Текст книги "Ведомые желанием"

Татьяна Демченко, Алексей Демченко
Ведомые желанием

Амалия попыталась открыть глаза, почувствовав чье-то присутствие в комнате, но ей это не удавалось из-за невыносимого желания спать.

Гедэс заметил эти усилия с ее стороны, и, поняв, что перебороть сонливость она не сможет, поспешно начал свою речь, надеясь, что она поймет в чем дело, и пробуждение наступит в процессе.

– Госпожа, я привел одного из пленников, захваченных вчера вечером. Думаю, что он достаточно отдохнул, чтобы предстать перед вами. Я не знаю, кто он по званию, он отказывается отвечать на такие вопросы, но то, что он далеко не последний человек в Испании – это однозначно. Это было видно и по его одежде, от которой, правда, сейчас почти ничего не сталось и по его манере поведения.

Заметив, что глаза Амалии еще не открылись, Гедэс решил выждать паузу, чтобы быть уверенным, что его услышат и поймут.

– Когда ты перестанешь ни свет, ни заря таскать в мою спальню пленных? Мне, конечно, очень интересно – кто еще теперь есть в нашем, и особенно моем, распоряжении, но несмотря на это, я все равно не могу проснуться, – пробормотала госпожа, все еще не открывая глаза, но все же, слегка повернувшись всем своим молодым и соблазнительным телом в их сторону.

Легкое шелковое одеяние слегка сползало с ее плеча. Белый ночной халатик не был прозрачным, но очень откровенно облегал ее формы, добавляя ей нежности и таинственности, при этом обнажая загорелые ножки хозяйки. Длинные черные волосы рассыпались по белоснежной кружевной подушке, ниспадая на лицо спящей девушки, слегка скрыв его.

– Вы же сами просили всех пленных показывать вам первой, как только они попадают к нам, пока ваш брат не занялся ими. Вчерашних он еще не видел при свете дня, и поэтому у вас есть шанс первой сделать выбор, так сказать поделить добычу, пока ее не поделили за вас. Если ваш брат сделает выбор первым, у него потом уже будет очень сложно кого-то забрать, вы же знаете.

При этих словах на лице пленника, приведенного Гедэсом, появилось выражение удивления и вопроса: «Что это за странная дележка людей? И что будет после нее?» – подумал он про себя.

– Помню, Гедэс, – все еще в полусне согласилась Амалия, – но куда спешить? В этот раз, я не совсем уверена, хочу ли я кого-то себе взять.

– Значит, вам лень встать и решить судьбу нескольких десятков человек? Лучше понежится в кровати, нежели пересилить себя, чтобы взглянуть на них? Вы – бесчувственная и избалованная неженка! – заорал возмущенно пленный.

Амалию эта дерзость мгновенно пробудила и вместе с тем удивила. Такого дерзкого пленника ей еще не приходилось встречать. Она резко привстала, вопросительно уставившись на наглеца, пытаясь рассмотреть его и понять, что он из себя представляет.

Он оказался красивым широкоплечим мужчиной, крепкого телосложения и высокого роста. Его пронзающий насквозь взгляд притягивал и пугал одновременно своей уверенностью. Длинные черные волосы сзади были перетянуты в хвост такой же черной, как и сами волосы, лентой. На нем была, видимо красивая до вчерашнего боя рубаха, а теперь просто какие-то разорванные лохмотья, обнажающие его мускулистое загорелое тело. Он выглядел немного грубоватым, но в целом хорошо сложенным и привлекательным.

– Гедэс, зачем ты его сюда привел? – спокойно спросила Амалия. – Мне кажется, ему прямая дорога к моему брату, я думаю, что он найдет ему, куда лучшее применение, чем я.

– Но, госпожа, посмотрите на него! Он хорош собой! Это то, что вам нужно, а ваш брат просто загубит его.

Пленник опять удивился сказанному. Как будто речь шла о каком-то жеребце, а не о человеке. «Еще бы на зубы посмотрели!» – подумал он.

– Гедэс, я, что похожа на человека, который будет заниматься перевоспитанием дикаря?

