Текст книги "Покрышкинский авиаполк. «Нелакированные» боевые хроники. 16-й гвардейский истребительский авиационный полк в боях с люфтваффе. 1943-1945"

В 15.15 на аэродром базирования 16-го гиап из восьми взлетевших самолетов возвратились только пять «Аэрокобр». О судьбе летчиков Семенова, Никитина и Тищенко точных данных не было. Позже выяснилось, что гвардии сержант Тищенко Василий Александрович (уроженец Юцкого сельсовета Пятигорского района Орджоникидзевского края) погиб. Место гибели летчика осталось неизвестным.

По возвращении в свою часть уже «безлошадный» Василий Семенов сообщил, что в полете он был вызван по радио появившимся в воздушном пространстве самолетом Як-1 – «Кобра номер 15, здоров!» (Семенов пилотировал «Аэрокобру» с бортовым номером 15). В процессе быстротечного воздушного боя его «Аэрокобру» подбили, но он сумел посадить ее на одном из близлежащих аэродромов.

Младший лейтенант Никитин также был подбит, ему пришлось покинуть самолет с парашютом. Наши летчики сопровождали спуск своего товарища до самой земли.

Расход боеприпасов пяти Р-39 крюковской группы составил: авиаснарядов 37 мм – 19 шт., авипатронов 20 мм – 54 шт., 12,7 мм – 150 шт., 7,62 мм – 340 шт.

В 16.45 снова Герой Советского Союза гвардии майор Крюков возглавил восьмерку «Аэрокобр». Состав пар следующий: Крюков – Старчиков, Покрышкин – Тетерин, Речкалов – Чистов, Малин – Торбеев. Сразу бросается в глаза, что помощник командира по ВСС гвардии капитан Покрышкин взял себе ведомым опытного летчика командира 2-й аэ гвардии капитана Тетерина. Штурман полка – замкомэска! Почему? Неужели был такой дефицит подготовленных ведомых летчиков?

Погода стояла облачная – 10 баллов. Видимость – до 4–6 км. Боевая задача: «уничтожение истребителей в районе: южная окраина Киевское, Подгорный, Экономический».

Наши летчики зашли в район патрулирования с запада на высоте 6000 м. Тут они встретили несколько пар немецких истребителей Ме-109, которые завязали воздушный бой. Противник атаковал «Аэрокобры» снизу сбоку с последующим уходом в облачность. В это время радиостанция наведения «Лисица-1» приказала нашей группе снизиться до высоты 3500 м, где шел воздушный бой с бомбардировщиками противника. В результате вмешательства нашего воздушного патруля один бомбардировщик Хе-111 был сбит. Воздушную победу праздновал гвардии старший лейтенант Малин. Сбитый им бомбардировщик упал в 5 км севернее Джигинского. Подтвердили результативную атаку Юрия Малина гвардии капитан Покрышкин и гвардии младший лейтенант Торбеев. По докладу наших летчиков, истребители противника в основном бой не принимали, при повороте наших «Аэрокобр» для атаки уходили от боестолкновения и только барражировали невдалеке парами и четверками, наблюдая за воздушным пространством над линией фронта.

В 17.55 только семь «Аэрокобр» приземлились на аэродроме Поповическая. Гвардии капитан Тетерин, ввиду выработки авиатоплива (наверное, пилот Тетерин не справился с выбором оптимальных режимов работы мотора, следуя за энергичными эволюциями своего ведущего – Александра Покрышкина), выполнил посадку на аэродроме Красноармейская. Там его дозаправили бензином, и он перелетел на свой аэродром базирования.

Расход боеприпасов крюковской группы составил: авиаснарядов 37 мм – 19 шт., авиапатронов 20 мм – 54 шт., 12,7 мм – 150 шт., 7,62 мм – 340 шт.

Выполнив 33 боевых вылета, 27 мая 16-й гиап закончил боевую работу.

