Текст книги "Алый пепел заката"

Глава 8

Жека взялся за лом и в суровом молчании проработал с полчаса. Егор вывез грунт и волей-неволей присоединился к нему с лопатой. Евгений решил продолжить общение с новой темы.

– В общаге хоть телик есть?

– Вроде, есть. – Егор не почувствовал подвоха.

– Значит, новости ты не смотрел. – Со значением заметил Жека, вгоняя лом с размаха под здоровенный камень.

– Да что там могло случиться? – Небрежно сказал Егор, увлечённо орудуя лопатой. – Опять война, наверное?

– Можно и так сказать. – Евгению, наконец, удалось загнать лом под булыган, он навалился на рычаг. – Твою работу показывали.

«Ёпте! – Мысленно воскликнул Егор. – Вот нахрена было говорить, где работаю? Блин! Он же там был, даже покупал что-то для знакомых»!

– Ну и что? – Ему удалось сохранить равнодушный вид.

– Да так. – Жеке удалось вывернуть камень. – Сдаётся мне, братец, ты что-то не договариваешь.

Егор, угрюмо засопев, сосредоточился на рабочем процессе.

– Убежал, значит? Трое погибших, четвёртый при смерти. Не чересчур? – Женя встал, опершись на лом, как на посох.

Егор пробурчал. – Нормально. Они меня трахнуть хотели.

– Влюбились? – Удивился брат. – А били за то, что не давался, ага?

Парень вспыхнул. – Да убить они меня собирались! А трахнуть паяльником, чтоб сказал, где тебя искать!

– Меня что ли тоже хотели убить? – Удивился старший.

– И тебя! – Воскликнул Егор и сразу смекнул, что брякнул лишнее. Поэтому следующий вопрос Жени не стал для него неожиданным.

– Из-за джипа, да?

Егор понял, что Жека его просто развёл, и с показным усердием принялся за работу.

– Видишь ли, Егорушка. Тебя я ни за что не брошу и не предам, но вот ты, – Женя сделал паузу, – сейчас, – он выделил слово интонацией, – подставляешь меня, родного брата, родителей…

Егор тоже остановился, навалился на лопату, обратив на Женьку душераздирающий взгляд. Тот, глядя ему в глаза, жёстко договорил. – И не говоришь из-за чего. Давай, родненький, вываливай, как есть.

Егор не выдержал, отвёл взгляд, отвернулся. Решился – главное, Жека сказал, что не сдаст, больше в жизни верить некому. Глухо заговорил:

– Джип кого-то из воров, пробили по номерам. Когда разбирали, нашли там десять миллионов запрятанных. Эти сказали, что фальшивые.

– У кого они теперь? – Прищурился Женя.

– У меня в «Королке» под задним сиденьем.

– Весело. – Совсем невесело сказал брат. Помолчав, спросил. – Все деньги в машине?

Егор буркнул. – Не, с собой взял немного разменять на реал.

– Ещё и сбыт фальшивок. – Вздохнул Женя. – Дай-ка пару штук, проверю у знакомых.

Егор послушно подошёл к одёжному крючку, вынул из левого кармана две купюры, протянул. Жека, аккуратно сложив, спрятал в свою куртку.

– По-хорошему, братец, – задушевно заговорил он, – отзвездить бы тебя ломом! Но ладно, будем считать, что ты уже получил сполна, осознал…

Егор снова угрюмо засопел, Жека повысил голос. – Осознал, спрашиваю?!

– Осознал. – Проворчал Егор.

– И, конечно же, больше так делать не будешь? – Строго спросил Жека.

Егор по инерции кивнул, брат засмеялся. Сообразив, младший смущённо заулыбался.

– Весело тут у вас.

Братья оглянулись на голос, в двери входил Данил. – А ко мне Лёха зашёл, попросил его приглядеть, да к вам спустился посмотреть, как дела.

– Нормально дела. – Весело ответил Жека.

– Вижу. – Даня огляделся, одобрил. – Молодцы.

