Текст книги "Закон о чистоте крови. Слуги богини"

Александра Черчень
Закон о чистоте крови. Слуги богини

Часть первая

Глава 1

Я забилась в кресло, неверяще глядя на отца, который устало тер висок, покрытый синими чешуйками, и отводил взгляд.

– Лали, я ничего не могу поделать, – все же взглянул на меня сиятельный лорд клана Скользящих. – Сила проснулась, хотя мы никогда не рассчитывали на это. Держали тебя в девичьих секторах только ради перестраховки. Но… ты использовала магический дар, а значит, засветилась. И теперь ты попадаешь под действие Закона о чистоте крови. Право первой ночи…

– Папа, – помотала я головой. – Так нельзя! Да, проснулась сила, родовой дар, но у меня все равно нет полноценной срединной ипостаси!

Для наглядности я вскочила из кресла, да еще и подол платья подняла до колен, открывая ноги.

– Как чисто физически можно провести эту… процедуру, если я полукровка, а партнер – полноценный и хвостатый?!

– Уже были случаи, когда в девушках-полукровках просыпался голос крови, – нервно переплел когтистые пальцы родитель. – Ритуал проходил успешно, без сильного вреда для здоровья девушки.

– Замечательно! – истерически рассмеялась я. – «Без сильного вреда»! Ты меня успокоил, утешил и вообще вознес на вершины блаженства!

– Лалидари, не ерничай! – сверкнул зелеными глазами папа и эмоционально продолжил: – Мне сейчас не легче, чем тебе! Я никогда не думал, что эта сторона жизни – едва ли не единственный закон животного мира, который остался в нашем обществе, – тебя коснется! Но он – основа нашей цивилизации, он – правило! На нем держится сила настоящего и наше будущее! – Видимо, на этом искусственный запал кончился, и папа уже ровно и почти обреченно завершил: – Из Закона нет исключений, моя девочка. И… наверное, я был неправ, закрывая глаза даже на минимальную вероятность того, что голос крови проснется. Мы не готовили тебя психологически. И вот результат.

– Я убегу, – безнадежно, уже сама понимая, какие глупости говорю, выдохнула я и опустилась на ковер. Запустила пальцы в жесткий ворс, сжала кулаки, чувствуя, как впиваются в ладони мои небольшие коготочки, которые и когтями-то назвать было сложно. – Уползу! У меня же есть змеиная ипостась! И человеческая есть! Только срединная неполноценная… Папа, я не буду! – вскинула я голову, твердо глядя на внушительного нага за письменным столом. – Я не буду покорно отдаваться в лапы незнакомому змееподобному монстру! Согласно Закону, женщина (илу), пока не поменяет рисунок чешуи, находится почти что в собственности мужчины (илудара). Я не перепутала термины, которые присваиваются на время «выполнения священного долга перед славным народом нагов»?!

Отец осуждающе покачал головой, но ответить не успел. Это сделали за него.

В комнате раздался низкий смех. Я вскинула голову, глядя в сторону камина, и сейчас потрясенно наблюдала, как рассеиваются чары невидимости, позволяя увидеть вольготно разлегшегося в кресле рыжеволосого нага с красивой медно-красной чешуей, в одежде сине-золотых цветов дома Топазовой Крови. Младший сын, бастард без права на Кольцо Главы, один из лучших парфюмеров нашего народа и… мой друг.

– Ты все назвала правильно, малыш.

– Инейран, – радостно улыбнулась я, отмахнувшись от нерешительного замечания здравого смысла: «А чего это он был невидимый? А теперь сидит с такой глумливой мордой и странным блеском в синих глазах?» Вскочила с ковра, одернув платье, и, порывисто жестикулируя, начала: – Ты слышал?! Это же варварство! Как можно, ну сам подумай?! Ты меня видишь? – Для наглядности я провела ладонями по бокам до бедер и поведала очевидное: – Я же маленькая! И меня убьют в процессе!

Он, как зачарованный, проследил за моим жестом и медленно кивнул.

Я скосила глаза на отца, который, горестно простонав, уронил лицо в ладони. Иней же окинул меня странным взором, медленно улыбнулся, открывая роскошный идеальный прикус, и проговорил:

– Да, вижу… Не волнуйся, все будет хорошо.

