Текст книги "Клуб анонимных мстителей"

– А разве это не очевидно? – беззаботно развел руками Алик. – Как еще назвать человека, создавшего клуб, участники которого увлеченно придумывают планы мести и осуществляют их? Конечно, злой. И конечно, гений! Отыгрался на обидчике – и жить стало намного легче!

Я замерла, пораженная его словами. До этого момента мне и в голову не приходило, что в ситуации с дирижером наш коллективный разум – а большей частью, чего греха таить, мой разум – выдал довольно неплохой план возмездия. Не самый тщательно продуманный и мудрый, но логичный и, главное, работающий. Вся эта нынешняя шумиха, поднявшаяся в СМИ, стала одним из этапов банальной мести. Ладно, пусть не банальной, но мести же!

Фиалковые глаза Алика выжидающе смотрели на меня. Совсем я запуталась… Синеокие харизматики, обиженные дирижеры, готовые на все поклонницы – все это следовало хорошенько обмозговать, причем в спокойной обстановке. А пока лучше ничем не выдавать своего смятения.

– Послушай-ка, Алик… – Я с вызовом скрестила руки на груди и ляпнула первое, что пришло в голову: – Ты постоянно его поддразниваешь, развлекаешься тут за чужой счет. И при этом, как я понимаю, давно ходишь на собрания клуба. Зачем? Почему бы просто не перестать тратить время на то, что кажется тебе глупым и смешным?

Но Алик и не думал становиться серьезным.

– Да все просто. Во-первых, с недавних пор у меня появился особый повод здесь торчать… – Он многозначительно посмотрел на меня, а потом снова подмигнул в манере Гения.

Я не удержалась от смеха, хотя в этот момент больше всего мне хотелось запустить в весельчака чем-нибудь потяжелее. Нашел повод для шуток!

– А потом… у меня ведь тоже есть своя история. Пока я не готов откровенничать, но мне есть чему поучиться у нашего злого Гения. Может, я тоже хочу стать злым?

– Так ты учишься у него? – Кажется, наш разговор наконец-то повернул в серьезное русло.

– Да. Как у старшего… товарища, – хмыкнул Алик, не найдя лучшего определения. – Несмотря ни на что, он достоин уважения. У него сильный характер.

Ого, как неожиданно! «Несмотря ни на что» – о чем это он? Неужели Алику известно о Гении чуть больше, чем всем нам? Что-то неблаговидное? И снова намек на какую-то загадку!

Я открыла было рот, чтобы по привычке обрушить на собеседника убийственно-прямой вопрос, но тут двери зала распахнулись. В проеме возникли заметно утомленный, с тоской в синих глазах Гений, державший кофейник, и сияющая как медный пятак Анька с подносом чашек. И попытки вывести Алика на откровенность пришлось отложить до лучших времен.

* * *

Кофеин действительно стимулировал нашу умственную деятельность. После перерыва наконец-то завязалось обсуждение, которое Гений умело направлял в нужное русло. Итак, перед нами стояла задача. Дано: три человека, две девушки и парень, бывшие одноклассники, травившие Юлю. Три переменные, представленные на экране интерактивной доски в виде листаемых Гением скринов страниц из соцсетей. Алгоритм решения: неизвестен. Метод решения: месть. Кстати, а почему снова месть?

Я всматривалась в снимки на экране – обычные, ничем не примечательные молодые люди. Щекастая, простецкого вида мать двоих детишек – и не сказать, что бывшая красавица и звезда класса. Строгая девушка в деловом костюме, запечатленная в офисной обстановке. Парень в майке и шортах, горделиво стоящий у дымящегося мангала.

– Ну, с этой простушкой и так все понятно, – хохотнула Анька. – Нет, вы только не подумайте, ничего не имею против детишек и домохозяек. Но эта… Уже обабилась, скоро будет за центнер весить, да и дети какие-то зашуганные. И, кстати, мужа ни на одном фото нет. Юль, а тебе так важно именно отомстить? По-моему, жизнь уже отплатила ей сполна, так зачем стараться?

