Текст книги "Двадцать четвёртый. Историко-фантастическая повесть"

Завидев священнослужителя в чёрной рясе, друзья заторопились к нему.

– Простите, э-э-э, извините, товарищ, гражданин, ну, как вас…

Священнослужитель остановился и с улыбкой посмотрел на них:

– Вы чего-то хотели?

– Да, мы это, поговорить.

– Исповедаться? Так это к батюшке вам. После службы исповедь. Завтра утром приходите.

– Да? А нам срочно. Мы издалека приехали, из Ломоносова.

– Как звать-то?

– Денис и Костя.

– Посидите вон там, в скверике. Пойду, спрошу, – секунду подумав, священник исчез.

Через несколько минут он появился вновь, и, ни слова не говоря, повёл парней в здание с колоннами. Священник отворил дверь, и парни остановились, как вкопанные. У них просто дух захватило от обилия света и позолоты. Белые колонны, стоящие вдоль персиковых стен, были украшены позолоченными архитектурными элементами. Полукруглый свод потолка расписан ликами святых и библейскими сюжетами. Вокруг – большие и маленькие иконы с зажженными свечами. Всё пространство наполнено таким неописуемым благоговением, что друзья растерялись и были не в силах сдвинуться с места.

Увидев их замешательство, священник с ободряющей улыбкой протянул руку в сторону алтаря.

– Тут обождите, батюшка сейчас подойдёт.

Осторожно, почти на цыпочках, ступая по глянцевому полу, выложенному разноцветной мозаикой, молодые люди подошли ближе. Над ними высился купол со множеством оконцев, через которые дневной свет освещал церковную роспись. Задрав головы и открыв рты, рассматривали они это великолепие. Несколько прихожан стояли возле икон и молились, не обращая внимания на новых посетителей.

Из неприметной дверцы рядом с алтарём вышел священник в белой рясе и головном уборе в виде цилиндра. В руках он нёс большой золотой крест.

– Пойдёмте, кто первый, – тихо сказал он.

– Да мы это, вместе.

– Вместе нельзя. Это таинство.

– Хорошо, давайте я, – Денис подошёл к священнику. Тот накрыл его голову накидкой:

– Рассказывай, сын мой.

– Мы хотели про Морской Собор в Кронштадте спросить – возьмёт ли его церковь если передадут?

Священник снял накидку с головы Дениса.

– А мне сказали, что на исповедь вы.

– Ну, честно сказать, мы не знаем, что это такое.

– Не крещённые?

– Наверное нет, – пожал плечами Денис.

– Креститься нужно обязательно. На входе расписание служб висит, посмотрите и приходите. Так что по поводу собора?

– Мы подумали, что собор нужно передать, в смысле подарить, вам, ну, то есть церкви. Чтобы там службы эти, как их, ну в общем, чтобы он снова стал храмом, святым местом для моряков. Защищал их. Ну и всех людей тоже. Чтобы любой мог пойти туда покреститься, исповедаться…

– Благая мысль. За чем же дело стало?

– Мы не знаем, примет ли его церковь.

– А почему вы думаете, что церковь не примет этот дар?

– Это ведь расходы большие – отреставрировать, иконы там установить, содержать его…

– Мир не без добрых людей. Церковь не откажется от дара. Тем более такого, который ей по праву принадлежит.

– А! Ну вот и хорошо! – вздохнул радостно Денис. – Осталось только решить вопросы нерешаемые – перенести музей куда-то. Мы уж который день по разным кабинетам бегаем без толку. Даже в план работ не включили. И финансирование не дают. Короче, ничего у нас пока не получается.

– Не беспокойтесь. Господь направит и поможет. Всё будет хорошо с божьей помощью. Дело-то богоугодное. Только верить надо.

С этими словами священник перекрестил парней и исчез за неприметной дверцей.

На выходе друзей встретил священнослужитель в чёрной рясе.

– Всё хорошо?

– Скажите, а кто у вас самый старший? – спросил Костя.

– У нас? Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский отец Иоанн. Да вы ему исповедовались.

– Ух ты! Спасибо! До свидания!

И друзья обрадованно заторопились к заскучавшему «Москвичу».

