Текст книги "Тень хранителя"

Тоненько запищал звуковой оповещатель, и верхняя крышка медкапсулы ушла верх.

– Здравствуй, тетушка. – Элис легко соскочила с лежанки регенерационной камеры на пластиковое покрытие пола грузового трюма и огляделась. – Твой инфопакет о смерти родителей я посмотрела, также обдумала то, что ты мне предложила. Я не возражаю. Но судя по тому, что мы сейчас явно в великой пустоте, а ты неважно выглядишь с дырками в теле, дела у нас идут не очень хорошо.

– Это мягко сказано, Элис. – Ингрид кинула девушке заранее прихваченный боевой скафандр «Призрак-М» и добавила: – Поверь, мне есть, чем с тобой поделиться.

* * *

Жизнь при школе фехтования помогла Олегу основательно подзабыть страшные моменты своей прошлой жизни. Увлечение рукопашным боем и фехтованием позволило мальчику наполнить смыслом свое существование и стать своеобразным спасательным кругом для семилетнего ребенка, лишившегося всего – дома, родных и привычной обстановки.

Со стороны это выглядело удивительным чудом. Но гибкая психика малыша смогла перестроиться, и через каких-то три месяца мальчик, уже с разрешения старших учеников школы, занимался вместе со своими сверстниками, иногда даже принимая участие в учебных поединках. Все новые приемы, ухваты и упражнения Олег впитывал на лету.

Ну а ночью продолжалась совершенно другая учеба. Там перед мальчиком раскрывался удивительный мир знаний, где он мог задать любой вопрос и получить на него ответ: почему облака бывают серыми, белыми и черными, почему гремит гром, зачем нужно приветствовать старших или знатных сверстников по-особому.

На подобный прогресс обратили внимание даже наставники. Считалось, что для овладения начальными формами фирменного стиля школы необходимо было тренироваться не менее трех лет. Олег смог овладеть этим искусством за год. Базовые стойки, обманные движения, финты. Для своего возраста он, благодаря постоянным тренировкам, легко достиг необходимого прогресса и с успехом перешел к изучению более сложных приемов. За этот год мальчик значительно окреп, отъелся и превратился в не по годам развитого отрока. Его руки вытянулись, а ноги приобрели необходимую гибкость.

Однажды, наводя порядок после окончания тренировок в фехтовальном зале, Олег невольно подслушал разговор о самом себе: «…мальчишка несомненный талант с экстраординарными способностями. В будущем он станет смелым и искусным фехтовальщиком». Говорившие использовали редкий диалект империума, но Олег от природы обладал цепкой памятью и мог уже с легкостью воспринимать разнообразные диалекты универсального империума.

Полным признанием способностей Олега стало официальное разрешение носить форменную одежду ученика на тренировках. К слову, существовало поверье, что, встретив человека в цветах одежды ученика имперской школы фехтования, нужно ударить его. Если это настоящий ученик, то по нему все равно промахнешься, если это новичок – то он будет благодарен за науку, а если это не ученик, то будет урок – нечего ходить в одежде, которая тебе не поло-жена.

Одним из очень теплых вечеров лета, в честь очередного непонятного для Олега праздника – тезоименитство любимой дочери императора – во дворце бушевало невиданное по своему масштабу вечернее феерические представление – фейерверк.

Обильная иллюминация, взлетавшая до небес огненными искрами, была видна даже из здания школы. Но Олега это не интересовало. Во-первых, ему было запрещено покидать без сопровождения территорию комплекса, во-вторых, наблюдать за зрелищем отсюда одному было скучно.

То ли дело второе соединение третьей позиции базовой стойки. Скольжение клинка по клинку никак не давалось мальчишке. Олег раз за разом с упорством, достойного лучшего применения, шлифовал свои движения, пытаясь выполнить движение в одном темпе без рывков и замедлений.

И тут под всполохи гигантских бенгальских огней и салютов такая удивительно спокойная и размеренно-рутинная жизнь мальчика сделал крутой поворот.

