Текст книги "Хочу сниматься в кино"

Глава 10. Эпилог

Съемки закончились. Вернее, перенеслись в Болгарию, куда нас, конечно, уже не взяли. Все-таки я уезжал из Суздаля с хорошим настроением. Сами по себе съемки мне понравились. Впечатлений была масса. И у меня была надежда снова увидеть Женю! Я представлял, как она приедет в Москву, позвонит мне, и мы с ней пойдем осматривать достопримечательности столицы. И дальше все будет очень хорошо!

Приехав в Москву, я сразу окунулся в столичную жизнь. Но все время ждал звонка Жени. Все спрашивал у хозяйки квартиры, которую снимал, не звонил ли кто мне? Потом с театром, при котором я числился, мы съездили на недельные гастроли в Питер. Наступил август.

И вот, за несколько дней до первого сентября, я пошел на междугородный телефонный узел. Узнал код Суздаля, а потом в справочном бюро мне сказали телефон Суздальского художественного училища. Женя уже должна была быть его студенткой. В телефонной кабинке я набрал номер училища. Мне ответил мягкий женский голос. Я спросил, не числится ли у них новая студентка такая-то, и назвал фамилию Жени.

– Сейчас посмотрю.

На том конце зашуршали бумаги.

– Да, к нам поступила такая студентка.

– А она сейчас, случайно, не в училище? Можно ее позвать? – с замиранием сердца спросил я.

– Сейчас узнаю. Минутку подождите.

Конечно, это было смешно! С какой стати Женя в августе должна быть в училище? Я спросил просто так, наугад. Прошла долгая минута. Женщина вернулась к телефону.

– Вы знаете, она была здесь сегодня. Ушла совсем недавно.

Вот это да! Я почти застал Женю! Если бы я позвонил чуть раньше, я мог бы услышать ее голос!

– А когда она снова будет в училище?

– Сейчас… (шорох бумаг)… ну, позвоните дня через три. Тут будет мероприятие для первокурсников…

Через три дня я снова звонил с межгорода. На том конце ответил тот же мягкий голос. Я спросил Женю. То, что мне ответили, ошарашило меня.

– Евгения забрала свои документы.

– Как забрала? Совсем?!

– Да. Непонятно почему. Сказала, что не будет учиться, и забрала документы.

Это было неожиданно! Я помню, что она очень хотела учиться в этом училище! Что же случилось? «Папик» отсоветовал? Или наоборот, она разорвала с ним отношения и из-за этого забрала документы? Очень хотелось верить в это. Ведь с этим «папиком» у нее не могло быть будущего. А может быть, она решила вернуться в свой Гороховец, где все такое родное и домашнее? Думаю, что скорее так и произошло. Но я мог только гадать…

Как бы то ни было, но контакт с Женей я потерял окончательно.

Наступила осень, потом зима, весна… Сначала я ждал звонка от Жени, потом перестал. Прошел год, второй… Но память о Жене осталась. Много раз я собирался съездить в Суздаль, найти какие-нибудь ее следы. Если не в Суздале, то во Владимире. Иногда я даже представлял, что еду в ее родной Гороховец… Она говорила, что боится больших городов. И боится, например, Москвы. Логично, что она могла вернуться в родной городок. Я собирался, намечал сроки. Но что-то мне мешало… Какое-то внутреннее предчувствие безуспешности этой поездки. Сомнение, что смогу ее найти. А может, мне не настолько хотелось?

Однажды, спустя года четыре, я встретил в коридорах «Мосфильма» Бориса. Он совершенно не изменился. Был все таким же длинноволосым, эмоциональным, общительным. Мы поболтали. Оказалось, что Боря поступил на режиссерский курс в ГИТИС. То есть в тот институт, где учился и я. Я поделился с ним своим намерением съездить во Владимир и Суздаль. Он сразу загорелся:

– Старик, давай съездим вместе! Я бы тоже кое-с-кем там хотел повидаться!

Понятно, что он имел в виду симпатичную официантку из туркомплекса.

– Можно там, в Суздале, переночевать! Тогда лучше ехать в субботу. Старик, давай созвонимся и поедем!

Мы не созвонились. А потом у меня затерялся его телефон.

С тех событий прошло уже много лет. Желание съездить во Владимир и Суздаль со временем у меня потихоньку рассосалось. Время шло. У меня появилась уже другая личная жизнь… Все понемногу забылось. Так и ушел вдаль этот суздальский странный роман…

А хозяйке, от которой я через год съехал, спустя время несколько раз звонила какая-то девушка, спрашивала меня. Своего имени не захотела назвать. Хозяйка дала ей мой новый телефон. Но по новому телефону мне никто не перезванивал.