За повседневными делами две недели промчались незаметно. После работы Денис заскочил к Костику в гараж – обычный бокс в кооперативе, из бетонных плит, с бетонными полами и железными воротами. Соседей никого не было – всё же рабочий день. Это по выходным тут кто-то что-то ремонтирует, пилит, красит, или отдыхает компанией, а сейчас никого. Только изредка прошумит звук мотора и тотчас стихнет за углом.

Молодые люди открыли ворота, вытащили поближе к выходу стол, водрузили на него стартер, снятый с машины, пытаясь понять почему он «то крутит, то не крутит», как выразился Костя.

– И так-то клиентов нет, да ещё и машина ломается. А вчера какие-то быки появились возле вокзала. Подкатили на бэхе чёрной. Говорят – плати за место. Иначе – «Москвич» знаешь, как хорошо горит.

– А ты чего?

– Да ничего, – пожал плечами Костя, – бэхи тоже горят неплохо, говорю. Сказали, чтобы подумал хорошо и уехали.

В какой-то момент неподалёку остановились две машины. Это были новые, сверкающие чёрной краской, джипы. Из одного, на котором белым трафаретом было выведено «ЧОП Рамбов», вышли трое высоких, коротко стриженных парня, в синих спортивных трико, чёрных лакированных туфлях и пиджаках, одетых прямо на футболки. Один остался возле машины, поглядывая по сторонам, а двое направились к ребятам, демонстративно распахнув полы пиджаков, под которыми виднелись заплечные кобуры с пистолетами.

– О. Вот похоже и нашли меня. Только ты не ввязывайся.

– Алё! Вы Денис и Костя? – подошли бритоголовые.

– Да. Только Денис не таксист, – ответил Костя.

– Нам по барабану. Пойдём. Оба.

– Куда?

– Туда!

Глядя на то, как короткостриженые убедительно положили ладони на рукояти пистолетов, возражать особо не захотелось. Друзей подвели к задней двери джипа. Стекло мягко опустилось. На заднем сиденье сидел мужик в очках, надёжно скрывающих его глаза, красном пиджаке и чёрной футболке, с огромной золотой цепью на шее. Косте тут же вспомнился бабушкин пёс – алабай Бимка, который на подобной, только не золотой, конечно, цепи, сидит возле своей будки. Мужчина смотрел на них сквозь темные стёкла очков. Рядом с ним сидел ещё один лысый, держа на коленях автомат.

– Рассказывайте, – после минутного изучения физиономий ребят, предложил мужчина.

– Он не таксист, – показал на Дениса Костя. – А я там уже лет пять стою. С чего это платить-то?

– Какой таксист, где стоишь, кому платить? Ничего не понял. Я говорю про собор рассказывай. Как его церкви передать?

– А-а. Про собор… Ну это Денис лучше знает.

Следующие минут пятнадцать Денис подробно рассказывал собеседнику, не проронившему ни слова, про их мытарства, хождение по кабинетам, директора музея, Ивана Александровича, митрополита, план работы, и новое помещение для музейных экспонатов.

– А самое главное – денег нет. Если финансирование пробить, то гораздо быстрее всё пойдёт.

– Бабки не проблема. А сами-то чем по жизни занимаетесь? Ну, про тебя я понял – таксист. А ты?

– Электриком работаю.

– Ясно.

Стекло плавно и бесшумно закрылось. Джип тронулся с места. Бритоголовые начали садиться в машину.

– Ребят, а это кто был? – спросил у них Костя.

– Где? – один из них удивлённо взглянул на парней. – А, это? Вы не знаете, что ли? Ну тогда вам повезло. Пока.

Двери машины хлопнули, и она резво стартанула, догоняя собрата, скрывшегося за поворотом.

– Это что сейчас было? – Костя посмотрел им вслед.

– А я так вообще ничего не понял…

Спустя час стартер был отремонтирован, установлен, и друзья были дома. Дениса на пороге встретила встревоженная мать.

– Денис, что случилось? Тут бандиты какие-то приходили, тебя искали. Говорю, ещё с работы не пришёл, задерживается. Перепугали меня. Чего хотели-то? Ты где был, кстати?

– Да в гараже Костику помогал. А насчёт бандитов этих не беспокойся. Они к нам подъезжали, ничего плохого не хотели. Спросили кое-что по работе и уехали.