За эти сутки летчиками 2-й аэ 16-го гиап было заявлено пять воздушных побед. Героем дня стал гвардии младший лейтенант Малин Юрий Борисович, сбивший два немецких самолета, причем один бомбардировщик – Хе-111. Два летчика авиаполка погибли – Степанов и Тищенко, два летчика получили ранения – Табаченко и Чесноков, семь «Аэрокобр» было потеряно, и пять из них – безвозвратно. Отслеживая боевые вылеты Александра Покрышкина, можно снова констатировать, что он в этот день потерял в воздушном бою очередного своего ведомого. Удачным этот день для 16-го гиап не назовешь – сколько потерь летного состава и самолетов!

28 мая первый групповой вылет (сборная «солянка» из всех авиа эскадрилий) в 7.30 выполнили восемь «Аэрокобр» под управлением командира 2-й аэ гвардии капитана Тетерина. Состав пар: Тетерин – Малин, Старчиков – Торбеев, Речкалов – Чистов, Лукьянов – Семенов.

Погода стояла облачная, двухъярусная. Высота нижнего яруса – 2500 м, верхнего яруса – 5000 м. Видимость 8—10 км. Высота патрулирования варьировалась от 2500 м до 5000 м. В воздухе наша восьмерка самолетов разделилась. Первая группа (ведущий гвардии капитан Тетерин) наблюдала за парой истребителей Ме-109, которые, увидя приближающиеся советские самолеты, ушли на юго-запад. Вторая группа – ведущий гвардии старший лейтенант Речкалов, воздушного противника не встретила. Радиосвязь с радиостанцией наведения «Лисица-1» была хорошая. По ее команде наша восьмерка возвратилась на свой аэродром.

При посадке на аэродроме на самолете гвардии младшего лейтенанта Семенова в конце пробега лопнула правая покрышка основного шасси. «Аэрокобру» повело вправо, летчик не смог выдержать направление посадки. У самолета подломилась правая стойка шасси. В результате этого «Аэрокобра» получила повреждения: был помят левый элерон и руль поворота. Полковым механикам необходимо было до трех дней восстановительных работ для приведения ее в работоспособное состояние.

В 11.45 на прикрытие наземных войск в районе южнее Киевской, Экономического вылетели две четверки «Аэрокобр» под управлением Героев Советского Союза Покрышкина и Крюкова. В покрышкинскую четверку, кроме самого Александра Ивановича, вошли летчики 2-й аэ – Чистов, Малин и Торбеев. Состав пар крюковской четверки: Крюков – Старчиков, Лукьянов – Семенов.

В небе над полем боя стояла 2—3-балльная кучевая облачность, видимость 10–15 км. Высота патрулирования составляла 4000–5000 м, однако вылет прошел без боестолкновения, в воздухе противника не было.

В 15.55 снова восемь «Аэрокобр» вылетели на боевое задание. Первую четверку вел гвардии капитан Тетерин (Тетерин – Малин, Старч иков – Торбеев). Вторую четверку – Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант Речкалов (Речкалов – Чистов, Лукья нов – Семенов). Как видно, в этот период летчик Николай Чистов летал, в отсутствие Петра Табаченко, ведомым поочередно то с Покрышкиным, то с Речкаловым.

В небе стояла 10-балльная облачность, видимость 6–8 км. Высота патрулирования предполагалась 3500–4500 м.

Подлетая к району выполнения боевой задачи, по радио от радиостанции наведения «Лисица-1», наши летчики получили предупреждение, что в районе Киевской находится один истребительбомбардировщик ФВ-190 и два истребителя Ме-109. Сблизившись с противником, гвардии старший лейтенант Речкалов произвел атаку сверху сзади по одному из Ме-109 и с дистанции 30–50 м пушечно-пулеметным огнем сбил немецкий «Мессершмитт». Сбитый самолет упал в районе южнее Киевской. Этот бой видел подполковник Дзусов, командир 216-й сад, находившийся в то время на передовом командном пункте. О сбитом вражеском самолете он сообщил командиру 16-го гиап гвардии подполковнику Исаеву. Это была восьмая личная воздушная победа Григория Речкалова в мае 1943 года. Ее подтвердил, по прилете на свой аэродром, и его ведомый гвардии младший лейтенант Чистов.

