Текст книги "Хочу сниматься в кино"

Глава 5. Свидания

Наступили счастливые дни моей Суздальской жизни! Женя приезжала из Владимира почти каждый день. Пока я был занят, рисовала окружающие пейзажи. Дожидалась меня со съемок, мы шли гулять по городу, а потом я провожал ее на автобус. Чмокал на прощание в щеку. Ни до чего другого не доходило. Это были очень романтичные свидания. В туркомплексе она больше не ночевала. Часто в разговоре Женя упоминала своего отца. Например, когда мы затрагивали какую-нибудь тему, она говорила: «А мой отец говорит об этом то-то». Для нее он был авторитетом. Правда, его высказывания часто были циничны и проникнуты большой недоверчивостью к людям. Я порой не выдерживал и вступал в полемику с его мнениями. Женя иногда соглашалась со мной. А про отца говорила:

– Он хороший. Он просто не верит людям.

По поводу последнего я был согласен. А насчет того, что он хороший, я, честно говоря, сомневался. Слишком помнились его неприятное лицо и рачьи глаза.

И еще Женя очень любила свой родной город Гороховец. С большим воодушевлением рассказывала о нем, о маме, которая там осталась, о сестре…

– Старик, ну колись, она оказалась девочкой? – очень заинтересованно спрашивал вечером на ужине Борис. Он был свидетелем наших гуляний.

– Не знаю… – пожимал я плечами.

– Так ты что, не проверил еще?! – неподдельно удивлялся он.

Он не мог поверить, что у нас не дошло до «этого». Сам Борис времени не терял. Он давно сошелся с симпатичной официанткой из столовой туркомплекса. И конечно, у них «это» давно случилось. Борис ходил к официантке под вечер в общежитие с конфетами и вином. А иногда они вместе ночевали в туркомплексе, в соседнем пустом номере. Официантка глядела на Бориса влажными глазами. Она бесплатно кормила его в столовой пельменями. С другой официанткой крутил бурный роман Слава, бригадир массовки. И он тоже удивлялся по поводу Жени: «Ты что, не проверил еще?». Они-то уже давно «проверили», и я понимал, что как нормальный мужик, тоже должен был «проверить». Борис и Слава были уверены, что Женя совершенно невинна, поэтому они мне говорили: «Действуй, Сережа! Лучше первым будешь ты, нормальный интеллигентный парень, чем какой-нибудь…» Дальше они не договаривали, но было понятно, кого они имеют в виду.

Но наши с Женей отношения развивались совсем по другому сценарию.

Мы с ней просто гуляли под ручку. А если даже случайно дотрагивались друг до друга, то вспыхивали от смущения. Нет, мне, конечно, тоже хотелось какой-то большей близости. Но как только я пытался неловко обнять Женю, она неизменно мягко высвобождалась из моих рук. Также было и с попытками ее поцеловать. В съемочной группе интересовались Женей. Ассистентка Аллочка спрашивала:

– Серёж, что это за девушка с тобой ходит?

А одна из гримерш, Лена, красавица лет двадцати семи, просто требовала:

– Рассказывай, что у тебя с этой девицей?

Кажется, она слегка ревновала. К Лене приезжал иногда какой-то красивый парень, но, по ее рассказам, он ее не любил.

Однажды наш с Женей «роман» стал известен всей киногруппе. Режиссер фильма Сергей Александрович, мужик лет пятидесяти, увидел Женю в толпе, окружающей съемочную площадку. Выхватил ее за руку с возгласом:

– Вот какой интересный русский типаж! Надо ее снять крупным планом! – и насильно посадил, упирающуюся, на складной стул возле себя.

– Не хочу я здесь сидеть! – Женя умоляюще посмотрела в мою сторону.

– Ничего, посиди здесь. А то какой-нибудь молодец выкрадет тебя, – сказал режиссер.

Я решительным шагом поспешил Жене на выручку.

– Вот, уже первый! – радостно воскликнул режиссер.

– Сергей Александрович, это моя девушка. Отпустите её! – крикнул я и, под изумленным взглядом режиссера, решительно увел за руку Женю со стула. «Спасибо, ты меня спас!» – прошептала она и чмокнула меня в щеку.