Через неделю парни и думать забыли о странной встрече. Да и некогда было, без того дел полно, а ещё и работа. Костя мотался, забирая пассажиров от вокзала и развозя их по домам. Вот и сейчас он отвёз очередного клиента и торопился к прибытию следующей электрички. Подъехал на пятак, и только вышел из машины, как к нему подошли быки в спортивных костюмах и коротких кожаных куртках. Несмотря на промозглую осеннюю погоду, их макушки ярко отсвечивали в свете вечерних фонарей.

– Ну что? Надумал? Платить будем за место или как?

– Или как, – недовольно буркнул Костя.

В этот момент рядом с ними скрипнул тормозами чёрный джип с белой надписью «ЧОП Рамбов». Стекло передней пассажирской двери опустилось, из него высунулась улыбающаяся лысая голова.

– Здарова! – голова посмотрела на Костю. – Кароч, Модный передал, что с собором всё в поряде будет. Понял?

– Понял. Точно всё будет нормально?

– Ты чё? Модный сказал!

Недовольно-подозрительно взглянув на быков, голова скрылась внутри и джип резво стартанул. Парни удивленно посмотрели друг на друга, а потом на Костю. Со словами: «Ты чё не сказал, что под Модным ходишь?», бритоголовые исчезли из Костиной видимости.

Из задумчивости Костю вывел голос друга:

– Ты что, заснул? Привет, говорю!

– О, Денис, привет! Те подъезжали, что в гараже были. Говорят – всё нормально будет с собором, Модный какой-то сказал. Что это значит, не пойму.

– Не знаю. Завтра позвоню Ивану, спрошу.

Голос Ивана Александровича в телефонной трубке звучал удивлённо-растерянно.

– Да, Денис. Каким-то удивительным образом всё наше дело сдвинулось с места. Финансирование пошло, в планы работ включили, с епархией контактируем, помещение под музей подыскиваем. В общем, идёт работа. Правда, всё равно это очень нескоро произойдёт. Как план готов будет, я сообщу на какой срок ориентироваться можно.

– Спасибо вам, Иван Александрович! Я надеюсь, скоро встретимся в обновлённом Морском Соборе!

– И я.

3. Крест

Рано утром Денис привычно собрался и вышел из квартиры на лестничную клетку, стены которой были испещрены нелестными эпитетами в адрес соседки Юльки. Он спустился, поёжившись от дуновения осеннего ветерка в разбитое окно подъезда, с трудом открыл деревянную дверь, скрипнувшую несмазанными петлями, и вышел во двор. Оглядев валявшиеся повсюду обрывки бумаг, пакеты и другие остатки человеческого бытия, Денис подошёл к другу, заливавшему горячую воду в радиатор машины.

– Доброе утро!

– Привет.

– Слушай, а чего это у нас во дворе такой срач? Скамейки и ограждения поломаны, качели не качаются, карусели не крутятся?

– Ты чё? – не понял Костя. – Поломались. Ну и намусорил кто-то.

– Так убрать нужно, отремонтировать.

– Ага, – Костя посмотрел на него с подозрением, – ты хочешь сказать, что нам нужно этим заняться? А с чего это вдруг?

– А если не мы, то кто?

– Ну, началось… Есть ведь службы всякие, специальные. Да и что, кроме нас никому ничего не нужно?

– Похоже нет. Но вот насчёт соседей – думаю, что совместно порядок навести можно.

– В принципе, да. Самому надоело в грязи жить, – Костя пнул валявшуюся жестяную банку. – Давай, приберёмся.

– Договорились. Только мешки нужны для мусора. Лопаты и грабли я на работе позаимствую. Краску тоже.

– А я инструмент притащу. И кисти в гараже есть. Жаль бати нет – в командировке, он-то уж точно помог бы. Ну да ладно. Матери придут, уже не вдвоём.

– Да ну, вон сколько соседей, давай объявления напишем, чтобы все собрались в субботу утром. Думаю, народу хватит. А матери лучше бы пирожков напекли, чаю после работы все вместе попьём.

В пятницу Денис заполонил лопатами и граблями половину коридора квартиры под удивлённые причитания матери.

– Это ты зачем столько-то припёр? И откуда?

