Текст книги "#Мой малой. Как не потерять связь с детьми, когда они взрослеют"

Часть 2
Проявления подросткового кризиса и как с ними… сотрудничать

Глава 5
Грубость, агрессия, конфликтность

– Насть, я ножницы возьму?

– Ты что, совсем охренела? Иди отсюда, дура тупая…

Марина инстинктивно втянула голову в плечи: кажется, драки не миновать. Вот ведь не повезло, что ее подселили в комнату к девятиклассницам.

Но драки не было, напротив, девочка, интересовавшаяся ножницами, преспокойно взяла их с тумбочки соседки и вернулась на свою кровать.

– Новенькая, а ты откуда?

Девочка, которую звали, по-видимому, Настей, смотрела на Марину с любопытством.

– Из Холм-Жирков, это в Тверской области…

– А, понятно.

К Марининому удивлению, никаких едких замечаний не последовало.

– На, подавись своим барахлом, коза, – первая девочка аккуратно положила ножницы на место.

– Иди в жопу, – флегматично отозвалась Настя и перехватила потрясенный взгляд Марины. – А, не обращай внимания, у нас тут так принято. Сама научишься. Вот как затошнит от этого «лицеисты – наше светлое будущее», «лицеисты – надежда России», так сразу и научишься… говорить «коза» вместо «дружище» и «иди в жопу» вместо «пожалуйста».

– Понятно, – ответила Марина, хотя ей ничего не было понятно. Такие слова она слышала только между матерью и отчимом, и то… не в самые лучшие их дни.

– Мы так разряжаемся, – добавила первая девочка. – Меня Света зовут, если что.

– Очень приятно, – вежливо отозвалась Марина. Света и Настя переглянулись.

– Ничего-ничего, через пару месяцев по-другому уже запоет, – подмигнула Света Насте.

– Ага. Корова… – согласилась та.

Подростки грубые. Подростки жестокие. Подростки злые и непримиримые. Их хлебом не корми – дай только поспорить, сцепиться, подраться…

Это так?

Так. И хочется добавить (неожиданно для многих) «в норме», но с этой идеей мы пока обойдемся осторожнее.

Про что мы точно не будем сейчас писать в подробностях – так это про гормональные бури, переменчивое настроение, из них проистекающее, тестостерон, адреналин, норадреналин и прочие физиологические вещи. Давайте поговорим лучше о психологии.

Знаете ли вы, что основные, базовые человеческие эмоции – это радость, интерес, печаль, гнев и страх? И понятно, что радость возникает, когда мы сталкиваемся с чем-то «хорошим» для нас, интерес – с «новым». Печаль мы испытываем, когда что-то теряем, гнев – когда у нас что-то пытаются отобрать, страх – когда нам что-то угрожает.

А в процессе воспитания происходят разного рода подмены. К примеру, не всех родителей радует детская радость. То есть, конечно, радует, но… Когда она такая, не слишком сильная. Потому что бурная радость ребенка – это хохот, топот, вопли и бог знает что еще. Гораздо удобнее, когда ребенок спокоен…

И интерес у ребенка – тоже сомнительное удовольствие для родителей. Невозможно пройти по городу из точки А в точку Б, не остановившись сто пятьдесят пять раз у каждого забора, витрины, кошечки и т. д.

А еще гнев бывает неудобен. Машет кулаками, ногами, кусается, рычит, ругается… Опять-таки разборки с родителями «пострадавших» приходится устраивать…

И печаль тоже. Потому что вот приходит с прогулки ребенок – и плачет. Потому что потерял любимую игрушку. И надо бы и дти иг ру шку искать, возвращать, но такой холод за окном, промозгло, ветрено…

То ли дело страх: ребенок, который боится, так хорошо слушается… Не шумит, не убегает, делает, что говоришь. Любо-дорого посмотреть!

Вот и получается, что у многих юных людей к концу детства из всех эмоций остается нормальный доступ только к страху, который разрастается до неподобающих размеров.

Но так жить нельзя, согласитесь. И никому не хочется. И подростковый бунт – один из способов поставить все на свои места.

Наверняка вы слышали что-то вроде «чем ярче проявляется кризис, тем лучше». И это так. Не нужно из страха и желания соблюсти политкорректность обкладывать свое чадо, которое вовсе уже и не чадо, слоями ваты и одеял. Ему или ей это необходимо – столкновение, повод испытать агрессию, возможность подобрать средства для ее выражения. Потому что большинство родителей (даже если негласно) сходятся во мнении, что хорошо – это когда ребенок послушный. Ну, допустим, когда ему четыре или пять – это, может, и комфортно. Ест что дают, игрушек из родителей не выбивает, спать ложится вовремя и безропотно. У мамы с папой навалом возможностей для обустройства собственной жизни, отвлекаться на ребенка особенно не приходится…

Но поверьте, детство у наших детей длится очень и очень недолго. Ну, допустим, лет десять, плюс-минус. А большую часть жизни им жить взрослыми. И когда им будет двадцать-тридцать-сорок, способность «есть что дают» и другие варианты безропотности будут уже не лучшими качествами, правда?