После этого на меня смотрели, как на героя, бросившегося на битву с режиссером за девушку. «Старик, это был подвиг! Ты просто коршуном на него кинулся!» – смеялся Борис.

А режиссер на следующий день сделал вид, как будто ничего не было.

Глава 6. Оруженосец в латах

Однажды Женя пропала на несколько дней. И вдруг я понял, что привык к ней. И что не нахожу себе места без нее. Тогда ближе к вечеру я сам поехал во Владимир. Купил возле автовокзала две пачки мороженого (в этом, конечно, было что-то детское, но так мне захотелось) и пришел к ней в общежитие. Дверь Жениной комнаты была заперта. На вахте мне сказали, что Женя сегодня утром была дома, но за нею заехал на машине какой-то мужчина, и они уехали. «Отец!.. А вдруг не он? Вдруг у нее есть кто-то?» – подумал я. Решил подождать Женю. Было уже довольно поздно, наверняка она скоро должна была вернуться. Попросил вахтершу пока положить одно мороженое в холодильник, второе стал понемногу есть. Просидел на скамейке возле вахты довольно долго, часа полтора. Больше ждать не мог – надо было ехать назад с последним автобусом. Попросил вахтершу передать мороженое Жене, когда вернется, и побрел к автовокзалу. С расстройства купил в киоске банку пива. Подошел полупустой автобус. И я, не солоно хлебавши, поехал обратно в Суздаль.

Она появилась на следующий день после обеда. Нас только что переодели для съемки. Мне сказали:

– Сережа, тебя какая-то девушка спрашивает.

Она вышла из луговых зарослей прямо к съемочной площадке. В легком светлом платье. Я увидел ее и пошел к ней навстречу в латах оруженосца. Остановившись, мы долго молча смотрели друг на друга. И улыбались. Она, прикрывая глаза от солнца, с восторгом оглядывала мое облачение, бороду с усами, шлем. Наверное, в эту минуту я представлялся ей тем самым рыцарем из снов. А я любовался ею.

– Спасибо тебе за мороженое! Мы вчера ездили купаться. Приехали с отцом поздно – и тут мороженое! Так было приятно!

Здорово! Значит, это все-таки был отец, а не кто-то другой! Я облегченно вздохнул.

– В эти дни я рисовала дома, – объяснила она. – Скоро экзамен.

Потом шли съемки. Переодетые в кольчуги каскадеры отрабатывали бой. Потом снимали пир у московского князя Кучки, которого играл актер Борис Невзоров. В кубках у гостей вместо вина плескалась золотистая суздальская медовуха.

Женя сидела неподалеку на пригорке и рисовала.

А вечером я опять провожал ее… По дороге к автовокзалу нас застал дождь. Мы укрылись под аркой какой-то церкви. Стояли насквозь промокшие, прижавшись друг к другу, смеялись, и мне вдруг ужасно захотелось, чтобы у нас с нею было всё! Тем более, как мне казалось, и ее влекло ко мне. Дождь постепенно стих. И сразу появилось солнце. Мы шли по сохнущему шоссе. Вокруг пели птицы. По дороге я что-то Жене рассказывал, и еще проигрывал в лицах мультфильм «Вини Пух и день рождения». Она очень смеялась и все говорила: «Покажи еще раз Сову!». Всё говорила радостно: «Ты так смешишь меня!» В тот день я так же посадил её на автобус. И вдруг решился! Попытался поцеловать ее в губы, но она слегка наклонила голову, получилось – в нос. Автобус медленно отъезжал, а она все смотрела на меня через заднее стекло своими ярко голубыми глазами… Мне казалось, в этом внимательном взгляде было что-то другое, совсем новое…

Глава 7. Неожиданное происшествие

Но вскоре эта сказка кончилась. Совсем внезапно. Да так, как я и предполагать себе не мог…

Мы с Женей продолжали встречаться. Я чувствовал, что после того дождливого дня что-то изменилось. Мы стали ближе. Я понимал, что мне, как мужчине, пора совершать какие-то решительные поступки. Через три дня после описанной встречи у меня был выходной. Мне надо было съездить по делам в Москву. В голове сам собою созрел замечательный план. Я решил поехать во Владимир вечером, явиться к Жене в общежитие и напроситься у нее переночевать, сославшись на то, что утром слишком рано ехать в Москву. Да, мне хотелось остаться у нее на ночь! Мне хотелось любви! Это был, конечно, в чем-то вероломный шаг, но ведь мною двигали чувства… В общем, иначе я не мог.