Парни подбоченились, приняв небрежный вид, мол, это ещё что! Данил, улыбаясь, спросил, где они планируют обедать. Ему домашнее дети носят, да иногда надоедает, так он звонит в узбекскую харчевню здесь неподалёку. Готовят вкусно, Егор уже попробовал, наверное – ужин рабочим там же варят. Получается рублей 250–300 за обед, доставка, как постоянному клиенту, бесплатно.

Жека сказал, что он сейчас уже убежит по делам, поест в городе, а Егор предложение с радостью принял. Данил спросил, что ему заказать, сам он, к примеру, берёт шурпу, плов и пару лавашей, но меню узбекской кухней не ограничено – хоть борща закажи. Егору пожелалось шашлыка с гречкой и салат из помидоров с огурцами, а вместо лавашей хлеба пять кусков.

Даня позвонил в кафе, потом продиктовал Егору свой номер, попросил ему позвонить, чтоб получить его номер – не сам же он будет носить работнику обед, позвонит, а Егорка заберёт. Вроде бы, исчерпав темы, Данил уходить не спешил, даже чаю налил. Жека принялся переодеваться, спросил хозяина, что тот собрался здесь вырыть и зачем.

Данил точно ждал этого вопроса. Оказывается, нужно по всей площади углубиться метра на два, полтора минимум. Стенки и пол потом забетонировать, кстати, поэтому у него настоятельная просьба начинать от дальнего края во всю глубину, чтоб сразу строить опалубку и заливать.

Как, наверное, догадались парни, задумана не смотровая яма, Даня, если что, машину может и на подъёмник загнать. К тому же есть у него уже гараж, этот купил удачно по случаю. Соседи собрались переезжать куда-то под Самару, на квартиру покупатель нашёлся, а гараж завис. Даня воспользовался ситуацией, приобрёл со значительной скидкой и в рассрочку.

Задумал он здесь выращивать шампиньоны.

– Грибы такие, – пояснил для слегка обалдевшего Егора. Тот растерянно оглянулся на Женю, брат досадливо поморщился. – Нормальные грибы, вкусные, все едят.

Егор перевёл недоумевающий взгляд обратно на Данила. Он улыбнулся. – Не для себя, конечно, то есть не только. Шампиньоны охотно берут в ресторанах, да у нас, если хочешь знать, почти во всех заброшенных бомбоубежищах выращивают!

Егору ещё не всё стало ясно, зачем оно Дане, тот уже спокойнее, прихлёбывая чай, снизошёл до объяснений. – Вырастешь, женишься, поймёшь, как оно в жизни. Работа у меня нормальная, и жена хорошо получает, так ведь трое детей! А случись что с работой? Откладываем, конечно, но деньги должны работать. С этой площади можно снимать урожай тысяч на пятнадцать в месяц, причём круглый год. Плюс первый свой гараж попробую продать, для начала буду сдавать. За год вложения в погреб отобьются, и пойдёт чистый доход.

Егор поглядел на него с уважением – мужик точно знает, что делает. Да и не рассчитывал он изначально встретить даже среди дальних знакомых Жеки полностью адекватных людей, а этот только слегка, и то скорее не псих, а необычный. У Данила зазвонил телефон – брошенный им на рабочем месте приятель Лёха соскучился, заодно сообщил, что принесли обед из кафешки и требуют подозрительно много денег. Мужики пошли все вместе – Данил на работу, Егор за едой, а Жека на дорогу ловить мотор.

* * *

Над городом зависла моросня, такая погода в этих краях обычно надолго, на неделю точно. Немного необычно для жаркого Владивостокского августа, притащило циклон из Охотского моря, по радио сказали, что это из-за общего потепления климата. Братья такую погоду только приветствовали, даже в бетонном боксе работать при стопроцентной влажности в тридцатиградусную жару, то есть в духоте, совсем не улыбалось.

Вернее, не улыбалось одному Егору, Жеке бы пришлось на основной работе болтаться на стропах прямо под палящим солнышком. Его такая перспектива не пугала, он даже досадовал – осталась ерунда, день домазать на второй слой и за пару дней покрасить, а там через неделю-другую дадут за объект денежки. О фальшивках, а тысячерублёвки в пачках оказались всё-таки фальшивыми, он предпочитал не вспоминать.