– Я думаю, у меня не только воспитания побольше, но и кровь почище, так что на счет дикаря вопрос спорный кто больше подходит на эту роль, – снова, нагло вмешался пленник.

– Убери его отсюда, – сказала Амалия охраннику.

– Госпожа Амалия, когда то вы обещали мне, если я попрошу, уберечь кого-нибудь от вашего брата, – тихо сказал Гедэс.

– Вы что любовники? – рассмеялся пленный.

– Да, я обещала тебе это, но этот твой подопечный явно не в себе. Ты, видимо, хочешь помочь именно ему, а он усугубляет положение, – ответила она Гедэсу, и, повернувшись к пленнику, ответила и на его прямой вопрос, – мы не любовники. Когда-то, Гедэс спас мне жизнь и я благодарна ему за это. Только не пойму, зачем ты ему?

– Я прошу за него потому, что он мой земляк. Он тоже родился и вырос в Барселоне. Я успел с ним перекинуться парой фраз, – пояснил Гедэс госпоже.

Амалия задумалась.

– Ну, хорошо, тогда снимай штаны, – сказала она, слегка подобрев и усмехнувшись, обращаясь к пленнику.

– Еще не хватало! Я не собираюсь свою свободу зарабатывать, ублажая какую-то изнеженную стерву! Несмотря на то, что мы только вчера появились на этом острове, я уже наслышан о том, что любите вы поиграть с крепкими мужиками. Что, добровольно не берут, вот и приходится пользоваться невольниками? Так вот, я тебя не хочу даже под угрозой. Лучше у твоего брата сдохнуть, чем потерять свое достоинство, будучи женской игрушкой, – дерзко заявил он.

– Как тебя зовут? – спокойно спросила Амалия.

– Ардис.

– И что же мне делать, Ардис? Гедэс просит тебя спасти от моего брата, и я обещала ему не отказать, а ты противишься этому. Отпустить я тебя не могу, да и если бы отпустила, то мы на острове и бежать тебе некуда.

Наступило недолгое молчание.

– Отведи его к остальным пленникам. Пусть еще немного отдохнет, пока мой брат с красавицами своими веселится. А когда Адриано найдет время, чтобы заняться захваченными людьми, найдешь меня и напомнишь про него. Может он к тому времени одумается, и грубить перестанет, – приказала она, обращаясь к Гедэсу.

Гедэс указал Ардису на дверь, и пленник направился к выходу.

– Зря ты так с ней. Она была твоя единственная надежда на спасение, и к тому же, плен ее объятий тебе бы точно понравился, – с сожалением сказал Гедэс.

– Да, может быть, но только я не хочу касаться ее, будучи ее пленником. Это унижает человеческое достоинство, – пояснил Ардис.

– Поверь мне, куда лучше каждый день утопать в объятиях прекрасных молодых девушек, чем загинаться под ударами чьих-то плетей, выполняя какую-нибудь тяжелую работу, а этой работы здесь очень и очень много. В этом ты скоро сможешь убедиться, благодаря своей несговорчивости.

Больше они ни о чем не говорили. Гедэс, молча, повел его обратно к остальным, как ему было приказано. Ардис шел впереди, осматриваясь по сторонам и пытаясь понять, куда их занесла судьба. Это был один из небольших островов в Средиземном море, неподалеку от Испании, порядка двадцати километров в длину и около десяти в ширину. Остров был весь покрыт густым тропическим лесом, над которым возвышалась серая неприветливая скала. Пока Ардиса вели в барак, он пытался рассмотреть как можно больше нюансов, мало ли как развернутся события в будущем, может пригодиться все. Он не собирался, молча, покоряться чужой воле, не из таких людей он был. Нужно было что-то делать с их положением, но что именно он пока не знал, так как не знал всей ситуации вокруг захвативших их корабль людей.

Утром следующего дня Амалия спокойно спала, как вновь почувствовала, что в ее спальне кто-то присутствует.

– Что случилось? – пробормотала она, все еще не открывая глаз.

– Она опять спит, – рассмеялся Ардис, раньше, чем Гедэс начал говорить.

