Текст книги "Каспий – русское озеро. Великий волжский путь. Большая нефть и большая политика"

Глава 22
Вторжение в Иран

4 сентября 1939 г. правительство Реза-шаха объявило о нейтралитете Ирана. Причем это заявление полностью соответствовало действительности: шах на самом деле колебался в выборе союзников. Значительная часть чиновников и офицеров были настроены прогермански. Шах испугался за свою власть и нанес по этой группировке превентивный удар.

В ноябре 1939 г. были арестованы несколько десятков военных и гражданских лиц, подозреваемых в попытке организации государственного переворота. Среди арестованных были курсанты офицерского училища, один выпускник юридического факультета, несколько общественно-политических деятелей. Многие из них имели связи с немцами еще со времен Первой мировой войны. Иранский суд обвинил прогерманские элементы в попытке осуществить действия, направленные против безопасности страны, и в организации антимонархического заговора. Главные обвинения предъявлялись Мохсену Джахансузу. Он перевел на персидский язык книгу Гитлера «Майн кампф» и выпустил ее под другим названием. Суд приговорил Джахансуза к расстрелу, и 23 февраля 1940 г. приговор был приведен в исполнение. Остальные обвиняемые получили различные сроки тюремного заключения, но впоследствии многие из них были амнистированы.

Германское правительство предпринимало определенные усилия для создания в Иране своей «пятой колонны». Так, 20 ноября 1939 г. мощные радиостанции в Берлине начали передачи на персидском языке. Руководил персидским отделом министерства пропаганды эмигрант Бахрам Шахрох, сын видного иранского политического деятеля, члена парламента от парсов Арбаба Кейхосрова Шахрохи. В Иран были направлены несколько десятков агентов абвера. Тем не менее вероятность того, что Иран вступит в войну на стороне стран оси была близка к нулю.

В мае 1941 г. англичане ввели войска в Ирак и Сирию. Теперь у британских войск, дислоцированных от Египта до Бирмы, разрыв был лишь в Иране.

Нападение Гитлера на СССР дало Англии лишний повод для оккупации Ирана, несмотря на то что 26 июня иранский посол в Москве еще раз заявил о нейтралитете своей страны.

19 июля 1941 г. британское и советское правительства приступили к обсуждению деталей вторжения в Иран. Для дипломатического прикрытия вторжения Великобритания и СССР предприняли ряд совместных дипломатических демаршей 19 июля и 16 августа, потребовав «высылки немцев из Ирана», которых к августу 1941 г. насчитывалось, по советским данным, до 5 тысяч человек. В ответ на эти дипломатические ноты иранское посольство в Москве направило в Наркомат иностранных дел ноту, в которой содержались сведения о количественном составе иностранцев в Иране. Данные были опубликованы в иранской официальной прессе (газета «Эттелат») и сводились к следующему: англичан – 2590; граждан СССР – 390; немцев – 690; итальянцев – 310; швейцарцев – 70; греков – 260; югославов – 140; чехов – 140.

С другой стороны, в иранских вооруженных силах с 19 августа 1941 г. отменялись все отпуска для военнослужащих, в СМИ появился целый ряд патриотических выступлений уважаемых людей, призывавших «спасать Отечество». Произошла мобилизация 30 тысяч резервистов, и численность армии достигла 200 тысяч человек, а 23 августа было заявлено о высылке всех немцев из страны.

И действительно, всех немцев за один день вывезли на автобусах в Турцию. Однако присутствие немцев было лишь поводом для нападения. 25 августа 1941 г. премьер-министр Али-Мансуру получил от советского и английского руководства ноты, в которых говорилось, что германские спецслужбы затевают на территории Ирана смуту и беспорядки, а местная власть их в этом поощряет, и союзники вынуждены принять превентивные меры. СССР опирался на договор 1921 года и подчеркивал о полной исключительности немецкой опасности, вопрос территориальной целостности Ирана даже не затрагивался. В эту же ночь началось вторжение.

