Текст книги "Иногда и дилетанта полезно выслушать"

Начал у Коли осторожно выведывать, что он о Коваленко знает, думает и вообще как относился к приятельским отношениям того со Славой. Понял, что Коля немного удивлялся дружбой совсем разных людей: Слава – душа нараспашку, готов все всем отдать чуть ли не до последней копейки; Коваленко – себе на уме, жаден, никому ничего просто за так не отдаст и не сделает. Но чем-то они друг друга устраивали. До последнего времени, когда у Славы он заметил какую-то настороженность при упоминании имени Коваленко в разговорах. И только сейчас, когда я к нему пристал, Коля об этой настороженности вспомнил. Хотя это ощущение считал сплошной ерундой. Все же приятельские отношения Славы и его шофера замечались всеми.

Новая заморочка. Которую стоит проверить

В пятницу снова поле. После камералки, то-есть целого дня среди бумаг в четырех стенах, с удовольствием бегал по горкам, выискивая и прослеживая нужные породы. Не в пример прошлогоднего сезона, когда мы топтались на крохотном пятачке между рычащей, звенящей и гремящей техникой, оценивая нами же выявленный рудный объекта, сейчас хоть и не легкие, но приятные маршруты на большой площади. И главное – в тишине и спокойствии, нарушаемых лишь геологической машиной, да еще одной – горной службы, подвозящей и увозящей кзнавщиков.Вся копающая и бурящая железяка далеко, и шум ее работы доносится изредка, если совсем уж попутный ветерок.

Время подходило к обеду, когда заметил Пашу с радиометристом, спускающихся с горки в мою сторону. Решил, что перекусить в компании веселее, и пошагал им навстречу.

Устроились в удобном месте, на расстеленную газету выложили домашнюю снедь. У всех это хлеб, жареные колбаса или мясо, первый еще покупной зеленый лучек и редиска, Паша достал баночку со свежемаринованными грибами. Аппетит у всех тот еще, как и положено после бесконечных спусков и подъемов на свежем воздухе.Никто не церемонится, берет что повкуснее, не различая свое это или чужое. И конечно, сразу разговоры: что сегодня каждый увидел интересное, новое. Вот здесь Паша и вспомнил – оказывается, кто-то рядом с нами работает. Пока он никого постороннего не встретил, но проходил мимо канавщика и тот сказал, что взрывали недалеко. Но не на нашем оценочном участке, где это делают часто, а совсем в другой стороне, где быть никого не должно. Удивительно и даже интересно.

Пообедали, начали расходиться, и я побежал к канавщику, рассказавшему Паше о взрыве. Да, действительно слышал, показал примерное направление, откуда пришел звук. Конечно, я поинтересовался, было ли что-то подобное раньше – нет, этот взрыв был единственным. Сомнения у меня все же оставались: возможно истребитель громыхнул, преодолевая звуковой барьер. Такое иногда здесь бывает. Чтобы разобраться окончательно, пробежался к другим канавщикам и те вспомнили: да, был взрыв, и именно он, а не самолет пролетел. Подтвердили все, кроме Петра Спиридонова. Тот в очередной раз гулял, а может "легкую деньгу" заколачивал.

Поверив во взрыв и мысленно предположив, где его могли провести с точки зрения геологической целесообразности, я посчитал, что все еще продолжаются работы на маленьком ценном объекте – скоплении полудрагоценных камней. Где был я вместе с ребятами на экскурсии, всю красоту видел и очень жалел, что привез тогда всего пару замечательных образчиков. И мысль появилась: хорошо туда еще раз попасть, пока карьер расчищен и образцы красивые – вот они, бери-не-хочу. Завтра суббота, и это дело можно осуществить. Конечно не специально, а заглянуть по пути, при предлетнем объезде охотничьих угодий – подправить или расчистить редкие родники, посмотреть нет ли возле них следов конкурентов – волков, примерно подсчитать сколько осталось на лето особей семейства антилоповых.