Возможно, это была Женя…

2007 г.

Хочу сниматься в кино
^{(повесть)}

Предисловие от автора

Обычно в аннотациях к художественным произведениям принято писать: «любые совпадения с действительностью считать случайными и непреднамеренными». Так можно написать и здесь. Все события этой повести являются вымышленными. Их не было в действительности. Но они вполне могли бы случится. Возможно даже с какими-то моими коллегами-актерами неоднократно случались. Потому, что они вполне реалистичны. По выражению высокочтимого Булата Окуджавы я, как автор, «из собственной судьбы выдергивал по нитке». Так же я «выдергивал по нитке» из судеб моих коллег-актеров. Многое, конечно, досочинил. Это оптимистическая повесть, потому, что пессимизма и так вокруг хватает. Она начиналась как рассказ об одном неожиданном происшествии, а потом сама собой разрослась в повесть. Но тема, в ней заявленная, достойна повести. Потому, что это дорогая для меня тема КИНО. А в кино, как в капле отражается наша жизнь. Итак, начнём…

Дарт Вейдер и письмо на почте

Ночью снился странный сон. В полутьме какого-то замка светящимися мечами сражались Дарт Вейдер и Люк Скайуокер. Бой шел долго. Преимущество, как это и бывает в фильмах, переходило то к одному, то к другому. В какой-то момент Костя понял, что он и есть Скайуокер. И это он сражается с Дарт Вейдером. И вдруг пронзила мысль: это не кино, это по-настоящему! Его действительно могут убить! И он отчаянно замахал мечом. В темноте сверкали две светящиеся полосы. От их соприкосновения возникал жуткий лязг.

Не смотря на все старания, Дарт Вейдер загонял Костю в угол. Еще чуть-чуть – и он достанет его своим мечом… Сил не оставалось. Перед глазами маячил массивный серый шлем с узкой черной прорезью, а в прорези злобные глаза. В последний момент Костя отбил удар и вывернулся. Снова начался бой. Сил уже не было. Костя стал задыхаться… В этот момент он проснулся.

Лежал в кровати и никак не мог отдышаться. Вот так сон! Надо же такому присниться! И не сказать, что «Звездные войны» были когда-нибудь его любимым фильмом. Смотрел он их давно… Что бы это значило? Костя нащупал на тумбочке телефон: до звонка будильника оставалось пять минут. Пора вставать. Сегодня у него важный день. В три часа встреча на киностудии.

С этой встречей произошла какая-то странная история. Пробы на сериал были еще месяц назад. С тех пор ни ответа, ни привета. Костя уже перестал надеяться. И вдруг вчера на электронную почту пришло письмо. С того самого проекта. Его вызывали на примерку костюма. Это было удивительно! Получается, его утвердили! Но почему не сообщили об этом?.. В общем радость была, но какая-то неполная. Однако примерка костюма – важный этап. Косте было интересно узнать, в чем же дело. Кстати, предстояло мерить исторический костюм – действие фильма происходило в 16 веке.

Косте нравилось сниматься в исторических фильмах. Подобных съемок у него было не так много. Когда-то в молодости участвовал в съемках проекта, посвященного 850-летию Москвы. Съемки проходили в Суздале. Костя играл там оруженосца самого Юрия Долгорукова. Съемки были незабываемыми! Уютный город Суздаль, лица известных актеров, кольчуги и шлемы, горящие на солнце… Костры по вечерам… И романтическая история, наложившаяся на те съемки…

Были у Кости и другие исторические съемки. Например, в сериале о Великой Отечественной. Играл там раненого в госпитале. Даже песню в кадре под гитару пел… Действие нового проекта проходило во времена Ивана Грозного. Костя пробовался на роль думного дьяка.

Он умылся, почистил зубы, заварил кашу из пакетика. Для настроения поставил на телефоне песню Бориса Гребенщикова:

 
Дайте мне глаз, дайте мне холст,
Дайте мне стену, в которую можно вбить гвоздь.
И ко мне назавтра вы придете сами…
 

Он любил этот старый альбом «Аквариума».

Потом покидал в сумку вещи и натянул пуховик. С утра предстояло смотаться еще по кое-каким делам.