Амалия вскочила, открыв глаза.

– Гедэс, моя спальня предназначена только для меня, а не для посещений! – заорала она от негодования, увидев вчерашнего наглеца.

– Ваш брат уже в бараке. Я не успел бы вас предупредить. Он уже их уводит. Спасти его можно было, только, если я бы привел его сюда незамедлительно. Не мог же я взять бутылку вина и распивать ее с пленником на пороге вашего дома, ожидая, когда вы проснетесь, – пояснил взволнованно и в то же время, слегка оправдываясь Гедэс.

– Ну, ладно, Гедэс, хватит оправданий, и что же он скажет мне сегодня? – спросила многозначительно она.

– Смотря, что вы собираетесь мне предложить? – заявил Ардис.

– У меня в услужении есть несколько прекрасных молоденьких девушек. Они работают у меня в саду и по дому. Все они без сомнения нуждаются в крепких мужских руках и не только в них. Я думаю, для этих целей ты подошел бы им как нельзя лучше. Они доставляли бы удовольствие тебе своими жаждущими страсти юными телами, а ты – им. Обо мне можешь забыть, я не люблю хамов, но спасти тебя обещала Гедэсу. Это все, на настоящий момент, что я могу тебе предложить.

– Я хотел бы получить свободу, заработав ее по-мужски, а не в услужении твоей прислуге.

– Ну, если по-мужски, то это точно к моему брату, хотя свободу ты у него все равно вряд ли получишь.

– А чем занимаются пленники вашего брата?

– Кто-то из них занят строительством, а кто-то хозяйством, – ответила Амалия Ардису и вышла из комнаты, показывая, что говорить больше не о чем.

Ардис сделал свой выбор, и Гедэсу ничего не оставалось, как только недовольно вздохнуть по поводу несговорчивости своего земляка и отвести его туда, где ждал более тяжелый труд, нежели развлечения с молоденькими распутными красотками.

Ардис присоединился к своим, которые вопросительно посмотрели на него, ожидая услышать какие-то новости, ведь они знали, что его водили к хозяйке острова, но, он наклонился лишь к одному и прошептал:

– Видишь, дружище, я не выбираю легкие пути. Я с вами.

Тот одобрительно улыбнулся. Друг его, был коренаст, ростом слегка пониже Ардиса, но пошире в плечах и талии. Русые волосы, выгоревшие под палящим солнцем, говорили о том, что большую часть времени ему приходилось проводить на палубе.

– Представляешь, Риккардо, она опять нежилась в кровати, когда меня привели, – смеясь, прошептал Ардис своему другу.

– Поэтому ей и приходится искать поклонников среди пленников, так как эта неженка настолько ленива, что вряд ли какой-то нормальный мужчина сможет терпеть ее в качестве своей жены. Ничего Ардис, забудь, мы обязательно придумаем, как нам выпутаться из этой истории. Надеюсь, ты переборешь себя и не станешь грубить ее брату, а то, сдается мне, что он церемониться с тобой и с нами не будет, – заключил Риккардо.

– Думаю, что это будет для меня не просто, но я постараюсь! – усмехнувшись, ответил Ардис.

После этих слов им пришлось замолчать, так как к ним подошел надсмотрщик, пересчитывая и отмечая что-то на листе бумаги.

Амалия встала и, выглянув в окно, приказала служанке одеть ее как можно скорее.

– Давай, поспеши. Хочу посмотреть, что там происходит, сколько на этот раз у нас пленных, и что за планы у моего братца.

– Хотите узнать, госпожа, куда отправят этого наглеца? Но зачем, он ведь чересчур дерзок? – спросила служанка.

– О, Кончита, он такой потому, что он дорожит свободой. А в целом представляешь, какой у него темперамент! – пояснила Амалия. – Но я иду к брату, а это, как говорится, между делом.

– Говорят, что на этом корабле было несколько девушек. Я думаю, что ваш брат сейчас уже занят их отбором.

– Женщины – это его добыча. Еще одна служанка мне не нужна. Ты меня вполне устраиваешь.

