Текст книги "Дорога в Эммаус"

Александр Веселков
Дорога в Эммаус. Поэтический сборник

Любимой жене, помощнице и главному редактору

У всего существуют свои корни, незримые основы. Так и у моей семьи есть Дивеево, община Taize, Собор Парижской Богоматери и другие святыни христианского мира…

Глубокие впечатления и переживания стали источником творчества и стимулом, не теряя времени искать, стяжать Духа Святого.

Предлагаемая Вашему вниманию книга включает несколько автобиографических рассказов о жизненных событиях, оказавших влияние на внутреннюю жизнь и искания автора, стихотворения духовного и светского содержания, и даже сказку-притчу…

Everything has its own roots, invisible foundations. So as my family has Diveevo, Taize Community, Notre Dame Cathedral and other shrines of the Christian world…

Deep impressions and experiences have become a source of creativity and stimulus, without wasting time to search and be filled with the Holy Spirit.

The book that you are holding in your hands includes several autobiographical stories about life events that influenced author s inner life and searches, spiritual and secular poems and even a fairy tale…

Todo tiene sus propias raíces; sus fundamentos invisibles. Así es como mi familia tiene Diveyevo; la comunidad de Taizé; la Catedral de Notre Dame; así como otros santuarios del mundo cristiano..

Las impresiones y experiencias profundas se convirtieron en una fuente de creatividad y en un incentivo para buscar y adquirir al Espíritu Santo sin perder tiempo.

El libro que le ofrecemos incluye varias historias autobiográficas sobre los eventos que influyeron en la vida interior y las búsquedas del autor, así como poemas de contenido espiritual y secular, e incluso un cuento asombroso…

© Веселков А., автор текста, 2020

© Издательство Сад-издат: вёрстка и дизайн

Веселков А. Ф. – член Российского Союза писателей.

Этой медалью А. Ф. Веселков был награждён в честь юбилея и за заслуги в литературной деятельности.

Проза

Как это было…

Дивеево. Была поздняя, холодная осень. Утро. Дождь мешался с мокрым снегом. После завтрака мы собрались идти в Собор. Было довольно прохладно, если не сказать – холодно. Ольга, жена, немного поотстала, мы с дочкой Полиной потихонечку пошли вперед. Обыкновенная сельская улица вывела нас к монастырю. Через несколько метров я увидел небольшой деревянный мостик, за которым почти сразу была видна тропинка, идущая слева направо, перпендикулярно нашему пути. Перейдя мостик, в двух-трех шагах за ним, я постепенно, но как-то уверенно почувствовал, что мне становится все теплей и теплей (шли мы медленно, недолго, и согреться вряд ли успели).

Окружение стало преображаться: на том же нехитром пейзаже, в нескольких метрах от себя (3–4 метра), левее, за Канавкой (мостик мы уже перешли) я довольно отчетливо увидел куст (похожий на большой можжевельник), то ли горящий, то ли сияющий, полыхающий, но не сгорающий и не греющий (расстояние небольшое, а пылающий куст довольно большой – тепло от обыкновенного горящего куста вполне могло дойти до нас). И еще один, похожий, «горящий», меньшего размера куст, но на расстоянии 12–15 метров от нас и слева от Канавки, если идти влево по ней.

И ощущение чего-то прибавившегося в пейзаже – в памяти осталось только ощущение чего-то еще.

Но самое сильное и необычное ощущение наступило потом. Стало совсем тепло и постепенно начало появляться в области сердца или чуть правее, ощущение чувства любви, которое приходило ко мне по лучу, почти невидимому, со стороны креста от главного собора (к которому мы собственно шли) и чуть выше от него.

Еще не менее неожиданное ощущение пришло оттого, что и я, как бы переполненный чувством любви, сам отзывался или направлял поток любви в сторону креста.

Обычно слабо вспоминаемое ощущение первой любви вдруг во много крат усиленное и прочувствованное внутри меня усиливало луч. И ощущение, что тебя любят, обычно, в жизни слабое, нестабильное (если и вообще бывает) – вдруг сильное и уверенное, заполоняющее всего меня. Тем более сочетание, согласование и того, и другого – ощущение, наполняющее полнотой такой любви – теплоты и радости от всего ощущаемого!