– Или та, вторая, – вдохновенно подхватила Жизель. – Вроде все чинно-благородно, и перед нами – успешная бизнесвумен. Но посмотрите, что за брови! В какой подворотне она их делала? А ногти? Такую длину давно не носят! Или сумка – явный фейк, у меня такая же, но настоящая, я-то вижу разницу! Заштатная девица, строящая из себя карьеристку.

– Знаю-знаю, – весело продолжил Гений, – сейчас вы обзовете оставшегося парня гопником и предложите Юлечке все забыть и отпустить, ведь жизнь обидчиков, несмотря на их молодость, уже заурядна и катится по наклонной. Только вся штука в том, что они об этом и не подозревают. Таковы люди – любые события пропускают через себя, на все смотрят своими глазами. Эти – вполне, по-моему, довольны собственным существованием. Сильно сомневаюсь, что кто-то из них хотя бы на долю секунды вспомнит о своем поведении и устыдится. А Юлечка обречена терзаться их гадкими словами каждый божий день – и это, по-вашему, справедливо?

Вопрос был из разряда риторических, и все присутствующие вряд ли стали бы отстаивать иное мнение. Но я, положа руку на сердце, никак не могла понять, чем поможет бедняжке наказание обидчиков. Гению, как психологу, стоило поработать с ней, научить воспринимать себя с достоинством, уверенно. Впереди у нее – вся жизнь, мало ли что еще приключится… И что теперь – на слова каждого мелкого пакостника реагировать нервными расстройствами?

Похоже, чудодейственный кофе все же не помогал. Нам никак не удавалось уловить настроение самой Юлечки – она по-прежнему сидела спокойно, даже отстраненно, глядя прямо перед собой, будто и разговор-то касался не ее. Как же поддержать бедняжку? Да и нужна ли ей наша помощь? В душу уже вкрадывалось разочарование. То ли Гению не удавалось профессионально «раскрутить» нашу героиню на откровения, то ли это окаянный Алик с его речами и – чего греха таить – привлекательностью напрочь отбил у меня желание фонтанировать идеями. Зато подкинул немного пугавшую мысль об истинной цели собраний клуба.

– Да, это несправедливо, – задумчиво протянула я, не успев вовремя прикусить язык. Вот так всегда: стоило в любой компании повиснуть гнетущей тишине, как меня неудержимо тянуло выскочить и развеять напряжение. – Но мы ведь хотим помочь Юлечке. Разве не ради этого мы и собираемся – делиться переживаниями и, главное, поддерживать друг друга? Ей нужно самое искреннее участие – не месть.

– О, – злорадно, с каким-то странным удовольствием бросил Гений и устремил насмешливый взор на Алика, будто констатируя: «Понятно, откуда ветер дует». – Вот так незаметно разложение достигло наших рядов. Впрочем, мы до сих пор не знаем, чего хочет сама Юлечка. Да и ее историю мы рассматриваем весьма поверхностно. Пора исправить это упущение.

Гений подошел к Юлечке и пригласил ее подняться на сцену. Девочка покорно одолела пару ступенек и села на стул, тут же поднесенный невесть откуда взявшимся охранником. Она удобно откинулась на спинке и положила руки на колени – судя по отработанным до автоматизма жестам, этот сеанс был для нее не первым.

– Итак, Юлечка, давай для начала расслабимся. Закрой глаза, пусть тело отдыхает, позволь рукам и ногам обмякнуть. Вдыхай глубоко, ровно – и тут же выдыхай свое напряжение, прочувствуй, как ты избавляешься от него. Вот, хорошо. Как мы с тобой учились. Вдох-выдох, вдох-выдох.

Худенькая девушка на сцене старательно выполняла все команды, которые Гений давал мягким, утешающим, прямо-таки идеально подходящим ситуации голосом. Сейчас, когда глаза Юлечки были закрыты, я могла задержать на ней взгляд, не боясь проявить бестактность. Мне приходилось слышать о ее недуге, и теперь, что греха таить, я искала во внешности Юлечки отпечаток такой, увы, распространенной сейчас болезни. И, к несчастью, находила. Болезненно заостренные коленки, ручки-палочки, резко очерченные, будто обтянутые кожей скулы, жидкие волосы-ниточки, ломкие ногти с облупившимся, не желавшим держаться на них лаком… Конечно, я не раз слышала, что словом убивают. Но, даже выбрав профессию, напрямую связанную со словами и их воздействием, никогда всерьез не верила, что нечто подобное возможно. Теперь же пример несчастной соратницы по клубу убеждал меня в обратном.