В общежитие Жени я приехал, когда уже темнело. А вдруг ее нет?! С замиранием сердца я стучал в ее дверь. Женя была дома! Послышался звук открывающегося замка. На пороге в шортиках стояла она. В глазах было удивление и радость. И вместе с тем она как будто слегка смутилась.

– Привет! Проходи! Хочешь чаю?

Попивая чай, я нейтральным голосом сообщил ей, что утром рано еду в Москву, и спросил, можно ли у нее заночевать? Сердце замерло в этот момент в груди. Что она ответит?! Кажется, она все поняла. Вскинула на меня глаза, которые про себя я банально сравнивал с васильками, посмотрела долго и еле слышно сказала: «Хорошо. Оставайся». И сразу радостно засуетилась: «Ты можешь помыться… У нас здесь есть душ… Я дам тебе замечательное мыло… А потом, хочешь, мы погуляем по вечернему городу?» Я соглашался на все. Главное, что она ответила «да»! И вдруг она сказала:

– Знаешь, тут ко мне сегодня должны прийти гости, но я не хочу, чтобы они приходили. Давай не будем им открывать? Они мне надоели.

– Хорошо!

– А, может быть, они и не придут… Тогда будет еще лучше. Еще будешь чаю?

Я пил чай, смотрел на ее васильковые глаза и повторял про себя из Александра Блока: «…И очи синие, бездонные цветут на дальнем берегу…».

И все-таки вопрос возможных гостей сильно беспокоил ее. Она даже спустилась вниз на вахту и попросила сказать тем, кто будет спрашивать, что ее нет дома. Потом успокоенная вернулась. Стала показывать мне свои новые рисунки. А я читал ей какие-то свои смешные наброски сценария. Нам было очень хорошо. Волшебный вечер медленно тянулся… Тем временем за окнами совсем стемнело.

Вспомнив про душ, она нашла мне мыло, мочалку, полотенце. Я собирался идти мыться.

– Ну вот. Никаких гостей и нет! – радостно сказала она.

И тут в дверь постучали.

Стук произвел на Женю поразительное действие. Она сильно побледнела и приложила палец к губам: «Т-с-с!» В дверь снова постучали. Послышался мужской голос:

– Женя, ты здесь?

Ее отец! Только голос пьяный. Женя схватила мою сумку, куртку, сунула мне:

– Пожалуйста, спрячься пока на балконе. Я постараюсь быстрее его выпроводить.

Я, мало чего понимая, послушно вышел на балкон. Стук продолжался. Женя выглянула:

– Перелезь, пожалуйста, на соседний балкон, чтобы он тебя не увидел.

Ого, да отец ли это?! Уж не любовник ли? Я на высоте третьего этажа перелез на соседний балкон и затаился. Секунд через десять Женя протянула мне со своего балкона мои ботинки. Все это напоминало банальные анекдотичные любовные истории. Время на чужом балконе тянулось томительно. К тому же в квартире, которой принадлежал балкон, кажется, кто-то был. Через минуту она снова вышла на балкон.

– Лезь обратно, – прошептала она. – Он знает, что ты здесь.

Перелезание повторилось. Я вернулся в комнату. В дверь уже колотили нещадно.

– Я знаю, что вы здесь оба! Женя, кто у тебя?

Женя по-прежнему молчала.

– Не молчи! Или я буду сейчас ломать дверь!

Послышались очень сильные удары. Видимо, он бил ногой. Мне хотелось ему громко ответить. Но Женя умоляюще прижимала палец к губам. Из глаз ее текли слезы.

– Женя, да ты знаешь, что этим студентам из Москвы надо? Они все хотят только одного: найти какую-нибудь дырку! Больше им ничего не нужно, – грубо хрипел «папаша» в промежутках между стуками. Какая сволочь! У меня все кипело внутри.