– Так ты поможешь? – расцвела я, делая еще один шаг. Теперь я стояла рядом с его креслом. Наклонилась и от избытка чувств поцеловала нага в щеку, чего раньше никогда себе не позволяла. – Спасибо-спасибо!

– Пока еще не за что, – с хитрой улыбкой провел пальцем по подбородку рыжий. – Благодарить потом станешь.

Окончательно решив, что таки теперь мне ничего не грозит, потому что Инейран имел немалое влияние во многих отраслях и, чисто гипотетически, мог все урегулировать, я наклонилась, чтобы на радостях еще раз чмокнуть гладкую щеку. Но этот змей вдруг быстро повернулся, и я с ходу коснулась губами уголка его рта. Отстраниться сразу не получилось, потому что в мои волосы скользнула большая ладонь, кончик хвоста подсек ноги, лишая равновесия, и Иней поцеловал меня уже по-настоящему. Ну, попытался. Насколько это возможно при условии полного равнодушия партнерши.

Я только ошеломленно хлопала глазами и упиралась ладонями в широкую грудь в попытке вырваться. Раздалось громкое шипение, после чего полыхнула зеленая вспышка, и я оказалась в объятиях отца, который задвинул меня себе за спину и, тряхнув каким-то свитком, рыкнул:

– Я еще ничего не подписал! Держи себя в руках!

Немного дымящийся от воздействия папочки змей оскалился и одним движением метнулся к столу.

– Так подписывайте, лорд Нарийн! – ласково проговорил медный наг. – И поскорее, я не люблю ждать.

– Полгода ждал и сейчас не переломишься, юнец, – тихо отозвался папа. – Оставь девочку в покое. Не отдам ее тебе.

– Вы не найдете никого другого, – холодно усмехнулся Иней. – А если и найдете, то ровно на тот срок, который мне потребуется для его устранения. Как вы верно сказали, я ждал слишком долго, чтобы сейчас упускать змейку.

Ой ты ж, великая богиня! Где мой неизменно спокойный и ироничный друг, приездов которого я всегда ждала как глотка свежего воздуха?! Что это за гадюка ядовитая?! Да какое гадюка… Кобра!

Он посмотрел на меня, и я от жадного синего взгляда почти что на подоконник забралась, точнее, мне вообще очень хотелось выпрыгнуть в окно. Почему раньше я такого не замечала?! Вернее, иногда было что-то непонятное, но… не такое!

П-па-а-апочка!

– Подписывайте, – скрестил сильные руки на груди Инейран. На наге была длинная сине-золотая туника и широкий пояс, сидевший низко на бедрах. В рыжие волосы, сейчас убранные в ритуальную косу сложного плетения, была вплетена сине-золотая же лента с небольшой заколкой-футляром на конце, в которую прятался пушистый кончик косы. Судя по острым граням, это был не только стильный аксессуар.

Надо заметить, Иней вообще был примечательной личностью. Очень красивый, очень умный, сильный и ловкий, с уникальным даже для нашего народа обонянием, что позволяло ему создавать восхитительные ароматы. Ко мне приезжал всегда с новым подарком собственного изготовления, и я очень дорожила маленькими флакончиками, выточенными из драгоценных камней, в которых хранились не менее дорогие, чем «оправа», духи.

И сейчас… сейчас я вспоминала все, что было, и чувствовала, что меня обманули!

Было очень обидно.

Я ему верила! Много чего рассказывала, даже то, что не говорила приемной маме и сводным сестрам, хотя у нас с ними просто замечательные отношения. Странного тут не было, ведь я кровная дочь не самого лорда Нарийна, которого называю отцом, а его младшего брата, погибшего много лет назад. Но мамой и папой я зову тех, кто меня вырастил. И сейчас они не могут защитить меня от зарвавшегося гада!

Иней скривился, со вздохом пересел в кресло около стола, положил ладонь на гладкую поверхность, постучал пальцами, когтями выбивая незамысловатый ритм, и совершенно спокойно продолжил:

– Лорд Нарийн, ио[1]1
  И о – вежливое обращение к незамужней девушке, не прошедшей первую линьку, несовершеннолетней.


