Текст книги "Мой желанный и неприступный маркиз"

Он наклонил голову набок.

– Мне больше нравится, когда ты звала меня Шанс.

Темпест сердито взглянула на собеседника.

– Я никак не буду к тебе обращаться, потому что мы больше никогда не встретимся.

– Хочешь заключить пари?

Этот человек безнадежен. Ради них обоих ей пора уходить.

– Нет? – Он следовал за ней по пятам. – Позволь проводить тебя до входа в ложу.

– Нет нужды. – Темпест резко остановилась и повернулась к нему лицом. – Пожалуйста. Я не хочу, чтобы из-за меня у вас с братом завязалась драка.

– Миледи, нам с Маркрофтом не нужен повод, чтобы тузить друг друга. – Шанс ухватил ее за оба запястья, не давая скрыться в ложе. – Однако, если бы представилась возможность, я бы сам бросил ему вызов за то, что оставил вас с сестрой одних.

Темпест тронула его готовность защитить ее, но сейчас в этом не было необходимости.

– Я и сама вполне способна заставить брата заплатить за свои грехи.

– Я бы не отказался полюбоваться подобным зрелищем, – произнес он, и глаза его озорно блеснули – с первой встречи она отметила присущее ему чувство юмора. – Уходи, но с одним условием.

– Я многим тебе обязана, ты спас меня. Только скажи, чем я могу тебя отблагодарить, – поторопила она его уйти, пока брат не стал ее разыскивать.

– Поцелуем.

Темпест от изумления рот открыла.

– Это что, шутка?

– Когда я наткнулся на вас с твоим пьяным приятелем, казалось, что ты смирилась с судьбой. – Он отпустил ее руки и ждал ответа.

– Ни за что на свете!

Джентльмен был сбит с толку.

– А вы не робкого десятка, миледи. Даровать поспешный поцелуй… естественно в губы, – поспешно поправился он, чтобы она не смогла воспользоваться предлогом и подарить ему воздушный поцелуй или поцеловать руку.

– Один поцелуй.

– Это совершенно не больно, – пообещал он.

Матиас стоял, опираясь на свою трость, как будто был готов простоять так перед ней остаток вечера.

– Что ж, очень хорошо, – проворчала она и шагнула ему навстречу. – Ты глуп, лорд Фейрлэм, раз хочешь меня поцеловать.

Шанс усмехнулся.

– А ты знаешь, как очаровать мужчину, – поддел он.

Темпест положила руку ему на плечо, встала на цыпочки, чтобы дотянуться до губ. Прильнула губами к его губам. Закрыла глаза, досчитала до пяти, а потом поспешно оторвалась от его рта.

Встала на всю ступню и выжидающе посмотрела на Матиаса, чувствуя неловкость и смущение. Если бы сейчас их застал ее брат – за этот поцелуй Шанс немедленно получил бы пулю.

Маркиз смотрел на нее, поглаживая нижнюю губу подушечкой большого пальца. Если он осмелится поиздеваться над ее неопытностью, она не уверена, что удержится и не бросится его душить.

– Ваша благодарность принята, леди Темпест, – наконец произнес он. – Довольно неожиданно. Желаю вам приятного вечера.

Шанс поклонился и пошел прочь. Даже не оглянулся, чтобы удостовериться, что она вошла в ложу.

Темпест прикоснулась пальцами к губам. Непонятно почему она чувствовала, что лорд Фейрлэм даровал ей лишь временную передышку. Ни один мужчина не удовлетворился бы таким сдержанным поцелуем.

А еще ее мучило предчувствие, что все только начинается.

Глава 9

С его стороны было нечестно добиваться поцелуя леди Темпест.

Говоря по чести, столь целомудренный поцелуй в губы должен был бы позабавить его. Матиас так целовался с сестрами. И он почти слышал, как она мысленно считает до пяти, прежде чем отстраниться от него и натолкнуться на его насмешки.

Он так и не мог решить, осознавала ли девушка до конца, что она делает, или наивно полагала, что не происходит ничего особенного. Нет, даже Темпест должна была понимать, что столь ничтожное вознаграждение выглядит как насмешка.