В дверях зала для тренировок раздался шум, и сюда ввалилась небольшая компашка подростков года на два-три старше Олега. Следом в зал тенями проскользнули сопровождавшие молодежь телохранители.

Никого из них Олег не знал. Но предположить, что будет дальше, было не сложно. Дорогая одежда, украшения не по возрасту и развязанное поведение. Очевидно, детки влиятельных родителей, способных нанять учителей фехтования не хуже, чем школьные наставники. Сюда они заявились в поисках приключений.

– Гоби, ты же сказал, что тут всегда тренируются ученики. И мы сможем позадирать их.

Олег отчетливо представил, что сейчас вся эта компашка докопается до него.

– Один тут есть. Сейчас мы его и спросим, где другие. – Мальчишки переговаривались, шутили, перегородив единственный выход, не собираясь уходить.

– Эй ты, подойди сюда.

«Началось», – подумал Олег, пытаясь сообразить, как ему обратиться к этим знатным отпрыскам благородных фамилий. Мальчика выручил один из телохранителей. Из-за спины он быстро показал на одного из мальчишек и пальцами изобразил принятый здесь знак «корона» – два чуть согнутых пальца, указательный и средний.

– Ваша светлость. – Олег низко поклонился и чуть задрал левый рукав ученической туники, давая всем возможность увидеть свой браслет слуги.

– Это слуга, Гоби. Даже не дворянин.

– Да, но он в ученической тунике.

– К черту слова. Пусть защищается. Мы вызываем его по очереди. – Довольные собой мальчишки принялись жарко спорить, кто будет первый. Нисколько не смущаясь, что их было пятеро и они все были старше этого мальчишки-ученика.

Олег все это время смотрел на принца крови. Тот в разговор не лез. Но было понятно, что прекращать предстоящее избиение он не собирался. Скука читалась на лице избалованного юноши. И Олег должен был сейчас его развлечь.

– Значит так, слуга, бери любой меч…

– Учебный, – тихо, но очень веско произнес кто-то из телохранителей, обозначив грань, за которую заступать не следовало. И желающих спорить не нашлось.

– Хватит болтовни. В круг. – Мальчишки после бурных дебатов выбрали, кто будет первым, и тот, взяв в руки учебный меч, залихватски взмахнул им несколько раз. Олег решил ничем не показывать своего страха или неуверенности. Он поступил точно так же. Наставники называли это зеркальной тактикой – способ сбить противника с толку, копируя его движения.

К тому же внимательный взгляд мальчика смог подметить, что пытаясь покрасоваться перед своими сверстниками, первый дуэлянт взял неудобное и тяжелое тренировочное оружие, пусть внешне выглядевшее очень эффектно.

По замыслу это был типичный бастард – стандартный полуторный меч. Но для мальчишек, еще не набравших сил, этот деревянный полуторник превращался в тяжелый, несбалансированный двуручник.

Для себя Олег выбрал привычную имитацию короткого меча, разумно полагая, что в силе ему не тягаться с этими верзилами, а вот в скорости – пожалуйста.

Скопировав стойку первого дуэлянта, Олег так же замер. Потом, когда тот несколько раз подбодрив себя криком, сделал шаг вперед, с трудом удерживая меч в вертикальной стойке, Олег зеркально отступил назад. Это повторилось несколько раз. Благородные детки заулюкали, а принц впервые улыбнулся, глядя, как Олег пародирует своего соперника.

Мальчишка-дуэлянт, самый горластый, но, видимо, не самый умелый, от насмешек своих товарищей побагровел. Лицо налилось кровью, а мочки ушей запылали алым цветом. От обиды и ярости он взвыл и безрассудно кинулся вперед, в атаку, став махать своим мечом наотмашь, напрочь позабыв то, чему его учили.

Олегу пришлось несладко, бастард несколько раз свистел в опасной близости от головы. Но юный ученик, поймав примерный темп движений поединщика, смог понять, что в основе этой бешеного натиска лежит банальная первая позиция, используемая почти всеми школами фехтования: выпад, перевод меча в защиту, имитация финта, ложная атака, с последующем шагом – рубящий удар.