Согласно директиве Ставки Верховного главнокомандования Красной Армии № 001197 от 23 августа 1941 г., «…в целях обеспечения Закавказья от диверсий со стороны немцев, работающих под покровительством Иранского правительства, а также для того, чтобы предупредить вылазки иранских войск против наших границ, на основании статьи 6 Советско-иранского договора 1921 года… правительство постановило ввести войска на территорию Ирана».[161]161
  ЦАМО. Ф. 209. Оп. 1089. Д. 13.


[Закрыть] При этом предполагалось развертывание Закавказского фронта за счет формирований Закавказского военного округа (ЗакВО). Командующим фронтом назначается командующий войсками ЗакВО генерал-лейтенант Д.Т. Козлов.

В составе Закавказского фронта на иранском направлении находились:

47-я армия в составе 76-й и 63-й горнострелковых дивизий; 236-й стрелковой дивизии; 6-й и 54-й танковых дивизий; 1-й и 23-й (без одного полка) кавалерийских дивизий; 116-го гаубичного артиллерийского полка; 456-го корпусного артиллерийского полка. 47-я армия была развернута в районе Тазакенд, Шахтахты, Чапаевка, Нахичевань. Штаб армии находился в Нахичевани. Общая численность боевых частей армии составляла 37 498 солдат и офицеров. Командующим армии был назначен генерал-майор В.В. Новиков.

44-я армия в составе 20-й и 77-й горнострелковых дивизий; 17-й кавдивизии; 24-го танкового полка; 36-го и 265-го истребительно-авиационных полков; Каспийской военной флотилии. Район развертывания 44-й армии – Перембель, Нижний Гядук, советская Астара, Ленкорань. Штаб армии размещался в Ленкорани. Общая численность боевых частей армии составляла 30 474 солдат и офицеров (без Каспийской военной флотилии). Командующим армии был назначен генерал-майор А.А. Халдеев.

Кроме того, в распоряжении фронта находились еще две общевойсковые армии: 45-я численностью 54 853 человека и 46-я численностью 56 492. Их задачей являлось прикрытие границы с Турцией.

Аналогичные мероприятия были проведены и на среднеазиатской границе между СССР и Ираном. Там на базе войск Среднеазиатского военного округа (САВО) в августе 1941 г. была сформирована 53-я Отдельная армия под командованием генерал-майора С.Г. Трофименко. Видимо, армия эта была сформирована исключительно для Иранского похода, поскольку уже 16 ноября 1941 г. ее расформировали.

С 22 июня по 24 августа части 44-й и 47-й армий совершили тщательно замаскированный марш-бросок и к вечеру 24 августа заняли исходные позиции вдоль северной границы Ирана. На рассвете 25 августа 44-й и 45-й погранотряды начали выполнение боевой задачи по захвату иранских пограничных застав. К 6 часам утра связь между иранскими погранзаставами была нарушена, что и обеспечило успешное продвижение основных частей 44-й и 47-й армий в глубь Ирана.

Главный удар наносила 47-я армия, в общем направлении Джульфа, Тебриз (Тавриз) в обход Дарагизского ущелья с запада. 6-я танковая и 1-я кавалерийская дивизии выдвинулись в направлении Нахичевань, Хой. 76-я горнострелковая, 236-я стрелковая, 54-я танковая и 23-я кавалерийская (без одного полка) дивизии наносили удар в направлении Джульфа, а 63-я горнострелковая дивизия и 13-й мотоциклетный полк – в направлении Шахтахты, Мако, Дильман.

Одновременно с началом военной операции по овладению северной частью Ирана советский посол А.А. Смирнов вместе с английским послом вручили иранскому правительству ноту, содержавшую причины, побудившие СССР ввести свои войска. Для этого послы явились с визитом домой к иранскому министру иностранных дел.

22 августа 1941 г. пароходства «Каспфлот» и «Касптанкер» получили приказание собрать в Бакинском порту отряд судов, вооруженных зенитными орудиями и пулеметами и подготовленных к перевозке войск. Среди них были пассажирский теплоход-экспресс «Дагестан», сухогрузные суда «Куйбышев», «Осетин», «Баксовет», «Спартак», танкер «Коминтерн». Утром 24 августа началась погрузка личного состава и техники 105-го горнострелкового полка и 563-го артиллерийского дивизиона, а также походного госпиталя. Операцию возглавлял командующий флотилией контр-адмирал Ф.С. Седельников.