Однако он ее отпустил, не затронув ее чести. Проще так, чем открывать ей правду – от ее жалкого поцелуя у него едва не подогнулись ноги. В ту секунду, когда ее нежные, маняще теплые губы коснулись его губ, под кожей заискрилось влечение, словно неподалеку прокатилась гроза. Оно искрилось и игриво растекалось по всему телу, вызывая череду реакций – а в чресла словно молнией ударило. Желание внутри него извивалось и рокотало подобно грому. Казалось, что разверзлась земля под ногами – никакое желание не могло бы так подействовать на него, и, тем более, желание прижать ее к ближайшей стене и целовать до тех пор, пока она не станет так же задыхаться и томиться, как он сам.

Леди Темпест даже не подозревала о бушующей внутри него буре. Она смотрела на него со смесью осторожности и надежды, полагая, что он все же не будет разочарован. Было совершенно очевидно, что ее-то их поцелуй ничуть не тронул. Матиасу хотелось встряхнуть девушку, пока она не утратит своего чудовищного самообладания.

Он был зол на нее – зол за то, что оставила его томиться от желания.

Ему пришлось напомнить себе, что эта девица из рода Брант. Запретная тема. Закрытая. Матиасу было совершенно неинтересно тратить время на девственницу. Женщины, с которыми возникали какие-то сложности, его не привлекали – сплошные заботы и никакой радости.

За кулисы он вернулся безо всяких препятствий. Матиас был человеком практичным. Наплевать на то, что леди Темпест разбудила в нем страсть, которая бушевала внутри, подобно запертому в клетку зверю. Его ждала другая дама. Мисс Кинг не станет сомневаться в его желании. Она возляжет на старую, потертую оттоманку, поднимет платье и нижние юбки, соблазняя его стройными ножками. Клара не станет заливаться румянцем, когда он расстегнет бриджи, и не станет жаловаться, когда он будет грубым, накрывая ее своим телом и погружая свое достоинство в ее плоть. О нет, она будет наслаждаться их соитием, прижимать к своей груди. И ей никогда не придет в голову, что двигаясь внутри нее, он мысленно представляет себе лицо другой женщины.

Даже если она что-то и заподозрит, Клара слишком хитра и обязательно воспользуется его слабостью в свою пользу.

Разумеется, леди Темпест возмутилась бы, если бы узнала, что ее поцелуй толкнул его в объятия другой женщины. Или, возможно, она испытала бы облегчение. Он в шутку подумал: если бы Темпест позволила себя соблазнить наследнику Блекбернов, это стало бы самым настоящим кошмаром.

У двери гримерки мисс Кинг слуги не оказалось. Как не было и толпы поклонников, которые искали ее внимания и помешали бы его планам сделать мисс Клару своей любовницей.

Матиас поднял было руку, чтобы постучаться, но потом передумал – он решил сделать певице сюрприз. Тихонько повернул ручку и приоткрыл дверь. От увиденного он замер, словно громом пораженный.

Клара была не одна.

– Ты не можешь вот так уйти, – хрипло молила она.

– Я и так уже опаздываю. Я должен сопровождать сестер к Окстонам. – Шорох платья, мужчина застонал. – Боже мой, Клара, я теряю разум, когда ты ко мне вот так прикасаешься.

Оказалось, что женщина, которую Матиас рассматривает как свою будущую любовницу, решила его не дожидаться и пригласила к себе в гримерку другого джентльмена. И этот джентльмен не стал терять время на любезности.

Ни на кого не обращая внимания, сосредоточившись исключительно на своих ощущениях, его маленькая певчая птичка сидела на туалетном столике, обхватив ногами талию мужчины. От двери Матиас слышал негромкие вздохи и стоны, когда мужчина ритмично двигал своей разгоряченной плотью у нее между ног. Слушая ее хриплые, все более страстные крики, маркиз понимал, что она вскоре достигнет вершины блаженства.

Если Клара мечтала ему отомстить, она, сама того не подозревая, выбрала на эту роль идеальную кандидатуру. Матиасу не было нужды даже смотреть на лицо сластолюбца, чтобы узнать графа Маркрофта.