[Закрыть] Лалидари, прошу меня извинить за резкое поведение. Я дал себе волю, больше этого не повторится.

– Я не подпишу, – непреклонно ответил отец. – Вы можете уходить, и прошу на будущее учесть, что отныне мой дом для вас закрыт, дан-иолит[2]2
  Дан-иолит – обращение к мужчине благородного происхождения.


[Закрыть] Инейран Дальварис.

– Да вы что!

Голос папиного противника снова стал низким и вибрирующим, а потом, бросив на меня косой взгляд, Иней вдруг перешел на другой язык. Изначальный, змеиный, который по идее был мне непонятен… да и был непонятен до недавнего времени, даже при тестировании способностей, открывшихся из-за голоса крови. Но сейчас я все поняла!

– Вам напомнить основной род вашей деятельности и источник дохода или не стоит? Может, напомнить, что у вас есть еще две дочери, которые пока не услышали голоса крови? А когда услышат… ваши договоренности с членами отряда Тишины могут внезапно сорваться, и свободными в нужный момент будут только воины Ярости… Правда, получится неприятно? Для девочек.

Воины Тишины… Они славятся непревзойденным самоконтролем и могут держать себя в руках в любой ситуации. Как правило, для ритуала стараются выбирать именно их. Хоть и дорого приходится платить, но зато дочери будут невредимыми и психологически нормальными. А вот сыны Ярости…

Ах ты ж, с-с-сволочь последняя! Как ты можешь, Иней, как?! Я, получается, совсем тебя не знаю. И ты не хотел, чтобы я это слышала!

– Вы зарываетесь, – на том же языке ответил отец.

– Я не хочу так поступать, – как-то очень грустно улыбнулся мужчина. – Но… я уже полгода не могу спать из-за запаха вашей дочери, я схожу с ума, когда она близко. Мне не нравится потеря контроля, она грозит гораздо более серьезными утратами. И подумайте сами… ей этого не избежать. Так почему не я? Девочка вернется почти невредимой, да и я наконец успокоюсь. Всем хорошо!

– Вам хорошо, иолит[3]3
  Иолит – вежливое обращение к простому нагу.


[Закрыть] Дальварис.

Папа, папа, а ты рискуешь… Опустил приставку «дан», показывая, что не боишься и тебя не беспокоят последствия твоего шага. Очень рискованно, очень страшно.

Это самый красивый, умный, сильный и, несмотря на свою молодость, очень опасный тип. И очень богатый тип. Притом состояние он сделал себе сам, без помощи матери, хотя наверняка не без знакомств, приобретенных при дворе.

Короче говоря, если этот «самый-самый-самый» захочет кого-то утопить, то можно смело готовить шлюпки. А в нашем положении… компания отца в основном занимается как раз продуктами, в которые добавляются творения Инейрана. Косметическая линия.

Он раздавит и не заметит, если захочет.

Ирония… рыжий, яркий и с таким ледяным именем. Я всегда удивлялась, когда слышала, что оно ему идеально подходит. Такой же холодный, страшный и заиндевевший. Удивлялась, потому что со мной он был иным. Как выяснилось, лишь с одной целью. Слухи оказались правдивы. Хладнокровный делец, от которого зависит моя семья.

Я не имею права так поступать с родителями.

– Иней, – тихо сказала я, сцепив пальцы и глядя в пол. Так, теперь спокойно, чтобы голос не дрогнул, чтобы не заплакать.

Мне все равно не миновать этого. Закон не допускает. И отец будет обязан найти для меня… того, кто проведет эту процедуру, после которой успокоится голос крови, закрепится доминантный ген нагов, улягутся бушующие сейчас сила и гормоны.

Я никуда не смогу скрыться не то что из столицы, даже из нашего квартала. Да и… Не знаю… Я никогда не была за пределами девичьих секторов. Конечно, тут было все, что нужно, от школ и библиотек до выставок, театров и магазинов. Практически полноценная жизнь. Но… я комнатное растение.

– Я тебя слушаю, Лали, – мягко подтолкнул меня рыжий гад.