– Юлечка, ты ведь росла разумной девочкой, – по-доброму, словно к маленькой, обратился Гений. – Помнишь, ты рассказывала мне, как в детстве мечтала пойти в школу?

– Да, – спокойным, лишенным эмоций голосом отозвалась Юлечка.

– Как хотела подружиться с ребятами?

– Да.

– Как бабушка рассказывала тебе, что впереди – лучшие годы, полные самой искренней дружбы?

– Да.

Каждый такой вопрос, произнесенный ровным тоном, и каждое такое безучастное «Да» погружали в транс не только нашу героиню, но и всех вокруг. Мое сознание окутывало туманом, и я все пыталась ухватиться за упорно ускользавшую мысль: Гений не делал ничего особенного, просто задавал вопросы, но его харизма снова осязаемо заполняла собой все пространство. Только что перед нами стоял человек – неординарный и блестящего ума, но все же человек. И вдруг – ра-а-а-аз! – словно он незаметно переключил тумблер, и на сцене материализовалось существо высшего порядка, знающее наперед все и вся.

Еще с десяток новых «Да», рисовавших в воображении картину жизни дружелюбной домашней крошки с бантиками и бабушкиными пирогами. Наивные школьные надежды, первые попытки пообщаться с ребятами – и резкое, обидное прозвище в ответ. Толчки и смех, равнодушие недалекой, задавленной собственными проблемами учительницы, объявленный без причины бойкот, ненависть стаи озлобленных зверенышей, растянувшаяся на долгие годы… Конечно, у Юлечки были подруги – такие же «отверженные», как она. Но от того, что травля касалась не ее одной, легче не становилось. Вопрос о смене места учебы не стоял – бабушка вскоре умерла, родители работали и не могли провожать дочь на занятия, а до злополучной школы было рукой подать…

– Юлечка, помнишь, ты рассказывала мне о том случае, зимой, на горке? – Гений немного отошел от девушки и замер, сосредоточенно поглаживая подбородок.

– Да.

– Расскажем остальным?

– М-м-м… да.

– Вы катались на горке в каникулы, ты и твои одноклассники. Было весело, они, казалось, подобрели.

– Да, так.

– И ты даже забыла об их поведении, решила их простить?

– Да.

– А потом вы все кубарем скатились вниз, барахтались в снегу, и ты в шутку стянула шапку с одного мальчика.

Даже теперь, когда мой убаюканный разум был не в силах работать хоть сколько-нибудь ясно, я уловила напряжение, вмиг сковавшее фигурку на сцене. Гений не сводил с Юлечки глаз, контролируя ее состояние. И я, искренне переживая за девочку и с волнением ожидая кульминации, верила психологу: он явно знал, что делал.

– И тогда он сказал… Юлечка, не бойся, повтори, что он сказал.

– Я… Я не помню.

– Не волнуйся, так нужно. Я – рядом. Здесь ты можешь не бояться. Он сказал…

– Не знаю…

– Знаешь. Дыши, как мы договаривались, вдох-выдох, вдох-выдох. Надо избавиться от напряжения. Так, умница… Вдох-выдох. Горка, зима, снег. Вы веселитесь.

– Да.

– Тебе кажется, что вы подружились.

– Да.

– И тут мальчик… Ты помнишь, что он сказал.

Последняя фраза прозвучала не вопросительно – утвердительно. Юлечка задышала часто, словно что-то нестерпимо терзало ей грудь. Хрупкое тельце вдруг тряхнуло, словно освобождая из невидимых тисков, блеклые серые глаза распахнулись, а изо рта громко, с убийственным самоуничижением вырвалось:

– «Пошла вон, толстая корова!» Вот что он сказал, тот мальчик… Пошла. Вон. Толстая. Корова. Обо мне. Обо мне!!!

