Текст книги "Доказательства существования Бога"

О том, как устроена водная и воздушная стихии

Что было бы с нашей землей, если бы благотворная влага не проникала и не орошала ее? Лишенная всякой растительности, пустынная, мрачная, она похожа была бы на глыбу песка, сжигаемую солнцем. Так во время засухи, когда не бывает ни росы, ни дождя, мы видим что растения вянут высыхают а некоторые и совсем погибают, животные тоже томятся от измождения, сам человек слабеет и унывает. Тогда и солнце вместо того, чтобы одушевлять и оплодотворять природу, истощает и опустошает ее. Из всего да увидим как велика и неописуема благость Творца, повелевшего водной стихии орошать землю.

Эта влага большей частью разлита в природе в виде текучей жидкости, но существует также в виде паров снега, града и льда: чтобы превратить ее из одного в другой вид для этого нужно только усилить или ослабить теплоту.

Обширные пространства морей можно назвать главным водохранилищем, из которого Божественное Провидение черпает влагу для орошения и оплодотворения наших полей. Они занимают две трети земной поверхности, и в некоторых местах глубина их простирается на несколько километров. Такое углубление ложа морского устроено рукой Зиждителя не без намерения, но для того, чтобы предохранить материки от потопления. Заключенное в своих безднах море вотще силится перешагнуть пределы и сокрушить те затворы и врата, которыми оградил его Бог, изрекший при начале мироздания творческое повеление ему: «доселе дойдешь и не перейдешь, и здесь предел надменным волнам твоим?» (Иов. 38, 11). Но хотя море и принуждено пребывать безысходно в своих границах: однако воды его чрез это нисколько не загнивают, не портятся. Такая порча была бы смертоносна и для животных и людей, и попечительный Творец предотвратил это зло, растворив солью воды морские, устроив приливы и отливы и разнообразные течения в морях и повелев дыханием ветров от времени до времени кипятить бездны их. Так премудро и целесообразно Божественный Промысл устроил и предохранил от порчи главное хранилище влаги на земле – море!

Какими же средствами десница Божия изводит из него воды для орошения наших полей? Преклонись здесь, человек пред благостью и премудростью Отца и Владыки всей твари, потому что дивны, истинно, дела Его! Он не изводит из рек и морей вод массами на наши сады и поля, потому что такой способ орошения опустошил бы работы земледельческие и потопил бы значительную часть растений, но повелевает морям постоянно и незаметно испарять тонкую влагу в виде туманов и паров которые движением ветров скапливаются и разносятся по разным странам. Эти тонкие и еще редкие облака Он превращает потом в жидкость двумя способами. И во-первых, так как вершины гор всегда холоднее воздуха, приносимого ветрами из долин то всякое облако или туман касаясь какой-либо из этих вершин разлагается отчасти на ней и покрывает холодный грунт ее каплями, так точно, как во время зимы в наших жилищах нагретый воздух касаясь стекол, охваченных снаружи морозом, превращается на них в воду. Горные вершины, впитывая эти капли в себя, проникаются и напиваются ими, передают их потом низшим слоям, глубже и глубже, дотоле, пока встретится глинистая почва, трудно пропускающая влагу. Там же осаждающиеся с вершин воды собираются в более или менее обширные собрания, которые напором и тяжестью своей пробивают себе выход и вытекают на поверхность земли.

Так происходят и питаются ключи, источники, ручьи и речки, независимо от наполнения их, кроме того, влагой дождевой и снежной.

Если бы поверхность земли была везде ровна и однообразна, то эти различные потоки, вместо того, чтобы извиваться по ней и разносить воды свои на далекие пространства, наводняли бы только поля и обращали бы их в лужи и пруды. Для предотвращения этого, Божественная премудрость устроила поверхность земли так, что она имеет везде склон к морю, перерезанный в разных направлениях более или менее глубокими и широкими рытвинами. Вследствие этого мудрого и попечительного устройства ее, свежесть, здоровье и плодородие постоянно и в стройном чине разносятся вместе с водами по лицу земли. Повсюду берега различных токов водных покрыты зеленью, украшены цветами, обставлены купами лесных или плодовых деревьев. Миллионы птиц, привлеченных плодородностью мест витают на них и оглашают окрестности своим пением; стада, имея обильный корм и здоровое питье, полнеют на таких пастбищах. Сам человек привлекаемый богатством и плодородием свежестью и благорастворенностью прибрежных стран, любит основывать преимущественно в них свое жилище, насаждает виноградники, раскидывает сады, возделывает огороды, устраивает различные машины, подчиняет себе бурную стихию и заставляет ее работать и помогать ему в трудах его. По истине, «многочисленны дела Твои, Господи! Все соделал Ты премудро; земля полна произведений Твоих» (Пс. 103, 24).

