Текст книги "Рассвет после Заката"

– Т-шшш, не шуми. Кажется, ты не в себе…

Девушка громко рассмеялась, её реакция казалась ненормальной.

– Это я то не в себе?! Еще как в себе. – свои слова она сопровождала жестами. – Нашла супЕр работу. – некоторые звуки. Девушка особенно хотела подчеркнуть. – И пропала в ней, вся зарплата уходит на товар, и я вынуждена делать еще и грязную работу, чтобы получить това– а это же секрет тс-с! Снова переключилась она.

– Джейс, она под кайфом. – подходя ко мне, шепнул Себастьян.

– Откуда ты…– я осекся, вспоминая историю друга.

– Мне ли не знать всех этих признаков: Бледность, потеря координации, смена настроения…– грустно заметил друг.

Хэйли отвлеклась на стол, где стояли закуски для гостей. Мы с Себастьяном поспешили к черному ходу, вниз по лестнице, которая вела прямиком к тяжелой железной двери, где был приклеен предупреждающий знак, надпись «осторожно» и «вход воспрещен». Дверь была приоткрыта, мы с другом вошли в просторное помещение с голыми бетонными стенами и низким потолком. На противоположной стороне от нас располагались такие же массивные, как и дверь, оставшаяся позади нас, ворота. Сбоку от них стояли многочисленные коробки, похожие картонные сооружения находились с левой стороны от нас. Одна из коробок была вскрыта, но кроме белой крошки, похожей на пенопласт в ней ничего не было.

– Обманка. – заметил Андрэ, подходя к нам. – Свое сокровище Стефан Кённинг прячет здесь! – улыбаясь парень подошел к углу противоположной стены, где стояли коробки и нажал едва заметную кнопку.

Перед нами открылся тайник, где в многочисленных коробках и сумках были спрятаны огромные суммы денег и драгоценные камни.

– Твой дядя гораздо богаче, чем кажется! – присвистнул Себастьян. – Где он все это берет?

– Это еще не все! – Андрэ прошелся к воротам, обойдя первые ряды коробок, он указал на стоящие за ними, приподняв с одного из них красный лепесток, спросил. – Маки никого не интересуют?

– Хочешь сказать, у него там героин? – отстранено заметил Себ, делая пару шагов к фотографу.

– Наркота точно, но я не различаю…– он задумался, подбирая слова. – это…

– Однако ты определил, что это не соль и сахар. – подкольнул броюнет.

– Опыт стажировки в отделе криминалистических новостей. – пожал плечами Андрэ.

Сделав пару снимков на телефон, я подошел к друзьям. У Стефана Кённинга биография оказалась куда более запачканной, чем я мог предположить. Дядя вел грязную игру на международном рынке. Мне стало не по себе. Я был посредником его преступлений, слепой марионеткой, всякий раз встречаясь с его очередным «коллегой по работе», увеличивал количество зависимых и страдающих от этой дряни людей. Я заметил, как напрягся Себастьян, переходя от коробки к коробке, рассматривая содержимое.

– Он собрал самый дорогой, класс А и Б…Эту дрянь делают на полях Афганистана. – холодно констатировал молодой человек. В глазах парня отразилась боль, испытанная в детстве. Наркотики разрушили его семью, лишив счастливых воспоминаний юношеских годов. – Тут несколько тонн, это явно на экспорт…Джейс, ты должен остановить его. – парень отошёл от пугающего вещества, медленно возвращаясь к двери.

– Возьми. – Андрэ протянул мне карту памяти, вынутую из фотоаппарата, вставляя следующую. – Я сделал много снимков, пусть она будет при тебе. Журналистское чутье не подводит меня, думаю через пару минут он придет почистить это помещение.

– Андрэ, не вздумай играть со Стефаном, уходим сейчас же!

– Джейс, я всего лишь делаю свою работу, журналистское расследование. – улыбнувшись и пожав плечами, как всегда, заметил мой друг, а затем добавил серьезнее. – Твой дядя один из самых крупных мафиози, основатель мафиозной семьи «Ледяная роза». Ты не справишься в одиночку, любому в подобной ситуации будет нужна дружеская поддержка и помощь. – парень протянул руку для «краба», ответив на его жест, я спросил.