Егор отчаянно стеснялся рассказать брату, что не только поубивал лиходеев, но и ограбил. Сам он слив кэша с карточек, тем более изъятие выручки со стоянки в зачёт зарплаты, не считал кражей, деньги бандитов казались ему военной добычей, взятыми в бою трофеями – его ведь хотели убить, значит, это война. Но сильно сомневался, что Женя отнесётся к ним так же, как минимум, нудная нотация неизбежна. Сильно выручил Даня тем, что платил за работу каждый день, как сам получал на шинке, не пришлось принимать братскую помощь, которую тот непременно стал бы навязывать с братской же заботливостью.

Впрочем, Егор Женьке каждый раз радовался и не упускал случая наговориться на разные интереснейшие темы, всё-таки он жутко умный и много чего знает. Вернее, его заинтересовал дедовский трофей, те японские каракули – что ж такого брат сумел вычитать?

Женя поначалу скупо отвечал, что по большей части это дневник, случайные записи, впечатления, хайку – трехстишия с фиксированным числом слогов в строках. Достоверными эти сведения назвать нельзя, остаются догадки, да и тех бы не возникло, если бы Евгений не увлекался Японией предвоенного периода и времён Второй Мировой Войны. Без понимания реалий очень закрытого общества, другой культуры, иной шкалы ценностей, понять что-либо в записях невозможно.

Да и с полным представлением он бы ничего не сообразил, если бы не рассказ деда о секретной лаборатории. Он лично пристрелил японского учёного, когда тот без ног и задницы на одних руках кинулся на него, чтобы загрызть. Такое поведение трудно объяснить болевым шоком, скорее это результат применения боевых стимуляторов. Егор же слышал об отмороженных террористах, получивших несколько пуль и продолжавших стрелять? Так вот разработки подобных препаратов начались давно, а японцам с их камикадзе сами боги велели заняться.

Жека предположил, что доктор Такахаси был биохимиком, разрабатывал такие вещества, и многое в его записях стало проясняться. Дневник он вёл с давних пор, но нерегулярно, так что хронология получилась очень приблизительная. Начал его вести с момента болезни жены, вернее, в тот день, когда узнал, что её болезнь неизлечима. Редкий для него случай, записал простыми словами, что всё – надежды нет, и даже он бессилен ей помочь. Доктор готов был на любой риск, на что угодно, лишь бы продлить её дни… минуты! Он считал минуты и писал об этом в дневнике.

После смерти жены учёный будто вспомнил о сыне, все его стихи посвящались парнишке. Жека даже смог его себе представить – высокий, стройный, большеглазый. Ему было лет двенадцать-тринадцать, когда умерла мама перед самой войной, Жека судил по карандашным наброскам и характерным для этого возраста стихам-загадкам. Хайку задуманы таким образом, что кроме образа в них часто заключён вопрос, порой с ответом на предыдущее трёхстишие в цепочке – отец с сыном, похоже, так просто разговаривали.

Запись о начале войны вторая, сделанная прямым текстом, без иносказаний. Доктор радовался, что его журавлёнку ещё мало лет, а война, как он считал, не должна продлиться долго. Вообще, Такахаси являлся патриотом, даже шовинистом, и много сил уделял работе. С началом войны появились заметки о его исследованиях. Что-то о древней жизненной силе, заключённой в простейших организмах, об утраченной человеком жизнестойкости. Даня бы посмеялся, узнав, что они тоже выращивали какие-то грибы.

Война затягивалась, появились стихи о воинском духе и решимости, о готовности идти до конца через любые испытания и потери. Всё чаще проскальзывал фатализм, усталость, чувство бессмысленности происходящего. Доктор иногда обращался к богам, только бы сын пережил войну.

Наконец, начался короткий период простых записей. Его журавлёнок пропал. Такахаси побежал в полицию, там развели руками – парнишка уже большой, поищите его в притонах. Долго искать не пришлось, доктора навестили очень вежливые люди и рассказали, что мальчик наркоман, должен им много денег, поэтому его не отпускают. Показали фотографии, чем он вынужден заниматься ради дозы.