Но таким образом орошаются и наполняются только страны не слишком отдаленные от возвышенностей и гор. Какими же средствами получает благотворную влагу остальная, значительная часть земли, покрытая нивами и пашнями и не орошаемая никакими речками и потоками? Без влаги всему на них пришлось бы иссохнуть и погибнуть. Но сам человек не в состоянии доставить им потребное орошение: он едва может с большими трудами и усилием оросить какой-нибудь участок земли, на котором расположен его сад или огород. Итак, чего стоило бы ему, если бы он вынужден был еще черпать воду из рек и источников или даже и искусственно поднимать ее и разносить на далекое пространство для орошения обширных полей, нив и лесов своих? Тот же отеческий Промысл Зиждителя, так сказать, принимает на себя те труды орошения, которых человек не в состоянии понести.

В самом деле, облака служат не для того только, чтобы питать и поддерживать реки и источники. Когда Бог возводит их на наши нивы и поля, то Он не возвращает их вспять, но истощает, по выражению Писания, эти «мехи небесные» (Иов. 38, 37) над жаждущей землей. И с какой отеческой предусмотрительностью Он творит это! Влагу, добытую из испарений морских Он источает на землю не ручьями и потоками, но однообразными, стройно падающими каплями, которых мелкость и густота так премудро соотнесены, что, несмотря на великую высоту облаков (и увеличивающую, как известно, силу падения), он падением своим не разбивают ни сочных плодов ни молодых отпрысков ни нежных цветов ни даже мельчайших тычинок на них!

Кроме дождя, некоторые растения имеют нужду, так сказать, в ежедневном орошении, и получают его от щедродательной творческой десницы особенным способом. Так как воздух и земля постоянно содержат в себе известное количество влажных хотя и незримых для нас паров то вечером когда охлаждается воздух пары эти, сгущаясь от охлаждения, по тяжести своей осаждаются на землю и растения; оттого мы часто находим утром что и земля и растения покрыты как бы каплями дождя – влажной росой. Роса составляет одно из главнейших пособий растительности: особенно во время продолжительных летних засух ею только поддерживаются и питаются растения так что в некоторых теплых странах она заступает место дождя. Потому-то патриархи, благословляя детей своих желали и испрашивали им от Бога обилия «от росы небесной и от тука земли, и множество хлеба и вина» (Быт. 27, 28).

В некоторых странах Божественный Промысл употребляет особенный способ орошения земли. Там ежегодно, в известную пору, широкая река постепенно полнеет увеличивается, и, наконец выступив из берегов разливается на далекое пространство. Напоив и оплодотворив илом свои окрестности, она опять втекает в берега свои; а между тем на увлажненные ей поля выходит земледелец засевает их семенами и вскоре собирает богатейшую жатву.

Вот те разнообразные способы орошения, которыми Всеблагий и Премудрый Зиждитель мира постоянно и в стройном чине увлажняет и оплодотворяет наши поля и нивы, наши леса и сады! Понятно, после этого, для чего Он окружил острова и материки такими обширными океанами и морями – облек по выражению пророка, землю «бездною как одеянием» (Пс. 103, 6).

Сверх бесчисленных и разнообразных выгод которые водная стихия доставляет человеку в общежитии, бездны ее наполнены еще несчетными миллионами рыб на пользу и в снедь человека. Отеческая десница Промысла приготовила в них для человека обильный, всегда готовый и никогда неистощимый запас продовольствия, а в самой воде – наилучшее и самое здоровое питье, которое освежает и ободряет человека, восстановляет утомленные силы и – даже целит недуги его.