– Откуда? – собирался я спросить про сведенья друга, как он меня перебил.

– Из Нью-Йорка, думаешь только ты ведешь тайные расследования и посещать интересные мероприятия? – ухмыльнулся друг.

– Выходит ты у нас знаменитость, раз столько связей. – ухмыльнулся я в ответ, хлопая парня по плечу.

– Я всего лишь фотограф, работающий с известными личностями и имеющий широкий круг друзей. – он деловито поправил очки.

– Повезло людям, входящим в этот круг.

– Возможно, однако не каждый входящий в этот круг может оказаться твоим хорошим другом. – серьезно с нотками грусти заметил Андрэ. – Проверь, где сейчас Алли, не оставляй её наедине с Хэйли, она работает на Стефана. – Будем на связи.

Со скрипучим, тяжелым чувством на душе я выходил из тайного помещения дяди. Ощущение страха и беспокойства не покидало меня. Зная, что все откроется сегодня, я ощущал тревогу, но не предвкушения, а чего-то иного, чего-то, что не в силах никого из нас. Волнение нарастало, словно нагревался воздушный шар, готовый подняться над городом. Что-то тянуло забрать друга с собой и не возвращаться сюда, словно сигнал, посылаемый свыше. Не находя причины, я переживал за Андрэ.

Кажется, именно сегодня, открыв истинное лицо Стефана Кённинга, прочувствовал холод и страх, веющий от его личности.

Погруженный в свои мысли, не замечая прохладу, окутавшую мои ладони и кончик носа, я продумывал свои дальнейшие действия. Пытался предугадать завершение сегодняшнего дня. Кажется, я все еще надеялся на раскаяние своего дяди, представляя сцену в полиции с его признанием, я видел его сожаления о содеянном. Отмахнувшись от детской надежды, набрал номер правоохранительных органов. За моей спиной раздался грохот, сигнал машин и выстрел.

Андрэ!

Железные ворота были открыты, в глаза ударил яркий красный свет фонарей, удаляющейся большой машины. Все коробки исчезли. В бетонной комнате, где я был буквально несколько минут назад, обнаружил своего друга, лежащим на грязном полу. Парень держался за бок, откуда с ужасной быстротой сочилась красная, отдающая железом жидкость. Кровь. Я бросился к нему.

– Андрэ! – Себастьян, вбежавший за мной, поспешил к нам.

– Скорую! Звони в скорою!

– Джейс, – прохрипел фотограф. – Он пошел наверх…Алли, она там… – его речь прерывалась «Око Бахрамы» у неё.

– Держись, Андрэ…ты справишься…– я не находил слов и кажется не отдавал отчета своим действиям. – Я не оставлю тебя

– Джейсон, не оставляй Каллисту! – серьезно сказал Андрэ. – Защити её! Себ, тут – прошептал он и отключился.

Его слова, словно гром отдавались у меня в голове. Поймав легкий кивок Себастьяна, который был шокирован не меньше меня, я помчался на верхний этаж.

Шоковое состояние, страх, адреналин и злость переплелись в один общий ураган эмоций. Этот ураган, стал моей двигающей силой.

Когда человека лишают чего-то дорогого, ему лишь тогда он в полной мере осознает истинную значимость этого в своей жизни, будь то любимая вещь или важный человек в его жизни. Это как в детстве, когда забирают дорогую сердцу игрушку или ломают ее. Однако вещь всегда можно заменить, починить или купить новую. Человек же незаменим. Каждый из людей, что окружает человека на протяжении его жизни играют определенную роль в его судьбе и занимают особое место в сердце. Иногда эти чувства и эмоции взаимны. Их человек испытывает с самыми близкими: друзья, семья и вторая половинка. Порой люди приходят в человеческую жизнь лишь на определенное время. Это определенный период, длинной от пары дней до нескольких лет. Период, когда человек учится на ошибках и предательстве, на поддержке и компромиссах. Люди, что окружают человека появляются в его судьбе для опыта. И лишь время показывает каким этот опыт был…

Одни, приходя в человеческую жизнь остаются в ней надолго, но разными способами. Некоторые исчезают спустя года два-три после знакомства, лишь изредка мелькая в течении еще одного года пропадают вовсе, однако остается шлейф воспоминаний, который еще долгое время преследует человека. Другие, проводя достаточное количество времени с личностью переходят из статуса «просто знакомый» в «хороший друг». Вторые же, пропадают так же внезапно, как и появлялись на дороге жизни человека. На сколько кто-то задержится и каким образом в жизни человека зависит от него самого, от его восприятия и чувств к временному или совсем неслучайному спутнику его жизни.