Их интересовали не деньги, они сказали, что знают о разработках Такахаси.

– Нам нужен ваш препарат, дайте его нам, и вопрос будет решён. – Таковы были их слова.

Доктор дал согласие, но с условием, что с сыном будут хорошо обращаться и позволят им ежедневно созваниваться. Бандиты заверили, что нет проблем, заметив при этом, что уважаемый учёный разумный человек.

– Как он это описал! – Покачал головой Женя. – «Вряд ли кто-нибудь ещё в мире настолько ошибался в людях»!

Доктор передал бандитам партию препарата, в тот же вечер журавлёнок позвонил домой. Рассказал, что у него теперь хорошая чистая комната и вкусная еда, ему сделали укол и его никто не трогает. Даже спросили, не желает ли он чего-нибудь. Он попросил бумагу, кисти и акварель, ему не отказали.

Такахаси мог не сомневаться, что парень говорит не под принуждением, они разговаривали хайку. Это подтверждал сам факт, что ему позволили разговаривать загадками. Учёный ломал голову, кто же его предал Якудзе, и получил ответ прямо у себя в лаборатории. Его младший помощник внезапно забился в конвульсиях, его выкручивало чудовищными судорогами. На глазах сбежавшихся на зов начальника сотрудников сами себя разрывали мышцы, хрустели кости, лопнули глазные яблоки.

Исследования останков дали неожиданный результат, в жировых тканях нашли опиаты, молодой сотрудник оказался наркоманом. Такахаси понял, кто и почему его предал, его смущали только следы собственного препарата, обнаруженные в крови предателя. Зачем наркоман принимал «кровь дракона»?

Учёный искренне считал, что разработал боевой стимулятор, позволяющий отринуть страх смерти, вынести страшную боль и выполнить любой приказ, он думал, что именно поэтому мафия им заинтересовалась. Однако у препарата явно имеются и другие свойства. Такахаси начал новую серию опытов над заключёнными.

– Ты представляешь? – Жека разгорячился. – Он потерял единственного ребёнка – просто не мог не понимать, что потерял! И в это же время начал серию опытов над людьми! Это что-то за гранью…

– А что с ними стало? – несмело спросил Егор.

– Они целовали ему руки. – Пожал Женя плечами. – Они целовали его обувь. «Кровь дракона» возвращала наркоманам ощущения первой инъекции. Доктор понял, что заинтересовало Якудзу в «крови дракона», бандиты решили, что это новейший наркотик.

Он помолчал и глухо продолжил. – Доктор выделил одну группу и лишил их новых доз. Вообще-то, наркоманы нередко гибнут от ломки, но эти сто человек умерли в ужасных муках, никто не выжил.

– А потом? – Прошептал Егор.

– Потом препарат убил остальных, как того предателя. – Безразличным тоном проговорил Евгений.

Однажды прямо в лабораторию за ним пришли хмурые люди в штатском и увезли в машине с чёрными стёклами в тюрьму. Доктор просидел в одиночке неделю или месяц, он не мог сказать точно – на прогулки не выводили, свет в камере не тушили.

Всё это время шло тайное следствие загадочных страшных смертей в семьях политиков и бизнесменов. Однажды его отвели на первый и единственный допрос. Следователь показал фотографии его сына, бандиты и ему давали препарат доктора. Рассказали, что наделало его изобретение в руках мафии.

Зачитали приговор – он приговаривался к высшей мере. Дали лист бумаги и ручку, чтобы написал имена своих сотрудников, кто мог бы за него продолжить работу. Когда закончил писать, его отвели в закрытый двор, живого положили в гроб и забили крышку гвоздями. В гроб поступал воздух, пока не закопали, задохнуться он не боялся. Его куда-то везли, потом несли и надолго оставили в покое. По качке доктор понял, что находится в море. Открыли крышку уже на том острове его новые помощники и зачитали приказ возглавить секретную лабораторию.