На рассвете 25 августа суда с десантом вышли в море. Их конвоировали канонерские лодки и катера. У острова Куринский Камень (устье реки Куры) капитаны вскрыли пакеты, где указывались пункты назначения каждого судна.

Уже недалеко от берега, в районе Хеви, над судами неожиданно появился самолет, который, сделав круг, скрылся в горах. Выгрузку пришлось вести в почти необорудованных для этого местах в районе Астары. Было высажено 2500 человек. Однако из-за свежей погоды артиллерийские орудия пришлось оставить на судах (их позже вернули в Баку).

Обстрел с берега, судя по всему из винтовок, был подавлен тремя залпами орудий канонерских лодок. С.Ф. Эдлинский писал: «Утром 25 августа над берегом появились 12 „юнкерсов“, и сразу же все суда открыли по ним огонь. Беспорядочно сброшенные с большой высоты бомбы не попали в цель».[162]162
  Эдлинский С.Ф. Каспийский транспортный флот в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941–1945 гг. М.: Морской транспорт, 1963. С. 25.


[Закрыть] Но это, надо полагать, «охотничьи рассказы».

В порту Пехлеви нашими войсками был захвачен весь иранский «флот» – яхта шаха и три сторожевых катера. Следует заметить, что катера «Дехноу», «Махсус» и «Шахсевар» оказались в хорошем состоянии – их построили в 1935 г. Катера были перевооружены советскими орудиями (они получили по одной 45-мм пушке 21К и по одному 12,7-мм пулемету ДШК) и включены в состав Каспийской флотилии под названиями СКА № 200, СКА № 201 и СКА № 202.

В воздухе господствовала советская авиация. Непосредственно в операции по овладению северным Ираном принимало участие 522 самолета, из которых истребителей – 225, ближних бомбардировщиков и разведчиков – 90, дальних бомбардировщиков – 207.

Председатель иранского парламента заявил, что ВВС РККА бомбили Тебриз, Мешхед, Ардабиль, Решт, Бендер-Пехлеви и другие города. Очевидцы рассказывали о бомбежке летних лагерей тегеранской военной академии в пригороде Тегерана Лараке. Однако советские источники утверждают, что вся боевая работа авиации свелась к ведению разведки и разбрасыванию листовок. Что же касается англичан, то они подтведили, что бомбили иранские части, аэродромы и даже населенные пункты.

Сторожевой катер № 200 (бывший иранский, до 23.09.1941 г. «Дехноу»)

В результате к вечеру 26 августа части Закавказского фронта полностью выполнили поставленные задачи, выйдя на линию Хой – Тебриз – Ардабиль. Боеспособность иранских войск оказалась крайне низкой: началась поголовная сдача в плен, планы призыва резервистов были сорваны, поскольку не удалось провести мобилизацию автотранспорта. 26 августа в районах Тебриза и Меку вспыхнули очаги сопротивления, которые были подавлены передовыми отрядами Красной Армии. В этот день 24-я кавдивизия, совершив 70-километровый марш-бросок, к вечеру овладела городом Агарью, а на следующий день из Средней Азии в Иран двинулась 53-я отдельная армия. Это совершенно нарушило планы иранского командования наладить хоть сколько-нибудь скоординированную оборону, так как ряд иранских частей оказывали разрозненное сопротивление.

53-я армия была разделена на три группировки: на западном направлении действовал 58-й стрелковый корпус генерала М.Ф. Григоровича; по центру – 8-я горнострелковая дивизия полковника Лучинского; восточная группа состояла из 4-го кавалерийского корпуса двухдивизионного состава под командованием генерала Шапкина. У иранцев на этом направлении были 9-я и 10-я пехотные дивизии, которые занимали очень выгодные рубежи обороны в высокогорных районах Мешхеда и Горгана, где высота над уровнем моря местами достигала 2000 м. Однако 10-я дивизия просто разбежалась, а 9-я попыталась оказать сопротивление, но не смогла себя проявить полностью, поскольку именно в этот день в Тегеране произошла смена кабинета министров, и новый премьер Али-Форуги первым делом отдал приказ о прекращении сопротивления, а на следующий день этот приказ одобрила верхняя палата (меджлис) парламента.