Глава № 29 (От имени Джейсона)

Человеческие чувства не подвластны желаниям или убеждениям рассудка. Чувства не то, чем руководит человек, а то, что движет им. Он часто задается вопросом «Почему именно этот человек стал моим другом? Мы такие разные: он тихий и неприметный, а я яркий и общительный…Так как же мы нашли общие точки общения?» «Та, группа ребят такая веселая хочу общаться с ними, но узнавая их, все больше понимаешь, что принадлежишь к другим ребятам, к примеру, к тем, кого называют ботаниками.» Человек влюбляется и строит семейный очаг, люди со стороны могут или осудить, или же наоборот одобрить: «Они несовместимы и как хорошо смотрятся!». Однако почему, те, что так гармонично смотрятся расходятся через пару лет, а те, что полностью противоположны друг другу живут бок о бок до глубокой старости? Кажется эти вопросы из круговорота философии и ответа на них не найти…

Так кажется лишь на первый взгляд, стоит только прислушаться и понять себя, присмотреться и проанализировать окружение и ответ откроется сам собой. Все дело в типажах, но не тех, что приписывают психологи или сайты с просторов интернета: «Раскрой свой типаж стиля», «Узнай к какому типажу относится твой характер» и так далее. Нет, все это не то. Все, абсолютно все, строится на типажах: как человек находит друзей, коллег, как будет воспитывать детей, даже его восприятие жизни зависит от этого явления.

Явления, которое нельзя полностью объяснить, лишь прочувствовав однажды – осознание останется на всю жизнь. Истинный типаж человека – его душа, внутренний мир. Симбиоз личных принципов и убеждений, характера и привычек, внешних данных и внутреннего голоса, на который порой из-за быстрого ритма жизни человек закрывает глаза. На подсознательном уровне человек выбирает друзей, знакомых, любимых – тех, в ком видит отражение своего собственного типажа. Та противоположная и одновременно схожая половинка, с которой обретаешь гармонию, комфорт и спокойствие, ощущая особую невесомую атмосферу (даже если избранник псих. Кто-то находит свою гармонию в драме, адреналине, вечной игре и сопротивлении. Кому-то же ближе уединение и полное спокойствие). У каждого разные личные предпочтения, важно, чтобы человек умел их распознавать в себе, прислушиваться и принимать их. Лишь найдя себя настоящего – сможет понять и прочувствовать мир и людей вокруг. Даже если попытаться объяснить «что же такое типаж» – конкретики не будет, что-то да упустишь. По сути типаж – базис жизни, а по факту – маленькое, невесомое, без каких-либо законов и правил явление, которое так существенно предрешает всю дальнейшую судьбу человека. Неизменно лишь одно исключение: когда есть полное осознание, что человек тебе дорог и именно с ним рождается та неповторимая атмосфера легкости и гармонии ты сделаешь все чтобы защитить его.