Павильон № 10

И вот, переделав с утра кучу дел, без десяти три Костя подъехал на автобусе к киностудии. О, проходная киностудии! Сколько было связано с ней радостей и огорчений, громадных ожиданий и горьких разочарований! Сколько раз ты дарила надежду!

На проходной Костя беспрепятственно получил пропуск на кинокартину. Не сразу, но нашел нужный павильон номер 10. К его удивлению дверь в павильон была закрыта. Костя посмотрел на часы: ровно три. Наверное, сейчас подойдут. Кино такое дело – тут никогда не опоздаешь. Однако минуты шли за минутами, а никто не появлялся. Костя на всякий случай ещё раз перечитал письмо: «Проект «Чернокнижник», студия «ПаДеДе». Константин Свинцов вызывается на примерку костюма… Десятый павильон. 15 часов…» В коридоре было почти безлюдно. Только иногда проходили чем-то озабоченные личности. Прошло полчаса. Странная история! И спросить не у кого. Нет никаких телефонов. Вот идет мужчина солидного вида. Надо спросить у него.

– А не подскажете? Проект «Чернокнижник» ведь в этом павильоне?

Мужчина остановился.

– «Чернокнижник»… «Чернокнижник»… Что-то знакомое… По-моему, где-то здесь…

– Вот пригласили на примерку костюма. Полчаса жду и – никого!

– Знаете, молодой человек, ничего вам не могу сказать. Спросите в соседнем павильоне.

И мужчина солидно пошёл дальше.

Но в соседнем павильоне тоже ничего толком не сказали. «Удивительно! Такой крупный проект! А о нем ничего не знают», – думал Костя. Он вспомнил, как много было народа на кинопробах. Видно было, что размах у картины большой. Все-таки студия Никанора Малинина! В огромной костюмерной на них поочередно надевали костюмы того времени, фотографировали, а потом вели на пробы в соседнее здание. Пробы проходили очень подробно… Правда, все это происходило совсем по другому адресу…

Костя попробовал написать на электронную почту, с которой пришло письмо. Мол пришел на примерку, а дверь закрыта. Прошло ещё полчаса. Никакого ответа. Ждать становилось бессмысленно. «Чёрт знает что!» – думал Костя. – «первый раз такое!» И тут в конце коридора показался очень знакомый Косте человек. Витька Трегубов! Когда-то работал у них в театре. Играли вместе в нескольких спектаклях. Не виделись лет пять. Костя очень обрадовался. И Витя, увидев его, тоже широко заулыбался.

– Привет, Костян! Какими судьбами?

– Витек, привет! Да вот на примерку пришел.

– А что за картина?

– «Чернокнижник». Только странно, назначили на три. Уже час стою, а никого нет…

– «Чернокнижник»? Не слышал про такое. Ты уверен, что это здесь?

– Знаешь, я уже не в чём не уверен… А как твои дела?

Витя широко улыбнулся.

– Неплохо. Утвердили тут в один проект… Скоро съемки… Слушай, я сейчас спешу. Ты здесь ещё какое-то время будешь? Минут пятнадцать?

– Да буду… Куда ж мне деваться? Подожду пока.

– Отлично! Тогда ещё увидимся!

И Витя, помахав рукой, скрылся за углом коридора.

Ну вот! Хотя бы хорошего человека встретил! Киностудия – место встреч! Витя Трегубов всегда Косте импонировал. Они были сверстниками. Внешне разные – Костя брюнет, Витя блондин, Костя повыше, Витя пониже – внутренне они оказались друг другу близки. В театре у них даже наметилась дружба, но тут Витя по каким-то своим причинам уволился… У него появился ребёнок и зарплаты в театре не стало хватать. Он ушел на «вольные хлеба». Какое-то время о нём ничего не было слышно. И вдруг он замелькал в сериалах: в одном, другом, третьем… Костя даже не сразу узнал его на экране. Витя возмужал, посерьёзнел. Даже голос у него стал ниже. Костя был рад его успехам. Так получилось, что сам Костя не мог похвастаться обилием ролей в кино. Зато у него был театр. И вот надо же – встретились!

Неожиданный поворот

Прошло еще минут двадцать. Костя одиноко стоял в коридоре возле закрытой железной двери в павильон номер 10. Больше ждать смысла не было. Хорошее настроение улетучилось напрочь.

В конце коридора снова появился Витя.

– Вот это да! Неужели до сих пор не пришли?

– Не-а! Странная история… Ладно, пойду домой. Больше ждать смысла нет.

– Понятно! – Витя внимательно посмотрел на него, – слушай, Костя, а не хочешь попробоваться ещё в одну картину?