Юлечка зарыдала, да так, что ее фигурка, казалось, вот-вот переломится пополам. Гений бросился к девушке и раскрыл спасительные объятия, Анька помчалась на кухню за водой, Жизель принялась рыться в сумке в поисках успокоительного. Юлечка все рыдала и рыдала, и на какой-то момент мне даже показалось, будто у нее изнутри вырываются сидевшие там годами демоны.

– Я не понимаю, за что? Ведь я так хотела с ними дружить! Это был ад, ад! Я их боялась – привыкла бояться. А они… придумывали новое… каждый день… Ненавижу… ненавижу! Пусть они сдохнут! Все! И они, и их родители, и их дети! Всех ненавижу, всех!!! – бесновалась, трясясь и крича, Юлечка.

Я не верила своим глазам, столь велик был контраст между аморфным, безразличным ко всему подобием тени и этим неистовым, кипящим сгустком ненависти.

– Вот это фокус, просто обряд экзорцизма, – ошеломленно протянул рядом Алик. – Признаться, в первый раз такое вижу. Нет, ну сколько дряни в людях, а? Я про этих зверенышей.

Мне оставалось лишь кивнуть. Пережитое на сегодняшнем собрании основательно истощило мои моральные силы. Я молча наблюдала, как Гений успокаивает Юлечку, как Жизель суетится вокруг нее со стаканом воды. Вспомнилось, как Анька втолковывала мне про то, что иногда важно пройти через травмирующее действо, чтобы освободиться от боли и обрести силы для новой жизни. Хотелось верить, что Юлечку ждало именно это.

Минут через десять все, включая нашу героиню, угомонились. Гений энергично подошел к электронному монитору и стукнул по нему пальцем. Перед нами предстала фотография: симпатичная девочка лет семи с милыми розовыми щечками и толстыми белокурыми косичками. Потребовалось включить все свое воображение, чтобы узнать в этом беззаботном ангелочке нынешнюю Юлю. Я застыла на месте: девочка выглядела немного пухленькой, но не более, это даже придавало ей прелести. Алик был прав, все-таки в людях зачастую сидит редкостная дрянь.

Гений снова стукнул пальцем, и перед нами предстала уже знакомая фотография парня с мангалом.

– Как вы, наверное, уже догадались, мальчик с горки. А те две девушки – из той самой «стаи». Верховодили в классе. И что удумали: подговорили этого парня, чтобы он оказывал Юле знаки внимания. Тот написал ей записку, она по наивности ответила – и на следующий день бумажка висела на всеобщем обозрении. Потом была эта горка… Остальное, думаю, сами понимаете. Мы с Юлечкой много работаем и добились определенного прогресса, но этого недостаточно. Ваши идеи?

– Да морду ему набить, и дело с концом, – махнул рукой Алик, явив татуированное мускулистое предплечье. И великодушно предложил: – Могу устроить в лучшем виде. Повод всегда найдется.

– Скучно, друзья, – иронично протянул Гений. – Ну что это такое: «Набить морду»? Подумайте! Что больнее всего ранит человека? Марина?

– Когда попадают в слабое место, – высказалась Жизель, и Гений кивнул.

– Рудольф Карлович?

– Бессилие.

– В точку! Маргарита?

– Унижение.

– Верно. Алик?

– Согласен с Ритой. Унижение, особенно прилюдное, в присутствии значимого для тебя человека.

– Хорошо. Аня?

– Правда, – с непривычной глубиной и веско, будто ставя точку в дискуссии, произнесла подруга. – Ранит правда.

– Отлично. – Гений одарил нас улыбкой, явно довольный обсуждением. – В следующий раз поговорим об этом подробнее. А пока давайте набросаем конкретный план по ситуации Юли.

– Ну… – заколебалась Жизель. – Я могла бы выяснить что-нибудь о той недокарьеристке. Очевидно, что для нее важна работа, а об этом я знаю все.

– Составлю вам компанию, – поддержала я. В этом не было особой необходимости, но ответственность «серой кардинальши» давила. – Обожаю раскапывать информацию.

– А я попробую пробить что-то об этой матери семейства, – подала голос веснушчатая бой-баба.

– Тогда я займусь тем парнем, – отважилась Анька. – Выясню, какая правда может ранить его.