Я бежал, перепрыгивая через несколько ступенек, местами прислушиваясь или дергая на себя попадающуюся очередную закрытую дверцу. Добравшись до последнего этажа парковки, огляделся. Здесь не было ни души, лишь свободно гуляющий в пространстве ветер доносил звуки несущихся машин по мостовой. Какой-то трепещущий, вдавленный в пол лист колыхалась под порывами ветра, пытаясь оторваться и подхваченный потоком ветра унестись в высь. Своеобразная иллюстрация как человек пытается кому-то и что-то доказать. Невзрачная, выкрашенная в цвет стен дверь привлекла мое внимание, открыв ее я оказался на самой крыше здания. Посредине на возвышенности, где кажется раньше была вертолетная площадка, сейчас расположилось небольшое сооружение, напоминающее будку охранника. Однако это оказалось не рабочее место сторожа или система управления. В странном узком помещении была спрятана лестница, ведущая вниз. Место, куда я спустился напоминало парковку, скрытую от ненужных глаз. Тут стоял старый байк, находились какие-то почти потерявшие свою форму коробки, деревяшки и железяки. В помещении царил полумрак, было много обманных поворотов и тупиков. Так же, как и в предыдущей локации здесь царила тишина, хотя где-то отдаленно появлялись звуки шагов и едва доносившиеся голоса. Я старался ориентироваться на них. Откуда-то внезапно появился парень, быстро среагировав я вырубил его, узнав в нем Ганзо. Замедленная координация подвела его, мутные глаза закатились. Я понял, он, как и Хэйли был под воздействием наркотиков. Одиночная фигура парня насторожила меня, не веря, что работника Стэфана Кённинга занесло сюда случайно, я продолжал изучать помещение, в котором находился.

В одном из поворотов завуалировали едва бросающуюся в глаза комнату, которую я бы не заметил, если бы не громкий смех Хэйли.

– Выглядишь так жалко, но все еще продолжаешь читать нотации?! – девушка вновь рассмеялась, затем продолжила, медленно выговаривая слова. – Обвиняешь меня в продаже дружбы?! – спросив наигранно, Хэйли вновь рассмеялась.

Я подошел ближе. Обзор загораживала грязная старая тряпка, аромат которой быстро наполнял ноздри неприятным запахом гнили и старости. Помещение, где находились девушки было похоже на недостроенную ванную комнату. Она была небольшой. Хэйли стояла перед сооружением, чем-то отдаленным напоминавшим одновременно и ванну, и душевую кабину. Узкое пространство, незанавешенное еще одной, такой же, что и при входе шторкой, открывало вид на высоко прикрепленный душ, грязные с ржавчиной и плесенью стены, всего в нескольких сантиметрах от пола возвышался бортик, относящий мысли к странному изображению ванны. В углу этого сооружения кто-то сидел, я не мог разглядеть из-за спины короткостриженной девушки. Однако, услышав её слова быстро догадался.

– Дружба?! Ха! – девушка сплюнула. – О чем мы вообще говорим? – сделав небольшую паузу Хэйли продолжила. – Посмотри на когда-то существующую тройку: Хэйли, Алли и Андрэ, что с ней стало?! Она развалилась, вы ушли…– девушку усмехнулась с легкой ноткой сожаления.

– Мы ушли?! – подала голос Каллиста, сидевшая на полу. Она попыталась приподняться, но не смогла. – Ты сейчас пытаешься оправдать свой поступок за счет нас?! Мы были…

– Были ваши оправдания, нравоучения и осуждения! Вы хоть раз пытались меня выслушать?! – Хэйли сорвалась на крик. – Пытались понять?! Нет, вы были заняты лишь собой: проекты, фотосессии и прогулки…я всегда была, словно 3 лишний. Как верблюжья колючка, прилипшая сбоку!

– Хэйли…

– Мне всего лишь нужно было, чтобы меня приняли такой какая есть…но вы решили уехать на французские каникулы. – говорившая изобразила кавычки. – У меня было предостаточно времени, чтобы все осмыслить…Мы не можем навязываться, верно?!Незаменимых нет! – словно убеждая себя заметила девушка. – Я нашла свое место, где меня ценят, так еще и зарплату платят прилично…Так что не пытайся обвинить меня в предательстве, я лишь расчистила себе путь на дороге карьеры…

– Или делают вид, что ценят. – буркнула Алли. – Неужели, самообман делает тебя счастливой? – подняв на Хэйли взгляд спросила ее подруга.

– Уж лучше самообман, чем безразличие. – немного помолчав, она добавила. – В любом случае дружбы нет. Одни делают вид, что дружат, ради выгоды и связей, другие – просто, чтобы не остаться одному, примыкают к таким же одиночкам или неудачникам. Вот самообман в истинном лице. Вспоминая, как мы познакомились, я все думаю, а было ли это то, что входит в понятие, о котором вы с Андрэ так часто твердите…? Кажется, нет.