Мы часто совершаем ошибку и начинаем воспитывать детей для своего настоящего. Так, как нам сейчас будет удобно. А лучше бы подумать об их будущем. О том, что поможет им стать уверенными, пробивными и сильными, успешными, в конце-то концов. Поэтому если вы по-настоящему хотите стать успешными родителями успешных детей, примите как данность то, что им нужно научиться говорить «нет». Нужно научиться (часто – заново) испытывать гнев, быть яростными, отчаянно защищать свои границы, свои интересы, свои ценности.

Поэтому – да, пусть сквернословят, когда возможно и надо. Потому что материться в компании с друзьями-приятелями – это одно, а материться в кабинете у директора школы – другое.

Да, пусть играют в стрелялки, кровавые и бессмысленные с чьей-то точки зрения. Это лучше, чем душить кошек или фантазировать о перерезании горла соседу по парте.

Пусть ходят в дискуссионные клубы, где можно горячо выплеснуть накипевшее, а за неимением оных – строчат послания на форумах (порой кажется, что многие ветки для того и создаются, чтобы можно было легально сбросить напряжение агрессии).

Есть неподалеку бойцовский клуб, есть интерес к нему у подростка – прекрасно. Пускай идет. Ему поставят пару синяков, он поставит. Лучше все произойдет на татами/ринге под наблюдением профессионала, чем в подворотне, когда никто ни к чему не готов.

Самое главное – это понять, что дальше в жизни вашему сыну или дочери придется очень трудно, если он будет не дружен с той частью своей личности, которая в коллективном бессознательном сформировалась десятки тысяч лет назад, когда люди еще жили бок о бок с дикими зверями и порой мало чем от них отличались. Сами знаете, это – архетип Тень, нечто такое когтистое и клыкастое, с горящими глазами, притаившееся глубоко внутри каждого из нас. Чудовище?.. Нет. Такая сторона человека. В норме – дружественная ему и готовая защищать в любой ситуации. И она необходима нам – в первую очередь, чтобы в каждой жизненной ситуации, какой бы дикой и трудной она ни оказалась, у нас был ресурс выживания «любой ценой». А еще – для того, чтобы до последней капли крови (вражеской крови, конечно) защищать то, что нам дорого: семью, детей, Родину, дружбу.

Многие события, сопровождающие подростковый кризис, ссоры и конфликты, включая очень сильные выплески агрессии, до драк, – это мероприятия, направленные на то, чтобы восстановить контакт со своим архетипом Тень. Это не значит, что ваш сын или дочка теперь так и останется жестоким и непримиримым кем-то. Вовсе нет. Это как тренировка: ты учишься, скажем, подтягиваться. Научился. Время от времени повторяешь упражнение, чтобы поддержать форму. Можешь, при необходимости, повиснуть надолго или, подтянувшись, забраться куда-то, куда нужно. Но это не значит, что ты на турнике живешь, на нем ешь, спишь, и вис – твое привычное положение тела.

И конечно, нам, родителям, необходимо не пугаться таких проявлений, а грамотно поддерживать их. Потому что это то, что делает вашего ребенка сильным и жизнестойким. И естественно, крайне необходимо, чтобы вы сами были дружны со своим внутренним гневом, умели давать отпор в ситуациях социальной агрессии, позволяли себе, когда нужно, яриться и выходить из себя (подчеркиваем: когда нужно – это не когда ваш сын, допустим, не помыл за собой посуду, а когда при вас кто-то бьет ребенка или пытается причинить ему иной вред). Основной закон воспитания психически благополучного человека звучит так: все можно, и все – в своей ситуации. Бывает, нужно и убить – что в очередной раз подтвердили наши деды и прадеды и что мы уже семьдесят с лишним лет празднуем 9 Мая… И если возникнет такая необходимость, люди вновь будут защищать Родину с оружием в руках. Скорее всего, конечно, ничего такого не будет, но лучше иметь внутри себя подобное позволение, чем его не иметь и в ситуации смертельной опасности тратить силы на преодоление внутреннего блока.