Вместо того чтобы присматривать за сестрами, этот мерзавец соблазняет женщину, которую сам Матиас намеревался сделать своей любовницей на этот сезон. Матиас был вне себя от гнева. И не из-за того, что у него увели Клару, а из-за леди Темпест. Если бы сам Матиас не решил удостовериться, как себя чувствует леди, незнакомый пьянчуга, который пристал к ней, мог бы не только ее напугать.

Матиас тихонько прикрыл дверь. Если Клара надеялась на стычку между ним и Маркрофтом – она испытает жестокое разочарование. Его гордость была задета уже тем, что счастливым соперником оказался именно Маркрофт. Боже мой, как же он презирал этого джентльмена!

Однако ни одна любовница не стоила того, чтобы проливать из-за нее кровь. В Лондоне очень много красивых женщин, он просто найдет себе другую, которая с радостью разделит с ним ложе.

«Значит, леди Темпест с сестрой собрались на бал к лорду и леди Окстон?»

Страсть, которая привела его в объятия двуличной мисс Кинг, всколыхнула другая женщина. Почему бы ее не разыскать?

«Хм-м, но могу ли я?»

Он сошел с ума, если решается думать об этом.

Леди Темпест – из семьи Брант. Она – чистая и порядочная девушка. И этим совершенно не похожа на тех женщин, которые обычно его привлекают.

Но, возможно, его опьянял риск – то, что он мог быть пойманным.

И тем не менее не было сомнения в том, что леди не должна передвигаться по Лондону без сопровождения.

Так почему бы Матиасу не стать ее сопровождающим?

Еще один стимул: у Макрофта случится удар, если он заметит, что Матиас хотя бы посмотрит в сторону леди Темпест.

Матиас усмехнулся, представив графа с пеной у рта. И если этот человек окажется настолько безрассудным, что вызовет его на дуэль, тогда он получит пулю за то, что оказался отвратительным братом. Что же касается самой леди Темпест… Матиас не собирался соблазнять девушку. Он не сошел с ума. Однако он вынужден был признать, что мысли об этой даме в его голове крутились не самые пристойные.

Он вновь будет ее целовать. В следующий раз он покажет ей, как нужно целоваться. У него даже руки задрожали от предвкушения – о как сладко будет вновь ощутить вкус ее сочных губ.

Неожиданно Матиас почувствовал вкус к сладкому… а запретный плод – всегда самый сладкий.

– Ты что, заснула во время представления?

Темпест взглянула на брата, который сидел напротив нее на диване. Оливер с безразличным выражением лица развалился на диване, так что сидящей рядом Арабелле оставалось сидеть на самом краешеке. Рассеянность брата еще больше злила Темпест. Если таким образом Оливер пытался вымолить у нее прощение за то, что большую часть вечера они провели одни – ему не следует ее обижать.

– А почему ты спрашиваешь, братец?

Он поднял руку и двумя пальцами поводил у нее над головой.

– Одно из твоих белых перьев сломано и накренилось вправо.

Темпест досадливо хмыкнула и стянула шляпку.

– Я потеряла булавки, которыми крепилось перо.

– И как же это получилось, малышка? – Уголки его губ растянулись в улыбке.

Миссис Шиэн взяла у Темпест шляпку, чтобы посмотреть, насколько значительны повреждения.

– Шляпка – изящная вещь. Какая досада, что какой-то грубиян сбил шляпку у вас с головы и наступил на нее, – сказала вдова, повторяя объяснение, которое чуть раньше услышала от самой Темпест. – Как только мы приедем к лорду и леди Окстон, я смогу привести ее в порядок.

– Оливер, хватит подтрунивать над нами! – одернула брата Арабелла. – Темпест была настолько добра, что позволила мне занять единственное свободное место в ложе, – и повернувшись к сестре, добавила: – мне так неловко…

– Ничего, я же это как-то пережила, – пробормотала Темпест, вспоминая о том, как лорд Фейрлэм героически урезонил пьяного Арчи. Девушка не хотела думать о своей оплошности, из-за которой лорду Фейрлэму удалось вырвать у нее поцелуй.