– Я согласна, – почти неслышно пробормотала я, прикусив губу, чтобы не разреветься. – Не трогай мою семью.

Дальше настала тишина. Инейран молчал, отец – тоже, я не поднимала головы и сильно-сильно сжимала пальцы. Главное – выдержать и не выдать своих эмоций. И все будет хорошо. В конце концов, от такого не умирают. Подумаешь, не особо приятные пара недель… Но стоило осознать, представить все то, что будет происходить, как мне стало совсем плохо и жутко.

Богиня, дай мне сил!

– Лали, ты можешь идти, – раздался усталый голос отца. – Формальности мы уладим.

– Благодарю, – ровно отозвалась я и почтительно поклонилась. Выпрямилась и, все так же не поднимая головы, спросила: – Сколько у меня времени?

– Я бы хотел обойтись без традиционно-праздничной части ритуала, – лениво проговорил Иней, и я не удержалась и кинула на него короткий злой взгляд. Наг опять развалился в кресле с таким довольным выражением лица, что хотелось расцарапать эту наглую морду!

Вдох-выдох. Не время для порывов, Лалидари.

Мои размышления оборвал голос папы, в котором на сей раз звенела сталь и льдинками сверкало презрение.

– Придержите ваши желания до той поры, когда они будут совпадать с вашими возможностями, дан-иолит Дальварис. Вы сами действовали через Закон о чистоте крови, а значит, все традиционные формальности будут соблюдены.

– Если я и правда вспомню о своих возможностях, то, боюсь, что это закончится не совсем приятно для уже ваших желаний, лорд Нарийн, – с холодной усмешкой проговорил младший сын дома Топазовой Крови, а после кинул на меня беглый взгляд и сказал: – Лали, ты и правда можешь идти.

Ах ты, самоуверенная рыжая скотина!

– Дан-иолит Дальварис, у вас нет права мне приказывать, – ровно и доброжелательно сказала я. – Но хочу напомнить, что определенные проблемы я вам все же могу доставить.

– Какая смелость мысли, прекрасная ио! – восхитился рыжий гад. – И что же ты можешь мне сделать, кроме как доставить удовольствие, змейка?

Я даже покраснела от негодования и с трудом сдержала гневную отповедь, но улыбнулась и с немного наигранным сочувствием начала:

– Наверное, будет очень обидно большую часть времени, отведенного илудару, провести на койке лазарета. Яд – это не просто так! Токсины, особенно от укуса самки, выводятся очень медленно и болезненно.

Самка… Едва не скривило при этом слове, но пришлось.

– Ядовитая? – обреченно переспросил Иней.

– Лали, кусаться во время ритуала запрещено, – угрюмо просветил меня мой же папа.

– Я полукровка, – поведала я мужчинам ответную «истину». – Испуганная, насчет традиций не просвещенная, стало быть, состояние аффекта – наше все!

Иней мрачно меня оглядел, а потом кивнул на кресло напротив.

– Ио Лалидари, прошу уделить мне минуту внимания.

Ну раз меня так обходительно просят, то почему бы и не поторговаться?

Я села на мягкие подушки. Глазки в пол, коленочки вместе, лапки на коленочки, и пальчики нервно сжимаем. Вид девы невинной, вражиной напуганной.

– Ио Лалидари, я был бы крайне благодарен, если бы вы перестали напрасно тратить мое время, которое, хочу отметить, очень ценно. Хватит ломать комедию, переходите к сути. Хотя… – Наг порывисто развернулся к моему отцу и спросил, почти срываясь на шипение: – Лорд, почему я узнаю о милых особенностях вашей приемной дочери только сейчас?!

– Дан-иолит, при всем уважении, по-моему, этот вопрос вам стоит задать слишком непрофессиональным сотрудникам юридического отдела, – очень ровно и доброжелательно поведал папочка. – В том досье, что вы вынудили меня предоставить, все указано.

– И где же?

– Ну как же… – радостно развел руками батюшка и, незаметно мне подмигнув, процитировал: – Уровень общей токсичности при определенных ситуациях, обусловленных стрессом организма, может быть, а может и не быть относительно опасным. Но этот пункт является действенным только в случае потенциальной…

– Дальнейшая ирония будет излишней, – сухо перебил мой… потенциальный илудар.