29 августа иранские вооруженные силы капитулировали перед англичанами, а 30 августа – перед Красной Армией. Советские части к этому времени вышли на линию Мехабад – Казвин, а 53-я армия САВО вышла на рубеж Сари – Дамган – Сабзевар и продвинулась за Мешхед. Англичане взяли под свой контроль Хузестан, заняли Керманшах и Хамадан, а также продвинулись к Сенендеджу и в порты Персидского залива.

Однако Реза-шах решил оборонять Тегеран до последнего, и к городу были стянуты еще не разложившиеся части. 8 сентября было подписано соглашение, которое определило расположение союзнических войск на территории Ирана. Тегеран высылал из страны всех граждан Германии и ее союзников, обязался не препятствовать и оказывать содействие транзиту военных грузов из Англии в Россию, придерживаться строгого нейтралитета, и воздерживаться от шагов, могущих повредить делу борьбы с фашизмом. Соглашение вступило в силу с 9 сентября 1941 г.

В ходе вторжения в Иран с 25 по 30 августа 1941 г. советские войска потеряли около 50 человек убитыми, свыше 100 человек ранеными и контужеными, около 4 тысяч человек было эвакуировано по болезни, хотя перед началом операции и применялись меры санитарной защиты. С иранской стороны точных сведений о безвозвратных потерях нет, а в плен попало свыше 7 тысяч солдат и офицеров, в том числе и один генерал. Кроме того, было захвачено значительное количество трофейного оружия, боеприпасов, обмундирования, продовольствия, промышленных товаров и сырья.

16 сентября 1941 г. Реза Пехлеви отрекся от престола в пользу своего сына Мохаммеда Реза, ставшего новым шахом Ирана. Через 11 дней бывший шах покинул Иран.

В связи с ухудшением положения Красной Армии на фронте в октябре 1941 г. из Ирана были выведены все советские авиационные части, а еще через несколько недель – части 44-й и 47-й армий.

Глава 23
Гитлер идет на Баку

Руководство Германии при подготовке нападения на СССР одной из главных задач считало захват Бакинских нефтепромыслов. Так, Гитлер 22 августа 1941 г. в записке, адресованной главному командованию сухопутных войск, указывал: «Из соображений политического характера крайне необходимо как можно быстрее выйти в районы, откуда Россия получает нефть, не только для того, чтобы лишить ее этой нефти, а прежде всего для того, чтобы не дать Ирану надежду на возможность получения в ближайшее время практической помощи от немцев в случае сопротивления угрозам со стороны русских и англичан. В свете вышеупомянутой задачи проблема Москвы по своему значению существенно отступает на задний план».[163]163
  Военно-исторический журнал № 11/1962. С. 86.


[Закрыть]

Позже германский генерал Гюнтер Блюментрит главной причиной «печальных последствий» в битве под Москвой называл «экономическую» позицию Гитлера в его подходе к стратегии войны. Он писал: «Гитлер подходил к войне с чисто экономических позиций. Он хотел завладеть богатой хлебом Украиной, индустриальным Донецким бассейном, а затем и кавказской нефтью».[164]164
  Роковые решения. Пер. с англ. М.: Воениздат, 1958. С. 75.


[Закрыть]

Командование вермахта еще в июле 1941 г. разработало план наступления германских войск на Кавказ.

«Цель операции состоит в том, чтобы овладеть кавказскими нефтяными районами и занять к сентябрю 1942 г. перевалы на иранско-иракской границе для дальнейшего продвижения на Багдад.

Этапы операции:

Операция может быть проведена в шесть этапов (предположительная продолжительность – ноябрь 1941 г. – сентябрь 1942 г.).

Этими этапами являются:

1. Овладение районами стратегического развертывания сил на Северном Кавказе (с ноября 1941 г.).

2. Развертывание сил для наступления через Кавказ (до конца мая 1942 г.).

3. Наступление через Кавказ двумя фронтами (июль 1942 г.).

4. Наступление через Закавказье до Аракса.