– Кажется ты сама же не веришь себе. Пытаешься убедиться, что выбрала верный путь. – Каллиста, встав с трудом, приблизилась к подруге. – Хэйли, все ошибаются, Джэйс и Андрэ разоблачат Стэф…– она незакончила, собеседница перебила её.

– Ахаах, серьезно? Ты сама-то веришь этому? – рассмеявшись, девушка продолжила серьезнее. – Стэфан Кённинг может и выражает собой зло, но для меня он пример силы и стойкости. – Хэйли достала что-то острое из кармана и провела по этому предмету пальцем. – Знаешь какой главный урок я извлекла? – она выжидающе повременила, после чего ответила. – Не подпускать к себе никого. – призадумавшись девушка продолжила. – Нам всю жизнь твердят: «Мы в ответе за тех, кого приручили» Ха! С чего бы это?! Они сами привязались, став проблемой и для себя, и для того, к кому приклеились. Приятный паразит какой-то! Почему мы должны отвечать за чьи-то промахи и падения, чтобы им было легче? Бред! – девушка вновь рассмеялась. – А как насчет такого совета: выбирай в свое окружение того, кто лучше тебя, чтобы была мотивация. Откуда возьмется мотивация, когда по факту ты хуже во всем? Только руки опускаются, когда вечно слушаешь: «Посмотри, какой он молодец, бери пример» или «Какая красавица, может тебе тоже пойти в секцию спорта?!». Это саморазрушение, я испытала на себе за несколько лет нашей дружбы. – вновь изобразив кавычки, сказала Хэйли. – Стэфан сказал мне: «Если кто-то разрушает тебя, неважно как: красотой или умом, кучей связей или простым оптимизмом – избавься от этого, ограничь окружение, но не дай разрушать себя. Найди пусть и единственное, но достаточно сильное качество в себе, которым победишь всех.»

Я слышал в её словах улыбку и чувствовал, как сильно дядя повлиял на беззащитную, еще совсем, по сути, девочку. Мастерски нащупав слабые места, он завербовал ее так, что девушка себя не слышала, лишь действовала как ее запрограммировали. Мой кулак сжался.

– Я нашла свой путь. Если мне не дано быть такой красивой и везучей, как ты, общительной и со связями, как Андрэ или богатым, как Джейс, которого ты так успешно заманила…я возьму карьерой, пусть и на черном рынке!

– Ты поэтому накачала меня какой-то дрянью? Решила уничтожить просто потому, что считала, что я лучше тебя?! – голос Каллисты звенел, казалось она чувствует себя виноватой в бедах своего друга.

Хэйли замахнулась. Чья-то рука опустилась на мое плечо. Слегка вздрогнув, я повернулся. За мной слегка, как всегда, холодно улыбаясь, стоял Стэфан Кённинг. Позади все затихло.

– В отличии от тебя, она хорошо усвоила урок, хотя тоже допустила ошибку. – поправив рукав пиджака и часы на руке, не отвлекаясь заметил Стэфан Кеннинг. – показав взглядом, человеку, что дотронулся до меня удалиться, продолжил. – Я не говорил ей кричать об этих уроках, ну да ладно, опустим это.

– Ты завербовал ее, испортив всю жизнь!

– Всего лишь показал путь сильных, а разочарование она получила, сорвав маски со своего окружения. Двойной удар любви и дружбы, что ранит больше юные сердца! Как драматично! – вздохнул дядя, улыбнувшись продолжил. – Ты так отчаянно пытаешься со мной бороться, ради ненужной борьбы испачкал руки в крови…– мужчина сделал паузу. – или скажешь, что не обрекал того мальчишку на смерть? Жалко, он был талантлив. Однако, если теория не доходит, приходится показывать на практике, верно, Джэйсон?! – он подошел вплотную и похлопал по плечу. – Её ты тоже не пощадишь? – Стэфан посмотрел куда-то в отдаление.