Богиня, ну за что… почему эта сила проснулась?!

А тонкое издевательство над этим типом… хм. Дело в том, что Инейран – парфюмер и маг. Он талантливый аналитик, комбинатор и так далее… но вот юриспруденцию просто дико не любит. И, как правило, все, что может, скидывает на подчиненных. Видимо, досье отца прямым ходом отправилось в мусорную корзину, а наш самый-самый прочитал лишь то, что добыли его резвые ребятки. А данных о том, что я собой представляю в срединной ипостаси, фактически нет. И уж зубки мне точно не проверяли, тем более что ядовитых наг очень мало даже среди чистокровных, и, разумеется, вероятность того, что такое всплывет у меня, была очень мала. Да и… отец не хотел рисковать и опасался того, что мной заинтересуется каста Здоровья. Медики… те еще звери. Все во имя знаний.

А так как в роду отца ядовитых не было… лорд Нарийн не желал рисковать.

Отказать же покровителю, которому вдобавок и клятва была принесена, он не мог. Но попытался выкрутиться.

Вот и пришел всему конец… рыжий такой песец. Чтоб ему хвост по чешуйке ощипали, гаду последнему!

Нет, я не истеричка и все прекрасно понимаю. В моем положении Иней – наилучший вариант. Но кидаться на шею со слезами счастья почему-то совсем не хочется, а хочется сделать вышеперечисленное… Зафиксировать хвост и щипать-щипать-щипать! А потом сбежать в человеческие земли и толкнуть это дело на черном рынке! Озолочусь!

Чешуя нага, особенно та, которая снята с живого змея, а не сброшена после линьки, стоит немалых денег.

И почему конкретно этого понесло в парфюмерию, а?! И в деловую сторону… Нет чтобы геройствовать на границах (и сдохнуть, к моей радости) или корпеть в башнях чародейства над каким-нибудь ценнейшим экстрактом! Так нет… он тут! Живой, здоровый и, судя по претензиям на мое тельце, весьма активный.

Чтоб ты колбочки в лаборатории перепутал, скотина чешуйчатая.

Да, я непоследовательна.

Но он меня полгода обманывал, имею полное моральное право злиться и истерить. Кстати, реально имею. Сила проснулась, и я нестабильна.

Именно в этом и состоит суть Закона. После… дефлорации гормональный фон успокаивается, и я уже не пойду вразнос. Дефлорация… Тьфу, даже мысленно произносить противно!

– Что ты хочешь? – резко спросил рыжий наг, подаваясь вперед.

– Честности, – неожиданно правдиво ответила я, вздрогнув от пронзительного синего взгляда моего… противника. Не знаю, кем он воспринимает меня, скорее всего – лишь досадной помехой, смутившей его холодный разум, но мне он больше не друг. Хотя я слишком поторопилась присвоить ему этот статус. По сути, что между нами было? Прогулки, разговоры, подарки… И это очень много, демоны его побери!

Каждого его прихода я ждала с замиранием сердца, всеми силами старалась особо не мечтать, потому что лорды на полукровках не женятся. Да я почти влюбилась! А в итоге это все оказалось фальшью. Обманом, имеющим исключительно прозаичную цель! Тупо захотел поиметь! Создатель, как же обидно и больно.

Что самое противное, таки поимеет! И все, что я могу сделать, – это расслабиться и получить удовольствие! Отвратительная ситуация, однако…

– Лали, может, ты уже ответишь? – донесся до меня голос предмета невеселых раздумий, и я поморщилась. Ну вот… так распереживалась, что даже из реальности выпала.

– Честности… – задумчиво повторила я. – Ты получаешь то, что хотел, а потому прекрати себя вести, как…

Закончить мне не позволило воспитание, но Инею это же воспитание вполне позволило уточнить:

– Как?

– Я это тебе скажу, – мрачно посмотрела я на снисходительно ухмыляющегося парфюмера. – Потом, – и совсем уж угрюмо добавила: – Если захочешь.