– На работе взял. Субботник хотим устроить. Объявление видела на подъезде? Неделю уже висит. Мы с Костяном всё приготовили. Лопат с граблями, думаю, хватит, – он оценивающе взглянул на хозяйственный инвентарь.

– Хватит, хватит. Если вообще кто-то придёт…

– Конечно придут! Кому охота в грязи жить? А вы может с Костиной матерью пирожков напечёте? Чаю попьём во дворе все вместе после работы?

– Да пирожки-то не проблема, муки же дома целый мешок. Проблема только для кого их печь.

С утра парни были во дворе. Матери тоже спустились помочь. Ждать никого не стали, принялись за работу. Прошло минут пятнадцать. Хлопнула дверь подъезда. Молодые люди разогнулись, посмотрели с ожиданием на спешащего по делам соседа, не взглянувшего в их сторону, и вновь принялись за уборку. Через десять минут хлопнула дверь другого подъезда. Ещё один сосед промчался по делам, старательно отводя взгляд от копошащихся парней. Потом ещё один, и ещё. Матери ушли жарить пирожки – обещали ведь. Друзья, не обращая внимания на проходящих мимо соседей, впрочем, как и они на них, собирали мусор. Потом отремонтировали скамейки и карусель, покрасили ограждение. Наконец, с удовлетворением оглядев преобразившийся двор, присели отдохнуть. Тут и матери вышли из подъезда, с горячими пирожками на большом блюде и подносом, на котором красовался электрический самовар и гранёные стаканы. Устроившись прямо на отремонтированной карусели, молодые люди с удовольствием поглощали один пирожок за другим, нахваливая поварих и прихлёбывая горячий чай. А улыбающиеся матери только кивали головами и приговаривали: «Кушайте, кушайте, ребятки», подставляя стакан под капающий краник самовара.

Чаепитие закончилось. Парни ещё раз молча оглядели двор, погрузили инвентарь в Костину машину, забрали посуду и разошлись. Подойдя к подъезду, Денис взглянул на объявление, приглашающее соседей на субботник, с раздражением сорвал его, и открыл дверь.

Спал он плохо. Натруженные мышцы гудели, в голову лезло всё что угодно, но только не сон. Денис несколько раз выходил на кухню попить воды и подышать воздухом в открытую форточку. Только ближе к утру он наконец провалился в тяжёлую дрёму.

Денис неспеша шёл по дороге вдоль поля, сплошь заросшего невысокой, пожелтевшей травой. Впрочем, дорогой это назвать можно было с большой натяжкой. Скорее – две неглубоких колеи. В руках он нёс корзинку, в которой перекатывались несколько подберёзовиков. Утренняя роса накрыла поле, дорогу, и кусты вдоль неё. Солнце только начало вставать и звенящую тишину нарушили разноголосые птичьи пересвисты, приветствующие появление первых лучей.

Вдруг, где-то справа, в глубине реденького леса, взревел двигатель какого-то мощного механизма. Потом ещё одного, и ещё. Потянулся едкий запах выхлопных газов. Денис остановился, удивлённо глядя в сторону рёва, который начал к нему быстро приближаться. С каждой секундой он становился всё громче и отчётливее, пока не заполнил собой всё пространство. В какофонию рычания и урчания добавился громкий металлический лязг и треск поваленных деревьев.

Внезапно прямо на него выскочил танк, да так резво, что Денис еле успел отпрыгнуть. Он посмотрел по сторонам. Повсюду из леса появлялись грозные бронированные машины и на полной скорости мчались по полю. А неподалёку стоял недвижимым Т-34, возле которого офицер в шинели с погонами старшего лейтенанта и фуражке с малиновым околышем что-то кричал, наставив пистолет на танкиста в шлемофоне. Т-34 дёрнулся, изрыгнув столб чёрного дыма в синеву неба. Танкист запрыгнул в люк. Танк, лязгнув гусеницами, рванул вслед за собратьями. Из леса появились пехотинцы, одетые кто в шинель, кто в телогрейку, кто в чёрный бушлат. Они двигались молча, с сосредоточенными лицами, сжимая в руках оружие.

Офицер обернулся и посмотрел на Дениса, что-то крича. За удаляющимся звуком танковых двигателей Денис расслышал: «Кто такой? Почему не в строю?»