Расход боеприпасов: авиаснарядов 37 мм – 8 шт., авиапатронов 20 мм – 6 шт., 12,7 мм – 88 шт. и 7,62 мм – 240 шт.

В 18.25 на выполнение боевого задания вылетели следующие пары летчиков: Крюков – Семенов, Тетерин – Старчиков, Покрышк ин – Чистов, Малин – Торбеев. Один час воздушного патрулирования не принес воздушных побед нашим истребителям, боестолкновений в воздухе не было. Боезапас остался неизрасходованным. Почему-то сегодня, когда в воздух поднимались лучшие асы 16-го гиап (Покрышкин и Крюков – в 11.45 и 18.25), немецкие самолеты в небе не появлялись.

28 мая только один сбитый Ме-109 был записан на боевой счет 16-го гиап, кроме Григория Речкалова, никто из асов части не заявил ни об одной воздушной победе.

В этот день гвардии старший лейтенант Старчиков Николай Алексеевич «за мужество и героизм, проявленные в воздушных боях в борьбе за Советскую Кубань», а также за успешно проведенные 43 боевых вылета и лично сбитые 3 самолета противника (Ме-109 – 24.04, 04.05; До-215 – 08.05.43 г.) приказом командующего 4-й ВА № 048/н был награжден орденом Красного Знамени. Вместе с ним такую же награду получили еще 18 летчиков авиаобъединения Константина Вершинина.

29 мая результативные воздушные бои были проведены летчиками исаевского авиаполка до обеда. В утреннем вылете (9.20–10.35) Герой Советского Союза гвардии капитан Покрышкин в районе 2 км западнее Евсеевского сбил немецкий бомбардировщик Ю-88. Подтвердили результативную атаку Александра Ивановича летчики Торбеев и Старчиков. Подтверждение о воздушной п обеде пришло и от командира войсковой части 39508, правда, справка от наземной части добралась до штаба 16-го гиап только в июле.

Однако не все так однозначно с этой воздушной победой Александра Ивановича.

В «Журнале учета сбитых самолетов 16-го гиап» в строчке, где учтена эта воздушная победа, кем-то сделана не очень приметная приписка – «не сбивал». А кто же сбивал тогда?

Читаем наградной лист на награждение Николая Старчикова орденом Красного Знамени (за три сбитых самолета противника: 9.05 и 27.07.43 г. – Ме-109 и 29.05.43 г. – Ю-88), подписанный Николаем Исаевым 31 июля 1943 года: «29.05.43 г., выполняя задание по прикрытию своих войск в р-не Киевское в составе 4-х самолетов «Аэрокобра», ведомые Старчиков и Торбеев, сочетая огонь с маневром в воздушном бою, сбили по одному Ю-88. В это время они были атакованы шестью Ме-109, в бой с которыми не вступили из-за отсутствия боеприпасов. В этом бою самолет Старчикова был подожжен, и горящий самолет он дотянул на свою территорию и приземлился на парашюте, получив легкие ушибы».

Видимо, шестерка «Мессершмиттов», несомненно охранявшая свой бомбардировщик, отомстила за атаку Ю-88, если таковая была (вопрос о сбитии – открытый), и здорово «поклевала» звено Покрышкина, не считаясь, что перед ними был лучший ас советского авиаполка. Справиться с немецкими истребителями наши летчики не смогли (ни одного сбитого Ме-109, хотя для Покрышкина был хороший повод отличиться: воздушных целей много – выбирай какую хочешь и атакуй) и выходили из боя по-разному: подбитыми, разрозненно…

О том, что эпизод с потерей самолетов был в этот день, отмечено в приказе по части: «В результате воздушного боя 29 мая были безвозвратно потеряны два самолета: «Аэрокобра» М-1 № 24940 с мотором «Аллисон» У-1710-83 № АС-42-27139 и «Аэрокобра» № 25029 с мотором «Аллисон» № 27129. Летчики остались живы». Вот только один сбитый 29 мая «Юнкерс-88» был записан все-таки в итоговый отчет за май Александру Покрышкину, хотя, судя по пустым БК обоих самолетов ведомых летчиков, они также участвовали в уничтожении немецкого бомбардировщика. Значит, это была по справедливости групповая победа.