Вернулись с поля. Не успели занести в комнату рабочие причиндалы, как появилась жена и с улыбкой "обрадовала", разрушив планы на субботний день: едем на пикник, на природу. Пока не очень жарко, степь зеленая, и самый раз на свежем воздухе отдохнуть.

Я приуныл, а ребята, Паша и Владимир, заинтересовались и начали выяснять подробности: кто едет, на чем и куда. Света их успокоила: и вы не останетесь, жены ваши в курсе. А машину ГАЗ-66 с салоном дают, места всем хватит. Мужики обрадовались, начали предлагать куда поехать и что с собой взять. Я же молча жене кивнул, показав что понял, и с наметившемся мероприятием согласен. Но настроение мое она уловила отлично, и из комнаты уходя не приминула заметить:

"Нечего переживать. Хоть изредка выходные с семьей проводить должен!"

Часть 7

Неожиданное появление «травки»

С утра Света носилась по дому и разбираясь в принадлежностях дамского туалета.Что-то складывала в сумку, кое-что откладывала в сторонку, на кровать. Такое впечатление – пару раз за день собирается переодеться, продемонстрировать окружавшим не знаю и что, возможно, собственную очень привлекательную Фигуру, под предлогом принятия солнечных ванн. Отложенный на кровать купальник я то заметил, хотя не на озеро мы собирались, не к воде.

Самое лучшее сейчас – не мешать ей в сборах, явно доставляющих удовольствие. Поэтому тихонько вышел во двор, в одиночестве вздохнул, с ощущением обреченности от предстоящего мероприятия, и прошел к грядкам. Подергать сорняки и этим непритязательным делом немного компенсирсвать приближающееся безделье сегоднешнего дня.

Конечно, в подготовке к пикнику пришлось поучаствовать и мне. Но это вчера вечером – порезать мясо на шашлык из расчета прокорма шести человек. На вопрос жене: а чем остальные будут закусывать – посоветовала не умничать. Все у них, то-есть у женщин, расписано, распределено, и не один я умею с мясом обращаться. Не стал "умничать", что жена приказала, то и выполнил. И занялся более важным: вдвоем с сыном по его требованию соорудили отличную рогатку, как оружие охоты на пернатую дичь, из которой представители младшего поколения собирались варить "кондер», то-есть полевой суп с дичью, в противовес шашлыку взрослых. Хоть этим делом отвлекся от периодически накатывавшихся волн тоски и обреченности.

Долго ковыряться с грядками не пришлось.

"Эй! Ты куда пропал?" – услышал со стороны крыльца. Я выпрямился, прошел к колонке летнего водопровода вымыть руки. Жена уже вешала на дверь замок.

"Бери сумки и пошли", – отдала очередное приказание, направляясь к калитке. Стараясь выглядеть этаким бодрячком, сумки подхватил и двинулся следом, быстро догоняя. Поинтересовался:

"А Антон? Он куда делся?"

"Наверное, уже в машине сидит", – ответила подруга. С усмешкой глянула на меня и дополнила: "Не всем, как некоторым, в радость только в одиночку с ружьем по степи шастать!"

А я то на лице радость изображал, будто ничего приятней пикника и быть не может! Знает жена все отлично, и мысли мои читает легко, без ошибок!

Возле гаража толкалось человек двадцать, здесь же в куче раздутые сумки и рюкзаки. Поставил рядом свою ручную кладь, и занялся обменом приветствий с будущими сотрапезниками, находящимися в состоянии радостного возбуждения. Огляделся – собрались в основном супружеские пары, прихватив и детей. Ну и правильно, холостым, то-есть молодым, в компании – если выразиться поизящней – зрелых людей определенно было бы скучновато. Но и одиночки в возрасте, вроде Лени и Наташи, отсутствовали. С Леней понятно: ни гулянок, ни выпивок не переносит; Наташа наверное на-шла что-то получше.Конечно, не заметил первых руководителей партии и их жен. Им то точно расслабляться среди подчиненных ни к чему.