Но, как ни пространны равнины морей, как ни глубоки бездны их – и они могли бы истощиться от непрерывных испарений, если бы та же Творческая премудрость не предотвратила сего. Она углубила ложе морей и для того между прочим чтобы все реки втекали в них и вознаграждали потерю ни происходящую от беспрерывного испарения. Таким образом, по словам Премудрого, «все реки текут в море, но море не переполняется» (Еккл. 1, 7). Все они, напоив страны, в свою очередь, вливают и собственный свой и полученный от снегов и дождей излишек воды в одно общее водохранилище для того, чтобы оно всегда было полно и никогда не иссякало.

Преклонись же, смертный, с благоговением и беспредельною благодарностью пред благодетельною премудростью и неистощимою благостью Отца небесного.

Жидкость тонкая, прозрачная, легкая и одаренная чрезвычайной расширяемостью окружает и как бы обвивает нашу землю со всех сторон носится с ней в пространствах небесных и с ней же нераздельно совершает годовой оборот вокруг солнца. Ее называют воздухом и также атмосферой, высота которой над океанами и материками, по вычислению некоторых простирается на много километров следовательно, все мы как бы погружены в океан воздуха, подобно тому, как рыбы в стихии более плотной – воде.

Воздух не только охватывает и обвивает нашу землю, но, по тонкости своей, проницает ее, обнимает малейшие песчинки ее, как порознь каждую, так и в соединении с другими, наполняет воды ее и проникает во все пустоты, трещинки и самые малейшие щели. Как ни легок и нечувствителен кажется нам воздух, однако, толща его, высящаяся над землей на значительное пространство, придает ему необыкновенную тяжесть. Но Божественная Премудрость точно и совершеннейше уравновесила внутренний, заключенный в порах нашего тела воздух с этим наружным давлением и сделала то, что мы не только не изнемогаем под бременем этой воздушной тяжести, не только не подавляемся ей, но даже и не чувствуем ее.

Воздух составляет первую и главнейшую потребность жизни на земле. Все не только движущееся, но и существующее на ней имеет в нем непременную и постоянную нужду; и при том для блага существ необходимо, чтобы состав его был всегда одинаков – в том самом равновесии составных частей, которому Творец повелел быть из начала. Иначе, вместо жизни смерть и пагуба развивались бы по земле, потому что каждый из газов входящих в состав воздуха, взятый отдельно пагубен и смертоносен сам по себе. Только высочайшая премудрость и благость Творца, дающего нам «жизнь и дыхание и всё» (Деян. 17, 25), из этих губительных по одиночке, тончайших веществ производит и устраивает здоровую и благотворную смесь, называемую воздухом, так что поистине в Его руке душа всех живущих и дух всякого человека.

Но Божественное Провидение не ограничило отеческой заботливости своей о тварях устройством только здоровой и необходимой для дыхания их стихии. Оно постоянно заботится также о предохранении ее от влияния вредоносных примесей, ежеминутно поднимающихся с земли от испарения вод и болот от разложения трупов и гниения растений, даже от дыхания человека и других животных. Для этой цели оно дало растениям такое премудрое устройство, по которому самые нездоровые и даже смертельные для других существ испарения для них составляют самое лучшее питание, которое они жадно ловят и поглощают и потом незримо и неведомо, перерабатывают в себе в яркую зелень, в благоухающие цветы и плоды. Остающиеся потом вредоносные испарения уносятся ежедневно течением ветров которые, наиболее способствуя освежению воздуха, служат в то же время и другим намерениям Божественного Провидения. Назначенные разносить животворную влагу по разным странам они, подобно верным слугам текут стремительно на дело свое, принимают из морей и рек испарения их скучивают и сжимают их движением своим и образуют из них облака, которые потом на крыльях своих разносят на далекое пространство для орошения нив и полей и оживотворения жаждущей земли. Для образования этих исполнителей Своих велений, премудрость Божия употребляет теплоту лучей солнечных. Земля, обращаясь вокруг солнца вместе с воздушной своей оболочкой, преемственно подводит под лучи его разные стороны ее, которые солнце разогревает по той мере, как они проходят пред ним. От этого каждый участок атмосферы, нагретый солнцем силясь расшириться, нажимает и теснит соседние слои и гонит их вдаль. Таким образом слои взаимно смещаются, сталкиваются, подаются то взад, то вперед и из этого движения их образуется непрерывное воздушное течение. Кто привык подобно Аврааму, «стоять пред лицем Господа» (Быт. 19, 27), и вместе с Давидом до появления солнца, представать пред Господом, чтобы благословлять с утра Его милость и истину (Пс. 5, 4), тот может почти ежедневно видеть опыт этого. Если только спокойно в воздухе, то с появлением солнца на горизонте, вдруг ощущается более или менее легкий ветерок с востока, и это потому, что солнце, нагревая с этой стороны охлажденный ночью воздух, расширяет и гонит его вдаль в соседние слои. Из того же преемственного нагревания солнцем воздушных слоев объясняется и то, почему с севера дуют всегда ветры более или менее прохладные, а с юга теплые: в первом случае они несутся к нам от «хранилищ снега», по выражению Иова (38, 22), или из стран снегов и льдов, а в последнем – из жарких стран.