– Прекрасно. На том и порешим. Выясняем информацию, все друг другу помогаем, – подвел итог собранию Гений. Работа с Юлечкой явно утомила его, но синие глаза горели азартом. – Спасибо, друзья, мы славно поработали! Еще кофе?

Глава 5

Я стояла на балконе своего любимого загородного дома. Ветерок доносил запах свежескошенной травы, за спиной легонько трепетали ситцевые занавески, а впереди, скользя лучами по черепичным крышам, уходило за горизонт солнце. Я стояла и вдыхала само лето с его ароматами спелой клубники, огурчиков с острыми пупырышками и терпких листьев смородины – и была счастлива от осознания того, что мой любимый сезон в разгаре, что я могу смотреть на этот закат, что завтра меня ждет новый безмятежный день…

Буря налетела невесть откуда. Мгновение назад в небе еще выводило закатные узоры солнце, но сейчас надо мной сгрудились тяжелые тучи, напоминавшие пропитанные темной водой губки. Еще миг – и пророкотал гром, небо осветилось, на землю хлынули потоки грязи. Мне хотелось бежать, но я стояла, будто пригвожденная к месту неведомым гипнозом, не в силах шевельнуть ногами, не в состоянии даже закричать и позвать на помощь…

А балкон под ногами уже разваливался. Пол ходил ходуном, от стен отлетали кирпичи, и в образовавшиеся выбоины мигом просвистывал штормовой ветер, расшатывая дом еще больше. Я знала, что будет в следующий момент, я прекрасно это знала! Самая длинная, выступающая наружу стена балкона закачалась, задрожала, будто беззащитный бумажный лист, и я, вдруг обретя силы, бросилась вперед, вцепляясь в нее пальцами. Я удержу эту стену, я не позволю разрушить мой дом!

Но я лишь тщетно царапала по мокрым кирпичам, ломая ногти и стирая руки в кровь. Стена все больше отклонялась, готовая в любое мгновение упасть вниз и утянуть меня за собой…

Что-то пропищало, коротко и громко, и я открыла глаза, не понимая, где нахожусь. По щекам еще текли слезы, пальцы до боли сжимали простыню, а голова отчаянно кружилась. И снова этот писк, возвративший меня к реальности. Я еще немного полежала, с трудом приходя в себя, и потянулась за оставленным на тумбочке телефоном, вырвавшим меня из обычного кошмара.

Этот сон повторялся с незавидной регулярностью вот уже несколько месяцев. В разных вариациях, но это всегда был мой дом, который рассыпался, как картонная коробка. Я хваталась за отрывавшуюся стену, из последних сил пытаясь удержать ее на месте, но каждый раз опасно зависала над землей, рискуя в любой момент рухнуть вниз. При мысли о последствиях грозившего падения мне становилось плохо. А все потому, что один раз нечто подобное случилось наяву…

«Так работает подсознание, туда скидываются все твои переживания, а по ночам они выплывают наружу, – анализировала мои страдания Анька. – Это нормально. И от этого можно избавиться».

Оптимистично звучит, только как? Многочисленные самокопания, душеспасительные беседы и тренинги не помогали. Впрочем, сегодня меня избавил от страданий какой-то неведомый герой – вкупе с рассеянностью, помешавшей привычно выключить на ночь звук телефона. Благодарю тебя, о неведомый спаситель!

Весь пафос моей признательности улетучился, стоило взглянуть на сообщение. Мало того что пришло оно от одного из самых приметных участников клуба, что сразу меня насторожило, так еще и отдавало непозволительной – особенно для постороннего человека – фривольностью. «Привет, куколка, – высветилось на экране. – Собираешься на очередное дело по велению нашего великого лидера? Как там будни новоиспеченной Маты Хари?»

Можно было обойтись без изучения фотографии в мессенджере, чтобы понять, кому вздумалось развлекаться за мой счет с утра пораньше. Хотя чего греха таить, на фото я «залипла» основательно. Нет, справедливости в этом мире все-таки не существует! Иначе как объяснить то, что все окружавшие меня дамы разных возрастов, внешних данных и комплекций – да и я тоже – прикладывали колоссальные усилия, чтобы казаться хоть сколько-нибудь привлекательными, а этому остряку достаточно было просто оставаться самим собой! Хотя, возможно, у каждого в этой жизни своя миссия. Кому-то, без ложной скромности, дано случайной статьей раздуть пресловутый хайп на всю страну, а у кого-то талант быть красивым. И… кого же он мне все-таки напоминает?