5. Овладение исходными позициями в районе Тебриза и Керманшаха для наступления против иранско-иракской границы.

6. Наступление с достижением цели операции – овладение пограничными перевалами Ревандуз и Ханаган (4–6 июля – начало сентября 1942 г.).

К 1-му этапу. Зависит от исхода текущих операций.

Предпосылкой для 2-го и 3-го этапов (наступление через Кавказ) является выход к Волге зимой 1941 г.».[165]165
  Совершенно секретно! Только для командования! Документы и мате-


[Закрыть]

Захват Кавказа немцами уже на стадии планирования был осложнен природно-климатическими условиями региона и плохо развитой дорожной сетью. Так, железные дороги связывали Северный Кавказ с Закавказьем лишь с запада по Черноморскому побережью через Туапсе и Батуми и с востока вдоль побережья Каспийского моря от Махачкалы до Баку. В связи с наступлением немцев, перерезавших линию Ростов – Владикавказ, в ударные сроки – с января по август 1942 г. – советские войска построили железную дорогу Астрахань – Червлёная Узловая через Кизляр (длиной 430 км). Благодаря этой линии Астрахань была связана с Баку. А в 1943–1944 гг. была введена в строй 115-километровая ветка Адлер – Сухуми по побережью Черного моря.

Кроме железных дорог, Северный Кавказ связан с Закавказьем автомобильными и грунтовыми перевальными дорогами. Грунтовые дороги как в равнинной, так и в горной части Кавказа перед войной были развиты слабо. В степной части шоссейных дорог почти не было. Здесь преобладали главным образом грейдерные и наезженные полевые дороги. В зимнее время, в период весенних и осенних распутиц эти дороги становились непроходимыми, что крайне затрудняло действие войск.

На востоке вдоль побережья Каспийского моря через Дербентские ворота проходит шоссе Махачкала – Дербент – Баку. Эта дорога допускала движение всех родов войск и транспортов. В западной части Главного Кавказского хребта вдоль Черноморского побережья проходит шоссейная дорога Новороссийск – Сухуми.

Высокогорную часть хребта с севера на юг пересекают три наиболее известные дороги:

Военно-Грузинская дорога идет через Крестовый перевал от Орджоникидзе до Тбилиси. В зимние месяцы она была обычно закрыта из-за снежных заносов и обвалов, но во время боевых действий функционировала и зимой;

Военно-Осетинская дорога через Мамисонский перевал соединяет Алагир с Кутаиси;

Военно-Сухумская дорога соединяет Черкесск (Карачаево-Черкесская автономная область) на Северном Кавказе с Сухуми (центр Абхазской АССР) на Черноморском побережье, проходит через горный курорт Теберду и Клухорский перевал. На южном склоне Кавказского хребта от селения Ажары дорога спускается сначала по ущелью реки Кодори, а затем, отклоняясь к западу, идет к Сухуми. В зимнее время большинство участков дороги вообще непроходимы из-за снежных заносов.

2 июля 1942 г. немцы захватили Севастополь. После этого германское командование решило наступать на Кавказ, параллельно с наступлением на Сталинград.

В июле 1942 г. в Виннице стояла сильная жара. 16 июля туда в бункер, носивший зловещее название «Вервольф» («Оборотень». – Нем.) заявился Гитлер. Как писал Пауль Карель: «Стояла такая удушливая жара, что и тень пахучих сосен не приносила облегчения. Даже в ночи воздух продолжал казаться осязаемым – густым и липким. Климат действовал на Гитлера скверно, он по большей части пребывал в раздражении, злился на всех и никому не доверял. Генерал, офицеры и личный состав, ответственный за политические связи в свите Гитлера, все единодушно сходятся на том, что период пребывания на Украине отмечался постоянными трениями и конфликтами».[166]166
  Карель П. ВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ. Книга 1. Гитлер идет на Восток. 1941–1943. М.: ИЗОГРАФУС, ЭКСМО, 2003. С. 442.


[Закрыть]

Теперь мы уже не узнаем, жара ли, упрямство ли фюрера или иные факторы стали причиной принятия ряда роковых для Германии решений.