Невыносимо быстрый темп продержался всего-то сорок ударов сердца. Потом Олег улучил момент, когда противник ожидаемо выдохся, и сам контратаковал. Быстро и решительно, как учили: двойным переводом – ответной атакой, состоящей из одного финта (для отвлечения внимания), подготовки нападения (выполняемого с обведением вооруженной руки противника) и укола переводом в другой сектор, с целью обойти полукруговую защиту противника.

– Больно-то как… – Отрок завыл, выронив свой учебный меч. Олег хорошенько приложился ему по руке, попав в область лучевой кости, а затем, не останавливая удар, вмазал тупым наконечником в правый бок. И лишь присутствие сверстников удержало дуэлянта от того, чтобы не заплакать.

– А ничего так слуга ему руку отсушил, – раздался комментарий одного из телохранителей. А тот из них, кто отвечал за первого участника поединка, вклинился в гурт мальчишек и увел всхлипывающего подопечного из круга.

– Я второй. – Новый соперник учел ошибки своего предшественника и подобрал себе учебный меч по руке. Выглядел он очень собранным и решительным. Олег вздохнул, успев бросить украдкой взгляд на принца. Лицо юноши свидетельствовало, что тому все это очень нравилось. «Вошел во вкус», – промелькнула мысль Олега.

– Давай, – юные бузотеры проорали это хором, и второй поединщик без раскачки перешел в нападение. Вначале он проверил защиту Олега двухтемповой серией ударов. Но юный фехтовальщик не посрамил честь императорской школы. Используя всего лишь два приема: «отбив» – отражение (увод) клинка противника и «показ удара» – угрожающее движение учебным мечом в направлении поражаемой поверхности противника, имитирующее начальную фазу нападения, он сдержал этот натиск, а затем взорвался сокрушительным выпадом, попав своим мечом точно в грудь своему визави.

– Бросок змеи, отменный удар, – вновь подал голос один из телохранителей. А второй фехтовальщик, пропустив болезненный удар в грудь, решил не искушать судьбу и благородно признал свое поражение.

– Ты кем себя вообразил, тварь? – Третий соперник был на полторы головы выше Олега и самым старшим из группы ребят. – Деремся до первой крови. Я тебе все ребра переломаю. – Он буквально вихрем ворвался на площадку и изготовился к поединку.

Олег с надеждой посмотрел на телохранителя принца крови. Тот был здесь за главного, но ничего сказать он не успел, принц просто коснулся его руки своей, и Олегу пришлось готовиться без перерыва или паузы к третьему спаррингу за сегодня.

– Ну, щенок, скажи что-нибудь перед своим первым увечьем? – третий поединщик с ходу попытался запугать своего соперника. Но Олег лишь распрямился и твердо произнес:

– Ваши ноги помогут вам вступить в битву, мои руки выиграют мне войну. Начинаем.

– Хорош наглец, – вновь подал реплику телохранитель принца. Но Олегу пришлось очень несладко. Третий юноша был сильнее и без зазрения совести лупил своим мечом наотмашь, нисколько не заботясь о фехтовальных приемах.

Такая тактика имела успех. Вскоре Олег пропустил скользящий удар по плечу. Спустя мгновение секундная невнимательность стоила ему такого же скользящего удара по голове. И сразу нечто липкое и теплое потекло мальчику по макушке.

Но схватку останавливать из-за первой крови никто не собирался. Олег чувствовал, что выдыхается. Его легким банально не хватало кислорода. Ведь ему приходилось много двигаться, каждый раз на мгновение раньше ускользая от сокрушительного удара оппонента.

Однако жить хотелось еще сильнее и желательно без переломов. Со здешним уровнем медицины это был бы почти приговор. Сжав зубы и украдкой смахивая проступавший пот со лба, Олег сознательно ушел в глухую оборону. Шанс на атаку у него еще будет. В этом мальчик не сомневался, продолжая свою игру на выживание.