Глядя на перекошенное лицо офицера и чёрный кружок ствола пистолета, направленного ему прямо в лицо, Денис почувствовал дикий животный страх, который затмил всё вокруг. И он бросился прочь, вслед за сосредоточенными пехотинцами, слыша сзади: «Стоять! Пристрелю как предателя!» Корзинка осталась валяться на дороге, рядом с растоптанными грибами. А Денис мчался изо всех сил, подальше от страшного офицерского крика.

Вдруг прямо перед ним раздался взрыв. Комья земли взметнулись ввысь. Уши заложило, в грудь упёрлась взрывная волна, ноги провалились в воронку, и Денис упал лицом в развороченную взрывом землю. Тотчас перевернувшись вверх, он увидел прямо перед собой выпученные глаза лейтенанта и почувствовал холод оружейного металла на лбу.

«Всё. Конец», – успел подумать Денис, и проснулся. Сердце колотилось как бешенное. Обливаясь липким потом, он выпутался из мокрого одеяла и прошёл на кухню. Открыв пошире форточку, постоял, жадно вдыхая холодный предрассветный воздух, большими глотками выпил два стакана холодной воды из-под крана, и подошёл к телефону.

– Але, – послышался из трубки голос Кости.

– Нужно четвёртый восстановить, – вместо приветствия хрипло проговорил Денис.

– Это кто? Какой четвёртый? Сколько времени? – заспанный друг не воспринимал никакой информации.

– Денис это. Не узнал, что ли? Я говорю, четвёртый форт восстанавливать нужно! И чем быстрее, тем лучше.

– Ты головой повредился? Зачем он нужен?

– Чтобы мир окончательно в пропасть не скатился. Чтобы страна наша жила. Чтобы дети наши в ней жили и не боялись, не переживали за своё будущее. Вот зачем.

Тяжёлая сумка с инструментом и запчастями оттянула Денису все руки. Он после работы шёл в магазин Олега – давно уже обещал отремонтировать проводку, да всё никак не получалось. А сегодня решил, что тянуть дальше некуда – отрабатывать ведь нужно продукты, взятые в долг.

Возле магазина стоял знакомый «Москвич».

– Привет, Костя. Ты чего тут?

– Пассажира привёз.

– А я вот, – Денис тряхнул сумкой, – на шабашку. Как жизнь? Братки не прессуют?

– Сам удивляюсь. С последнего раза ни разу. Ко всем подходят, а меня будто и не замечают. Да ладно. Пойдём, помогу. Заодно и про восстановление четвёртого расскажешь – что ты там понапридумывал.

Помогая, поддерживая, и подавая инструменты, Костя слушал наполеоновские планы друга.

– Со стороны Кронколонии дамбу начали отсыпать и забросили. Вот там будем набирать камни и складывать в ящики, которые притащим по льду туда, где четвёртый видели. Вырубим прорубь и опустим ящики под воду. А когда до поверхности воды доберёмся – начнём колонны ставить.

– Да ты хоть сам понимаешь, сколько тех ящиков нужно? И кто разрешит?

– Насчёт разрешения с Иваном переговорю. А по поводу ящиков – сколько бы ни было, не в этом дело. Всё равно строить нужно. Четвёртый сейчас нам всем просто необходим.

– Это вы о чём? – раздался сзади голос Олега, хозяина магазина.

– Да так, планы грандиозные выслушиваю, – смутился Костя, обернувшись на громоздкую фигуру. – Меня, кстати, Костей зовут. Друг этого Наполеона.

– Рад познакомиться. Мы с Денисом давно сотрудничаем. Друзья уже, можно сказать. Так что это за «четвёртый»? Понимаете, ребят, я не из праздного любопытства. Просто книгу одну читал, там про четвёртый форт рассказывается. Саня написал, у меня водителем работал, пару месяцев как уволился.

– Интересно, что за книга?

Выслушав краткий рассказ о содержании повести, парни впали в состояние крайнего замешательства. Книга почти полностью повторяла их подвиги на льду Финского залива, когда они помогали водружать плиту на колонны форта.

– Нужно бы прочитать эту странную вещь. И откуда ему всё известно? – удивлённо смотрели они друг на друга.

– Чего известно? – заинтересовался Олег.