Замки были крепкие. Поэтому дверь стала потихоньку ломаться в центре. Это длилось достаточно долго. Мы молча смотрели, как поддаются доски. Женя тихо плакала. В двери образовалась дырка. В нее заглянуло мужское лицо. Да, это был «отец»! Но насколько его вид отличался от прежнего! Теперь он был в каком-то спортивном костюме. Волосы на голове свалялись. Он был сильно пьян. Его рачьи глаза еще больше вылезли из орбит.

– Ну конечно же это он!!! Сидит себе тихо, как сурок, – торжествующе прохрипел он. – Струсил?!

Он всунул в дырку руку и открыл замок. Первым делом «отец» бросился к лежащему на полу матрасу:

– У вас что-то было? Женя, скажи! Было?

Молчание было ему ответом. Переключившись с матраса, он метнулся ко мне с кулаками, ткнул меня. Я тоже сунул ему рукой. Начиналась драка. И тут Женя закричала:

– Перестаньте сейчас же драться! Сережа, не дерись с ним!

Тогда я стал просто отступать и уворачиваться. А «папаша» махал кулаками. Он сбил с тумбочки телевизор, который с грохотом разбился, какие-то ящики, магнитофон. Наконец, устал. Стоял посреди комнаты и шумно дышал, запыхавшись.

– Ты отвратительно себя ведешь! – крикнула ему Женя. – Я не хочу тебя видеть!

«Отец» как будто ее послушался. Неожиданно сменил тактику.

– У меня с собой пиво… Давай выпьем, – сказал он мне уже другим тоном.

Принес с лестничной площадки четыре бутылки пива. Открыл одну. Быстро налил в кружки.

– Я не буду пить, – сказал я.

– Да нет, давай выпьем за знакомство.

Потом повернулся к Жене:

– А девушка пока решит, с кем она хочет остаться… Ты что же, в нее влюбился? – повернулся он снова ко мне.

– Прекрати! – крикнула Женя.

– Да, Женя мне очень нравится. Женя, ты слышишь? Брось здесь все! Поехали со мной в Москву, – крикнул я.

Это было настоящее признание в любви! И в этот момент я отвечал за каждое слово. Мне было наплевать на все: на то, что она меня обманывала (наоборот, если обманывала, скрывала от меня «папика», значит я был ей нужен!), на то, что у нее связь с этим немолодым потрепанным мужиком, который снимает ей квартиру, дарит наряды и заявляется по вечерам с пивом… На то, что у меня нет своего дома в Москве…

Возникла пауза. Женя молчала, глядя в пол. На ее глазах были слезы.

– Слушай ты, студент, – стал заводится «папик», – вали отсюда! Ты знаешь, что ты играешь со смертью?! Мои ребята тебя найдут рано или поздно, в какой бы Москве ты не прятался. Знай, что тебе конец!

– Сережа, не слушай его и не верь! Он просто грозится. Никаких ребят у него нет. Никто тебя не тронет, – быстро стала успокаивать меня Женя.

– Да мне наплевать, – сказал я.

– Что? Что ты сказал? – понесло «папика»

– Замолчи! Как ты ведешь себя в моем присутствии! – крикнула на него Женя.

– Помолчала бы! Я тут кручусь на машине, ищу тебя… Мои люди мне рассказывают, что ты все время с этим, – показал он на меня.

– Не кричи на меня! Иди к своей жене и кричи на нее! – отрезала Женя.

– Глупая! – сбавив громкость, заговорил «папик», – Я люблю тебя! Я об этом говорил тебе недавно в машине. И ты мне тоже это говорила. Вспомни!

Снова повисло молчание. Вдруг Женя встала и подошла ко мне.

– Сережа, уходи. Уходи, пожалуйста.

– Но я хочу остаться, – сказал я.

Я не мог так уйти. Это было равносильно поражению.

– Я тебя прошу!

Это была мольба… Я понял, что надо уйти. Собрал свои вещи, а на прощанье сказал, твердо глядя ей в глаза:

– Я буду тебя ждать. В Москве меня можно найти через такой-то театр.

– Вали-вали, – влез «папик».

– Слышишь, ты! Я бы не ушел, если бы она меня не попросила, – внятно сказал я «папику» и вышел.

Да, я постарался уйти достойно. И все-таки это было поражение. Вахтерша внизу проводила меня любопытным взглядом. Она, видимо, была в курсе всего. С улицы я посмотрел на Женины окна – две тени за шторами громко переругивались.