– От прошлой жизни у него осталась только записная книжка в кармане лабораторного халата. – Заканчивал Жека рассказ. – Хотя на острове он почти не писал о работе. Какая-то жуть о соке безглазых, кровожадных деревьев без корней.

– Да это же зомби! – Егор едва не поднял руку, как в школе.

– Вот я и говорю, жуть и мистика, наверное, совсем старик крышей поехал. Одно точно – он принимал «кровь дракона», вернее, «алую пыль заката». Модернизировал препарат или просто переименовал под другое настроение, Такахаси в последние дни жизни грезил крушением цивилизации.

– Вот сволочь! – Вспылил Егор и осёкся под насмешливым взглядом брата. Добавил виновато, – хотя понять его можно, конечно.

Жека фыркнул и покрутил головой. – Ладно, давай работать.

У дальней стенки грунт оказался особенно тяжёлым, одни крупные камни, дело шло медленно. Егор и не заметил, что мысль брата о заваленном секретном подземелье уже не кажется особенно смешной, то и дело спрашивал, как должны выглядеть вентиляционные шахты. Женя спокойно объяснял, стараясь не слишком ехидно улыбаться. Надо же, братишка всё тот же пацан, по-прежнему верит в страшные сказки – он часто доводил малого в детстве россказнями, а тот, отбоявшись, порой наревевшись, снова настырно выпрашивал жутких историй.

Однако пришёл и его черёд напугать брата. Женя вернулся к основной работе, наконец-то, наладилась погода. Он висел на верёвках с ведром краски на карабине и валиком в руке, когда позвонил Егор. Аккуратно зацепил валик за край ведра, снял перчатки, достал из наплечного чехла телефон и услышал напряжённый шёпот брата. – Жека, тут и взаправду какой-то колодец под землю.

– Не вздумай в него спускаться! Закрой чем-нибудь и работай, как раньше!

– Ага, только эта, я тебе уже снизу звоню, вот…

Связь прервалась.

Глава 9

Женя сунул телефон в карман, скинул верёвки с «рогатки» и в два прыжка спустился. Вбежал в подъезд, там целое семейство с двумя детьми и собакой дожидалось лифта. Он поставил ведро с краской и рванул вверх по лестнице. На крыше сразу кинулся к верёвкам, принялся вытягивать, шустро перебирая руками. Два приятеля у стенки лифтовой будки курили в теньке.

Женя крикнул крупному чернявому парню. – Лёха! Отвяжи верёвки.

– Что? – Лениво переспросил тот.

Жека резко обернулся – глядя в его бешеные глаза, Лёхе расхотелось спорить. – Да не вопрос, просто положено говорить «пожалуйста».

– Пожалуйста, Лёш, я очень спешу. – Сдержанно проговорил Женя. – Брат позвонил, упал куда-то…

– Попал? – Переспросил Алексей, развязав узлы и, бережно, чтоб не измазать в гудроне, отматывая верёвку от вентиляционной шахты.

– Связь оборвалась, хотя попал, конечно. Как всегда, гадёныш мелкий! – Женя уже рывками сматывал стропы. – Подбросишь?

– А Толстый? – Засомневался Лёха. Толстым в бригаде за глаза звали начальника.

– Поймёт Толстый. – Безразличным тоном ответил Женя, забросив смотку на плечо. – Может быть. Так подбросишь?

– Дай хоть переодеться! – Возмутился Алексей.

– Мешки накинем на сиденья. – Жека уже поднялся в лифтовую. – Прихвати парочку.

Лифт удачно оказался на верхнем этаже, ждать не пришлось. Пока спускались, Лёша спросил. – Так ты с верёвками? Он залез куда-то?

– Вроде того, насколько я успел понять. – Ответил Женя, набирая на телефоне номер. По дороге к Лёхиному синему «Марку» слушал длинные гудки. Застелили мешками сиденья, уселись, Женя положил смотку под ноги.

Лёха спросил, повернув ключ зажигания. – Связь-то у него есть?

– Трубку не берёт. – Проговорил Жека тоскливо. – Лёш, давай побыстрее?