Еще раз обратим внимание и на тот факт, что и Старчиков и Торбеев были в этом вылете ведомыми. Александр Торбеев был «штатным» ведомым гвардии младшего лейтенанта Малина или гвардии капитана Лукьянова. Неужели в паре с комэском-1 летел Николай Старчиков?

Тогда получается, что это уже четвертый ведомый сбитый, но, слава богу, оставшийся живым (Федоров, Степанов, Табаченко, Старчиков) в боевом вылете в паре (в группе) с Александром Покрышкиным (а ведь еще три пилота погибли – Голубев, Савин, Островский) за 50 дней пребывания на фронте. Таким образом, за это время как минимум четыре раза оставшиеся в живых ведомые спасали своего ведущего, попадая в прицел бортового оружия немецких «экспертов» и подставляя крылья и фюзеляжи своих «Аэрокобр» под вражеские свинцовые трассы, которые вполне могли достаться самолету Покрышкина. Конечно, можно сказать, что ведомый должен спасать ведущего, а не наоборот, таков закон авиационного противоборства; что воздушный бой непредсказуемый и каждый летчик в определенный момент боестолкновения решает в первую очередь задачу по уничтожению противника, а потом переходит к своей защите и помощи или спасению товарища. Но когда 7 раз воздушный противник сбивает твоего ведомого, а тебя ни разу – это в первую очередь наводит на мысль, что уровень подготовки пилотов в группе, паре отличается в разы или же нет взаимопонимания в связке ведущий – ведомый, нет «мысли» в ведении воздушного боя. А может, фортуна 7 раз была на стороне Александра Покрышкина, а 7 раз отвернулась от его однополчан?

Уважаемый читатель, не ищите этот эпизод в воспоминаниях Александра Ивановича, не вспомнил он об этой своей воздушной победе над Ю-88… их-то много было на его боевом пути (Покрышкин сбил за войну 6 Ю-88), и о том, как чуть не погиб в этом воздушном бою его однополчанин; благо парашют, сложенный заботливыми женскими руками парашютоукладчицы полка, не подвел. Да и этот Ю-88 больше нигде не засветится в других известных служебных документах Покрышкина. В его наградных листах, справках, выдаваемых на каждый сбитый самолет противника, факт уничтожения немецкого «Юнкерса» 29 мая 1943 года нигде не зафиксирован.

Но в то же время нужно отметить, что командующий 4-й ВА, несмотря на поддержку решения командира 16-го гиап комдивом Ибрагимом Дзусовым, наградил Николая Старчикова только орденом Красной Звезды (приказ № 078/н от 09.09.43 г.), что соответствовало двум и меньше воздушным победам. Аргументацию решения командующего, конечно, мы не найдем.

Да и Александр Торбеев «Юнкерс», конечно, не сбивал в этом вылете, так как тот же Николай Исаев, представляя его 15 июня к награждению орденом Красной Звезды, отметил, что гвардии младший лейтенант Торбеев обеспечил своим ведущим – гвардии капитану Лукьянову и гвардии младшему лейтенанту Малину возможность сбить 6 самолетов противника, но личных побед командир авиаполка у него не зафиксировал.

В период 12.00–13.25 летчики Тетерин и Малин сбили по одному немецкому истребителю Ме-109. «Мессершмитт», сбитый Леонидом Тетериным, упал в 3–4 км юго-западнее Молдаванской, Ме-109, сбитый Юрием Малиным, – «в районе треугольника Молдаванская, Киевская, Крымская». Подтвердили воздушные победы летчики Никитин и снова Торбеев. Как видим, Александр Петрович активно использовался в качестве ведомого в этот день, причем в те вылеты, когда были зафиксированы воздушные бои с противником.

30 мая в 14.15 по тревоге для отражения налета немецких бомбардировщиков на Краснодар вылетели две «Аэрокобры» 16-го гиап, ведущий – гвардии младший лейтенант Малин, ведомый – гвардии младший лейтенант Торбеев.