И, апофеозом ощущения стало чувство луча чистой любви туда и обратно (на словах это передать невозможно). Что-то подобное я ощущал от некоторых икон, но довольно редко, не так сильно и как бы только в одну сторону, к себе. Неожиданно для себя я стал пытаться разглядеть образ Богородицы там, где-то на уровне креста. Потребность и желание пришло, но никак не реализовалось, я ничего не увидел.

В это время дочка стояла рядом, я к ней наклонился и восторженно спросил ее: «Тебе стало тепло, ты что-нибудь чувствуешь?»

Но она посмотрела на меня и покачала головой. Видимо, нет. Не зная почему, мы пошли с ней направо, по тропинке. Нас обогнала монахиня, еще две мирянки – мы шли медленно, они чуть быстрей. Переполненность ощущением присутствовала в груди и, видимо, полуосознанно, я повернул обратно (монахиня на нас неодобрительно посмотрела) и по тропинке вернулся на то же место (мы отошли на 15–20 метров), желая еще раз почувствовать небывалое ощущение.

На том же месте я увидел «бледно горящие» кусты, причем не они «догорали», а я стал их менее четко видеть. А желанный луч также стал слабее ощущаться и через пару минут ушел из моего восприятия. На душе было светло и как-то торжественно, и чуть жалко…

Ничего подобного я более не видел, разве что ощущение от некоторых икон было чуть похоже, но не более. Кажется, я начал догадываться (хочется верить), что такое Рай, каким он, вероятно, может быть.

How it went…

Diveevo. It was late, cold autumn. Morning. Rain was mixing up with sleet.

After breakfast, we decided to go to the Cathedral. It was a little chilly, if not to say – cold.

My wife Olga was walking a bit behind, and my daughter Polina and I were slowly walking ahead. An ordinary village street led us to the monastery.

In a few meters I saw a small wooden bridge, behind which I saw a path going from left to right, perpendicular to ours.

When I crossed the bridge, two or three steps behind it, I gradually, but somehow clearly felt myself getting warmer and warmer (we had been walking slowly and not for very long, so I don't think our movement could have warmed us up).

Our surroundings began to change: in the same scenery, in few meters from me (3–4 meters to the left), behind the ditch (we had already crossed the bridge), I clearly saw a bush (which looked like a big cade tree) either up in flames, or shining, blazing, but not fading away. It also wasn’t giving off any hear (the distance was small, but the flaming bush was quite big – heat from an ordinary burning bush would have easily reached us).

And one more “flaming” bush, similar to that one, but a bit smaller, was twelve – fifteen meters away from us, on the left from the ditch, if you walk along it to the left.

I also felt that something new appearing around us in the scenery – I can only recall a sensation of it in my memory.

But the strongest and most unusual feeling came later. I got very warm and gradually began to feel a growing sensation of love, in the area a little to the right of my heart, entering from the ray, which I could hardly see on the side of the cross of the main cathedral (the one we were actually going to) and just above it.

Another feeling came just as unexpected as the last because I, filled with that sensation of love, myself responded or directed the flow of love towards the cross.

A usually vaguely remembered feeling of first love – was suddenly hugely amplified and felt by me, intensified the ray. And the feeling that you are loved, which is usually weak and unstable in our lives (if it happens at all) – suddenly overwhelmed me and became very strong and filled my entire essence. Moreover, the combination of these two feelings fills you up with a great sense of love – warmth and joy from everything you are perceiving around you.

The epitome of what I was feeling was that ray of pure love, going from back and forth (I can't put it into words). I had felt something similar from some icons, but quite rarely, not so strongly and as if it would be only in one “direction” – towards me.

Unexpectedly to myself, I began to try to see the image of Virgin Mary, somewhere at the level of the cross, I felt that it was necessary for me to do, but it was not realized at all as I did not see anything.

Meanwhile, my daughter was standing beside me, I leaned toward her and enthusiastically asked: «Did you feel anything special?» But she looked at me and shook her head. Apparently not. Not knowing why, we walked right along the path. A nun overtook us with two other women – we were walking slowly, and they were a bit faster.