– Почему нет. А когда?

– Да прямо сейчас. Пошли?

– А что за проект?

– Да так, одно независимое кино… На месте всё узнаешь. Пошли?

– Пойдем. Хотя бы какая-то польза от приезда будет…

– Отлично!

Костя ещё раз на всякий случай подёргал дверь павильона, постучал. Всё было бесполезно.

– Пошли!

Они довольно долго шли по коридорам, спустились на первый этаж, потом вдруг вышли во внутренний дворик. Уже стемнело. Зимой рано темнеет.

– Подожди меня здесь, – сказал Витя и нырнул в тёмную невзрачную дверь.

И опять Костя остался один. Шли минуты. «Что же это такое! Постоянно я чего-то жду!». И как-будто бы какой-то незнакомый голос ему ответил: «Судьба такая!»

Наконец в освещенном окне на третьем этаже появилась фигура Вити и помахала ему, мол, поднимайся. Костя поднялся по узкой лестнице наверх. На третьем этаже дверь была приоткрыта. В прихожей его встретил Витя и таинственно прошептал: «Заходи в следующую комнату. Там тебя ждут»

Костя несмело толкнул дверь и увидел небольшую комнату, освещённую неярким светом от настольной лампы. Посреди комнаты стоял стол. Сбоку от стола сидела женщина средних лет и перебирала какие-то листки. Когда Костя вошел и поздоровался, она приветливо сказала:

– Здравствуйте! Присаживайтесь за стол.

Костя как-то сразу почувствовал расположение к этой женщине. Он уселся.

– Меня зовут Людмила. А вас Константин? Мне про вас Виктор рассказал.

Лицо у женщины было приятным, симпатичным. Прическа каре. Хорошая улыбка.

– У нас такой независимый проект. Современный. Сразу скажу, денег немного. Но материал интересный. И роли хорошие. Вы не против принять участие?

– Нет, не против, – улыбнувшись сказал Костя.

– Расскажите немного о себе.

– Мне сорок пять лет… Работаю в ТЮЗе. Сам из города Уфа. Учился в ГИТИСе. У такого-то мастера. Окончил в 1996 году…

– А какие роли в театре играете?

– Разные. Например, играл сэра Эндрю в «Двенадцатой ночи», Гаврилу в «Горячем сердце», Сказочника в сказке «Снежная королева»… А сейчас играю Тригорина в «Чайке».

Людмила слушала внимательно.

– Интересно! У вас хороший мастер! И театр известный. Тригорин – это крупная роль! Давайте с вами прочтём несколько сцен. У нас есть персонаж Николай. Мне кажется, вы можете на него подойти. Тогда вы почитаете за Николая, а я за всех остальных…

И они начали читать. Костя сначала чувствовал небольшое волнение, а потом ему стало легко. Он даже забыл, что перед ним режиссёр. Персонаж, за которого он читал, сразу ему понравился. И ситуация в сценарии была очень узнаваемая. Когда-то нечто подобное было в Костиной жизни. Людмила очень живо читала за других персонажей. Они прочли несколько сцен. Людмила казалась довольной.

– Ну, давайте немного поговорим. Как вам этот Николай?

Костя рассказал о своем впечатлении. Людмила удовлетворенно кивала.

– Давайте прочтём еще раз вот эту сцену. Только вот в этом месте попробуйте…

И она предложила ему неожиданный ход. Костя поразился – насколько он был точный! Они снова прочли текст. Потом ещё поговорили.

– А теперь давайте запишем пробу, – предложила Людмила.

– Как, сразу? – растерялся Костя. – Но я же не знаю текст…

– Ничего! Можете своими словами, подглядывая в листочки.

Людмила из неоткуда достала небольшую камеру. И Костя, сам удивляясь себе, смело сыграл сцену. Ему нравился этот персонаж по имени Николай. Людмила подкидывала реплики за партнершу.

Костя сам почувствовал, что получилось. Людмила просияла.

– Отлично! – сказала она. – Мне понравилось! Оставьте свои координаты. Очень рада, что вы появились. Мне кажется, Николай у нас нашёлся.

На прощанье она протянула Косте руку. И вот Костик снова оказался в прихожей.

– Ну как? – набросился на него Витя.

– Здорово! – ответил Костя. – Хочу сниматься в этом кино!

