Текст книги "Операция «Мальборо»"

Глава 8

Мой «Вольво» наконец-то отремонтирован. Я придирчиво осматриваю его на станции технического обслуживания, расплачиваюсь в кассе и сажусь в автомобиль. Вот теперь я уже не пешеход, а вновь высокомобильный, крутой парень. Правда, высокая мобильность в перегруженной транспортом Москве понятие вполне условное.

Вот и сейчас я долго стою в очередной пробке. От нечего делать звоню Карпенко:

– Привет, Женька, как дела?

Пока не родила…

– Чего такой минор, величайший писатель современности?

– Да вот издатели-пакостники мой последний роман вернули. Надо переделать, концовка должна быть трагической, а не радостной. Без ножа режут!..

– А я, как и все нормальные люди, больше люблю хеппи-энд.

– Вот и я, Димыч, о том же…

Карпенко еще продолжает плакать мне в жилетку. Но я перебиваю его:

– Как прошла встреча с Лидой после нашей с тобой бурной встречи?

– Получил по полной…

Тут автомобильная стагнация закончилась, я скручиваю разговор, и мой «Вольво», почуяв свободу, резво рвется вперёд, как освобождённый от пут рысак.

Въезжаю во двор, вылезаю из авто и подхожу к заветной десятиэтажке, но входить в неё не спешу. Минут десять я внимательно наблюдаю за окружающей обстановкой. И, когда я полностью убеждаюсь, что за мной никто не следит, медленно подхожу к дому. Света давно когда-то дала мне ключи от её квартиры и домофонный. На всякий случай.

Я отпираю подъездную дверь и, чуть ли не бегом, достигаю четвертого этажа. Не люблю я как-то лифты…

Едва я надавливаю кнопку звонка, как дверь распахивается. Я переступаю порог, и Света, с радостно-нервическим визгом, виснет на моей шее. Я с упоением целую её в глаза, шею, трепетные губы.

Хорошо как-то…

Серьёзный разговор начинается уже после окончания долгого барахтанья в постели.

– Скажи, куда ты так внезапно пропал? – спрашивает меня подруга.

Да вот дела закружили…

– Срочные?

Очень. И архиважные.

– А я у папы хотела спросить, да как-то передумала, поняла, что ты, Дима, в очередной раз спасаешь мир.

– Правильно мыслишь, Светик.

– Насчёт мира?

– Насчёт своего отца. Он очень строгий генерал и не любит всякие там расспросы.

– Ага! Куда, мол, исчез один молодой и симпатичный майор.

– Это ты про меня?

– А про кого еще? – смеется Света. – Больше тут никого нет, даже сопливого лейтенантика. Вот разве завалялся таковой где-нибудь под кроватью…

– На молодых, стало быть, потянуло? – дурашливо реву я и хватаю девушку в свои крепкие объятия.

Но делу – время, а потехе – час.

После всех молодецких игр я одеваюсь, благо Света уже хлопочет у газовой плиты. Я внимательно осматриваю квартиру. И обнаруживаю… пару «жучков»: один в прихожей, другой под журнальным столиком в большой комнате. Ещё хорошо, что спецы ФСБ не установили их прямо в спальне, а то сейчас бы весело и похабно ржали, слушая наше со Светой нежное воркование. Твари!..

– Слушай, подруга, сюда за время моего отсутствия никто не заходил?

– Никто.

– А если хорошо подумать?

– Ах, да! Позавчера позвонил какой-то мужчина по домофону. Он сказал, что из городской телефонной кампании. Надо, мол, телефоны проверить. Ну тот, что в прихожей и параллельный, в зале. Я его впустила. Парень, с виду типичный работяга. Он минут десять поковырялся с телефонами и ушёл.

Всё это Света выкладывает, продолжая жарить котлеты.

– Понятно.

Я внимательно осматриваю светкины ключи, лежащие на тумбочке в прихожей. И обнаруживаю мельчайшие комочки, похожие на пластилин. Это мастика. «Телефонист» сделал оттиски и теперь запросто может творить невесть что в отсутствие в квартире меня и Светы.