«Привет, Алик, – быстро набрала я ответ. – Странные у тебя понятия о куколках. А роль Маты Хари больше подошла бы тебе. Для Джеймса Бонда у тебя волосы длинноваты».

В конце сообщения я прилепила смайлик в надежде, что он не обидится на шутку о своей броской внешности и поддастся на провокацию. Захочет узнать, на что это я намекаю, когда пишу о шпионах применительно к нему. Ведь он – пожалуй, единственный из всех «присяжных» – не рвался обсуждать планы мести и тем более их реализовывать. Зачем тогда исправно являлся на каждое собрание клуба и сидел там, источая скепсис? По какой причине пытался отговорить меня писать ту статью? Что делал в коридоре, пока все толпились у выхода? И почему сейчас объявился с другого номера? Мила давно создала чат для нашей группы, где значились все телефоны. Но там был записан не этот номер… Что происходит?

Я потянулась в кровати и тут же встала, вспомнив, что сегодня, помимо работы, меня действительно ждало одно важное дело. Телефон между тем снова пискнул.

«Джеймс Бонд из меня тот еще, не спорю, – хвала Создателю, он не обиделся. Даже “подмигнул” мне смайликом. – Но с чего ты взяла, что я собираюсь за кем-то шпионить? Разве что тебе могу помочь…»

Ага, теперь, похоже, хотят что-то выведать у меня. Например, собираюсь ли я выполнять задание, на которое сама и напросилась. Видимо, мысль о том, что Алик – тайный сотрудник клуба, не так уж далека от истины. Как скучно и предсказуемо…

В голове крутилась глупая тавтология о том, что только такой гений, как наш Гений, мог «внедрить» в группу своего человека. И теперь этот человек негласно следит за тем, чтобы никто не выкидывал не санкционированные боссом фортели и не отбивался от коллектива. Впрочем… а был ли в этом смысл, если после парочки собраний мы сами бежали в клуб, воодушевленные нашим зарождавшимся единением?

«Помочь? Нет, спасибо, сама справлюсь. – Сейчас надо ответить осторожно, не выдавая ему свои нехитрые умозаключения. – А ты сильно смахиваешь на шпиона. Гения знаешь давно, о себе ничего не рассказываешь, только за нами наблюдаешь, словно тебя нарочно для этого и приставили».

Бац! Вот так всегда: решаю вести себя осмотрительно – и тут же что-нибудь ляпаю напрямую. Анька права, я – «танк в березках». Болтливый и неугомонный. Теперь-то Алик точно ничем себя не выдаст. А еще перескажет эту чепуху своему любимому боссу, и о моем желании выведать все тайны клуба можно будет благополучно забыть. Ко мне приставят одного из этих монстроподобных охранников, а то и вовсе с позором исключат. Последняя перспектива привела меня в ужас – ого, а до сего момента я и не осознавала, насколько плотно клуб вошел в мою жизнь. Всего за какой-то месяц!

«Вот это фантазия! – Далее следовало несколько смайликов из серии “ржу, не могу”. – И женская логика: то гожусь в шпионы, то – нет. Ладно, если отказываешься от моей помощи, может быть, поужинаем сегодня?»

Судя по всему, над моей жизнью упорно довлел закон подлости: именно на этот вечер, сразу после работы, я наметила выполнение «разведывательной операции» в рамках помощи Юлечке. Отложить не могла – и так уже переносила до последнего, кляня себя за неуместную инициативу, и к завтрашнему собранию клуба должна была представить хоть какие-то результаты. О том, чтобы просто на все «забить», сославшись на отсутствие вдохновения, и речи не шло – я ведь обещала!

«Хорошо, надеюсь, в третий раз согласишься, – свеликодушничал в ответ на мои витиеватые извинения Алик. – Если все же изменишь планы – свистни!»