– Лалидари, – внезапно холодно и жестко начал Иней. Настолько, что я даже вздрогнула, удивленно посмотрев на нага. – Прекрати вести себя как малолетняя хамка. Меня это уже не забавляет. Твои попытки показать зубки в фигуральном смысле откровенно смешны, и советую, как твой бывший друг советую, придержать их в плане физическом. Мне надоело изображать того, кем я не являюсь, потому… будь аккуратнее. Ты меня не знаешь.

Меня словно заморозили. Как будто в ледяную воду окунули… Я все еще не привыкла, что он такой, что он чужой, чуждый.

Со стороны отца послышался тяжкий вздох и предложение:

– Лали, милая, сообщи маме… о грядущем мероприятии. Времени не так много, нужно все подготовить.

– Хорошо, – почти шепотом сказала я и, поднявшись, не оглядываясь вышла из кабинета.

Глава 2

Я быстро шла по коридору и то и дело прикусывала нижнюю губу, чтобы болью привести себя в чувство и позорно не разреветься. Осознание накатывало волнами. Мне было очень страшно. Притом… по всем фронтам. Мне было жутко представить себя с нагом. Как?! Иней… он же массивный! Я ему в этой ипостаси только до груди достаю! Это еще при том, что для нашего народа он считается малость мелковатым. Такой очень даже средненький, изящный наг. Может, потому и характер отвратительный? Сложное детство, тяжелая юность.

Инейран Дальварис… Младший лорд дома Топазовой Крови, признанный бастард. Притом признанный уже во взрослом возрасте. И есть подозрение, что это была сделка. Топазы – они не богатые. А Иней умудрился сделать состояние и шел в гору, но… был незаконным сыном леди Милены Дальварис (ныне – Милены Таригар). Так что рыжий скорее добрачный ребенок. Из-за этого статуса для него как для дельца были закрыты многие двери. У среднего класса тоже есть множество возможностей, и мужчина там развернулся по полной программе, но все равно стремился в элиту. Уж не знаю, по какой причине, кроме финансовых перспектив.

Так что, судя по некоторым слухам, Иней просто подкупил главу Топазов, своего деда. Тот признал его членом клана, своим внуком, и, как следствие, наг получил титул младшего лорда. Младшие могут претендовать на артефакт рода только в том случае, если у главы больше нет наследников. А у верховного Топаза – четверо сыновей. Наверное, потому и приняли Инейрана, ведь стать главой ему точно не светит.

А так… Топазам – деньги, Инею – статус.

Все довольны.

Кстати, еще один вопрос к моим мозгам… Где они были раньше?! Я все это знала, и в начале нашего знакомства шарахалась от нага, как монашка от демона, вполне справедливо полагая: тут что-то нечисто. Иней же ловил меня долго… и поймал на интересе. Мне тоже очень нравились запахи. Просто безумно.

Собственно, вот и источник всех бед. Интерес.

Я остановилась около окна и скользнула пальцами по гладко отполированному дереву, покрытому лаком. За окном царило лето, легкий ветерок приносил ароматы цветов, зелени и дождя. Ночью была гроза.

И все же, может, древние были правы и к знакам стоит прислушиваться?!

Кажется, такие знаки, какие посылались мне раньше, предвещали глобальные перемены, по мифологии дикарей, вымерших в какой-то там период (не помню какой, да простит меня учитель истории!).

В первый раз мы с рыжим встретились случайно… Я на него с дерева свалилась! Спала я там, в виде змейки. Обвилась вокруг ветки персикового дерева и спала. А отец с Инеем свои дела в тот раз почему-то обсуждали в процессе прогулки и почему-то для отдыха выбрали лавку именно под моим деревцем! И я честно пыталась уползти, потому как считаю, что подслушивать, даже не намеренно, – последнее дело. А если это разговор двух деловых партнеров, то и вредное дело. Далеко не уползла. Свалилась на рыжего и с перепугу превратилась в девушку. Я смотрела на него круглыми испуганными глазами, а он на меня – безмерно удивленными.

После были визг и паника, так как змейка, разумеется, какой-либо одежкой похвастаться не могла, и дева из меня получилась не более приличная в этом плане.