– Давай. – Ответил тот. Надавил гашетку, посылая машину в лихой разворот. – Прокатимся!

Женя поморщился от завывания колёс в дрифте. – Резину пожалей.

– У меня сосед шиномантажник. – Под трели клаксонов недовольных водителей «Марк-2» в заносе вывалился с придомовой территории на дорогу, взревел двигателем. – А тебе не грех лишний раз робу постирать.

Жека, упираясь ногами в пол, бледно улыбнулся приятелю. Каждый имеет право на личное сумасшествие, Лёха тратил весь заработок на тачку и стрит-рэйсинг. Водитель из ленивого увальня, каким он казался в обычной жизни, превратился в робота, продолжение машины. «Марк-2» на ста пятидесяти обгонял всех в произвольном порядке, на сотке в дрифте влетел в правый поворот, взяв дугу из-за встречки.

Причём, Лёху будто совсем не интересовало, кого там догонит. Он будто с радаром в голове предчувствовал ситуации. Видимо, для других приборов в его черепной коробке места уже не оставалось, настолько свободно он вёл себя в потоке машин.

– Трамплин! – Крикнул Жека, имея ввиду дефект моста на развязке. Что-то не так рассчитали при строительстве, на стыке моста и дороги получился излом.

– Знаю. – Ответил Лёха, и «Марк», наконец, с треском приложился об асфальт. – Я ж в лётное поступал, не взяли по здоровью.

– Психиатра не прошёл. – Предположил Женя, заметив. – Кажись, брюхо поцарапал?

– Ну, подпилил пружины. – Небрежно ответил Лёха. – На картере защита, всё путём.

Остановил у шиномонтажки, дескать, по грунтовке до бокса Дани получится дольше, чем спуститься по лестнице, дорогу в сырость убили совершенно. Выскочили из машины, а из шинки выходят Даня и Егор за ним с пакетом и пятилитровой флягой. Женя споткнулся, аж верёвку выронил. – Вылез?

– Давно. – Пожал Егор плечами. – Уже двадцать второй год пошёл.

– Так я тебя сейчас обратно загоню. – Недобро на него глядя, проворковал брат. – Пинками, сука!

– Ну, я смотрю, спасать никого пока не надо, – проговорил Лёха.

Жека резко к нему обернулся, тот примирительно продолжил. – Толстый может нагрянуть, а нас нет, и никто не знает почему. Поехали?

– Извини, Лёх, спасибо, я позже приеду. – Ровным тоном ответил Женя. – Давай, ток по пути не убейся.

– Брата не убей! – Улыбнулся Лёша, устраиваясь за рулём. Махнул ладошкой и выкатился на дорогу.

– А что случилось? – Поинтересовался Данил.

– Да фиг его знает! Позвал на обед, и всё! – Искренне заявил Егор, демонстрируя брату пакет с пластиковыми контейнерами. – Одного!

– А! – Даня достал сигарету, закурил, присаживаясь на чурбанчик. – Везёт вам. А мой малой где-то застрял, давно уже должен был принести.

– Да придёт скоро! – Обнадёжил его Егор и обернулся к Жене. – Пойдём в бокс, перекусим, я специально на двоих заказал, так соскучился.

Женя взглянул в его ставшие вдруг очень серьёзными зелёные глаза, смешался, нагнулся за верёвкой, ворча, – ну, веди тогда, юморист.

* * *

В гараже Егор невозмутимо наполнил водой чайник, включил, принялся доставать контейнеры из пакета. Женя, поняв, что сразу объяснений не дождётся, огляделся. На вид никаких изменений, колодцы отсутствуют, нет ничего, что могло бы их маскировать.

– Там сверху решёткой закрыто, я обратно завалил, чтоб в глаза не бросалось. – Спокойно пояснил Егор. – Ты садись уже, покушай.

Женя, присел на перевёрнутое пластиковое ведро у импровизированного столика, спросил. – Что там?

– Борщ на первое, жареная картошка с поджаркой на второе. – Улыбнулся Егор.