– Оливер, ты так и не объяснил, где был весь вечер.

Дерзкая ухмылка на лице и полное отсутствие раскаяния подтверждали опасения Темпест – этот негодяй опять занимался чем-то непристойным.

– Я был занят неимоверно, но уже и не упомню чем, дорогая сестричка, – растягивая слова, медленно произнес он, вкладывая двойной смысл в свои слова. – Я уже извинился. Как долго еще ты намерена на меня злиться?

– Пусть мое настроение тебя не волнует, братец, – отрезала Темпест. – На балу у Окстонов мы разойдемся в разные стороны, и тебе не стоит тревожиться о моих чувствах.

Оливер застонал.

– А ты умеешь быть бессердечной, Темпест.

– У меня были хорошие учителя, братец, – ответила она, смутив язвительным тоном всех сидящих в экипаже. Включая себя саму. Хотя она предпочла бы скорее прикусить язык, чем извиниться за колкое замечание.

До самого особняка лорда и леди Окстон все в экипаже хранили молчание.

– Объясни еще раз, почему мы собираемся присоединиться к Сент-Лиону и Рейнбо? – поинтересовался Торн, когда они засвидетельствовали свое почтение графу Окстону и его супруге.

– Мы ненадолго, – пообещал Матиас, входя в бальный зал. – Ты ничего не пропустишь. Ты видел выражения лица Рейнбо? Ведь он будет настаивать на том, чтобы проводить даму домой, и нам еще придется ждать его в клубе. Что касается Сент-Лиона, ему тоже понадобится какое-то время, чтобы высвободиться от обязанностей перед семьей.

Торн стоял слева от Матиаса, поклонился знакомой пожилой паре.

– Сент-Лион почти не смотрел на спутницу. Кто она?

– Понятия не имею. Официально нас друг другу не представляли, а наш приятель не хотел, чтобы скромница питала какие-либо надежды, – ответил Матиас. Он едва заметно нахмурился и поджал губы, потому что не мог найти даму, ради которой собственно и приехал на бал к Окстонам.

– На Сент-Лиона это не похоже. Иногда он ведет себя хуже Рейнбо.

– Только не в том случае, когда родители барышни близкие друзья родителей Сент-Лиона. – Матиас заметил, что сидящая рядом спутница Сент-Лиона изподтишка рассматривает виконта, когда тот не обращает на нее внимания. На лице девушки было то же самое выражение, которое появлялось на лицах всех женщин, когда рядом оказывался Сент-Лион. Томление и обожание. Половина влюблялась в Сент-Лиона уже через пару минут после знакомства. – Его семья несказанно обрадуется, если он в этом сезоне женится. Но, скорее всего, они будет разочарованы.

– Почему это?

Матиас жестом пригласил приятеля прогуляться с ним по залу.

– Я люблю его как собственного брата, однако из Сент-Лиона получится ужасный муж.

Для любой дамы.

– Чего ты так решил?

– Супружеская верность, – рассеянно продолжил Матиас. – Он не способен хранить верность одной-единственной женщине. С тех пор как мы приехали в город, я видел его в компании по меньшей мере четырех прекрасных дам.

Торн засмеялся.

– Значит, ему нравится разнообразие.

– Согласен. – Матиас усмехнулся, осознавая, что это же можно сказать о каждом из них. – Как бы то ни было, никакая жена не одобрит подобного поведения.

– Родные Сент-Лиона так быстро не сдадутся, – предугадал граф.

– Сент-Лион тоже крепкий орешек. Или он совершит какой-то вопиющий проступок и этим отпугнет претенденток.

– Вот уж повеселимся! – ответил Торн, словно уже размышляя над тем, какую выгоду может получить от эксцентричных выходок приятеля. – Хотя я все еще не могу решить: его родные хотят, чтобы он остепенился, или просто надеются, что женитьба положит конец пересудам. До сих пор не утихает слух, что он, возможно, сын лорда Норгрейва.