Постепенно уход в оборону стал приносить свои дивиденды. Во-первых, Олег смог поймать ломаный ритм ограниченных движений недруга и почувствовать то, о чем постоянно твердили наставники школы – появляющееся чувство боя, основанное на быстроте и точности двигательных восприятий. Упростилась оценка микроинтервалов времени, необходимых для уклонения от ударов. Во-вторых, малец отчетливо осознал, что значит владеть базовой техникой фехтования, пусть и не напитанной силой. Против одной грубой примитивной мощи это выручало необыкновенно.

Дыхание поединщиков участилось в разы. Все чаще стали возникать объяснимые паузы и ошибки в движениях. Наконец, когда взмахи противника стали замедляться и предсказуемо повторяться, Олег контр-атаковал. Дождавшись, когда меч противника оказался высоко над его головой, он нырнул ниже и резко, из последних сил ударил своему неприятелю точно в коленную чашечку. Отскочил и, пока противник козленком заскакал на одной ноге, от души врезал ему сначала по запястью, а потом для верности по предплечью.

– Стоп, – взревел кто-то из телохранителей. А проигравший от боли и ярости прокричал роковой для Олега клич:

– Бейте, бейте все этого крысеныша!

На призыв откликнулись еще двое свежих, не участвовавших в поединках отроков. Причем оба потянули из своих ножен далеко не учебные мечи.

Олег отчетливо представил, что жить ему осталось от силы пару ударов сердца, и от накатившего приступа боевой ярости сам кинулся в атаку. Прежде чем один из нападавших сумел обнажить клинок, мальчик врезал ему изо всех оставшихся сил своей деревяшкой по плечу, полностью отбив руку. Затем метко запустил в лицо второму свой учебный меч, кувыркнулся и рыбкой проскользнул мимо опешивших телохранителей мажоров.

– Взять его! – Тут же последовали категоричные приказы избитых деток своим охранникам. Лишь принц, поджав свои тонкие губы, неодобрительно качнул головой и отступил на шаг назад. А его телохранитель прикрыл собой мальчишку.

За шумом схватки лишь они одни не утратили контроля над ситуацией и услышали, как по коридору сюда ломилась во всю силу своих мышц целая толпа возбужденных людей. Вбегающими бойцами в зал имперской школы фехтования руководил мастер-наставник Глэд. С пятью своими старшими учениками и целым выводком учеников помладше он являлся грозной силой даже для усиленного караула императорской стражи.

За считанные удары сердца все, кто даже плохо посмотрел на наставника Глэда, были сбиты с ног, обезоружены и скручены.

– Ваше высочество. – Глэд повелительным жестом остановил своих людей, пытавшихся подобраться к принцу. Учтиво поклонился члену императорской династии и спросил: – Что здесь происходит?

– Они меня обижали. – Олег не сдержался и наябедничал, мстительно разглядывая понурых деток очень богатых и знатных фамилий. В ответ донеслась нецензурная брань и недвусмысленные угрозы всем присутствующим.

– Мастер-наставник, мое почтение. Мне крайне неприятно, что я стал участником этой истории. Единственное объяснение нашему поведению – приподнятое настроение из-за праздника моей тетушки, что нисколько нас не оправдывает. Мы вели себя недостойно. Поэтому хочу принести искренние извинения за своих друзей.

– Ваше высочество, – вновь поклонился Глэд, – но я буду вынужден рассказать об этом императору.

Принц нисколько не изменился в лице после слов мастера фехтования, но тень, набежавшая на его лицо, говорила, что юноша немного нервничает. Затем принц, приняв какое-то решение, наклонился к уху своего спутника-телохранителя и горячо зашептал неразборчиво. Разве что слово «дед» прозвучало очень отчетливо.

– Мы можем поговорить наедине? – Телохранитель успокаивающе кивнул своему подопечному, в знак того, что все понял, и посмотрел на Глэда.

– Дюк? – Наставник заулыбался и перед тем, как обнять своего хорошего знакомого, приказал: – Всех вывести. Ваше высочество, будьте любезны, подождите нас на свежем воздухе. Олег, побудь пока с принцем. Я скоро.