Минут через двадцать кавалькада из тройки легковых впереди и замыкающей ГАЗ-66 запылила от гаража в сторону ближайших сопок. В салоне ГАЗ-66 – детский крик, писк, смех, в которые вплетаются голоса наводящих порядок женщин. Мужики улыбаются, шепчутся с рядом сидящими женами. По моему ощущению, этакая картинка показной мужской скромности говорит об од-ном: сегодня бал правят представители слабого пола, и мужики с этим изначально согласны.

Наконец в нужное место приехали. С шумом, гамом и непонятной толкотней из машины высыпали к уже поджидающим пассажирам легковых. Тут-то основной базар и начался! Младшее поколение в лице ребят рвалось в кусты подальше на "охоту", девочки норовили убраться из-под опеки тоже подальше, но в другую сторону. А отцы и матери громко и чуть ли не хором давали им ценные указания для обязательного исполнения. И одновременно обсуждался принцип организации бивака: где оставить площадку для волейбола, где расстелить брезент и выложить на него закуски, в каком месте разжигать шашлычницы. В общем, веселье – уже вот оно, и все при деле.

Убедился, что в данный момент жене не нужен – с веселыми подругами занята обустройством лежачих мест для отдыха, и одновременно важными разговорами. Незаметно попытался ускользнуть уверенный, что в ближайший час меня не хватятся. Результаты "охоты" на мелких пернатых интересовали сейчас больше, и ноги непроизвольно понесли в сторону кустарника, откуда доносились возбужденные детские голоса. И как там мой пацан, насколько страсть к охоте передалась ему на генном уровне?

Зря надеялся хоть на что-то приятное. Не прошел и ста пятидесяти метров, как услышал со стороны взрослых хоровой печетатив: "Юра, Юра!" Оглянулся и убедился окончательно: сегодня не мой день.Требовали возвращения, и очень многие. Пришлось подчиниться, шагать назад в коллектив.

На расстеленном брезенте успели разложить столько разнообразнейшей закуси, что усомнился сможем ли мы все прикончить до вечера, и надо ли вообще разжигать шашлычницы.

"Юрий Васильевич,не убегайте!" – улыбнулась мне Люда, жена приятеля Паши, – "Сейчас кушать начнем, уже готово все!"

Подруга жизни в сторонке показала кулак, потом покрутила пальцем у виска, намекая на ущербность моих несбывшихся намерений. А приятель-механик, успевший возле брезента с закуской прилечь, высказался чуть ли не с возмущением:

"Ты куда намылился? Сейчас тяпнем пару раз для бодрости!" Как будто "тяпнуть" в столь раннее время – счастье дальше некуда!

И пошло-поехало! Просто перекусить не получилось и двумя рюмками дело не обошлось. Закуска на брезенте с удивительной скоростью убывала, а число пустых бутылок, старательно складываемых приятелем механиком позади себя, так же быстро росло. И, главное, никто остановиться, сделать перерыв не хотел, даже женщины. Можно подумать, неделю постились, к этому вот чревоугодию готовились!

Наконец все же "перекусывать" кончили, начали подниматься на ноги с желанием размяться после долгого пребывания в положении полулежа-полусидя. Все веселые и довольные до удивления. Женщины начали наводить порядок – убирать остатки еды, собирать посуду и споласкивать ее водой, специально для этой цели привезенной. Некоторые занялись детьми, бегавшими невдалеке и пытавшимися разжечь костер. Для мужиков дел не нашлось, а потому по очереди громко, со смехом и жестикуляцией травили анекдоты, случившиеся с ними интересные истории. Причем часто с использованием ненормативной лексики, правда в исполнении полушепотом, к которому женщины, что-то делавшие рядом, заинтересованно прислушивались.