Глава 8. На автовокзале

Произошло такое, чего я и представить себе не мог, когда ехал сюда. Все случилось как-то нелепо, по-дурацки… Да уж, в жизни происходят самые непредсказуемые вещи!.. Похлеще любого кино! Вот, например, только что я участвовал в сцене муж – жена – любовник, причем «муж» – «папик» – не был мужем, «жена» не была женою, а «любовник» – я – не был любовником. Сюжет для пьесы!

Я стоял возле общежития и не знал, что делать. На душе было противно. Времени – половина первого ночи. За всей этой кутерьмой прошло часа два… Деваться мне было совершенно некуда. На вахте общежития мне переночевать не дали. Вахтерша была непреклонна. Ни на автобус, ни на электричку я не успевал. Но не ночевать же здесь, на земле! (У меня мелькнула даже такая мысль, благо было тепло. Пусть они увидят меня завтра утром, спящего под окнами!). Нет, прочь отсюда! Машинально я пошел на Владимирский автовокзал.

Возле автовокзала тускло горел свет. Все автобусы давно ушли. Вокруг было безлюдно. Вдруг меня кто-то тронул за руку. Я обернулся. Передо мной, покачиваясь, стояла сильно пьяная женщина лет тридцати с чем-то. Она была очень худа и некрасива.

– Привет! Слушай, мой Сашка сейчас только уехал на машине. Приедет только часа через три. Пойдем – потрахаемся?

– Нет, я не могу, – сказал я.

– Зря! Тогда прикури мне, пожалуйста, сигарету, ну пожалуйста! – покачиваясь, попросила она.

Я взял у нее сигарету, а потом долго ходил вокруг пустого автовокзала, ища, у кого можно было бы прикурить. Наконец нашел случайного прохожего с зажигалкой. Вдруг мне вспомнилось, что наше знакомство с Женей тоже началось с прикуривания сигареты…

Когда вернулся обратно с зажжёной сигаретой, женщина, ежась от холода, стояла уже в одном купальнике-бикини. Верхняя одежда была у нее в руках. Она разделась, видимо, чтобы соблазнить меня.

– Вот, я прикурил – и протянул ей сигарету. – Что вы! Оденьтесь! Вам же холодно.

– Неужели вернулся? А я думала, что ты не вернешься. Спасибо! – покачиваясь сказала она, – Ну что, мой сладкий, пойдем? – и вдруг она обняла меня и крепко прижалась ко мне озябшим телом.

На секунду мелькнула мысль: «А что?! Если там случилась такая фигня, то хоть здесь душу отвести… Не так погано на душе будет…» Но нет, я не мог этого сделать! Мне было даже противно об этом подумать. Я думал о Жене. Высвободившись из объятий женщины, я сказал:

– Оденьтесь. Вы замерзните!

И твердым шагом пошел в сторону железнодорожного вокзала.

– Ну и дурачок! – крикнула она мне вслед.

«Чёрти что, – думал я. – Не слишком ли много приключений за один вечер!»

На душе скребли кошки. В здании железнодорожного вокзала было так же пустынно. Электрички шли только утром. К счастью, я увидел в расписании поезд дальнего следования, который шел в Москву. Он проходил через Владимир в три часа ночи. Билеты на него были.

И вот через полтора часа я, стараясь ни о чем не думать, уже ехал на нижней полке в столицу.

Глава 9. Ещё одна встреча

Следующим же вечером я ехал обратно из Москвы во Владимир. На другой день были назначены съемки. Меня ждали в Суздале. И конечно во Владимире я не мог не зайти в Женино общежитие. Почему? Потому что, не смотря на свое фиаско, я помнил, как Женя ХОТЕЛА, чтобы я остался ночевать, и как она НЕ ХОТЕЛА, чтобы приходил ТОТ… Я помнил слезы на ее глазах… Это были слезы несбывшейся надежды. Я не мог не зайти, не смотря ни на что. И я зашел.

Поднялся на ее этаж. Пролом в двери был аккуратно забит фанерой. Я постучал. Никого. Постучал громче. Тишина. Спустился на вахту, спросил у вахтерши про Женю.