Спустя непродолжительное время двое друзей вышли из здания. Несколько коротких команд, и на-шкодившую молодежь, кроме члена императорской фамилии, увели под конвоем прочь с территории школы. Принца, разумеется, никто и не думал ограничивать в продвижении.

Двигаясь обратно во дворец, юноша терзал вопросами своего телохранителя и по совместительству учителя боя.

– Вот объясни мне, Дюк, как этот мальчонка смог у всех у нас выиграть? Он выглядит, как сопля. – Ничего не стоит перешибить его. Ан нет, уперся чертенок. Я даже не уверен, что смог бы его победить.

– Все просто, ваша светлость. – Телохранитель выглядел самим спокойствием на фоне возбужденного юноши. – Для вас поединок был развлечением. А он дрался за свою жизнь. Именно поэтому мастера-наставники имперской школы фехтования ездят по границам империи и участвуют в реальных схватках. Дворцовые дуэли очень сильно отличаются от настоящих схваток.

– Это почему? – Удивление юноши было неподдельным.

– Поймите, когда на кону твоя жизнь, напрочь вымываются все правила дуэльного этикета, традиции поединков и фальшивое благородство.

– Фальшивое?

– Ну а какое же? Ваших друзей было пятеро. Ему даже мгновения для отдыха не давали. Все старше несчастного ученика, а под конец даже напали на него вдвоем.

– Думаешь, мне стоит обратить на него внимание?

– Если хотите мое мнение, ваша светлость, то это очень достойный вариант.

– Без роду, без племени и будет обязан только мне?

– Уверен в этом. Я намекнул мастеру-наставнику Глэду. Он сказал, что поговорит с мальчиком.

– Думаешь, тот согласится?

– От таких предложений не отказываются.

– Тогда переговори с моим управляющим. Определим его пока в нашу школу.

– Но его статус?

– Я поговорю с матушкой, она мне не откажет. Браслет слуги заменим на чуть менее позорное слово – незаконнорожденный. Кто особо вникать и разбираться будет. Ну а там и поездка не за горами.

– Слушаюсь ваша светлость. – Парочка замолчала. А в это самое время учитель фехтования Глэд медленно шел по гравийной дорожке вокруг здания школы, а за ним как привязанный следовал Олег.

– …я знаю Дюка почти пятнадцать лет. Впервые мы встретились еще в этой вот школе фехтования. Примерно в таком же возрасте, как тебе сейчас. С тех пор приятельствуем. Потом наши пути разошлись. Дюк стал записным дуэлянтом и нанялся в дружину графа из второго круга властителей, черт, не помню имени. А я попал на заметку самому императору. Когда Дюк получил ранение и потерял свое место, он начал тренировать в частных школах приглашенным учителем, благо его базовое обучение и колоссальный опыт позволяли ему это. Так он стал тем, кто он есть сейчас – тренером бретеров, вербовщиком для некоторых своих старинных приятелей и надежным телохранителем. Дюк возвел все, что связано с фехтованием на дуэлях: тренировки, диета, изучение поединков прошлого, планирование схватки с учетом слабостей противника в искусство.

Лет пять назад он полностью перестал тренировать в школах и сконцентрировался на частных тренировках и посредничестве в найме. Тогда же он частенько присылал мне отчеты по известным ему бретерам и помогал с натаскиванием моих учеников на дуэльные поединки. Я в благодарность выхлопотал для него небольшой зал здесь, в столице. В лучшие дни у него занималось до двадцати парней и еще столько же стояло в очереди. Потом его приметил один из принцев крови и нанял для обучения собственного сына. – Глэд замолчал, пытаясь сообразить, как подвести весь свой треп к самому главному…

– Какое предложение он сделал вам по мне? – Олег спросил это совсем не по-детски. С легкой грустью. Понимая, что в его жизнь пришли перемены. Ночная учеба не прошла даром. Мальчик тонко чувствовал наступление узловой точки в своей жизни.