Да, возможно, нас воспитывали совсем не так и мы сами с собой не в ладу в этом контексте, в этой сфере жизни… Но это лишь прекрасный повод для развития себя – и, возможно, способ выстраивания глубокого взаимопонимания со своими детьми, которым приходится открывать в себе то же самое.

Глава 6
Подростки, учителя, школа

– Мам, извини, что беспокою…

Ольга мысленно присвистнула: неожиданная в разговоре с сыном формулировка, очень неожиданная. Значит, и обстоятельства из ряда вон. Впрочем, то, что Никита звонил с чужого номера, – тоже…

– Ты как?

– Мам, тут такое дело… Тебя в школу вызывают.

– Ого! – Ольга подалась вперед. Ее сын не был ни хулиганом, ни оболтусом, поэтому такие слова она слышала впервые. – Что случилось?

* * *

– Это так ужасно… Чего можно ожидать в будущем, если мальчик в тринадцать лет начал воровать?

Ольга сидела на стуле с прямой спиной, пригвожденная к месту скорбными взглядами Зинаиды Павловны (учителя физики) и Анны Ивановны (завуча по воспитательной работе).

– Простите, я все еще не понимаю, что именно он украл, – тихо, но твердо сказала Ольга.

– Но я же вам говорю: он взял вещь из моей сумки! Нагло, на глазах у всего класса! – воскликнула Зинаида Павловна.

– А я вам говорю, что эта «вещь» – это его сотовый телефон, и что он делал в вашей сумке – непонятно.

– Милочка, с вами все в порядке? Мы вам объясняем простыми словами: он отвлекался на телефон, я забрала и положила к себе в сумку, ушла на перемену, а вернувшись, обнаружила телефон у него в руках! Снова!

– Значит, если парень достал свой телефон из вашей сумки, – это, по-вашему, воровство? Да?

А класть чужой телефон в свою сумку – это тогда что? – Ольга перевела взгляд на Анну Ивановну.

– Это воспитательная мера, ну, как вы не понимаете!

– Что? Я не ослышалась? Помню, читала одну книгу, вы, наверное, ее тоже знаете – «Скотный двор» Оруэлла. Так вот, там тоже было: все животные равноправны, но есть животные, которые равноправнее других животных…

Если бы взглядом можно было убивать, Ольге бы сейчас валяться мертвой.

– Это очень плохо, что вы не понимаете…

– Почему же не понимаю? Отлично понимаю. И какая у вас нагрузка, и как вы устали, и как эти гаджеты вас достали. Даже порыв отобрать телефон у ребенка, пусть он всего лишь время на нем посмотрел. Непонятно мне только желание навесить на моего ребенка ярлык вора. Это очень громко сказано и может иметь далеко идущие последствия, вам не кажется?

– Ну, мы же никого не хотим обидеть…

– Вот и я так думаю. Поэтому давайте я позову сына, и мы вместе обсудим, как таких ситуаций избежать в будущем, хорошо?

У Ольги бешено колотилось сердце и алело лицо, но в душе она чувствовала себя – уже! – победительницей.

«Совсем от рук отбился», «про школу и слышать не хочет», «по учебе скатилась», «одни гулянки/гаджеты/мальчишки/девчонки на уме»… Жалобам родителей, кажется, не будет конца. Те, кто в начальной школе так гордились своими отличниками, судорожно хватают воздух ртом: что случилось с моим золотцем?! Те, чьи дети успевали средне, вообще в глубоком обмороке: боже, исключат из школы со справкой, я буду мамой дворника, караул!..

В чем дело? Конечно, в ней – резкой смене приоритетов.

В начальной школе большинство детей еще свято верят в то, что чтобы быть успешным, нужно хорошо учиться, получать красивым учительским почерком выведенные пятерки и поглаживания по голове. К седьмому-восьмому классу они выясняют, что это все иллюзии. Знания знаниями, их ценность по-прежнему высока, но вот способы получения информации делаются все разнообразнее, ютьюб и прочие интернет-ресурсы явно обгоняют школу в субъективных рейтингах «интересно и полезно».

Зато подросток начинает по-новому смотреть на общение. Общение! Это время, когда нужно научиться дружить, любить, завоевывать авторитет, взаимодействовать с себе подобными. Если до этого времени в фокусе внимания была обратная связь, получаемая от взрослых (похвалят ли родители, учителя), то теперь – обратная связь от сверстников: одобрят ли мое поведение? Сочтут ли шутку «годной»?

В общем и целом, становится как-то не до учебы. Есть отягчающие обстоятельства, которые доводят это «не до учебы» до критического уровня, когда у подростка начинается натуральный конфликт с учителями и/или институтом среднего образования. И вот этот конкретный конфликт лучше предотвратить, чем разруливать постфактум. А для этого полезно знать, что усугубляет его, – «отметочное» насилие во всех проявлениях.