– Про четвёртый. Как строили его.

– Так это же выдумка, фантастика!

– Я бы на твоём месте не был так в этом уверен. Мы его своими глазами видели. А теперь вот Денис предлагает восстановить.

– А что? Это мысль! Представляете, Саню приведём – вот он обалдеет, сюрприз ему будет! Правда, не знаю где он сейчас, но ничего, найдём!

– Да не в Сане дело…

– Я понял, понял. Вами движут более высокие чувства. Короче. Я помогу. Денег есть немного на материалы, УАЗ есть – ящики по льду таскать. Людей может подтянем. Справимся, в общем, отсыплем! А потом уж и про колонны будем думать. Когда начинаем?

– Как лёд встанет. А пока нужно место определить точное, где он находился. У нашего друга в Кронштадте катер есть, пока навигацию не закрыли нужно смотаться с ним, поискать место.

– Как поискать?

– Эхолотом глубину померить.

– Не факт, что там мель, – усомнился Олег.

– Факт, – возразил Костя.

– Что-то сомневаюсь, – не верил Олег.

– Да и сомневайся на здоровье. А глубину проверить нужно.

Сергей вдохновенно мыл палубу катера, когда услышал голос Константина:

– Здарова, кэп!

Он обернулся. На причале стояли друзья, призывно показывая бутылку коньяка «Наполеон».

– Может чайку попьём? По-капитански? – спросил Денис.

– А то! Поднимайтесь!

– У нас к тебе дело.

– О как. А я подумал – чай пить приехали.

– Да-да. И чаю попить и ещё кой-чего. Нужно сходить на одно место, глубину померить.

Сергей открыл дверь капитанской рубки, достал с полки карту Финского залива и разложил её на небольшом столике.

– Показывайте, куда.

– Вот, – палец Дениса ткнул в отмель неподалёку от третьего форта.

– И что там?

– Четвёртый форт там был.

– Да какой четвёртый, что вы бредите. Сколько раз говорить, что нет его и не было никогда. Хотя, чёрт с вами, давайте сходим. Эхолот новый тут по случаю подогнали, испытаем заодно.

Через десять минут катерок уверенно рассекал волны по направлению к выходу из бухты.

Испытания прошли успешно. Указанный Дениской район находился совсем рядом с недостроенной дамбой, буквально метрах в пятидесяти. Покрутившись там пару часов, Сергей нанёс на карту контуры отмели и даже глубины написал – чуть больше метра.

Воодушевлённый Денис, спрятав карту в карман, с энтузиазмом принялся готовить чай.

– Ну так и зачем это вам? – принимая стакан из Денискиных рук, спросил Сергей.

– Отмель – это и есть разрушенный четвёртый форт. Мы его восстановить хотим, отсыпать. А если тут глубина всего метр, то какие проблемы – сделаем.

– Да какой форт! Тут отмелей таких десятки попадаются, того и гляди лопасти на винте обрежет. Хотя, – махнул рукой Сергей, отчаявшись переубедить друзей, – делайте что хотите.

Зима шла полным ходом, а лёд на заливе всё не вставал. Только схватится небольшая корка, как подует ветерок, нагонит волну и всё поломает. А то и вовсе оттепель наступит и дождь пойдёт. Только в середине января море накрылось белым панцирем и Денис позвонил Косте с предложением смотаться на разведку.

Свернув с шоссе в сторону недостроенной дамбы, километра через полтора парни увидели большую площадку, метрах в десяти от дороги, обнесённую металлической сеткой. На ней стройными рядами стояли самосвалы, бульдозеры и экскаваторы. А из трубы небольшой сторожки возле сетчатых ворот, поднималась вверх струйка дыма. Почти сразу за площадкой начиналась дамба.

Это было насыпное сооружение шириной около десяти метров, уходящее прямо в море. По ней шла совершенно разбитая грузовиками грунтовая дорога, представляющая непреодолимое препятствие для любой легковушки, но только не для Костиного «Москвича». Он храбро и целеустремлённо двигался вперёд по ямам и рытвинам, пытаясь не попасть в колею. Машину кидало из стороны в сторону и ставило боком, Костя выкручивал руль до предела то в одну, то в другую сторону и давил на газ, заставляя глушитель рычать громче рассерженного льва. Проехав таким образом с километр, молодые люди добрались до конца отсыпанного участка. Они находились примерно в том районе, где измеряли глубины. Спустившись на лёд, парни постучали по нему каблуками, прошли метров тридцать и остановились в нерешительности. А дальше куда? Где именно они на катере были? Осенью со стороны воды казалось всё понятно – вот дамба, вот третий, здесь отмель. А сейчас совершенно ничего неясно.