Незаметно публика начала разбиваться на групки по интересам. Геологи – Владимир и Николай Матвеев-в момент организовали блиц-турнир по шахматам, сумев привлечь к нему еще человек пять. Представители технической службы – энергетик и буровые мастера – с азартом резались в подкидного в карты. Женщины, убедившись что с их чадами все нормально, встали в кружок с волейбольном мячем, или выступали болельщиками в проходящих мужских турнирах.

Интересно, а где же Паша? Что-то давно его не видел. Прошел к развеселым волейболисткам, на профессиональность игры которых без слез и смеха трезвому человеку смотреть невозможно. У Людочки поинтересовался:

"Где мужик твой, куда делся?"

"С нами становитесь, Юрий Васильевич!" – предложила женщина, всем существом излучая в окружающее пространство избыток энергии и веселья, – "А мужик при деле, вон там, за машиной!" – показала рукой в сторону ГАЗ-66. Действительно, кто-то за салоном машины крутился, и я направился туда.

Трезвый по необходимости шофер (людей везти домой), "хорошенький" Паша, и непонятно почему тоже трезвый буровик-одиночка (т.е. неженатый) нанизывали мясо на шампуры. Не стал им ни мешать, ни помогать, хотя предложение последнего получил. Потому что к месту сплошного веселья на собственном мотоцикле подкатил Леня. Остановился недалеко от ГАЗ-66, заглушил мотор, но с мотоцикла не слезал. Хотя тут же несколько человек закричали, приглашая его в компании.

«Бросай мотоцикл", – предложил и я, подойдя поближе, – «слышишь, зовут».

Леня с усмешкой меня осмотрел с ног до головы:

"И что делать буду? Напились все, как свиньи!"

"Не преувеличивай", – не согласился с такой оценкой, – "всего-ничего и выпили, перекусили чуть – и только!" Кивнул в сторону Паши, – "Они вон настоящую еду готовят – шашлык нанизывают. Впереди еще главное!"

Леня перевел взгляд в сторону Паши:

"Ну да, бабы мясо на шампур нанизать не могут! Сейчас уже хороши, а к вечеру на карачках поползут!" – как всегда отозвался о женском поле нелицеприятно, не забыв и о других, – «А мужики не лучше!"

Я не мог с ним согласиться и кивнул в сторону Паши еще раз:

"С ним двое – так абсолютно трезвые!"

Леня глянул туда же: "Шоферу пить нельзя, людей домой развозить придется. А второй вообще не пьет," – перевел взгляд на меня, – "правда, покуривает по черному, что хуже водки".

Курящих среди партийских много не только среди мужиков, но и женщин. Даже моя жена слегка покуривала, при случае, за компанию. И слова Лени меня удивили:

"Ну покуривает, зато водку не пьет. Из двух зол выбрал меньшее."

Приятель изобразил на лице крайнее удивление:

"Ты что, не знаешь? Он «травку» покуривает, считай наркоман законченный!"

Пришел черед удивиться мне:

"Как наркоман? Это у нас-то в партии? А Павел Петрович? Он то знает?"

Обведя взглядом веселящуюся публику, Леня не торопясь ответил:

"Наверное знает. Только что делать? По работе у него нормально, а после нее – так у каждого есть за рамками закона. И у тебя тоже – с ружьем по степи шляешься, и рыбу переметом ловишь!"

Возразить было нечем и оставалось в душе с ним согласиться. Но разные поступки по исходящей от них опасности несопоставимы. Браконьерство и наркотики точно, о чем я Лене попытался донести:

"Я к рыбалке и охоте никого не привлекаю, а добытым всегда с друзьям делюсь, что на здоровье их влияет только положительно. Шашлык или уха еще никому не вредили. А наркоман, насколько я знаю, в одиночку не существует, обязательно в компании. Которая ко всему прочему должна постоянно пополняться. На месте Павла Петровича я бы и минуты не раздумывал, повод для увольнения всегда найти можно."