Увы, я не могла ничего изменить. Хотя именно этого мне сейчас хотелось больше всего на свете.

* * *

– Подождите, пожалуйста, сейчас я внесу ваши данные и оформлю карту, – дежурно улыбнулась сидевшая напротив блондинка и, поклацав когтистыми пальцами по клавиатуре, устремила сосредоточенный взгляд на монитор.

Пока девушка с серьезным видом забивала информацию, то и дело сверяясь с паспортом, я незаметно изучала ее. Ничего особенного, обычная сотрудница не самого известного банка – вежливая, предупредительная, навязчивая. Симпатичная, кстати: стройная, с красивым пшеничным цветом волос, гладкой, без единого изъяна, кожей. «Карьеристку» не портили даже крупноватый нос и резко очерченные, явно крашенные брови, к которым придралась Жизель.

В общем и целом впечатление об «обвиняемой» напоминало отзыв о каком-нибудь платье в интернет-магазине: на картинке – чинно-благородно, в жизни – вроде и ничего, но ткань дешевата, да и цвет блеклый. Так ей и надо, этой вульгарной подпевале, растоптавшей саму личность нашей Юлечки – просто так, из желания поразвлечься!

– А вы в нашем банке впервые? – прервала поток моих мыслей девушка. И в ответ на мой кивок стала деловито перечислять все преимущества сотрудничества именно с их финансовым учреждением. Старательно удерживая на лице подобие заинтересованной улыбки, я лихорадочно думала, на чем же можно поймать такую благополучную на первый взгляд барышню, – и не находила ничего.

Нанести визит в банк, постараться попасть именно к этой сотруднице, а потом хорошенько к ней приглядеться – такова была моя миссия на сегодня. Мы с Жизелью решили разделить усилия: она узнает о девушке по своим каналам, я провожу нехитрое внешнее наблюдение. Попасть в банк я смогла ближе к окончанию рабочего дня, когда на месте были всего две специалистки, и оказаться у стола нужной мне сотрудницы труда не составило. Я хотела лишь задать пару невинных вопросов, но она вцепилась мертвой хваткой – и я сдалась, решив открыть абсолютно ненужную мне пластиковую карту.

– За отдельную плату можем подключить мобильный банк, будут приходить СМС-уведомления… – стрекотала девушка, на бейджике которой значилось имя «Наталья».

– Спасибо, не нужно.

– Почему? Это ведь так удобно, – не отставала она. – Кроме того, можно оформить автоплатеж. Вы забудете о такой проблеме, как пополнение баланса телефона. Вы ведь современный человек, надо пользоваться всеми достижениями…

Тоже мне, «проблема»! Иногда мне кажется, что в этих банках сидят «психологи» почище моей Аньки. «Современный человек», ха! Втолковывает так снисходительно, будто я – дикарка из варварского племени, до которой еще не дошли блага цивилизации.

– И, кстати, вам автоматически одобрен кредит, можем оформить прямо сейчас. Всего два миллиона, не заметите потом, как отдадите. Много времени это не займет. Приступим? – осветилось надеждой лицо Натальи. Она потянулась за моим отложенным было паспортом, и я отчаянно замахала руками, спеша отказаться. На фоне энтузиазма нашей «обвиняемой» сотрудники других банков, с которыми мне приходилось иметь дело, казались ангелами во плоти. По крайней мере, они понимали мое «Нет» раза с третьего-четвертого – согласитесь, уже прогресс.

Наталья укоризненно покачала головой, давая понять, как она во мне разочарована. В самом деле, ну что я за человек, могла хотя бы миллионный кредит взять, что мне, жалко?

Вцепившись в паспорт, я следила за напряженной работой мысли на лице девушки, так и не сумевшей придумать, на что бы еще меня развести. И тут стеклянная дверь небольшого банковского кабинета распахнулась, и на пороге возник подтянутый молодцеватый мужчина.

– Наташ, ты скоро? – по-свойски бросил он и осекся, увидев меня. – Добрый вечер. Извините, я думал, все клиенты уже ушли.

– Это вы меня извините, – с фальшивой прочувствованностью произнесла я, ухватившись за шанс наконец-то вырваться из наманикюренных лапок Карьеристки. – Смогла попасть к вам только под закрытие и уже готовлюсь уходить.