Где-то послышался звук битого стекла. Каллиста и Хэйли пропали из видимости, но отдаленно все еще где-то слышались их повышенные тона. Вдалеке доносился звук сирены. Проследив за взглядом дяди, я увидел белокурую девушку только была она не со своей бывшей подругой, а с одним из работников Стэфана Кённинга. Мужчина был выше девушки, однако она, несмотря на то что была слаба, справлялась с ним отражая попытки схватить ее, приемами тхэквондо.

– Я тебя не пощажу. – прошептал я.

– Что прости?! – рассмеявшись, дядя опустил взгляд на мои руки. – Твои кулаки сжаты, но осмелишься ли ты применить их в деле?! Ты должен быть благодарен, что я…– мужчина не договорил, я ударил его.

– Благодарен? Тебе? Ты уничтожил мою семью, лишил детства и пытаешь слепить очередную марионетку, беспощадно наказывая за любое неповиновение! Примерив маску кукловода, ты слился с ней, не различая, где реальный мир, а где игра. Та сила и власть, которую ты всем показываешь, лишь маскировка самой сильной раны, что своей болью отравляет каждый день твоей жизни – одиночество и зависть. – я видел, как тени разных эмоций пробегали по лицу моего родственника, знал, что попал в больное место. – Обладая многочисленным счетами в банках, ты не можешь назвать себя одним из богатых людей страны или мира, потому что настоящее богатство сокрыто в семье и друзьях! В радостях жизни и поддержке близких в сложный период, но тебе не дано этого узнать. Ты загнал себя в ловушку, лишив всего этого!

Стэфан Кённинг молча слушал, даже не притронувшись к ушибленному месту. Его лицо оставалось безэмоциональным и беспристрастным. Холодный, настороженный, одновременно уничтожающий и с нотками страха взгляд остановился где-то позади меня. Дядя избегал зрительного контакта со мной. Кажется впервые, его удалось сломить. Черты лица напряглись. В ранних морщинах залегла тень тревоги, давно забытой грусти, жестокости и размышлений.

– Либо сгинешь от разочарования мира, либо сроднишься с маской и будешь жить в достатке. – сухо заметил он. – Никому не интересны твои мысли, чувства и слабости. В мире работает одно правило: Или ты, или тебя! Управляешь или ты, или тобой. – повторил мужчина и продолжил. – Каждый заботиться о том, чтобы выставить себя в лучшем свете, скрывая скелеты в шкафу. Все в мире циклично. Это система, где каждый хочет править, но не каждому это удается. – Стэфан Кённинг холодно усмехнулся. – Я всего добился и успешно справляюсь с ролью кукловода, как ты это назвал, однако время остановить я не могу и мне нужен приемник. Я говорил ей об этом. – бизнесмен кивну в сторону, где была Каллиста. Она не рассказала о нашем маленьком разговоре во Франции?

Я понятия не имел, о чем говорит дядя и этим был обескуражен. Не знал волноваться или нет, хотя, когда дело касается Стэфана Кённинга коэффициент волнения увеличивается сам собой, а нервные клетки напрягаются до накала. Я посмотрел в отдаление, где была хрупкая и одновременно сильная девушка, однако там было пусто и тихо, словно все специально ушли, чтобы не беспокоить племянника и дядю. Я насторожился.

– Что ж…я не удивлен. – начал мужчина. – Девушки коварнее, чем могут казаться. Я сказал ей оставить попытки игры в детектива и тебя, в частности, вежливо предупредив, что…– дядя наигранно выдерживал паузы, словно подогревая интригу и пугая одновременно. – могу быстро убрать тебя, так же, как и своего брата Френка. – чуть помолчав, он продолжил. – Не то, чтобы я интересовался откуда и как давно она нашла видеозаписи, все равно они не имеют особого значения…– Стэфан заметил это, как бы между прочим, мой кулак сжался, я чувствовал как напряглись скулы. – Сколько беспокоюсь за тебя. – продолжил он свою начатую ранее мысль. – Утолить свой интерес ей оказалось куда важнее, а твоя жизнь абсолютно безразличной.