После взлета на самолете Юрия Малина обнаружилась неисправность. По радио он передал эту информацию своему ведомому: «У меня отказал автомат винта, иду на посадку». Над посадочным «Т» аэродрома на высоте 100 м он начал выпускать шасси и по «левой коробочке» стал заходить на посадку.

С командного пункта гвардии майор Крюков руководил действиями летчика, попавшего в критическую ситуацию: «Малин, спокойно, не теряй скорость!» В это время Юрий Борисович выполнял разворот уже на высоте 50–75 м. Неожиданно его «Аэрокобра» сделала резкий крен и на последнем развороте потеряла скорость и перешла в штопор. Зацепившись левым крылом за землю, самолет разрушился в черте аэродрома Поповическая.

Гвардии младший лейтенант Малин Юрий Борисович (1923 г. р., уроженец г. Великие Луки Великолуцкого района Калининской области, ж. д. д. 1; член ВЛКСМ с 1938 года, в РККА с 1940 года), пилотирующий «Аэрокобру» (Р-39 Л-1 № 24608 с мотором «Аллисон» У-1710-63 № АС-42-26397), был тяжело ранен и умер в армейском госпитале через 5 часов после проведенной военными хирургами операции. Похоронен он был 31 мая в станице Величковской. Приказом ГУК НКО СССР № 01041/пог. от 27 августа 1943 года военнослужащий Ю.Б. Малин был исключен из рядов Красной армии. Похоронкой о смерти сына командование 16-го гиап известило его маму – Феодосью Михайловну Малину, проживающую в деревне Беловино Конаковского сельсовета Калининской области.

Боевой результат летчика Малина за время участия его в боевых действиях на Кубани – 3 сбитых немецких самолета, но заслуженная награда (орден Красного Знамени) обошла его стороной.

Комиссией части, созданной для расследования этого летного происшествия, а не катастрофы (так как Юрий Малин был еще жив), в присутствии главного инженера 216-й сад инженер-подполковника Емельянова было установлено, что «сектор датчика был взят на себя на большой шаг; дублер автомата винта стоит нейтрально, контактные болты винта целы, РПО – в исправном состоянии.

Причиной аварии является ошибка летчика в технике пилотирования, заходя на посадку, на четвертом развороте допустил ошибку в технике пилотирования, потерял скорость, перетянул ручку на себя и с высоты 50–75 метров перешел в штопорное положение».

После разбора этого ЧП с летно-техническим составом Николай Исаев приказал старшему инженеру авиаполка старшему технику-лейтенанту Копылову провести занятия с техническим составом по устройству и правилам эксплуатации автомата винта. Александр Покрышкин должен был провести занятия с летчиками на тему «Правила пользования скоростями при полете по кругу». Сам же он, как командир части, довел до всего личного состава последние бюллетени ВВС РККА по аварийности за 1943 год.

30 мая о тяжести «боевой работы» говорит тот факт, что авиаполк за этот день лишился 3 самолетов и не заявил ни об одной воздушной победе! Так, полностью сгорела в результате воздушного боя «Аэрокобра» № 28995 с мотором «Аллисон» № 27235. Кроме этого, два самолета Р-39 № 24419, 24531 с моторами «Аллисон» У-1710-63 № АС-42-26228, 26344, основательно поврежденные в предыдущих боевых вылетах, были сданы на восстановительный ремонт в 44-ю ПАРМ и исключены из боевого состава авиаполка.

Командующий 4-й ВА, зная тяжелое положение с укомплектованностью материальной частью и летным составом в авиаполку Исаева, издал 30 мая приказ № 0220, согласно которому были переведены 13 летчиков 84-А иап для дальнейшего прохождения службы в 16-й гиап. Список их следующий: заместитель командира авиационной эскадрильи лейтенант Клубов Александр Федорович, командир звена старший лейтенант Самсонов Александр Дмитриевич, командир звена младший лейтенант Трофимов Николай Леонтьевич, старшие летчики: лейтенант Цветков Вениамин Павлович, младший лейтенант Сухов Константин Васильевич, старший сержант Голубев Георгий Гордеевич, летчики: лейтенант Карпов Николай Павлович, лейтенант Примаченко Виктор Яковлевич, младший лейтенант Метелев Владимир Петрович, сержант Березкин Вячеслав Арефьевич, сержант Белозеров Николай Дмитриевич, сержант Клейменов Павел Феоктистович, младший лейтенант Никитин Сергей Александрович. Эти летчики в будущем станут настоящими «гвардейцами», основой боевого потенциала 16-го гиап в 1944–1945 годах, трое из них получат звание Героя Советского Союза, один – Александр Клубов станет дважды Героем Советского Союза (правда, посмертно).