Overwhelmed by the sensation in my chest, unconsciously, I turned back (the nun looked at us disapprovingly) and walked to the same place (we moved only 15–20 meters), as I wanted to experience this “special” feeling again.

Como fue aquello…

Diveyevo. Afínales de un frío otoño. Una mañana. La lluvia se mezclaba con la nieve. Después de desayunar, nos preparamos para ir a la catedral. El tiempo estaba bastante fresco, por no decir frío.

Olga, mi esposa, caminaba por detrás de nosotros, mientras yo, con mi hija Polina, lentamente, íbamos por delante. Era una calle rural, común y corriente, que nos llevaba hasta el monasterio. Después de algunos metros vi un pequeño puente de madera, después del cual se distinguía inmediatamente un pequeño sendero, que iba de izquierda a derecha, perpendicular a nuestro camino.

Pasado el puente, y luego de dos o tres pasos después de cruzarlo, de a poco, pero con intensidad, empecé a sentir más y más calor (estábamos caminando muy lento, y no lo habíamos estado haciendo por mucho tiempo, por lo que esta sensación no se debía al ejercicio).

Nuestros alrededores comenzaron a transformarse en un simple paisaje, a algunos metros de mí (tres o cuatro), hacia la izquierda, detrás de Kanavka, con claridad vi un arbusto (parecido a un enebro grande), brillante, ardiente, pero no en llamas y que no irradiaba calor alguno (la distancia no era muy larga, el ardiente arbusto era bastante grande, y el calor de un arbusto común y corriente en llamas podría llegar hasta nosotros). Un arbusto similar, parecido al “ardiente”, pero de menor tamaño, a una distancia de unos 12 o 15 metros de nosotros a la izquierda del sendero, si íbamos desde aquí, y seguíamos el camino, daba la sensación de que algo se acercaba en el paisaje. En mi memoria, sin embargo, ha quedado una sensación de algo diferente.

Pero la sensación más fuerte y más extraordinaria ocurrió después. Empezó a hacer calor y paulatinamente comenzó a aparecer cerca de mi corazón, un poco hacia la derecha, un sentimiento de amor, que llegaba a mí como un rayo, casi invisible, desde la cruz de la catedral principal (a la cuál nos dirigíamos) y un poco por encima de ella.

Aún no menos inesperada era la sensación que me llegaba y que, yo mismo, repleto del sentimiento de amor, respondía y la dirigía con una corriente de amor en dirección a la cruz.

Generalmente tengo un recuerdo difuso del primer amor, pero a veces, con toda claridad y fuerza sentía en mi interior como si creciera un rayo. Y la sensación de que te aman, a menudo, en la vida es débil, inestable (si es que ocurriese), pero a veces esta sensación con mucho fuerza y seguridad me llenaba por completo.

Además, la combinación completa de lo uno y de lo otro: ¡un sentimiento total de tanto amor, alegría y afecto de todo lo que me rodeaba!

Una sensasión semejante despertaron en mí algunos iconos, pero rara vez tan fuerte como no fuera en una sola dirección, hacía mí mismo. Inesperadamente para mí mismo, comencé a intentar distinguir, al mismo nivel de la cruz, a la Virgen, tenía la necesidad y el deseo, pero no pude realizarlos, y no vi nada.

En éste momento mi hija estaba junto a mí. Me incliné hacía ella y le pregunté, solemnemente, ¿Sientes el calor? ¿Sientes algo?. Pero ella me miró, y negó con la cabeza. Por lo visto, no. Sin saber porqué, fuimos a la derecha por el sendero. Nos alcanzó una monja, y también dos laicas, caminábamos con lentitud, y ellas, más rápido.

La sensasión de plenitud se extendía por mi pecho, por lo visto, inconscientemente, volví sobre mis pasos (la monja nos observó con reproche) y regresé al lugar (nos habíamos alejado unos 15–20 metros) deseando repetir una vez más la inolvidable sensasión.

En el mismo lugar vi el pálido “ardiente” arbusto, y no es que ellos se hubieran consumido por su fuego, sino que yo comencé a verlo con menos claridad. Tampoco volví a sentir el deseado rayo tan fuerte como anterirmente y, en unos instantes, dejé de sentirlo completamente.