Для начала Гитлер отверг предложение фельдмаршала Манштейна использовать 11-ю армию, закаленную в боях под Севастополем, для форсирования Керченского пролива и наступления на Кавказ.

Фюрера охватила эйфория от успехов летней кампании 1942 г. Он приказал отправить 11-ю армию под Ленинград из крымской жары к ледяным водам Ладожского озера. Гитлер осенью 1942 г. решил одновременно наступать под Ленинградом и на юге. Причем в последнем случае, вопреки всем азам стратегии, наступать в расходящихся направлениях.[167]167
  Вообще говоря, крах осенней кампании Гитлера связан в первую очередь со Сталинградским сражением.


[Закрыть]

Вдобавок Гитлер резко ослабил 11-ю армию. Ее 42-й корпус должен был форсировать Керченский пролив, 50-я пехотная дивизия – оставаться в Крыму, 22-я дивизия, преобразованная в авиадесантную, была отправлена на остров Крит, где она оставалась в бездействии до конца войны.

7 июля 1942 г. полоса наступления группы армий «Юг» была разделена. Группе армий «Юг», теперь ставшей группой армий «Б», было приказано наступать на северном участке фронта, в то время как вновь образованная группа армий «А» должна была действовать на южном участке.

9 июля Гитлер издал приказ, который начинался следующими словами: «Быстрые и громадные успехи на Востоке могут поставить Англию перед альтернативой: или немедленно предпринять крупную десантную операцию для открытия второго фронта, или потерять Советскую Россию как политический и военный фактор. Поэтому с большей вероятностью следует считаться с тем, что вскоре состоится высадка противника в зоне командования Запада».[168]168
  Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945. М.: Издательство иностранной литературы, 1976. Т. III. С. 93.


[Закрыть]

Этим приказом предписывалось убытие моторизованной дивизии СС «Адольф Гитлер» из состава перешедшей в наступление 1-й танковой армии и моторизованной дивизии СС «Рейх» из группы армий «Центр» на Запад. Далее, командованию армии резерва предписывалось немедленно укомплектовать три пехотные дивизии и перебросить их на Запад, что возможно было сделать лишь в ущерб посылке пополнений на Восток. Наконец, ВВС должны были немедленно перебросить с Востока на Запад две авиагруппы бомбардировочной авиации.

После разгрома советских войск в большой излучине Дона и южнее Ростова войска группы армий «А» должны были овладеть районами Кубани, Северным Кавказом и затем развивать наступление на Грозный, Махачкалу и Баку, а частью сил – через перевалы Главного Кавказского хребта на Тбилиси. Другая часть войск группы армий «А» должна была наступать вдоль побережья Черного моря с целью захвата баз советского Черноморского флота.

Для решения поставленных задач группа армий «А» крайне нуждалась в горных дивизиях, но из-за упрямства Гитлера горные дивизии итальянского Альпийского корпуса были отправлены к Сталинграду, где до сих пор никаких гор не имелось.

Командующим группы армий «А» был назначен фельдмаршал В. Листу. Ему подчинялись 1-я и 4-я танковые армии, 17-я армия, румынская 3-я армия и часть соединений 4-го воздушного флота. По советским данным, в составе группы армий «А» имелось 13 пехотных, 5 танковых, 4 моторизованные и 3 кавалерийские дивизии (167 тыс. человек, 1130 танков, 4540 орудий и минометов).

К 25 июля группе армий «А» противостояли и Южный и Северо-Кавказский фронты (33 дивизии, 1 танковый корпус, 16 бригад и 3 укрепленных района, итого 516 100 человек).

25 июля немцы и румыны на ряде участков форсировали Дон и 28 июля захватили Азов.

28 июля Южный и Северо-Кавказский фронты были объединены в Северо-Кавказский фронт, войска которого под давлением сил противника с упорными боями отходили на юг и юго-восток.

1-я германская танковая армия наносила главный удар через Сальск на Ставрополь, 17-я армия – из района южнее Ростова на Краснодар. 4-я танковая армия после форсирования Дона 31 июля была повернута с кавказского направления к Сталинграду для поддержки 6-й армии, которая не смогла с ходу захватить город.