Слова Стэфана Кённинга были холодными, колкими, задевающими за живое. Мужчина хотел не просто задеть, сломать и усмирить меня, но и подчинить себе. Однако он просчитался, рассказав о разговоре с Каллистой, он лишь объяснил ее осторожность, страх, невидимую, но такую ощутимую поддержку. Вспомнив наш один из последних вечеров во Франции, я смог сложить пазл холодного поведения и внезапного, страстного, нежного и бережного поцелуя, который противоречил некоторым действиям девушки. Каллиста беспокоилась, я был ей не безразличен. Тем сковывающим узлом, что отдалял её от меня, был мой дядя. Осознание пришло мгновенно, на губах промелькнула едва заметная ухмылка. Я поспешил ее скрыть. В округ раздавались звуки сирены, шумы и крики, переговоры полиции и отдаленный выстрел, доносившийся с крыши.

– Щенок! Собрался за решетку меня посадить?! – Стэфан Кённинг собирался было бежать, однако резко остановившись, развернулся в сторону лестницы, ведущей наверх. – Черт! – выругался он.

Я хотел перекрыть ему путь, однако был отброшен с силой назад. Догнав его уже на крыше, остановился от сильного порыва ветра и яркого света, бьющего по глазам, создаваемого вертолетом. Он принадлежал компании моего дяди. И, конечно, был его запасным планом, если что-то пойдет не так! Часть полицейских окружила Стэфана Кённинга, другая же стояла ближе краю.

– Она упадет, стоит мне отдать приказ. – холодно констатировал дядя, стоя с отведенными за голову руками и одним из вооруженных офицеров за спиной.

Однако Стэфан медлил. У самого края стоял мужчина, с виду напоминавший телохранителя, но он не являлся им. Наемный работник дяди держал Каллисту над самой пропастью. Внутри меня все похолодело, казалось сердце ушло в пятки и приковало тело к земле. В руках девушки что-то блеснуло, и я понял, что сдерживало дядю сказать одно слово и тем самым решить судьбу Алли – «Око черной бахрамы». Ожерелье выскользнуло и раскололось, серединка отлетела. Стэфан Кённинг неотрывно следил за деталью. Полицейские подавали друг другу знаки, понять которые я не мог. Сделав шаг в сторону, я собирался двинуться в сторону крыши, однако был остановлен легким качком головы офицера, сдерживающего Стэфана и самим дядей.

– Волфган! – сказал он.

Все замерли. Волфган, что держал девушку напрягся. Каллиста дрожала в его руках. Я считывал знаки, подаваемые полицейскими. Поняв, как они собираются действовать, я незаметными шагами продвигался к стоящим на краю. Полицейские, находящиеся за Стэфаном занимали свои позиции, высчитывая расстояние.

– Предлагаю вам сделку, – со знанием дела начал дядя. – Вы отпускаете меня, Волфган отдает девчонку. Жизнь на жизнь так сказать.

Полицейские, переглянувшись, показав друг другу боевую готовность и дав знак мне, ожидали моего решения. Только я мог отменить всю операцию.

Жизнь Каллисты была для меня всем, я не мог допустить, чтобы она пострадала. Я согласился на сделку Стэфана. В одно мгновение сразу все пришло в действие, несколько человек бросились к бандиту, раздались выстрелы. Мужчина с девушкой упал назад. Полицейские оттащили его, Алли оставшись сидеть на полу, потерла ушибленные места. Она была напугана. Я, опустившись, приобнял и поднял ее. Её била мелкая дрожь. Позади нас раздалось несколько выстрелов, пытающихся остановить Стэфана, однако сделать этого не удалось. Я осознавал свой проигрыш перед ним, но это не имело никакого значения. Важно было то, что я смог спасти дорогого человека.

– Мне нужно пройтись…– звенящим голосом сказала девушка, заглянув мне в глаза.

В ее взгляде плескалось множество разных эмоций, голубые глаза, словно океан отражали все: и печаль с грустью, надежду и пустоту, нежность, трепет и страх. Многогранный спектор чувств клубился в ее душе, но затмевал все шок. Она словно в пространстве, на грани реальности и обморока пыталась сдерживать чувства и эмоции, которые чуть позже сильным потоком вырвутся наружу.