– Принц хочет предложить тебе место его спутника. Подожди, послушай просто. Ты перестанешь считаться слугой. Никто кроме принца не сможет тебе ничего сделать.

– Каков будет мой статус?

Глэд мысленно усмехнулся, мальчик умел вычленять главное.

– Дюк сказал, что тебя попробуют сделать незаконнорожденным отпрыском имперской фамилии.

– Я понял. Ответьте на один вопрос: зачем я принцу?

– Это будет сложный ответ, мой мальчик. Но я попробую. Его отец, принц крови, никогда не будет толком притязать на корону империи. В очереди на престол он во втором, если не в третьем десятке претендентов. По слухам он выпросил у императора в кормление для своего очередного отпрыска, достигшего возраста взросления, целый портовый город. Молодому повесе нужны верные люди, и не просто слуги или воины, а обладающие статусом в нашем обществе. Ты молод. У тебя нет в империи никаких привязанностей или обязательств. Получив статус незаконнорожденного, ты станешь ему отличным подспорьем. Ну а твои личные качества – упорство, смелость и стойкость – это подтверждают.

– Я согласен. – Олег принял решение почти сразу. Сменить статус – это дорогого стоило. Пусть даже его будут считать аристократом наполовину. – И последний вопрос: как его зовут?

– Кого? – удивленно спросил Глэд.

– Этого принца, – ответил мальчик и удивленно посмотрел на наставника. Тот засмеялся в полный голос. До слез. Потом обхохотавшись, сказал:

– Его имя Стэн. Для близких – он Стив…

Переезд в палаты, отведенные для принца крови и его двора, прошел буднично. За Олегом пришел лично сам Дюк. Он как гнилую веревку оторвал браслет слуги и швырнул его прямо на пол со словами:

– Он тебе больше не понадобится.

Мальчик не возражал, не понадобится так не понадобится.

Затем Олег тепло попрощался с наставником Глэдом и другими учителями. Прихватил скромный узелок с пожитками и зашагал вслед личному наставнику принца крови Стэна, понимая, что его жизнь сделала очередной крутой вираж.

Они долго шли вдвоем по закоулкам дворцового ансамбля. По пути Дюк весело перешучивался с императорскими гвардейцами, стоявшими в караулах, травил байки о дворцовой жизни, пока они не вышли к небольшому трехэтажному особняку, соединенному крутой галереей с другим стоявшим поодаль.

– Это палаты принца. Галерея и покои охраняются его личной стражей. Ночью всякие хождения для слуг запрещены. Поэтому держи этот личный знак его высочества Стэна. Он даст тебе право ходить где ты захочешь и ночью. До второго круга охраны включительно.

– Второй круг охраны? – с любопытством спросил Олег.

– Резиденция императора и ее окрестности. Не перебивай. Пока поживешь вместе с гвардейцами принца. Затем вместе со Стэном, где-то через недели две поедете на учебу в третий имперский полк. Если сойдетесь характерами, то быть тебе бастардом и спутником принца. – Дюк после этого монолога выдал еще и ключ от от комнаты и добавил: – Постарайся ничего не потерять.

Олег послушно кивнул.

У входных дверей застыли двое гвардейцев, отличавшихся от императорских только цветом пышных доспехов. Внутри Дюка и Олега уже ждала служанка, которая мило зарделась от бравого вида Дюка.

– Это Фрайди, она тут тебе все покажет. И будет тебя опекать. Бывай. Завтра утром я за тобой зайду. И ты познакомишься с принцем. Пока осваивайся и отдыхай. – Дюк попрощался и был таков. Олег внимательно смотрел на миловидную служанку, совсем еще молоденькую. Он воспринял ее скорее как ровесницу и поэтому располагающе улыбнулся и сказал:

– Я Олег. Идем?