Кое-что про кино

Костя летел домой, как на крыльях. По дороге вспоминал встречу с режиссёром и ликовал. Это был тот случай, когда сразу понимаешь, что тебя скорее всего утвердят. «Скорее всего», потому, что в кино заранее ничего нельзя предугадать. Могут вмешаться какие-то побочные факторы. К сожалению, Костя неоднократно сталкивался с такими случаями в своей киношной жизни. Например, когда-то его утвердили в сериал одного очень известного режиссёра «В круге первом» по роману А. Солженицына. Известный режиссёр сам его отобрал. Ему понравилась Костина улыбка. Сам делал с ним подробнейшие фотопробы и в итоге утвердил. Счастью не было предела! Сняться у такого знаменитого режиссера! И роман Солженицына Косте нравился. Была назначена предварительная репетиция (Режиссер всегда сначала перед съемками репетировал. Старая школа! Сейчас режиссеры почти так не делают). Но вечером накануне репетиции внезапно позвонила женщина-ассистент и сказала, что у режиссёра поменялись планы. Оказалось, что в этот день он смотрел по телевизору какой-то фильм и, увидев там знакомого актёра (который был лет на десять старше Кости), вдруг решил, что роль должен играть он. Перед Костей вежливо извинились… Это был сильный «облом»! Что-то подобное случилось потом и с другим знаменитым режиссером. Тоже Костя был утвержден в его фильм. Дата съёмки была заранее согласована. Но внезапно съёмку перенесли на тот день, когда Костя никак не мог сниматься. Что же – его быстро поменяли на другого артиста! Конечно, было обидно… Хорошо, что роль была небольшая. В кино, увы, незаменимых нет. В «Белом солнце пустыни» не смог сниматься актёр Георгий Юматов – его заменили на Анатолия Кузнецова, В «Иронии судьбы» возникла проблема с Олегом Далем – его заменили на Андрея Мягкова. Замены были, бесспорно, удачные, но всё же… И так далее, так далее… Только вот Эльдар Рязанов ни за что не хотел снимать «Берегись автомобиля» без Иннокентия Смоктуновского. Смоктуновский был занят, потом заболел. Так Рязанов долго его ждал, а потом лично ездил к нему на поклон. И снял именно Смоктуновского!

Костя ехал в метро и с тёплым чувством вспоминал кинопробу с режиссером Людмилой. Вообще, как происходят пробы в кино? (Сейчас не берём так называемые «самопробы», это нововведение последнего времени, когда сам себя снимаешь на видео. Самопробы – это отдельная история. Их Костя очень не любил.) Обычно ты заранее учишь присланный текст и приезжаешь по указанному адресу в нужное время. Хорошо, если перед тобой нет очереди из коллег-актеров – тогда как-то комфортнее (видеть конкурентов не очень приятно). Режиссёр коротко рассказывает тебе о проекте. Иногда не рассказывает, сразу говорит: «Давайте пробовать». Потом идёт короткая репетиция и собственно проба. Конечно, если текст прислали загодя, ты успеваешь его хорошо выучить, и поэтому в пробе чувствуешь себя более свободно. Но чаще текст присылают накануне вечером. Тогда на пробе главной задачей становится правильно его сказать. Далее несколько вариантов. Или режиссёр доволен (это видно) и говорит: «Достаточно. Всё отлично!». Или он делает некоторые поправки и просит тебя попробовать ещё раз (это тоже хорошо). Иногда режиссёр просто говорит: «Записали. Спасибо». И ты по нему видишь, что не заинтересовал, что тебя не отберут. В этот момент как утопающий, хватающийся за соломинку, говоришь: «Может быть, попробовать как-то по-другому?» Но режиссёр отвечает: «Нет, спасибо, этого достаточно». По его лицу понятно – ты не подошёл. Как же Костя научился за многие годы угадывать за вежливым поведением режиссёра отрицательный результат проб! Режиссёр может в это время говорить разные слова: «Вы мастер одного дубля!», «Хорошая проба!», «Спасибо, что доехали!» и т. д. Но по нюансам ты понимаешь, что тебе не перезвонят. И наоборот, удачную пробу тоже сразу видно. Режиссёр «загорается», веселеет, начинает о чем-то тебя расспрашивать. В комических сценках заразительно хохочет. И выходишь с проб окрылённый. Бывает, что и после этого не звонят… Потому, что не всё зависит от режиссёра. Над ним еще куча продюсеров, канал, который тоже может не утвердить… Вот такая лотерея! Какие же нужны для этого нервы! Со временем Костя научился лучше «держать удар». Но все равно расстройства бывали… Актёр – зависимая профессия!