Я достаю из куртки свой сверхсекретный мобильник и решительно объявляю:

– Сейчас позвоню Сергею Петровичу. Он пришлёт машину, тебя отвезут к маме на дачу. А сюда прибудет слесарь из бюро «Добрые услуги» и срочно сменит дверные замки.

Но Света жалостливо канючит:

– Давай, Димка, отложим всю эту канитель на следующий день. Завтра с утра я сама позвоню отцу и в это самое бюро.

– Да, но…

Света прилипает губами к моим губам, потом, отрывается, услышав сильное шипение подгорающих котлет.

– Ты же сегодня у меня ночевать останешься? Так? – Спрашивает она, споро переворачивая свои шедевры кулинарного искусства.

– Да, – подтверждаю я.

И выхожу из кухни, чтобы не мешать подруге в благородном деле. А это – подготовка к кормлению долго отсутствующего резервиста, который наверняка за это время порядком исхудал.

Умеет Света убеждать…

Вечером я выхожу из дома, забредаю в близлежащий гастроном и покупаю там бутылку дорогого вина.

Ужин у нас роскошный: французское вино, изысканный сыр и каждому в тарелку по две огромные королевские креветки, приготовленных на пару. Острый, но пикантный соус к креветкам приготовил лично я, вычитав рецепт в Интернете.

Глава 9

Утром, как любящий и заботливый потенциальный муж, я целомудренно чмокаю Свету под ухо и напоминаю:

– Сразу же звони отцу, как договаривались.

– У меня отличная память. Ты же, знаешь, что я преподаватель английского и немецкого языков. А ими не так-то легко овладеть в совершенстве.

– Конечно знаю, ведь я, Светуля, профессиональный разведчик.

– Мужчинам всё стоит по нескольку раз повторять. Они ненадёжный народ.

– А зачем тогда вы, женщины, с нами возитесь? Жили бы, как древние амазонки, одни.

– Иногда, Дима, с вами случаются очень приятные моменты.

– Хорошо, вот приеду к вам на дачу, и мы их обязательно повторим. Кстати, Сергей Петрович не так уж давно приглашал меня туда пожить.

– Без меня? – всплескивает руками девушка и притворно-угрожающе ворчит: – Ни за что от себя никуда не пущу после твоего недавнего скоропалительного бегства. – И она прямо-таки присасывается к моим губам.

– Служба… – Мычу я и указываю глазами на наручные часы.

Это не те часы, с микрофоном, а мои, кровные. Те, после вчерашней локальной операции в проулке, пришлось сдать старшине-начхозу.

Моё мычание действует, и Света ослабляет свою хватку.

После обеда она докладывает мне, что уже собрала вещи и вызвала машину для их перевозки на родительскую дачу.

Но уже через час, когда я обсуждал с Витей Котовым достоинства новой гарнитуры спутниковой связи, в кармане моих брюк вновь играет музыка. Я вытаскиваю телефон:

– Да!.. Слушаю!..

Но вместо мелодичного светкиного голоса в моём мобильнике звучит мужской, хриплый:

Слушай, хмырь, твоя крошка у нас.

У кого, у вас? – кричу я.

– Не парься… Мы ей плохого ничего не сделаем. Ну, разве позабавимся немного.

– Ты!.. – задохнувшись, выдавливаю я.

Но, в ответ, тишина…

Кто это? – недоумённо интересуется Котов.

– Свету похитили, Витя.

Я поднимаю трубку телефона внутренней связи и вскоре разговариваю с генералом Лариным.

Через полчаса Сергей Петрович, я и старлей Котов сидим в операционном зале Управления аналитики. Собственно, сидят Витя и дежурные офицеры, отслеживающие обстановку во многих точках мира. А я, подполковник Малинин, начальник операторов, и генерал-майор активно обсуждаем случившееся в углу зала.