Продолжая развивать наступление на Северном Кавказе, немецкие войска 5 августа овладели Ставрополем. Основные части 1-й танковой армии повернули от Ставрополя на Майкоп – Туапсе, чтобы отрезать пути отхода войскам Северо-Кавказского фронта и совместно с 17-й армией уничтожить их в районе Краснодара и Новороссийска. 6 августа немецкие танковые части захватили Армавир, 10 августа – Белореченскую и 16 августа – Майкоп.

Войска 17-й немецкой армии и румынского кавалерийского корпуса, наступавшие на Краснодар, сломили сопротивление 18-й армии Северо-Кавказского фронта и захватили военно-морские базы Азовской флотилии Ейск и Приморско-Астраханскую. 12 августа противник занял Краснодар.

25 августа из-за недостатка топлива германская 16-я пехотная (моторизованная) дивизия была в состоянии направить вперед только небольшой боеспособный отряд – 165-й мотоциклетный батальон с двумя батареями 146-го артиллерийского полка, 3-й батареей 228-го противотанкового дивизиона и взводом других родов войск. К вечеру того же дня отряд прибыл в Дивное. Отсюда в Элисту были отправлены одна мотоциклетная рота и 3-я батарея 228-го противотанкового дивизиона, чтобы сменить там последние части переходившей на Терек 370-й пехотной дивизии.

Главные силы усиленного 165-го мотоциклетного батальона (боевая группа Ларохе) прибыла в Элисту в 9 ч. 30 мин. 26 августа и стала ожидать прибытия 60-го мотопехотного полка, чтобы потом двинуться на Улан-Эрге. В тот же вечер группа Ларохе в Улан-Эрге сменила 2-й батальон 666-го полка 370-й пехотной дивизии, который тоже отправился маршем на Терек.

О попытке выхода немцев к Астрахани и Каспийскому морю хорошо рассказал германский историк Вильгельм Тике: «28 августа боевая группа 16-й пехотной (моторизованной) дивизии овладела важнейшим дорожным узлом Яшкуль. Углубившиеся в степь батальоны 60-го мотопехотного полка прямо с марша были направлены обеспечивать охранение по широкому поясу вокруг Элисты. Линия охранения была редкой, созданной из опорных пунктов, занятых усиленными ротами. Десятая рота 60-го полка заняла Чилгир (в 80 км севернее Элисты). Связь со штабом полка в Элисте осуществлялась по сохранившейся телефонной линии Элиста – Сталинград, которую использовали и русские, применяя коды.

29 августа боевая группа Ларохе продвинулась по дюнам до колодца Утта и приготовилась к атаке, но в следующую ночь русские оставили Утту и отступили. Утта была взята без боя 30 августа. Об Утте в журнале боевых действий 165-го мотоциклетного батальона содержится запись, полная разочарования: «…в Утте 15 саманных хижин, 2 колодца, и больше – ничего». А за 30 августа содержится запись о результатах дальней разведки: «…много оборонительных позиций по дороге Утта – Астрахань. В 45 км западнее Астрахани – противотанковый ров. По показаниям пленных, в Астрахани сильная оборона. Настроение плохое. Движение транспорта…»».[169]169
  Тике В. Марш на Кавказ. Битва за нефть 1942–1943 гг. М.: Эксмо, 2005. С. 157–158.


[Закрыть]

Район боевых действий 16-й германской пехотной дивизии в Калмыцкой степи

Тем временем все машины 60-го мотопехотного полка были заправлены, и полк через Утту направился в район Хулхуты, где атаковал оборонительные позиции советских войск. После жестокого боя советские части отступили и заняли оборону на высотах в 5 км восточнее Хулхуты.