– Ну, и где? – задался вопросом Денис.

– Где-то тут.

– Понятно, что где-то тут, а где именно? Нужно ведь точно знать! Рядом с четвёртым глубина-то поприличнее будет. За всю жизнь столько ящиков с камнями не накидаем, чтобы до поверхности дойти…

Денис вытащил карту с отмеченными Серёгой контурами и мучительно сопоставлял её с тем, что видел вокруг себя, но ничего не выходило. Строящейся дамбы на карте не обозначено, а другие ориентиры находились на таком значительном удалении, что использовать их было бессмысленно.

– Короче, – резюмировал он, складывая карту, – специалист нужен. Есть у тебя кто-нибудь на примете?

– А какой специалист тут нужен? Геодезист, наверное, да? Так я их в жизни не встречал… Дед только, помнишь, на вокзале Ораниенбаума попался, ну, профессор какой-то?

– А, да, точно! Профессор. Едем в университет.

Больше на дамбе делать было нечего и «Москвич», развернувшись, отправился в обратную дорогу.

– Костян, тормозни, а? Отлить нужно, – попросил Денис, когда машина выехала на берег.

Остановились они как раз напротив стоянки техники. Справив нужду, Костя обратил внимание на сторожа – бородатого дедка в шапке-ушанке и ватнике, внимательно наблюдавшего за ними.

– Здорово, бать!

– Здорово. Вы чего тут делаете? Рыбаки, что ли?

– Ну да, типа того, – парни подошли ближе. – Посмотреть приехали как лёд, может уже и на рыбалку пора.

– Рановато. Опасный лёд ещё. Вы, если что, у меня спрашивайте. Я всё тут знаю. И про лёд, и про рыбалку. Вот, давеча, один тоже пошёл. Куда, говорю, тонкий лёд-то. Нет, идёт. Прибежал как миленький обратно через полчаса, весь мокрый. Еле отогрел.

– Не, бать, мы наученные. А что, техника-то у тебя рабочая? – перевёл разговор Костя.

– Конечно. Всё работает. Вот как решат стройку продолжать, так прям бери любую, садись да езжай.

– Понятно. А если, к примеру, КАМАЗ у тебя попросить на полдня? Не бесплатно, конечно.

– Так шофёров-то нет. А без шофёра как он поедет?

– Ну, а если мы сами за рулём? Заправим, конечно.

– Та-ак, – призадумался сторож, – уволить же меня могут за это… Если только вечером. И здесь, чтобы я видел. А зачем КАМАЗ-то вам?

– Пока незачем, так, мысли вслух…

Попрощавшись со словоохотливым дедом, парни сели в машину.

– Ты насчёт КАМАЗа серьёзно? – спросил Денис.

– А что? Всё быстрее, чем камни в ящиках таскать.

– И то верно.

Тёмные тучи периодически посыпали землю снежной крупой. Друзья стояли на привокзальной площади, отряхиваясь от назойливых снежинок и решая задачу – как добираться до университета.

– Поехали на электричке – тут пара станций всего, – настаивал Денис.

– Не, давай на машине – там пешком ходить, что ли?

– Куда там ходить? Рядом же.

– Ну ладно, уговорил, чёрт красноречивый, поехали. Машинку здесь оставлю.

На перроне «Университет» друзья огляделись. В принципе, вариантов куда идти не было – все пятеро сошедших с электрички пассажиров направились в одну сторону, и парни двинулись за ними. Сначала они шли по какой-то узкой, не асфальтированной дорожке, в окружении сбросивших листву деревьев. Причём шли довольно долго – минут двадцать. А вокруг только березки и никаких зданий. Костя уже начал было с сожалением вспоминать о своём «Москвиче», как они вышли на перекрёсток трёх асфальтированных дорог. Их спутники, шедшие впереди скорым шагом, разошлись вправо и влево. А друзья, постояв в нерешительности, направились прямо.