Это не частное происшествие, а продолжение инцидента со мной, майором спецназа ГРУ, резервистом. И поэтому сам начальник ГРУ даёт генералу Ларину карт-бланш на полный ввод всех наших, «конторских» технических мощностей и свободных людей. Ещё бы, похищение дочери генерала Управления – политическое событие!..

– Опять пакостит ФСБ, – вздохнув, говорю я.

– Нет, Дима. Наши друзья, в кавычках, после моего вчерашнего визита в «службу» на такую подлость никак не пойдут. Здесь орудуют какие-то иные силы.

– Но, возможно, эти силы как раз и были исподволь наведены сотрудниками «службы».

– Или нашим, доморощенным «кротом», – уточняет генерал. – Вот поэтому мы никак не можем больше отследить смартфон Светы. Они его, просто-напросто, уже уничтожили. Вот увидишь, эти мрази будут делать минимум ошибок.

– И следующий звонок будет произведён с таксофона.

– Или с незарегистрированного сотового… Котов!

– Слушаю вас, товарищ генерал!

Витя вскакивает со стула и, чеканя шаг, подходит к нам.

– Вам, старший лейтенант, необходимо срочно проехать к дому… ну, где живёт моя дочь, опросить соседей, может быть, найдутся свидетели из парикмахерской напротив. И, самое главное, надо снять показания всех телекамер.

– Слушаюсь!

Котов уходит.

Уходит и Ларин. Он уже сделал предварительный звонок начальнику УМВД и прямо сейчас намерен посетить его, чтобы согласовать все необходимые действия с полицией.

Работа закипела.

Операторы начинают просматривать все камеры слежения в квартале, начиная с утра. Пока на экранах ничего подозрительного не обнаружено.

Я звоню в «Бюро добрых услуг». Оттуда сообщают, что замок давно заменён, как и положено. Работу производил слесарь Кривцов. Да, «Бюро» приняло заказ на перевозку малогабаритного груза на пятнадцать часов и уже выделило для этого микроавтобус.

Итак, вначале был заменён замок, это отражено в накладной-счёте, оплаченном самой Светой. Так мне было сообщено по телефону. Но мне следовало съездить к любителям добрых дел за неплохую оплату, и самому разобраться: что и как. И заодно пригласить слесаря Кривцова, чтобы открыть квартиру, к двери которой у меня уже не было ключа.

Геннадий Малинин, мой однокашник по академии, больше привык к штабной работе. Он честолюбив, метит в заместители Ларина, имеет в Управлении хорошо налаженные связи. Но дело подполковник знает. Вот и сейчас он раздаёт толковые приказания подчинённым, и я покидаю зал с ощущением: ребята не подкачают.

Едва я только выезжаю на Хорошёвское шоссе, как вновь оживает мой телефон. Я буквально выдёргиваю его из кармана куртки и подношу к уху.

– Да!..

– Внимательно слушай, дядя. Пусть папашка-генерал соберёт пол-лимона гринов…

Стоп! Голос не тот, что звучал в трубке полтора часа назад.

– Пол-лимона? – вроде бы недоумённо переспрашиваю я, чтобы потянуть время. Ребята из отдела, отслеживающие разговор, должны установить местонахождение звонившего.

– Не валяй дурака! Пятьсот тыщ долларов! Завтра утром ты получишь указания куда принести их. Понял?

– Что со Светой? – с обмиранием сердца спрашиваю я.

– Не ссы, дядя! Жива она, здорова. Ну, чуть пощупали девку, не без того. Всё!..

Связь оборвалась, и я тотчас звоню Ларину и передаю ему содержание разговора с одним из похитителей.

– Деньги, на всякий случай я сегодня же сниму в банке. Полмиллиона у меня, конечно же, нет, но, уверен, начальство поможет с этим вопросом. С начальником московского УМВД я уже договорился по сотрудничеству. Кстати, у полиции есть неплохая фонотека. Можно будет переслать им образцы речи этих двух мерзавцев, может что-нибудь и зацепится.