– Они съехали, – сказали мне.

– Как то есть съехали?

– Совсем. Утром отремонтировали дверь, погрузили все вещи на машину и уехали. Ключи сдали.

– А куда уехали!?

– Этого они мне не сказали.

– Не оставили никакого адреса?

– Нет.

Это значило, что Женю я уже не найду… Как найти во Владимире без адреса? Знал я только, что она родом из города Гороховца. Но не ехать же в Гороховец? Тем более ее там нет. Казалось, след ее затерялся навсегда…

Но так случилось, что я увидел Женю еще раз.

Спустя несколько дней, когда уже съемки наши заканчивались, я не выдержал и решил снова поехать во Владимир. Почему-то мне казалось, что история с Женей не закончена. Что я там хотел найти – Бог весть! Знал же, что в общежитии ее уже нет!

Однако купил на автовокзале билет. До отправления автобуса оставалось совсем немного времени. Я сидел в зале ожидания. Было по-вечернему жарко. Я поглядывал на снующий народ. Автовокзал был переполнен отъезжающими. И вдруг – я не поверил своим глазам! В зал ожидания вошла ОНА! Абсолютно спокойно, в своем коричневатом летнем платье, которое ей очень шло, как обычно, с папкой через плечо. Это было случайностью и счастливым совпадением! А может, не случайностью?!

Женя купила в кассе билет. А я все смотрел. И боялся ее окликнуть. Как будто боялся разрушить какую-то гармоничную картину. Мне было даже приятно, что вот я вижу ее, а она меня нет. Она присела на скамейку в зале ожидания. Наконец я направился к ней. Подошел и негромко окликнул. Она резко повернулась и в первый момент как будто даже не поверила, что это я. Потом на ее лице мелькнула радость. И тут же она покраснела и смутилась. Я сел рядом. Мы сидели молча. О чем было говорить?

– А я взял билет во Владимир, – сказал я.

– У тебя там дела?

– Нет, я хотел увидеть тебя.

И снова мы замолчали.

– На какой рейс у тебя билет? – спросила она.

– Который будет сейчас.

– А у меня на следующий, – сказала она и в ее голосе я услышал будто бы улыбку.

– Тогда я пойду, поменяю билет.

И я действительно пошел в кассу менять билет. Билетер мне отказала. Тогда я купил еще один билет на следующий рейс. Вернулся к Жене. Она сидела там же. Мы молчали.

– Зря ты так сделал, – тихо сказала она. – Если у тебя во Владимире нет других дел, тебе не стоит ехать.

И так она это сказала, что я понял – действительно не стоит.

Мы еще помолчали.

– Ну вот, ты теперь будешь думать обо мне плохо, – сказала она.

– Женя, ты не понимаешь, что мне все равно! – горячо возразил я. – Мне все равно, что у тебя было, и кто у тебя был. Ты мне нравишься. Ты для меня та же, что и была.

– Это неправда, – сказала она.

Но не успел я возразить, как послышался возглас: «Кого я вижу!!!» Перед нами предстал Борис, собственной персоной. Он только что приехал из Москвы. Его появление разрядило ситуацию. Начался какой-то веселый треп…

Тут подъехал Женин автобус. Надо было прощаться. Поцеловав Женю в щечку, Боря деликатно отошел, дав попрощаться нам.

– Женя, запомни мой московский телефон, – сказал я и назвал его пару раз. Мобильных телефонов тогда еще не было. Она механически повторила цифры. Конечно же, она телефон не запомнила.

– Пока. Я тебя не забуду! – сказала она и побежала к автобусу, махая мне рукой.

Подошел Борис.

– А я думал, ты с ней поедешь!

– В другой раз…

Мы повернулись и пошли от вокзала. «Сережа! Сережа!» – послышался голос. К нам бежала Женя.

– Сережа, скажи еще раз свой телефон! – запыхавшись, крикнула она. Она словно скинула маску сдержанности, и теперь была прежней Женей. В ее руках был художественный альбом и карандаш. Я продиктовал телефон. Она записала его в альбом, обняла меня крепко-крепко и поцеловала в щеку. И побежала обратно к автобусу. Я стоял с каким-то глупо-счастливым видом.

– Видишь как все хорошо, старик! – сказал Борис.