En mi alma había claridad, y cierta solemnidad, y un poco de lástima…

No he vuelto a ver nada semejante, quizás la sensasión de ciertos iconos algún tiempo después, pero no más.

Me parece que comencé a adivinar en aquél entonces (quisiera creer) que es el paraíso, cómo es, y probablemente, cómo puede ser.

Далее…

Прошло более 10 лет. Брат Роже ушел в мир иной. Тэзе же осталось на месте и живет той же насыщенной жизнью, как прежде, процветает по своим заслугам перед человечеством в свою меру. Как и прежде поток молодежи, да и не только молодежи не оскудевает, но и растет, и ширится.

Одно из основных воспоминаний о брате Роже в тот период связано с редчайшим случаем общения с ним чудесным образом. После вечерней молитвы брат Роже стоял чуть ближе, правее, в стороне от «монашеской зоны» на некотором расстоянии, приблизительно 7–8 метров от меня, и разговаривал с мужчиной, не знаю о чем, было не слышно. Неожиданно брат Роже улыбнулся, и… редкое чувство благости (если я не ошибаюсь) через несколько секунд как бы дошло до меня, радующее чувство любви все более и более пронизывая, наполняло меня. Такое долго не длится (исключение – Дивеево). Разговор, видимо, закончился – благостное ощущение постепенно ослабевало и замерло до радостной улыбки на лице и приподнятого настроения. Явление незабываемое, редкое – тем более значимое и трепетно воспоминаемое.

Другие встречи и общение в тот период к такому не приводили. Возможно, вечернее песнопение создало подобающую атмосферу.

И вот мы опять в Тэзе. Два раза я собирался прийти на могилу брата Роже, но некоторые обстоятельства мне мешали. И вот, Бог в помощь, нас пригласили на православную Литургию в Романский храм. Служил румынский священник, присутствовали несколько братьев Тэзе и прихожане разных конфессий. После службы я стал искать средь немногочисленных могил могилу брата Роже. Дурь мирская повлекла меня к величественным монументам из дорогого мрамора и иным фундаментальным украшениям.

Однако искать ничего не нужно было, я стоял у одной из самых скромных могил, скромнее не представишь – его могилой. Рядом с такой же скромной могилой брата, усопшего ранее. В украшениях выделялись только живые цветы и небольшие букетики. Стоило мне прочитать имя Frére Roger и обильные слезы, неожиданно, во множестве полились из глаз. Как я не старался их унять – у меня ничего не получалось – вот народ рядом, вот неудобно – но никак.

Постепенно волна благости, чувства любви, той самой, как в Дивеево, от последней, столь значимой встречи с братом Роже – мягко захлестнула меня и удерживала ток слез, который так и не прекращался. Минут через пять я, усилием воли, зачем-то увел себя с кладбища, продолжая находиться в некотором возвышенном состоянии, с глазами «на мокром месте» и чувством тончайшей любви в сердце.

Через несколько дней после такой же службы все повторилось – и благодатные (хочется верить) слезы, и восторгающее чувство любви.

Сколько раз я ни пытался после восстановить пережитое, просто заходя на кладбище к могиле брата Роже, ничего не происходило.

Hereafter…

More than 10 years have gone by since that day. Brother Roger has passed away. And Taizé lives on, as it always has; it blossoms by virtue of all its contributions to humanity. And as before the flow of young and, in fact, older people coming to Taize hasn’t declined, but instead has grown even bigger. One of my main memories of Brother Roger is to do with a case of miraculous connection. Once, after an evening prayer I saw Brother Roger standing away from the brothers’ praying spot, a little closer to the right, about 7–8 meters from me. He was talking to someone but I couldn’t hear what were they talking about. Suddenly, Brother Roger smiled, and… a feeling of grace (if I’m not mistaken) came to me after a few seconds, followed by a joyful feeling of love running through me. This feeling never lasts (Diveevo was an exception). The conversation seemed to be over – that gracious feeling had slowly faded away leaving me uplifted and with a joyful smile on my face. This was a unique occurrence, which is why I admire this memory so much and always remember it with trepidation. I had never felt anything like it when I saw him before. Perhaps the evening chant created a favourable atmosphere.