Фрайди кивнула, и они пошли по темному и длинному коридору первого этажа, а затем по лестнице поднялись на второй. Здесь из-за широких окон было значительно светлее. По всему этажу слева и справа находились многочисленные комнаты. Большинство дверей здесь было пронумеровано, а двери распахнуты настежь. Заглянув внутрь, можно было увидеть маленькую комнату с узкой кроватью, дешевым деревянным сундуком и крошечным лакированным столиком с отверстием для чернильницы, рядом с которым на полу стояла большая плетеная корзина для мусора.

Запах жилых помещений дворца был знаком Олегу – едва уловимый аромат смеси уксуса и соды, который исходил от мешков с постельным бельем или от мокрого деревянного пола, скрипевшего под ногами. Все комнаты оказались пустыми. По словам Фрайди, почти все служивые, проживавшие здесь, занимались сейчас делами и собирались тут только ближе к вечеру.

– Это твоя комната. Вот запомни ее номер – сто двадцать два. – Девушка кинула небольшой узелок с вещами мальчика на кровать. Затем Фрайди открыла решетчатое окно, и в комнату сквозь стебли плюща задул полуденный ветерок. На карнизе мило ворковало несколько голубей. Олег вздохнул. Все это разительно отличалось от его каморки в школе фехтования.

– Спасибо, Фрайди. Я запомню.

– По крайней мере, ты будешь в комнате один. Его высочество распорядился об этом лично. А большинство живут по двое. И переоденься. Нечего пугать нас ученической формой.

– Еще раз спасибо. – Олег интуитивно улыбался, чувствуя, что это нравится девушке. Фрайди на прощание взлохматила коротко стриженные волосы мальчика и закрыла за собой дверь, сказав, что зайдет ближе к обеду и проводит в столовую. А потом отведет его в баню.

Олег начал разбирать свои пожитки. Затем он, поставив подушку в изголовье кровати, отошел к закрытой двери и с разбегу, сделав в воздухе кувырок на триста шестьдесят градусов, приземлился в кровать. Неземное блаженство охватило подростка. Мягкая перина была просто восхитительна.

Чуть позже немного повалявшись, мальчик привычно опустился на колени, уселся поудобней и стал медитировать, прогоняя в памяти необходимые упражнения для разминки.

Позже деятельная натура подростка повлекла его на улицу, искать площадку для тренировки. Такая нашлась на заднем дворе, рядом с небольшим полевым домиком-кухней. Там Олег с упоением отдался во власть въевшихся в плоть тренировок, пока Фрайди не отыскала его здесь и не позвала его обедать.

Обед превзошел все ожидания мальчика. Ел он непривычно питательную, хоть и однообразную пищу, а накормили его в столовой для гвардейцев принца. Скорее это была даже не столовая в привычном – понимании, а настоящий клуб единомышленников, куда посторонних даже не пустят и никогда не накормят. Стены здесь были увешаны боевым оружием. Присутствовала настоящая барная стойка с целой батареей разнокалиберных бутылок. Везде стояли столики на двоих, на троих и даже на десятерых. При входе были сложены горкой огромные подносы, а напротив них стол раздачи, от которого восхитительно пахло тем, чем Олег привык питаться в той своей прошлой жизни.

Затем румяные девахи-повара с шутками и прибаутками положили целые горы еды на поднос мальчика. Это было неземное блаженство – смаковать еду и никуда не торопиться.

После сытного обеда юношу неумолимо потянуло в сон. Но Олег решительно отогнал это желание и вновь двинулся на знакомую площадку для тренировок. Но площадка оказалась занята. Целое отделение гвардейцев, разбившись на пары, с удовольствием мутузила здесь друг друга затупленными мечами. Учебные доспехи, покрытые кожей для смягчения ударов, знатно позвякивали от молодецких ударов бойцов. Олег невольно засмотрелся на эти поединки. Бойцы отрабатывали один-единственный удар. Точнее связку: блок, скользящий шаг в сторону, одновременно с ответным ударом. Трое старших ходили между парами воинов и поправляли, если им виделось что-то не так.

Убедившись, что гвардейцы принца здесь надолго, Олег пожал плечами, пристроился рядом и начал свою разминку.