Вскоре я прибываю в знакомый двор, где находится, так называемый «генеральский» дом. В каморке консьержки я застаю Котова. Бабуля в очках, оказывается, видела, как из лифта выходили трое мужчин с баулами и молодая женщина, в которой, по фотографии, предъявленной старлеем, консьержка узнала Свету.

– Она самая! Жилица с четвёртого этажа. – подтвердила она. – Девушка ещё со мной приветливо попрощалась.

Лиц мужчин она не запомнила. Только, когда они входили, голос у одного из них был, как бабка выразилась, «скрипучий».

Я прокручиваю, записанный на диктофон мобильника, фрагмент разговора преступника со мной в «Вольво».

– Он! Я его сразу признала. А что с девушкой?

– Ничего, временно съехала на другую квартиру, – сухо отвечаю я.

Запись аппаратуры слежения в подъезде отсутствует, так как камера кем-то заранее выведена из строя.

Витя с двумя полицейскими чинами делает обход соседей. В парикмахерской, где он уже побывал, никто ничего подозрительного не заметил. А я поднимаюсь по лестнице в квартиру.

Здесь всё остаётся прежним: мебель, плазменный телевизор и прочее. Света забрала с собой только необходимые ей вещи.

Осмотр в комнатах ничего не даёт, да и полицейские уже все основательно обшарили в поисках хоть каких-то улик. Но в прихожей я на плинтусе обнаруживаю небольшой кусочек грязи.

Видимо, один из «плохих парней» прикоснулся к плинтусу своим грязным ботинком. «Улику» я бережно снимаю пинцетом и опускаю в пластиковый мешочек.

Я не полицейский, но – разведчик-спецназовец! А обнаружение и методы исследования различных, казалось бы, совсем незначительных улик, нам преподавали в училище довольно квалифицировано. Да и мне много раз приходилось применять криминалистические методы в своей практике.

Приходит напуганный слесарь Кривцов с набором инструментов и новым замком. Ему уже пришлось сегодня потрудиться, чтобы вскрыть за час до этого поставленный им же замок. Тот самый «крутой «Цербер», который был оплачен по квитанции Светой. Он ничего не знает о «перевозчиках», но работает быстро.

Кривцов предъявляет мне новую квитанцию и ключи. Затем он подхватывает свою сумку и исчезает. Вслед за слесарем ухожу и я.

Вечером все участники оперативно-розыскной группы собираются в кабинете у Ларина. Сергей Петрович выглядит утомлённым. Ещё бы, такое происшествие любого выбьет из колеи.

Хорошо еще, что Ольга Васильевна, жена генерала пока ничего не знает о произошедшем с её дочерью. У Ольги Васильевны проблемы с сердцем и волнение ей совсем ни к чему.

Но у следствия появились первые зацепки! Полицейские прогнали через компьютерную программу обе записи голосов похитителей. И «скрипучий» голос был со стопроцентной точностью опознан.

Его обладатель некто Лоськов Фёдор Тимофеевич, по кличке Удод, сорока восьми лет, дважды судимый за грабёж. Полиция уже очертила круг лиц, бывших подельников и нынешних знакомых Удода.

Камеры наблюдения выявили только марку микроавтобуса. Это белая «Газель», оба её номера обильно залеплены грязью.

А вот «моя» грязь показала спецам лаборатории идентичность с почвой определённого района Подмосковья. Видимо, там и обосновалась банда похитителей. Вполне возможно, у них там есть тайная воровская база. Чтобы попасть в направлении Щёлково, надо со МКАД свернуть на шоссе «А-103». Камеры наблюдения должны отметить этот факт!

И «Газель» с залепленными номерами действительно зафиксирована! Из городского УМВД сообщают, что наши сведения приняты к разработке. И уже оповещены участковые деревень и посёлков: не попадалась ли им в поле зрения этот самый, белый микроавтобус.