Леня с усмешкой меня выслушал, и после паузы показал, что об отношениях коллег вне работы я не знаю и не понимаю:

"Ты один такой "правильный". И слава богу не на месте Павла Петровича сидишь, а то пришлось бы пол партии разогнать. Кое-кто еще «травку» покуривает, правда не так, как этот", – кивнул в сторону нанизывающих на шампуры мясо мужиков, – "И Слава, царство ему небесное, тоже побалдеть был не прочь, при случае!" Здесь он зашевелился, сидя на мотоцикле толкнул его вперед – переключить скорость на нейтраль, потом дернул ногой кикстартер – и мотоцикл заработал.

"Иди, гуляй! А я смываюсь, пока не поздно!" – добавил газ, почти на месте развернулся и покатил в сторону партии, оставив меня в легкой степени обалдения от только что услышанного.

В душе начал себя ругать и удивляться, что занимаясь всем, имеющем отношение к смерти Славы, я до сих пор не знал о его "баловстве" травкой. Что автоматически расширило бы список моих кандидатов в подозреваемые. В одиночку Слава не покуривал точно, и почему-то Коля, обитавший с ним в одной комнате, об этом ни разу не заикался. Может, тоже покуривал и не хотел об этом ставить в известность милицию? В общем, появилось над чем подумать. Только не сегодня – сейчас вон жена показала, что я ей нужен. А когда подошел, приказала проверить чем занимается сын, Потому как мальчишки на костре непонятно что готовят, и женщин к себе не подпускают.

С удовольствием пошел посмотреть, что молодежь добыла на пропитание. Как мужика, к костру меня подпустили. На нем ведро с булькающей субстанцией, рядом шесть ребят и явно "свойская" девченка. Все жутко сосредоточены, нетерпение и любопытство переполняют каждого. Как-же! Сами дичь добыли, обед готовить кончают! Антон с черпаком варево помешивал, поднимая на поверхность тушки мелких птиц, кусочки порезанной картошки. Интересуюсь у ребят:

"Сколько пернатых добыли?"

"Шесть воробьев и голубя!" – с гордостью докладывает пацан побойчее.

"А его то как?"

Отвечает уже другой:

"Витька подбил, потом поймали в кустах!"

Витька на глазах краснеет от чувства собственной значимости как добытчика, и промолчать не может:

"С первого раза попал!" – с гордостью смотрит на меня.

Молодцы партийские ребята! Конечно, для городских они и дикую природу уничтожают, и жестокость жуткую проявляют. Но что-то никто оттуда к нам в степь не рвется, если и приезжают – на сезон, и все.А многие уже через неделю убегают, убедившись, что трудно здесь, и даже для них невозможно. Хил горожанин в большинстве своем, изнежен благами цивилизации так, что жить может только с кошельком в кармане, и около магазинов. А кто должен работать в степи? При жаре и безлюдье? Ведь геологи и всевозможные первопроходцы государству нужны постоянно. И надежда только вот на таких парней и пацанок, что сейчас самостоятельно готовят обед, игнорируя привезенную для них родителями всевозможную вкуснятину.

На моих глазах ведро с кондером с костра было снято, в сторонке поставлено на землю. Молодежь загалдела еще громче, глаза заблестели eщe ярче. С чашками, кружками в руках обступили его вплотную, постоянно толкаясь, дергаясь и выкрикивая друг другу непонятные претензии. Начинался торжественный акт раздачи пищи.

Антон черпаком прошелся в ведре по кругу, поймал в него тушку небольшой птички, и вывалил черпак в одну из подставленных емкостей.Прошёлся черпаком второй раз, поймал тушку самой крупной из добытых птиц – голубя. Обступившие дружно протянули посуду, надеясь что самый лакомый кусочек попадет именно ему. Антон нашел взглядом единственную среди ребят девченку и приказал:

"Верка, давай!"