Вы замечали, что если говорить о мотивации, то большая часть (грустно, но абсолютно большая часть!) школьников хочет не узнать/разобраться/понять/решить задачу, а получить хорошую оценку? Что есть такая разновидность отличников и хорошистов, которые для получения этих злополучных пятерок и четверок делают грустные глаза, канючат, льстят педагогам, всячески подлизываются… Бр-р. Но факт. У многих хорошо успевающих детей в приоритете не знания, а оценки. Кошмар? Позор? А чего же мы хотим, если сами требуем, нет, даже выбиваем из них эти оценки, как гопники – сигареты и мелочь из карманов прохожих? Есть немало родителей, которым безразлично, что там ребенок знает или не знает, как себя чувствует, что у него на душе – они хотят только, чтобы в дневнике были исключительно «четыре» и «пять». Лучше, конечно, «пять»… Это значит для них, что с ребенком все в порядке, у него дела идут нормально, у учителей ни к кому нет вопросов, можно и дальше жить своей жизнью. «Пять» – значит, знает, умный, молодец. «Три» – лодырь и лентяй, бестолочь, по миру пойдет.

Но ведь – согласитесь – это не всегда так.

Бывает «четыре» за красивые глаза и «три» за то, что не так посмотрел на учительницу. Бывает, учиться скучно, а читать – интересно. А бывает «плевать я хотел на эти формальности, пойду ВВС посмотрю»…

Поэтому, если вы читаете эти строки, пожалуй, пришла пора отказаться от иллюзий, что успешность вашего сына или дочери (а заодно и вас как их родителя) измеряется процентом хороших оценок в дневнике.

Да, многие сейчас подумают про ЕГЭ. Возражение не зачтено. ЕГЭ и текущая успеваемость (парадоксально, но часто) – две не связанные между собой величины. Нередки случаи, когда выпускники со средней успеваемостью сдают эти экзамены блестяще, а хорошисты и отличники – не очень хорошо. У ученика увеличиваются шансы на получение высокого балла не в связи с хорошей успеваемостью, а в связи с глубокими знаниями предмета. Разница ведь есть, и существенная. Кроме того, к тому моменту, когда нужно сдавать ЕГЭ и «думать о будущем», подростковые бури, как правило, уже утихают, и на первый план выходит юношеская целеустремленность, так что это – не собственно предмет нашего нынешнего разговора. Более того, соотношение результатов ЕГЭ и реальной грамотности – тоже очень интересный вопрос. Один из авторов данной книги в целях «научного эксперимента» проходил тестирование по ЕГЭ (тестовую часть). Дано: первые и вторые места в региональных олимпиадах по русскому языку, золотая медаль, филфак с отличием и т. д. Результат по ЕГЭ – 63 % правильных ответов. Вопрос таков: какое отношение ЕГЭ имеет к реальной (и даже филологически профессиональной) грамотности?

Еще одна важная мысль, дорогие родители, и мы просим вас обратить на нее внимание: так, как сейчас, будет не всегда. Еще раз: так будет не всегда! Мы склонны постоянно допускать одну и ту же ошибку: когда нам плохо, мы впадаем в уныние, потому что нам кажется, что это «плохо» будет продолжаться до конца жизни; когда нам хорошо, мы наивно полагаем, что так же хорошо теперь будет все время.

Но – как написано было на кольце царя Соломона, «и это пройдет». Тем или иным образом, в ту или иную сторону ситуация изменится, и вопрос лишь в том, какого именно изменения вы хотите и что готовы сделать для него.

Да, и эти вот волнения, и ссоры, и регулярное хлопанье дверью, и даже Марьиванна с ее недовольством и посланиями вам красной пастой в дневнике… Важно, по большому счету, только одно: какие отношения со своим ребенком вы пронесете через этот процесс.

И вот что обязательно нужно знать.

У наших подростков конфликты со взрослыми – обычное дело. Ну, вы помните про любовь и «перелюбовь», недостаток уважения, болезненное восприятие пренебрежения и т. д. И если уж мы, родители, порой думаем, что наши подросшие сыновья и дочери невыносимы, то какие претензии могут быть к учителям? Им тоже сложно.

И подросткам с ними сложно. С кем-то – прямо очень-очень сложно.

И самое плохое, что может сделать родитель, когда у сына или дочери конфликт с учителем (или учителями), – это…

Догадываетесь?