Вильгельм Тике так описывает дальнейшие события: «Началась борьба за важные источники воды. Здесь простой ефрейтор увлекал за собой своих товарищей в решающую атаку на последний участок барханов. Глотки солдат пересохли. Иссушающее солнце застыло над песками. Обер-ефрейтор Кулот пошел в атаку впереди товарищей, и его пример подействовал. В результате атаки через гряду барханов противник был отброшен и захвачен источник воды. С этого момента колодец стал называться „Колодец Кулота“, а обер-ефрейтор Кулот был награжден Рыцарским крестом. Именно этот бой ярко характеризует войну в пустыне, когда колодцы становятся жизненно необходимыми, решающими факторами. Если бы колодец под Хулхутой не захватили, то боевая группа была бы вынуждена отступить к Утте…

Большой объем задач был отведен наземной разведке. Больше нигде, за исключением Африки, немецкие разведывательные группы не имели такого широкого поля применения, как в Калмыцкой степи. Задачи разведывательным группам ставились чаще всего многодневные. Группа, состоявшая из бронетранспортеров, мотоциклистов, легкой зенитной установки, саперного отделения, отделения обеспечения, включавшего врача, отправлялась в поиск. При его подготовке особое внимание уделялось ввозимому запасу воды и горючего. Командирами разведгрупп назначались опытные обер-лейтенанты, лейтенанты или фельдфебели, привыкшие действовать самостоятельно по принципу: заметить побольше, самому остаться незамеченным и в крупные бои не ввязываться.

13 сентября 16-я пехотная (моторизованная) дивизия направила четыре группы дальней разведки, которые, кроме разведки противника, должны были провести разведку путей. Разведгруппы двигались по обе стороны от дороги Утта – Астрахань.

Разведгруппа Шрёдера вскоре после выхода восточнее Утты наткнулась на противника. Лейтенант Шрёдер погиб, переводчик Мареш и фельдфебель Вайсмайер получили ранения. Разведгруппа вернулась, а на следующий день снова вышла в поиск во главе с лейтенантом Ойлером.

Разведгруппа обер-лейтенанта Готлиба 14 сентября находилась в 40 км от Астрахани, 15 сентября – в 25 км от Волги. С высокого бархана перед разведчиками открывался широкий вид на реку. Местность была труднопроходимой. Из рассказов кочующих калмыков следовало, что поблизости проходит железная дорога Кизляр – Астрахань. Разведывательная задача была выполнена. На обратном пути хитростью русского переводчика удалось захватить в плен советского офицера и его денщика.

У лейтенанта Ойлера была задача пробраться до Садовской и установить, какие оборонительные сооружения там построены и переправляются ли через Волгу войска противника. 16 сентября Ойлер и два его бронетранспортера находились в 5 км от Садовской. Ойлер установил, что здесь находится сильное предмостное укрепление с противотанковым рвом. Когда немецкие бронетранспортеры были замечены, на позициях возникла нервозная обстановка. Под огнем противника разведгруппа вынуждена была отойти. При этом удалось захватить офицера штаба советского 36-го пулеметного батальона и его посыльного. Обоих русских разведгруппа доставила в Утту.

Группа дальней разведки лейтенанта Шлипа на второй день достигла железной дороги Кизляр – Астрахань. Шлип сообщал об этом:

«Издалека мы увидели 50–60 гражданских, работавших на насыпи. Дорога была однопутной, с обеих сторон ее прикрывал песчаный вал. Охрана при нашем появлении сбежала. Гражданские нас по-дружески приветствовали, оказалось, что это – находящиеся на принудительных работах украинцы – старики, женщины и дети. Внезапно на юге показалось облако дыма. Бронетранспортеры быстро заехали в укрытие за бархан. Подошел длинный поезд, который тянули два паровоза. Шесть выстрелов из танковой пушки, и паровозы разнесло на кусочки. Потом обстреляли каждую из цистерн, и вскоре уже полыхал весь нефтяной поезд. Затем в другом месте мы подорвали рельсы, и, когда уже хотели взорвать здание станции, зазвонил телефон. Наш переводчик поднял трубку и представился: „Станция Зензель, начальник. Да, товарищ“, – заверил он. На другом конце провода была Астрахань-товарная. Диспетчер с этой станции интересовался, проследовал ли уже поезд с нефтью из Баку, так как встречный ждет его уже на разъезде Басы. Переводчик попытался убедить начальника станции, чтобы тот отправил встречный. Но тут обман раскрылся, начальник станции Астрахань обругал переводчика страшной бранью. Чуть позже дощатое здание станции Зензель взлетело на воздух».