Ту же воздушную стихию Божественное Провидение назначило и для другой, не менее важной потребности животных и человека – сообщения им разнообразных звуков. Без этого воздушного океана, в который все мы погружены, мрачное и всегдашнее молчание царствовало бы в природе, и не слышно было бы ни величественных громов небесных ни звуков голоса человеческого, ни пения птиц ни музыкальной гармонии. Ни одно слово, ни один шорох не нарушал бы мертвенной тишины на всей земле, от одного края ее до другого, и мы лишены были бы не только множества удовольствий и наслаждений, но и тех разнообразных выгод которыми пользуемся теперь при посредстве воздуха: ибо многочисленные и разнообразные звуки, раздающиеся вокруг нас не суть ли самые верные и быстрые вестники, посредством которых благость Божия передает нам бесчисленное множество полезных и спасительных для нас и сведений, и предостережений? Скольких опасностей мы избегаем через них и сколько выгод доставляют они нам! При свойстве передавать колебания воздуха, человек с чутьем самым рассеянным не видя и не осязая, легко догадывается о том, что происходит вокруг него. Если же внимание его настроено, то, при посредстве того же чутья, сколько осознает он обстоятельств и действий таких, познание которых ни зрение, ни осязание не могут доставить ему! Какая неисчислимая польза от того одного, что посредством сотрясения воздуха мы можем свободно излагать и передавать свои мысли один другому! Не составляет ли это безмерной и ничем не заменимой выгоды в работах и трудах домашних в отношениях семейных и общественных, и вообще во всех обстоятельствах жизни? Не дивно ли облегчаются и сокращаются через эту премудро и целесообразно устроенную Творцом стихию заботы относительно удовлетворения наших нужд исполнения обязанностей, поддержания нашего благосостояния и вообще относительно усовершенствования естественных и духовных способностей наших?

Само распространение растительности по земле, в некоторой степени, принадлежит ветрам. Захватывая в течении своем легкие семена и веские зерна, они уносят их иногда на отдаленные пространства, рассевают по степям и полям поднимают на самые вершины гор и таким образом способствуют распространению и разнообразию растительности на земле. Оставлен ли без надзора и обработки какой-либо участок земли, опустошен ли и покинут жителями? Ветры, заменяя трудолюбивую руку пахаря, чрез несколько времени устилают зеленью обнаженную землю.

Наконец без посредства этой со всех сторон и всюду окружающей нас атмосферы, не зажигался и не горел бы огонь. Нам нельзя было бы ни разогреть охлажденных членов наших, ни осветить мрака ночи, ни приготовить себе пищи, ни плавить металл, ни пользоваться бесчисленным множеством других выгод, которые добываем теперь при посредстве огня.

Сколько сокрыто Божественной премудрости и разума и в начальном составе воздуха, и в способах ежедневного очищения и обновления его, и в разнообразии выгод и наслаждений, которые происходят от него для человека и тварей! Какая бездна отеческой попечительности, благости и предусмотрительности Творца и Владыки всей твари открывается во всем этом при самом поверхностном взгляде! Потому, да не проходим равнодушно мимо этих благодеяний Его потому только, что они обыкновенны, и что ежеминутно мы пользуемся ими.