Амалия вышла из своего дома и направилась к высокому здоровиле. Он, увидев ее, учтиво поклонился, и, выслушав вопрос о ее брате, указал рукой в сторону дома. Амалия направилась, куда указал охранник. Проходя мимо выстроенной шеренги пленных, она бросила на них мимолетный взгляд, который, по ее мнению, должен был указывать на отсутствие какого-либо интереса. Но ей не удалось изобразить этот взгляд. Интерес, и к тому же большой, в ее глазах можно было увидеть сразу.

– Это она, – прошептал Ардис на ухо Риккардо.

– Да? – удивился тот и тихо рассмеялся. – Она, что спокойно разгуливает здесь без охраны? Сумасшедшая!

– Чего ей бояться? Кто ее тут тронет? Здесь куча вооруженной охраны, – тихо ответил Ардис.

– Мы спасены, – радостно прошептал Риккардо, и неожиданно вытащив аккуратно спрятанный маленький нож, кинулся на Амалию.

– Стой! – закричал Ардис. – Ты что делаешь? – Он сразу понял намерения друга и так же сразу понял, что план у него неудачный и не до конца обдуманный.

Риккардо вцепился в Амалию, приставил ей нож к горлу, и закричал:

– Я убью ее, если вы пошевельнетесь! Слушайте меня внимательно!

– Безумец, – прошептал Ардис и бросился в его сторону, но его и остальных пленников мгновенно окружили, направив на них оружие.

– Я повторяю, слушайте меня внимательно! – закричал Риккардо. – Я убью ее! Я не шучу! Уберите оружие от моих друзей или сейчас же лишитесь хозяйки!

Охрана замешкалась, но оружия никто не опустил, а кое-кто даже взвел курок. Казалось, что соображали они куда медленнее, чем требовалось, а времени у Риккардо не было на долгие переговоры, так как если пауза затянется, всех его друзей ждет печальная участь, да и в него могут выстрелить быстрее, чем он сможет отреагировать.

– Я вижу, вы не верите в правдивость моих намерений?! – заорал Риккардо, и лезвие ножа прошло по правому плечу Амалии.

Она схватилась за рану, а лезвие ножа, снова мелькнуло у ее горла.

– Итак, оружие на землю и попробуем договориться? – продолжал Риккардо.

Амалия громко простонала, из раны хлынула алая кровь, заливая белоснежный рукав ее платья. Она пошатнулась.

– Не падай, еще рано, – с издевкой скомандовал ей Риккардо. Казалось, что она, то ли от потери крови, то ли от боли, теряла сознание.

Она непроизвольно выскользнула из его рук наземь. Риккардо мгновенно нагнулся за ней и поднял, пытаясь приставить свой нож также удачно, как он и был до этого, но неожиданно из руки Амалии полетела жменя песка ему в глаза. Он схватился за них, пытаясь протереть и осмотреться, но вместо этого почувствовал удар по голове. Он пошатнулся и упал на колени. Амалия небрежно распахнула подол своего платья, в котором был разрез, и ударила второй раз ногой по голове обидчика, после чего Риккардо упал на землю без чувств.

Ардис был поражен увиденным и также, его удивило, что никто из охраны даже не пошевельнулся в то время, когда она разбиралась с напавшим на нее мужчиной. Словно к такому повороту событий они были готовы.

– Двадцать плетей этому наглецу, когда придет в себя, – скомандовала, спокойно, Амалия, покидая обидчика.

Тут появился перепуганный Гедэс, который, похоже, не справился с возложенными на него обязанностями телохранителя Амалии. Он ненавидел себя за свою оплошность. Гедэс поспешно подбежал к хозяйке и заботливо подхватил ее, но она недовольно отстранила его, продолжая самостоятельно шагать теперь уже по направлению к своему дому, решив отложить визит к брату, пока не приведет себя в порядок. Она старательно сжимала своей второй рукой раненное плечо, весь рукав на котором побагровел. Ардис, как и все остальные, смотрел ей вслед как прикованный. Ему стало неловко за грубый поступок своего друга, по отношению к женщине. Он хотел снова встретиться с ней и поговорить, хотя и сам не понимал о чем. Почти у самых ступенек Амалию пошатнуло, и она упала в объятия Гедэса, который подхватил ее на руки и поспешно внес в дом.