– Ничего страшного, ваше удобство для нас – превыше всего. – Мужчина расплылся в обворожительной улыбке босса мелкого заведения, готового на все, лишь бы удержать очередного клиента. Судя по покровительственному тону, деловому костюму и красивому бейджику, он и правда был каким-то начальником.

Я поспешила забрать карту и запрятать подальше свой драгоценный паспорт. Что ж, Маты Хари из меня не вышло: я не узнала ничего путного. Подумать только, ради этой «операции» я пожертвовала вечером в компании такого красавчика – теперь он точно больше никуда меня не позовет! И ладно бы выяснила хоть что-нибудь, натолкнулась бы на искорку информации, из которой наша компетентная в вопросах карьеры Жизель высекла бы целое пламя! Так нет же! Хотя…

На пороге стеклянного кабинета уже уходивший мужчина вдруг помедлил и обменялся с Натальей красноречивыми взглядами. Могу поклясться, мне удалось уловить суть их молчаливого диалога. Что-то вроде:

– Ты скоро? Устал ждать, договорились ведь!

– Еще немного, прости. Сейчас отделаюсь от этой бестолковой девицы.

Возможно, это снова разыгралась моя неуемная фантазия, но кажется, я нашла кое-какую зацепку. Все-таки Гений прав, мне надо сочинять романы! Сюжет сложился мгновенно: начинающая карьеристка – профессиональные перспективы – служебный роман с начальником – крах всех надежд. Последний этап представлялся мне весьма размыто, но это уже забота Жизели…

Мужчина ушел, а я принялась торопливо прощаться. Но преданная своему делу Наталья лишь рассеянно кивала, явно решая, что бы еще такое «нужное и выгодное» попытаться мне впарить. Наконец ее лицо просияло.

– Совсем забыла, мы ведь можем оформить вам страховку. Только представьте, вот вы сломаете руку… или ногу… – мечтательно протянула она, и я поняла, что придется чем-то пожертвовать, иначе живой отсюда не выйду.

– Оформляйте СМС-оповещение, – махнула рукой я, выбирая меньшее из зол…

Экзекуция уговорами и бумажной волокитой закончилась уже глубоким вечером. Наконец-то вырвавшись на свободу, я с наслаждением подставила лицо под теплый весенний ветер. В этот самый момент я могла сидеть в какой-нибудь уютной забегаловке и смеяться шуткам Алика. Или проводить время еще интереснее – и тоже с ним. Я представила парочку вариантов – уфф, прямо дух захватило!

Увы, все вышло иначе. Но, несмотря на владевшую мной досаду, я не могла не признать, что «операция» дала кое-какую пищу для размышлений. Что ж, подведем итоги. Во-первых, обидчица нашей Юлечки действительно патологически предана работе. Во-вторых, Наталью что-то связывает с ее начальником, как минимум – флирт. На рабочем месте, ага. И, в-третьих, Карьеристка – самая обыкновенная дура, и изменить это не в силах никакие ухоженные брови.

* * *

– Рита оказалась права, – констатировала Жизель, и ее глаза зажглись чем-то вроде восхищения. Нечто подобное, хотя и градусом выше, озаряло ее взор при упоминании о Гении. – Эта Наталья на самом деле крутит шашни с начальником. Узнала через знакомых. Помните теорию шести рукопожатий? С моими связями не составило труда выйти на сотрудников ее банка. Кто-то что-то видел, кто-то что-то слышал, кто-то кому-то рассказал… И знаете, что интересно?

Жизель помедлила, открывая свой дорогущий блокнот, и все мы замерли в ожидании. Очередное собрание клуба проходило на удивление продуктивно. От прежнего словоблудия не осталось и следа, мы сразу перешли к делу – похоже, начинали проникаться идеями нашего руководителя о справедливости и взаимопомощи. Сам Гений привычно стоял перед нами, на сей раз – в джинсах и белой рубашке, немного распахнутой на мускулистой груди, – и являл собой воплощенную харизму. Но рядом со мной сидел Алик во всем блеске своей небрежной сексуальности, и я не знала, на кого смотреть…