(прот. Гр. Дьяченко. Духовный мир. М. 1992)

Премудрое устройство света

Каждый день пред нами раскрывается такое зрелище, которое невыразимо восхищало бы нас, если бы мы не пригляделись и не привыкли к нему: как только спустится ночь и повьет пеленой мрака уснувшую природу, весь мир представляется нам в виде некоей унылой пустыни, погруженной в какое-то безотрадное безмолвие. Продолжись это состояние более отведенного срока, и можно бы сказать, что Творец во гневе Своем поверг нас во тьму. Но как скоро заря займется на востоке, луч света, как будто посланник Небес быстро проникает сквозь эту мглу и с появлением его взор начинает отличать по-прежнему порядок и устройство в природе. Мало-помалу, с увеличением света, предметы обозначаются все резче, и виды открываются все далее и далее. Скоро пробужденная от сна природа, как будто улыбаясь возродившемуся дню, одевается в прежний великолепный покров сотканный ей рукой Творца. Каждый предмет принимает свои очертания, каждая вещь – свои цвета и оттенки, и (явление изумительное!) взор до сих пор ничего не различавший во тьме ночной, достигает вдруг до самого отдаленного горизонта, обнимает самые отдаленные предметы так как будто бы они находилась тут, рядом!

Все это великолепное освещение природы есть действие стихии, легчайшей и тончайшей воздуха, воззванной к бытию прежде всех вещей всемощным глаголом: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Быт. 1, 3)! Эта тончайшая, неуловимая в сущности своей никаким искусством человека стихия, разлитая рукой Зиждителя в пространствах воздушных и на земле, проникает все вещи, но она сияет не иначе, как только когда луч солнца возбудит и сотрясет ее, так точно, как и огонь, заключенный в кремне, делается ощутительным чрез прикосновение стали. Луч, как ни изумительна тонкость его, не есть, однако же, совершенно несложный. Его легко разложить, и для сего стоит только провести чрез небольшое отверстие солнечный луч в совершенно закрытую и темную комнату. Уловив этот луч на бумагу, мы увидим круг ослепительной белизны. В таком виде представляется нам луч когда ничто не разъединяет составных частей его, но если у отверстия подставить наискось кусок трехгранного полированного стекла (призму), то, вместо ярко-белого круга, мы увидим великолепную группу семи цветов, из которых Творец сложил блистательный луч солнца. Эти цвета всегда следуют один за другим в одном и том же постоянном порядке: сначала красный, потом оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Слитые во едино, они составляют ту яркую белизну, которую мы видели сначала, а взятые отдельно служат основанием всей живописи в природе. Из смешения этих-то первоначальных цветов (двух трех и более) и происходят все те бесчисленные цвета и оттенки, которыми Бог украшает и разнообразит природу. Таким образом, при помощи одного света, высочайший Художник убирает и разукрашивает земное жилище человека самыми разнообразными и восхитительными картинами.

Чтобы оценить по достоинству величие этого дара, ниспосылаемого нам мудростью и благостью Провидения, заметим что без блистающей светоносной стихии мы оставались бы погруженными всегда в глубокий и безотрадный мрак и можно представить как утомительно и грустно проходила бы тогда жизнь наша! Как медленно и однообразно тянулись бы дни, если бы, лишенные великолепного зрелища природы, мы добывали себе нужные сведения только ощупью, действовали только в помыслах, знали только то, что находится у нас под рукой, и одним осязанием могли предотвращать угрожающие нам опасности! Между тем при помощи света, мы не только избегаем всех этих неудобств и опасностей, но и получаем бесчисленные выгоды и наслаждения. Одним движением глаз мы обозреваем все, что вокруг нас находится, видим и определяем для себя самые отдаленные предметы. Надобна ли нам пища, одежда, огонь, вещь какая или снаряд? Стоит только обнять взором требуемое, и нужда наша удовлетворяется: свет проникая в глаза, показывает нам тотчас же место, в котором находится нужная нам вещь. Надобно нам предпринять путешествие? Тот же свет освещает для нас дорогу, окрестности и всю страну, в которую направляемся. А зрелище великолепия природы, и тихого сияния небес и разнообразия местностей, и красоты цветов и убранства животных – сколько доставляет человеку приятностей и наслаждений! Как в созерцании всех сил и других бесчисленных красот природы, открыт для него приснотекущий и неиссякаемый источник наслаждений мирных и чистых возносящих душу горе и не оставляющих после себя ни горечи, ни сожалений! И всем этим он пользуется даром от щедродательной десницы для всех благого Творца, «повелевающего солнцу Своему восходить над злыми и добрыми» (Мф. 5, 45).