Как прошли следующие сутки Амалия не помнила. Весь день и всю ночь она пробыла в забытьи от потери крови. Наутро следующего дня ей стало легче. Она открыла глаза и увидела перед собой Гедэса и Ардиса.

– Моя спальня напоминает мне библиотеку: свободное посещение когда угодно и кого угодно, – пробормотала, обессилено Амалия.

– Я еле уговорил вашего охранника пустить меня к вам, – начал Ардис.

– Ну, если он сопротивлялся, значит для него, как для охранника, еще не все потеряно, – улыбнувшись, сострила Амалия. – А то, заимев такого друга как ты, у него есть все шансы в скором времени остаться без работы.

– Я хочу извиниться за своего товарища. Он поступил недостойно, пытаясь решить проблему таким способом. Я осуждаю его поступок.

– Зачем извиняться? Двадцать плетей своих он, наверняка, уже получил, а убивать его я не собиралась.

– Я хотел забрать свои слова обратно, относительно ленивой неженки, любящей поспать в кровати.

– Почему же? Как раз на это я не обижалась. Я, действительно, те дни хотела спать, как и сегодня. Теперь, вот следующий, такой же, как и ты, скажет, что я валяюсь вторые сутки в постели.

– Но ведь сейчас на это есть причина.

– А почему ты думаешь, что ее не было в прошлый раз?

Ардис задумался, но Гедэс намекнул ему, что время им идти.

Служанка заботливо ухаживала за Амалией, зная, что та умеет быть благодарной. Кончита приносила каждый вечер по бутылке красного десертного вина и разделяла трапезу с госпожой, чтобы той было не одиноко лечиться. «Лечение» затянулось, и, казалось, девушки сами не заметили того, как оказались под видом лечения в странной зависимости. Казалось, вино уже не лезло, а без него было нестерпимо скучно.

И вот, в очередной из таких вечеров, Кончита, спросила свою хозяйку:

– Госпожа, мы вянем как розы без лучей солнца, может пора уже как-то развлечься?

– О, нет. Сейчас не самый подходящий случай, – пояснила та. – Последние пленники не очень-то сговорчивы, а меня это не привлекает, а предыдущие надоели.

– Просто вы хотите сказать, что они сейчас под наблюдением охраны вашего брата, а вам не хочется лишний раз с ней сталкиваться?

– Можно сказать и так, моя милая Кончита, – согласилась Амалия.

– Но, есть один пленник, который находится сейчас под присмотром вашей охраны, так что, если прикажете, мы его сейчас заберем ненадолго сюда.

– Кончита, что ты предлагаешь? Ты уже что-то веселое и нехорошее спланировала, я это чувствую, – рассмеялась откровенно Амалия от явной передозировки спиртного.

– Этот пленник, ваш обидчик – друг этого нахала Ардиса. Риккардо, так его зовут, находится в вашем распоряжении. Он, как всякий провинившийся, находится в сарае. Так что мы его запросто сейчас можем увидеть, – загадочно предложила служанка.

– О, нет, Кончита. Он-то мне зачем? Как тебе могло придти в голову, что я захочу его увидеть. Я и так из-за него провалялась в постели довольно долго, но не потому, что он в постели – жеребец. Сейчас ты сказала глупость, признай это.

– Может и глупость, но, сколько можно сидеть здесь и скучать, опустошая бутылку за бутылкой? – возразила смело и настойчиво та.

– То, что пить хватит – я согласна, по-моему, лечение мы сильно затянули. Но и то, что я не желаю видеть этого Риккардо – тоже факт.

– Госпожа Амалия, ну, пожалуйста, вызовите его для меня. Я сама с ним разберусь, – заявила служанка.

– Ага, чтобы он тебя ножичком по нежной твоей шейке чиркнул и оставил меня без моей любимой служанки и подруги, не побоюсь этого слова.