Второй звонок произведён с таксофона Курского вокзала. Файл с отсканированной физиономией грабителя Лоськова мы уже получили. Теперь остаётся только сверить её с изображениями многочисленных камер вокзала. И сверка даёт подтверждение: именно Удод и звонил мне!

На квартиру Лоськова в Мытищах выезжает группа захвата.

Тем временем, в кабинете Ларина идёт подведение итогов. Нас там трое: начальник Управления, я и… полковник Бурлак.

И неспроста начбез задействован в этом своеобразном «треугольнике». У него замечательные аналитические способности.

В одной из спецопераций полковник при близком взрыве снаряда получил сильную контузию. Последствия её иногда сказывались и сейчас. Иногда, в период сильного волнения, его лицо подёргивается в нервном тике.

Высшее руководство хотело направить Бурлака на чисто штабную работу. Но генерал-майор Ларин, прекрасно знающий профессиональные и моральные качества полковника, настоял назначить Леонида Михайловича начальником отдела внутренней безопасности.

И именно сейчас начбез выдаёт весьма ценное замечание:

– И всё-таки, Сергей Петрович, это похищение инспирировано кем-то из наших.

– На каком основании вы, Леонид Михайлович, делаете такой вывод? – спрашивает хозяин кабинета и добавляет: – Я понимаю, вам по должности положено иметь ко всему чисто свою, специфическую точку зрения.

– Но и вы, товарищ генерал-майор, имеете аналогичную «точку» со мной. Во всяком случае я убедился в этом, беседуя с майором Быстровым.

– Хорошо, – пожимает плечами Сергей Петрович. – Мы внимательно слушаем вас.

– Меня настораживают именно слова «папашка-генерал». Откуда преступники могли знать, что Светлана – генеральская дочка? Насколько я её знаю, она бы ни за что не проговорилась об этом, понимая, что похитители потребуют запредельный выкуп. Дом, где она живёт, это в народе называется «генеральским», а там проживают также вполне обычные люди, небедные, понятно.

– Света в своё время получила от меня чёткое указание: никогда не упоминать ни места службы, ни звание своего родного… «папашки». Я и сам понимаю, что случай с Димой… с Дмитрием Павловичем тоже не на пустом месте вырос…И именно я попросил руководство начать служебное расследование. Да дела… И что же вы, Леонид Михайлович, предлагаете?

– Негласно фиксировать переговоры по мобильным телефонам всех, без исключения, офицеров вашего Управления.

– Как? Всех?

– Да, товарищ генерал-майор! Естественно, чтобы никто ничего не заподозрил.

О незаконности прослушки речь не идёт. Когда есть непоколебимая уверенность, что в нашей «конторе», буквально нашпигованной секретами, завёлся «крот», тут уж, не до сантиментов.

И начальник Управления аналитики санкционирует «добро» ввиду «чрезвычайности ситуации». Но на всякий случай всеми нами троими подписывается бумага об этом решении, которую Сергей Петрович прячет в сейф, стоящий в углу кабинета.

На этом мини-совещание закончено.

Когда начбез выходит, Ларин оборачивается ко мне.

– Какова, старая гвардия, а? Вот так, запросто ткнул нас с тобой, строевых служак в энное место.

– Согласен. Полковник Бурлак глубоко копает… Разрешите, товарищ генерал, мне лично проскочить в район Щёлково?

– Ты что, майор, детективных фильмов насмотрелся? Один, не зная ни обстановки, имея минимум оперативной информации. Впрочем, и я бы на твоём месте так поступил. Только будь осторожен, Дима…

– Постараюсь, Сергей Петрович.

* * *

После ухода Быстрова генерал долго сидел в раздумье. Стоило или нет посылать одного Диму на столь опасное дело? Нет, за квалификацию своего подчинённого начальник Управления аналитики нисколько не сомневался. Однако горячность «парня» дочери генерала могла сыграть негативную роль для самого майора и для, разумеется, Светы.

Дима всегда умел держать себя «в руках», но ответственность за любимую женщину запросто может пересилить осторожность, которая всегда необходимо настоящему спецназовцу. И поэтому Ларин внимательно вглядывался в монитор слежения, где автомобиль Быстрова был отмечен красным пятном.