– Завалил что? – Едва сдерживаясь, проговорил Жека.

– Да как ты и говорил, бетонная труба квадратная, сверху ржавый козырёк от дождя. Должно быть, раньше торчала наружу, да засыпало оползнем. – Егор с аппетитом принялся за борщ. – Тут у Дани турбинка с диском, так я железо спилил и выбросил, его уже унесли.

– Тогда какого хрена…, – змеем подколодным начал Евгений, но его сразу перебил Егор.

– Гномика кровопийцу не забыл? А я до сих пор помню – под кроватью бы на ночь прятался, да пауков мозгоедов больше боялся.

– Ну… сам же просил страшилок! Я думал, тебе нравится. – Смутился Женя.

– Я тоже подумал, что тебе понравится. – Располагающе улыбнулся Егор едва начавшим подживать лицом. – Только не рассчитывал, что ты друга притащишь.

Женя демонстративно переключил внимание на еду, обед в целом прошёл в относительном молчании. За кофе вернулся к теме. – Но не просто ж так я к тебе сорвался? Давай хоть посмотрим.

– Обязательно посмотрим. – Согласился Егор. – Только кофе допьём, ага?

Жене пришлось подождать, пока брат не торопясь выпьет два стаканчика кофе, задумчиво нальёт третий. Он спросил раздражённо. – Чего тянем?

Егор поморщился. – Плохо, что Данил тебя видел. Необычно это, понимаешь? Ну, что ты примчался в робе, с верёвкой, вдобавок с товарищем. Я рассчитывал, что ты придёшь сразу сюда.

– Вот ты конспиратор! – Отмахнулся Женя. – Это его гараж, не забыл ещё?

– Вот именно. – Вздохнул Егор. – Ладно, будем считать, что вопросов у него не возникло, прибежал бы уже.

Поднялся, сказав. – Помоги с воротами.

Егор снаружи захлопнул воротину, открытую для вывоза грунта, навалился, Женя вогнал в гнездо запорный штырь. Впустив брата, запер ригельный замок на двери, проворчав. – Хотя бы чужие нос не сунут.

Вдвоём за пару минут освободили от камней решётку. Егор взял турбинку, принялся пилить прутья решётки. Женя огляделся, за что бы привязать верёвки. Совершенно голые стены, к счастью толстые запорные штыри загнаны в пол и потолок на приличную глубину, за них удалось просунуть концы. Пока привязывал, Егор закончил с решёткой.

Посветили в колодец, примерно в пяти метрах удалось разглядеть ещё одну решётку, решили, что это уже последняя перед самим казематом. Егор пристегнул на пояс турбинку, Жека обвязал его за поясницу, велел держаться крепко, встегнул верёвку в рогатку и, опершись ногами в пол, начал потихоньку спускать. Вскоре Егор сообщил, что стоит на решётке, она на петлях, открывается вниз, нужно только подпилить задвижки, а то совсем приржавели, так не открыть. Через минуту Женю ощутимо рвануло, это открылась решётка, но он удержался.

Егор оказался в узкой горизонтальной трубе, сообразил, – «ну, правильно, вентиляция». Сказал Жене, чтоб ослабил немного верёвку. Буквально на расстоянии вытянутой руки заметил справа довольно широкое отверстие, закрытое решёткой. Такими обычно закрывают продухи просто для красоты и порядка, к арматуре их приваривать незачем. Егор сообщил Жене о своих планах, услышал одобрение, умудрился втиснуться поперёк хода, упёрся спиной в стену, ногами в решётку, резко разогнулся всем телом – решётка зазвенела об пол, ноги вылетели наружу. Перевернулся на живот, начал сползать вниз, в последний момент зацепился за край, повис на руках. «Надо было посмотреть, что там внизу», – пришла очень своевременная мысль, Егор разжал пальцы.

По ощущениям, словно с табуретки спрыгнул. Воздух спёртый, мёртвый, словно законсервированный, но дышать можно. Огляделся – какое-то конторское помещение, однако на столах нет телефонов, в открытых шкафах пустые полки. Отвязал верёвку, пододвинул под отверстие ближайший стол, залез, как раз хватило роста, чтобы крикнуть в трубу, чтобы Женя спускался.