– Спасибо за такой отзыв, госпожа. Мне очень приятно слышать, что помимо всего остального, вы меня считаете еще и своей подругой. А на счет этого неуравновешенного пленника, так я не стану ему доверять и развязывать его руки. Я просто хочу отомстить ему за вас, – утвердительно пообещала Кончита.

– А мстить, наверное, собираешься всю ночь? – рассмеялась Амалия.

– Точно, тут до рассвета не управишься. Очень он уж сильно провинился перед вами. Я выпью все его соки. Наутро, он будет как выжатый лимон, – сказала она, похотливо улыбаясь и уже предвкушая свое наслаждение.

– Ох, Кончита, чувствую, не на то ты меня толкаешь.

Амалия откровенно сопротивлялась уговорам, но скучать надоело, заняться было нечем, и она сдалась.

– Подай мне черный плащ. Пойдем, поищем приключений на твою упругую попку и на мою голову, – рассмеявшись, приказала она служанке.

Кончита была преданной и единственной служанкой, которой Амалия доверяла. Только ей она позволяла забегать в спальню в любое время и сообщать новости, только с ней она могла делиться секретами о своих увлечениях или одиночестве, только при ней она позволяла себе поплакать, если что-то ее беспокоило, только с ней она могла сопереживать, и все это было дополнением к тому, что только из-за азартного характера и развратного поведения своей служанки, хозяйка острова могла позволять себе определенные шалости. Будучи молодой незамужней девушкой Амалии, как и любой другой юной особе, имеющей привлекательную внешность и жаждущей познать быстрее таинства мужского тепла и страсти, хотелось как-то приблизить этот процесс, однако окруженной одними и теми же лицами ограниченными территорией острова, она вынуждена была идти на компромиссы и хитрости. Так как никто из друзей и охранников ее брата ей не нравился, она категорически не давала ни одному из них повода надеяться на сближение, ведь любой намек мог повести за собой предложение женитьбы, а замуж она надеялась выйти только по любви. На острове жило не так много людей, чтобы чьи-то ухаживания могли бы потом незаметно сойти на «нет». Амалия, определив для себя позицию непреступной дамы, чтобы ее не доставали навязчивые поклонники, которые пытались добиться у нее успеха через дружбу с братом, часто преследуя при этом цель вместе с браком заполучить и часть острова в качестве приданного, все же позволяла себе расслабиться. Она никак не могла себя заставить оставаться равнодушной к виду крепкого и красивого мужского тела. Ей часто приходилось становиться свидетельницей работы пленников, которые от жары не стесняясь, скидывали с себя камзолы и рубахи, оставаясь с голым торсом на всеобщее обозрение. Иногда она присутствовала на состязаниях, которые брат устраивал ради развлечения. Для этого он всегда выбирал самых крепких, но в начале приводил их в порядок. Они тренировались, хорошо питались, ночью их сон никто не тревожил, им выдавали новую удобную одежду, и вообще, на них не распространялись все правила. Любовницы брата частенько присутствовали на подобных мероприятиях, и ради них, Адриано выбирал бойцов еще и исходя из их привлекательности. Конечно, Амалии надоедала обыденность, так как брат беспокоился только о своих прихотях, и конечно, никогда не устраивал праздники, на которых его сестра могла почувствовать себя утонченной и романтичной девушкой привлекающей взгляды галантных кавалеров. Да, скорее всего, никто и не догадывался, что ей уже очень давно хотелось потанцевать. Ежедневно ее видели проверяющую владения, иногда в сопровождении Гедэса, верного телохранителя, а иногда и самостоятельно и только это было ее и развлечением и работой. Казалось, что именно благополучие острова ее беспокоит гораздо больше, чем душевное удовлетворение. Но, благодаря Кончите, была и другая сторона ее жизни.