Девченка растолкала стоящих рядом, подалась вперед. Одной рукой протянула не очень большую кружку, и поняв, что птица в нее может не поместиться, второй рукой попыталась схватить ее прямо в черпаке.Подхватила тушку, подняла, и … выронила на землю. На мгновение все замерли, потом разом заорали, перебивая друг друга. Невинные характеристики вроде «растяпа», "рук нет" перемежались с другими – "дура","дать по башке" и т.д. Девченка отнюдь не испугалась и отвечала достойно, с не меньшим разнообразием характеристик для каждого.

Наблюдать развивавшийся скандал без улыбки я не мог. И чтобы не смущать своим присутствием, компанию покинул, предоставив возможность разбираться в происшествии в отсутствии взрослых. Защищать девченку, как я понял, надобности не было.

Через пять минут мне определили место возле двух шашлычниц, в которых уже разгорались куски саксаула. А на рядом поставленный ящик, на разосланный кусок полиэтиленовой пленки Паша и его помощник переносили от машины, где они трудились, шампуры с нанизанным мясом.

Отдыхающяя публика с нетерпением ждала продолжения праздника. Ко мне беспрерывно подходили с вопросом: "Ну как? Скоро?" Наверное, великовозрастные забавы успели сжечь массу калорий, введенных в организм каждого на утреннем "перекусоне". Теперь требовалось пополнение их запаса. Возле расстеленного брезента опять хлопотали женщины, вновь расставляя на нем посуду, бутылки, закуски. Оставалось дело за мной, вернее за шашлыком. Ускорить процесс готовки я был бессилен, и на все вопросы только разводил руками.

Томительного ожидания не выдержал приятель-механик. Теперь я понял, зачем пустые бутылки он собирал в кучу, и не позволил забрать пацанам – пострелять в цель из рогаток. Сейчас из легковой, в которой приехал, он достал ружье, пакет с патронами и замахал рукой, приглашая желающих взять вместо мишеней пустую стеклотару и отойти в сторонку, пострелять.Тут же к нему кинулись многие, в большинстве женщины, стараясь захватить с собой хотя бы одну пустую посудину.Вскоре в сторонке началась пальба, и туда ринулись все дети, в том числе успевшие прикончить "кондер" собственного приготовления.

Я еще подумал, как бы чего не случилось. Но волновался недолго: все было в норме.Приятель мой четко определил линию ожидания, огневой рубеж, и по одному – женщин и детей – подпускал к ружью с соблюдением всех правил безопасности.

Работать с шашлыком мне помогал Паша, которого я не отпустил в импровизированный тир, понимая что справиться в одиночку с двумя шашлычницами просто невозможно. И не успела смолкнуть канонада – кончились боеприпасы – как Паша понес первую порцию готового шашлыка в сторону брезента. Народ с огневого рубежа ринулся туда же, со смехом и гамом стараясь опередить других и занять место поудобнее.

И началось, вернее продолжилось утреннее действо. Шашлык, вино, пиво, водка – до бесконечности.Слава богу, для себя количество потребляемого спиртного я мог контролировать, находясь от кампании в сторонке, возле шашлычниц. Несколько раз меня пытались сменить на этом посту, но я стойко держался, для собственного же блага: не должен был напиться в такой мере, что утром обязательна похмелка. На завтра у меня запланировано дело, требующее сил и свежей головы.

Домой начали собираться ближе к вечеру, когда дети, в основном девочки, успели устать и начали жаловались родителям. ГАЗ-66 сделал первый рейс, забрав их с матерями. Сын и несколько ребят постарше возвращаться домой в детско-женской компании отказались.

Наконец шашлык кончился, спиртное тоже. Остались одни разговоры в состоянии качественного "навеселе". Затем и они начали затихать, и потихоньку-полегоньку бивак стал сворачиваться. Наконец разобрались по машинам, и уже в тишине, с закрывающимися от "отдыха" глазами, тронулись домой. Слава богу, пикник наконец-то благополучно завершился!