кормой израильских катеров. Ещё до того, как эти две ракеты упали в море, «ГААШ» (капитан 3‐го ранга Арие Шефлер) выпустил по катеру проекта 205 две ПКР «Габриэль», а «Мицнаг» – одну ПКР по катеру проекта 183Р. Оба сирийских катера были поражены примерно в 23 ч. 50 мин. и быстро затонули.

Второй сирийский катер проекта 183Р, видя, что уйти ему не удастся, круто взял к берегу и в полночь выбросился на прибрежную отмель южнее Латакии, после чего, видимо, был оставлен экипажем. В это время по израильским катерам открыла огонь сирийская 130‐мм четырёхорудийная стационарная береговая батарея, но попаданий ей так и не удалось достичь, хотя, по израильскому свидетельству, снаряды «ложились неприятно близко».

Приказав остальным своим катерам держаться вне дальности действительного огня сирийской береговой батареи, Баркаи на своем флагманском катере «Мицнаг» подошел, несмотря на артиллерийский огонь с берега, на дистанцию примерно 1 км к сидящему на мели катеру проекта 183Р и расстреливал его из 40‐мм автоматов, пока «сириец» не взорвался (по советским данным, это произошло в 0 ч. 25 мин.). Израильтяне не решились применить для уничтожения этого катера ПКР, поскольку высокий берег в этом месте отражал радиолокационные сигналы, что могло создать помехи полуактивной радиолокационной головке самонаведения ракеты «Габриэль».

В момент гибели сирийских ракетных катеров на связь с группой Баркаи вышел отставший «Ханит», который после уничтожения торпедного катера в течение примерно получаса не мог донести о себе вследствие отказов радиостанции. Баркаи приказал «Ханит» добить тральщик «Ярмук». Подойдя к «Ярмук», израильский катер сперва всадил в тральщик ещё одну ракету «Габриэль», а затем обстреливал его из 76‐мм артустановки, пока «Ярмук» не опрокинулся и не затонул. После этого «Ханит» соединился с остальными катерами израильского соединения, которое затем благополучно пришло в Хайфу.

Любопытно, что советским советникам и их сирийским подопечным в бою у Латакии померещились израильские вертолёты, которые якобы базировались на малых десантных кораблях.

Вот как это интерпретируется в совершенно секретной (гриф снят совсем недавно) «Истории развития морских вооружений». Там говорится: «Наряду с рейдами к арабскому побережью израильтяне для борьбы с надводными кораблями АРЕ и САР организовывали также морские засады из смешанных корабельно-вертолётных групп. В этих случаях катера патрулировали в 40–50 милях от побережья, за зоной возможного их обнаружения береговыми РЛС, а вертолёты барражировали вблизи побережья. При обнаружении противника последние снижались до 100–200 м и, производя галсирование на скорости 45–60 км/час, имитировали надводные корабли.

При подходе наведенных береговыми постами катеров АРЕ (САР) вертолёты отходили от побережья.

Сблизившись на дальность ракетного залпа, арабские катера производили пуски крылатых ракет П‐15 по “надводным” целям. Вертолёты, уклонившиеся от удара резким подъемом до 400–500 м, вместе со своими взаимодействующими катерами приступали к преследованию отходивших после залпа арабских ракетных катеров. В ходе преследования катера подвергались огневому воздействию корабельно-вертолётной группировки израильтян»[78]78
  История развития морских вооружений. Книга 2. История развития оружия советского военно-морского флота в период 1946–1986 гг. М.: Воениздат, 1989. С. 120.


[Закрыть].

Почти то же самое пишет В. Доценко: «Тактической группе из 5 ракетных катеров была поставлена задача нанести удар по порту и военно-морской базе Латакия: 2 катера должны были нанести удар с северо-запада, остальные – с юго-запада. Действия катеров обеспечивались 4 вертолётами, размещавшимися на 2 малых десантных кораблях. На вертолёты возлагались задачи: поиск кораблей противника, наведение на обнаруженного противника ударных сил и выдача целеуказания, нанесение вспомогательных ударов, создание помех средствами радиолокационного наблюдения противника.

<…>

Через несколько минут [израильские. – А.Ш.] вертолёты обнаружили 3 сирийских катера, следовавших в порт Тартус. Сирийские ракетные катера с помощью РЛС также обнаружили вертолёты, но приняли их за надводные корабли. Один сирийский катер был выслан для доразведки.

Однако, не дождавшись результатов разведки, командир тактической группы принял решение атаковать противника. С дистанции 13–19 миль были выпущены в одном залпе все боеготовые ракеты. Израильские вертолёты, обнаружив пуск ракет, резко набрали высоту и вышли из зоны наблюдения РЛС. Операторы классифицировали исчезновение отметок на экранах РЛС как потопление целей. Сирийские катера стали отходить со скоростью 24 узла под прикрытие береговой артиллерии. Израильские катера начали преследование со скоростью более 30 узлов. После сближения на дистанцию стрельбы ракетами “Габриэль” по разрядившимся сирийским катерам был нанесен удар: 2 катера были уничтожены прямым попаданием ракет, а 3‐й, уклоняясь от ракет и артиллерийского огня, выбросился на берег, где был уничтожен вертолётами»[79]79
  Доценко В.Д. Флоты в локальных конфликтах второй половины ХХ века. М.: АСТ; СПб.: Terra Fantastica, 2001. С. 227.


[Закрыть].

Надо признать, и я сам купился на эту официальную «липу» и упомянул об израильских вертолётах в книге «Оружие отечественного флота»[80]80
  Широкорад А.Б. Оружие отечественного флота. Минск: Харвест; М.: АСТ, 2001.


[Закрыть].

Израильские официальные источники утверждают, что вертолёты не взаимодействовали с ракетными катерами ни в этой, ни в других операциях октябрьской войны, а все исправные десантные корабли израильского флота находились в период войны 1973 г. на Красном море.

Да и как десантные суда с максимальной скоростью 10 уз. могли взаимодействовать с катерами типа «Саар», имевшими скорость до 45 уз.? Да и зачем? Из-за малой дальности стрельбы ракет «Габриэль» вопрос о загоризонтном целеуказании даже не поднимался. Дело у Латакии решили не столько ракеты, сколько средства радиопротиводействия.

Замечу, что вертолёты над морем мерещились не только арабам, но и евреям. 7 октября в 20 ч. 30 мин. радиометрист РЛС израильского аэродрома ВВС, прикрывающего военно-морскую базу Шарм-аш-Шейх, обнаружил в Красном море два объекта, быстро направлявшихся к нему с юго-западного направления, классифицировал их как атакующие египетские вертолёты и доложил об этом командованию. Спустя несколько секунд в результате двух мощных взрывов израильская РЛС была уничтожена. Позже стало ясно, что «атакующие вертолёты» были крылатыми ракетами КСР‐ 2 или КСР‐11, запущенные с Ту‐16.

В ночь с 6 на 7 октября египетский флот предпринял набег на северный фланг «Линии Бар-Лева» у Рунами. В нем участвовала группа из семи египетских катеров (проекта 205, но, по израильскому источнику, часть катеров была торпедными проекта 206, на которых вместо торпедных аппаратов были установлены для обстрела побережья пусковые установки РСЗО). С целью введения в заблуждение противника египетские катера осуществляли выход в море из различных пунктов базирования.