Кончита попала на этот остров случайно и, будучи пленницей, как и все понравившиеся хозяину острова девушки, должна была оказаться у него в гареме. В тот момент, когда она попала в плен, на ней было очень красивое платье, искусно подчеркивающее все достоинства ее роскошного тела. Амалия, при осмотре новых пленных, не удержалась и спросила, где пленница купила его и сообщила брату, что хочет такое же себе. Кончита дружелюбно ответила, что она пошила его сама, и, если госпожа пожелает взять ее себе в качестве прислуги, то ей больше никогда не придется переживать за свой внешний вид: она пошьет ей ни одно красивое платье, будет делать массаж, применяя разные масла, сохраняющие кожу нежной и упругой и обучит делать напитки, которые пригодятся любой девушке для соблазнения любого, кого она пожелает. Брат не мог устоять перед такой красавицей, но сестра однозначно заявила, что эта пленница достанется в распоряжение только ей. В том, что Кончита не солгала, Амалия убедилась довольно быстро: она шила очень красивые вещи, и Амалия всегда выглядела восхитительно, научила ее готовить напитки и очень вкусные блюда. При этом, Кончита постоянно приговаривала, что когда госпожа встретит свою судьбу, одного взгляда будет мало, а если та преподнесет себя умело, то любой самый требовательный и искушенный красавец не сможет устоять. Амалия не смела сомневаться в советах Кончиты, которая излучала здоровье и сексуальность и каждый раз в качестве поощрения для себя выпрашивала у хозяйки мужчину. Комната прислуги находилась недалеко от спальни хозяйки, чтобы в случае необходимости та смогла быстро прибежать по требованию Амалии. Амалия, лежа в своей огромной кровати одна, скучая, невольно задумывалась, что же происходит в соседней комнате. Кончита всегда наутро выглядела очень веселой и довольной. От подобных догадок и размышлений кровь молодой хозяйки вскипала, но влюбиться в охранников никак не получалось. Они выглядели грубыми неотесанными мужланами, не имеющими никакой галантности. К Амалии они относились с уважением, некоторые даже с опаской, но при этом, каждый из них не раз представлял ее в своих объятиях.

Однажды, Кончита, насытившись пленниками, решила очаровать Гедэса и у нее это получилось. Он и сам не понял, как попал в ее сети. Выполняя свою повседневную работу телохранителя, он спокойно отдыхал около бассейна, где купались девушки, не обращая на них никакого внимания. Он знал, что они для него недоступны и именно этим и объяснялось его безразличие к ним как к объектам влечения. Кончита, расшалившись, спросила разрешения у Амалии повеселиться от души, не углубляясь в то, каким именно способом она хочет это сделать. Амалия, уставшая от одиночества и запретов брата, небрежно кивнула, даже не задумываясь, что пришло в голову озорнице. Кончита грациозно вышла из бассейна и, прикрывшись легкой накидкой, направилась к столику за бокалом вина. Минуя отдыхавшего Гедэса, она поскользнулась и упала в нескольких шагах от него. Растеряно и поспешно пытаясь встать, она стала прикрываться накидкой, так как мокрая одежда на ней просвечивалась. Она прижимала ее, теребя все сильнее и тем самым делая ее короче. У нее никак не получилось подняться на скользком мокром полу, и она наигранно повторно падала. Гедэс вскочил и, подбежав, подхватил служанку. Они встретились взглядами. Кончита буквально съедала его глазами, при этом очаровывая его. Амалия увидела своего телохранителя со стороны и была поражена этой перемене в нем. До этого, она знала его как спокойного уверенного хладнокровного мужчину, казалось, что он вообще никогда не интересовался женщинами, а здесь он просто не владел собой. Держа в своих объятиях мокрую Кончиту, он закашлялся, буквально задыхаясь, его щеки покрылись румянцем и, наконец, закрыв глаза, не обернувшись на хозяйку, он сказал:

– Я отнесу тебя в комнату, а то ты замерзнешь.

После того как они исчезли, Амалия оделась и отправилась к себе, но спустя четверть часа решила пойти и спросить у Кончиты не сильно ли она ударилась. Еще оказавшись в начале коридора, ее остановили неприличные стоны мужчины и женщины. Амалия замерла остолбенев. Она поняла, что Кончита упала не случайно и Гедэс не черствый женоненавистник, а просто все время предстает пред ней таким, потому, что скрывает естество обычного человека, добросовестно выполняя свою работу.