Для него спуск занял пару минут, ещё через минуту вылез из шахты. Жека отстегнулся, огляделся, тронулись на разведку. Вышли через проход с обычной дверью в коридор. Пошли для начала налево, заглядывали во все двери по обе стороны. Кабинеты и конторы, туалет, просто пустые комнаты непонятного назначения. Наконец, пришли куда-то вроде прихожей, и коридор закончился стальной дверью. Попытки Егора провернуть колесо или повернуть рычаги ни к чему не привели.

– Заблокировали, а то и заварили снаружи, – глухо сказал Жека, – когда все ушли. Это типа канцелярии или управы.

– Пойдём тогда обратно. – Предложил Егор.

– Да, конечно, давай возвращаться. – Поспешно согласился Женя. – Сначала я залезу, потом тебе помогу подняться.

– Да ты что? – Поразился младший. – В обратную сторону пошли, там посмотрим!

– А! Ну, давай глянем, только быстро.

Егор его не понимал, залез ведь в своё любимое подземелье и уже хочет обратно! Женя будто услышал мысли. – Честно говоря, боюсь, что это оно. То есть тот самый завод. Мне часто снилось это в кошмарах.

– Что снилось? – Спросил Егор.

– Вот ты поколение некст! Когда закрыли завод? – Нехотя проговорил Жека, настороженно поглядывая по сторонам.

– Ну, ты говорил, в конце сороковых.

– Так кто работал в те времена на подземных секретных заводах? – Женя поморщился от непонятливости младшего. – Заключённые, бестолочь.

– И что? – До Егора сразу не дошло.

– А то, что, если завод реально завалило, спасать никого не стали. – Зло отчеканил Жека. – Просто ушли, закрыли и забыли. Представь, что мы там найдём?

Егор попытался вообразить цеха, станки и скелеты в робе, хотя вряд ли, люди же, наверняка, пытались как-то выжить. Его передёрнуло, он даже замедлил шаг.

– Вот и тупик. – Заметил Женя, оглядываясь. Правда, совсем тупиком назвать комнату нельзя, налево и прямо стальные двери. Левую дверь пытаться открыть бессмысленно, по периметру виднелся ровный сварной шов. Егор навалился на рычаги другой двери, те с натугой и скрипом подались. Отвернули колесо, дверь немного отошла. Вдвоём сумели открыть, чтобы пролезть в щель хотя бы боком.

Оказались в обширном помещении, уставленном стеллажами, какое-то хранилище. Отчётливо ощущался запах бумаги, Егор уловил нотку ещё чего-то терпкого. Пошли по первому же проходу, на полках дела в папках, коробки с документами. Женя взял одну папку, даже открывать не стал, обложка исписана иероглифами. На полпути повернули обратно, ясно же, что раз бросили, ничего интересного.

– Но это может быть тем хранилищем? – спросил по дороге Егор.

– Вполне может быть. – Ответил Женя. – Здесь могут быть даже коробки с препаратом, вряд ли в них кто-то заглядывал. Только попробуй их все пересмотри.

– А как думаешь, препарат пропал? – Нерешительно проговорил младший.

– Эй! Ты что себе придумал?! – Весело воскликнул старший, обернувшись. – Решил стать супер-героем? Тоже хочешь бегать на одних руках без ног и жопы? Так я тебе это быстро устрою без всякой химии!

Егор демонстративно отвернулся, брат сказал задумчиво. – Скорей всего, не пропал, такая дрянь не портится. Только как ты определишь дозировку? Даже если у тебя был бы с собой шприц, а? Верная смерть, даже не думай…

Он осёкся на полуслове. Парни точно помнили, в какой комнате спустились, да вот же и стол под дырой и решётка от неё на полу. Но верёвок не было. Женя заскочил на стол, ухватился за край отверстия, подтянулся, заглянул внутрь. Опустился на стол, проговорил. – Сверху не пробивается свет из бокса.