Матиас нахмурился. Редко кто из приятелей вспоминал старые сплетни.

– Тебе повезло, что Сент-Лиона нет рядом. Смельчак, который последний раз затрагивал эту тему, остался со сломанным носом.

– Неужели ты сам никогда об этом не думал? Или ненависть твоего отца к Норгрейву и его семейству удерживает тебя от подобных размышлений, потому что таким образом Сент-Лион тоже превратится в твоего врага?

– Не будь дураком, – оборвал его Матиас. – Даже если бы Сент-Лион оказался твоим родственником, я бы все равно называл его другом.

– Очень смешно! – протянул Торн, опираясь о стену. – Если не ради Сент-Лиона, тогда объясни, зачем мы решились ступить на вражескую территорию?

– Измотала тебя светская жизнь, если ты называешь бальный зал «вражеской территорией», – поддразнил Матиас.

– Следовательно, присутствие здесь леди Норгрейв простое совпадение?

– А она здесь? – невинно поинтересовался Матиас. – По понятным причинам нас официально друг другу не представляли. Которая из дам?

Торна, однако, так легко вокруг пальца было не обвести.

– Высматривай даму лет сорока. Блондинку. Справа от тебя, где-то посредине бального зала. На ней платье цвета темной меди и тюрбан в тон. Рядом с ней дама в голубом.

Медное платье маркизы практически сразу же привлекло внимание Матиаса. Еще больше он изумился, когда узнал блондинку – ровесницу своей матери. Официально они не были представлены друг другу, но пару раз, когда появлялись на одних и тех же балах, он замечал ее холодный оценивающий взгляд. Она была не первой дамой в возрасте, готовой завести с ним роман. Однако леди Норгрейв сохраняла дистанцию, а Матиаса никогда не прельщало преследование дамы, у которой настолько ревнивый муж.

Матиас с Торном взяли у официанта по бокалу игристого вина.

– Я понятия не имел, что это супруга Норгрейва, – пробормотал маркиз, задумчиво делая глоток вина и поморщившись от его сладости. – Есть возможность поменять это вино на бренди?

– Я думаю, что лорд Окстон может нас угостить, – ответил Торн. – Если только ты не сыт здесь всем настолько, что мы можем уезжать.

– Я…

К приятелям подошла молодая дама в белом муслиновом платье с волнистыми каштановыми волосами до плеч и внимательно посмотрела на Торна. Голубые глаза радостно сияли.

– Гидеон, поверить не могу, это вы! Почему вы никого не предупредили, что будете в городе? В последнем письме вы ни слова не сказали, что вернетесь.

На лице Торна мелькнуло раздражение, он сурово взглянул на женщину.

– Самый простой ответ – потому что я не Гидеон, мисс Лидалл.

Дама вздрогнула от резкого тона Торна, но, похоже, она была не из пугливых.

– Прошу прощения, лорд Кемпторн, – ответила она, от былого дружелюбия не осталось и следа. – У меня сложилось впечатление, что вы терпеть не можете подобные мероприятия, поэтому я ошибочно приняла вас за вашего брата.

– Вполне понятная ошибка, мисс Лидалл, – вежливо согласился Матиас. Может быть, Торн и резковат, но он редко грубит красивым дамам. Его приятель заслужил хорошего тычка под ребра за то, что он так сердито смотрит на молодую женщину. – Я много лет знаком с Торном и Гидеоном и до сих пор их путаю.

– Вы очень великодушны, милорд, – произнесла мисс Лидалл, не сводя встревоженного взгляда с графа.

– Лорд Фейрлэм, – поклонился Матиас.

С таким же успехом он мог обращаться к любому цветочному горшку. Ни сама дама, ни его друг не обращали на него внимания.

– Я понятия не имел, что вы с Гидеоном переписываетесь, пока он за границей, – проворчал Торн.

Мисс Лидалл пожала плечами.

– Ваш брат – мой добрый друг и настоящий джентльмен.

Матиас прищурился, когда Торн угрожающе решительно двинулся на даму.

– На что вы намекаете, мисс Лидалл?