Да. Принять сторону давящего социума, а не ребенка. Пусть даже этот ребенок на полголовы выше мамы или давно вырос из маминых туфель. Потому что, во-первых, как ни крути, а это еще очень юный человек, которому не под силу на равных участвовать в социальном конфликте со взрослыми людьми. А во-вторых, потому что это – ваш ребенок.

К сожалению, пока что мы часто наблюдаем другую тенденцию. Учительница, завуч, директор недовольны? О боже, караул, кошмар, мы все погибнем… ой, то есть нет: караул, кошмар, что за чудовище я родила?! ну-ка марш в установленные рамки! марш-марш!

Иногда это происходит неявно, иногда – ярко и агрессивно. Но мы, родители, будучи уже умудренными опытом людьми, совершаем одну и ту же ошибку: в ситуации, когда кто-то из «взрослых» ругает наших детей, парадоксально начинаем чувствовать себя… тоже детьми. Более того: детьми провинившимися. Нам-де из-за «вот этого вот»/«вот этой вот» дает взбучку Марьиванна, соседка баба Клава, еще кто-нибудь… И хочется:

а) провалиться сквозь землю;

б) свалить вину на другого;

в) задобрить агрессора;

г) самое главное: сделать что-нибудь такое, чтобы никогда больше такая ситуация не повторялась.

И получается, что наших детей и защитить-то некому! Потому что даже если мама-папа героическим усилием сдерживает первые три желания, то четвертое реализует в полной мере, как только «напавший педагог» скрывается из виду, – и на голову ребенка обрушивается весь гнев разъяренного вулкана.

А ведь категорически нельзя допускать, чтобы ваш сын или дочь чувствовали, что против них – весь мир. Да еще с вами во главе. И никакое мнение никакой учительницы здесь не имеет значения.

Поэтому мы бы очень хотели, чтобы из этой главы вы запомнили самое главное: необходимо (жизненно необходимо), чтобы родители выступали на стороне своего сына или дочери, будь им хоть два, хоть пятнадцать, и четко доносили эту позицию как до самого ребенка (в нашем случае – уже подростка), так и до всех прочих окружающих. Нет, он не вырастет маменькиным сынком, привычка держаться за мамкину юбку произрастает из совсем других обстоятельств. Из однозначной поддержки произрастает уверенность в надежности тыла и сопутствующая ей общая уверенность. Та самая, которой многим так не хватает для успешности. Как говорится, сделайте своему ребенку дорогостоящий подарок с перспективой – сэкономьте ему деньги на психотерапию, которая не понадобится…

Второе, что нам бы хотелось донести до вас в этой главе, – это значимость простого вроде бы слова «вместе». Запомните его, пожалуйста, на все случаи жизни, связанные с вашим ребенком-подростком.

«Мне не нравится твое поведение, но я уверена, что вместе мы сможем изменить ситуацию в лучшую сторону».

И:

«Марьиванна, я понимаю ваши чувства. У вас накопились некоторые претензии к моему ребенку, так давайте же подумаем, как мы ВМЕСТЕ можем изменить ситуацию».

Учителя, как правило, люди занятые. Мы все это понимаем. И обычно они очень – осознанно или нет – хотят облегчить себе жизнь и сгрузить ответственность на кого-нибудь еще. Особенно ярко это видно в случае с претензиями к ученикам (сейчас даже неважно, обоснованными или нет). Вы мама-папа? Вы и решайте свои проблемы. Но позвольте, вы действительно мама/папа, это так… Но педагог – это человек, выбравший себе в качестве профессии обучение и воспитание детей. И если что-то не заладилось у ребенка с учебой, то это ответственность педагога – искать подход, помогать и т. д., а насколько получается – вопрос профессиональной компетенции. Это очевидный контекст учительско-ученических отношений, и иногда имеет смысл подчеркнуть, что вы его тоже знаете и понимаете. Это бывает полезно, гораздо полезнее, чем «да я прослежу», «да я его/ее драть буду как сидорову козу» и т. д.

Да, педагогов можно понять: нагрузка огромная, мотивация, сами понимаете, страдает. Профессия требует больших эмоциональных, интеллектуальных и просто душевных вложений. Однако, во-первых, мы все взрослые люди и понимаем, что профессиональный выбор делается осознанно, и эта осознанность налагает определенную ответственность. А во-вторых, психологическое благополучие, самоуважение и позитивный образ самого себя у вашего сына или дочки – это то, что для родителей должно быть на первом месте. Поэтому мы от души желаем вашим детям понимающих учителей, которые находятся действительно на своем месте, а учителям – много сил и душевного огня. А вам, дорогие читатели, – верной расстановки приоритетов и ощущения единства с сыновьями и дочерьми.