Вместе с ними в 16-й гиап прибыли и шесть «Аэрокобр» 84-А иап: № 24446, 24590, 24600, 24688, 24703, 138423 с моторами «Аллисон» У-1710-63 № АС-42-26257, 26375, 26432, 26406, 26623, 135015, что позволило несколько улучшить показатели исаевской авиачасти по укомплектованности материальной частью.

В мемуарах Александра Ивановича Покрышкина («Познать себя в бою») этот эпизод хорошо описан.

«Мое внимание привлек стоящий на правом фланге строя лейтенант. Лицо со следами ожогов, орден Красного Знамени на груди говорили о том, что это бывалый боец.

– На чем воевали и где горели?

– Лейтенант Клубов. На «Чайке» и И-16, а горел под Орджоникидзе. Имею на счету четыре сбитых самолета.

Рядом с Клубовым стоял небольшого роста худенький летчик, тоже с орденом Красного Знамени.

– Лейтенант Трофимов, – представился он. – Лично сбил один самолет и выполнил семьдесят вылетов на штурмовку.

– А что такой худой, плохо кормили?

– Да, товарищ капитан, его сколько ни корми, он таким и останется. Как говорят: «Не в коня корм», – ответил за Трофимова стоящий рядом.

Его пояснение вызвало дружный смех. Я невольно остановил на нем взгляд. В поношенной гимнастерке, без знаков различия, в солдатских ботинках с обмотками. Рядовой боец пехоты.

– Вы кто? – спросил остряка.

– Солдат Сухов, – бодро ответил он.

– Солдат?! – удивился я. – Солдаты на самолетах не воюют (странная забывчивость бывшего комэска-1, как будто Александр Иванович не знал, что в апреле – мае на Кубани в воздухе ему «защищал спину» пилот красноармеец Иван Степанов! – Авт.). – Как вы попали в строй?

Из его объяснений выяснилось, что в прошлом году из-за нехватки самолетов весь их выпуск из авиа школы был направлен в кавалерию, где он и воевал в калмыцких степях. Был пулеметчиком. Недавно переведен в авиаполк.

Не скрою, дальнейшее знакомство с пополнением разочаровало. Боевой опыт у подавляющего большинства летчиков был небольшой, а у некоторых его и вовсе не было. Я представил себе ответственность, которая навалилась на мои плечи. Предстояло, не прекращая боевых вылетов, научить вновь прибывших летчиков летать на строгой, скоростной «кобре», освоить тактику действий, ввести их в бой. Пока все это не будет выполнено, нельзя посылать их на боевые задания».

По прочтении оного может создаться впечатление, что на доукомплектование 16-го гиап прибыли малоопытные и необстрелянные летчики. Но это не совсем так. В первую очередь это касается личности дважды орденоносца Александра Федоровича Клубова (1918 г. р., в РККА с 1939 года, кандидат в члены ВКП(б) с 1942 года).

В его наградных документах находим такую запись: «с 25 по 31.08.41 г. участник Иранских событий».

Придя на фронт в действующую армию 10 августа 1942 года, он к маю 1943 года в составе 84-А иап выполнил 252 боевых вылета, из них 151 – на штурмовку. Это очень хороший показатель, учитывая то, что летать ему приходилось на устаревших истребителях И-153 и И-16 и он при этом остался жив.