– Где он сейчас, Котов? – спросил начальник Управления аналитики по внутренней связи у руководителя мини-группы, состоящей, собственно, из одного человека. И такого близкого…

– Майор Быстров в дачном посёлке на берегу Клязьмы.

Докладывайте мне обо всём каждые полчаса!

– Слушаюсь!

Толковый специалист, этот Котов. Если всё пойдёт нормально, то он уже летом получит очередное звание – капитан. Дима Быстров станет подполковником, догнав своего однокашника по училищу Малинина. Растёт смена!..

Но Геннадия Малинина, своего заместителя, Ларин не очень-то жаловал, считая его умение обрастать связями совсем не обязательным для истинного разведчика. Этак, через лет пять-шесть лет можно запросто превратиться в «паркетного» полковника.

А служба в ГРУ предполагает приоритетным не близкое знакомство с «нужными» людьми, а сердечное, можно сказать, братское отношение ко всем, кто посвятил себя нелёгкой профессии разведчика.

Но сегодня подполковник развил бурную и, самое главное, весьма полезную деятельность по сбору столь необходимой информации идентификации преступников. А личные симпатии и антипатии никогда не должны вредить делу.

Может быть к Малинину, да и некоторым другим офицерам, применить принцип ротации? Да, видимо, стоит послать засидевшихся в отделе сотрудников на практическую работу. Вон Витя Котов так и рвётся «в бой», хочу, говорит, не штаны просиживать, а заниматься чисто разведывательным делом. Молод, парень, горяч…

Когда стрелка настенных часов кабинета приблизилась к девятнадцати ноль-ноль, генерал позвонил домой:

Алло? Оля?..

– Да, Серёжа, – ответила жена и обеспокоенно спросила: – Ты, когда приедешь? Ужин уже остыл.

– Я задержусь, тут у нас, скажем так, небольшая запарка.

– Она у тебя, эта запарка, практически каждый день. Ладно, понимаю, служба…

– Спасибо, Оленька! И что бы я без тебя делал?

Каждый день питался бы в сухомятку.

– И отощал бы, – в тон жене сказал Сергей Петрович.

– Ты, Серёжа и сейчас ещё выглядишь, как стройный тополь, тренируешься каждый день у себя на службе. А вот, я…

– Ты для меня самая-самая…

– Не подлизывайся. Как там Света? Я уже два раза пыталась дозвониться ей по городскому телефону, а всё без толку. Что-то мне сердце подсказывает не совсем хорошее. И сон я под утро видела какой-то странный. Света в нём стояла на другом берегу реки и меня звала…

«Да. Началось самое трудное. Надо как-то суметь сгладить эту, весьма скользкую тему…» – подумал генерал-майор и сказал:

– Успокойся!.. Сон!.. Если бы каждый из снов сбывался, мир давно бы перевернулся. Дочка совсем недавно мне звонила по мобильному. Городской телефон у неё поломался, только завтра придёт мастер. Она просила сообщить тебе об этом, говорит, не хочу, чтобы мама волновалась.

Ну раз позвонила значит у неё все в порядке! – в голосе супруги почувствовалось некое удовлетворение.

Всё, Оленька, целую. Мне некогда!..

– Ага! Твоя «запарка» не даёт возможности долго с собственной женой поговорить. Я ревную тебя к ней.

– Я люблю только тебя, милая, – поспешил закончить разговор Сергей Петрович.

– И я тебя.

Когда трубка дала «отбой» короткими гудками, Ларин с облегчением откинулся на спинку кресла. Как хорошо, что Ольга никак не может освоить мобильный телефон, как он, Сергей Петрович, ни пытался сделать это. И поэтому жена вполне удовлетворится его объяснением насчёт дочери и успокоится.

Тут на экране кабинета появились новые данные по делу о похищении. И начальник Управления аналитики с головой погрузился в осмысление их.