And here we are in Taizé again. I had planned to visit Brother Roger’s grave twice and both times I couldn’t due to unforeseen circumstances. With God’s help, we were invited to the Orthodox mass in the Romanesque church. The mass was performed by a Romanian priest, there were also several Taize brothers as well as a few people of different denominations. After the mass, I started looking for Brother Roger’s grave among the few that were there. Driven by some kind of foolish worldly logic I tried to find it among majestic monuments made of expensive marble and other massive headstones. However, there was no need to look for it, I was standing by one of the most modest graves I could imagine, and it turned out to be his. It was next to a similar modest grave of a Brother who passed away before him. The only decoration it had was a bunch of fresh flowers. As soon as I read the name, Frére Roger, tears suddenly gushed out of my eyes. I tried to hold them back – after all, there were people nearby – but I couldn’t. Slowly a wave of goodness and love, the one I felt in Diveevo and during my last miraculous meeting with Brother Roger gently took over me and stopped the torrent of tears. Five minutes later for some reason I willed myself to walk away from the cemetery; I still felt a bit uplifted, my eyes were wet and my heart was full of the most tender, gentle love.

A few days after the same mass it all happened again – grace-filled (I hope) tears and a delightful feeling of love.

Despite the number of times I tried to recreate this experience by visiting Brother Roger’s grave, I couldn’t.

A continuación

Han pasado ya más de diez años desde aquel día. El hermano Roger ya falleció. Taizé vive, como siempre lo ha hecho; florece en virtud de todas las contribuciones a la humanidad. Y así como antes, el paso de jóvenes y viejos no ha declinado, mas incluso aumentado. Uno de mis principales recuerdos del hermano Roger está relacionado con un caso de conexión milagrosa. Una vez, luego de un rezo vespertino, vi al hermano Roger alejarse del lugar de rezo de los hermanos, hacia la derecha, a siete u ocho metros de mí. Estaba hablando con alguien, pero no podía escuchar sobre qué estaban hablando. De repente, el hermano Roger sonrío y… un sentimiento de paz (si mal no recuerdo) vino a mí luego de algunos segundos, seguido por otro sentimiento de amor. Este sentimiento nunca dura (Diveyevo fue solo una excepción). La conversación parecía haber terminado; el sentimiento de paz ya se había desvanecido, dejándome con una apacible sensación y con una jovial sonrisa en mi cara. Esta ocurrencia fue única, razón por la que siempre admiro tanto este recuerdo. Nunca había sentido algo semejante. Quizás el canto de esta mañana ha creado un ambiente favorable.

Y estamos aquí en Taizé, otra vez. Tenía planeado visitar la tumba del hermano Roger dos veces, y en ambas ocasiones no pude hacerlo por causas inesperadas. Con el favor de Dios, estábamos invitados a la misa ortodoxa en la Iglesia Romana. La ceremonia fue llevada a cabo por el sacerdote rumano, y se encontraban presentes también varios hermanos de Taizé, así como algunas personas de diferentes creencias. Después de la misa, comencé a buscar la tumba del hermano Roger entre las que se encontraban allí. Impulsado por un cierto tipo de tonta lógica mundana intenté buscarla entre majestuosos monumentos hechos de fino mármol. Sin embargo, no había necesidad de buscarla; estaba parado ante una de las tumbas más modestas de que pudiese imaginar, y de pronto resultó ser que aquella tumba correspondía a la de él.

Estaba junto a otra modesta tumba de otro hermano que había muerto antes que él. La única decoración que tenía era un ramo de flores frescas. Tan pronto como leí el nombre, Frére Roger, comenzaron a caer lágrimas por mis ojos. Traté de detenerlas – habían otras personas alrededor de mí – pero no pude. Lentamente, una ola de bondad y amor, la misma que había sentido en Diveyevo y durante mi última milagrosa reunión con el hermano Roger, me cubrió y finalmente las detuvo.

Cinco minutos después, por alguna razón, decidí irme del cementerio; todavía me sentía feliz, mis ojos estaban humedecidos y mi corazón estaba lleno de amor.

Algunos días después, en la misma misa, volvió a ocurrir lo mismo; lágrimas llenas de gracia y una indescriptible sensación de amor.

Apesar del número de veces que intenté volver a experimentar esta experiencia visitando la tumba del hermano Roger, no pude.