С колен рыжего к себе меня перетащил отец, стянул свою тунику и отправил за дерево одеваться. Когда я вышла, сухо представил нас и поскорее спровадил домой, взглядом пообещав серьезную головомойку.

Головомойка была. В основном на тему того, что нужно контролировать смену ипостаси и не дело, чтобы меня из равновесия выводила такая мелочь. По поводу висения на ветвях, слава богам, ничего особо сказано не было, ибо папа понимал, что сад, так сказать, предмет общественного пользования.

Вот с тех пор Иней и начал появляться у нас дома.

Но зачем?! Он говорил про запах… Неужели из-за полового созревания мой запах изменился и стал притягательным? Но почему тогда это началось полгода назад, если сила проснулась лишь в прошлом месяце, и тогда я обрела какое-то подобие срединной ипостаси?

Я остановилась, схватившись рукой за стенку, обтянутую тканевыми обоями янтарного цвета.

Парфюмер. Он парфюмер. Он чует запахи лучше кого бы то ни было и из-за этого, как правило, носит специальные фильтры, чтобы не сходить с ума от обилия ароматов. Я на него упала… змеючка из меня не особо мелкая и легкая. Свалилась сначала на голову, потом сползла на плечи и от испуга немного придушила, «ласково» сжав шею рыжего. Потом ослабила кольца, а он меня от себя отодрал и зафиксировал мою голову, чтобы не цапнула. Испугана я была очень сильно, а значит, вполне могла это сделать.

А потом смена ипостаси…

Что если в тот краткий период от удара и борьбы что-то случилось с его фильтрами? Сместились немного или сжались? Биотехнологии очень хрупкие.

Примем версию как рабочую. Но почему он ничего не предпринял потом?! Если понял, что на запах у него не совсем адекватная реакция! Ничего не понимаю…

Пока размышляла, поднялась на третий этаж и теперь стояла у дверей в покои леди Гаррини, моей приемной матери. Хотя, конечно, отношения у нас были скорее ровно-дружеские, без налета родственных чувств. Все же не родная, и это сказывается.

Я постучала и, не дожидаясь ответа, открыла дверь, неслышно скользнув в просторную светлую гостиную.

Гани сидела на маленьком диванчике, вольготно расположив на нем кольца светло-бежевого хвоста. В руках у наги были небольшие пяльцы, и тонкие пальчики, удерживающие иголку, порхали над тканью, расцвечивая ее яркими нитями узора. Солнце играло в пшеничных волосах мамы, окутывающих ее голову пушистым облаком, отражалось в золоте украшений. Сегодня лишь браслеты, серьги и кулон, все средненького размера, ничего броского и лишнего. Даже без самоцветов. Утро!

– Здравствуй, Лали, – не поднимая головы от работы, произнесла нага.

– Мама, – тихо пробормотала я, нервно стискивая пальцы, чтобы взять себя в руки и не заплакать.

Она тут же подняла на меня яркие зеленые глаза и нахмурилась, пристально осматривая.

– Иди сюда. – Гаррини положила вышивку на низкий столик и, спустив кольца хвоста на пол, похлопала по диванчику рядом с собой. – Что случилось, малышка?

– Закон, – всхлипнула я. – Закон о чистоте крови.

– И что? – недоуменно взглянула на меня она. – Ты знала, чем грозит пробуждение силы. Я немного не понимаю твоей бурной реакции. – Потом она притянула меня к себе, ласково поцеловала в висок и сказала: – Все будет хорошо. Обязательно. Мы что-нибудь придумаем.

– Что же? – Я скривила губы и беспомощно развела руками. – Я думала… что полукровок это не касается! Ведь не зря же Закон о чистоте крови. Я же изначально грязнокровка, если можно так выразиться.

– А ты не выражайся, – поморщилась Гани, с легким осуждением глядя на меня. – Во-первых, это звучит по-плебейски, а во-вторых, этим ты оскорбляешь память своих настоящих родителей. Потому, милая, будь сдержаннее, ты все же аристократка.

Не знаю, какой реакции я хотела. Вернее, знаю: я хотела хоть какой-то реакции! А не этого… равнодушия.