Премудрость Божия, создав свет, могла бы, без всякого стеснения для тварей, ограничить благодетельность его одним белым цветом, потому что, сколько известно, этого одного последнего вполне достаточно было бы, как для удовлетворения их нужд так и для их благосостояния. Но благость милосердого Отца человеков не удовлетворилась этим и восхотела с выгодой соединить еще приятность и наслаждение: вместо того, чтобы просто осветить природу, то есть составить свет из белизны и теней, что придало бы ей скучный и однообразный вид она составила светоносный луч солнца из семи, как мы видели, разнообразных цветов и, не удовлетворяясь еще тем, сами эти цвета, через изящное смешение, разлагает в миллионы новых бесчисленных красок и оттенков и все это с такой высокой художественностью, с таким творческим искусством и неподражаемым изяществом!

Самые благотворные для человека цвета только те, которые нисколько не раздражают и наименее утомляют нежные органы его зрения, то есть голубой и зеленый, и вот, мы видим, что предупредительная заботливость Творца, действительно, сотворила эти цвета преобладающими в природе: поверх человека распростерт голубой свод неба, а под ногами его стелется великолепный ковер зелени, так что, сидя или ходя, стоя или наклоняясь, он всегда преимущественно встречает эти два, благотворные для его взора цвета.

Заметим еще, что ни в лазури небес, ни в зелени полей взор его не встретит никогда утомительного единообразия. В этом отношении, благость Божия истинно с отеческой предупредительностью позаботилась об удалении из природы и тени его, для того, чтобы, так сказать, ни один уголок жилища человека не утомлял взора его однообразием и не оставался бы не убранным и не украшенным. Кроме бесчисленного множества звезд украшающих величественный свод неба и ночью сладостно мерцающих в глубине его, взор человека, в известные часы дня, встречает на том же небесном своде то румяный цвет зари, то ярко оранжевый или золотистый закат солнца, то разноцветные облака, то иногда живописные бразды молний, или великолепную радугу. Равным образом и зелень, покрывающая землю в виде великолепного ковра, имеет бесчисленные оттенки, и как ни многочисленны виды растений, особый цвет мы видим почти в каждом из них.

Животные также представляют нам не менее разнообразия в цвете одежд и покровов своих, и даже в одних и тех же породах цвета беспрерывно меняются и разнятся. Все это бесконечное разнообразие есть дело не какой-либо случайности, но Творец мира, как величайший Художник Сам, так сказать, подбирает для облачения Своих тварей цвета и краски, соединяя в них блеск с изяществом и привлекательность с великолепием. В самом деле, шерсть четвероногого, чешуя рыбы, перо птицы, нежная ткань, покрывающая насекомое, крыло мотылька или бабочки, взятые и отдельно, не есть ли изящнейшие произведения высочайшего ума и искусства, которым напрасно стало бы подражать искусство человека?

Говорить ли о красоте и великолепии цветов, или об изящном освещении плодов во время их зрелости? Кроме того, что каждый из первых имеет свой, так сказать, преобладающий цвет, в самой отделке его сколько встречается еще красок и оттенков! Какое свободное и изящное сочетание их! Рассматривающему цветы, как прекраснейшие создания, полные свежести и жизни, нельзя не умилиться душой и не поникнуть благодарственно пред благостью Творца, рассыпающего столько света и цветов на нежное бытие, «которое сегодня есть, а завтра будет брошено в печь» (Мф. 6, 30). Плоды та же творческая благость, во время зрелости, расцвечивает самыми яркими цветами, для того, чтобы ни один из них не ускользнул так сказать, от взора человека и вдвойне привлекал его к себе – и красотой вида, и благоуханием вкуса.

Вообще, явления света в природе так благотворны, невыразимо изящны и великолепны, что к ним во всей силе можно приложить слова Премудрого: «не насытится око зрением, не наполнится ухо слушанием» (Екл. 1, 8).

Но, как ни прекрасен видимый свет и как ни блестящи и великолепны явления его и в природе и в тварях – и тот и другие суть не более, как только некоторое подобие того невидимого и неизреченного света, которым «праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф. 13, 43). Слабый отблеск его, и при том в самой скудной мере, видели апостолы на Фаворе, видели, и от восхищения, забыв все красоты земного света, в восторге воскликнули: «Господи! хорошо нам здесь быть» (Мф. 17, 4).

(прот. Гр. Дьяченко. Духовный мир. М. 1992)