Амалия была в ярости и негодовании, но она сердилась не на них. Она вдруг поняла, что ее окружают взрослые люди, со всеми их жизненными потребностями, и только она ведет себя глупо в своем возрасте. Она немедленно позвала к себе слугу и приказала привести молодого симпатичного пленника и хорошо его вымыть. Кончита и Гедэс никуда не торопились и, не подозревая, что хозяйка тоже решила немного развлечься узнав о том, чем они занимаются, ласкали друг друга и покрывали поцелуями, при этом попивая вино и не замечая, что осушили уже целую бутылку.

Амалия дождалась своего избранника и довольная выбором слуги, поблагодарила его, и, сказав, что ей больше ничего не нужно, попросила удалиться и никому не говорить какое поручение он для нее выполнил.

Возрастом пленник был не на много старше ее, но взгляд выдавал в нем неутомимого охотника за девичьими сердцами, у которого в постели перебывал уже не один десяток женщин. Амалия никогда не видела мужчин полностью голыми и не задумывалась, что делать с ними дальше. Она положила свою руку ему на плечо, а второй скользнула ему под рубашку. Он сразу понял желания хозяйки, и, не собираясь все портить разговорами, решил со всей нежностью преподать ей урок соблазнения. Он не знал, насколько она опытна, поэтому решил постараться. Она таяла в его объятиях, задыхаясь от удовольствия. Заметив, что она совсем потеряла контроль и уже задыхается от оргазма, «учитель» попытался добраться до ее прелестей, поспешней стараясь обнажить ее сокровенные места, ведь, именно для этого, как он думал, его и пригласили. Она вскрикнула от негодования, но резко опомнившись, замолчала. Гедэс и Кончита услышали крик и что есть мочи бросились в спальню хозяйки.

Застав ее с мужчиной, но еще в пеньюаре, они поняли, что, потеряв контроль над собой, забыли о своей работе. Гедэс вытолкнул опешившего пленника прочь и, забывшись, что он телохранитель, а не опекун начал нравоучения, но очень быстро был пресечен хозяйкой.

Амалия была взволнована своим поступком, но очевидное нельзя было не заметить – она не жалела.

– Чем вы думали? – закричал Гедэс. – Это полное безрассудство! А, если бы я не услышал шум и вовремя не вышвырнул этого похотливого самца?

– Гедэс, с чего ты взял, что ты имеешь право читать мне нравоучения? Час назад ты не думал о собственной нравственности. Всегда я считала тебя сдержанным и сухим, но сегодня Кончита мне открыла глаза на тебя и на мужчин в целом. Женщина должна быть не только привлекательной, но она должна еще и уметь пользоваться своей привлекательностью.

– Абсолютно верно, но, я думаю, госпожа Амалия, вы планируете, чтобы у ваших детей был отец?

– Да, Гедэс, планирую – представь себе! – закричала Амалия.

– И, наверное, хотите, чтобы он был не только им хорошим отцом, но и вам любящим мужем?

– Не твое дело! Тебе это место все равно не светит.

– Возмущаться и кричать на меня можно сколько угодно, но отдаться первому встречному не по любви, а ради интереса, чтобы потом всю жизнь жалеть и кусать локти – плохая участь, а ваше поведение именно к этому и ведет, не предвещая в будущем ничего хорошего! – закончил Гедэс на повышенных тонах и, не дожидаясь бранных слов вдогонку, вышел.

После минутной паузы, разговор продолжила Кончита:

– Простите, госпожа! Наверное, у меня получится лучше убедить вас в том, что вы торопитесь.

– Тебе и Гедэсу – можно, а мне нет?! Что во мне не так? По-моему, вы решили злоупотребить моей добротой?! – Амалия была полна негодования.

– Госпожа Амалия, мне кажется, что вам хочется любви и страсти, но мне, также, кажется, что я понимаю в этом немного больше, чем вы… Не обижайтесь на мои слова, пожалуйста. Вы жаждите тех ощущений, с которыми вы еще не знакомы. Сделайте то, чего вы хотите, но сделайте это красиво и вы не пожалеете, но только не совершайте необдуманных поступков, выбирая себе первого встречного.