Вначале никто из вояк не обращал внимания на худющего подростка. Подумаешь, машет кто-то руками, что с того. Но по мере того, как Олег перешел от разминочных упражнений к силовой подготовке, на него стали посматривать. Мальчик с легкостью отжимался на кулаках и приседал на одной ноге, продолжая методично прокачивать свои мышцы. Затем Олег начал внешне хаотичные резкие ускорения, перейдя к выполнению упражнения «челночный бег». Наконец, один из старших группы солдат подошел к мальчику и достаточно грубо поинтересовался, кто он такой и что ему здесь надо.

В ответ Олег просто показал выданный Дюком знак, и от мальчика ненадолго отстали. Но когда мальчик перешел к упражнению «восьмерка», описывая попеременно руками горизонтальные и вертикальные восьмерки, с весьма приличной амплитудой движения, к нему подошли вновь.

– Значит, ты и есть тот самый воспитанник, которого Дюк попросил поднатаскать в условиях, максимально приближенных к боевым.

– Наверное. Я Олег. – Мальчик решил быть максимально вежливым.

– Я, Дируси. Как думаешь, зачем тебе наша наука, я смотрю, ты неплохо машешь руками сам.

– Куда мне с вами равняться. Я только скоростью беру. И слабо представляю, как сражаться в команде. И потом я учился фехтовать, а вы же учите убивать.

– А ты умеешь фехтовать?

– Проверите? – Олег улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой, и могучий гвардеец ожидаемо купился на эту нехитрую подначку.

– Тимсар, сюда бегом, – рявкнул он незамедлительно. – Возьми с собой два деревянных меча.

Предстоящий поединок вызвал ожидаемое веселье среди гвардейцев. Над назначенным в спарринг-партнеры воином принялись безостановочно шутить и подчас очень жестоко. Поэтому ожидаемо к началу поединка тот смотрел на Олега как на кровного врага. Встав напротив мальчика, красный от смущения и раздражения, он по сигналу Дируси коршуном кинулся на подростка, делая выверенный взмах деревяшкой, надеясь в первом же ударе попасть тому по телу.

Но Олег приставным шагом ушел в сторону и спокойно пропустил мимо неповоротливого гвардейца. Новый широкий взмах, от избытка старания, так же пришелся в пустоту. Олег с запасом пригнулся и, ускорившись, оказался за спиной Тимсара. Разорвав дистанцию, подросток отступил еще на пару шагов назад, встав точно в центре площадки.

Гвардеец взглянул на Олега по-новому. Малец явно понимал толк в таких вот схватках. Чуть успокоившись, все-таки сказывалась выучка, Тимсар пошел в новую атаку, активно нанося разнообразные связки ударов в отличнейшем темпе. Но Олег не зевал. Скорость реакции юноши превосходила возможности Тимсара. И меч последнего резал лишь пустоту. Подсобравшись, гвардеец, как ему показалось, резко и главное быстро нанес неотразимый удар мечом. Но вновь Олег был на высоте, уклонившись и от этого выпада.

Тогда Тимсар решил взять грубой силой и натиском. Он пошел в безостановочную атаку, нанеся мечом подряд взмахов двадцать. Расчет был прост, хоть один-то удар, но должен был пройти. Но единственным результатом такой бесшабашной атаки стали спотыкание и очередные насмешки товарищей по десятку.

Олег, до этого даже не помышлявший атаковать, решил, что такой момент настал. Пока Тимсар соображал, как бы ему достать такую верткую цель, под обидные выкрики прочих гвардейцев, подросток молнией кинулся на противника.

Вновь пригнувшись, пропуская защитный взмах меча над собой, Олег точно и очень акцентированно попал гвардейцу своей деревяшкой в правую ногу, в область коленной чашечки. Тимсар от неожиданно сильной боли выругался и запрыгал на одной ноге.

– Стоп, – приказал Дируси. – Ты проиграл, Тимсар. А из тебя, Олег, будет толк. Хочешь потренироваться с нами прямо сейчас, заодно кое-что поймешь о командной работе?