– Ни на что я не намекаю, милорд. – На ее лице лишь учтивость, когда она сделала реверанс. – Прошу прощения, что прервала ваш вечер, лорд Фейрлэм… лорд Кемпторн.

– Да, приятного мало, – пробормотал Матиас.

Торн сердито смотрел в спину удаляющейся мисс Лидалл.

– Я не был груб.

– Черта с два! – возразил Матиас. – Кто она?

– Да так… одна соседка. – Торн потер подбородок, как будто у него разболелась челюсть. – С самого детства она постоянно путалась под ногами, преследовала нас. У Гидеона была плохая привычка идти у нее на поводу, а потому неудивительно, что девица в него влюбилась.

На лице Матиаса отразилось понимание.

– Значит, Гидеон уехал из-за нее…

Торн покачал головой.

– Нет, из-за другой женщины. И было это давно. Боюсь, что мисс Лидалл может вновь попытаться вонзить свои острые коготки в сердце Гидеона, когда тот вернется. Он всегда с нежностью относился к этой девушке, хотя я так и не могу взять в толк, отчего.

– И что в этом такого ужасного? – Матиас задумался. Торн мог быть слишком вспыльчив, когда речь заходила о брате. – Особенно учитывая то, что подвигло Гидеона…

– Все! – со свойственным ему упрямством ответил приятель. – Мисс Лидалл совершенно не та женщина, которая нужна моему брату. А теперь, прошу прощения, мне нужно пропустить стаканчик-другой бренди. Ты со мной?

Не стоило.

Не стоило взывать к здравому смыслу Торна, когда речь заходила о его брате. Мисс Лидалл ушла обиженная, но если она ожидала, что граф поспешит извиниться – то ее ждет разочарование. Матиас решил сменить тему.

– Думаю, что да. Прийти сюда оказалось оши… – Краем глаза он заметил, как леди Норгрейв обнимает леди Арабеллу. За спиной у девушки показалась леди Темпест, которая разговаривала с двумя дамами, вероятно, задержавшими ее.

– Встретимся в библиотеке.

Торн оглянулся через плечо, чтобы понять, что же привлекло внимание Матиаса. Фыркнул, когда узнал сестер Брант.

– Ты сам ищешь себе неприятности, приятель.

– Ерунда! – ответил Матиас, при виде леди Темпест сердце учащенно забилось. – Простое совпадение, что мы случайно оказались на одном балу.

Именно так он намеревался сказать и родителям, если они об этом узнают.

– Маловероятно, – стоял на своем граф, невольно разрушая то, что Матиас считал разумным объяснением. – Шанс, я понимаю, что ты ищешь способ отмстить Маркрофту за то, что он соблазнил мисс Кинг.

Матиас нахмурился. Он до сих пор не мог понять, почему Клара предпочла ему Маркрофта.

– Она могла бы стать восхитительной любовницей.

Торн вздохнул.

– Ты несколько раз говорил об этом в экипаже. И тем не менее я решительно против того, чтобы вымещать свою обиду на этих дамах.

Матиас сильнее сдвинул брови в сплошную линию.

– А имеет ли значение, что меня интересует только одна из них?

Торн закатил глаза.

– Если ты надеешься спровоцировать у Маркрофта приступ всепоглощающей ярости, если соблазнишь одну из его сестер – я готов поклясться, что ты наверяка в этом преуспеешь.

– Я ни слова не говорил о соблазнении, – мягко возразил Матиас. – Я просто хотел прощупать почву вокруг леди Темпест.

Он лениво размышлял над тем, сможет ли выманить барышню из зала и убедить еще раз поцеловать его.

– Если только сунешься, Маркрофт закопает тебя прямо в этом саду. Оставь девушек в покое. Пошли глотнем бренди, а потом поедем к друзьям, – негромко проговорил Торн.

– Ступай, – ответил Матиас, не обращая внимания на разочарованный стон приятеля. – Я недолго. Засвидетельствую свое почтение даме, и можем уходить.

– Я велю дворецкому подать наш экипаж, – Торн зашагал прочь. – На случай, если и Маркрофт тоже здесь неподалеку.