Я не хотел её отпускать, но понимал – сейчас ей нужно время побыть наедине с собой. Постепенно отпустив её ладонь, я последовал за ней, словно тень. Хотел быть рядом, уберечь, защитить и стать опорой. Догадываясь о том, что могу быть причиной срыва, виня себя во всем произошедшем, я был готов к любым действиям и любой реакции. Девушка вышла беззвучно, никем незамеченной, на меня же обрушались журналисты, пробиваясь сквозь толпу, я пытался не потерять из виду Алли. Но она исчезла…

Кто-то, перекричав толпу, окликнул меня. Один из ребят группы «Dark Moon» кинул ключи от мотоцикла.

Каждый человек в нашей жизни, будь то родственник, знакомый, друг, возлюбленный или просто прохожий оказывается случайным попутчиком в жизни человека. Большинство людей, воспитанных в семьях, лишь отчасти похожи на своих родителей, а порой и вовсе имеют различные взгляды с ними. Немногие друзья остаются с раннего возраста до зрелого этапа человеческой жизни. Они меняются с развитием личности, сменой интересов и жизненных приоритетов. Порой человеку может нравится кто-то, его черты, характер, манера общения и вполне возможно, что человек может связать свою жизнь с ним, однако эта личность не будет являться его типажом. Родственник может оказаться предателем, друг найдет замену, а возлюбленный отвергнет. Возможно, в нем будут собраны какие-то частички отдаленно приближенные к типажу человека. И ему может быть комфортно общаться, проводить время, рядом с такой личностью человек ощущает спокойствие, защиту и надежность, а может цепляет юмор…Все эти качества могут не быть полноценным человеческим типажом. Чего-то будет не хватать. Однако однажды в жизни человека появляется особая личность, с которой он забывает, что такое время, как оно идет, забывает абсолютно обо всем. Существует только мгновение, проведенное вместе, а когда оно распадается человек не понимает, был ли это сон или реальность. Это и есть настоящий типаж человека, его родственная душа. Его самый искренний и верный друг, его трепетная и настоящая перво-последняя любовь. Но не всегда родственная душа находит человека после всех испытаний, порой уход родственной души становится самым страшным испытанием, что преподносит жизнь.

Глава № 30 (от имени Каллисты)

Ссоры с близкими людьми так же естественны, как и то, что человек нуждается в приеме пищи или ежемесячной зарплате. Каждый человек уникален по-своему: внешность, голос, ход мысли, потому и несогласия порой возникают. Человек может поспорить с окружающими его людьми: с коллегами по работе при выборе бизнес-стратегии, с родными в бытовых вопросах и с друзьями при обсуждении чего-то конкретного. Да и потом, если бы люди со всем соглашались и имели бы одинаковые взгляды, не была бы человеческая жизнь слишком скучной?

Разногласия с коллегами, как правило, не вызывают никаких эмоций, так как люди трудятся над одной целью и выберут лучшее решение. Мелкие бытовые ссоры с родственниками не так пугают человека в силу того, что решаются они довольно быстро и семья никогда не отвернется. Даже будучи взрослым человеком, люди находят утешение именно у родителей. Страшнее конфликты в дружбе, где споры могут выстроиться в многоуровневую пирамиду. Порой друзья спорят ради забавы, обсуждая героев книги или очередного фильма, иной раз разногласия рождаются от недоверия и это гораздо серьезнее, нежели обычная дискуссия. Поспорившие могут несколько дней не общаться, однако в определенный момент все же придет примерение и продолжиться общение. Многолетняя дружба та, что выдержала все эти подводные камни. Со временем даже серьезные споры не становятся поводом для ссоры, ибо, зная хорошо друг друга друзья просто сходятся на том, что обсуждение данной темы для обоих пустая трата времени. Однако течение жизни непредсказуемо, и однажды человек сталкивается с уходом из своей жизни того, кого считал своим близким другом. Иногда кажется, что тяжелый период пройдет и отношения возобновятся вновь, но этого не происходит. Словно отколовшаяся льдина от ледника, люди расходятся все дальше и дальше, не находя общих точек конекта, что был раньше. Поток недоверия растет, и человек тщательно взвешивает, как и что говорить, о чем рассказывать, а что лучше утаить. Этап болезненного расставания, после которого ощущаешь всепоглощающую пустоту…