– Ты не понимаешь. – Я скинула мягкие домашние туфельки и с ногами забралась на подушки, обняв колени руками. – Ты не проходила этой… жути.

– Проходила, – неожиданно улыбнулась Гани.

– Как?! – опешила я. – Мам, ты же не волшебница.

– Закон о чистоте крови обязателен для магов, а остальные наги сами вправе решать, нужно ли им его выполнять, – ровно проговорила светловолосая нага, и на миг кольца ее хвоста судорожно сжались, а в глазах мелькнули нехорошие искры. – Как ты знаешь, ритуал дефлорации закрепляет доминантный ген отца, и даже если потом нага выберет существо иной расы, первым ребенком у нее будет наг. Чистокровный, с физическими и магическими признаками того… первого. Поэтому для этой процедуры и выбирают достойного. Платят ему. – Она выпрямилась и внимательно посмотрела на меня. – Мои родители, как ты знаешь, принадлежат к древнему и сильному клану.

– Знаю, – скривилась я в ответ, потому как общение с родней мамочки не приносило приятных минут никому из нашей семьи. – Клан Белого Разума. И этим все сказано. Логичные, продуманные, рассматривающие любое знакомство, случай или контакт с точки зрения выгоды.

– Именно так, – вздохнула леди Гаррини, снова потянулась к пяльцам, провела рукой по нежным нитям, сложившимся в прекрасную орхидею, и продолжила: – Рождение меня… такой бесперспективной… сильно подкосило их самолюбие, потому что как на дочь, так и на возможного сына у них были большие планы. Сына так и не получилось, я оказалась первой и последней. И такой… никуда не применимой. Потому родители надеялись на внуков, и Закон казался им просто идеальным выходом. Найти сильного мага-воина, договориться, заключить контракт… и иметь потом, с большой вероятностью, сильное потомство. Как понимаешь, род претендента рассматривался в последнюю очередь, на первом месте были совсем иные признаки.

– А я-то все думала, как же папа, принадлежащий к среднему слою аристократии, умудрился получить твою руку и хвостик, – улыбнулась я. – Он и был тем, кого выбрали для ритуала?

– Верно. – Светлая рука с красивыми коготками, покрашенными золотистым лаком, поправила прическу, и Гани неожиданно хихикнула: – Когда родители поняли, что я не маг, то выслали меня в провинцию, к бабушке отца, которая, собственно, меня и воспитала. Обратно привезли только к совершеннолетию и сразу обрадовали вестью, что нашли, куда меня все же с пользой применить, и что я должна сим гордиться. Ты бы видела мою реакцию! Я, как и ты, искренне считала, что сие зверство меня не коснется.

– Тогда я сейчас не понимаю твоей реакции, – мрачно буркнула я в ответ. – Ты хотя бы нага! Это естественно, хоть и не совсем добровольно! А я?! Ты как вообще это представляешь?! И почему, почему это нельзя сделать в… медицинском порядке?! Хотя бы мне, полукровке.

– Потому что, по непонятным причинам, в медицинских условиях от процедуры нет никакого толка, – ровно проговорила мать. – Не знаю почему. Может, нужны определенные условия, может, состав семенной жидкости немного меняется, ведь в процессе полового акта происходит очень много… реакций в организме. Самцы остро реагируют на аромат самки, стало быть, в кровь и, возможно, не только в нее выделяются разные вещества. Короче, Лали, феномен не изучен. Но факт есть факт: результат, нужный великой и могучей расе змеелюдов, получается только при непосредственном физическом контакте.

– Это не снимает главного вопроса! – разозленная такой бесчувственностью и тучей всяческих подробностей, рявкнула я. – Как это получится в моем случае?! Я по сравнению с Инеем – мелочь пузатая! Он же… повредит!

– Инейран? – вскинула светлую бровь нага. – Значит, выбрали этого рыжего снеговика… Не волнуйся! Да что он там повредит… он же мелкий!

– В смысле? – опешила я и, покраснев, шепотом спросила: – Ты что… тоже с ним?!

– Ты с ума сошла? – аж подавилась смехом от такого предположения Гаррини. – Просто он по размеру небольшой. А стало быть, в определенных местах не особо отличается от человеческого самца. То есть вы совместимы.