Следующие минут двадцать ходьбы нисколько не изменили окружающего пейзажа.

– Мы точно в университет идём? Один лес вокруг, – засомневался Костя.

– Да откуда я знаю, тоже тут в первый раз, как и ты.

Наконец за поворотом появилось длинное четырёхэтажное здание советской постройки. Дорога расширилась. По её краям появились тротуары. Навстречу промчалась чёрная «Волга», за ней – автобус, «скотовоз» в простонародье называемый. Вдали показалось ещё одно здание схожей с первым архитектуры. Друзья догнали группу молодёжи.

– Ребят, а где тут университет? – окликнул их Костя.

– Тут везде университет, – усмехнулся шедший позади всех паренёк. – Вас что конкретно интересует? Какой факультет?

– Не знаю, – пожал плечами Костя, – нам профессор нужен по геодезии.

– Здесь нет геодезии.

– Как это нет? Он говорил, что здесь преподаёт!

– Знаешь, сколько разных подразделений в университете, институтов, факультетов? Не только здесь, но и в Питере…

– Подожди, – остановился его спутник, услышав разговор, – на физическом факультете что-то такое преподают, вроде.

– Тогда вам туда, – указал направление паренёк.

Пройдя в ту сторону, молодые люди обошли четырёхэтажное здание и оказались во дворе, где сразу же определили вход по большому транспаранту «Добро пожаловать на физфак».

– А где тут геодезистов найти? – спросил Денис у первого попавшегося студента, внимательно листавшего толстую тетрадь.

– Туда, – махнул рукой тот, не отрываясь от чтения.

Друзья вошли в холл, полный снующей с занятым видом молодёжи. Ещё пару раз попытавшись остановить пробегавших мимо студентов, отчаянно топающих по кафельному полу, они оказались перед дверью с надписью «деканат». Войдя, парни увидели секретаршу, изучавшую свои ногти.

– Извините, нам нужен один человек, старичок такой, профессор геодезии…

– Как зовут?

– Денис, Костя.

– Да не вас, профессора вашего!

– А, не, мы не знаем. Мы с ним на вокзале встретились в Ломоносове, давно уже. Ну о-очень нужно! – заискивающе заглянул в глаза девушке Костя.

– Ну если «о-очень», попробую вам помочь, – улыбнулась секретарша ярко накрашенными губами и взмахнула чёрными длинными ресницами. – В Ломоносове у нас живёт только один профессор геодезии, Даниил Дмитриевич, но он давно не преподаёт. Приезжает иногда для консультаций, научной работы, ну и по другим делам. Вам повезло, кстати, он только что заходил, в шестую аудиторию пошёл. Поторопитесь, он уходить собирался.

– Спасибо, – бросились на выход парни, соображая по дороге, где может находиться эта шестая аудитория.

– Направо по коридору, – угадала девушка их мысли.

Друзья торопливо шли, не обращая внимания на встречный поток студентов, разглядывая номера на дверях, когда одна из них открылась прямо перед Костей. Чуть не столкнувшись с выходящим из неё старичком, он взглянул на номер аудитории: «6». Внимательно посмотрев на старичка, он выдал версию:

– Дмитрий Данилович?

– Вообще-то Даниил Дмитриевич, если вы меня имеете ввиду, – прикоснувшись рукой к шляпе, возразил тот.

– Ой, да, извините. Мы вас разыскиваем, по одному очень важному делу.

– Если по поводу сдачи зачётов, то зря, я не преподаю уже, – профессор направился в сторону выхода.

– Не, мы не студенты, – вмешался Денис, стараясь не отставать, – мы с вами как-то разговаривали на вокзале, в Ломоносове, вы нам про марку Витрама рассказывали. Лет десять назад, правда.

– Возможно. Так зачем вы меня разыскиваете? При чём тут марка Витрама? Извиняюсь, но я на электричку тороплюсь, а идти тут, сами знаете, прилично, с моей стариковской походкой могу и опоздать. Если по дороге изложите – пожалуйста.

– Мы тоже на электричку. По пути, получается, – обрадовался Денис, учтиво открывая входную дверь.

По дороге на платформу Денис попытался объяснить проблему, с которой они столкнулись.