Лично Александром Клубовым за этот период «штурмовыми действиями уничтожено и повреждено 16 танков, 37 автомашин с боеприпасами и грузами, 12 зенитно-пулеметных точек, 2 бронемашины, до 240 солдат и офицеров противника. Участвовал в 5 штурмовых налетах на аэродромы противника. Участвовал в шести воздушных боях, в результате которых лично сбил четыре самолета противника и три – в группе, за что приказом ЗКФ № 025/н от 19.10.42 г. награжден орденом «КРАСНОЕ ЗНАМЯ» и приказом 4 ВА № 036/н от 3.5.43 г. орденом «Отечественной войны I степени».

У Вениамина Цветкова (1920 г. р., в РККА с 1938 года, в действующей армии с 05.07.41 г.) к моменту его перевода в 16-й гиап также был на боевом счету один сбитый вражеский самолет (15.04.43 г. Ме-109 – совхоз «Тамбуловский») и одна групповая победа (2/4 Ме-109 – Крольчатник), одержанная также 15 апреля 1943 года. Он в составе 84-А иап (командир – капитан Середа) на самолетах И-16 и И-153 выполнил 181 боевой вылет и участвовал в 43 воздушных боях.

Младший лейтенант Николай Леонтьевич Трофимов (1922 г. р., член ВЛКСМ с 1937 года, в РККА с 1939 года) свою боевую службу на фронте начал 10 августа 1942 года на Закавказском фронте. В воздушных боях «держал себя как бесстрашный патриот Родины». За период с августа по октябрь этого года он на самолете И-153 (№ 6560) выполнил 108 боевых вылетов, участвуя в 32 воздушных боях – сбил один вражеский самолет и девять в группе. При штурмовках вражеских аэродромов уничтожил до 13 самолетов противника». Только в Моздокской операции он совершил 56 штурмовых вылетов, за один из которых, например 4 сентября 1942 года, Николай Трофимов получил благодарность от командующего 4-й ВА. За образцовое выполнение боевых заданий командования пилот 84-А иап младший лейтенант Трофимов был награжден (приказ ЗКФ от 14.11.42 г. № 049/н) орденом Красного Знамени.

При этом трофимовский «ишачок» верно служил советским пилотам до 12 марта 1943 года, когда тот был сбит в воздушном бою в районе Анастасиевской.

Так что «молодыми» пилотами их назвать было никак нельзя.

«Закрыл» май 1943 года результативным воздушным боем командир 3-й аэ гвардии капитан Лукьянов. 31 мая, вылетая по тревоге с КП 216-й сад в паре с младшим лейтенантом Торбеевым на перехват самолетов противника в районе Горишный – Свобода– Благодарный, атаковали пару Ме-109. Атаку по ведущему «Мессершмитту» Сергей Лукьянов провел сверху слева, после чего, по его предположению, немецкий летчик был убит. После второй очереди советского летчика самолет противника перешел в кабрирование. Добит вражеский самолет был следующим способом: «Имея большую скорость, сблизился с самолетом противника и протаранил правой плоскостью его. Падение самолета (в районе 2 км западнее станицы Киевской) подтверждает ведомый».

Сбитие Ме-109 подтвердил и командир 216-й сад подполковник Ибрагим Дзусов, находившийся в это время на дивизионной радиостанции наведения, за что Лукьянов получил от него благодарность.

Всего за май 1943 года авиаполк Николая Исаева потерял 6 летчиков (Фаддеев, Коваль, Моисеенко, Степанов, Тищенко, Малин), но только трех из них – в боевых вылетах, остальные погибли, как и старший инженер авиаполка Аполлинарий Урванцев (7-я потеря) – на земле.

Итоговые личные количественные показатели боевой работы летчиков 16-го гиап в майских боях на Кубани следующие.

Однако, как выяснилось в июле, на этом боевой счет сбитых самолетов противника в мае не закончился. В начале июля «друг» Александра Покрышкина по его «закавказским злоключениям» командир 298-го иап подполковник Иван Тараненко в справке, переданной командованию 16-го гиап, подтвердил, что гвардии майор Покрышкин 31 мая 1943 года (без обозначения времени воздушной победы) сбил в районе Крымской самолет противника типа Ме-109. Это был 10-й вражеский самолет, записанный на боевой счет Александра Ивановича Покрышкина за май 1943 года.